Б. И. Николаевского в гуверовском институте изжание подготовили Л. Флейшман > Р. Хьюз О. Раевская-Хьюз Paris • ymca-press Москва • Русский путь 2003 Эта книга

Вид материала

Книга

Содержание Курсив мой. Автобиография. И.г. эренбург И. Эренбург Портреты русских поэтов

Подобный материал:

• Избавление (Автор – Джеральдина Хьюз) Посвящение, 1577.77kb.
• Publishing Limited Company and summit university press. Эта книга, 1777.97kb.
• Том Хьюз искусство создания рекламных объявлений, 894.55kb.
• Э. В. Седых «Артуровское возрождение» в творчестве прерафаэлитов, 98.44kb.
• Об утверждении Инвестиционной программы Николаевского сельского поселения на 2011 год, 48.4kb.
• Задачи и упражнения по философии москва  2003, 6960.3kb.
• Задачи и упражнения по философии москва  2003, 6960.3kb.
• Xiii. Человек меняет вехи: заметки на полях Парижская ситуация и начало сменовеховства, 1197.01kb.
• Н. Н. Волков Цвет в живописи. Издательство «Искусство» Москва, 1965 год Предисловие, 3522.35kb.
• Лев Лосев Поэзия и правда у Солженицына, 282.53kb.

КОММЕНТАРИИ

¹ Книга эта была конфискована и уничтожена. См. об этом: Н. Валентинов. Два года с символистами. Под ред. Г.П. Струве. Станфорд, 1969, стр. 227.

² О В.Б. Станкевиче см. во вступительной статье к нашей книге.

³ В этой серии в 1923 г. вышли в Праге книги Менделеев — великий русский химик В.Б. Станкевича и Н.И. Новиков — первый подвижник русской книги В.А. Розенберга.

⁴ О Якове Борисовиче Полонском (1892—1951) см.: Н. Берберова. Курсив мой. Автобиография. Miinchen, 1972, стр. 296; «Выход Бунина из Парижского Союза писателей», Литературное Наследство. Том 84. Иван Бунин. Кн. 2-я. М., 1973, стр. 398— 407.


И.Г. ЭРЕНБУРГ


Илья Григорьевич Эренбург (1891—1967) — известный русский советский романист и поэт. В юности — участник революционного движения (входил в одну подпольную организацию с Н.И. Бухариным, см. об этом: Roy A. Medvedev. Nikolai Bukharin. The Las I Years. New York—London, 1980, p. 115), после ареста и тюремного заключения эмигрировал во Францию, где вошел в круг парижской художественной богемы. Дебютировал в печати в 1910 году. В 1917 году вернулся в Россию и пережил все невзгоды революционной смуты в стране. После ареста московской ЧК (о котором Эренбург рассказывает и в мемуарной книге Люди, годы, жизнь, 1, 525—528), обратился в начале 1921 года к Н.И. Бухарину с ходатайством о разрешении выехать из Советской России и, получив «художественную командировку» от Наркомпроса, выехал — одним из первых советских граждан (I, 372) — во Францию. (Большую часть своей жизни с 1921 г. до Второй мировой войны Эренбург провел за рубежом.) По приезде в Париж в мае 1921 года был задержан и выслан в Бельгию и вскоре приехал в Берлин.

