Предисловие

Вид материала

Документы

Содержание 1.2. Абазины в эпоху феодализма Фадеев А. Краткий очерк истории Абхазии. – Сухум. – Ч. I. – С. 145. Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 226.

Подобный материал:

• Содержание предисловие  3 Введение, 2760.07kb.
• Томас Гэд предисловие Ричарда Брэнсона 4d брэндинг, 3576.37kb.
• Электронная библиотека студента Православного Гуманитарного Университета, 3857.93kb.
• Е. А. Стребелева предисловие,, 1788.12kb.
• Breach Science Publishers». Предисловие. [3] Мне доставляет удовольствие написать предисловие, 3612.65kb.
• Том Хорнер. Все о бультерьерах Предисловие, 3218.12kb.
• Предисловие предисловие petro-canada. Beyond today’s standards, 9127.08kb.
• Библейское понимание лидерства Предисловие, 2249.81kb.
• Перевод с английского А. Н. Нестеренко Предисловие и научное редактирование, 2459.72kb.
• Тесты, 4412.42kb.

1.2. Абазины в эпоху феодализма

Абазинские и кабардинские предания единодушно свидетельствуют о былой силе и многочисленности абазин в прошлом. Предположительно это имело место в XIII – XV вв. И. Л. Дебу, основываясь на преданиях и говоря о времени переселения абазин на Северный Кавказ, писал, что «река Кубань разделяла тогда абазинцев от кабардинского народа, уступавшего им по многолюдству и богатству». Он упоминал также о «силе и многочислии» абазин и о том, что «часто происходящие взаимные сшибки (с кабардинцами. – Авторы) и ссоры всегда оканчивались в пользу абазинцев» {⁴⁹ Дебу И. О Кавказской линии и присоединенном к ней Черноморском войске, или вообще замечания о поселенных полках, ограждающих Кавказскую линию, и о соседственных горских народах. – СПб. – 1829. – С. 121.}. Кабардинские предания об Айдемыркане рассказывают, как последний отдался под покровительство тапантовского князя Басхаг-пши, который один мог защитить Айдемыркана от князей Кабарды. «В те времена большим почетом пользовался Басхаг-пши, мало того, все другие пши (князья. – Авторы) его боялись», – гласит это предание {⁵⁰ Кабардинский фольклор. – М., Л. – 1936. – С. 295.}. По словам Ш. Б. Ногмова, составившего свой труд на основе кабардинских преданий, во времена князя Инала (около XV в.) большим почетом пользовались абазинские князья Аше и Шаше {⁵¹ Возможно, абхазские князья Ачба и Чачба, которые могли быть абазинского происхождения. Лавров Л. И. Историко-этнографические мелочи // Сборник статей по этнографии Адыгеи. – Майкоп. – 1975. – С. 265.}, причем и в более позднее время, когда на Кабарду напал шамхал дагестанский, кабардинцы становились «под защиту абазинцев и других племен» {⁵² Ногмов Ш. Б. История адыхейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. – Тифлис. – 1861. – С. 98.}. «Говорят, – писал Ш. Б. Ногмов, – что первая жена Инала была дочь славного абазинского князя Ашева» {⁵³ Ногмов Ш. Б. История адыхейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. – Тифлис. – 1861. – С. 69, 82.} Есть основание предполагать, что родоначальник кабардинских князей Инал происходил из абазин {⁵⁴ Лавров Л. И. Историко-этнографические очерки... – С. 46 – 47.}.

Абазины принимали активное участие в политической жизни Северо-Западного Кавказа и Закавказья. В грузинских источниках говорится, что в 1509 г. на Имеретию напали «чихи» и разгромили ее {⁵⁵ Вахушти Багратиони. История царства Грузинского. – Тбилиси. – 1976. – С. 231, 286.}. «Чихами» были скорее всего «джики», как другие грузинские документы называли абазин. Приморские абазины (джики) совершали морские экспедиции в Мегрелию и Гурию. В ответ на это мегрелы во главе с князем Дадиани и гурийцы во главе с князем Гуриели в 1533 г. высадили десант на абазинском берегу и нанесли поражение местным жителям. На следующий день абазины под руководством князя Инал-дафита завлекли противника в засаду и наголову разбили. Среди убитых оказался и Дадиани, а в числе захваченных в плен – Гуриели {⁵⁶ Вахушти Багратиони. История царства Грузинского. – Тбилиси. – 1976. – С. 232, 233, 297; Дюбуа де Монпере Ф. Путешествие вокруг Кавказа. – Сухуми. – 1937. – Т. I. – С. 109; Такайшвили С. Исторические приписки двух кинклосов и хронологический перечень событий по некоторым другим источникам // СМОМПК. – 1896 – Вып. XXI. – С. 6.}.

В середине XVI в., когда границы Московского государства приблизились к Кавказу, северокавказские абазины вместе с адыгейцами обратились к Ивану Грозному за помощью против турецкой и крымско-татарской агрессии. В 1552 г. в Москву прибыли «черкесские государи князи Маащук-князь да князь Иван Езбозлуков да Танащук-князь бити челом, чтобы их государь пожаловал, вступился за них, а их з землями взял к себе в холопи, а от крымского царя оборонил» {⁵⁷ Полное собрание русских летописей. – СПб. – 1904. – Т. XIII, 1-я половина. – С. 228.}. В 1555 г. в Москву приезжал абазинский «Тутарык-князь, Езболуев княжей сын». В Москве он крестился и был наречен тоже Иваном {⁵⁸ Полное собрание русских летописей. – СПб. – 1904. – Т. XIII, 1-я половина. – С. 259.}. Е. Н. Кушева и Ч. Э. Карданов считают, что Иван Езболуков и Тутарык Езболуев были князьями абазинскими {⁵⁹ Кушева Е. Н. Указ. раб. – С. 155; Карданов Ч. Э. Из истории отношений между адыгскими народами и Россией в XVI веке. – Нальчик. – 1972. – С. 25.}. Видимо, в те годы в Москве был крещен абазинский князь Казый сын Карданука, внук Дударука, получивший имя Василий и фамилию Черкасский. Оставшись служить на Руси, он в 1589 г. был произведен в бояре, а в 1590 г. женился на дочери боярина Ивана Мстиславского. Василий Черкасский участвовал в Ливонской войне, возглавлял полк русской армии во время нашествия крымского хана Давлет-Гирея в 1591 г., после этого, до 1599 г., находился во главе войск, охранявших южные подступы к Москве, был воеводой в Смоленске, а потом, в 1607 г., – в Переяславле-Рязанском. Тогда же он был убит сторонниками Лжедмитрия II {⁶⁰ Кушева Е. Н. Указ. раб. – С. 155; Кумыков Т. X. Экономическое и культурное развитие Кабарды и Балкарии в XIX веке. – Нальчик. – 1965. – С. 43; Кабардино-русские отношения... – С. 384, 404, 425.}.

В 1570 г. крымские войска под предводительством царевича Алды-Гирея вторглись в Закубанье и напали на «баазытцких черкасов», которых Е. Н. Кушева считает абазинами. На помощь к последним явились кабардинцы с князем Темрюком. В битве (возможно, на р. Афипсе) «баазытцкие черкасы» и кабардинцы потерпели большое поражение. Сам Темрюк был ранен, а двое его сыновей попали в плен {⁶¹ Кабардино-русские отношения... – С. 22, 23; Кушева Е. Н. Указ. раб. – С. 155, 253, 254; Карданов Ч. Э. Указ. раб. – С. 127.}. В результате победы крымцев наступило временное ослабление абазино-русских связей и усиление турецко-татарского политического влияния на Северо-Западном Кавказе. К рубежу XVI – XVII вв. относится известие о набеге кабардинцев на абазин {⁶² Белокуров С. Сношение России с Кавказом. – М. – 1889. – С. 2.}. Но в XVI – XVII вв. в кабардино-абазинских отношениях преобладали мирные связи. Например, брат русского боярина Василия Черкасского «абазинский Алкаш-князь Кардануков» сопровождал кабардинского князя Казыя Шепшукова во время поездки в русскую крепость Терки в 1614 г., чтобы просить военную помощь против «его Казыева недругов» {⁶³ Кабардино-русские отношения... – С. 82.}. В 1616 г. абазины вместе с адыгейцами, кабардинцами и ногайцами принимали участие в походе крымского хана через Северный Кавказ против Ирана {⁶⁴ Кабардино-русские отношения... – С. 93.}. В 1570-х годах приморские абазины (джики) вместе с адыгейцами и абхазами участвовали в междоусобице в Мегрелии {⁶⁵ Вахушти Багратиони. Указ. раб. – С. 237; Джанашвили М. Известия грузинских летописей и историков о Северном Кавказе // СМОМПК. – 1897. – Вып. XXII. – С. 56.}. В первой четверти XVII в. приморские абазины с абхазами и сванами поддержали мегрельского владетеля Левана Дадиани, а в 1623 г. абазины и абхазы помогли Левану одолеть имеретинского царя Георгия {⁶⁶ Вахушти Багратиони. Указ. раб. – С. 244.}.

