Geum.ru

Огонь вокруг разгорался все сильней. Пламя обжигало его со всех сторон, причиняя сильную боль

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   23

— У нас нет времени на лишние разговоры, — прокомментировал Дэвид.

Я пристально посмотрела на него.

— Ты что можешь управлять людьми? — спросила я.

— Немного, — просто ответил он, не отвлекаясь от дороги.

А почему я удивляюсь? За последнее время я должна была уже привыкнуть к разного рода чудесам.

Хорошо, что я отослала маме смс еще в университете, как только вышла из аудитории. Она думает, что я со Светой, и не будет волноваться. Алекс пока не звонил, и я молилась, чтобы он позвонил как можно позже. Только не сейчас! Мне будет трудно ему объяснить, где я и с кем. Шоссе стало уходить налево, и поэтому Дэвид свернул на проселочную дорогу, которая вывела нас прямо к морю. Балтика раскинулась перед нами, ее темные волны набегали на берег и отступали, оставляя за собой белые пенные разводы. Неожиданно передо мной всплыли образы совсем другого моря: бирюзовая вода и абсолютно белый песок. Я даже ощутила его соленый запах. Эти чужие воспоминания теперь навсегда останутся со мной, и во мне снова проснулась смутная тревога. Дэвид остановил машину на самом краю обрыва. Внизу плескалось Балтийское море.

— Саша, — его голос прозвучал очень вкрадчиво. Я повернула голову, приготовившись дать отпор новым упрекам, но он, похоже, больше не собирался на меня давить. — В прошлый раз я сам не знал, что вся эта история настолько серьезна. Иначе не отпустил бы тебя тогда. Я уже говорил, что это не твоя война. Ты здесь совсем не при чем, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

В ответ я промолчала, решив дать ему возможность рассказать все, что он собирался. Дэвид продолжал.

— Мне сразу стало понятно, что происходит что-то неладное. Я покинул Алтай в тот же день, как только вы уехали, и полетел в Индию. Мне нужно было поговорить с одним человеком. Он всегда знает, что происходит в мире. Я называю его своим учителем, потому что именно он однажды открыл мне мои возможности, научил ими пользоваться и развивать их. Но это сейчас не важно. Главное, что мне удалось узнать от него.

Я уже рассказывал тебе о том, что на земле существуют люди, совсем не похожие на нас. Можно ли вообще называть их людьми? Я не уверен. Они другие! Им доступна возможность путешествовать между Отражениями. Это Хранители. Они везде и нигде. Их цель — сберечь то равновесие, которое существует в мире, ведь потеря лишь одной из его составляющих, может разрушить всю хрупкую систему! Эти существа живут долго, по меркам простого человека необычайно долго. Их возраст измеряется тысячелетиями. Они были здесь всегда, даже в те времена, когда человека и в помине не было на Земле. Это не божества, но и не люди, они называют себя Варунами. Индийцы с давних пор знали о них. Они дали имя Варуна одному из своих богов — судье и хранителю мирового порядка и справедливости. Надо сказать, этот народ правильно уловил их суть. Вообще вся история человечества с древних веков хранит в себе следы существования Варунов, и не удивительно, что им обычно приписывали сверхъестественное происхождение.

Но однажды кое-что случилось: в их рядах произошел раскол. Один из Хранителей разочаровался в людях. Никто не знает причины, почему это произошло, но он объявил, что человечество — ошибка, и оно рано или поздно погубит и себя, и саму Землю. А потому, не стоит давать ему шанс.

Дэвид криво улыбнулся и многозначительно добавил:

— В чем-то я с ним согласен… Но Варуны созданы быть бесстрастными хранителями, и они не поддержали его взглядов. Этот отступник был навсегда изгнан из их рядов. И вот уже много веков он ведет свою войну, превратившись в зверя, беспощадного и безжалостного к людям. Отступник решил своими руками сделать то, на что не захотели пойти Варуны. Жестокости Великой инквизиции, многие войны и болезни, созданные людьми — дело его рук. Он точит человечество изнутри, подсказывая и науськивая сильных мира сего. Зачастую они и сами не знают, что попали под его влияние. У него много лиц и много имен. Ему служат такие как я и простые смертные как ты. Деньги и жажда власти многое могут делать в этом мире. Ради них предаются свои народы и истребляются тысячи людей. Он ищет нас по всему миру, завлекая своей силой и возможностью властвовать над другими. Ты не представляешь, как близко подходило иногда человечество к пропасти. Только один шаг отделял их от полного уничтожения, и лишь благодаря Хранителям мы все еще живы. Те технологии, которые появились в ХХ веке, только увеличили риск. Я уже говорил, что люди просто помешаны на идее вооружения и проявляют в этом вопросе завидную изобретательность. И поверь мне, такого «прогресса» человек достиг не без его помощи. Варунам не разрешено вмешиваться в ход человеческой истории. Их цель — наблюдать со стороны, помогая лишь в экстренных случаях. Но Отступник с давних пор нарушает все существующие правила. Ему доставляет удовольствие эта игра с человеческими слабостями. Иногда мне кажется, что это месть за что-то, что известно ему одному. И больше всего на свете он жаждет найти Эридан.

