Geum.ru

Бушков Александр – нквд: Война с неведомым Анонс

Вид материалаДокументы
Лишь земля и небо...
Хотите, доктор, подвезу?
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   13

***


Одессит погиб в Праге в первой половине мая сорок пятого - какая-то операция, о сути которой Капитан ни словечком не упомянул даже через сорок лет. Студент, к удивлению многих, кто его знал, в том числе и Капитана, в армии остался насовсем, когда Капитан с ним случайно пересекся осенью пятьдесят девятого, все еще служил в той самой системе, будучи полковником.

Сам Капитан, так уж получилось, в системе не остался. После войны, демобилизовавшись в ноябре сорок шестого, закончил сугубо технический институт (правда, строил объекты чересчур специфические, о которых мы здесь особо распространяться не будем).

Я о нем ничего не слышал лет пятнадцать, представления не имею, жив он или нет. Мужик вообще-то был крепкий. В свое время он мне подарил одну из фотографий Ютты - из прихваченного на память при отъезде семейного альбома.

Ей тогда было лет четырнадцать. Симпатичная лялечка в форменной майке "Гитлерюгенд". Вообще-то это не доказательство. Нет никаких доказательств, что именно эту девочку звали Ютта, что именно с ней все это произошло, что все это произошло на самом деле.

Вот только я прекрасно помню, какое у него было лицо, когда он смотрел в прошлое, сквозь меня, сквозь все окружающее. Черт его знает, конечно, но с такими лицами не травят байки.

Был у Гамлета друг Горацио, и однажды сказал ему Гамлет...


Лишь земля и небо...


Я, знаете, много размышлял над сутью Необыкновенного, достаточно было времени, особенно на пенсии. И вот что я сформулировал, ни для какой науки, разумеется, исключительно для себя... Необыкновенное - это обязательно необъяснимое.

Постараюсь пояснить. Мне кажется, в категорию "необыкновенного" чохом запихивают все, что попало. То, что, строго говоря, необыкновенным вовсе не является. Вот возьмите рассказы про нечистую силу...

Нет, я не говорю, что верю в нечистую силу.

И не говорю, что не верю. Кто ее знает... Я сам не сталкивался. И не было надежных источников, чьим сообщениям я мог бы безоговорочно доверять....

Тут дело в другом. Нечистую силу можно объяснить. Если она существует, заранее известно, кто она такая - "нечистая сила".

Черти там, лешие, русалки, колдуны... Существует она на самом деле или нет, или она - сказочный персонаж, в любом случае про нее заранее известно: что она либо реальная нечисть, либо сказочный персонаж.

И с лохнесским чудовищем все обстоит точно так же. Если оно есть, оно - какой-нибудь динозавр. Если его нет, оно - вранье. И динозавр, и вранье, можно сказать, четко определимые категории. Четко объяснимые. И так далее, что ни возьми...

Разве это необыкновенное? Про нечистую силу рассказывают сотни лет, про "летающие тарелки" - поменьше, но тоже есть сотни свидетелей. Сотни.

А настоящее Необычайное, по моему глубокому убеждению, - это нечто, объяснения не имеющее вообще... Ни тени объяснения. Я вам расскажу один случай, и вы, может, согласитесь...

Это было в сорок первом, поздней осенью, то ли в сентябре, то ли начинался уже октябрь. Наш батальон вывели в лагерь.., как бы выразиться обтекаемее? В нескольких десятках километров, а то и побольше, примерно на северо-восток от Москвы. В малонаселенные места. Если прикинуть, ближе скорее к Ленинграду, чем к Москве...

Это были войска НКВД, конечно. Батальон войск НКВД. Я тогда командовал ротой. Люди были молодец к молодцу - спецподбор, подготовочка, особые нормы снабжения и вооружения.

Нет, ничего общего с конвойными войсками. Конвой есть конвой, а мы были - именно что войска.

Знаете, сколько наших сражалось под Москвой?

Многие полки и дивизии. Это лысый кукурузник потом повелел считать, будто столицу отстояли исключительно армейцы, а на самом-то деле...

Ладно, не будем уклоняться от темы. Я тогда командовал ротой. Однако задачу до нас, командиров рот, так и не довели. Более того, у меня тогда - и не только у меня - создалось впечатление, что задачу не довели и до командира батальона. Очень может быть - в свете последующего.

Одним словом, нам приказали встать лагерем.

