Geum.ru

Жизнь Карла Великого соткана из мифов и истины. Говоря словами Пьера Бурдьё, судьба Карла Великого это «биографическая иллюзия». Поэтому новая биография

Вид материалаБиография

Содержание


Будущий противник на юго востоке: авары
Подобный материал:
1   ...   29   30   31   32   33   34   35   36   ...   79

БУДУЩИЙ ПРОТИВНИК НА ЮГО ВОСТОКЕ: АВАРЫ



Когда еще только намечалось смещение Тассилона, на границах государства франков, если рассматривать Баварию уже как составную часть будущей империи, назревали военные столкновения. В Южной Италии патриций Сицилии предпринял вторжение в Беневентское герцогство, в ходе которого назначенный незадолго до того Карлом герцог Гримоальд вместе со старым союзником короля франков – герцогом Сполето Гильдебрандом – дал бой в Калабрии грекам. При этом, по некоторым данным, враг понес большие потери. Победители вернулись в лагерь с богатой добычей и немалым количеством пленных. Таким образом, политика реванша, которую Восточный Рим попробовал проводить военными средствами, пока закончилась неудачей. Все это происходило на глазах у королевского эмиссара Ви нигиза. Он во главе немногочисленного отряда переправился через Альпы для общего надзора и контроля над еще не испытанным в деле герцогом Беневенто. Этот Винигиз, еще один эксперт по итальянским делам, стал преемником скончавшегося в 788 году Гильдебранда в качестве дюка герцогства Сполето, которое, таким образом, после переходного периода целиком вошло в государство франков. О том, были ли учтены папские притязания, нам ничего не известно.

Об участии короля Пипина в событиях в Беневенто речи не идет. Это, безусловно, объясняется, во первых, концепцией его отца о первоочередной консолидации Италийского королевства в границах, установленных в 781 и 787 годах, и о решении внешнеполитических проблем, связанных с Византией; а второй причиной являлось стягивание итало лангобардского войска на северо восточных границах империи. Именно авары, являясь союзниками Тассилона, вторгались и во Фриуль и в Баварию. Авары, которых еще недавно именовали «неизвестным народом», пришли из внутриазиатских степей и начиная со второй половины VI века стали селиться в районе Карпат. Авары жили на северо западной границе Византийской империи, а на западе продвинулись до Энса, правого притока Дуная. Регион между этой пограничной рекой и Венским лесом был пустошью, поэтому поселений в строгом смысле слова здесь не существовало. Они располагались к востоку от этих земель, что подтвердили результаты археологических раскопок.

Закат империи гепидов в 566 году и уход лангобардов из Паннонии предопределили могущество Аварского ханства на Балканах, превратив Византию в данника. Из этого возникли мифические богатства «круга», которые по большей части попали в руки франков. Знания о внутриполитических отношениях в этом регионе на стыке Восток – Запад мы черпаем исключительно из греческих источников, а также из свидетельств лангобардско франкских авторов. Представление об экономическом, социальном и общекультурном окружении дают археологические раскопки. Авары вели кочевой образ жизни и поэтому были тесно связаны с лошадьми. Судя по всему, они находились на стадии перехода к аграрному способу хозяйствования. Благодаря существовавшей у них давней военной традиции Запад воспринял от аваров, а потом распространил главным образом через лангобардов в качестве военного снаряжения пластинчатую кольчугу и еще скорее всего стремя, а также разные формы уздечек.

Оседлость, «славянизация» и насильственный распад ханства привели к значительному ослаблению боевого потенциала и его воинственной энергетики. Огромная империя, оказавшаяся, несмотря на свою славу, колоссом на глиняных ногах, почти без сопротивления уступила давлению франков, по крайней мере без столкновения в открытом бою. Так или иначе еще при жизни Карла история аваров завершается. Причиной заката называют запоздалую трансформацию старых социальных и властных структур в новое средневековое общество, где церковь играла одну из важных ролей. В противовес им мадьяры в X веке приняли христианство и вошли вместе с соседями – поляками и богемцами (чехами) в состав западной цивилизации. В союзе с Римом они стали неотъемлемым элементом формировавшихся в ту пору западных стран, так называемой западной культуры.

