Родительские наказы в повести А. С. Пушкина

Вид материала

Реферат

Содержание Глава 1. Родительский наказ в культуре православия. Глава 2. Родительский наказ в художественной литературе 2.1 Литературная критика о теме родительского наказа в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка». 2.2. Родительский наказ и его воплощение в судьбе героев Если не хочешь дать полтину, то вынь ему что-нибудь из моего платья. Дай ему мой заячий тулуп” Поездка к императрице

Подобный материал:

• Традиции жанра готической новеллы в повести А. С. Пушкина «Пиковая дама», 45.83kb.
• Урок "По страницам повести Пушкина, 60.61kb.
• «Значимость повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка», 292.61kb.
• Наименования одежды в творчестве А. С пушкина (курсовая), 12.44kb.
• Структура управления маоу гимназии №29 г. Томска, 44.27kb.
• Конспект урока по литературе Проблема интерпретации и опыт прочтения петербургской, 126.69kb.
• Урока: Перепечина Ольга Леонидовна Тема урока: Обобщающий урок по повести А. С. Пушкина, 149.7kb.
• Цели: показать, как красивы, благородны, искренни чувства поэта; воспитывать высокие, 248.85kb.
• Урок по теме «Историческая основа повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка», 59.46kb.
• А. С. Пушкина "Станционный смотритель" урок, 82.61kb.

Муниципальное общеобразовательное учреждение «Гимназия №1»

Родительские наказы

в повести А.С. Пушкина

«Капитанская дочка»

Выполнила: Верченова Евгения,

ученица 10 «Б» класса

Руководитель: Рафальчук О.Г., учитель русского языка и

литературы МОУ «Гимназия №1»


г. Хабаровск

2010 г.


Содержание.


Введение……………………………………………………………………..3

Глава 1. Родительский наказ в культуре православия………………... 5

Глава 2. Родительский наказ в художественной литературе………….. 8

2.1. Литературная критика о теме родительского наказа в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка»……………………………………………9

2.2. Родительский наказ и его воплощение в судьбе героев (анализ «ключевых» эпизодов произведения)…………………………………….14

Заключение…………………………………………………………………23

Список литературы……………………………………………………….25

Приложение………………………………………………………………...27


Введение.


Обращение к теме семейных отношений традиционно для русских православных писателей. Эта традиция своими корнями уходит в те времена, когда русская церковь, утверждавшаяся на земле русской, провозгласила семейные ценности мерой, определяющий духовный рост личности.

Безусловное признание родительского превосходства, уважение к отцу и матери, соблюдение правил, по которым ты живёшь в отцовском доме, – вот незыблемые основы жизни человека. И если, покинув родительский дом, сын или дочь соблюдает законы, то сила роста духовного не ослабевает, а умножается, ведь передать свой опыт они должны собственным детям. Недаром первый свод законов, по которым существовала семья, назывался Домостроем. Строить дом – означало строить не только само здание, но и отношения в нём.

Общеизвестно, что семья и отношения, складывающиеся между людьми, в значительной мере определяют главные ценности в жизни любого человека. В семье закладывается фундамент личности ребёнка, в семье он получает первые уроки нравственности, включается в сложную систему взаимодействий с окружающими людьми. Родительские указания, наставления – есть облечённые в слова правила, поучающие особой мудрости – житейской. Не случайно мастера русской литературы так настойчиво обращаются к изображению семейных отношений, ведь постичь глубину и многообразие личности, понять мотивы поведения, можно только, узнав суть его отношений в семье.

Наиболее символичным для русской литературы в этом смысле традиционно являлось изображение важнейшего периода в жизни человека, получающего напутственное слово или наказ от родителей, выпускающих своё дитя во взрослую, самостоятельную жизнь.

Предметом исследования данной работы являются эпизоды из художественного произведения XIX века – повесть А.С. Пушкина «Капитанская дочка», в котором звучат родительские наказы.

Цель данного исследования:

Определить назначение эпизодов родительских наказов, встречающихся в произведении А.С. Пушкина «Капитанская дочка»

В ходе исследования были поставлены следующие задачи:

1) Понять, каково значение родительского наказа в контексте русских православных традиций.

2) Изучить литературную критику по заявленной теме, выявить подходы к осмыслению роли данных эпизодов в контексте художественного произведения.

3) Дать свою версию понимания идейно-художественного назначения эпизодов родительских наказов в художественном произведении XIX века.


Глава 1. Родительский наказ в культуре православия.


В словаре С.И. Ожегова значение слова «наказ» трактуется следующим образом: 1) Наставление, поучение, распоряжение (устар. и прост.) 2) Поучение, обращение, содержащее перечень требований и пожеланий (официальн.) ¹ (см. приложение 1).

