Православные старцы XX века часть 4 Схимонах Феодор (Сутормин)
| Вид материала | Документы |
- Православные старцы XX века. Том, 2359.12kb.
- С. Девятова. Православные старцы XX века Содержание, 2792.13kb.
- Православные старцы XX века содержание, 3054.15kb.
- Православные старицы ХХ века, 14168.82kb.
- Православные традиции и новые подходы в их художественном осмыслении в русской прозе, 693.99kb.
- Феодор Смирнов Личные свойства Мухаммеда и отражение их в Коране Смирнов Феодор Антонович, 604.95kb.
- Мы едем к старцу Антонию. Кто он схимонах, иеросхимонах, послушник, инок, архиерей, 1855.2kb.
- Схимонах Епифаний (Чернов), 615.78kb.
- История Румынии XX века. Политика Чаушеску, 1069.91kb.
- *для поиска книг используйте стандартный поиск word, 978.17kb.
Высказывания святителя Николая Японского
Грозные тучи ходят над бедною Россией. Не без причины многие думают, что «близок конец мира» и т. д. Но не устояла во всей силе печаль моя против дальнейших размышлений. В пылу битвы воин видит кровь, много крови; но не прав будет он, если скажет: «Вот только и есть кровь, нет больше мира, рушится мир!»
Но окиньте взором пространство мировой истории от Адама до ныне: - когда же были времена вполне утешительные? Дохристианский мир задыхался в беспросветной атмосфере зла до того, что лучшие тогдашние люди прибегали, как к последнему утешению, к самоубийству. Лишь только блеснул на земле небесный свет, подана людям чаша утешения, люди, вошедшие в полосу этого света и принявшие чашу, тем не менее, видя окружавший их внешний мрак, страдали до того, что свое время считачи концом мира. Вспомните, как апостол Павел убеждал Солунян «о пришествии Господа не спешить колебаться умом», что хотя тайна беззакония уже деется, но кончина не теперь. А когда? «Проповестся сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем языком, и тогда придет кончина». На что яснее и вернее, а также и утешительнее сего указания! Еще большая половина языков вселенной не слышала Евангелия Царствия... Разве у европейских народов Евангелие проникло до глубины сердца? Нет, оно еще на поверхности их душ. И это потому, что западные народы слушают Евангелие, затемненное извращениями католичества и протестантства; Россия слушает всесветлое Евангелие непросветленным, невежественным, неразвитым умом и неуглубленным сердцем. Разве для того Бог сходил на землю и Сам изрек людям учение...
Жизнь и отдельного человека, тем более каждого народа и, несомненно, всего человечества проходит периоды, назначенные ей Творцом. В каком же возрасте теперь человечество со времени рождения его в новую жизнь? О, конечно, еще в юном! Две тысячи лет для такого большого организма совсем небольшие годы. Пройдут еще многие тысячи лет, пока истинное Христово учение и оживотворяющая Благодать Святого Духа проникнут во все члены этого организма, пока все народы и в них все отдельные личности усвоят Христово учение и подвергнутся благодатному действию его: правда Божия сего требует. Истина Христова и Благодать Святого Духа всею своею силою должны войти в человечество и произвести полное свое действие. Тогда только настанет зрелый возраст человечества: этот великий организм станет во весь свой рост/и станет столько добра творить, насколько способна созданная Богом Творцом и оплодотворенная Богом Спасителем природа человеческая...
Душевная жизнь слагается из ежедневных, ежечасных, ежеминутных мыслей,
чувств, желаний; все это - как малые капли, сливаясь, образуют ручей, рекуи море - составляют целостные жизни. И как река, озеро светлы или мутны от того, что капли в них светлы или мутны, так и жизнь - радостна или печальна, чиста или грязна оттого, что таковы ежеминутные и ежедневные мысли и чувства. Такова и бесконечная будущность будет, - счастливая или мучительная, славная или позорная - каковы наши обыденные мысли и чувства, которые дали тот или иной вид, характер, свойство нашей душе. В высшей степени важно беречь себя ежедневно, ежеминутно от всякого загрязнения.
Акафист святому равноапостольному Николаю,
архиепископу Японскому
Тропарь, глас 4
Апостолов единонравне и сопрестольне, служителю Христов верный и Богомудрый, цевнице избранная Божественнаго Духа, сосуде преизливающийся любве Христовы, Японския земли просветителю, святый Николае, иерарше равноапостольне, молися Живоначальней Троице о всем твоем стаде и о всем мире.
*Сегодня Японская Православная Церковь это, весьма внушительная организация. 72 храма и более 30 тысяч прихожан – число которых в последнее время неуклонно увеличивается.
В кафедральном соборе Воскресения Христова, г. Токио
Старец Максим (Югов)
(1838 - 1906 гг.)
Будущий старец Максим (Югов) родился в 1838 году в многодетной семье в деревне Волосово Великоустюжского уезда. У Егора и Евдокии Юговых было семеро детей. Пост и молитва в семье неустанно соблюдались, каждый праздник и каждое воскресенье все посещали храм. Когда Максиму было три года, умер отец, а в 13 лет он остался круглым сиротой
Когда Максиму исполнилось шестнадцать лет, он поступил на Красавинскую льнопрядильню. Вскоре Максим начал немного юродствовать. Через несколько лет Максим отправился пешком в Киев, чтобы помолиться в Лавре святым угодникам Антонию и Феодосию. Побывал он и в Троице-Сергиевой Лавре, у московских святынь.