Ничего не скажешь, организовано все было отлично, как у нас умели: палатки, полевые кухни, все службы обеспечения развернуты, вплоть до парикмахерской...

Места, повторяю, вокруг раскинулись малообитаемые. Леса да болота. И жили мы в этом лагере то ли шестнадцать, то ли восемнадцать дней.

Точно не помню. Помню, что гораздо больше двух недель, но меньше трех. Не суть важно.

Слухи, как водится, ползали самые дурацкие и разнообразные - что нас собираются забросить в финский тыл, или переучить на воздушных десантников, или что сюда якобы должен прилететь на дальнем бомбардировщике какой-то фельдмаршал из Англии, чтобы встретиться с Молотовым, а мы, соответственно, будем охранять... Обычное дело. Когда военные люди так долго сидят без дела, и вдобавок задача не доведена, начинают кружить самые бредовые выдумки... Начальство к такому относится спокойно: лишь бы не наблюдалось идейно невыдержанных высказываний, а что до остального - чем бы дитя ни тешилось...

Однако меры принимали, конечно. Устраивали и строевые занятия, и сборку-разборку оружия на время, а через день роты отправляли на детальное прочесывание окружающей местности. Не потому, что всерьез кого-то искали - есть детали, по которым опытный человек сразу определит, что это не более чем лекарство от безделья... Кончилось все тем, что мы окрестности изучили настолько хорошо, что могли, пожалуй, и с завязанными глазами ориентироваться...

А потом, во второй половине дня, это беззаботное житье кончилось - резко...

Приехал.., ну, скажем так, вышестоящий начальник. Очень вышестоящий, со звездами в петлицах. Кто конкретно, не так уж и важно - у меня порой возникает такое подозрение, что и до него самого довели только часть задачи...

С ним приехали еще несколько. Он собрал нас, командиров, и провел инструктаж. К каждому, начиная от комбата и кончая даже командирами взводов, приставлялся один из этих новоприбывших. Он всякому из нас, когда настанет условленный момент, должен был поставить задачу.

Вот это нам всем решительно не понравилось.

Вслух, понятно, никто не жаловался, но ясно было, что у каждого глубоко запрятана обида. Мы как-никак были не красноармейцы-первогодки, а кадровые и сто раз проверенные командиры войск НКВД. Нам можно бы было оказать и побольше доверия...

Но ничего не поделаешь, приказ есть приказ.

Как они выглядели? Приставленные? Да обыкновенно. Ни у одного мы так и не увидели знаков различия - они все были в форменных кожаных плащах, застегнутых наглухо. Такой плащ наглухо застегивался под горлом на крючок и петлю, так что петлиц совершенно не видно. Но это были офицеры, точно. Командиры, как тогда говорилось - офицеры появились позже, после известных приказов Верховного... Командиры, несомненно. Бриджи были не красноармейские, а командирские, с кантом, плюс - материал, покрой... Командиры. Они и держались, как командиры - такие вещи чувствуешь, если достаточно долго прослужил. Фуражки у них были наши - краповый околыш, синий верх, малиновый кант...

Ближе к вечеру появилась пехота на грузовиках. Обычная армейская пехота. Много пехоты.

Их выстраивали в оцепление примерно в километре вокруг нашего расположения, и это оцепление должно было охватить значительное пространство. Мы с ними никоим образом не контактировали - они, не приближаясь, сразу начали устанавливать оцепление.

Потом в оцепление велели встать и нашим - кроме моей роты. Получилось двойное кольцо - вокруг пустого пространства диаметров примерно километр. Ничего там не было - лесочек да прогалина, мы же эти места излазили вдоль и поперек, прочесывали столько раз...

А моя рота располагалась внутри. Вместе с приставленными - так их будет правильнее всего называть, поскольку в уставах не прописаны те функции, что они исполняли...

Потом приехал грузовик. И шофер, и двое в кузове были точно такие же - в кожаных плащах, застегнутых так, что петлиц не видно, в наших фуражках, в командирских бриджах и командирских хромовых сапогах. Что интересно, у одного из тех, в кузове, были шпоры. Значит, ему по штату полагалась верховая лошадь.

Оказалось, все до одной винтовки следовало составить в пирамиду на значительном отдалении, и там же нам, командирам, сложить кобуры с пистолетами. А взамен всем выдали шашки - самые обыкновенные. Не знаю, как было у остальных, а моя была двадцать девятого года выпуска, я видел дату на клинке. Шашки были без ножен, они в кузове так и лежали аккуратными связками. Новехонькие, начищенные, заточенные - сразу видно, за холодным оружием ухаживали.