В современном русском языке существует несколько синонимов к слову «наказ»: благое слово, завещание, наставление, наказ, завет, совет, скрижаль, благословение.²

В наши дни понятие «наказ» чаще всего соотносится со словом «наказание» и трактуется слишком однозначно, что не отражает, к сожалению, его первоначального смысла. В академическом словаре русского языка читаем: «Наказание — мера воздействия, применяемая к кому-либо за какую-либо вину, проступок, преступление». Однако исстари слово это понималось совершенно по-другому. И связанные с ним однокоренные слова тоже имели совсем иной смысл, в отличие от современного (см. приложение 2). Откроем церковно-славянский словарь: «Наказание — наставление, учение; образование, ученость. Наказанный — наставленный. Наказатель — наставник, учитель. Наказую — научаю, наставляю. Наказ — наставление, приказание. Наказываю — научаю, смиряю». Места Священного Писания, связанные с наказанием, понимались именно в таком, первоначальном смысле (см. приложение 3). Откроем Библию на церковно-славянском языке и прочтем в Притчах Соломона: «Слыши, сыне, наказание отца своего...» А вот тот же текст, но из Библии на русском языке: «Слушай, сын мой, наставление отца твоего и не отвергай завета матери твоей» (Прит. 1,8). Слова апостола Павла на церковно-славянском языке «воспитывай чад в наказании Господни» в русском варианте читаются уже как «воспитывайте их в учении и наставлении Господнем» (Еф. 6, 4). ³

Именно как наказ, вразумление, исправление и следует понимать термин «наказание детей», а вовсе не кару, не месть или возмездие за что-либо. Святитель Иоанн Златоуст так писал о наказании: «...Это мать спасения». Значит, цель наказания - не причинение страданий ребенку, а наставление его и воспитание в нем послушания и прочих добродетелей.

В послании к Ефесянам 6:4 святой апостол Павел пишет к отцам:"И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем". Бог возлагает ответственность за духовное воспитание (обучение) прежде всего на родителей. Поместная церковь и воскресная школа способствуют воспитанию детей, но не могут переложить на себя весь груз ответственности, лежащей на семье. С самых первых дней народа Божия главная задача семьи в Библии - воспитательная: "Слушай Израиль: Господь Бог наш, Господь един есть; и люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею и всеми силами твоими. И да будут слова сии, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем… И внушай их детям твоим и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и вставая" (Втор. 6: 4-7). Слово "внушить" ("учить"), которое происходит от древнееврейского "точить", "заострять", в этом тексте означает "учить основательно". Обучение детей духовным истинам является необходимой обязанностью родителей. Если этого не будут делать родители, то это худшим образом сделает греховный мир. То, что родители верующие, не означает, что дети по наследству выберут тот же путь. Для того чтобы привить детям свои духовные ценности, нужно приложить немало усилий.

Первой книгой на Руси, в которой отражался родительский наказ как духовное напутствие своим детям, был Домострой.

В Домострое, своде житейских правил и наставлений, памятнике русской литературы XVI века, отражались принципы патриархального быта, домашнего уклада. По Домострою, родительский наказ должен был в первую очередь воспитывать через добрый пример жизни самих родителей. На принципах любви и прощения строится воспитание детей. Нужно "и учить их страху Божию, и вежливости, и всякому благочинию... И хранить их и блюсти чистоту телесную и от всякого греха, как зеницу ока и как свою душу". (Домострой, Глава 19). ⁴ «Живи, чадо, по христианскому закону – во всех делах без лукавства, без всякой хитрости во всем, да не всякому духу верь: доброму подражай, лукавых и закон в любых делах преступающих не привечай…» - послание и наставление отца сыну.


Глава 2. Родительский наказ в художественной литературе

Тема родительских наказов – одна из ведущих в русской литературе. Особое идейно-художественное значение родительские наказы приобретают в произведениях древнерусской литературы ("Повесть о Горе-Злочастии", "Повесть о Савве Грудцыне"), которые опираются на православные традиции.

Анализ текстов художественной литературы XIX века показывает, что родительский наказ - один из важнейших эпизодов в произведениях многих авторов. Например, мы встречаем родительские наказы в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка», поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души», комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума», романе Толстого Л.Н. «Война и мир», сказке М.Е. Салтыкова - Щедрина «Премудрый пескарь», романе И.А Гончарова «Обломов». Легко заметить, что эти эпизоды имеют разную смысловую наполняемость, в ряде из них авторский взгляд нацелен на изображение негативных черт семейного воспитания, которое отличается от традиций православной культуры. Условно можно разделить существующие в русской литературе родительские наказы на «положительные» и так называемые «отрицательные наказы» (см. приложение 4).

Однако наиболее интересной, на наш взгляд, является тема родительского наказа в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка», текст которой и стал предметом данного исследования.