Из воспоминаний старца Максима: «Ни о чем не помышлял я тогда, как о спасении души и будущей жизни...Мирские ... смеялись надо мной, порочили мою жизнь, домашние обижались, серчали, много раз я духом падал, однажды так смутился, что хотел вернуться к мирской жизни, мирскими делами заниматься, но Премилосердный Господь Спаситель призрел на смирение мое, вложил мне грешному благую мысль. Думаю про себя: сколько святых угодников спаслось, они тоже жили на земле, имели плоть и спаслись. Есть ведь и теперь святые люди, пойду поищу их, попрошу, чтобы помогли мне, поддержали на пути спасения.
Пошел я странствовать. Иду, слышу, что в разных местах и монастырях есть добрые старцы, отшельники, подвижники, я же человек низкий и бедный, несмелый. Зайти и поговорить со старцами робею... Когда я приближался уже к родной стороне и проходил мимо одной обители, какой-то добродетельный монах, заметив мою робость и узнав о моем желании увидеть старца-игумена той обители, привел меня к нему... Этот старец был игумен обители преподобного Павла Обнорского, отец Иоасаф, а прежде он жил в Саровской пустыни и знал преподобного Серафима Саровского. С отцом Иоасафом я беседовал недолго. Но как сладостны были речи его. Они показались мне слаще меда и сота. И ныне, когда я вспоминаю беседу моего учителя и наставника, я ощущаю в сердце своем неизреченную радость.
Отец Иоасаф говорил мне: «Когда начнешь жить для Бога, то много, сын мой, будет искушений и от врага, и от мира; многоразличны козни диавольские, трудно распознавать их. Живи по слову Божию, побеждай врага постом и молитвою. Чего сам не в состоянии будешь рассудить при брани невидимой, приходи сюда, в обитель. Или, может быть, недалеко от жительства твоего найдется премудрый старец, который поучит тебя духовной жизни. Я же буду молиться за тебя».
Игумен отправил меня к своему ученику отцу Феодору, который жил недалеко от Семигородней пустыни, в деревне, и имел келью в лесу, куда уединялся для молитвы и богомыслия. Я пробыл у отца Феодора полгода. Он явил мне образ благодатной духовной жизни, учил не столько словом, сколько примером и добродетельною своею жизнью... Укрепившись в намерении вести уединенную жизнь, я отправился по благословению старца на родину. Здесь Господь благословил меня устроить хижину и дал впоследствии драгоценное сокровище, которым я и наслаждаюсь, славя и благодаря Спасителя моего, что Он, Милосердный, сподобил меня наслаждаться сладостью благодати.
Келья моя была устроена в 1867 году за двором брата духовного Феодора и была самая убогая. Подле кельи стоял хлев... Вход в келью был тесный, двери маленькие, так что через них можно было пролезать только одному человеку. В той келье я затворился, из нее выходил только в лес — пустыню... Через год я устроил келью в лесу и стал жить в ней почти постоянно.
Приходу моему на родину обрадовались, стали ходить ко мне и просить почитать Божественное Писание, почитать о том, как спасать душу. Приходили и старые и молодые, мужчины и женщины. С некоторыми ревностными посетителями установилась у меня духовная дружба...»
Не мало искушений выпало на долю подвижника. Старец понял, насколько он еще немощен: «Умом он мог Богу служить, но плотию управлять было очень трудно». По словам старца: «Человек в земной жизни (независимо от духовного опыта и состояния) подвержен искушениям плоти до самого перехода в вечность. Все хорошее и доброе, творимое человеком, происходит от Бога. Господь творит в нем, немощном. Искушения допускаются Богом для того, чтобы человек не ставил себя выше других».
Подвижник пищу принимал лишь один раз в день вечером. Иногда он вкушал пищу через два – три дня. Впоследствии старец отказался вареной пищи совсем. Только в праздники он согревал воду и крошил туда немного сухариков. В обычные будни сухарики заправлял холодной водой из родника. Весной и летом собирал лесные съедобные растения, грибы.
Из жития старца Максима: «В пост он съедал только одну просфору в день. Спал старец весьма мало, клал под голову березовое полено. Молитвенное правило старца:100 поклонов Спасителю, 100 - Богородице, 50 – Ангелу-хранителю, 50 – всем Святым. Потом, сидя, он творил 100 Иисусовых молитв, 100 – Богородице. После этого делал 300 земных поклонов Спасителю с Иисусовой молитвой, на каждом десятом поклоне пел песнь покаянную. Затем делал 100 земных поклонов Богоматери, на каждом десятке опять пел покаянную песнь. Потом поминал за здравие и упокой души благодетелей. Днем: он читал псалтырь по 10 кафизм в день, читал каноны, другие молитвы, акафисты... В последние годы, когда старец стал слабеть, ему пришлось сократить молитвенное правило, смягчить пост».
Пришло время, по благословению свыше, старец стал принимать страждущих, к его советам многие прислушивались, по его молитвам исцелялись больные, у него брали благословение на всякое значительное дело. В последние годы жизни он стал уклоняться от встреч с людьми, старался пребывать в уединении и молитве. По свидетельству современников: « на лице его светилась тихая радость, а в глазах детская простота и незлобие».