Приставленные проинструктировали. По команде, поданной в надлежащий момент, шашки следовало всем до одного взять определенным образом... Знаете позицию "шашки подвысь"?

Клинок располагается в согнутой в локте правой руке так, что лезвие расположено плашмя по от-, ношению к лицу. Только эта позиция несколько отличалась. Шашка располагалась плашмя, но рука должна быть прижата к правой стороне груди, и клинок, соответственно, чуть отклонен вперед от воображаемой линии, проходящей через макушку к пяткам.

Мы потренировались. Дело было нехитрое.

Потом нас проинструктировали, что рота должна разместиться идеальным квадратом. Мы и разместились. И комбат, и приставленные - все встали в шеренги.

Около получаса мы так и оставались в строю при команде "Вольно". Когда почти уже стемнело, оцепление в одном месте разомкнулось, и внутрь прошли машины. Две "эмки" - но не обычных, а повышенной проходимости. Кузов у них был более поднят над осями по сравнению с обычными. Черные "эмки". Кто сидел внутри, мы не видели, становилось все темнее.

За "эмками" прошли бронеавтомобили - БАдесятые, пять штук. Это серьезная машина, чтоб вы знали. Пушка-сорокапятка и два пулемета.

Артиллерия с ними, конечно, справлялась легко, но вот если они действовали против врага, вооруженного лишь легким стрелковым - получалась мясорубка...

Пропустив машины, оцепление вновь сомкнулось. Кортеж прошел примерно в самый центр круга, погасил фары. Правда, видно было, что они там курят. Огонек папиросы в темноте видно далеко.

Вскоре поступила та команда, о которой предупреждали. Совершенно не уставная: "Шашки в позицию!" Мы встали, как инструктировали. Рота располагалась лицом к центру, понятно.

Какое-то время ничего не происходило. Потом...

Над прогалиной, довольно высоко, стали вспыхивать огни - крупные, зеленые, сочно-зеленые, если можно так выразиться. Более десятка, на разной высоте. Они, медленно опускались к земле и гасли вмиг, словно выключатель поворачивали, еще довольно высоко над землей. Что интересно - они были очень яркие, но совершенно не освещали землю, машины, людей. Ничего не было видно, как стояла темень, так и стояла. На осветительные ракеты эти огни не походили совершенно. Абсолютно ничего общего.

Было несколько.., серий, так, пожалуй, можно выразиться. Пять или шесть. Всегда одно и то же: на разной высоте зажигаются более десяти огней, медленно опускаются - такое впечатление, одни быстрее других, и каждый раз разные - и гаснут примерно на определенной высоте.

Потом они погасли. Раздалось пять или шесть хлопков - вроде бы над прогалиной, в воздухе. Это нисколько не походило ни на выстрелы, ни на разрывы, ни на выхлопы автомобильных двигателей. Резкие, звонкие хлопки.

Больше всего походило на то, как если бы лопался огромный воздушный шарик. Хлоп! Хлоп!

Хлоп! Словно огромной иголкой протыкали воздушный шарик.

Через какое-то время в воздухе появились полосы. Такие яркие, словно бы огненные, но не ослепляющие, бледно-золотистые. Знаете, как бывает, когда в полной темноте крутишь зажженной папиросой? Получается круг. Вот и здесь было почти то же самое - нерегулярные восьмерки, зигзаги, устойчивые дуги. Если папироса будет диаметром с железнодорожную цистерну, примерно такой след и получится...

Потом пропали и они. И прямо с земли стала подниматься вертикальная ниточка света. Не луч прожектора, никоим образом - вот именно что ниточка - тонюхонькая, пронзительно-синяя.

Вытягивалась все выше, выше, выше... На высоте нескольких десятков метров вдруг ее кончик разбух, расплылся тем же пронзительно-синим шаром, шар разбухал, разбухал... Нет, не с чем было сравнивать по масштабу.

И вдруг - дзззыыынннь... Словно оборвали огромную гитарную струну. Ниточка погасла, и очень интересно погасла - снизу вверх, словно втягивалась в шар, а там и шар исчез. Р-раз - и его уже нету...