2.1 Литературная критика о теме родительского наказа в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка».

Последним прозаическим произведением А.С. Пушкина является повесть «Капитанская дочка» (1833 – 1836). Длительная и серьезная работа над данным текстом (сбор исторического материала, наличие нескольких вариантов плана, существенных сюжетных изменений, серьезной художественной обработки) подтверждает осознание самим автором принципиальной значимости «Капитанской дочки» в собственном творческом процессе. И действительно, по мнению многих исследователей, в этом произведении сошлись воедино многие волнующие А.С. Пушкина на протяжении долгих лет темы, проблемы, идеи; средства и способы художественного воплощения их; основные принципы творческого метода; авторская оценка и мировоззренческая позиция по ключевым понятиям бытия человека и мира.

Являясь историческим романом, то есть, включая реальный конкретный исторический материал (события, исторические лица), «Капитанская дочка» содержит в себе в концентрированном виде постановку и решение социально-исторических, психологических, нравственно-религиозных вопросов. Именно последние наиболее значимы, ведь прочтение данного романа, как и всех прочих, зависит от мировоззренческих установок читателя. Невозможно не согласиться с В. С. Непомнящим: «Мой Пушкин» – не просто мой взгляд, мое мнение, или научная концепция, или отражение моих специальных интересов и частных пристрастий; «мой Пушкин» – это мой автопортрет, моя система ценностей в практическом приложении, как она есть на самом деле; «мой Пушкин» – это ворота в мой духовный мир, это моя вера. И все сколько-нибудь серьезные споры на пушкинские темы суть в конечном счете споры аксиологические, противостояния разных образов мира, жизненных позиций и вер».⁵ Такого рода противостояние «разных образов мира» отражено наиболее ярко в повести «Капитанская дочка», в произведении, погружающем читателя в раздумья о нравственных законах, по которым живут герои.

Интересно в контексте заявленной темы мнение критиков, впервые увидевших в этом произведении не столько историческую хронику, сколько семейную. Н. Н. Страхов в марте 1869 года во второй статье о «Войне и мире» Л. Толстого, рассматривая «историческую связь «Войны и мира» с русской литературой вообще», утверждает: «Есть в русской литературе классическое произведение, с которым «Война и мир» имеет больше сходства, чем с каким бы то ни было другим произведением. Это — «Капитанская дочка» Пушкина. Сходство — во внутреннем духе обоих произведений, главное же внимание в которых сосредоточено на событиях частной жизни Гриневых и Мироновых, и исторические события описаны лишь в той мере, в какой они прикасались к жизни этих простых людей. «Капитанская дочка», собственно говоря, есть хроника семейства Гриневых; это — тот рассказ, о котором Пушкин мечтал еще в третьей главе «Онегина», — рассказ, изображающий «преданья русского семейства». ⁶

«Войну и мир» Н. Страхов считает хроникой двух семейств: Ростовых и Болконских. Пушкинская же «Капитанская дочка», по его мнению, «есть рассказ о том, как Петр Гринев женился на дочери капитана Миронова». С появлением «Капитанской дочки» Н. Страхов связывает возникновение «того важного направления в нашем художестве, которое началось с Пушкина, жило до настоящего времени и, наконец, породило такое огромное и высокое произведение, как «Война и мир». В поисках «почвеннического» идеала, самобытного русского типа Н. Страхов полемизирует с В. Г. Белинским и П. В. Анненковым — представителями различных общественных взглядов, каждый из которых по-своему оценивал прозаическое наследие Пушкина, и в частности «Капитанскую дочку». Следует отметить, что позиция Н.Страхова, рассматривающего пушкинское произведение как повесть семейную, кажется нам наиболее близкой в контексте рассматриваемой темы.

К этой же мысли приходим мы, когда обращаемся к размышлениям Ф.М.Достоевского об этом произведении: «Капитанская дочка» — чудо искусства. Не подпишись под ним Пушкин, и действительно можно подумать, что это в самом деле написал какой-то старинный человек, бывший очевидцем и героем описанных событий, до того рассказ наивен и безыскусствен, так, что в этом чуде искусства как бы исчезло искусство, утратилось, дошло до естества». По мнению Достоевского, «Капитанская дочка» — это апофеоз простых русских людей, супругов Мироновых и Ивана Игнатьевича, сумевших героически встретить трудные испытания. Иван Игнатьевич, «этот кривой, ничтожный, по-видимому, человек умирает великим героем, человеком бравым и присяжным. И ни одной-то минуты не мелькнет у нас мысль, что это частный лишь случай, а не русский простой человек в огромном большинстве своего первоначального типа...». Особенно трогательное впечатление производит на Достоевского образ комендантши, умершей вместе с мужем геройской смертью. «Читая Пушкина, читаем правду о русских людях, полную правду, и вот этой-то полной правды о себе самих мы почти уже и не слышим теперь или столь редко слышим, что и Пушкину, пожалуй бы, не поверили, если б не вывел и не поставил он перед нами этих русских людей столь осязаемо и бесспорно, что усомниться в них или оспорить их совсем невозможно». ⁷