Перед смертью старец вернулся в деревню. Прозорливый старец знал день и час своей смерти заранее, он просил передать всем близким просьбу собраться около него 13/20 декабря, кроме того, он просил тело его после кончины не омывать. (Старец Максим скрывал от близких, что был пострижен в монашество с именем Кирилл.)
По милости Божией, в день смерти старцу удалось исповедаться и приобщиться Святых Таин в храме великомученицы Параскевы Пятницы.
13/20 декабря 1906 года в восемь часов вечера в присутствии близких он мирно отошел к Господу. В день похорон начались многочисленные исцеления больных. Старца Максима похоронили недалеко от храма великомученицы Параскевы Пятницы, с восточной стороны на пригорке (10 километрах от Красавино, под Великим Устюгом).
Со временем над его могилой была сооружена небольшая часовня, по сей день, старец помогает всем, кто с верой обращается к нему за молитвенной помощью.
Господи, упокой душу старца Максима, со святыми упокой, и его молитвами спаси нас!
«Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним», Иеромонах Дамаскин (Орловский).
Книга 5 ,Тверь, «Булат», 1996 г.
Святой праведный Александр (Баданин)
(1846-1913 гг.)
Икона святого праведного Александра Вологодского
(Баданина)
Собор святых просиявших в Вологодской епархии
2 августа 1843 года в городе Никольске в семье дьякона Сретенского собора
Николая Баданина родился мальчик. Крестили младенца через несколько дней на праздник Преображения Господня. Мальчика назвали Александром.
Мать Александра умерла, когда ему исполнилось 12 лет. Отроку первое время было очень тяжело, утешение он находил только в молитве. Александр часто ходил в Даниловскую пустынь, там горячо молился.
После окончания духовного училища, он продолжил обучение в Вологодской духовной семинарии, которую окончил в 1863 году. Вскоре он получил место преподавателя русского и церковно-славянского языков в Солигаличском духовном училище Костромской епархии. Позже преподавал в духовных училищах Вологды и Тотьмы.
После рукоположения во священники, служил в кафедральном соборе. В 1891 году был назначен настоятелем Вознесенской церкви города Вологды.
На попечении отца Александра находились жена и три дочери. Своего дома у о. Александра не было, семья снимала у купчихи Димитриевой маленький флигелек во дворе (перестроенный под жилье курятник). Приведем рассказ отца Александра (по своему великому смирению старец рассказывал о том времени от третьего лица): «Одному батюшке дали очень бедный приход, матушка плакала и говорила, что на этом приходе мы с голоду умрем, батюшка успокаивал ее. Стал он усердно служить, старался прочувствовать слова молитв и возгласов, проникаться чувством и смыслом читаемого. Его чувство стало передаваться богомольцам, которые стали молиться с ним усердно. И народ пошел к его службам, полюбил его храм и батюшку, понес ему и от щедрот своих; доход причта стал лучше других».
Жители окрестных деревень стали приходить в храм, в котором отец Александр служил каждый день литургию, молебен Животворящему Кресту, читал акафист Страстям Христовым, служил частные молебны и панихиды... Страждущие часто обращались к нему со своими нуждами. Многие верующие рассказывали о прозорливости отца Александра, о силе его молитв, эти рассказы передавались из уст в уста, число почитателей старца росло год от года.
Сам старец не любил, когда о нем отзывались, как о прозорливом, говорил приезжающим к нему из многих городов верующим: «Когда надо вам спросить о чем-нибудь важном, подойдите после обедни к своему батюшке, когда он выходит из алтаря. После приобщения он бывает прозорлив, спросите у него, и он скажет именно то, что нужно делать».
Знал старца Александра и святой - праведный Иоанн Кронштадтский. Он часто бывал в Вологде проездом на родину. (Город лежал на пути в село Сура (Архангельская губерния).) Всероссийский пастырь, всегда доброжелательно относился ко всем, кто к нему обращался, тем не менее, верующие Вологды слышали и такие слова: «У вас есть свой молитвенник, к нему обращайтесь!»
По молитвам старца Александра люди получали исцеления от душевных и физических недугов. Люди шли к нему со своими бедами, он умел каждого утешить, по его молитве устраивалась чудесным образом жизнь тех, кто ещё недавно страдал от безысходности своего положения.
Вологодский старец помог и молодому священнику Николаю Караулову. Двадцати пяти летняя жена отца Николая, Александра, заболела туберкулезом и скончалась, у вдовца на руках осталось трое маленьких детей. Из воспоминаний отца Николая: «Не высказать глубины моего горя; я был близок к отчаянию... Ни в чем положительно не находил я себе утешения».
Как-то мимо него проходил старец Александр, он сказал о. Николаю: «Знаю, что тебе нужно - иди ко мне в дом». Придя к старцу, молодой священник не услышал ни одного слова утешения –старец Александр, остановившись перед портретом о. Иоанна Кронштадтского, сказал: «Вот человек, который оставил семейную жизнь ради служения ближним. Сам оставил, по доброму желанию и Бог ему помогает во всем. Когда же Господь по воле своей отнимает друга жизни, то Он еще более заботится о человеке, дает ему крепость и силу, значит, считает достаточно сильным и могущим вынести эту тяжесть. Он подкрепляет его Своею благодатию».