Через несколько минут там, в середине, взлетела самая обыкновенная сигнальная ракета, зеленая, и приставленный дал команду опустить шашки, стоять вольно. Оцепление опять разомкнулось, и машины проехали мимо нас в обратную сторону. Сколько приехало, столько и уехало - две "эмки" и пять бронеавтомобилей.

Ну а потом... Потом как-то так стало ясно, что все напрочь окончилось. Шашки велели сдать, их теперь швыряли в кузов просто так, навалом. Грузовик уехал, за приставленными пришли две машины. А ближе к полуночи приехали грузовики и за нами.

И - все. Вся история. Через неделю нас форменным образом разбросали - по разным частям.

Полное впечатление, что весь батальон по человечку распределили по самым разным частям. Я больше года не видел никого из сослуживцев, ни командиров, ни рядовых - только начиная с зимы сорок второго начал иногда пересекаться то с одним, то с другим, бывают такие встречи на войне...

Вот и вся история, понимаете? Прошло сорок лет, а я обо всем этом знаю только то, что тогда видел сам... Вот вам натуральнейшее Необычайное... А вы говорите - инопланетяне, черти...

Знали б вы, какое бешенство иногда подступает - хоть на стену лезь. Из-за этой самой полной и законченной непонятности. Я все от начала и до конца видел своими глазами - но как тогда ни черта не понимал, так и теперь не понимаю ни хрена, что же мы тогда видели, несколько сотен человек.

Я вас умоляю, не надо скороспелых версий!

Извините, но что, вам может вот так, смаху прийти в голову такого, чего бы мне не пришло за сорок лет? Молчите, а? То-то...

Испытания нового оружия? Ну да. Первое, что приходит в голову. А где, простите, установка, агрегат, стрелялка или что оно там? Ну, вы понимаете мою мысль... Где устройстве?. Прежде, до появления машин, там ничего такого не имелось, ни на прогалине, ни в окрестностях - мы ж их облазили на сто кругов, ручаться можно, не было там никаких подземных казематов, ничего подобного. С собой привезли? В машине, в портфельчике, на коленях? Ох, не знаю... Совершенно не могу поверить, чтобы в сорок первом имелся, пусть и засекреченный, подобный компактный прибор, способный выделывать подобные сетевые эффекты. Не тот уровень техники.

Ну да, ну конечно! Марсиане, ага! Инопланетяне. Засекреченный отдел наркомата установил связь с инопланетянами, и прилетала та самая пресловутая Стрелка...

Вот это уже больше похоже на версию. Только - похоже. Как человек военный, не могу согласиться. Предположим, я встречаю эту самую летающую тарелку, жду подвоха, а потому заранее подтягиваю к месту встречи военную технику...

Так вот, ничего похожего! Даже Лейтенант, если он достаточно опытный, поступит иначе: не потащит на ту прогалину пяток броневиков, где они в самой точке приземления будут как на ладони, открытые любому инопланетному обстрелу... Нет уж! Поставит в отдалении артиллерийские батареи, бронетехнику если и пригонит, то опять-таки расположит на достаточном отдалении, чтобы при нужде могла действовать не только огнем, но и маневром. Все это - задачка на уровне командира взвода, если он кадровый, опытный. А эту операцию, надо полагать, планировали ба-альшие генералы... Нет, и это не версия.

Зачем у нас отобрали огнестрельное оружие и выдали шашки? С марсианами воевать? Не смешите! И зачем с шашками нужно было стоять именно в такой позиции? И что это были за огни? И почему синяя ниточка тянулась с земли, а огни, наоборот, спускались с неба?

Я и голову ломать больше не хочу Я ее столько лет ломал, надоело... Объяснений нет ни малейших.

А ведь они должны быть, мать их так! Должны! Кто-то знает все до мельчайших подробностей, вот только кто? Каждая подробность, каждая деталь, каждая сцена имеет свой глубокий смысл, тут и сомневаться нечего. Вот только - какой?

Что это вообще было такое? Ни малейшего объяснения...

Понимаете теперь, что такое настоящее Необыкновенное? Вот именно так оно и выглядит.

И самое поганое, что все это - было. Именно так, как я вам рассказал... В точности.

Вот что это было? И знает же кто-то...


Хотите, доктор, подвезу?


Случилось это в октябре сорок первого - мы тогда все еще отступали.