Ю. Айхенвальд в своей книге о Пушкине утверждал: «Среди людей его особенно привлекают ясные, добрые, бесхитростные души, незаметные герои и героини, капитан Миронов и его дочь. Они служат для него оправданием его веры в благой смысл жизни, к которой он вообще прилагает мерило не внешней красоты, а добра, или, лучше сказать, прекрасное и доброе имеют для него один общий корень. Благоговея богомольно перед святыней красоты, он видит в ней и добро...» ⁸ Исследователь указывает на высокую простоту пушкинского творчества, уделяя внимание анализу «Капитанской дочки»; по его мнению, «героизм вырастает здесь из будней, из того скромного и неэффектного материала, который Пушкин умел претворять в сокровища духовной красоты. Капитан Миронов, родственный не только чином, но и духом штабс-капитану Максиму Максимычу и капитану Тушину, в законченности и цельности своего миросозерцании лучше всех воплощает это скромное величие, этот высший героизм простоты. Не говоря уже о его собственном трагическом конце, на какую высоту возносит он себя, когда при нападении Пугачева на Белогорскую крепость говорит оробевшему гарнизону эти незатейливые, эти великие слова: «Что же вы, детушки, стоите? Умирать так умирать, дело служивое!» ⁹ Так, родительские отношения, которые можно условно обозначить: сын – отец – дед, дочь – мать – отец становятся воплощением духовного родства целого народа, ведь в этом трагическом эпизоде прощальные слова капитана Миронова звучат как родительское наставление своим подчиненным, связанным с ним воедино долгом службы, любовью к Отечеству и Царю. «Детушки» - те, кому обращены последние наставления, принимают и героическое отношение к самому происходящему, и вступают на путь самостоятельный.

Изученная литература позволила увидеть, что многие критики считают семейную тему в произведении Пушкина одной из ключевых, смыслообразующих, и это, безусловно, обосновывает актуальность данной работы.


2.2. Родительский наказ и его воплощение в судьбе героев

(анализ «ключевых» эпизодов произведения).


Проблема нравственного воспитания молодого человека глубоко волновала Пушкина; с особой остротой она встала перед писателем после поражения восстания декабристов, которое в сознании Пушкина воспринималось как трагическая развязка жизненного пути лучших его современников. В этих условиях Пушкин ощутил настоятельную необходимость сопоставить нравственный опыт разных поколений, показать тесную связь между ними. Представителям «новой знати» Пушкин противопоставляет людей, нравственно цельных, не затронутых жаждой чинов, орденов и наживы. Во вступлении к «Капитанской дочке», которое не вошло в окончательный текст, Пушкин писал: «Любезный внук мой Петруша! Часто рассказывал я тебе некоторые происшествия моей жизни, и замечал, что ты всегда слушал меня со вниманием…. На некоторые вопросы я никогда тебе не отвечал, обещая со временем удовлетворить твоему любопытству. Ныне решился я исполнить мое обещание. — Начинаю для тебя… искреннюю исповедь, с полным уверением, что признания мои послужат к пользе твоей. Ты знаешь, что, несмотря на твои проказы, я все полагаю, что в тебе прок будет, и главным тому доказательством почитаю сходство твоей молодости с моею. Конечно, твой батюшка никогда не причинял мне таких огорчений, какие терпели от тебя твои родители. — Он всегда вел себя порядочно и добронравно, и всего бы лучше было, если б ты на него походил. — Но ты уродился не в него, а в дедушку, и по-моему это еще не беда. Ты увидишь, что завлеченный пылкостию моих страстей во многие заблуждения, находясь несколько раз в самых затруднительных обстоятельствах, я выплыл наконец и слава богу дожил до старости, заслужив и почтение моих ближних и добрых знакомых. То же пророчу и тебе, любезный Петруша, если сохранишь в сердце твоем два прекрасные качества, мною в тебе замеченные: доброту и благородство». ¹⁰Так, в черновой редакции Пушкин планировал связать три поколения: деда, его сына и внука. «Облик их приобретает историческую многозначность, насыщаясь любимыми идеями поэта и приобретает обобщенно-типический смысл». ¹¹ Отсутствие этого фрагмента, возможно, было восполнено тем, что вся художественная ткань произведения пронизана пословицами, как нельзя лучше воплощающими эту связь поколений.

