Психология личности в трудах отечественных психологов

Вид материала

Документы

Содержание Социализация личности VI Внутренний мир личности Загадка человеческого «я» Структурная модель «самости» Внутренний мир личности

Подобный материал:

• Программа вступительного испытания по предмету «Психология», 304.02kb.
• Изучение истории Царицына и Камышина в трудах отечественных историков XVIII в первой, 335.31kb.
• 1 Самовыражение личности в общении как объект, 516.05kb.
• Концепция личности В. Н. Мясищева Концепция личности В. С. Мерлина Структура личности, 24.09kb.
• Проблема развития личности ребёнка очень актуальна в настоящее время, поэтому она исследована, 31.12kb.
• Она нашла свое отражение в трудах философов и психологов. Такие западные ученые, как, 39.33kb.
• Психология семьи и больной ребенок, 6769.32kb.
• Понятие о затрудненном общении и его причинах, 4177.06kb.
• Пояснительная записка. Требования к студентам, 161.85kb.
• Цели и задачи курса Курс «Психология личности» предназначен для студентов 3-го курса, 123.26kb.

Менталитет личности


Понятие «менталитет» применяется для выделения особых явлений в сфере сознания, которые в той или иной обществен­ной среде характеризуют ее отличия от других общностей. Если «вычесть» из общественного сознания то, что составляет общечеловеческое начало, в «остатке» мы найдем менталитет данного общества. Любовь к родным людям, боль при их утра­те, гневное осуждение тех, кто стал причиной их гибели, явля­ются общечеловеческим свойством и не оказываются чем-то специфическим для одних и отсутствующим у других общно­стей. Однако нравственное оправдание кровной мести (вендет­та — от итал. «мщение»)— это, бесспорно, черта менталите­та, утверждаемая народной традицией, отвечающая ожиданиям окружающих. Если бы сознание каждого отдельного человека автоматически управлялось менталитетом общности, то, веро­ятно, эта общность через некоторое время подверглась бы полному самоуничтожению. Очевидно, общечеловеческое начало пересиливает косность традиций, закрепленных в менталитете следовательно, менталитет общности и сознание индивида, чле­на этого общества, образуют единство, но не тождество.

Итак, менталитет — это совокупность принятых и в основном одобряемых определенным обществом взглядов, мнений, стерео­типов, форм и способов поведения, которая отличает его от дру­гих человеческих общностей, В сознании отдельного его члена менталитет общества представлен в степени, которая зависит от его активной или пассивной позиции в общественной жизни. Яв­ляясь — наряду с наукой, искусством, мифологией, религией — одной из форм общественного сознания, менталитет не закреп­лен в материализованных продуктах, а, если можно так сказать, растворен в атмосфере общества, имеет наднациональный харак­тер. Войдя в структуру индивидуального сознания, он с большим трудом оказывается доступен рефлексии. Обыденное сознание проходит мимо феноменов менталитета, не замечая их, подобно тому, как незаметен воздух, пока он при перепадах атмосферного давления не приходит в движение. Почему?

Есть основания считать, что здесь действует механизм уста­новки. Причем человек не осознает свою зависимость от установ­ки, сложившейся помимо его воли и действующей на бессозна­тельном уровне. Именно потому менталитет не дает возможно­сти субъекту осуществить рефлексию. Носитель его пребывает в убеждении, что он сам сформировал свои убеждения и взгляды. В этом обстоятельстве заключаются огромные трудности пере­стройки сознания человека в изменившемся мире.


А. А. Реан


СОЦИАЛИЗАЦИЯ ЛИЧНОСТИ¹


Человек — существо социальное. С первых дней своего су­ществования он окружен себе подобными, включен в разного рода социальные взаимодействия. Первый опыт социального общения человек приобретает еще до того, как начинает гово­рить. Будучи частью социума, человек приобретает определен­ный субъективный опыт, который становится неотъемлемой частью личности. Социализация — это процесс и результат ус­воения и последующего активного воспроизводства индивидом социального опыта. Процесс социализации неразрывно связан с общением и совместной деятельностью людей. Вместе с тем, с точки зрения психологии, социализация не может рассматри­ваться как механическое отражение непосредственно испытан­ного или полученного в результате наблюдения социального опыта. Усвоение этого опыта субъективно: восприятие одних и тех же социальных ситуаций может быть различным. Разные личности могут выносить из объективно одинаковых ситуаций различный социальный опыт. На этом положении основывает­ся единство двух противоположных процессов — социализации и индивидуализации.