Что касается абазин-тапанта, обитавших на Северном Кавказе, то они вместе с адыгами сопротивлялись турецко-татарской агрессии и при удобном случае искали покровительства Московского государства. В 1634 г. терские воеводы доносили царю, что из «абазинской землицы» прибыл к ним «мурза Кумургука Отлепщукин Ловов», т.е. один из тапантовских князей Лоовых, в сопровождении своих узденей и сообщил, что «брат его большой, Цека-мурза абазинской владелец, с ними, з братьею своей 12 человек, и со всеми своими абазинскими людьми... прислали ево, Кумургуку, бити челом тебе, государю... чтоб ты, государь, их пожаловал, велел им, Цеке з братьею, и со всеми своими людьми быть под твоею государевою высокою рукою в холопстве и во всем твоем государстве поведенье со всеми своими людьми Абазинскими землицы навеки неотступным». В том же году Кумугока принес присягу на подданство, но, как пишет Е. Н. Кушева, остается неясным, присягнул ли он лишь «за абазин племени Лоо или за всех абазин группы Таланта» {⁶⁷ Кушева Е. Н. Указ. раб. – С. 156.}.

Удаленность абазин от русских пределов препятствовала тогда установлению прочных связей с Московским государством. Связи эти сильно зависели от позиции Кабарды, располагавшейся между абазинами и ближайшими русскими укреплениями. В 1642 г. кабардинские князья Алегук и Ходождук Казыевы со своими подданными, опасаясь нападения царских войск, ушли «за Кубань реку под Абазы» {⁶⁸ Кабардино-русские отношения... – С. 208, ср. с. 404.}. Но уже на следующий год Алегук и Ходождук Казыевы совещались с несколькими ногайскими и абазинскими князьями о возможности примирения с царской властью. Совещание проходило в районе Пятигорья, куда для этого прибыли «абазинские мурзы Хачака мурза Янтомир-мурзин да Сарали (или Сарлап) мурза Левов да Казый мурза Доруков да Янсох Бийбердеев да Алкас мурза Бегишев да Джаным мурза Бабуков». Таким образом, в совещании участвовали тапантовские феодалы (Лоов, Дударуков, Бибердов, Джантемиров, Бабуков) и, возможно, баговский феодал (Багошев). Совещание, наверное, одобрило русскую ориентацию, так как вскоре после этого для принесения присяги Московскому государству в Терки прибыли Алегук с ногайцами и «Сарлап мурза» Лоов {⁶⁹ Кушева Е. Н. Указ. раб – С. 156, 157.}. Там же в 1652 г. присягал на верность Московскому государству абазинский «мурза Янхот Левов» (Лоов) {⁷⁰ Кушева Е. Н. Указ. раб – С. 157.}.

История абазин богата феодальными распрями. Ш. Б. Ногмов упоминает предание о борьбе абазин во главе с князем Оздемиром против упомянутого выше Инала. Вместе с последним выступало адыгейское племя хегачи, которое разбил Оздемир. На стороне Оздемира, кроме абазин, находились также абадзехи. Инал победил, а Оздемир погиб {⁷¹ Ногмов Ш. Б. Указ. раб. – С. 70. }. По абадзехскому преданию, Оздемир был абазин, поселившийся в урочище Хамыши {⁷² Каменев Н. Бассейн Псекупса // КВВ. – 1867. – № 5.}. Когда, по словам Ш. Б. Ногмова, после смерти Инала среди адыгов вспыхнула междоусобица и Идар, внук Инала, явился с адыгейцами в Кабарду и вступил в бой с кабардинцами около Кызбуруна, в войске Идара находились и «абазинские пешие толпы» {⁷³ Ногмов Ш. Б. Указ. раб. – С. 86.}. Когда же при сыновьях Идара на Кабарду напали аварцы и кумыки, абазинская пехота под предводительством одного из Лоовых помогла кабардинцам в разгроме дагестанцев {⁷⁴ Ногмов Ш. Б. Указ. раб. – С. 99 – 102.}.

Сохранились предания о войнах тапанта, тамовцев и кизилбековцев против карачаевцев {⁷⁵ Дьячков-Тарасов А. Н. Заметки о Карачае и карачаевцах // СМОМПК. – 1898. – Вып. XXV. – С. 65; его же. Социальные формации Карачая и их современная экономическая мощность // 3ап. Северо-Кавказского краевого горского научно-исследовательского института. – Ростов-на-Дону. – 1928. – Т. I. – С. 138 – 143, 145; Орлов М. В. Возможна ли частная земельная собственность в Карачае // ИОЛИКО. – 1902 – Вып. III, – С. 192; Иваненко Н. С. Карачаевцы // Там же. – 1912. – Вып. V. – С. 33; Карачаевцы. – Черкесск. – 1978. – С. 318, 319.}. Последние в свое время покинули Архыз, будто бы из-за нападений кизилбековцев {⁷⁶ Извлечение из отчета об осмотре казенных свободных земель нагорной полосы между рр. Тебердой и Лабой // ССКГ – 1879. – Вып. IV. – С. 14; Алиев У. Карачай. – Ростов-на-Дону. – 1927. – С. 35.}. Но существуют предания о взаимных браках абазин с карачаевцами и поселении абазин в Карачае. Карачаевские фамилии Кубановы, Борлаковы, Гокаевы, Хубиевы и Хачировы вели свое происхождение от кизилбековцев {⁷⁷ Дьячков-Тарасов А. Н. Заметки о Карачае... – С. 65; его же. Социальные формации... – С. 140, 141, 143; Сысоев В. М. Карачай // СМОМПК. – 1913. – Вып. XVIII. – С. 137; Алиев У. Указ. раб. – С. 43.}.

Сохранились сказания о набегах северокавказских абазин на своих соотечественников на Черноморском побережье {⁷⁸ Савинов В. Достоверные рассказы об Абазии. – П. – 1850. – Т. VI. – Кн. II. – С. 9 – 13.} и о разорении причерноморскими абазинами абазинского селения Дахе-Ду на Северном Кавказе {⁷⁹ Кабардинский фольклор. – С. 420 – 423.}. Кабардинская песня упоминает нападение тапанта на какое-то, очевидно абадзехское, селение в верховьях р. Белой {⁸⁰ Кабардинский фольклор. – С. 376, 377.}. Карачаевское предание напоминает о совместном набеге тапанта и абадзехов на селения по р. Гиаге {⁸¹ Дьячков-Тарасов А. Н. Заметки о Карачае... – С. 84 – 87.}. В памяти абадзехов сохранились рассказы о столкновениях их с чегреями, баракаями и баговцами {⁸² Дьячков-Тарасов А. Н. Абадзехи // ЗКОИРГО. – 1902. – Кн. XXII., – Вып. 4 – С. 11.}. Известны предания о нападениях ногайцев на абазин-трамовцев {⁸³ Кабардинский фольклор, – С. 376, 377.} и абазин на ногайцев {⁸⁴ Дьячков-Тарасов А. Н. Социальные формации... – С. 143.}.

Отмеченное выше относительное могущество абазин было непродолжительным. Вскоре они попали в зависимость от кабардинских и бесленеевских князей. В 1743 г. кабардинский князь Магомед Атажукин утверждал, что «теми абазинскими шестью деревнями еще прадед их Кази владел» {⁸⁵ Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII вв. – М. – 1957. – Т. II, XVIII в. – С. 152.}. Примерно то же заявляли кабардинские князья так называемой «кашкатавской партии» в 1748 г. {⁸⁶ Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII вв. – М. – 1957. – Т. II, XVIII в. – С. 164.}. Согласно этим заявлениям, абазины-тапанта уже в XVII в. находились в зависимости. По сообщению, относящемуся к 1753 г., зависимость была установлена во время правления в Кабарде князя Инала. Тогда под кабардинское покровительство будто бы отдался переселившийся с гор абазинский владелец Хаджи Ахмед с двумя подвластными ему фамилиями Манугх и Хохона. Позже к ним присоединились другие абазины {⁸⁷ Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII вв. – М. – 1957. – Т. II, XVIII в. – С. 189 – 190.}.