— Что это за Эридан? — я не смогла удержаться от вопроса.

— Это ключ, способный открыть любую дверь. Варунам дана возможность переходить из одного Отражения в другое, но открыть эти двери для других они не в силах. И это правильно, потому что равновесие не должно быть нарушено! Я уже говорил тебе об этом в прошлый раз. Однако каждый из Хранителей знает, что существует Эридан, с помощью которого в ночь полнолуния можно стереть границы между мирами. И тогда произойдет непоправимое…

Этот ключ всегда находился среди нас, в нашем мире, он не может пересекать Границу, таков закон. Варуны разделили его на части и спрятали среди людей, посчитав, что только так можно скрыть его от Отступника. Сотни лет он ищет их и не успокоится, пока ни найдет все до единой!

Дэвид на минуту замолчал, словно готовясь сказать что-то очень важное.

— Существует пророчество, которое гласит, что «однажды простой смертный по имени Александр положит конец этому противостоянию, соединив все части единого целого». Когда я рассказал моему учителю твою историю, он сразу понял, кто покопался в памяти Алекса и что именно он там искал. Пророчество сбывается, и ты тоже попала под удар. Мне бы очень хотелось думать, что все это неправда, но у меня нет причин сомневаться. А если это так, то Отступник не оставит твоего Алекса в покое до тех пор, пока не добьется своего!

Дэвид замолчал, но я так и осталась сидеть, продолжая смотреть на море невидящим взглядом. Мои мысли были совсем не здесь. Я поняла, что все части головоломки, которые еще вчера вечером мне казались разрозненными, вдруг собрались вместе и открыли мне полную картину. То, что я увидела, заставило меня похолодеть от страха.

— Дэвид, — мой голос звучал слабо, — ты слушал вчера новости?

— Нет, я провел весь день в перелетах. А что произошло?

Я вкратце рассказала ему о случившемся. По мере того, как я говорила, его пальцы, сжимавшие руль, все больше напрягались, пока, наконец, не побелели. Когда я закончила, он ударил себя кулаком по колену с такой злостью, что я вздрогнула.

— Какой я дурак! Я должен был сразу ехать за тобой, а не терять время на полеты в Индию! Все происходит слишком быстро и как-то неправильно. При чем здесь ты? Они не должны были тебя трогать!

— Дэвид, — произнесла я спокойно, — пророчество говорит о человеке по имени Александр, но речь идет не об Алексе, речь идет обо мне!

Наступила тишина. Дэвид застыл, только его глаза выражали те чувства, которые он сейчас испытывал. Через минуту он отвернулся, закрыв лицо рукой.

— Боже, Саша! Порочная убежденность в мужском превосходстве просто затмила мой рассудок. Услышав пророчество, я ни на секунду не усомнился в том, что речь идет о мужчине. Я бы все сейчас отдал, чтобы это было именно так!

Он снова поднял голову и с надеждой посмотрел на меня.

— Почему ты так уверена в этом? Может, это ошибка.

— Есть еще кое-что, что ты должен знать.

Я подробно рассказала обо всем, что случилось с нами за эти несколько дней после возвращения в Питер: о музее, об исследованиях деда Алекса, о его смерти и о судьбе его

жены. Я поведала ему все, что знала о пожаре в квартире Свиридова и о таинственной пропаже янтарных фигурок, привезенных им из своих поездок на Восток. Рассказала я и о том, что в детстве часто бывала в том музее, и даже была знакома с дедом Алекса, и что, возможно, в моей памяти действительно храниться то, что ищет Отступник. И чем больше я говорила, тем более хмурым становился Дэвид. Он делал те же выводы, что и я.

Мои нервы были на пределе, я почувствовала, что самообладание скоро покинет меня. В мозгу пульсировала одна мысль: «Почему именно я?» Мне хотелось жить обычной жизнью, а не разгадывать тайны, которых я до конца не смогу понять никогда! На глаза навернулись слезы. Я отвернулась, пытаясь это скрыть, но Дэвид заметил их. Он протянул руку и, нежно взяв меня за подбородок, повернул мое лицо к себе.