Немаловажной причиной политического регресса империи аваров, проявившегося в распаде ханства, был сам характер торговых связей, привязанных прежде всего к руслам рек и прибрежным зонам. В этой связи напрашивается вопрос, не собирался ли Карл своим явно преждевременным проектом объединения речных систем Рейна, Майна и Дуная с помощью канала обеспечить не только перевозку войск по воде, но и наладить с его помощью торговые отношения с Византией в пределах Юго Восточной Европы. Об этом остается только гадать; проект, как известно, закончился неудачей, вместе с ним оказались несостоятельными и возможные последствия.

Как и при распаде властных структур в Северной и Центральной Италии, гибелью ханства воспользовался король франков. После первых же военных столкновений ему удалось расчленить еще остававшиеся властные образования путем договоренности с отдельными влиятельными лицами. Контакты королевского двора с восточными соседями наметились уже в 782 году, когда на имперское собрание в Липпспринге прибыли эмиссары хана и еще одного из вождей, чтобы «обсудить мир», возможно, в целях достижения согласия о статусе никем не заселенной пустынной местности между рекой Энс и Венским лесом. Переговоры ни к чему не привели.

Теперь, в последние дни лета и осенью 788 года, авары как союзники Тассилона, но также и в собственных интересах дважды совершали вторжения во Фриуль и в глубь баварской территории на другом берегу реки Энс. Так они пытаются воспользоваться мнимым преимуществом. Алкуин, активно переписывавшийся со своими современниками, больше других осведомлен об уроне, нанесенном аварами. Во Фриуле франки вместе с лангобардами наносят завоевателям с востока чувствительное поражение и изгоняют их с этих земель.

Вторая колонна наступавших вновь терпит поражение от франков и баварцев, которые являлись, безусловно, внутриполитическими противниками Тассилона и союзниками Карла, в местечке Ибс на Дунае, неподалеку от реки Энс. На стороне франкских миссионеров упоминаются представители знати из округа Траун и союзники епископа Арна из Зальцбурга.

За битвой на поле Ибса последовало еще одно столкновение. В нем баварцам и франкам вновь улыбнулась удача. Аварцы гибли при бегстве с поля брани, многие из них утонули в водах Дуная. Наш хронист неустанно напоминает о герцоге Тассилоне и о его «зложелательной» супруге Лютперге, которая и спровоцировала все вторжения. Победа противников Тассилопа является вместе с тем победой христиан над язычниками и приобретает, таким образом, спасительно историческое качество. Отход от проигрывающего герцога и переход в стан победоносного короля франков был тщательно подготовлен. Он составляет суть правовой конструкции (ее символом в данном случае стал Тассилон). Такая же участь впоследствии постигла сына, внука и правнука Карла. Подобная ситуация всегда отражает утрату монаршей харизмы, уверенности в победе и руководящих качеств, что и побуждает аристократию переходить на сторону противника и принимать новую политическую ориентацию.

Успешное отражение военных набегов во Фриуле и на восточной границе Баварии, кроме всего прочего, открыло новую главу в истории внешней и миссионерской политики франков. Это произошло не спонтанно и не импульсивно, а в результате того, что Карл тщательно взвешивал все обстоятельства и расставлял приоритеты и, судя по всему, всегда помнил о постигшей его испанской катастрофе десятилетней давности. В любом случае нам известно (между прочим, опять таки из писаний Алкуи на), что в середине 790 года Карл сосредоточенно занимался аварской проблемой. Победа Гримоальда и Гильдебранда на южно итальянском фронте привела к снижению напряженности. Это позволило открыть фронт военных действий на юго восточной границе Баварии. Регенсбург  укрепленная резиденция баварских герцогов, торговый центр и место пребывания епископа. До него легко было добраться из региона Рейн – Майн благодаря его географическому положению, и он находился не очень далеко, если плыть вверх по течению Дуная, от будущего театра военных действий. Находясь там, Карл уже осенью того года, в течение которого был смещен Тассилон, пытался решать баварские дела, то есть находить общий язык со знатью, светскими сановниками и князьями церкви. Во имя достижения поставленных целей он, как всегда, практиковал предоставление заложников в качестве гарантов благонамеренного поведения, высылку строптивых сторонников Тассилона и конфискацию их владений, которые король раздавал настоящим и будущим приверженцам. К числу приоритетных вопросов относилось также назначение новых графов. Баварские грамоты появились по времени вскоре после взятия Карлом власти в свои руки. Епископ Зальцбурга Арн осторожности ради только в виде проекта представляет королю инвентаризационный документ о владениях своей церкви с включением в него герцогских владений, а также дарений, полученных за верность монарху; в ответ Карл как правопреемник Агилоль фингов, очевидно, подписал этот документ.