Читая произведение, сразу обращаем внимание на то, что пословица, взятая Пушкиным в качестве эпиграфа ко всей повести, указывает на идейно-нравственное содержание произведения: одна из важнейших проблем «Капитанской дочки» — проблема нравственного воспитания, формирования личности Петра Андреевича Гринева, главного героя повести.

Эпиграф представляет собою сокращенный вариант русской пословицы: «Береги платье снову, а честь смолоду». Полностью эту пословицу вспоминает Гринев-отец в важнейшем эпизоде, когда он напутствует сына, отправляющегося в армию и дает ему родительский наказ.

“В словаре В.И. Даля, — пишет исследователь пушкинского произведения С.Алпатов, — пословица звучит так: «Береги платье снову, а здоровье и честь смолоду». Пушкин выносит в эпиграф только ключевую тему чести, однако прячет между строк рассказа второй и третий компонент пословицы: «Батюшка сказал мне: “Прощай, Пётр. Служи верно, кому присягнёшь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду”». (Слово «честь» во всех своих значениях имеет положительный нравственный смысл, которым и должна быть наполнена жизнь человека)….Матушка в слезах наказывала мне беречь моё здоровье... Надели на меня заячий тулуп, а сверху лисью шубу”¹². В эпизоде отцовского наказа (здесь необходимо обратить внимание на эпиграф к первой главе, синтаксически выделенный (следующий после многоточия) вопрос которого «Да кто его отец?», символически подсказывает, заложены основные нравственно-религиозные нормы поведения христианина: благословение – крестное осенение иконой как знак защиты Господней и следования заветам Христа; верность присяге; смирение и послушание; скромность; исполнительность; чувство собственного достоинства в силу осознания себя образом и подобием Божиим. Отсюда и важность сохранения чести. Родительское благословение Гринёва в воде не тонет и на огне не горит. Оно воплощается прежде всего в виде пословицы (см. приложение 5)

То, что автор использует все три компонента русской народной пословицы, подтверждает сюжет повести: Гринёв последовательно рискует своим имуществом (азартная игра с Зуриным), здоровьем (дуэль со Швабриным), жизнью (поездка в буран), честью (сношения с мятежниками) (см. приложение 6).

Обратимся к анализу ключевых эпизодов повести «Капитанская дочка» и остановимся подробнее на том, насколько точно выполняет Пётр Гринёв наказ своих родителей и следует их воле.

Одним из важнейших в этом смысле эпизодов является, несомненно, первая встреча вырвавшегося из-под опеки семьи Петруши с опасностями взрослой и самостоятельной жизни. Кстати, можно отметить, что сам факт поездки в «сторону глухую и отдалённую» главным героем повести воспринимается одновременно как «тяжкое несчастие» и как неизбежность: «Спорить было нечего!» Петруша Гринёв смиренно выполняет волю отца, это и есть поступок в контексте православного воспитания: послушание и смирение по отношению к родителям. Сможет ли герой вне родительского дома следовать родительскому наказу? Чему научит его «свободная жизнь»? Эпизод, описывающий произошедшее в трактире вскоре после начала «вольной жизни», повествует о том, как Петруша получает первые «уроки», чтобы «привыкнуть к службе». Следствием такого «беспутного» поведения становится карточный долг, за который требуется платить, и «безмолвное раскаяние» Гринёва. Наиболее ярко в данном эпизоде воплощают тему родительского наказа слова Савельича, обращённые к Петруше: «И в кого ты пошёл? Кажется, ни батюшка, ни дедушка пьяницами не бывали; о матушке и говорить нечего…»

Таким образом, поведение главного героя, вырвавшегося на свободу, кажется, на первый взгляд, не соответствующим родительскому представлению о законах чести. Однако внимательное чтение этого эпизода не позволяет усомниться в том, что по своей сути Гринёв - человек нравственно прочный, не пытающийся избежать расплаты за свои поступки, понимающий порочность своего легкомысленного поведения. В этом нас убеждает его желание рассчитаться с долгом, а не хитрить и изворачиваться.

Несомненно, понимание сути пословицы «Долг платежом красен» - также один из аспектов христианского мироощущения.

Тема долгов оборачивается темой платежа, вовлекая в своё смысловое поле остальных персонажей. Долг платежом красен, и все, на кого растратил Гринёв не только свое имущество, но и самую душу свою, отплачивают ему тем же: впоследствии Зурин подбирает Гринёва с Машей в степи, Пугачев милует пожалевшего его барчука, Екатерина II возвращает Маше и Петру долг перед их отцами. Чем дальше мы наблюдаем за Гринёвым, тем всё более убеждаемся, что такова черта его характера: не беспокоиться за судьбу свою, вверяя её Всевышнему. Но это не пассивность вялой воли, а, напротив, — нравственная активность натуры. «Пассивен Швабрин, когда, спасая жизнь, переходит на сторону Пугачёва. Активен Гринёв, когда смиренно готов принять собственную казнь, лишь только бы не участвовать в изменении существующего порядка вещей и не изменять своему внутреннему достоинству, которые он именует честью. Замечательно поведение Гринёва при аресте, когда, оговорённый Швабриным, он рискует потерять слишком многое, будучи причтённым несправедливо к бунтовщикам». ¹³

Характерно, что смысловой ряд платежей поддерживается словесным и образным рядом раздариваемого платья. Эти дары абсолютно симметричны.