Процесс социализации может осуществляться как в специ­альных социальных институтах, так и в различных неформаль­ных объединениях. К специальным социальным институтам, од­ной из важнейших функций которых является социализация личности, относятся школа, профессиональные учебные заве­дения (профтехучилища, техникумы, вузы), детские и молодеж­ные организации и объединения. Важнейшим институтом социа­лизации личности является семья. Социализация может носить как регулируемый, целенаправленный, так и нерегулируемый, стихийный характер.

Как в этой связи соотносятся понятия «воспитание» и «соци­ализация»? Воспитание по существу представляет собой управ­ляемый и целенаправленный процесс социализации. Однако было бы большим упрощением представлять себе дело так, буд­то в официальных социальных институтах (например, в школе) социализация всегда имеет целенаправленный характер, а в не­формальных объединениях — наоборот. Возможность одновре­менного существования социализации и как целенаправленного, и как нерегулируемого процесса можно пояснить с помощью следующего примера. Конечно, на уроке в школе приобретаются важные знания, многие из которых (особенно по обществен­ным и гуманитарным дисциплинам) имеют непосредственное социальное значение. Однако ученик усваивает не только мате­риал урока и не только те социальные правила, которые декла­рируются учителем в процессе обучения и воспитания. Ученик обогащает свой социальный опыт за счет того, что с точки зре­ния учителя или воспитателя может показаться сопутствую­щим, «случайным». Происходит не только закрепление опреде­ленных правил и норм, но и присвоение реально испытываемого или наблюдаемого опыта социального взаимодействия учителей и учеников как между собой, так и внутри социальной группы. И этот опыт может быть как позитивным, то есть совпадать с целями воспитания (в этом случае он лежит в русле целена­правленной социализации личности), так и негативным, то есть противоречащим поставленным целям.

Социализация подразделяется на первичную и вторичную. Принято считать, что первичная социализация представляет собой нечто гораздо большее, чем просто когнитивное обуче­ние, и связана с формированием обобщенного образа действи­тельности. Характер же вторичной социализации определяется разделением труда и соответствующего ему социального рас­пределения знания. Иначе говоря, вторичная социализация (П. Бергер, Т. Лукман) представляет собой приобретение специфическо-ролевого знания, когда роли прямо или косвенно свя­заны с разделением труда. Существует и несколько иное пред­ставление (Б. Г. Ананьев), в рамках которого социализация рас­сматривается как двунаправленный процесс, означающий становление человека как личности и как субъекта деятельно­сти. Конечной целью подобной социализации является форми­рование индивидуальности.

Социализация не есть антипод индивидуализации, якобы ве­дущий к нивелированию личности, индивидуальности челове­ка. Скорее наоборот, в процессе социализации и социальной адаптации человек обретает свою индивидуальность, но чаще всего сложным и противоречивым образом. Мы уже говорили, что усвоение социального опыта всегда субъективно. Одни и те же социальные ситуации по-разному воспринимаются и по-разному переживаются различными людьми, имеют далеко не оди­наковые последствия. Соответственно и социальный опыт, ко­торый выносится из объективно одинаковых ситуаций, может быть существенно различным. Таким образом, социальный опыт, лежащий в основе процесса социализации, не только субъективно усваивается, но и активно перерабатывается, ста­новясь источником индивидуализации личности. Распростра­ненная в психологии личности (и в науках о личности в целом) парадигма «от социального к индивидуальному», несомненно, имеет серьезные основания и глубокий смысл. Однако ее пря­молинейное понимание и соответствующее развитие лишают человека субъектного начала или же рассматривают его как не­значимое. Исходя из таких предпосылок, невозможно постро­ить подлинную психологию личности. Нельзя не учитывать того, что человек — это прежде всего субъект социального раз­вития и, что не менее важно, активный субъект саморазвития. Важно не только говорить об усвоении социального опыта ин­дивидом, но и рассматривать личность в качестве активного субъекта социализации. В данном контексте наиболее продук­тивна идея, согласно которой индивид социален изначально и потому способен развиваться в самых разнообразных направле­ниях, а не только от общественного к индивидуальному. Стре­мясь избежать крайностей, мы хотели бы подчеркнуть, что даль­нейшее становление этого подхода в психологии не предполага­ет полного отказа от концепции развития личности в процессе социализации.

