Аннотация издательства

Вид материала

Документы

Содержание Глава вторая.

Подобный материал:

• Механизм воздействия инфразвука на вариации магнитного поля земли, 48.07kb.
• Редактор издательства Н. Ф. Лейн, 4302.82kb.
• Аннотация издательства, 2859.12kb.
• Аннотация издательства: Роман, 6753.18kb.
• В. Е. Хализев Теория литературы Рекомендовано Министерством общего и профессионального, 9950.68kb.
• Генерал Сайт «Военная литература», 4163.66kb.
• Елисеев Фёдор Иванович Казаки на Кавказском фронте (1914-1917) Сайт Военная литература, 4016.41kb.
• Кузнецов Н. Г. Курсом к победе, 8281.83kb.
• Программа модуля повышения квалификации «Методические аспекты преподавания химии, 158.7kb.
• Адрес издательства: Адрес коммерческой службы, 29.25kb.

Глава вторая.

Первые шаги Вермахта

Начало игры в открытую

Все иностранные корреспонденты в Берлине получили 16 марта 1935 г. приглашение явиться на «чрезвычайно важную» пресс-конференцию к д-ру Геббельсу. В пять часов вечера в зале министерства пропаганды собралось более 100 человек. Корреспонденты не знали, о чем будет речь. Строились догадки, в частности в связи с предстоящим приездом английского министра иностранных дел Саймона, а также по поводу статьи Геринга в лондонской «Дейлп мейл» о создании немецкой военной авиации. В зал проковылял Геббельс, торжественный и серьезный. Он заявил, что правительство Германии отныне не признает военных постановлений Версальского договора и вместо 100-тысячного добровольного рейхсвера создает 36-дивизионный вермахт, формируемый на основе всеобщей воинской повинности. Новый военный закон состоял только из трех параграфов:

«§ 1 Служба в вооруженных силах происходит на основе всеобщей воинской повинности.

§ 2. Немецкая армия мирного времени (включая военную нотацию) состоит из 12 корпусов и 36 дивизий.

§ 3. Министру рейхсвера следует представить дополнительные законопроекты о регулировании всеобщей воинской повинности»ссылка скрыта.

Корреспонденты бросились к телефонам сообщать сенсационную новость. «Это ужасный удар для союзников, — записывал в дневнике американский журналист Уильям Ширер, — для Франции, Англии, Италии, которые вели войну и продиктовали мир, разрушивший германскую военную мощь. Что же будут делать Лондон и Париж?»ссылка скрыта А Лондон и Париж бездействовали. [67]

Гейнц Гудерианссылка скрыта в воспоминаниях приводит разговор с английским военным атташе, который состоялся вечером 16 марта. Тот выразил полное одобрение действий Гитлера. Когда же немецкий военный атташе посетил в Лондоне британский генштаб, он зафиксировал, что «в общем английская армия восприняла новые мероприятия... как нечто давно висевшее в воздухе». Ему заявили в неофициальном порядке, что на месте немецкого руководства «англичане сделали бы то же самое», и ехидно заметили, что французы — это «перепуганные кролики»ссылка скрыта.

18 марта Англия прислала протест, в котором туманно декларировала, что решение от 16 марта «не может не увеличить европейского кризиса». Но тут же сообщалось; что визит Саймона обязательно состоится. Совет Лиги наций принял заявление, в котором осудил немецкое решение и создал очередную комиссию; она должна была разработать «меры, которые могли бы быть применены в случае, если в дальнейшем какое-либо государство, член или нечлен Лиги наций, поставило бы мир в опасность путем одностороннего отклонения международных обязательств». И все.

24 марта Джон Саймон и лорд-хранитель печати Антони Идеи прибыли в Берлин. В этот день главному переводчику германского министерства иностранных дел д-ру Паулю Шмидту пришлось иметь весьма приятную встречу: некоторое время назад он переводил речь Саймона на арбитражном процессе в Лондоне, где уважаемый сэр Джон представлял интересы... немецкого концерна «Сименс». Теперь сэр Джон, дружески кивнув Шмидту, уселся в кресло напротив Гитлера, дабы представлять интересы правительства его величества. Фюрер начал излагать свои взглядыссылка скрыта.

— Я уверен, что национал-социализм сохранит Германию и, очевидно, всю Европу от страшнейшей катастрофы, — не замедлил объявить Гитлер. — Только если мы будем вооружены, мы спасемся от большевиков!

Саймон слушал с явным интересом. Идеи позволил себе неосторожное замечание:

— Собственно говоря, нет никаких признаков, что у русских есть планы нападения на Германию...

В ответ Гитлер разразился тирадами о «русской опасности» (по свидетельству Шмидта, они длились несколько часов). [68]

Гитлер категорически отклонил идею «восточного пакта» коллективной безопасности. Саймон терпеливо слушал. Он лишь немного вздрогнул, когда Гитлер объявил, что Германия уже имеет столько же военных самолетов, сколько и Англия.