Как отмечалось выше, появление Эренбурга решительным образом изменило облик журнала Ященко: в РК хлынул поток информации, относящейся к литературной жизни Советской России. Но от нас не должна укрыться и другая сторона этого альянса: в биографии самою Эренбурга сотрудничество в РК и НРК— одна из важнейших вех. Журнал Ященко оказался не только первым русским журналом, предоставившим свои страницы литературным декларациям Эренбурга в первые же дни после приезда поэта на Запад, но и, по существу, Эренбург впервые получил трибуну для изложения своих литературно-эстетических установок. Выступления в журнале Ященко были продолжены Эренбур-гом в собственном журнале Вещь (1922), в книге А все-таки она вертится и в антологиях, посвященных новейшей русской поэзии (Портреты русских поэтов, 1922; Поэзия революционной Москвы, 1922). Вместе с тем интенсивная, беспрецедентная до того в творчестве Эренбурга, литературно-крипгческая деятельность, активная пропаганда новых течений в искусстве совпала с поворотом поэта к прозе, с написанием романа Хулио Хуренито, которым сам Эренбург датировал свое превращение в профессионального писателя (Люди, годы, жизнь, 1,633). Линия, отстаивавшаяся Эренбургом на страницах РК и НРК, была созвучной программным положениям журнала: консолидация русской литературы безотносительно к географическим, политическим и художественным различиям. Первая его статья в журнале подхватывает лозунг Ященко — аи dessus de la melee, — из характеристики, которую Ященко дал творчеству Волошина периода революции (РК, № 3, стр. 16). «Я позволю себе, средь не прекращающейся гражданской войны, остаться еретиком, который полагает, что ни Бальмонт, проклинающий коммунизм, ни Брюсов, его восхваляющий, не теряют равного права на уважение к их литературной деятельности, как два поэта предыдущего поколения, основоположники символизма», — писал здесь Эренбург (РК, № 1—8, стр. 1). Тезис, с которого он начал пропаганду нового искусства, — тезис о необязательности отождествления русского литературного авангарда с советской властью, о сохранении художником независимости, о недопустимости выставления политических обвинений по адресу оставшихся в России литераторов, — совпал с общей позицией РК. Сходным образом только что покинувший Петроград СВ. Познер отклонял обвинение в сервилизме по адресу всей неэмигрировавшей русской интеллигенции. «Знает ли он, — говорил СВ. Познер по поводу Д.В. Философова, — что молодые поэты, беллетристы и художники, посещавшие лекции в "Доме Искусств", "Доме Литераторов" и "Институте Искусств", — все противники коммунистов?» (С. Познер. «Оставшиеся». Последние Новости (Париж), № 396, 2 августа 1921. Ср. уточнение к статье Эренбурга в девятом номере РК по этому вопросу — в заметке Вл. Вальтера «Еще о "них" и о "нас"». Руль, № 312, 26 (13) ноября 1921.)

Но между Эренбургом и Ященко с самого начала обозначились и резкие расхождения в отношении к новым явлениям художественной жизни России: Ященко остался, в общем, глух к главным фаворитам Эренбурга в поэзии — к Маяковскому, Пастернаку и Цветаевой. Определенно отрицательно он отнесся к симпатиям Эренбурга в области изобразительного искусства и в своей рецензии на мирискуснические издания отвергал представленные Эренбургом доказательства расцвета искусства в современной России (см. РК, № 9, стр. 9; ср. полемический ответ И. Эренбурга в статье «Новое искусство в России», НРК, 1922, № 1). В рецензии на книгу Эренбурга А все-таки она вертится (помещенной в НРК, 1922, № 2, стр. 10—12) Иван Пуни отметил поверхностность трактовки современного искусства у Эренбурга, ее декларативную схематичность (ср. также рецензию П.Ш. в Руле, № 436, 23 (10) апреля 1922).

Творчество самого Эренбурга, в тот момент одного из самых плодовитых беллетристов, вызывало безусловный интерес у Ященко, и большая часть созданных и изданных в Берлине произведений Эренбурга получила сочувственный отклик в журнале. В обзорной статье «Литература за пять истекших лет» Ященко выделил неожиданное появление Эренбурга—нового «первоклассного прозаика»:

« И. Эренбург был известен до сих пор как поэт, хороший, но не первоклассный, как писатель талантливых и художественных корреспонденции с французского фронта войны. Впервые как беллетрист-романист он выступил в Берлине в 1922 году со своим сатирическим романом "Похождения Хулио Хуренито". Можно разно оценивать художественные и жизненные воззрения Эренбурга, и мы лично не принадлежим к сторонникам его пессимистического и отравленного отношения к жизни, его склонности к изображению гнусных ее сторон, но нельзя отрицать, что его роман — злой, саркастический, — полон остроумия и часто неотразимой иронии. И по стилю и по тону Эренбург не подражает никому из наших писателей. Он самобытен, "сам по себе". Оригинален, своеобразен, интересен он и в двух книгах рассказов, "Неправдоподобные истории" и "Тринадцать трубок". В конце 1922 года начался печатанием в московской "Красной Нови" его новый роман "Жизнь и гибель Николая Курбова". О нем, конечно, судить еще очень рано, но уже и по началу видно, что это будет мрачное и касающееся наиболее страдных сторон жизни произведение. Эренбург очень современен. Темы его современны и современен самый стиль его, лапидарный, отрывистый, футуристический» (НРК, 1922, № 11_12, стр. 3).