Если рассматривать социальность как врожденное свойство индивида, то и процесс социальной адаптации следует опреде­лить как активно-развивающий, а не только как активно-приспо­собительный. Хотя, возможно, именно здесь будет уместно за­метить, что всякому процессу развития присуща внутренняя динамика приобретений и потерь.

Процесс социализации не прекращается и в зрелом возрас­те. По характеру своего протекания социализация личности от­носится к процессам «с неопределенным концом», хотя и с опре­деленной целью. И процесс этот не прерывается на протяжении всего онтогенеза человека. Отсюда следует, что социализация не только никогда не завершается, но и «никогда не бывает пол­ной». Возможно, кто-то увидит в этом основу для пессимизма, ставящего под сомнение достижение совершенства. Нам же представляется, что здесь больше заложено позитивных тенден­ций, ибо отмеченную незавершенность и неполноту развития можно проинтерпретировать как свидетельство бесконечности и неограниченности самораскрытия личности.


VI Внутренний мир личности


Основные темы и понятия раздела


• Самоотношение личности.

• Самоуважение и самопринятие.

• Феномен «смысла жизни».

• Свобода и ответственность личности.

• Субъективность.

• Субъективная реальность.

• Субъективный дух.

• Свобода личности.

Я. С. Кон


ЗАГАДКА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО «Я»¹


Проблема «самости» — один из аспектов вопроса о сущности человека. Но охватывает она, по сути дела, многие вопросы, под­разумевая родовую специфику человека, его отличие от живот­ных; онтологическое тождество индивида (остается ли он тем же самым в изменяющихся условиях и на протяжении жизни); фе­номен самосознания и его отношение к сознанию и деятельности или, наконец, границы индивидуальной активности (что реально человек может осуществить и чем обусловливается, мотивирует­ся и подтверждается правомерность его выбора)...

Хотя уже авторы классических робинзонад, тем более пси­хологи XIX в., прекрасно понимали, что человек живет в обще­стве и зависит от него, общество, подобно пространству в нью­тоновской физике, мыслилось ими лишь как условие, рамка, внешняя среда .развития личности. Содержание «самости» ка­залось либо непосредственно данным, или формирующимся в результате самонаблюдения. Но что побуждает человека к са­морефлексии, каковы критерии его самооценок и почему он зао­стряет внимание на одних аспектах собственного опыта в ущерб другим?

Эти вопросы постепенно подводили психологов, как уже ра­нее случилось с философами, к пониманию социальной приро­ды «Я». Первым шагом в этом направлении было признание, что наряду с природными, телесными компонентами, к осознанию которых индивид приходит «изнутри», благодаря развитию орга­нического самочувствия, «самость» включает социальные ком­поненты, источником которых является его взаимодействие с другими людьми. Благодаря исследованиям американских соци­альных психологов Д. М. Болдуина, Ч. Кули, Д. Г. Мида, фран­цузского психолога и психопатолога П. Жанэ, советских ученых Л. С. Выготского и С. Л. Рубинштейна в проблеме «самости» обнаружилось множество новых аспектов и ракурсов.

Каждый специально-научный подход предлагает специфи­ческий угол зрения, вектор, под которым рассматривается и кон­струируется объект. В зависимости от контекста, исследова­тельских задач и методологических ориентации «самость» опи­сывается: 1) как субъект сознания и деятельности или как объект, продукт и отражение; 2) как субстанциальная, онтоло­гическая реальность или как мысленный конструкт, создавае­мый исследователем; 3) как единое системное целое или как совокупность элементов, черт, измерений; 4) как структура или как процесс; 5) как интраиндивидуальное, имманентное лично­сти, или как интерсубъективное, возникающее в процессе взаи­модействия субъектов образование и т. д. <...>

Если отвлечься от чересполосицы теории и терминов, глав­ные вопросы психологии «самости» могут быть сведены к следу­ющим трем: 1. Объектно-онтологический вопрос: в чем состоит и чем поддерживается постоянство индивидуального бытия? 2. Субъектно-деятельностный вопрос: как формируются и фун­кционируют психические механизмы саморегуляции, каковы источники и резервы индивидуальной активности? 3. Когнитив­но-гносеологический вопрос: как формируется и какие функции выполняет самосознание индивида, его представления о самом себе? Есть еще аксиологический вопрос, выходящий за рамки собственно психологии: какую ценность для индивида и обще­ства представляют такие явления, как личное тождество, субъектность и самосознание?