Из воспоминаний о. Николая: «...С каждым словом отца Александра я всем существом чувствовал, что с меня сваливается тяжесть, и я ушел от него обновленным, укрепленный душой и телом и совершенно успокоенный. И разумел я тогда, какую благодатную силу утешения даровал Господь Своему верному служителю». По молитвам старца Александра он обрел душевный покой. С Божией помощью все наладилось. Дети выросли, 8 октября 1923 года протоиерей Николай был рукоположен во епископа Вельского, викария Вологодской епархии. (В мае 1931 году владыку Николая арестовали. Скончался мученик за веру 17 апреля 1932 года в Новосибирской тюрьме. Юбилейный Архиерейский Собор в 2000 году причислил епископа Николая (Караулова) к лику новомучеников, пострадавших за веру в годы безбожных гонений.)
В 1905 году о. Александр подал прошение об отставке (Из-за слабого здоровья старец был вынужден уйти за штат).
Последние годы жизни из-за серьёзной болезни старец не мог передвигаться самостоятельно (восемь лет не выходил из дома), принимал страждущих старец сидя, позже лежа в постели. По свидетельству духовных чад старца: «Входящих он благословлял, но своей руки целовать не давал, а велел прикладываться к руке преподобного Серафима, громадный образ которого был помещен на одной из стен. Потом сажал гостей рядом с собой и начинал ласково, по-отечески беседовать. Не всегда отвечал прямо. Иной раз юродствовал».
Бывали дни, когда он принимал до двухсот паломников, кроме того, приходилось отвечать на письма, телеграммы с просьбами о помощи.
К лету 12-го года старец совсем перестал вставать, но однажды утром, когда никого не было дома, вдруг встал, оделся и отправился в кафедральный собор, а по окончании молебна - в Вознесенскую церковь. Там он в последний раз со слезами приложился к иконам, обошел храм и вернулся домой. Матушке своей сказал, что смог отважиться на этот шаг благодаря помощи целителя Пантелеимона.
10/23 марта 1913 года старец отошёл ко Господу. Отпевал его духовный сын - епископ Неофит (Следников). Похоронили его на Горбачевском кладбище Вологды вблизи Лазаревского храма (ул. Бурмагиных).
Многие годы верующие приходили к месту захоронения старца, около высокого белого креста с иконкой, всегда теплилась лампадка, могила утопала в цветах. Было собрано не мало свидетельств исцелений, по молитвам старца Александра.
9/22 февраля 2000 года Синодальная комиссия по канонизации святых причислила вологодского священника Александра Баданина к лику местночтимых святых.
Память святого праведного Александра празднуется в день его кончины - 10/23 марта.
Святой праведный Александр, моли Бога о нас!
Старец Василий (Карпунин)
Василий Афанасьевич Карпунин родился приблизительно конце шестидесятых годов Х1Х века в крестьянской семье в деревне Чёрная Слобода, недалеко от города Шацка. Примечательно, что в юности Василий, принимая участие в строительстве храма, оступился и упал с колокольни - по Промыслу Божиему остался жив. После этого события отрок начал вести строгую подвижническую жизнь.
Спустя несколько лет по настоянию родителей он женился, но с женой не остался, сразу же отправился странствовать по святым местам. Ему удалось побывать в Иерусалиме, на Святой горе Афон. Восемь лет он подвизался на Афоне, в одном из монастырей его постригли в иночество с именем Вонифатий. Вскоре инок Вонифатий вернулся на родину, чтобы нести, как он выразился «чугунный крест».
Первое время будущий старец жил в небольшой сторожке при храме Покрова Божией Матери, посещал больных, ухаживал за ними. Многие посмеивались над ним, называли блаженным. Ему много лет приходилось мужественно переносить насмешки, побои. По свидетельству духовных чад старца Василия: «Его избивали сорок раз, каждый раз он со смирением принимал страдания. Вся его спина была покрыта ранами, которые не только кровоточили, но и гноились». Подвижнику пришлось провести три года в заключении. (Его оклеветала одна женщина. Прозорливцу было известно имя сообщника женщины, выдвинувшей против него лживое обвинение. Перед судом он даже сказал ей имя сообщника и указал место, где они закопали младенца. Однако на суде - не проронил ни слова.)
За великое смирение и незлобие старец Василий удостоился Даров Святого духа. Вскоре по молитвам прозорливого старца верующие стали получать исцеление. Следует отметить, что среди тех, кто обращался к нему за помощью, были и те, кто недавно избивал его. Старец помогал всем.
Верующие рассказывали, что по молитвам старца исцелился даже больной мужчина, лишённый возможности передвигаться (гангрена ноги), а также раковая больная, у которой по свидетельству односельчан «на лице нельзя было выделить ни носа, ни губ».
Верующие часто обращались к старцу Василию за духовным советом, он окормлял нескольких девиц, желавших посвятить себя служению Господу. Старец учил послушниц во всём отсекать свою волю, не зависеть от чужого мнения, строго выполнять послушания. (Послушницам приходилось строго поститься, даже зимой ходить босиком. Духовная дочь старца, Феодосия, по благословению старца иногда не вкушала пищу по семь дней.)
Духовной дочерью старца Василия была и будущая старица Анна (Петрина), по благословению старца принявшая на себя подвиг юродства. Муж Анны Алексей тяжело заболел чахоткой, надежды на выздоровления не было. Анна отвезла мужа к старцу. По молитвам старца Василия Алексей быстро поправился. (Он дожил до семидесяти пяти лет, как предсказал прозорливец.)