Гринёв приказывает Савельичу, пожалевшему полтину проводнику: “ Если не хочешь дать полтину, то вынь ему что-нибудь из моего платья. Дай ему мой заячий тулуп”. Пугачёв благодарит: “Его благородие мне жалуют шубу со своего плеча”.

В свою очередь, урядник Максимыч привозит Гринёву дары Пугачева: “Отец наш жалует лошадь и шубу со своего плеча (к седлу был привязан овчинный тулуп)... Да ещё жалует он вам... полтину денег... да я растерял ее дорогою”. Даже эта “утерянная” полтина возвращается с лихвой, когда тот же казак передаёт Гринёву в стычке под Оренбургом письмо от Маши. Эпизоды, в которых повествуется о взаимоотношениях Гринёва и Швабрина, позволяют увидеть мотивы поступков главного героя повести, проходящего испытания на нравственную прочность. Дуэль со Швабриным, последствия этого поединка, скрытая месть и коварство Швабрина в «мирной» жизни к
Поездка к императрице
репости закаляют характер Гринёва, который мужает под влиянием чрезвычайных исторических событий; позиция, избранная пушкинским героем, внутренне «подсказана» ему родовым преданием, примером и заветом отца: «Береги честь смолоду». Линия поведения Петруши Гринева, под влиянием встреч с самозванцем ставшего Петром Андреевичем, по сути дела, не заключает в себе ничего неожиданного: она результат сословного воспитания в духе чести, преданности присяге и отечеству.

Остановимся подробнее на эпизоде, в котором главный герой повести стоит перед выбором: присягнуть лжегосударю на верность подобно Швабрину или сберечь свою честь. Цена этого выбора – жизнь.

В этом страшный момент, когда Гринёв готов принять смерть, мольбы Савельича заставляют палачей остановиться. Смутные чувства, какое-то оцепенение овладевает Гринёвым. Несмотря на это, он отказывается целовать руку Пугачёва и кланяться самозванцу. В тот момент, когда ближе всего опасность смерти, Гринёв читает молитву, «принося богу искреннее раскаяние… и моля его о спасении всех близких…».

Жизненные ситуации, в которые попадает Гринёв, пытающийся защитить любимую и сберечь её честь от посягательств Швабрина, снова ставят его перед выбором: личное благополучие, полученное с бесчестьем, или верность родительскому наказу, сопряженная с риском. Духовным стержнем характера Петра Гринева становится непреклонная уверенность в силу родительского слова, в силу Божьей милости. Значимым для понимания характера главного героя повести становится диалог Гринёва и Пугачёва, принявшего активное участие в судьбе влюблённых. Слова Гринёва как нельзя лучше убеждают читателя в прочности и незыблемости его позиции. Неслучайно во время разговора Гринёв «отвечает с твёрдостию», словно чувствует силу, скрывающуюся в искренности, честности и христианском принятии поступков окружающих: «жизнию моей рад бы я заплатить тебе за то, что ты для меня сделал. Только не требуй того, что противно чести моей и христианской совести…». Так, несмышленый Петруша становится Петром (вспомним символическое значение этого имени – «камень»).

Родительский наказ становится смысловым центром и для понимания системы отношений в семье Мироновых. Первое знакомство читателя с героиней не поражает исключительностью изображаемого… «...Да где же Маша?» Тут вошла девушка лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши, которые у ней так и горели».¹⁴ Внешний портрет Маши Мироновой ничем не примечателен. Пушкин словно нарочно подчеркивает ее обыденность, лишает каких-либо индивидуальных примет; она не отличается особой красотой, не блещет умом. Героиня — покорная дочь своих родителей, приученная с детства к незыблемым нормам патриархальной морали. По мере же развертывания повествования все с большей отчетливостью проступают лучшие стороны ее незаурядной натуры — прямота, верность, способность с достоинством переносить внезапные утраты и житейские невзгоды. Важнейшим эпизодом для подтверждения этого становится, конечно, история взаимоотношений с Петром Гринёвым. Маша, представленная в главе «крепость» как «трусиха», которая «не может слышать выстрела из ружья», попадает в центр трагических событий: лишается матери и отца, остаётся одна «без памяти и в бреду» среди злобных мятежников под командованием изменника Швабрина. Где черпать ей силы для того, чтобы не просто остаться в живых, а сохранить при этом свою честь?