Коммюнике о переговорах констатировало «окончательное выяснение точек зрения друг друга». Подобные традиционные формулы можно толковать как угодно. Мир понял лишь одно: Англия благословляет намерения фюрера.

Сегодня, уже после событий второй мировой войны, мы часто удивляемся: как странно шли некоторые предвоенные дела! Почему представители капиталистических держав, так остро сталкивавшихся на мировой дипломатической и экономической арене, внезапно прекращали свою вражду и приступали к закулисным переговорам? Почему английские и американские дипломаты, в открытую клявшие нацизм, за кулисами вели торг с ним?

Для ответа хотя бы на часть этих «почему» следует иметь в виду, что капиталистическая Германия, несмотря на все нацистские декларации об «автаркии» и «независимости», являлась одним из неотъемлемых звеньев мировой капиталистической цепи, охватывавшей в те годы весь мир, за исключением только одной молодой страны победившего социализма.

Известный немецкий экономист и статистик Роберт Кучинский в 1927 г. попытался свести воедино все данные об иностранной финансовой помощи Германии после первой мировой войны. Вот эти данные по основным странамссылка скрыта:

Кредитор	Сумма (в тыс. долл.)	в %
Соединенные Штаты	580 797,5	65,6
Англия	125 721,28	14,2
Голландия	81 824,25	9,2
Швейцария	47 851,49	5,4

Затем шли кредиторы помельче, с удельным весом от 1,8 до 0,3%: Франция, Бельгия, Италия, Канада. Общая же сумма равнялась 851 млн. долл., т. е. почти 1 млрд. долл. С 1924 по 1929 г. Германия получила на 10–15 млрд. долл. долгосрочных и на 6 млрд. долл. краткосрочных займов. Если учесть, что, по собственному признанию Гитлера, на вооружение Германии перед второй мировой войной было затрачено 90 млрд. рейхсмарок, [69] то можно весомо видеть долю международных финансовых монополий в подготовке второй мировой войны. «Братство бизнеса» — так назвал эти связи американский юрист Джеймс С. Мартин. «Братство» действовало вопреки интересам мира, вопреки интересам народов Европы. И оно диктовало свою волю капиталистическим правительствам.

К середине тридцатых годов получили особое развитие связи английского и германского капиталов. Они тянулись с давних времен. В историю беспримерных рекордов цинизма вошла сделка Крупна с британской военной фирмой «Виккерс — Армстронг». Виккерс еще до первой мировой войны купил у Круппа патент на взрыватель ручной гранаты. Разумеется, за него надо было платить. Крупп поставил примитивное, но ясное условие: по 1 шилл. за каждую использованную гранату. Началась война, и после нее Крупп потребовал от «Виккерс» 6,1 млн. ф. ст. В результате Крупп превосходно нажился. На чем? На крови немецких солдат.

Особенно важную роль в англо-германских экономических связях играли химические концерны. Крупнейший химический концерн Англии «Империал кемикл индастрис» (ИКИ), возникший в 1926 г., нашел себе достойного компаньона в лице «ИГ Фарбен». Наряду с ИКИ в числе фирм, тесно связанных с Германией, был нефтяной трест Генри Детердинга «Ройял-Датч Шелл» и концерн «Амальгамейтед метал».

Но наиболее примечательно в истории англо-германских монополистических связей головокружительное возвышение семейства банкиров Шредеров. Это семейство начало свою деятельность давным-давно, его родиной является Гамбург. Один из баронов Шредеров, Иоган-Генрих, переехал еще в XIX в. в Лондон, став из Иогана-Генриха Джоном Генри, или сокращенно Дж. Генри Шредером. Второй «английский» Шредер — Бруно — родился в Гамбурге, став английским подданным в 1914 г.

Казалось бы, какая разница: Дж. Генри Шредер или Иоган-Генрих Шредер? Но английский закон точен. Дж. Генри Шредер — подданный его величества короля Великобритании и располагает всеми правами слуги короны. В 1914 г. все немецкие банки были закрыты как банки враждебной страны. Но банк Дж. Генри Шредера продолжал функционировать как ни в чем не бывало, выполняя все поручения своих гамбургских родственников.

Банк Дж. Генри Шредера в течение послевоенного периода стал архианглийским. Его возглавил Гельмут В. Шредер, который кроме своего банка участвовал в «Континентл энд индастриэл траст», [70] «Лиден-холл секьюритис корпорейшн», «Лима Лайт энд Пауэр», «Шредер экзекьютор энд трастис К°», «Шредер норслесс лимитед». Наиболее важной была фирма «Континентл энд индастриэл траст». Ее участниками были банк Шредера, влиятельный Вестминстерский банк и банк Барклая.

У «германского блока» в Англии (ИКИ, «Амальгамейтед метал», «Юнилевер», «Ройял-Датч Шелл», «Шредер») было еще одно лицо: парламентско-политическое. «Сегодня министр — завтра банкир; сегодня банкир — завтра министр»ссылка скрыта - так определял В. И. Ленин закономерность взаимоотношений между деловым и политическим миром в условиях империализма.