Выше говорилось, что в XVI и в начале XVII в. абазинские феодалы самостоятельно обращались за помощью к Московскому государству, присягали на верность ему, а иногда и принимали крещение. Эти факты говорят о тогдашней их независимости. Показательно также и то, что в XVI и в начале XVII в, абазинских владельцев, как и кабардинских, источники называли князьями, а в дальнейшем титул «князь» удерживается за кабардинскими феодалами, абазинские же именуются «мурзами» и «узденами». В этой связи отметим свидетельство московских послов, проезжавших в 1639 г. через Кабарду. Они сообщали, что старшего кабардинского князя Алегуки в ту пору дома не оказалось: «Алегуки в Кабарде не было, а был в Абазах». На 27-й день пребывания послов во владениях Алегуки последний «прислал из Абазы... узденя своего Уранбу» {⁸⁸ Посольство дьяка Федора Елчина и священника Павла Захарьева в Дадианскую землю // Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских при Моск. ин-те. – М. – 1887. – Кн. II. – С. 317 – 318.}. Не исключено, что длительное пребывание кабардинского князя на абазинской земле было связано со сбором дани или с иными акциями сюзерена по отношению к вассалам.

Тапанта попали в зависимость от кабардинских князей, вероятно, в XVII в. Очевидно, тогда же была установлена зависимость части абазин от бесленеевских князей.

Сохранились скудные и довольно поздние данные о характере этой зависимости. Кабардинские князья требовали ежегодно по барану с каждого двора. В начале XIX в. вместо барана абазинский двор стал платить 1 рубль серебром. Кроме того, абазины были обязаны содержать у себя на всем готовом княжеских представителей {⁸⁹ Дебу И. Указ. раб. – С. 126; Ногмов Ш. Б. Указ. раб. – С. 160 – 162; Макаров Т. Племя Адиге // Кавказ. – 1862. – С. 22.}. Г. Ю. Клапрот в начале XIX в. писал, что абазины «подчинены князьям Кабарды и повинуются ниже их стоящим их агасирам (?)» {⁹⁰ Кlаproth. ... 453, 454.}.

В 1720 г. крымские татары и ногайцы захватили на р. Баксане 200 абазинских хозяйств и, переселив в Закубанье, превратили их в подданных крымского хана {⁹¹ Кабардино-русские отношения... – Т. II. – С. 27.}. В 1731 г. кабардинские князья, считавшие этих абазин своими данниками, намеревались вернуть их силой на прежнее место. Но, так как к этому времени Закубанье было в сфере влияния Крыма, царское правительство во избежание политических осложнений рекомендовало кабардинцам воздержаться от этой акции {⁹² Кабардино-русские отношения... – Т. II. – С. 46, 52, 59.}. В 1738 г., во время новой русско-турецкой войны, кабардинцы с согласия царского правительства и с помощью калмыков возвратили абазин в Кабарду, на старые их пепелища {⁹³ Кабардино-русские отношения... – Т. II. – С. 95 – 97.}. В 1742 г. кубанский сераскир неудачно пытался взять дань с абазин, живших по Кубани, и угнал их лошадей. Абазины настигли сераскира у р. Лабы и в происшедшем сражении убили до 100 ногайцев, потеряв около 80 чел., в том числе владельца Касая Лоова {⁹⁴ Кабардино-русские отношения... – Т. II. – С. 128, 129, 157.}.

По Белградскому миру между Россией и Турцией в 1739 г. р. Кубань была объявлена границей .Турции, а Кабарда провозглашена независимой, чтобы служить барьером между обоими государствами. В 1748 году Турция пожаловалась России на кабардинцев, которые укрывают у себя абазинских беглецов из Закубанья и сами «сильно уводят и внезапными на Кубань подбегами» причиняют вред турецким подданным {⁹⁵ Кабардино-русские отношения... – Т. II. – С. 138.}. В ответ на жалобу кабардинские князья сообщили русскому правительству: «Абазинской народ точно издревле наш, и деды и прадеды их нам были послушны, и хану крымскому никакого до них дела нет. К тому ж они с нами однозаконцы и разговор имеют такой же, как и мы... Когда случится временем оные абазинцы кочуют в крымской стороне, тогда кубанский сераскир берет с них по три и по четыре лошади и только за то, что они на их земле кочуют. А когда паки в нашу сторону возвратятся, то уже в кубанскую сторону ничего не дают, и оные тамо кочуют тогда, когда мы позволения дадим, мы же от них что не берем, то яко жалованье, для пропитания своего употребления» {⁹⁶ Кабардино-русские отношения... – Т. II. –С. 164.}.

В 1746 г. проживающие на Кубани дударуковцы, спасаясь от притеснений со стороны кабардинских князей, бежали в какую-то местность «Тюмеги» {⁹⁷ Иванов И. И. Материалы для истории Кавказскою края // Кобякова Д. А. Указатель географического, статистического, исторического и этнографического материала в «Ставропольских губернских ведомостях». – Тифлис. – 1879. – С. 134 – 149; Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1720 по 1803 гг. – СПб. – 1869. – Т. 1. – С. 175.}. В 1753 г. кабардинский князь Асланбек Кайтукин «паки оных абазинцев на Кубани увел» {⁹⁸ Кокиев Г. К истории междоусобной борьбы кабардинских феодалов в XVIII веке // Уч. зап. научно-исслед. ин-та этнических и национальных культур народов Востока. – М. – 1930. – Вып. II. – С. 84.}. В 1758 г. этот Асланбек возглавлял бесленеевцев и брал дань с мысылбаев {⁹⁹ Кобяков Д. А. Указ. раб. – С. 359.}. Мысылбайский князь Чанбары Егибеков, эмчек кабардинского князя Касая Атажукина, в 1760 г. был подвластен другому кабардинскому князю – Джанхоту Татарханову. Крымский хан Крым-Гирей приходился Егибокову племянником. В 1760 г. из-за убийства Егибокова чемгуями вспыхнула кровная месть между мысылбаями и кабардинцами, с одной стороны, и чемгуями – с другой. В 1761 г. крымский хан вторгся в Закубанье, чтобы отомстить за смерть своего дяди. Хан призвал и тапанта присоединиться к своему войску, но те хана не поддержали. Его войско потерпели поражение за р. Белой.

В это время среди тапанта появился протатарски настроенный кабардинский князь Хаджи Темрюк, который «учредил себя над абазинцами главным командиром». На абазинской территории, на р. Малый Зеленчук, он с помощью крымских мастеров приступил в 1761 г. к постройке боевой башни, получившей название Кайдух (Къайдыхв) {¹⁰⁰ Кобяков Д. А. Указ. раб – С. 178, 198, 204; Лавров Л. И. Башня Адиюх в Черкесии // Кратк. сообщ. о докладах и полевых исследованиях Института истории материальной культуры. – М., Л, – 1940. – Вып. VII; его же. О времени постройки кабардинской башни на р. Малом Зеленчуке // Уч. зап. Кабардинского научно-исследовательского института. – Нальчик. – 1948. – Т. IV.}.

Хаджи Темрюк неудачно старался собрать абазинское ополчение в помощь хану Крым-Гирею, напавшему на чемгуев {¹⁰¹ Кобяков Д. А. Указ. раб. – С. 175 – 217.}. В том же 1761 г. абазины участвовали в неудачном походе кабардинцев на приморских абазин, или абхазов {¹⁰² Кобяков Д. А. Указ. раб. – С. 175 – 217.}.

Географическое положение Северного Кавказа предопределяло его тесные контакты с государственными образованиями на восточноевропейской равнине. Тот, кто владел низовьями Волги и Дона, превращался в политического гегемона на Северном Кавказе. Так было всегда. С падением Астраханского ханства и с казачьей колонизацией Дона в XVI в. таким гегемоном стало Русское государство. Но только в XVIII в. Россия смогла активизировать свое проникновение на Кавказ. Здесь она столкнулась с Турцией, которая сама претендовала на Кавказ и успела объявить горцев своими подданными. Последнее не соответствовало фактическому положению дел, так как горцы, в том числе и абазины, жили независимо от турецких властей и не признавали этой зависимости.

Таланта обитали не только по р. Куме, но и по обоим берегам Кубани, а это последнее являлось источником многих дипломатических споров между Россией и Турцией. По Белградскому миру 1732 г. границей Турции была объявлена р. Кубань, и в силу этого тапанта оказались пограничным народом с неясным формальным подданством. Когда в 1769 г. ген. де Медем предпринял поход против кабардинцев, в его лагерь у Бештау явились депутаты от тапанта с просьбой о принятии их в российское подданство, что и было удовлетворено. При дальнейшем движении де Медема к р. Кубани к нему прибыли депутаты от мысылбаев, также заявившие о своем решении стать российскими подданными. Чтобы положить конец турецким притязаниям на тапанта и мысылбаев, русское правительство намеревалось переселить мысылбаев из-за Кубани в район Кашкатау в Кабарде. Но это не устроило мысылбаев, так как привязало бы их окончательно к кабардинским князьям. Воспротивились этому и кабардинцы, не желавшие уступить части своих земель. Так этот проект и не осуществился {¹⁰³ Бутков П. Г. Указ. раб. – Ч. 1. – С. 295 – 298, 473 – 474; Грабовский Н. Ф. Присоединение к России Кабарды и борьба ее за независимость // ССКГ. – 1876. – Вып. IX. – С. 131 – 133.}.