Скончался старец Василий незадолго до революции, его похоронили на сельском кладбище в деревне Чёрная Слобода. По сей день, верующие приходят на могилу праведника, просят его молитвенной помощи. Господи, упокой душу старца Василия, со святыми упокой!
Нелегкий крест старчества нёс и Григорий (Томин), родившийся в деревне Сявель Рязанской обл. (недалеко от деревни Чёрная Слобода). С пятнадцати лет Григорий подвизался в монастыре, позже, в годы безверия, нес крест старчества в миру. Все верующие, обращавшиеся к старцу за помощью, отзывались о нём как о великом подвижнике.
Старец приучал своих духовных чад к воздержанию, смирению. (Известно, что старец сам не ел мясо и не благословлял своих духовных чад. Старец коротко стриг послушницам волосы, называя их «стригачками», это избавляло девушек от «назойливых парней») Старец Григорий учил своих послушниц молиться, читать по-славянски, петь... (Многие из них впоследствии стали замечательными певчими и уставщицами. Были у старца и послушники. Как правило, прежде чем принять, он долго испытывал их.)
Из воспоминаний духовных дочерей старца: «Бывало придёшь к отцу Григорию, он скажет петь «Отче наш» или «Да исправится молитва моя». Пропоём – нет, говорит, не получается, ещё раз, ещё. И так много раз, до тех пор, пока у всех слёзы ручьями не польются от умиления и единой сердечной молитвы».
По свидетельству современников старец Григорий: «был мал ростом, «сухенький», ходил босиком, носил всегда белую длинную холщовую рубаху». Старец Григорий был знаком со старцем Василием, после смерти подвижника окормлял его духовных чад. Верующие из окрестных сёл обращались к прозорливому старцу Григорию со всеми нуждами.
Духовные чада старца Григория сёстры Петрины говорили о нём: «Монахом не был, а мёртвых воскрешал». Старица Анисья рассказывала, что её духовный отец сразу после революции поднялся на колокольню Николо-Черневского монастыря, ударил три раза в большой колокол и объявил: «Теперь правды нет, правда ушла на небеса».
Прозорливый старец молился, чтобы Господь уберёг верующих окрестных сел от красного террора. Однажды ночью (в 1918 году), он разбудил послушниц и велел бежать за ним. Старица Анисья вспоминала, что бежали они тогда по пашне, по кустам, по оврагам, падали в темноте, изнемогая от усталости... Когда на горизонте появились первые лучи солнца, старец упал на землю и сказал: «Не успели»» (Не успели добежать до Борков, сделав за ночь «огромный крюк» вокруг Конобеево и Ялтуново).
Вскоре стало известно, что в эту ночь чекисты, получившие приказ расстрелять до восьмидесяти «активных верующих» в трёх сёлах Конобеево, Ялтуново и Борков, расстреляли в Борках настоятеля храма и пять верующих. (На полпути к Конобеево, получив срочный приказ вернуться, отряд развернулся.)
Верущие, знавшие подвижника, утверждают, что старец прожил более ста двадцати лет. Скончался он в селе Жёлчино, недалеко от Рязани. (Из Шатского района он был выслан властями по ложному доносу.)
Господи, упокой душу старца Григория, со святыми упокой, и его молитвами спаси нас!
Митрополит Трифон
(1861-1934 гг.)
Портрет митрополита Трифона.
(Художник Павел Корин)
Митрополит Трифон (в миру Борис Петрович Туркестанов) родился 29 ноября 1861 года в Москве. Отец его, князь П.Н.Туркестанов, был прямым потомком древнего княжеского рода из Грузии. Мать будущего святителя – Варвара (княжна Нарышкина).
Во время тяжелой болезни сына Варвара ходила в церковь святого мученика Трифона и молилась об исцелении сына, обещая после выздоровления посвятить его Богу. Когда младенец выздоровел Варвара поехала с ним в Оптину Пустынь к старцу Амвросию. Знаменательно, что старец Амвросии призвал верующих расступиться: «Дайте дорогу, архиерей идет». Все расступились и увидели Варвару с сыном.
Учился Борис в классической гимназии в Москве. В 1883 году он поступил в Московский университет, а в 1887 году поступил послушником в Оптину Пустынь к старцу Амвросию, который и благословил его на монашество.
В 1891 году Борис принял монашеский постриг с именем Трифон в честь святого мученика Трифона. Вскоре отец Трифон был рукоположен в иеродиакона, а затем в иеромонаха. В том же 1890 году ему предложили занять место учителя и надзирателя в миссионерском осетинском училище. В октябре 1890 года иеромонах Трифон возвратился в Оптину к старцу Амвросию. Великий Оптинский старец благословил его учиться в Духовной академии.
В 1891 году он поступил в Московскую Духовную академию. Во время учебы иеромонах Трифон избрал служение в пересыльной тюрьме. После смерти отца Амвросия иеромонах Трифон перешел под духовное руководство старца Гефсиманского скита Варнавы. Из воспоминаний Митрополита Трифона о старце Варнаве: «Последний раз я вместе с ним совершил Божественную литургию в четверг на первой Неделе Великого поста и навеки простился с ним. Последние слова его были: «Прежде я иногда при моих приездах в Москву объезжал тебя, ну а теперь я часто, очень часто буду тебя навещать». С этими словами он пожал мне руку, и уже более живым его я не видел».