В политическом мире Англии «прогерманский блок» был представлен в тридцатые годы наилучшим образом, а именно: ИКИ — премьер-министр Невиль Чемберлен, министр финансов и министр иностранных дел Джон Саймон; «Амальгамейтед метал» — министр авиации лорд Суинтон; «Юнилевер» — д'Арси Купер, член правительственного комитета по вопросам вооружения.

Не удивительно, что когда в Лондоне в декабре 1935 г. было создано «Англо-германское общество» как главный орган пропагандистской деятельности нацистского рейха, то среди его членов оказались такие промышленные тузы, как глава ИКИ Макгоуэн, директор стального концерна «Стил констракшнс» Норман Гильберт, глава фирмы «Левер энд Юнилевер» д'Арси Купер, а также ряд видных политических деятелей: лорд Лотиан, лорд Лондондерри, адмирал Берри Домуэлл. «Англо-германское общество» принимало в свой состав также и «коллективных членов». Среди последних оказался банк Шредера.

Невиль Чемберлен официально не входил в общество. Но он мог считаться его членом, ибо являлся главным директором военной фирмы «Бирмингем смолл армс компани» и пайщиком фирмы «Эллиот метал компани», действовавшей в тесной связи с ИКИ. Сын достопочтенного Невиля, Фрэнсис Чемберлен, был пайщиком дочерней фирмы ИКИ — «Кинохверке».

На германской стороне было создано «Германо-английское общество», возглавляемое герцогом Карлом Эдуардом Саксен-Кобург-Готским. Герцог Карл Эдуард — отставной генерал пехоты — носил двойной титул: немецкого герцога Саксен-Кобург-Готского и английского герцога Олбани. Уже в тридцатых годах он объявил себя сторонником Гитлера, а после прихода [71] коричневой клики к власти сразу получил звание группенфюрера СА. Таким образом, в персоне герцога «гармонически» объединились английский аристократ (внук королевы Виктории!), прусский генерал и нацист. Что лучше можно было придумать для президента «Германо-английского общества»?

«Англо-германское общество» не было одиноко в Англии. Параллельно с ним действовали фашистская партия Освальда Мосли, англо-германское общество «Линк», «Христианский фронт», общество «Друзья Италии», группа «Имперская политика». Вся эта компания базировалась на политический салон леди Астор в пригороде Лондона Клайвдене. Отсюда и пошло название «клайвденская клика» — клика политиков и дельцов, выступавших за сговор с фашистской Германией.

В имении леди Астор на «уик-энд» (субботу и воскресенье) съезжались министры, депутаты, видные чиновники министерств, высшая знать. Здесь можно было встретить Чемберлена, Саймона, Галифакса и других видных политических деятелей. Большой помещичий дом на берегу Темзы был очень вместителен. Сюда хозяйка дома — американка по рождению — леди Астор приглашала друзей и единомышленников. Не за столом заседаний, не в зале палаты общин, а у уютного камина, во время конных прогулок — здесь обсуждались важнейшие вопросы и принимались важнейшие решения.

Отличительной чертой клайвденской клики было ханжество и лицемерие. Подобно тому как одна из богатейших женщин Англии, леди Астор, неизменно спускалась к утреннему чаю в заштопанных чулках, так и клайвденские политики изображали себя перед английской общественностью ревнителями демократии и защитниками национальных интересов. В действительности клайвденцы были за активный сговор с Гитлером. Развязать руки Гитлеру на Востоке, «канализировать» его агрессию, а в прочих областях мира в блоке с Германией обеспечить себе привилегированное положение — такова была «высшая премудрость» клайвденской клики.

В. И. Ленин еще в 1915 г., вскрывая сущность империализма, писал: «Международно-переплетенный капитал делает великолепные дела на вооружениях и войнахссылка скрыта. Эта ленинская характеристика полностью сохранила свою силу и в новой обстановке. «Международно-переплетенный капитал» искал прибылей вне зависимости от национальной принадлежности и был готов на любое предательство, лишь бы обеспечить свои собственные интересы. [72]

Но дело не ограничивалось общей заинтересованностью ряда немецких и английских монополий в гитлеровских вооружениях и войнах. В Англии, как и в соседней Франции, имелись значительные круги монополистической буржуазии, не получавшие никакой непосредственной выгоды от перевооружения Германии. Однако существовал один важнейший политический вопрос, в котором точка зрения правящих кругов фашистской Германии, с одной стороны, и «демократических» Англии, Франции, США — с другой, совпадала, вызывая сближение политических курсов этих стран. Это — вопрос об отношении к великому социалистическому государству на Востоке. Как те, так и другие были глубоко убеждены в необходимости скорейшего уничтожения Советского Союза. Сделать это «демократии» Европы и Америки хотели руками германского фашизма.

Именно этим и пользовался Гитлер при подготовке к новой войне.