Абазины, особенно тапанта, тяготились зависимостью от кабардинских князей и искали случая с помощью России освободиться от этого ига. Но для царского правительства абазинский вопрос в XVIII и в начале XIX в. был подчиненной частью другого, более крупного в то время вопроса – кабардинского. Отсюда разное отношение правительства к абазинам в разные периоды.

Так как присяга тапанта и мысылбаев в 1769 г. не привела их к освобождению от кабардинского ига, они вскоре нарушили условия присяги. Уже в 1767 г. .кто-то из тапанта убил кабардинского князя, и они стали подвергаться разорению со стороны родственников и подвластных убитого. Видя, что правительство Екатерины II по политическим соображениям поддерживает кабардинцев, тапанта стали искать поддержки у крымского хана. Когда во время русско-турецкой войны крымский хан со своим войском в 1774 г. пришел через Закубанье и стал лагерем на реке Малке, к нему присоединились тапантовцы и другие абазины. Ханское войско рассеялось по степи небольшими отрядами и чинило нападения на посты русских войск, но, раздробив свои силы, не смогло взять Моздок и нанести существенный вред противнику {¹⁰⁴ АКАК. – Т. 1. – С. 88; Бутков П. Г. Указ. раб. – С. 495.}.

По Кучук-Кайнарджийскому миру 1774 г. Турция признала Кабарду в составе России. Россия создала укрепленную линию от Азова до Моздока. В 1784 г. возникли русские укрепления и по соседству с абазинами: Прочный Окоп и Преградный Стан, а также редуты: Невинномысский, Убеженский, Григориполис и Темишбек {¹⁰⁵ Толстов В. История Хоперского полка Кубанского казачьего войска. – Тифлис. – 1900. – С. 62, 63.}.

К этому времени относится пребывание ген. Фабрициана на посту начальника кордонной линии. Он препятствовал кабардинским князьям облагать данью абазин, и последние были признаны независимыми от Кабарды. Но так продолжалось недолго {¹⁰⁶ Кlарrоth ... 448.}. Политика Фабрициана не нашла отражения в каком-либо официальном документе. Уже в 1785 г. при поддержке командования кордонной линии на «народном» собрании кабардинской знати на р. Гунделене было вынесено постановление, подтверждавшее зависимость абазин {¹⁰⁷ Бутков П. Г. Указ. раб. – Ч. 2. – С. 163, 164.}. В 1786 г. кумские абазины «по неудовольствию на кабардинцев» бежали в Северный Карачай. Царские войска, посланные в погоню за ними, не смогли вернуть беглецов {¹⁰⁸ Щербина Ф. А. История Кубанского казачьего войска. – Екатеринодар. – 1911. – Т. 1. – С. 400, 401.}.

В 1787 г. вспыхнула новая русско-турецкая война. Воспользовавшись ею, чеченский религиозный фанатик шейх Мансур после понесенного им поражения от русских войск бежал к абазинам и поднял их на борьбу с Россией. В ответ на это крупные воинские силы ген. П. А. Текелли перешли р. Кубань и произвели опустошения на пространстве между Кубанью и Лабой. Мансур бежал на Черноморское побережье и скрылся в турецкой крепости Анапа. Одновременно 5 тыс. кабардинцев также переправились через р. Кубань и силой увели оттуда часть тапанта на левый берег верховий р. Кумы {¹⁰⁹ Бутков П. Г. Указ. раб – Ч. 2. – С. 200 – 206; Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. – СПб. – 1886. – Т. II. – С. 252 – 255; Бобровский П. Кубанский егерский корпус // ВС. – 1893. – № 2. – С. 193 – 194; Волконский Н. А. Кавказ в 1787 – 1799 гг. // КС. – 1890. – Т. XIV. – С. 16 – 20; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. I. – С. 402 – 406; Зиссерман А. История 80 пехотного Кабардинского полка. – СПб. – 1881. – Т. I. – С. 171 – 174; Кабардино-русские отношения... – Т. II. – С. 369.}. Гнет кабардинских князей порождал недовольство у абазин. Сильнейший тапантский феодал Сарали (Сарал-ипа) Лоов в 1789 г. снова бежал за Кубань {¹¹⁰ Волконский Н. А. Указ. раб. – С. 65 – 66.}.

Турция, понеся тяжелые поражения от русских войск на Дунае, решила попытать счастья на Кавказе. В 1790 г. трапезундский Батал-паша с большим войском выступил из Анапы на восток. Семикратное превосходство турецкой армии над выступившим противнее русским отрядом ген. Германа не помешало полному разгрому турок. Это произошло 30 сентября в верховьях р. Горькой (южнее г. Черкесска). Горцы, к том числе абазины, не оказали помощи туркам, а при беспорядочном бегстве турецких солдат абазины брали их в плен. В память об этой победе основанную позже рядом с местом боя станицу назвали Баталпашинской.

Бежавшие за Кубань абазинские феодалы Сарал-ипа и Джамбулат Лоовы в 1792 г. прибыли на р. Куму, чтобы увести за Кубань своих оставшихся подданных, но встретили с их стороны сопротивление {¹¹¹ Бутков П. Г. Указ. раб. – Ч. 2. – С. 227; Зиссерман А. Указ. раб. – С. 197 – 200; Материалы для истории Северного Кавказа 1787 – 1799 гг. // КС. – 1899. – Т. XX. – С. 344, 346, 443, 450, 454.}. Кумские абазины не имели желания покоряться и кабардинским князьям. Чтобы сломить сопротивление абазин, те в 1796 г. организовали вооруженный поход на р. Куму. Русские войска отразили нападение на абазин {¹¹² Бутков П. Г. Указ. раб. – Т. 3. – С. 547.}.

Охотники до власти над абазинами находились не только среди кабардинской и беглой абазинской знати. В 1798 г. ногайский султан Арслан-Гирей ходатайствовал «о удостоении его над подчиненными ему народом и над абазинами... званием сераскира с предоставлением ему власти управлять делами оных по их обычаю». Правительство отказало султану {¹¹³ Бутков П. Г. Указ. раб. – Т. 3. – С. 152 – 154.}.

В начале 1800 г. к закубанским дударуковцам бежал кабардинский князь Адыл-Гирей Атажукин. При этом он пытался силой увести с собой за Кубань кумских тапантовцев. Русские войска вернули их назад {¹¹⁴ Бутков П. Г. Указ. раб. – Т. 3. – С. 561; АКАК. – Т. 1. – С. 720; Грабовский Н. Ф. Указ. раб – С. 180.}. В том же году 30 абазин бежали из-за Кубани на Куму {¹¹⁵ АКАК. – Т. 1. – С. 732.}. Кумские абазины принимали участие в военных действиях против закубанцев. Так, сформированный на р. Куме отряд из 1000 ногайцев и 500 тапантовцев в январе 1802 г. пытался прорваться на р. Уруп для нападения на мысылбаев, но был отбит {¹¹⁶ АКАК. – Т. 1. – С. 740, 741.}.

Российские подданные, абазины до 1802 г. управлялись собственными феодалами, которые подчинялись начальнику Кавказской кордонной линии. В мае же этого гида над кумскими абазинами и ногайцами был поставлен пристав, непосредственно подчинявшийся коллегии иностранных дел. Первым приставом был назначен коллежский советник Макаров {¹¹⁷ Грабовский Н. Ф. Указ. раб – С. 181 – 182.}. Но в 1804 г. новый пристав (ногаец ген. Султан Менгли-Гирей) снова был подчинен командующему Кавказской кордонной линией {¹¹⁸ АКАК – Т. VII. – С. 930.}.

В 1804 г. ген. Глазенапп производил карательную экспедицию в Кабарде. Много кабардинцев бежали за Кубань, положив начало нынешнему черкесскому населению Карачаево-Черкесии. Во время этих событий абазины оставались лояльными к России. В отместку за это кабардинские князья со своим отрядом явились на р. Куму и потребовали от абазин уплаты штрафа. Пока Глазенапп еще находился в Кабарде, бежавший кабардинский князь Росламбек Мисостов собрал за Кубанью большое ополчение горцев (в том числе и закубанских абазин) и с его помощью угнал за Кубань проживавших на р. Куме тапантовцев. Одних только абазин было угнано до 900 семейств. Предприятию Мисостова способствовало недовольство абазин политикой правительства. И. Л. Дебу писал: «Неспособность их (абазин. – Авторы) пристава, буйство казаков и наущение турков заставили сей народ в 1804 году бежать вместе с ногайским народом за реку Кубань» {¹¹⁹ АКАК – Т. VII. – С. 942; Грабовский Н. Ф. Указ. раб. – С. 184; Дубровин Н. Указ. раб. – Т IV. – С. 375; Короленко П. Н. Закубанский край // ВС. – 1893. – № З. – С. 151, 152.}. Это событие послужило темой для поэмы М. Ю. Лермонтова «Измаил-бей» {¹²⁰ Лавров Л. И. Абазины в творчестве Лермонтова // Красная Черкесия, – 1941. – № 81.}.