Я тогда была в звании военврача третьего ранга. Это означало одну шпалу на петлицах и соответствовало званию армейского Капитана. Система такая продержалась до сорок третьего, когда ввели погоны, и мы стали именоваться иначе:

Капитан медицинской службы, майор. - ., и так далее. Только погоны у медиков были поуже, чем у остальных. Но это, наверное, неинтересно?

Порядок тогда был такой, что командиры должны были дежурить на КП дивизии. Уже не помню, что было написано насчет этого в уставах, но это наверняка тоже неинтересно. Я просто хочу пояснить, почему оказалась в тот день на КП дивизии - дежурила в свой черед.

Отдежурив, возвращалась в медсанбат примерно в час дня. От КП до медсанбата, до окраины деревни, было километров пять с небольшим, дорога одна, не петляла, так что при всем желании заблудиться невозможно. Справа тянулось редколесье, слева - болото. Стоял октябрь, я уже говорила, но погода выдалась теплая, ясная. Я специально подчеркиваю: все произошло в час дня, при ясном небе. Это мне до сих пор.., ну, не то чтобы не дает покоя, но кажется каким-то не правильным. Мне всегда казалось: уж если такое бывает на самом деле, то они.., ну, эти... Словом, им как бы полагается появляться после полуночи, в сумерках, об этом столько написано... Так вроде бы полагается?

От КП я отошла примерно на километр, когда услышала сзади машину, а вскоре она меня и догнала: обычный "козлик", то есть легковой "газик" повышенной проходимости. "Виллисов" мы тогда еще и в глаза не видели, их стали привозить позже.

Я сошла с колеи на обочину - колея была узкая. Машина остановилась. В ней был только водитель - прекрасно помню, с треугольничками в петлицах и пехотными эмблемами. Вот сколько точно было треугольничков, как-то не вглядывалась.

Лицо... Обыкновенное, знаете. Типичная, как принято говорить, простецкая физиономия, славянская. Такой, как бы поточнее.., из весельчаков и балагуров. "Подывыся, дивчина, який я моторный". Отнюдь не первый парень на деревне - просто веселый и незатейливый. Вот, кстати, что любопытно, хотя и не имеет отношения к той истории: именно из ребят с такими лицами с равным успехом получались и настоящие герои, и последние шкуры. Но это не имеет отношения к той истории... В общем, лицо у него было простое, типичное, располагающее. Улыбка хорошая, белозубая, и все зубы - здоровые, белые, отличные, хоть колючую проволоку перекусывай, как кто-то любил выражаться. Наверное, я тогда чисто профессионально обратила внимание на зубы - у нас на факультете была и стоматология, основы...

Вот... Он улыбнулся этак открыто, беззаботно и спросил совершенно непринужденно:

- В расположение, доктор?

Я его не помнила, но подумала, что он мог меня где-то видеть прежде. Или попросту проявил солдатскую смекалку: знал, что в деревне, на окраине, стоит медсанбат, и куда же еще шагать врачу, как не туда? Петлицы у меня были, естественно, медицинские. Одна шпала - это уже не военфельдшер, это уже доктор, то есть военврач...

Я в ответ.., не то чтобы кивнула - так неопределенно пожала плечами. Все же какая-никакая, а военная тайна - расположение отдельно взятого воинского подразделения, то есть медсанбата. Тогда с секретностью было строго, все уши прожужжали, да и основания были, нельзя все списывать на время и шпиономанию. Да что там далеко ходить, моим девчонкам пришлось однажды перевязывать самого настоящего диверсанта, немца, не русского предателя. Руку ему прострелили особисты, когда брали...

Шофер покивал, с понимающим видом, потом сказал:

- Садитесь, доктор, довезем в лучшем виде.

Или как-то иначе он выразился? В общем, сказал какую-то банальность - но не пошлость, нет, какую-то банальную прибаутку: мол, доставим в лучшем виде, домчим с ветерком и колокольцами...

Я собиралась к нему сесть, не особенно и раздумывая. Не хотелось тащиться пешком в такую даль. И подозрений на его счет у меня, в общем, не имелось. Завезти меня куда-нибудь не в ту сторону он не мог - дорога, повторяю, была одна-единственная, тянулась вдоль болота. Развед группы немцев, что приходили с той стороны за "языком", вели себя иначе - никто из них не стал бы в одиночку раскатывать на машине средь бела дня. Служила я почти год, была обстрелянной в самом прямом смысле. В кобуре у меня был ТТ. Словом, никакой опасности.