А.С. Пушкин показывает, как уроки преданности воле Божией преподаются в семье Мироновых. Прежде всего, они воспитывают своим укладом жизни и личным примером. Под пулями, перед лицом смертельной опасности и Василиса Егоровна, и Иван Кузьмич предают не только себя воле Божией, но и своего ребенка, что всегда гораздо труднее исполнить. «Иван Кузмич, в животе и смерти Бог волен, благослови Машу», - говорит Василиса Егоровна. Какой же последний наказ дает отец своей дочери? «Ну, Маша, будь счастлива. Молись богу: он тебя не оставит. Коли найдется добрый человек, дай бог вам любовь да совет. Живите, как жили мы с Василисой Егоровной. Ну, прощай. Маша». И после этого отец и мать прощаются друг с другом, и Василиса Егоровна просит у мужа прощение за всю свою жизнь: « Прощай, мой Иван Кузмич. Отпусти мне, коли в чем я тебе досадила!»

Такие уроки незабываемы и принимаются всем сердцем. Они, как родительская молитва, входят в душу капитанской дочки и определяют духовный закон ее жизни. «Молись Богу», - говорит Маше перед смертью отец. Молитвенное предстояние Маши перед Господом становится фундаментом ее жизни. Это проявляется во всем ее облике (см. приложение 7). Стойкость характера капитанской дочки раскрывается с особой силой в конце романа, в ее решении прийти на помощь любимому человеку, попавшему в беду. «Марья Ивановна далека от исторических событий, но в обстановке взбудораженной и жестокой стихии восстания, в потоке обрушившихся на нее несчастий она не теряет душевной силы, присутствия духа, нравственного обаяния. Маша Миронова сродни Татьяне Лариной — в ней Пушкин еще раз подтвердил свой идеал скромной, но сильной духом русской женщины. Вместе с тем, выдвигая на первый план Машу Миронову, писатель выделял и тот внутренний смысл своей повести, который гласил, что в грозных испытаниях исторических бурь, ломающих и уничтожающих благополучие многих тысяч людей, опрокидывающих устоявшиеся формы жизни, высшей ценностью является человек, сохранение в нем той духовной красоты, благородства и гуманности, которые, пройдя сквозь горнило испытаний, в конце концов торжествуют» ¹⁵

Итак, в эпиграф повести вынесена часть пословицы, которую отец, отправляя сына во взрослую жизнь, использовал как наказ, как своё родительское наставление. Кстати сказать, подобная ситуация возникает и в других произведениях русской и мировой литературы. В них родительский наказ тоже формулируется при помощи пословиц (или тяготеет к ним). Очевидно, этот жанр очень удобен для подобных случаев: ведь пословица, с одной стороны, коротка (что делает её удобной для запоминания), а с другой — действительно концентрирует в себе глубокую народную мудрость. Однако есть в «Капитанской дочке» и другая пословица, формулирующая совершенно противоположный по отношению к гринёвскому принцип жизни: “Кто ни поп, тот батька”. В ней выражена готовность служить тому, кто сейчас наверху, у власти, идти за тем, кто сейчас в силе. Признать “отцом” любого, лишь бы его покровительство давало выгоду. Кто живёт по этому принципу в повести? Конечно же, прежде всего Швабрин. Не случайно А.С.Пушкин изображает этого героя вне семейного контекста. Именно Швабрин, присягнув Пугачеву, предает своих родных, свое Отечество. Именно Швабрин разрывает ту прочную связь, которая дает силы человеку противостоять невзгодам и опасностям. Однако саму эту пословицу произносит Пугачёв, персонаж сложный и неоднозначный, принцип жизни которого в эту пословицу не укладывается. Стоит отметить, что смысловое наполнение этого изречения вбирает в себя черты отношений, разрушающих семейные православные традиции.


Заключение.


   В послании Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия читаем: «…презрев священную память предков, отдавших за нас свои жизни, мы покрыли российскую историю пятном, которое омрачает духовную жизнь общества… Началось на веки вечные возрождение славных многополезных традиций, мы начали рассматривать себя как продолжателей деяний многих и многих поколений наших предков».

Поиск нравственных и духовных ориентиров может быть затруднён вследствие того, что в современном мире различаются хранившиеся веками традиции, размываются границы между добром и злом. Поэтому проблема патриотического и нравственного воспитания подрастающего поколения остаётся актуальной и сегодня.