В 1895 году отец Трифон окончил Академию со степенью кандидата богословия, с 1895 по 1901 год был смотрителем Московского Духовного училища, ректором Вифанской, а затем Московской Духовных семинарий. 28 июня 1901 года архимандрит Трифон был хиротонисан во епископа Дмитровского, второго викария города Москвы. Позже Владыка вспоминал: «Как-то особенно ярко вспоминаются мне незабвенные дни моего наречения, когда я стоял пред сонмом архиереев, прося их молитв словами Иоанна Златоуста... Как-то необыкновенно представляется мне наш древний Успенский собор, в этот день 1 июля - день моей хиротонии, и я как бы сейчас вижу себя стоящим среди сонма священнослужителей, дающего обет, исповедующего веру, а затем преклоняющего голову пред Святым Евангелием... А затем, дальше вспоминается мне вся прошедшая жизнь моя в этой обители: как постепенно устраивалось богослужение, как постепенно усовершенствовался церковный строй, как благоукрашивались наши храмы, которые я застал закопченными, забытыми, как постепенно собралось здесь стадо овец Христовых, и как прекрасны и торжественны были здесь службы, и некоторые праздники казались особенно для меня выделяющимися, как, например, праздники Рождества Христова, навечерие Богоявления, освящение воды... молебны с общим пением, возжжение свечей, дни Великого поста и в особенности первая седмица и дивные службы Страстной и Светлой седмиц; вспоминаются и отдельные эпизоды из моей жизни: как всегда светло и радостно праздновали день моего Ангела и многие другие... вспоминается, как светло и радостно праздновали мы день прославления преподобного Серафима, который поистине как бы обрел себе жилищем наш монастырь, может быть, потому, что он видел, как искренне мы его почитаем».
В Богоявленском монастыре, где Владыка Трифон совершал богослужения, служба была уставная. Владыка ежедневно в шесть утра начинал службу, специально для того, чтобы верующие имели возможность перед работой зайти в храм. Простой люд любил эти богослужения, верующие стали называть митрополита «Московским Златоустом». Владыка был духовно связан с Оптинскими старцами Анатолием и Варсонофием (которого возвел в сан архимандрита), старцем Захарией. Любовь к бедным побудила его стать членом нескольких благотворительных обществ и братств.
После начала Первой мировой войны Владыка служил в действующей армии. На польском фронте он получил контузию и вынужден был возвратиться в Москву с расстроенным здоровьем. В 1916 году епископ Трифон ушел на покой в Ново-Иерусалимский Воскресенский монастырь, здесь он находился до закрытия монастыря в 1918 году.
Владыка построил на свои средства недалеко от монастыря женскую гимназию, где читал лекции. В 1917 году, когда открылся Поместный Собор Русской Церкви, который должен был избрать Патриарха, Владыке предложили выставить свою кандидатуру, но он отказался. После закрытия монастыря Владыка переехал в Москву и жил около шести месяцев у брата, позднее переехал жить к своей сестре.
Владыка служил в храмах на Знаменке, в Никитском монастыре, на Афонском подворье. Духовные чада Владыки свидетельствуют о силе молитв своего духовного отца. Так по молитвам Владыки исцелилась тяжело больная Александра Мироновна. Владыка предсказал ей: «...Будешь жить и будешь за меня молиться». Александра Мироновна прожила после смерти Владыки еще 15 лет, хотя врачи говорили её: «Мы и сердца не слышим. Даже удивительно, как ты можешь жить». Верующие часто обращались к Владыке Трифон за советом, просили его молитвенной помощи.
В 1923 году Владыка был возведен Патриархом Тихоном в сан архиепископа. По свидетельству современников, Патриарх Тихон любил Владыку и часто служил с ним вместе. В 1931 году в годовщину 30-летия своего епископского служения архиепископ Трифон был возведен в сан митрополита.
По свидетельству духовной дочерью старца Захария Е.Висконти, митрополит приехал к умирающему старцу и сказал: «Ты нужен мне. Да продлит Господь твою жизнь, чтобы ты после меня перешел на тот свет, чтобы ты помолился за мою душу, когда полетит она по мытарствам. Встань, старец, встань, поисповедуй меня»,
«Не могу, родной Владыко, не могу голову поднять с подушки, не могу», - ответил старец Захария.
Но когда митрополит Трифоном попросил старца: «Встань на послушание», старец с большим трудом поднялся подошел к иконам, «поисповедовал»Владыку. От старца митрополит поехал в церковь Большого Вознесения, где после богослужения обратился к верующим помолиться о старце: «Братья и сестры, прошу вас, помолитесь за болящего старца Зосиму...» Владыка отслужил молебен о здравии тяжело болящего старца Зосимы. По соборной молитве свершилось чудо - через несколько дней старцу стало легче. Когда ему сказали о молебне, прослуженном за него в церкви Большого Вознесения, то отец Зосима, слегка улыбнувшись, произнес: «Да уж слыхал, слыхал, чудак-огарок этот Трифон». Огарком Владыку Трифона старец назвал потому, что знал, что дни его сочтены. Вскоре Владыка тяжело заболел. Когда Владыка преставился, старец сказал: «Друже мой, Владыка Трифон, хотел, чтобы я после его смерти еще два года прожил. И так и будет по его святым молитвам».