С учетом всего этого можно говорить о разных уровнях, сре­зах анализа «самости». Идея ее постоянства, тождественности лучше всего выражается термином «идентичность», который имеет в науках о человеке три главные модальности: 1) психо­физиологическая идентичность обозначает единство и преем­ственность физиологических и психических процессов и струк­туры организма; 2) социальная идентичность обозначает систе­му свойств, благодаря которым особь становится социальным индивидом, членом определенного общества или группы, и пред­полагает разделение (категоризацию) индивидов по их социаль­но-классовой принадлежности, социальным статусам и усвоен­ным ими социальным нормам; когда такое разделение произво­дится извне, исходит от общества, его называют объективным, когда же его осуществляет сам субъект, в терминах «мы» и «они» — субъективным; 3) личная идентичность (или эго-идентичность) обозначает единство и преемственность жизнедея­тельности, целей, мотивов, смысложизненных установок лич­ности, осознающей себя как «самость».

Психофизиологическая и социальная идентичности могут быть описаны объективно, как нечто данное или заданное. При­менительно к личной идентичности это уже невозможно, пото­му что данный феномен относится скорее к субъективной ре­альности. Разграничение «Я» и «не-Я», сознаваемого и пережи­ваемого, актуального и желаемого может иметь конкретный смысл только в рамках внутреннего мира личности с учетом осо­бенностей жизненной ситуации.

Изучение внутренней структуры «самости» влечет за собой дальнейшую дифференциацию понятий. Субъектно-деятельностное начало, регулятивно-организующий принцип индивиду­ального бытия называется активным, действующим, экзистен­циальным «Я», или «эго», а представления индивида о самом себе, его «образ Я», или «Я-концепция», — рефлексивным, фе­номенальным или категориальным «Я». Для обозначения чув­ства «самости», не отливающегося в понятийные формы, иног­да употребляется также термин «переживаемое "Я"». Структу­ру «самости» можно выразить графически.

Каждому из названных элементов соответствуют определен­ные специфические психические процессы: экзистенциальному «Я» — саморегуляция и самоконтроль; переживаемому «Я» — самоощущение; категориальному «Я» — самопознание, само­оценка и т. д. Однако такое разграничение, конечно, условно. Даже категориальное «Я», которое кажется чисто когнитивным явлением и легче поддается изучению, не может быть понято в отрыве от других модальностей и элементов «самости».

Хотя исследование категориального «Я» занимает одно из центральных мест в современной психологии и имеет важное теоретическое и прикладное значение, оно сопряжено с методо­логическими трудностями. Отсутствие строгих теорий; рас­плывчатость основных понятий и терминов; эмпиризм; обилие методологически слабых, чисто описательных исследований; неправомерное возведение корреляционных связей в ранг причинной зависимости; необоснованное выведение содержания «образов Я» из гипотетических предпосылок и условий; недо­статок исследований, проверяющих обратное воздействие само­сознания на поведение; подмена научных выводов суждениями здравого смысла — таков неполный список недостатков, харак­теризующих состояние изучения данной проблемы.


Структурная модель «самости»




Трудности экспериментального изучения «Я» коренятся не только в методологических и методических просчетах. За пси­хологией «самости» стоит философская проблема соотношения «вещного» и «личностного», «социального» и «индивидуально­го», «данного» и «творимого». Одностороннее, недиалектиче­ское мышление, которое не может охватить бимодальность «Я», его одновременную принадлежность к «двум мирам», неизбеж­но превращает «вещное» и «личностное» в абсолютные проти­воположности. «Вещно-социологическое» и «вещно-биологическое» мышление пытается свести личность и ее самосознание к совокупности заданных социальных или природных свойств, тогда как «личностно-религиозное» и «личностно-романтическое» мышление наделяет духовность самостоятельным быти­ем, игнорируя реальные способы ее объективации в повседнев­ной жизнедеятельности личности.