В конце 1804 г. отряд ген. Лихачева выступил в горы для возвращения тапанта и ногайцев. Встретив на р. Малом Зеленчуке упорное сопротивление, отряд вернулся в Невинный Мыс с большими потерями, не выполнив поставленной задачи {¹²¹ АКАК. – Т. II. – С. 1019; Грабовский Н. Ф. Указ. раб. – С. 185; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II, – С. 204.}. Весной 1805 г. пристав Менгли-Гирей вывел из-за Кубани 710 семей тапантовцев, и лишь 172 семьи остались за Кубанью. Так как по договору с Турцией 1791 г. р. Кубань была признана границей между Россией и Турцией, поход Менгли-Гирея вызвал протест анапского паши. Ему ответили, что этот поход был вызван необходимостью вернуть российских подданных, которые были незаконно захвачены {¹²² АКАК. – Т. II. – С. 946.}.

Садзы в 1806 г. помогали владетелю Абхазии Келеш-бею Чачба в борьбе против турок {¹²³ Фадеев А. Краткий очерк истории Абхазии. – Сухум. – Ч. I. – С. 145.}.

Положение тапанта было трудным. Их притесняли и кабардинские князья, и царские начальники. Жить за Кубанью, где обитали их притеснители – «беглые» кабардинские князья, было не лучше, чем на ее правом берегу. Тапанта метались из стороны в сторону. В 1805 г. на р. Куму вышла из гор абазинская семья из 11 человек. Все они приняли христианство и под фамилией Затиных были зачислены в казаки станицы Северной Хоперского полка. Около того же времени приняли христианство и зачислились в казаки того же полка еще 96 абазин, поселившихся на Чурековых хуторах под Георгиевском. В 1807 г. зачислились в казаки 20 абазин-клычевцев {¹²⁴ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II – С. 195, 196.}.

С помощью России абазины надеялись избавиться от притеснений со стороны кабардинских князей, которые, со своей стороны, добились от царского правительства признания их права на взимание с абазин дани. В 1806 г. эти князья подали прошение, в котором писали: «просим бывших у нас с давних времен в подданстве, а ныне вспомоществованием России от нас совсем отклонившихся абазинцев и горцев также по-прежнему отдать их в наше подданство» {¹²⁵ АКАК. – Т. III. – С. 644.}. Прошение удовлетворено не было.

В начале 1807 г. у тапанта и ногайцев был учрежден духовный (шариатский) суд {¹²⁶ АКАК. – Т. III. – С. 629.}.

В 1807 г. за Кубанью вспыхнула эпидемия чумы. Вскоре она перекинулась на кумских абазин. Страшная зараза производила большие опустошения. Не имея элементарной медицинской помощи, люди гибли {¹²⁷ АКАК. – Т. III. – С. 632, 533.}. В апреле 1808 г. ген. Булгаков доносил, что чума в основном прекратилась, но остатки ее еще держатся «только в жилищах ногайского и абазинского народов в пределах Кавказской губернии» {¹²⁸ АКАК. – Т. III. – С. 57. 129.}. Но в мае того же года обнаружилась новая вспышка чумы. Александр I обвинил в этом абазин, так как «зараза в аулы ногайские занесена абазинами, беспрестанно с ними сообщения имеющими» {¹²⁹ АКАК. – Т. III. – С. 58.}. Царь приказал изолировать абазинские и ногайские селения на р. Куме от всяких сношений с окрестным населением, окружив их цепью войск. Кроме того, для пресечения общения кумских абазин с закубанцами царь распорядился переселить первых внутрь Кавказской губернии, к Невинному Мысу {¹³⁰ АКАК. – Т. III. – С. 59 и 687.}. Приказ о переселении встретил у кумских абазин энергичный протест {¹³¹ АКАК. – Т. III. – С. 59.}. Ведь их и так не пускали к собственным стадам, находившимся на пастбищах под охраной войск. Не пускали их и на полевые работы. Начался голод, который еще больше способствовал распространению чумы. В результате абазины, как доносил ген. Булгаков, «оказывают буйственное неповиновение и дух возмущения, и ...берутся за оружие, желая чтобы были сняты все военные цепи, их окружающие, и меры к прекращению язвы были бы предоставлены им самим» {¹³² АКАК. – Т. III. – С. 634.}.

В октябре 1808 г. к кумским абазинам прибыли царские войска и взяли заложников от лоовцев и дударуковцев. Переселиться на новые места согласился лишь князь Атажук Лоов. Абазинский народ, по словам И. Л. Дебу, «решился тайным образом рассеяться, что им и удалось. Из числа их часть перешла за реку и водворилась между... бешилбаями, от коих получают пропитание; а другая скрылась в лесах, вспомоществуемая человеколюбием своих однородцев, самая малая часть осталась на прежних местах и скрытым образом достает себе необходимое пропитание» {¹³³ АКАК. – Т. III. – С. 633, 634; Дебу И. Указ. раб. – С. 132 – 134.}. Ко всему этому «скот их дворовой большей частью разбрелся по окружным горам во время зимы, будучи без призору, так как они все вообще подвергались карантинному очищению» {¹³⁴ АКАК. – Т. IV. – С. 844.}. А тут еще кабардинский князь Атажуко Атажукин в 1809г. попытался силой взыскивать подать с кумских абазин. Но правительство на этот раз впервые официально объявило кабардинским князьям, что «они не имеют никакой власти над абазинами» {¹³⁵ АКАК. – Т. IV. – С. 849, 851, 852.}.

В том же 1809 г. один из князей Лоовых убил ногайского султана Бахты-Гирея, и ногайцы при поддержке абадзехов провозгласили кровную месть {¹³⁶ АКАК. – Т. IV. – С. 885 – 888.}. Тогда же проживающие за Кубанью баракаевцы, вместе с закубанскими черкесами и ногайцами, напали на станицу Каменнобродскую и подвергли ее полному разорению, но на обратном пути сами понесли тяжелые потери {¹³⁷ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 205, 206.}. Опасаясь мести за убийство Бахты-Гирея, князья Лоовы в 1811 г. вместе со своими подданными переселились на р. Подкумок к Ессентукскому посту {¹³⁸ АКАК – Т. IV. – С. 837.}.

В 1811 г. жители Цандрипша и многие общины мысылбаев вместе с бесленеевцами присягнули на подданство России {¹³⁹ АКАК – Т. IV. – С. 838, 929. 429.}.

Кровомщение между ногайцами и абазинами-лоовцами лихорадило край. В 1812 г. правительству удалось не допустить большое ополчение ногайцев и закубанских абазин до разорения лоовцев, а виновник этой вражды, убийца Лоов, был арестован и отправлен в Астрахань, откуда ему все-таки удалось бежать {¹⁴⁰ АКАК. – Т. V. – С. 858, 859.}.

Недовольство горцев политикой царской администрации вызвало в 1813 г. посылку ген. Дельпоцо на Кавказскую кордонную линию с заданием «открыть причины волнения между закубанскими кабардинцами, абазинцами и... ногайцами». Давлет-Гирей Лоов и другие феодалы показали, «что народы им подведомственные вообще недовольны российским правительством за необращение к ним ни малейшего внимания, также за то, что самые справедливейшие их просьбы оставляются начальством в пренебрежении и что все притеснения, терпимые ими от воровства, делаемого у них казаками, не только никогда почти не удовлетворяются, но нередко случается, что когда открыты бывают самые следы похищения, то вместо розыска, искавшие бывают захватываемы и содержимы долгое время под караулом» {¹⁴¹ АКАК. – Т. V. – С. 857.}.

Тапантовский князь Росламбек Клычев в 1813 г. активно участвовал в захвате закубанцами ногайцев, обитавших на р. Калаусе, и переселении их к мысылбаям за Кубанью {¹⁴² АКАК. – Т. V. – С. 879, 880; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 206 – 207.}.

Кабардинские князья не теряли надежды восстановить свое право на взимание дани с абазин. В 1814 г. они обратились к правительству с новым ходатайством по этому вопросу, но опять не получили удовлетворения {¹⁴³ АКАК. – Т. V. – С. 868.}.

В 1816 г. несколько десятков абазин приняли православие и были зачислены в казаки ст. Северной Хоперского полка {¹⁴⁴ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 226.}. Видимо, это были беглые крестьяне и рабы, стремившиеся таким путем избавиться от власти своих хозяев. Во всяком случае, переход в православие не был самоцелью. Это видно из следующего: в 1821 г. астраханская духовная консистория сообщала, что крещеные абазины Чурековых хуторов (под Георгиевском) в церковь «никогда не ходят и на исповеди никогда не бывают» {¹⁴⁵ АКАК. – Т. VI. – Ч. 1. – С. 412.}.