Среди напечатанных в журнале заметок Эренбурга (помимо упоминавшейся выше полемики с А.Н. Толстым о Есенине) — такие принципиальные и сохранившие бесспорное историческое значение документы, как рецензии его на Сестру мою жизнь Пастернака, Разлуку и Стихи к Блоку Марины Цветаевой, Tristia Мандельштама. Общая характеристика этих выступлений содержится в статье Е.И. Ландау «Литературно-критическая деятельность Ильи Эренбурга в начале 20-х годов» (Челябинский гос. пед. институт. Советская литература 20-х годов. Материалы межвузовской научной конференции. Челябинск. 1966, стр. 290—302). Статьи, напечатанные в РК и НРК, не приведены в библиографии Эренбурга в справочнике Русские советские писатели. Прозаики. Библиографический указатель. Том 6. Чаковский-Ян. Часть 2. М., 1969, стр. 217—337.

Ниже публикуются все письма Эренбурга к Ященко, обнаруженные в архиве Николаевского. В ломаных скобках указаны даты, установленные нами по содержанию.


1

Paris, le 22 Mai <1921> 155, B^d Montparnasse


Уважаемый гр. Ященко,

В Москве мы получили в союзе писателей через Ю.К. Балтрушайтиса¹ Вашу «Книгу» (№ 1). Для всех нас это был приятный час. Я посылаю Вам материал — пока в кратчайшей форме исправления и дополнения². Пришлю также данные о вышедших книгах и об литературных организациях. Мне хочется еще обратить Ваше внимание на следующее: в России мы знали уже, что в отдельных органах эмиграции ведется травля против некоторых русских писателей, безусловно уважаемых в России людьми различных направлений, как то: А. Белый, Блок, Кони, Чуковский, Есенин и др. К сожалению известные выпады против некоторых из перечисленных поэтов, основанные, б<ыть> м<ожет>, на ложной информации, а б<ыть> м<ожет>, на непонимании особенности современной русской психологии и быта закрались и в Ваш орган, дорогой нам как преданный русской литературе. Мне хочется верить, что Вы исправите неточности (в частности об Серг<ее> А. Есенине)³ и поймете, как болезненно отражаются доходящие в Россию неосторожные обвинения.

Укажите мне, какой материал Вас интересует особенно. Мне удалось вывезти довольно много книг, журналов, рукописей.

Я очень просил бы Вашего издателя выслать мне вместо гонорара книги, изданные им, ибо они здесь до крайности дороги, а также журнал «Книгу».

Искренно Вас уважающий

И. Эренбург.


2

La Panne, le 13 juin <1921>

Многоуважаемый г. Ященко,

Я послал Вам из Парижа письмо и сведения для Вашей Книги. Но с той поры со мной приключились всяческие невзгоды, о к<о>т-<о>р<ых>, б<ыть> м<ожет>, Вы знаете по газетам. Меня по доносу равно глупому и гнусному выслали из Франции⁴. Будьте любезны ответ и присылы адресовать так: Hotel du Kursaal, La Panne, Belgique. Если вышел 5 № «Книги», пришлите, пожалуйста.

Искренно уважающий Вас

И. Эренбург.


3


La Panne, Hotel du Kursaal, Belgique.

27 июня 1921

Уважаемый г. Ященко,

(простите не знаю Вашего имени и отчества)

Спасибо большое за письмо и журнал. Раньше всего позвольте отметить опечатку, в коей виноват мой почерк. Не «В. Диле», но Бор. Дике (петрогр<адский> поэт)⁵. В ближайшее время я напишу для Вас обзор новой русск<ой> поэзии⁶ и пришлю список известных мне книг, вышедших в России.

Обращаюсь к Вам с большой просьбой. Как видно, Вы соприкасаетесь с берлинскими и<здательст>вами. Я же никакого не знаю и здесь абсолютно изолирован. У меня есть несколько работ, к<о>-т<о>р<ые> я хочу издать (список прилагаю). Не могли бы Вы помочь мне снестись с издательствами? Заранее приношу Вам все извинения и благодарности.