Уже 25 октября 788 года Карл, пребывая в Регенсбурге, решает вопрос о передаче прав на владение монастырем Химзее церкви Меца, своему архикапеллану Ангильраму. В 891 году это дарение было аннулировано его праправнуком Арнульфом (историческая область Каринтия) в пользу собственного высшего духовного лица двора и тогдашнего архиепископа Зальцбурга, впрочем, лишь после передачи значительно ближе расположенного к Мецу аббатства Люксёй в Вогезах под начало церкви Святого Арнульфа. В контексте этого дарения 788 года и прочих правовых актов, а также историко графических свидетельств характерным представляется следующее обстоятельство. После смещения родовой герцогской фамилии из источников исчезает термин «дукат» (герцогство) с заменой его на бесхитростные формулировки типа «отечество» (раtria) «как совокупность того, чем управляет князь в силу данной ему власти» (по выражению Томаса Эйхенбергера), провинция, страна баварцев или баварский регион.

В круг вопросов, которые рассматривались в 788 году в Вормсе, вошла также оплошность, допущенная в сфере дипломатии и политики на территории Аквитании. В ней едва ли можно было винить короля Людовика (ему тогда едва исполнилось десять лет). Скорее всего это произошло по недосмотру его советников. По свидетельству одного из двух биографов Людовика Благочестивого, названного из за своей анонимности и большой учености Астрономом, носивший также титул герцога граф Корсо Тулузский по повелению Людовика стал гарантом обеспечения безопасности князя басков Адельрика даже без принесения клятвы безопасности. В ответ регенты объявили о созыве общего собрания в Мургуду (mors Gothorum = смерть готам!) с особым приглашением на него названного баска. Тот явился лишь после предоставления заложников. К тому же только дары способствовали освобождению графа Корсо. Такая политика умиротворения не получила одобрения правителя франков. Адельрика вызвали в Вормс, где против него в присутствии Людовика провели судебное разбирательство, показательное в смысле серьезной «проработки». В результате баск был объявлен вне закона и подвергнут изгнанию. Своего высокого положения лишился и граф Тулузский. Его место занял дальний родственник кузена Карла, впоследствии приобретший известность как Вильгельм Тулузский. Его настоящее имя Виллехальм Вольфрам фон Эшенбах.{Это ошибка. Вольфрам фон Эшенбах, немецкий поэт, живший в ХII веке, был автором поэмы о деяниях Вильгельма Тулузского, но, разумеется, не мог быть самим Вильгельмом. – Прим. автора ОСR} Герой военных кампаний, учредитель монастырей, с огромным трудом управлялся с басками.

Даже принятие Карлом жестких мер не сказалось на репутации его малолетнего сына, короля. Тем не менее Карл дал понять, что не намерен ослаблять бразды правления на юге Галлии и воздерживаться от вмешательства в целях наведения порядка. Эта решимость коснулась даже материального содержания юного короля. В тягостной экономической ситуации он был просто лишен необходимых средств пропитания, ибо прежнее герцогское: владение в значительной мере стало добычей знати. Поэтому после 791 года Карл велел эмиссарам основать по периметру государ ва франков четыре зимних пфальца. В них Людовик должен был наезжать с определенной последовательностью. Специально выпущенные для Аквитании капитулярии, примерно с 789 года запрещавшие какие либо заговоры на местах, однозначно показывали, что опосредованная власть в лице его сыновей в королевском звании нисколько не ослабила их власть и ее носителей и не изолировала от подлинного центра власти. Территории на периферии империи постоянно ощущали воздействие вседержавного правителя и в отличие от герцогства Меровингов не проявляли никаких собственных особых династических интересов.