В первой четверти XIX в. на Северном Кавказе царское правительство наибольшее внимание уделяло окончательному присоединению Кабарды. Та часть тапанта, которые обитали в непосредственной близости к Кабарде, разделяли общую с ней судьбу. В 1818 г. во время карательной экспедиции в Кабарду царские войска разорили сел. Трамово около Константиногорской крепости {¹⁴⁶ Грабовский Н. Указ. раб. – С. 191, 204.}. В 1821 г. было зачислено в казаки смешанное абазино-кабардинское население сел. Бабуковского (406 чел.) {¹⁴⁷ АКАК. – Т. VI. – Ч. 2. – С. 607; Бентковский И. Бабуковцы // Ставрополь-ские губ. ведомости. – 1879. – № 50.}. В 1822 г., во время похода ген. Ермолова в Кабарду, кумские абазины под руководством Нартукова сражались на стороне кабардинцев. Ермолов окончательно победил кабардинских сепаратистов, и с этого времени Кабарда не только юридически, но и фактически вошла в состав Российской империи. При этом многие кабардинцы бежали к своим единоплеменникам в Закубанье. Это вызвало новые выступления закубанцев против царских войск. Мысылбаи вместе с бесленеевцами в том же году покинули свои жилища в предгорьях и, удалясь в горы, снова стали в ряды «непокорных» горцев. В декабре 1822 г. крупный отряд солдат и казаков взял абазинское сел. Дударуковское {¹⁴⁸ АКАК. – Т. iv. – Ч. 2. – С. 486; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 208, 209.}.

В 1824 г. отряд солдат и казаков атаковал на Малом Зеленчуке два тапантовских селения, Клычевское и (вторично) Дударуковское. Спавшие жители были захвачены врасплох и разбиты. Сохранилось письмо ген. Вельяминова к одному из местных крепостников, князю Бековичу-Черкасскому, из которого видно, что последний превращал пленных абазин джантемировцев в своих крепостных {¹⁴⁹ Из архива князей Бековичей-Черкасских // КС. – 1910. – Т. XXX. – С 48.}. Так набеги на абазин преследовали и невоенные цели.

В 1827 г. на правом берегу верхнего течения р. Кубани были основаны станицы Невинномысская, Беломечетская, Барсуковская и Карантинная (переименованная в 1835 г. в Суворовскую) {¹⁵⁰ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 413, 414.}.

В 1828 г. за Кубанью собралось большое ополчение черкесов и абазин, намеревавшихся увести в горы «мирных» ногайцев и жителей сел. Лоовского на р. Куме. Меры, принятые командованием кордонной линии, помешали осуществлению этого плана. Но ополчение все же прорвалось через кордон и разорило сел. Незлобное {¹⁵¹ Филонов С. Кавказская линия под управлением ген. Емануеля // КС. – 1894. – Т. XV. – С. 393.}. В ответ отряд под командованием ген. Антропова выступил из Прочного окопа и напал на мысылбаев между р. Урупом и Большим Зеленчуком. Мысылбаи во главе с Хаджи Хахандуковым упорно сопротивлялись, но вынуждены были отступить в лес {¹⁵² Филонов С. Кавказская линия под управлением ген. Емануеля // КС. – 1894. – Т. XV. – С. 403, 404.}. Другой отряд казаков под командованием майора Канивальского напал на сел. Лоовское в низовьях р. Теберды, но большинство жителей успели скрыться в лесу {¹⁵³ Филонов С. Кавказская линия под управлением ген. Емануеля // КС. – 1894. – Т. XV. – С. 405, 406; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 387, 388.}.

Осенью 1828 г. командующий Кавказской кордонной линией ген. Емануель вступил в Карачай, и карачаевцы присягнули на верность России. В ноябре того же года приняли российское подданство бесленеевцы, а также мысылбаи в верховьях р. Урупа. Другой отряд царских войск направился к верховьям р. Губс, где обитали баракаевцы, и они тоже приняли присягу {¹⁵⁴ АКАК. – Т. VII, – С. 882; Филонов С. Указ. раб – С. 423, 432, 438; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 389 – 391.}.

Действия ген. Емануеля в 1828 г. отличались успехом. Но этот успех, как увидим дальше, был непрочен. Пока же эти события имели своим последствием то, что тамовцы, кизилбековцы, чегреи и баговцы, копавшие было в зависимость от бесленеевцев, теперь, после утраты бесленеевцами независимости, отказались впредь платить дань их князьям.

В то время как закубанские абазины вели вооруженную борьбу против царских войск, обитавшие на правом берегу Кубани князья таланта помогали последним.

В 1831 г. отряд ген. Фролова выступил к верховьям рек Малого Зеленчука и Марухи, где разорил тапантовские селения Бибердова, Кучука и Аслан-Гирея Кячевых, а также кабардинское селение Джамбулата Хаджи Хамурзина. Одновременно другой отряд под командованием подполковника Лисаневича напал на сел. Али-Мурзы Лоова в долине р. Кардоника. После этих событий князья Лоовы подчинились царскому правительству и переселились со своими подданными на р. Куму. Ф. А. Щербина писал: «Русское подданство и переход на русские земли нужны были, очевидно, Лоовым и абазинским узденам как средство удержать крепостной строй» {¹⁵⁵ Щербина Ф. Указ. раб – Т.П. – С. 562.}.

В 183.4 г. князь Джамбулат Клычев изъявил согласие о принятии им российского подданства {¹⁵⁶ АКАК. – Т. VIII. – С. 743.}. В том же году полтораста кабардинцев, убыхов и других напали на принявший российское подданство «вновь поселенный против Баталпашинской станицы абазинского владельца Арслана Дударукова аул». 40 жителей и весь скот попали в руки напавших. На обратном пути казаки отбили у них часть пленных и скота {¹⁵⁷ АКАК. – Т. VIII. – С. 743, 744.}. В июне того же года полковник Засс совершил набег на два баракаевских селения, а затем пробрался в горы к тамовцам и разорил одно их селение. В числе погибших были три князя Заурумовы. После этого соседние кизилбековцы и чигреи приняли российское подданство {¹⁵⁸ АКАК. – Т. VIII. – С. 743, 744.; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 407, 408; Горские племена, живущие за Кубанью // Кавказ. – 1850. – № 94.}. В 1835 г. Засс захватил убыхские стада, пасшиеся на абазинских пастбищах в верховьях р. Чадаго. При этом горцы оказали упорное сопротивление. 16 февраля отряд Засса напал на баговские селения в долине р. Ходзи, но жители скрылись. При возвращении назад отряду пришлось выдержать упорные бои, в которых он потерял 30 чел. {¹⁵⁹ АКАК. – Т. VIII. – С. 749; Зиссерман А. Указ. раб. – Т. II. – С. 45.}.

Реляции о «подвигах» Засса не вязались с реальными результатами его деятельности. Справедливую оценку ей дал военный историк А. Л. Зиссерман: «Все эти громко расписанные набеги имели результатом утомление войск и немалые потери; крайнее озлобление туземцев, особенно потому, что нередко разорялись такие, которые заявляли желание покориться и долго жили совершенно мирно; пользы... никакой не принесли» {¹⁶⁰ Зиссерман Указ. раб. – Т. II. – С. 45.}.

В 1835 г. присягнули на подданство часть мысылбаев, которую возглавляли князья Сидовы, и та часть лоовцев, которые обитали на р. Малом Зеленчуке {¹⁶¹ Торнау Ф. Воспоминания кавказского офицера. – М. – 1864. – Ч. I. – С. 108; Ч. II. – С. 69, 70.}.

В 1835 г. среди кумских абазин произошел конфликт, благодаря которому на страницы документов попали сведения о классовой борьбе. Князья Ногай и Сарал-ипа Лоовы, принявшие незадолго перед тем российское подданство и поселенные на р. Куме, возбудили ходатайство о разрешении им переселиться в окрестности укрепления Хумаринского. Когда разрешение на это последовало, то оказалось, что азаты (вольноотпущенники), основываясь на праве свободного перехода от феодала к феодалу, отказались последовать за своими князьями. Возник большой спор, принявший затяжной характер {¹⁶² Щербина Ф. Указ. раб – Т. II. – С. 566, 567.}.

Во второй половине 1830-х годов военные действия между абазинами и царскими войсками почти прекратились. Тапанта с 1834 г. прочно вошли в состав России. Документ, составленный в 1837 г., гласит, что мысылбаи, тамовцы, кизилбековцы, чигреи и баракаи выселились из гор и «покорствуя, являя частые примеры преданности своей, спокойно возделывают поля» {¹⁶³ Горские племена, живущие за Кубанью // Кавказ. – 1850. – № 94.}.