Адрес латышского Союза точно не знаю, но находится он при телеграфном агентстве «Leta», что известно всем и, полагаю, достаточно. Вы также можете написать Геор<гию> Ив<ановичу> через Юрг<иса> Каз<имировича> Балтрушайтиса и передать в миссию Литвы⁷. Способ верный, но чрезвычайно длительный. На опыте я убедился, что самое лучшее, как это ни странно, не мудрствуя бросить письмо в почтовый ящик.

Очень обяжете, если в 6 № напечатаете мой здешний адрес. «Панн» длится и насколько франц<узская> админ<истрация> проявила при моем отъезде быстроту американскую, настолько сейчас она впадает в другую миргородскую крайность. Чем кончится — не знаю.

Душевно Ваш

И. Эренбург.


I Портреты русских поэтов (Бальмонт, Брюсов, В. Иванов, Сологуб, Блок, Белый, Волошин, Ахматова, Маяковский, Пастернак, Балтрушайтис, Цветаева, Есенин, Мандельштам). Краткие (в 100—150 газетных строк каждый) абрисы поэтов — лицо, человек и творчество. После каждого портрета несколько стихотворений, как бы портрет подтверждающих, из них часто новые (1919—21 г.г.), за границей неизвестные⁸.

II Сборник моих стихов различных периодов — в 3—4 листа⁹.

3. Сборник моих стихов для детей — 2 листа.
   
4. Новое русское искусство. Художественная монография из привезенных мной фотографий с моей вступит<ельной> статьей. Живопись — Скульптура — Театр. Работы Татлина, Якулова, Экстер, Удальцовой, Поповой, Малевича, Машкова, Кончаловского и пр. Постановки Камерного Театра. Худ<ожественный> фарфор. Репродукций примерно 60 и страниц 20 текста¹⁰.
   

V. «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников Гасто-на Дэле, Карла Шмидта, Эрколе Бамбучи, мистера Куля, Алекс. Спирид. Тишина, Ильи Эренбурга и негра Айши, в дни мира, войны и революции в Мексике, Париже, Сенегале, Риме, Москве, Копенгагене, Кинешме и в других местах, а также различные суждения Учителя о смерти, трубках, любви, мужских модах, иудейском племени, свободе, конструкции и многом ином». Пожалуй, роман. Сатирич<ес-кое> отображение всей современности. Листов 20. VI. Мистерия «Золотое сердце» и трагедия революции «Ветер» (в стихах)". Размер обычный¹².


4

La Panne, Hotel du Kursaal.

14-еиюля<1921>

Уважаемый Александр Семенович,

Очень признателен Вам за письмо и за сведенья об издательствах, с коими я вступил уже в переговоры. Позвольте Вас теперь спросить о следующем: Не согласились бы Вы предоставить в «Книге» место для небольшой моей статьи, отнюдь не полемической, затрагивающей очень больной вопрос¹³: отношение большей части заграничной прессы и эмигрантской среды к русским писателям, к<о>т<о>р<ые> не смогли или не хотели покинуть Россию. Еще когда я был в Москве зимой, мы часто в своем писательском кругу судили об этом тяжелом явлении, по случайным и смутным вестям. Переехав границу, я убедился в наличности этого и многократно читал и слышал незаслуженные и обидные вещи о таких людях, как А.А. Блок, Б.Н. Белый, Ф.К. Сологуб, С.А. Есенин и др. Я помню, с какой радостью в Москве мы передавали друг другу первый номер «Книги» (Из Риги я переслал в наш професс<иональный> союз 2 и 3). Как это ни чудно, Ваш скромный библиографический журнал является ныне единственным обслуживающим русскую литературу, как таковую, вне гражданской войны. Естественно, что мне он представляется и единственным местом, где я бы мог выступить с этой, увы, ставшей необходимой защитой. Я прошу Вас ответить мне принципиально, находите ли Вы возможным такую статью поместить. Со своей стороны, я попытаюсь соблюсти maximum такта. Еще к Вам две большие просьбы: (ради Бога простите, что я так эксплуатирую Вашу любезность!) 1) в Берлине вышла книга Сологуба «Заклинательница Змей»¹⁴. Насколько мне помнится, это его старая вещь, написанная до революции и напечатанная в каком-то альманахе¹⁵. Так ли это? Мне очень важно знать это для статьи, о к<о>т<о>р<ой> Вам только что говорил Здесь же проверить не могу.