Из воспоминаний духовной дочери Владыки - Марии: «В 1934 году Владыка тяжело заболел, и в день своих именин 1 февраля он служил в церкви святых Адриана и Наталии, говорил проповедь, что он служит в последний раз, и просил за него молиться... Он был очень слаб, его поддерживали иподиаконы, народу было очень много, он, сидя, всех благословлял, и слез было море, все чувствовали, что это в последний раз, больше его в храме не увидим».
Скончался митрополит Трифон 14 июня 1934 года. Отпевали его в храме святых апостолов Петра и Павла, что в Лефортове, а похоронили на Введенском (Немецком) кладбище. По сей день верующие приходят на могилу праведника и просят его молитв.
( В начале девяностых годов и пыталась найти могилу митрополита, мне сказали, куда нужно идти, я шла и молилась, мысленно прося митрополита помочь найти места его захоронения. Внезапно громко заскрипело дерево, я подошла к дереву и увидела могилу старца Трифона. Слава Богу за всё! ( С.Д.))
Незадолго до своей кончины митрополит Трифон написал акафист «Слава Богу за все», приведём лишь два Икоса из этого акафиста:
Икос 1
Слабым беспомощным ребенком родился я в мир, но Твой Ангел простер светлые крылья, охраняя мою колыбель. С тех пор любовь Твоя сияет на всех путях моих, чудно руководя меня к свету вечности. Славно щедрые дары Твоего Промысла явлены с первого дня и доныне. Благодарю и взываю со всеми, познавшими Тя: Слава Тебе, призвавшему меня к жизни; Слава Тебе, явившему мне красоту вселенной. Слава Тебе, раскрывшему предо мною небо и землю как вечную книгу мудрости; Слава Твоей вечности среди мира временного. Слава Тебе за тайные и явные милости Твои; Слава Тебе за каждый вздох грусти моей. Слава Тебе за каждый шаг жизни, за каждое мгновение радости; Слава Тебе, Боже, во веки.
Икос 2
Ты ввел меня в эту жизнь, как в чарующий рай. Мы увидели небо, как глубокую синюю чашу, в лазури которой звенят птицы, мы услышали умиротворяющий шум леса и сладкозвучную музыку вод, мы ели благоуханные и сладкие плоды и душистый мед. Хорошо у Тебя на земле, радостно у Тебя в гостях. Слава Тебе за праздник жизни; Слава Тебе за благоухание ландышей и роз. Слава Тебе за сладостное разнообразие ягод и плодов; Слава Тебе за алмазное сияние утренней росы. Слава Тебе за улыбку светлого пробуждения; Слава Тебе за земную жизнь, предвестницу небесной. Слава Тебе, Боже, во веки.
Молитва, составленная митрополитом Трифоном
Молю Тя, о Заступница рода христианского, и за родину нашу, Святую Русь православную, да утвердится в ней мир, тишина, любовь братская, наипаче же укрепляется вера живая, твердая, пламенеющая. Церковь же Православная да сияет неизменно своим благодатным светом на всю страну нашу.
Валаамский Старец Михаил (Попов)
(1871- 1934 гг.)
Будущий Валаамский старец Михаил (старший) родился в 1871году в Кронштадте в семье мещан. 1889 году, после службы в армии, он прибыл на Валаам. (Позже его примеру последовали два его младших брата.) В 1899 году он был пострижен в монахи, а в 1903 году – рукоположен во иеромонаха.
В 1911году отец Маркиан был послан изучать богослужение в монастырях Палестины и на Афоне. Здесь, по милости Божией, будущему старцу посчастливилось услышать духовные наставления афонских подвижников. Старец Феодор, приехавший на Афон с Алтая, посоветовал ему, сначала практиковаться в устной Иисусовой молитве, которая со временем «сама собой перейдёт в умную». При этом он добавил: «Следует остерегаться молиться только в голове, молитва должна потихоньку осесть в сердце молящегося».
Позже в одной их статей для духовного журнала отец Маркиан написал: «Люблю я молиться за умерших, и как недавно говорил мне на Афоне один весьма почтенный и маститый старец, схимонах М., и я неоднократно удостоверялся, то во сне, то наяву, что это поминовение весьма дорого... отшедшим поминаемым...» При этом отец Маркиан выделил три вида молитвенной помощи: проскомидия, милостыня и чтение Псалтыри.
Во сне ему было открыто, что выше всего - Проскомидия.
Свою статья отец Маркиан закончил следующими словами: «Поревнуем же, братие, к усердному поминовению преставившихся, чтобы и нас самих по смерти... поминали. По неложному слову Спасителя: «В нюже меру мерите, возмерится вам»».
Перед возвращением на Валаам подвижник побывал в Свято-Троицкой Сегиевой Лавре, в Оптиной Пустыни и других монастырях.
В 1921 году братия Валаамского монастыря избрала отца Маркиана своим духовником. В 1924 году отец Маркиан принял великую схиму с именем Михаил. По свидетельству духовной дочери старца монахини Ангелины, жил он в то время в келье рядом с церковью Свв. Апостолов Петра и Павла. На двери кельи висела табличка: «Приём с 7 утра и до 9 вечера». Из воспоминаний монахини Ангелины: « Всех принимал старец с ласковой улыбкой и приветливыми словами. Очень любвеобильный был старец... конечно, у батюшки о. Михаила бывали дни, когда вывешивалась записка: «Приёма нет». Это значило, что старец удалился дня на два в какой-нибудь отдалённый скит, где проводил в безмолвии и молитве 2-3 дня. Ведь представьте себе, ежедневный приём, с утра до вечера, с богомольцами, со всей братией, которой в то время было более 600 человек...