На Черноморском побережье царские войска основали укрепления против абазин-садзов: в 1837 г. – Святого духа у Адлера и в 1838 г. – Навагинское в устье р. Сочи.

У лоовцев в ту пору обострился спор между князьями и азатами, и правительство в 1838 г., потворствуя князьям, арестовало несколько азатов, которые не желали переселиться вместе с князьями на Хумару {¹⁶⁴ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 566.}. В 1839 г. вспыхнуло кровомщение между чегреями и чемгуйскими князьями Болотоковыми, и чигреи намеревались бежать в горы. Засс с отрядом явился к чигреям на р. Лабу, организовал патрулирование и принял меры к примирению их с Болотоковыми {¹⁶⁵ Юров А. Три года на Кавказе // КС. – 1885 – Т. IX. – С. 143, 144.}.

Большинство Лоовых не имели желания разрывать отношения с правительством. Царская власть обеспечивала им господство над крестьянами и рабами. Спор между Лоовыми и их азатами вызвал в 1842 г. расследование соответствующих норм обычного права. Несмотря на то что азаты ссылались на исстари существовавший обычай, по которому они имели право свободного перехода от феодала к феодалу, правительство приняло сторону Лоовых, доказывавших, что азаты обязаны оставаться в числе личносвободных крестьян той общины, в которой раньше жили. Поэтому азатам приказали переселиться к Лоовым на землю между Хумарой и Усть-Джегутой. «Таким образом, – писал Ф. А. Щербина, – русские власти стали в этом случае на сторону дворян» {¹⁶⁶ Щербина Ф. Указ. раб – Т. II. – С. 566, 567.}.

В 1841 г. баракаи вместе с хатукайцами и махошами бежали в горы. Тогда же мысылбаи, подвластные князьям Егибоковым, снова стали сражаться с царскими войсками. В 1842 г. много абазин и черкесов переправились через р. Лабу и устремились к Кубани. Несмотря на принятые ген. Зассом меры, бегство в горы «мирных» мысылбаев, тамовцев и черкесов-бесленеевцев продолжалось {¹⁶⁷ АКАК. – Т. IX. – С. 304; Головин. Очерк положения военных дел на Кавказе с начала и до конца 1842 года // КС. – 1877 – Т. II. – С. 69; Волконский Н. 1840, 1841 и 1842 годы на Кавказе // КС. – 1894. – Т. XV. – С. 381.}. То был крупный успех закубанских горцев.

В 1842 г. была создана Лабинская кордонная линия. На ней возникли первые станицы – Вознесенская, Лабинская, Чамлыкская и Урупская, укрепление Надеждинское и ряд постов. Строительство их сопровождалось боями.

В апреле 1843 г. большое ополчение баракаев, кизилбековцев, тамовцев, черкесов и убыхов совершило нападение на недавно возведенные посты Подольский и Шолоховский, а потом переправилось через Кубань, чтобы овладеть станицей Бекешевской. Но тапантский амыста Асланбек Каблахов предупредил бекешевцев, и 2 мая штурм станицы был отбит. Каблахова произвели в прапорщики, а позже наградили и земельным участком {¹⁶⁸ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II, – С. 472 – 475; Ольшевский М. Кавказ с 1841 по 1866 год // Русская старина, – 1893. – С. 584; Ст. К. И. Баталпашинская // К-1867 – № 51.}. В начале января 1846 г. тамовцы вступили в переговоры о своем возвращении в российское подданстве. Им предложили выйти из гор и поселиться ниже укрепления Ахметгорского {¹⁶⁹ АКАК. – Т. Х. – С. 417; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 476.}. Присягу на подданство принесли также ахчипсовцы {¹⁷⁰ АКАК – Т. Х. – С. 416.}. Тогда же, видимо, это сделали кизилбековцы и чигреи.

Война снова разгорелась в 1847 г., когда кизилбековцы, тамовцы, чигреи и др. поддержали абадзехов, активно сопротивлявшихся царским войскам {¹⁷¹ АКАК – Т. Х. – С. 589.}. Гласного отказа от подданства шкарауовцев, собственно, не было, но они оказывали помощь независимым горцам {¹⁷² Дроздов И. Обзор военных действий на Западном Кавказе с 1848 по 1856 год // КС. – 1886. – Т. Х. – С. 504 и 517.}.

В 1848 г. к абадзехам прибыл наиб Шамиля Мухаммед-Амин. Он старался объединить черкесов и абазин для борьбы с царской Россией и пытался умалить значение местной аристократии, в чем встретил поддержку у крестьян. Князья, амыста и черкесские уорки в большинстве своем выступили против Мухаммед-Амина. Но плоды его деятельности не замедлили сказаться. В марте 1849 г. шкарауовцы и черкесы штурмовали укрепление Ахметгорское. Чигреи напали на селение российского подданного мысылбаевского князя Сидова, угнали при этом 4 тыс. голов скота. Сидов, боясь окончательного разорения, возбудил ходатайство о переселении с р. Кяфара на правый берег р. Большого Зеленчука. Кизилбековцы, чегреи и тамовцы теперь уже открыто отказывались от российского подданства {¹⁷³ Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 574.}.

В 1850 г. большой отряд казаков совершил набег на кизилбековцев и штурмом овладел главным их селением и ближайшими хуторами. После этого казаки напали на мысылбаев и урупских кабардинцев. Те и другие не вступили в бой и 10 февраля согласились принять российское подданство и переселиться на берега Зеленчуков {¹⁷⁴ АКАК. – Т. Х. – С. 596.}. Вскоре отряд полковника Ягодина попытался напасть на кизилбековцев и тамовцев в верховьях р. Большой Лабы, но последние, будучи поддержаны чегреями, не допустили казаков в свои селения {¹⁷⁵ АКАК. – Т. Х. – С. 597.}.

Несмотря на попытки Мухаммед-Амина помешать переселению мысылбаев и кабардинцев с р. Урупа на берега р. Большого Зеленчука, в апреле это переселение состоялось. Мухаммед-Амину лишь удалось истребить отряд царских войск численностью свыше 150 чел. {¹⁷⁶ АКАК. – Т. Х. – С. 598 – 600; Дроздов И. Указ. раб. – С. 557 – 558; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 479.}. Когда в 1851 г. царские войска производили переселение бесленеевцев с р. Тегенея [Тегеня на р. Уруп, горцы во главе с Мухаммед-Амином безуспешно пытались воспрепятствовать этому {¹⁷⁷ К. Обзор событий... – С. 63 – 66; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 481.}. Мартовская неудача Мухаммед-Амина была вознаграждена его успехом в апреле, когда ополчение независимых горцев помогло мысылбаям и значительной части закубанских кабардинцев бежать в горы. Бежали свыше трехсот семейств. В числе бежавших были жители селений Сидова, Бабукова (на Кубани) и др. {¹⁷⁸ К. Обзор событий... – С. 68 – 70; Дроздов И. Указ. раб. – С. 581, 582.}. С марта 1851 г. по октябрь 1852 г. происходили преимущественно мелкие столкновения царских войск с тамовцами, кизилбековцами и мысылбаями, причем а составе царских войск находились и ополченцы «мирных» абазин {¹⁷⁹ К. Обзор событий... – С. 42. 43; Щербина Ф. Указ. раб. – Т. II. – С. 484.}.

В 1852 г. часть мысылбаев согласились снова принять российское подданство и переселились на правый берег р. Лабы. В октябре большой отряд полковника Кемпферта вместе с «мирными» горцами разорил «немирное» мысылбаевское селение Кюсан-Камардов и тамовское селение Заурумова. Оборонявшиеся оказали упорное сопротивление. По словам И. Дроздова, «приходилось брать почти каждую саклю отдельно». В бою погиб предводитель тамовцев Бажа Заурумов {¹⁸⁰ К. 1852. – № 76; Дроздов И. Указ. раб. – С. 478. 479.}.

В декабре 1852 г. начальник правого крыла Кавказской линии ген. Евдокимов с крупным отрядом перешел р. Лабу и вывел на линию 103 семейства мысылбаев и кизилбековцев. На сторону царских войск стал ближайший сподвижник Мухаммед-Амина, глава кизилбековцев, Ярык Кизилбеков {¹⁸¹ Известие с Кавказа // К. – 1852. – № 83.}.

С начала Крымской войны (1853 – 1856 гг.) царское правительство упразднило свои укрепления на Черноморском побережье.