2) Не можете ли мне указать приблизительную норму оплаты лите-рат<урного> труда русскими и<здательст>вами в Германии (Это спрашиваю, чтоб к<ак>-н<ибудь> ориентироваться в переговорах) Статью о поэзии и список книг пришлю. Жду Вашего ответа Искренний привет.

Душевно Ваш

Илья Эренбург.


5

4/VIII 21

Hotel Maritime

St. Ydesbald Coxyde.

Уважаемый Александр Семенович.

Недели три тому назад я писал Вам и ответа не получил Боюсь не пропало ли письмо, ибо я менял несколько раз адреса Жду теперь Вашего ответа.

Душевно Ваш

И. Эренбург.

P.S. Если вышел 6-й № «Книги» пожалуйста, пришлите.

Э.


6


Hotel Maritime

14/8<1921>

Уважаемый Александр Семенович,

Спасибо за письмо и за все сведения. Я запросил в Париже приятеля о дате романа Сологуба — это необходимо для моей статьи На будущей неделе надеюсь получить ответ и тогда тотчас же вышлю Вам обещанную статью. За ней не замедлит статья о русской поэзии Что касается сведений библиографических, то они запоздают т.к. все мои книги в Брюсселе. Адрес мой пребудет в неизменности до начала сентября. Не откажите также выслать 6 № «Книги».

Привет.

Душевно ваш

Эренбург.

P.S. О судьбе Андрея (Ю.М.) Соболя: «Последние> Н<овости>» сообщают, что он был арестован через месяц после прихода большев<иков> в Одессу¹⁶. Но это неверно — осенью 1920 г. он был в Москве и читал во «Дворце Искусств» свой рассказ, потом уехал снова в Одессу. Я имел от него письмо в феврале с.г.¹⁷ Приехавший в Москву из Одессы в начале марта журналист Хейфец (сотр<удник> «Воли Народа» и др.)¹⁸ говорил, что Соболь нигде не служит, но пользуется известным уважением, получил даже академический паек и обращался к председателю Чеки Дейчу (бывшему с ним вместе на каторге в Нерчинске)¹⁹ с просьбой о заключенных, хоть и безрезультатно. В письме ко мне Соболь писал, что собирается в Крым. Хотел бы, чтобы вся заметка оказалась вымыслом!²⁰

Э.


7


21 августа <1921>

Hotel Maritime St. Ydesbald — Coxyde.

Уважаемый Александр Семенович,

Посылаю Вам обещанную статью, всячески старался от полемики воздержаться и соблюсти соответствующие приличия.

Если Вы все же почему-либо не сочтете возможным ее напечатать, пожалуйста, не задерживая, вышлите мне ее назад — черновика не осталось.

Напишите также какой размер (maximum) статьи о русской новой поэзии. Я не спешу с ней, т.к. полагаю, что поместив в 7 № прилагаемую статью, Вы другую отложите до следующего №.

№ 6 «Книги» я до сих пор не получил. Пожалуйста, не забудьте мне его выслать — средь здешней скуки большое развлечение.

Привет.

Душевно Ваш

Ил. Эренбург.


8

25/8 1921 Hotel Quirinal

37, гае du Luxembourg

Bruxelles.

Уважаемый Александр Семенович,

увы, совершенно неожиданно мне снова пришлось перекочевать. Шлю свой новый адрес. Перед отъездом я послал Вам статью заказным и напоминаю о просьбе, если не сможете почему-либо напечатать, — вернуть мне ее. Забыл Вам указать, что роман Сологуба (узнал с точностью), о к<о>т<о>р<ом> в, статье упоминаю, был закончен и частью напечатан до революции.

Я высылаю Вам бельгийский журнал «Signaux», в к<о>т<о>-р<ом> моя статья о русской поэзии²¹. Б<ыть> м<ожет>, в сокращенном и неск<олько> измененном виде она подошла бы для «Книги»? Или Вы можете напечатать и более специальный обзор? Напишите.