— Я приехал, чтобы помочь, и сделаю все, чтобы с тобой ничего не случилось!

Но я в ответ покачала головой.

— Ты сам знаешь, что он ни перед чем не остановится.

Вдруг взгляд Дэвида изменился. Его немыслимо зеленые глаза были совсем рядом, и они снова, как и в первый раз приворожили меня, заставив позабыть обо всем.

— Я просто не могу тебя потерять… Мне пришлось прожить так много жизней без тебя, и теперь я понимаю, что все они прошли впустую. Сотни лет одиночества… Когда я впервые увидел тебя там, в лесу, окруженную со всех сторон волками, то уже знал, что ты изменишь мою жизнь навсегда. Я разбрасывался ею налево и направо, но только теперь понял всю ее ценность. Представляешь, даже стал пристегивать ремни в самолете!

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы вырваться из плена его гипнотического взгляда. Мое сердце бешено стучало, я начала задыхаться в тесном салоне автомобиля. Его слова ввели в смятение мои мысли, и, открыв дверцу, я выскочила наружу. Резкий порыв ветра немного охладил меня. Я остановилась у самого обрыва, пытаясь выровнять дыхание. Все в голове перемешалось. Что со мной происходит? Через минуту я почувствовала, что Дэвид рядом. Он неслышно подошел ко мне и остановился совсем близко. Его низкий голос прозвучал где-то возле самого моего уха.

— Когда-то давно старая цыганка нагадала мне, что однажды я встречу шоколадную девушку, и только рядом с ней пойму смысл своей жизни. Тогда мне казалось, что она имела в виду мулатку с темной кожей. С тех пор у меня было много женщин, в том числе и темных, но ни одна не задержалась надолго в моем сердце. Я считал слова цыганки пустыми, но когда увидел тебя, то понял, что она имела в виду шоколадный цвет твоих волос и глаз. Наша встреча была предопределена. Теперь я точно знаю это. И не позволю никому тебя отнять.

— Что ты делаешь, Дэвид? — прошептала я. — Зачем ты говоришь мне такие вещи? Мы с тобой — люди из разных миров. Я знаю, что у меня всего одна жизнь, и отношусь к ней серьезно. Мы никогда не сможем быть с тобой равными, ведь ты знаешь о жизни все, а я — ничего.

— Это совсем не важно, — он зарылся лицом в мои волосы, — я расскажу тебе то, что знаю сам. Одному мне это не нужно.

— Но у меня есть Алекс…

Я должна была это сказать. Для меня это был спасительный ход, который поможет мне

вернуться к реальности. Голос Дэвида еле заметно дрогнул.

— Он не ждал тебя так долго, как я.

— Дэвид, не надо… Моя прежняя спокойная жизнь и так трещит по швам. Даже не знаю, что будет завтра.

Я повернулась к нему и на мгновение застыла. Мне вдруг стало понятно, в чем заключался секрет нереальной глубины его взгляда, который я так долго пыталась и не могла разгадать. На ярком солнце зрачки Дэвида сжались почти в точку, и я увидела то, чего раньше не замечала: вся радужная оболочка была испещрена темными еле заметными ниточками в виде колец, как на спиле вековых деревьев. И я была почти уверена, что их число равнялось двадцати девяти — количеству жизней, прожитых Дэвидом.

— Мы уедем, прямо сейчас. Я смогу о тебе позаботиться.

— Нет, в моей жизни есть близкие мне люди, к которым я привязана. Ты не поймешь этого, но я не могу просто так уехать.

Он ничего не ответил. Даже на обратном пути Дэвид молчал, и я тоже не находила нужных слов. Сегодня и так было сказано слишком много. Мне хотелось побыть одной. Только бы не позвонил Алекс!


— Глава 8. Объяснения —

В этот вечер я долго не могла уснуть. Весь город уже давно погрузился в сон, даже запоздалые гуляки разбрелись по домам, а я все сидела на широком подоконнике в своей комнате, обхватив колени руками, и смотрела вдаль. В Питере уже давно начались белые ночи. Это было мое самое любимое время, но сейчас даже это обстоятельство не радовало меня. Еще в прошлом году мы со Светланой беззаботно гуляли по вечерним улицам, наслаждаясь романтикой города. Но сейчас мне было не до этого. Что-то произошло сегодня. Что-то очень важное, но я не могла выразить это словами. Одно я знала точно — Дэвид занял слишком важное место в моей жизни и не только потому, что хотел мне помочь. Даже тот факт, что мне теперь постоянно грозит опасность, отошел на второй план. До сих пор в моих ушах звучал голос Дэвида, низкий, слегка хрипловатый от волнения. И еще его странные глаза… Этот человек, так отличавшийся от всех, кого я когда-либо знала, притягивал меня своей самоуверенностью, напором, который сметал все сомнения на своем пути. С Алексом я ни разу не испытывала ничего похожего, и я никогда не слышала от него подобных слов. Алекс был совсем не такой: всегда сдержан, галантен и благоразумен. В нем не было того огня, который горел в Дэвиде, но в нем была основательность и фундаментальность. Они были полной противоположностью друг друга, как пламя и камень.