В 1856 г. было восстановлено Гагринское укрепление, а в 1858 г. рядом с абазинами возникли новые станицы – Сторожевая, Исправная, Передовая, Удобная, Подгорная и Спокойная, образовавшие Мало-Лабинскую кордонную линию. Абазины оказались охвачены полукольцом казачьих станиц. В новой обстановке чегреи, тамовцы и кизилбековцы принесли присягу на верность царскому правительству. Правда, в одном из документов того времени говорилось, что «покорность и преданность всех вышесказанных аулов весьма шаткая» {¹⁸² АКАК. – Т. XII. – 1904 – С:. 793, 1285.}. Уже вскоре чегреи превратились в «немирных», а в мае 1859 г. их селения в верховьях р. Ходзя подверглись разорению царскими войсками {¹⁸³ С правого крыла Кавказской линии // К. – 1869. – № 94.}.


* * *

Карта-схема населения Северо-Западного Кавказа в 1841 году. Составлена по работе М. И. Венюкова. Очерк пространства между Кубанью и Белой...


В 1859 г., после падения Гуниба, последнего в Дагестане оплота Шамиля, его закубанский наиб Мухаммед-Амин 20 ноября сдался царским войскам. Тогда же приняли присягу на верность царскому правительству абадзехи и баракаи. Вскоре после этого присягнули и чегреи. К 1860 г. из северокавказских абазин сохранили независимость лишь баговцы {¹⁸⁴ Венюков М. Очерк пространства между Кубанью и Белой // ЗИРГО. – 1863 – Кн. 2 – С. 47, 48.}.

Большинство садзов пока не покорялись царизму. В 1859 г. они и убыхи напали на владения князей Цанба, состоявших в сношениях с царскими военачальниками {¹⁸⁵ АКАК. – Т. XII. – Ч. 3. – С. 835.}. По той же причине в 1860 г. они напали на владения князя Рашида Геча {¹⁸⁶ АКАК. – Т. XII. – Ч. 3. – С. 879 – 885.}. В ответ на это общество Арт, в низовьях р. Мзымты, подверглось бомбардировке с моря {¹⁸⁷ Военные известия // К. – 1860. – № 37.}. В том же 1860 г. садзы и убыхи штурмовали укрепление Гагринское {¹⁸⁸ Военные известия // К. – 1860. – № 62.}. В августе того же года царские войска совершили карательную экспедицию в Псху {¹⁸⁹ АКАК. – Т. XII. – Ч. З. – С. 957 – 977.}, а в июне 1861 г. садзы и убыхи заставили царские войска прекратить в горах разработку дороги {¹⁹⁰ Фадеев А. Убыхи... – С. 178 – 179.}.

Это уже было время махаджирства – движения за переселение в Турцию. Махаджирство было на руку турецкому правительству, рассчитывавшему с помощью горцев создать опору для падишахского трона. Муллы, турецкие купцы и офицеры расписывали Турцию как землю обетованную, преисполненную материальными и духовными благами. Переселение горцев устраивало и царское правительство, хотевшее таким способом избавиться от «беспокойного» элемента. Первые случаи переселения абазин имели место уже 1858 г. {¹⁹¹ АКАК. – Т. XII – Ч. 1. – С. 51 – 53.}. В последующие годы число переселенцев выросло. В 1861 г. царские военачальники дали согласие на переселение в Турцию кизилбековцев, тамовцев, чегреев, баговцев и мысылбаев. Но они медлили, и лишь после насильственного изгнания бесленеевцев на правый берег р. Урупа чегреи подались вверх по ущельям, где и провели зиму 1861 – 1862 гг. То же сделали кизилбековцы и тамовцы. Во вновь возведенной станице Псеменской они за бесценок распродали свое имущество и потянулись общим табором за Главный Кавказский хребет к садзам. Опустевшие селения были сожжены царскими войсками {¹⁹² АКАК. – Т. XII. – Ч. II. – С. 920; Солтан В. Военные действия в Кубанской области с 1861 по 1864 год // КС., – 1880. – Т. V. – С. 353, 354; Гейнс К. Пшехский отряд // Там же. – 1884. – Т. VIII. – С. 403.}.

В марте 1862 г. горцам было приказано очистить территорию между реками Лабой и Белой и переселиться к Кубани либо эмигрировать в Турцию. Так как никто приказа не выполнил, черкесов и баракаев силой сгоняли с насиженных мест. Баракаи бежали за р. Белую и в ее верховья к снеговым горам. Весной 1862 г. большинство чегреев уплыли в Турцию. Оставшиеся чегреи подчинились царскому правительству и вышли к станице Лабинской. Дольше всех держались в горах баговцы, но и они в 1863 г. ушли в Турцию {¹⁹³ Гейнс К. Указ. раб. – С. 405, 406; М. Венюков. Указ. раб. – С. 26, 48; Эсадзе С. Покорение Западного Кавказа и окончание Кавказской воины. – Тифлис. – 1914. – С. 129.}.

Продолжали сопротивляться царским войскам лишь обитавшие на Черноморском побережье шапсуги, убыхи и садзы. Но в марте 1864 г. убыхи и ахчипсовцы проиграли сражение в устье р. Годлика {¹⁹⁴ Духовский С. Материалы для описания войны в западном Кавказе // ВС. – 1864 – № 11 – 12 – С. 296 – 303.}, после чего царским войскам был открыт путь в земли убыхов и садзов, которые после этого начали также выселяться в Турцию. Долголетняя Кавказская война закончилась сражением 10 мая в верховьях р. Мзымты, когда садзы общества Аибга были разбиты и царские войска заняли Ахчипсоу {¹⁹⁵ Духовский С. Материалы для описания войны в западном Кавказе // ВС. – 1864 – № 11 – 12 – С. 303; Берже А. Выселение горцев с Кавказа // Русская старина. – 1882. – Т. 33. – С. 351, 352.}.

Переселение в Турцию охватило и независимых и «мирных» горцев. Тапанта меньше поддались переселению, поэтому в настоящее время их на Кавказе гораздо больше, чем шкарауа. Условия переселения были очень трудными. Перевозка эмигрантов производилась на турецких судах, владельцы которых в погоне за наживой набивали суда до отказа. Бывали случаи потопления судов из-за перегрузки. Переселенцы и в пути, и по прибытии в Турцию массами умирали от эпидемии тифа. Турецкое правительство не приготовило для переселенцев ни помещений, ни продовольствия. Боясь распространения тифа, эмигрантов поместили в концентрационные лагеря, где под открытым небом ежедневно умирали сотни больных и голодных людей {¹⁹⁶ Эсадзе С. Указ. раб. – С. 129; Дзидзария Г. А. Махаджирство и проблемы истории Абхазии XIX столетия. – Сухуми. – 1975. – С. 194 – 245.}.

Общая численность переселившихся не поддается точному определению. По весьма неполным данным правительственной статистики, с 1858 по 1864 г. в Турцию ушло северокавказских абазин 30 тыс. душ, а садзов (без псхувцев) в 1863 – 1864 гг. – 19925 душ {¹⁹⁷ Берже А. Указ. раб. – С 165.}. По мнению Г. А. Дзидзария, общее число переселившихся абазин было около 100000 душ {¹⁹⁸ Дзидзария Г. А. Указ, раб. – С. 211.}.

Численность абазин, оставшихся в Кубанской области к 1883 г., определялась в 9921 чел., в том числе дударуковцев – 1334 чел., лоовцев – 963 чел., клычевцев – 121 чел., кячевцев – 61 чел., бибердовцев – 58 чел., джантемировцев – 47 чел., тапантовцев не указанной принадлежности – 3869 чел. Среди шкарауа были: мдавеи – 876 чел., чегреи – 828 чел., кизилбековцы – 729 чел., тамовцы – 472 чел., мысылбаи – 481 чел., баракаи – 460 чел. и баговцы – 27 чел. {¹⁹⁹ Фелицын Е. Д. Числовые данные о горском и прочем мусульманском населении Кубанской области // ССК – 1885. – Т. IX. – С. 82. 87, 94.}. Абазины были сгруппированы в нескольких укрупненных селениях. Следствием этого явилось смешение племен, что в корне подорвало племенную и феодальную организацию прежних лет. Многие из абазин были расселены по черкесским, ногайским и карачаевским селениям. Так, в сел. Ульском оказались 790 абазин, в Кошхабле – 235, в Атажукинском – 119, в Маре – 81, в Пшизовском – 80, в Кургоковском – 77, в Урупском – 72, в Хумаре – 67, в Мансуровском – 39 и т.д. {²⁰⁰ Фелицын Е. Д. Числовые данные о горском и прочем мусульманском населении Кубанской области // ССК – 1885. – Т. IX. – С. 52 – 86.}.

В целом присоединение абазин к России сыграло большую прогрессивную роль в дальнейшей судьбе этого народа. Прекратились посягательства турецких султанов и их вассалов на абазинские земли. Пришел конец феодальным усобицам. Позднее тесные контакты абазин с трудовыми слоями соседних народов, и прежде всего русского народа, определили их участие в Великой Октябрьской революции и социалистическое переустройство их культуры и быта.


Л. И. Лавров