Душевно Ваш

И. Эренбург.


9

3 сентября <1921>

Hotel Quirinal

37, rue Luxembourg.

Уважаемый Александр Семенович,

Я отправил Вам: 22/8 статью, 25/8 письмо и revue «Signaux» — ответа не получил. А между тем мне необходимо знать, напечатаете ли Вы статью и надо ли писать Вам о поэзии (размер, предел «специальности», срок присылки). Если статья Вам не подходит, пожалуйста, верните. —Деньги (100 м.) получил, благодарствую — 6 № «Книги» раздобыл здесь, если вышел 7-й, пожалуйста, пришлите.

Привет душевный.

Уважающий Вас

И. Эренбург.


10

5/9 <1921> 37, rue du Luxembourg.

Уважаемый Александр Семенович,

получил письмо Ваше и «Книгу»- Сердечное спасибо за письмо к консулу, м<ожет> б<ыть>, оно и окажет воздействие.

Посылаю Вам «Письмо в редакцию». Очень прошу включить его в ближайший номер «Книги»²². Что касается статьи о поэзии, то в ближайшие дни страшно занят. Все же если смогу — напишу, если нет, то сделаю безусловно для № 10.

Если хлопоты мои увенчаются успехом, скоро буду в Берлине, что обеспечит совместную работу нашу.

Душевно Ваш

И. Эренбург.

P.S. Я, слава Богу и несмотря на парижских flics, живу в отеле Квиринал, а не «Криминал»!


11

26/9 <1921> 37, гае du Luxembourg.

Уважаемый Александр Семенович,

«Книги», о которой Вы писали, я не получил до сих пор. Жду ее, чтоб писать статью о поэзии, т<ак> к<ак> у меня здесь нет и прежних номеров и я не могу припомнить размера страниц.

Позволяю себе обратиться к Вам со следующей просьбой — не могли ли бы Вы посодействовать мне в получении разрешения на въезд в Германию. Здесь оставаться нелепо, а в Париж меня не пускают — ко всем «обвинениям» прибавилось новое — статья о поэзии в Signaux, к<о>т<о>р<ую> Вы знаете. Политикой же я никак не занимаюсь. Жду Вашего ответа на сей счет, а также «Книги».

Искренно Вас уважающий

И. Эренбург.


12

30/9 <1921>

Уважаемый Александр Семенович,

сначала позвольте попрекнуть Вашу контору — в здешней лавке я нашел 7 № «Книги» — я же ничего не получил. Пожалуйста, напомните им. Далее: во вчерашнем № «Посл<едних> Нов<остей>» помещен довольно злостный ответ на эту статью²³. Оценка дело личное, но в ней замалчиваются и кривотолкуются факты. Напомню некоторые:

1. Есенин был неоднократно назван «Сов<етским> Распутиным» за стихи. За что другое могло быть дано ему подобное прозвище. Он даже нигде не служил и в прошлом году сидел в «чеке».
   
2. Блока травили за «Двенадцать».
   
3. Чуковского за лекцию-статью «Ахматова-Маяковский» в к<о>т<о>р<ой> он отнесся к Маяковскому как к поэту, а не как... к канализ<ационной> трубе.
   
4. Сологуба ругали в прислужничестве за роман «Заклинательница Змей», напечатанный до 17 г. Ругали гл<авным> обр<азом> «Последние Нов<ости>» — Не буква. Когда же я послал Василевскому лично письмо с просьбой опровергнуть сие, он не ответил²⁴.
   
5. В статье того же Василевского о Блоке²⁵ стихи из «Ночных Часов» и прочие написанные до 1914 года выдавались за новые анти большевистские (усердие наоборот).
   
6. О том, что у Белого «mauvaise presse», мне говорили не мел кие сошки, а г. Алданов (Ландау), оправдываясь, что это не его мне ние, а большинства эмиграции.
   
7. «Совр<еменные> Зап<иски>» просили у меня весной стихи новых русских поэтов, когда я назвал среди других Есенина, секре тарь редакции Койранский возразил: «Нет, у него слишком плохое реномэ».
   