Экспериментальная психология, фиксирующая личность как объект, невольно превращает ее в некоторое наличное бытие, оставляя без внимания то субъектно-творческое начало, которое философия, этика, да и обыденное сознание считают самым важным и ценным в человеке. Рассмотрение самосознания как суммы когнитивных процессов дает немало интересных дета­лей, от которых, однако, трудно вернуться к активной цельно­сти, охватываемой понятием «Я». Попытка локализовать «Я» в органическом теле индивида практически игнорирует его внут­ренний мир, а сведение его содержания к механической сово­купности социальных ролей и условий плохо совместимо с при­знанием индивидуальности, несводимости.

Было бы неверно обвинить экспериментальную психологию в «непонимании» интерсубъективности, диалогичности и ценностности «Я». Трудность исследования этих явлений обусловлена тем, что они не поддаются жесткой операционализации и не укладыва­ются в привычную логику экспериментальной науки, построенной по образцу естествознания и, следовательно, ориентированной на изучение не людей, а вещей и безличных процессов.

«...Поставив вопрос: что такое человек? — мы хотим спро­сить: чем человек может стать, то есть может ли человек, стать господином собственной судьбы, может ли он "сделать" себя са­мого, создать свою собственную жизнь?»¹

Для теории личности этот вопрос главный.

При всей многозначности философской категории субъекта она всегда подразумевает активно-творческое, деятельное в противо­положность пассивности и реактивности объекта, сознательное, целеполагающее и сознающее самое себя, свободное, имеющее возможность выбора и в силу этого незавершенное и в известной мере непредсказуемое, уникальное, принципиально неповторимое и незаменимое другими объектами того же класса начало.

В реальной действительности субъектно-объектные характе­ристики переплетаются, Один и тот же человек в разных отноше­ниях и в зависимости от обстоятельств может быть и субъектом и объектом, да и самый статус субъекта никому не присущ как некая природная данность, он всегда обретается, а поддержание его требует определенных усилий. Недаром личность как воплощение субъектности издавна ассоциируется с творчеством, ду­ховным совершенствованием, преодолением ограниченности ме­ста и времени, а обезличенность — с пассивностью, несвободой, неразвитым сознанием и отсутствием достоинства. <...>

Проблема человеческого «Я», о которой мы рассуждаем, под­разумевает два фундаментально разных вопроса: 1) «Что такое "самость¹¹?», какова вообще природа «самости», идентичности, самосознания и т. д.; 2) «Кто я?», каков смысл моего конкретно­го бытия. Вопросы эти взаимосвязаны. Ответ на вопрос «Что такое "самость"?» так или иначе соотносится с личным опытом вопрошающего, и невозможно определить собственное «Я», не соотнеся его с представлением о сущности и возможностях че­ловека вообще. Причем в обеих формулировках проблема име­ет не только когнитивный, познавательный, но и экзистенциаль­но-нормативный смысл.

Но в первом случае в центре внимания стоят родовые воз­можности человека, а во втором — индивидуальные.

Вопрос «Что такое "самость"?» безличен, ориентирован на объективное познание, результаты которого могут быть выра­жены в понятиях; это поиск общего закона, правила, нормы, на которую может с теми или иными вариациями ориентироваться каждый; это открытие себя через другого. Вопрос «Кто я?» инт­роспективен, субъективен, обращен внутрь личности; это не столько познание, сколько самовыражение, автокоммуникация, путь от себя к другому; он не отливается в четкие понятийные и вообще языковые формы и апеллирует не столько к разуму, сколько к непосредственному переживанию, интуитивному опыту. Его общезначимость покоится не на подчинении общим правилам, а на внутреннем сходстве, близости переживаний и ценностей всех или, по крайней мере, некоторых людей. ,

Соотношение этих подходов можно представить следующи­ми двумя рядами

Что такое «самость»? Кто я?

Объективное Субъективное

Сущность Существование

Определение Выражение

Объяснение Понимание

Всеобщее Особенное

Сообщение Автокоммуникация

Взгляд извне Интроспекция

Логическое Внелогическое

Понятие Переживание

Стабильное Изменчивое

От другого к себе От себя к другому


При всей условности этой оппозиции она весьма существен­на. Наука, ориентированная на получение объективного зна­ния, содержательно отвечает лишь на первый вопрос, предо­ставляя второй индивидуальному усмотрению.


Д. А. Леонтьев


ВНУТРЕННИЙ МИР ЛИЧНОСТИ¹