Алекс позвонил мне сегодня поздно, когда я уже была дома. Он, оказывается, весь день провел в посольстве. Это было связано со вчерашними событиями. Ему нужно было получить разрешение для выезда из страны. Это огорчило меня. Скоро он собирался уехать в Швецию, чтобы решить вопрос со своим работодателем по поводу восстановления в должности. Как не кстати! Когда я услышала эту новость, я почему-то передумала рассказывать ему о том, что Дэвид в Питере. «Скажу завтра, — подумала я про себя. — Один день все равно ничего не решит». Уже потом я корила себя за это. Мне казалось, что я обманула его. Светлана проявила совсем не свойственную ей выдержанность, даже не позвонив мне. Я тоже промолчала — сегодня мне было не до нее.

«Слишком тяжелый день», — вздохнула я. Хотелось забыться, но сон никак не шел ко мне.

Так я и сидела у окна, перебирая в памяти события минувшего дня. Я думала об этих Хранителях и о том, что рассказывал мне Дэвид. Значит, дед Алекса был, действительно, близок к истине. Его работы не были пустой болтовней свихнувшегося ученого, как думали многие. Но это открытие стоило ему жизни, и кто знает, что еще будет впереди.

«Я должна вспомнить как можно больше из того, что увидела в чужой памяти, — решила я, — может, она поможет мне узнать что-то важное».

Но это было не так-то просто, образы всплывали неожиданно и очень разрозненно, совсем не подчиняясь моим желаниям. После нескольких бесполезных попыток я бросила это дело. Усталость, наконец, дала о себе знать, и я с облегчением покинула свой ночной пост у окна и легла в кровать. Последним, о ком я думала, засыпая, был Дэвид.


Наступил другой день, но ночь совсем не принесла мне облегчения. Мама была обеспокоена моим угнетенным состоянием, она отнесла это на счет недавнего перенесенного мною потрясения на набережной. Пресса еще долго будет мусолить эту историю, хотя всем было ясно, что точной причины случившегося никто никогда не узнает. Впереди у меня были экзамены, и абсолютно никакого желания к ним готовиться. Был ли теперь вообще в этом смысл? Первым, с кем мне захотелось поговорить, была Светлана. Ее голос был недовольным.

— Ты почему не позвонила мне вчера?

— Извини, я не могла. Теперь я даже не знаю, как мне быть дальше.

Вся обида подруги тут же испарилась. В ее голосе прозвучала тревога:

— Что-то еще случилось?

— Не совсем, просто теперь я знаю, почему со мной все это происходит, — ответила я и подробно рассказала ей о том, что мне стало вчера известно.

— Хочешь, я приеду?

— Нет, мне сегодня хочется побыть одной. Надо все обдумать. Мы обязательно увидимся с тобой. Пожалуйста, не обижайся.

— Ну конечно, я понимаю. Но если передумаешь, сразу набери меня.

Я положила трубку и застыла в нерешительности. Нужно было позвонить Алексу и все ему рассказать. Но рука как-то не поднималась. Наконец, я решилась.

Алекс взял трубку сразу после первого же гудка, я даже немного растерялась, подбирая слова.

— Привет, Саша, — его голос был весел, — ты уже проснулась?

— Я должна с тобой поговорить, — мой голос прозвучал тревожно и Алекс тоже сменил тон.

— Что-то случилось? — серьезно спросил он, повторив вопрос Светланы.

— Пока ничего, — ответила я, — мы можем сейчас с тобой встретиться?

— Конечно, — не думая ни секунды, сказал он, — сейчас я еду в посольство, а потом сразу к тебе.

— А раньше никак нельзя? — с надеждой спросила я.

Мне почему-то стало грустно от его слов, но я прикусила губу, чтобы не зареветь.

— Саша, мне назначено на 10 часов. Я не могу опаздывать, но как только освобожусь, приеду.

— Да, я буду ждать.

— Сашенька, все будет хорошо, — подбодрил он меня.