Добавлю лишь еще, что Есенина ценят в России все писатели различных направлений, его вечера устраивает Союз Писателей, и он тов<арищ> председателя Союза Поэтов, и что, увы! враждебное отношение писателей в России к эмиграции вполне обосновано.

Пока все это я пишу Вам в частном порядке. Но считаю необходимым опровергнуть неточности Койранского, и не <в> его (политической) газете, а в нейтральном органе, т.е. в «Книге». Прошу Вас написать, к<а>к Вы находите более удобным сделать: в разъяснении редакции, в статье Вашей или другого сотрудника или в моем «письме в редакцию». В последнем случае прошу ответить, когда должен прислать его, чтоб оно попало в ближайший номер.

Очень жду Вашего ответа касательно возможности посодействовать мне в деле получения германской визы.

Искренно Вас уважающий

Илья Эренбург.


13

13 октября <1921>

Уважаемый Александр Семенович,

Вы, конечно, получили мое «письмо»? И, конечно, тиснете его?

Получил Вашу телеграмму вчера и смутился. Дело в том, что я заканчиваю новую книгу об искусстве «А все-таки она вертится» и голова полна всякой воинственной ерундой. А здесь статью да еще «vite». Все же решил, что раз Вы шлете телеграмму, значит она почему-либо Вам спешно нужна, и написал. Это нечто вроде Ваших обзоров политической литературы²⁶, т.е. предпочтительно информация + необходимая в данном случае доза лирики²⁷. Я выбрал название архаизированное, дабы не впасть в легкомыслие (напр., как sous-titre: «L’apres-midi gate de Koiransky» и т. п.). Очень прошу Вас, ввиду гнусности моего почерка, приналечь на корректуру.

Сегодня германский консул отправил касательно меня телеграфный запрос в Минист<ерство> Иностр<анных> Дел. Таким образом мои судьбы решаются в Берлине и, возможно, скоро нам удастся лично побеседовать.

Привет. Душевно Ваш. Эренбург.


14

7/6 <1922>

Дорогой Александр Семенович.

На днях я послал Вам статью о критиках²⁸. Сейчас посылаю 3 рецензии²⁹. Полагаю, что никаких возражений с Вашей стороны не будет. Это все, что я Вам дам в ближайшее время, т<ак> к<ак>, не получив книг, написать статью не смог и теперь не смогу до своего возвращения из Берлина, т.е. до августа³⁰. Я буду у Вас примерно 19— 20-го числа и надеюсь исправить тогда корректуры статьи и заметок. Пожалуйста, напишите мне, получили ли Вы все и спокойно ли приемлете дары поэта?

Привет!

Ваш Эренбург.


15

14/6<1922> Villa Algir Binz a. Rugen.


Дорогой Александр Семенович,

Мой адрес (до конца августа) — найдете в заголовке сего письма. О сем местожительстве никаких деталей Вам не сообщаю, ибо Вы сами знаете оного природные достоинства и дополнительные пороки.

Очень прошу Вас и Гуля, ежели Вам попадется ч<то>-л<ибо> о моих книгах и пр., прислать сюда. Также, разумеется, «Книгу».

Крепко жму Вашу руку и шлю дружеский привет Вашему местному «диктатору».

Ваш Эренбург.

P. S. Убрали ли Вы книги с пола.


16

19/VI <1922>

Дорогой Александр Семенович,

честно по утрам я работаю у себя на балконе (удовлетворяюсь толпой, т.е. грудой рубенсовских туш в отдалении). Закончу вскоре новую книгу «13 трубок» (истинное наследство Великого Учителя)³¹. В кафе же хожу лишь на часок после обеда и вечером³². Словом, Вы не были далеки от истины, говоря, что я добрый и хороший человек.

__________

Адрес Марины Цветаевой: Trautenau Str. 9, «Trautenauer Haus» (возле моего Prager Platz). Думаю, что при напоминании надлежащее последует³³.

__________

Здраво подумав (влияние свежего морского воздуха), я пришел к заключению, что для того, чтобы писать статью³⁴, о к<о>т<о>р<ой> я Вам говорил, мне необходимы некоторые книги под рукой для справок. А именно 1) сборник Серапионовых³⁵ и 2) рассказы Всев. Иванова — по крайней мере. Хорошо бы еще что-нибудь. Если Вы пришлете к 1-му июля эти книги бандеролью, я привезу их со статьей в Берлин примерно 13-го—14-го июля.