Исходя из этого, очень важно изучать свои корни, историю своей семьи. Это способствует формированию «чувства Родины», глубокому познанию культурной истории своей семьи, её традиций и реликвий, наказов и заветов. Осознание неразрывной связи поколения помогает нам находить своё место в окружающем мире, чувствовать себя в нём уверенно, понимать его проблемы и находить возможные пути решения этих проблем, так как опыт, накопленный предками, очень ценен.

 В.Сухомлинский утверждал: «Многие беды имеют своими корнями как раз то, что человека с детства не учат управлять своими желаниями, не учат правильно относиться  к понятиям: «можно», «надо», «нельзя». Трудно не согласиться с этим мнением, ведь главным залогом успешной и полноценной жизни зачастую становится непрерывающаяся духовная связь поколений. Яркое художественное воплощение получила эта идея в русской литературе с древних времён до XIX века. Многие писатели, почувствовав опасность отрыва человека от его традиций, обратили свой взор на темы, близкие каждому из нас, в частности, на тему родительского наказа, который всегда являлся важнейшей частью воспитания человека. Так, повесть А.С. Пушкина «Капитанская дочка» даёт нам возможность не только соприкоснуться с историей семей Гриневых и Мироновых, но и осознать значимость родительских наставлений для православного человека.


Список литературы.

1. Айхенвальд, Ю. Пушкин. // М.: Изд. 2-е, значительно дополненное, 1916. Режим доступа: /a/ajhenwalxd_j_i/text_0104.shtml
   
2. Айхенвальд, Ю. Пушкин. //М.: Изд. 1-ое., 1908. Режим доступа: u/library/pushkin/aihenv_pushkin.php
   
3. Библия. //Издатель: Российское Библейское Общество, 2007
   
4. Гиллельсон, М. И., И. Б. Мушина Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка». Комментарий. Пособие для учителя. //Л., «Просвещение», 1977
   
5. Горбачевич, К., Л. Балахонова (Под редакцией) ссылка скрыта. //«Наука», 2006
   
6. Гробачевич, К.С. Краткий словарь синонимов русского языка. //М.: «Эксмо», 2007
   
7. Громов, Н.И. (Под редакцией) Русская литература. Учебник для восьмого класса средней школы.// М.: «Просвещение», 1981
   
8. Даль, В.И. Пословицы русского народа. //М.: «ЭКСМО», 2007
   
9. Достоевский, Ф. М. Речь о Пушкине. — В сб.: Достоевский. Статьи и материалы. Под ред. А. С. Долинина Т. 2. //Л., 1925 . Режим доступа: /d/dostoewskij_f_m/text_0520.shtml
   
10. Дунаев, М.М. Вера в горниле сомнений // Источник: Русский Гуманитарный Интернет-Университет, 2003 Режим доступа: u/biblio/archive/abalkin_smenatisyacheleteyii/
    
11. Дьяченко, Г. (священник магистр). Полный церковнославянский словарь //Издательский отдел Московского Патриархата, 1993
    
12. Непомнящий, В. Пушкин. Русская картина мира //М.: 1999
    
13. Новый завет с методическими указаниями. //М.: Перепечатано с Синодального издания, 1990
    
14. Ожегов, С.И., Н.Ю. Шведов Толковый словарь русского языка. //М.: «АЗЪ», 1992
    
15. Пушкин, А.С. Собрание сочинений в десяти томах. (V). Романы и повести. //М.: «Правда», 1981
    
16. Радомская, Т.И. Обретение Отечества. Русская словесность первой половины 19 века // М.: «Совпадение», 2004
    
17. Рапацкая, Л.А. учебник «Мировая художественная культура», 10 класс, часть 1 //М.: «Владос», 2007
    
18. Сахаров, В.И., С.А. Зинин учебник Литература XIX века, часть 1. //М.: «Русское слово», 2006
    
19. Сильвестр. Домострой. //«Наука», 1994
    
20. Словарь литературных персонажей: Русская литература. XVIII – середина XIX вв. // М.: Московский лицей, 1997
    
21. Степанов, Н. Л. Проза Пушкина. //М.: изд-во АН СССР, 1962
    
22. Страхов, Н. Критические статьи об И. С. Тургеневе и Л. Н. Толстом (1862—1885). // Изд. 4-е. Т. I. Киев, 1901. Режим доступа: enev.ru:82/OpacUnicode/index.php?url=/notices/index/IdNotice:205687#
    
23. Энциклопедия для детей. Русская литература. От былин и летописей до классики XIX века. //М.: «Аванта+», 2001
    
24. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
25. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
26. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
27. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
28. Интернет. Сайт narod.ru/
    
29. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
30. Интернет. Сайт och.ru
    
31. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
32. Интернет. Сайт .ru/   
    
33. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
34. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
35. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
36. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
37. Интернет. Сайт ссылка скрыта
    
38. Интернет. Сайт для учителей «Я иду на урок литературы» ссылка скрыта