Я отшвырнула телефон на кровать, вымещая на нем свою досаду. Из глаз закапали слезы. «Да, нервы мои ни к черту»— подумала я, размазывая их по щекам, чтобы не давать маме лишних поводов для беспокойства. Она собиралась на работу ко второй паре.

— Мам, — сказала я, наблюдая, как она собирает разбросанные по комнате тетради со своими лекциями, — приходи пораньше.

— Конечно, дорогая, — она внимательно поглядела на меня. Раньше я ей такого не говорила, — я постараюсь вернуться уже к трем часам.

Мне действительно не хотелось оставаться сейчас одной. Когда вокруг были люди, я чувствовала себя намного уверенней.

— Сегодня возвращается твой отец. Хочешь, я попрошу его к тебе приехать?

— Нет, что ты, я не хочу его беспокоить. Ему тоже надо побыть с семьей.

Я сказала, не задумавшись, но тут же пожалела об этом, увидев, как мама сразу осунулась. Видно, ее бывший муж для нее еще что-то значил, хотя она всегда говорила об обратном.

— Хорошо, — в ее голосе послышалась грусть, — ты права.

Она поцеловала меня и ушла. Я закрыла за ней дверь, щелкнув замком. «Ну вот, расстроила маму. Мало тебе своего плохого настроения, так надо еще и окружающим его испортить», — зло отругала я себя. Одним словом, день начался ужасно! И вряд ли дальше он станет лучше.

Интересно, где сейчас Дэвид? Мы расстались вчера как-то по-дурацки. Он молча проводил меня, но не стал подниматься, остановившись в тени лестничного пролета. Единственное, что он сказал, когда я на миг остановилась перед дверью и оглянулась на него: «Я буду ждать тебя». Теперь я вспоминала его слова с недоумением. Где он будет меня ждать? Он не указал ни места, ни время. С ним все было как-то непонятно. Он мыслил совсем другими категориями. То, что мне казалось важным, для него совсем не имело значения. Но именно это и притягивало меня к нему.

Время тянулось очень медленно. Я примостилась на краю дивана в зале, поджав под себя ноги и для порядка разложив вокруг учебники и конспекты. Но надежды, что я хотя бы притронусь к ним, у меня не было. Я закрыла глаза и вдруг увидела сон. Нет, я не спала, но словно во сне события сменяли друг друга с огромной скоростью, выстраиваясь в вереницу из неизвестных мне картинок. Это был сон наяву, но даже более реальный, чем когда-либо. Я увидела ночной город внизу перед собой, освещенный огнями тусклых фонарей. Где-то вдали из темноты слышался шум прибоя. Жаркий, липкий ветер обдувал мое лицо, принося с собой сладковатые запахи южных растений. Рядом со мной кто-то был, я явно чувствовала его присутствие. Потом раздался его голос, низкий и холодный, от которого у меня в жилах застыла кровь. Он говорил на незнакомом мне языке, но я понимала смысл нашего разговора.

— Мне нужны все камни, все до единого. Ты должен вернуть недостающую часть.

— Я пока не нашел. Мальчишка ничего не знает… — этот голос принадлежал мне, но он не был моим.

Тот другой не дал мне закончить.

— У нас мало времени. Скоро начнется полнолуние.

— Но будет и другое.

— Не тебе решать! — в голосе того второго прозвучала неприкрытая угроза. — Случилось то, чего я боялся...

Я повернулась и увидела человека. Он был не молод и не стар. Холодные и правильные черты лица, словно выточенные на мраморном лице, не выражали никаких эмоций. Это был человек без возраста и абсолютно лишенный чувств. Но больше всего меня поразили его глаза: бледно голубые, почти бесцветные. Казалось, они даже слегка светятся изнутри. Человек еще секунду смотрел на меня, потом резко повернулся и стал удаляться в темноту. Еще шаг, и он полностью растворился в ночи.

Тут я открыла глаза. Сон рассеялся так же быстро, как и появился. Я сидела на диване, и меня била дрожь. Что это такое? Может, мне, правда, пора показаться врачу? Но тут пришла другая мысль. Камни. Янтарные камни из музея, похищенные год назад. Значит, там не хватало одной фигурки или даже не одной. Вот что искал этот человек в памяти Александра. Теперь все прояснилось до конца.

Дэвид однажды говорил мне про Эридан… Что-то есть в этом слове до боли знакомое. Ну конечно, в прошлом году мы изучали по истории искусств древнюю мифологию. Эридан — река, по которой согласно легенде о золотом руне, плыли аргонавты. В ее воды упал Фаэтон, сраженный молнией Зевса, и его сестры, оплакивая брата, роняли слезы в воду, которые превращались в янтарь. Все сходится.