Получили ли Вы книги в «Геликоне»? («Окно», стихи Чулкова, Слезкин).

Любовь Мих<айловна> шлет привет.

Если будут какие-либо пикантные справки о моих убогих писаниях, не поленитесь прислать.

Душевно Ваш Эренбург.


17

23/6 <1922>

Дорогой Александр Семенович.

Посылаю Вам две заметки некоего молодого критика, присланные для этой цели из Москвы³⁶. Ежели найдете подходящими, напечатайте, и во всяком случае меня об их судьбе известите. — Я получил неск<олько> сборников стихов из Петрограда, и об одном из них, «Орде» Николая Тихонова, напишу для Вас заметку и привезу. Считайте аи reserve³⁷.

Что касается статьи о прозе, то я уже Вам писал, что мне нужно для нее две книжки minimum.

Привет! Душевно Ваш Эренбург.


18

4/7<1922>

Дорогой Алекс<андр> Семенович,

Спешу отослать Вам заметку о разл<ичной> сволочи, к<о>-т<о>р<ую> очень прошу поместить в ближ<айшем> № «Книги». По цитатам Вы увидите, что ругаюсь я по ослам³⁸.

__________

Я напишу в ближайшие дни маленьк<ие> заметки о следующих книгах:

Тихонов «Орда»;

Пастернак «Сестра моя жизнь»;

сборник «Наши дни»;

—"— «Современник»³⁹.

__________

Жду «Серапионовых Братьев» для статьи и Вашего ответа касательно прилагаемой нужды. Что нового?

От Люб<ови> М<ихайловны> и меня сердечный привет.

Ваш Эренбург.


19

7—7 <1922>

Дорогой Александр Семенович,

Я утром отправил Вам письмо с рецензиями, а сейчас получил Ваше, также книжку. Все, что писал, остается в силе, т.е. статью о прозе (хочу чтоб была обстоятельная) смогу написать лишь в августе. Пока прошу напечатать статейку о критиках и рецензии. Первую можете либо поместить как рецензию «Утренники № 2», либо как статейку «О некоторых критиках» — как хотите. Буду у Вас 19—20-го.

Люб<овь> Мих<айловна> шлет сердечный привет, также я.

Ваш Эренбург. 7 печатных листов —

Кончил книгу рассказов «13 трубок» 18 дней (при купании и прочем!).

P.S. Соболь просит передать Вам благодарность за «Книгу».

7/6 <1923>
20

<сентябрь 1922>

Дорогой Александр Семенович,

Я никак не могу написать к 8 № статьи — мозги бастуют*. Твердо обещаю к 9.

Можете при встрече даже обругать меня, но — предупреждаю — помня коломенские заветы⁴¹ — я в ответ скажу:

«Поцелуемся

Христос Воскресе

брат»⁴².

Voila!

Ваш Эренбург.


* Хочу чтоб была статья увесистая — не голлербаховская!⁴⁰


21

<весна 1923>

Небезызвестный Ященко,

Я собираюсь писать о Лидине⁴³. Но имейте в виду, что в ближайшем № Вы обещали написать о новых книгах. Напишите сразу о двух, т.е. о «Курбове»⁴⁴ и о «Д.Е.» Это удобней. Оставляю Вам пробные экз<емпляры>. Не надуйте! Привет.

Ваш Эренбург.


22

<весна 1923>

Дорогой Александр Семенович!

Где Ваша статья обо мне? Я думал, что она уже в наборе! Если Вы не написали, то напишите сегодня лее!!! Не то не то я Вас буду лечить с помощью небезызвестного «Афро». О Лидине дам, лишь когда увижу Ваше.

Ваш Эренбург.


23

7/6 <1923> Hotel Kurhaus

Schierke.

Дорогой Александр Семенович,

посылаю Вам рецензию о книге Лидина.

Надеюсь, что и Вы сдержали Ваше обещание!

Здесь мороз, и мы, возможно, на днях перекочуем в Берлин.

Сердечный привет.

Ваш Эренбург.