Как-то я, утомившись за день, работая в скитской церкви, вечером пришла к старцу
за благословением и, шутя, сказала, что пусть старец за меня совершит молитвенное правило. И затем, ночью вставая, я не раз видела огонь в келье старца. Оказывается, старец за моё правило положил не одну сотню поклонов. Утром, когда всё это открылось, моему стыду и огорчению не было предела. Вот такой был старец ...»
Старец Михаил был духовником братии в очень сложное время (вводился новый стиль). Он одобрял стремление монахов сохранить традиции Святой Православной Церкви, за это был лишён права священнодействия и сослан в отдалённый Тихвинский Скит.
Из воспоминаний духовного сына старца Михаила, архимандрита Афанасия: « Первая встреча с отцом Михаилом произвела на меня неизгладимо впечатление. С тех пор навсегда врезался в мою душу этот образ... Когда встретишь такого человека, то чувствуешь, что ты как бы сливаешься с ним в одно. Твои искажённые черты накладываются на его нормальные и исправляются, а ты сам становишься нормальным человеком. Он принимает тебя всем сердцем. Этого одного достаточно, чтобы ты раскрыл ему всё своё сердце. И тогда он хозяин над тобою, ты освободился от самого себя, от этой тяжёлой ноши... Но надо понять, в чём произошла из-за него эта перемена в тебе самом. Понять, чтобы научиться самому, стать настоящим человеком...
У этого старца очень оригинальная индивидуальность. Это вполне русский мужичок, с простой образной речью, полный (из-за сердечной болезни), с небольшой бородой, с простым русским лицом. Но вот одеяние схимы, чётки и особенно манера держаться с вами обличает в нём врача духовного... Он ...как бы намёками побуждает вас делать то именно заключение или решение, которое ему кажется для вас правильным. И вы покидаете его с таким чувством, как будто вам вправили вывихнутую руку, такое чувство облегчения, мира душевного находит на вас...
Есть единая сила, которая поддерживает стройность жизни монастыря. Это старчество... Мне довелось стать свидетелем того печального момента, когда нарушилось на Валааме единство церкви... Неожиданно для всех приехал на Валаам из Лондона греческий Митрополит Германос... устанавливать новый календарь. Часть монахов с духовником о. Михаилом и наместником о. Иоасафом во главе отказалась с ним сослужить...»
Пройдёт несколько лет после того прискорбного дня, когда старец был изгнан в отдалённый Скит, и Валаамский старец Памва запишет в своём дневнике следующее: «1934 года 8/21 мая в мире, во Христе скончался иеромонах Михаил:
В 3-м часу дня поехал один в лодке... и на середине реки
скончался в лодке от разрыва сердца...
Лодку его на буксире привезли к берегу,
и после привезли его в монастырь. Ему было 65 лет...
Во Христе он умер, во Христе он живёт...
Для них окончен жизни день,
В конце и поприще земное...
Над ними смерть простёрла сень,
Они нуждаются в покое...
О, упокой, Господь их Сам!
Введи их в рай, покой их там».
Валаамский старец Иоанн (Алексеев)
(1873-1958 гг.)
Схиигумен Иоанн (в миру Иван Алексеевич Алексеев) родился 14 февраля 1873 года в Тверской губернии. О своем детстве старец Иоанн вспоминал так: «Человек я от природы застенчивый, недалекого ума, – и память плохая, это вполне сознаю. Когда я был мальчиком, у нас портной шил шубы, умел читать и меня учил... В то время керосина не было еще, и по ночам в избе работали с лучинкой. Отец мой плел лапти, а мать и сестра пряли или что чинили. Еще у меня было два брата. Когда я научился читать, то приобрел несколько книжек житий святых, тогда печатали маленькие книжечки. Был у меня единомысленный друг, вот мы с ним и толковали, как нам спастись. Ходили пешком в Нилову Пустынь, 150 верст от нас. Насушили мешочек сухарей, пристроили на плечи и – марш в дорогу. Ходили мы туда три раза. Слыхали мы, что там в лесах живет пустынница Матрена, но никак не могли повидать ее, да и глуповаты были – ведь только по 13 лет.
Старший мой брат жил в Петрограде. Он был деловой и неглупый, имел трактир и меня к себе взял. Немного я пожил с ним, а книжечки все приобретал. Брат поехал в деревню, а я в Коневский монастырь: нашелся попутный человек, владеющий финским языком. На Коневце нам не понравилось, отправились на Валаам».
В 1889 году шестнадцатилетний Иван поступил в Валаамский монастырь, первые четыре года он подвизался в скиту преподобного Германа Валаамского. По послушанию занимался в скиту земледелием, скотоводством.
В 1893 году Иван был призван в армию, четыре года ему пришлось служить в стрелковом батальоне. После армии он жил несколько лет с родителями, в мае 1901 года вернулся в родной монастырь, где сначала работал в экономической конторе на главном острове. Позже Ивана отправили на послушание в Петербург, в часовню Валаамского монастыря у Калашниковой пристани (на Синопской набережной). Там он пробыл два года.
21 декабря 1906 года Иван был зачислен в послушники Валаамского монастыря, а 22 мая 1910 года - пострижен в монашество с именем Иакинф. Отец Иакинф подвизался несколько лет в Ильинском скиту, позже нес послушание смотрителя Предтеченского скита.