И ведь так бы я к нему и села! Знаете, что помешало? Шлевка. Шлевки - это две кожаных пегли, на которых кобура подвешивается к ремню. На одной у меня распоролся шов, я давно заметила, но все не собралась починить - и как раз когда я шагнула к машине, шов разошелся окончательно, кобура вдруг провисла на одной петле, в первую секунду показалось, что кобура вообще оторвалась и падает...

Я, чисто машинально, схватилась за нее, посмотрела на ремень. И, так уж получилось, видела теперь водителя как бы искоса, краем глаза, боковым зрением.

Это был уже совсем другой человек. Пожалуй, и не человек вовсе.

Зрачки у него стали вертикальные, как у кошки. У людей таких не бывает. И зубы теперь были какие-то другие. Не клыки, нет, но... Не могу вам вразумительно объяснить, в чем была странность, но в тот миг мне стало совершенно ясно, что зубы у него не те, не человеческие. И с лицом что-то не в порядке: все на месте, но пропорции изменились как-то вовсе уж не правильно. Лицевой угол, челюсти, нос - все стало не правильное. Был румяный, щекастый, а стал похож на череп. Будто череп, обтянутый чем-то вроде кожи - желтоватой, сухой, не скучной человеческой кожей, а именно подобием кожи.

Это была тварь, вот что я вмиг поняла, и лучше объяснить не умею даже сегодня, через столько лет. Не человек вовсе. Чужая, непонятная тварь.

Я шарахнулась, моментально, подальше. Сработал какой-то инстинкт. Схватилась за кобуру, не мешкая, опять-таки инстинктивно, стала дергать клапан, и ремешок, как назло, заело...

А он... Я его теперь видела словно бы прежним - но не совсем. Вроде бы прежний незатейливый парнишка, но сквозь старое лицо что-то как бы проглядывало. То самое, что я видела краем глаза.

Он, видимо, сориентировался - почти моментально. Понял, что я его раскусила. Лицо у него исказилось совсем не по-человечески, прошипел что-то вроде:

- Ишшшь-ты...

Я его интонацию в жизни не смогу повторить.

Это уже был не человеческий голос - но и не звериный звук. Просто... Что-то настолько другое, не знаю, как и описать... Тварь прошипела - разочарованно, зло, с нешуточной досадой, что у нее сорвалось'.

- Ишшшь-ты...

Я все еще дергала кобуру, отбежала еще дальше, а он вдруг рванул машину с места. Даже не пытался на меня наброситься. Рванул с места, моментально исчез из виду - дорога была не прямая, выгибалась то так, то этак, машина в несколько секунд исчезла за поворотом...

Пистолет я наконец выдернула, загнала патрон в ствол, только никого уже не было. Так и стояла с ТТ в руке. Тишина, солнышко, безлюдье полное, и меня колотит крупной дрожью...

Ну, понемножку успокоилась, стала рассуждать уже совершенно спокойно.

И что теперь прикажете делать? Возвращаться на КП и там все рассказать, попросить, чтобы меня свезли в медсанбат? Рассказать, что вместо шофера за рулем "козлика" сидела какая-то тварь?

Вы бы на их месте отнеслись серьезно к подобному рассказу? То-то. Подумали бы, что у докторши, вульгарно выражаясь, у самой шарики заехали за ролики (бытовало тогда такое выражение).

На войне с людьми это случается...

Словом, я постояла-постояла, собралась с духом - и пошла дальше, прямехонько в медсанбат.

Пистолет, правда, так и не спрятала, держала в руке со снятым предохранителем. Только ни этого, ни машины так больше и не увидела, добралась до окраины деревни без малейших приключений. Спросила у часового, не проезжал ли "козлик" с белобрысым таким пареньком за рулем.

Оказалось, проезжал. Часовой его, понятное дело, останавливать не стал - он же не в расположение медсанбата ехал, а мимо...

Вот такая история. Я была девушка городская, с высшим образованием, из интеллигентной семьи. Дома у нас никто и никогда не интересовался таким - чертовщиной, мистикой, фольклором. Никаких верующих бабушек, никаких вечерних рассказов в духе "Вечеров на хуторе близ Диканьки". "Вечера" - это было совсем другое, классика, литературный вымысел. А сама я была, естественно, комсомолкой, твердокаменной материалисткой. Как писал кто-то - воспитана временем и страной...

Но это со мной приключилось на самом деле, честное слово! Это была тварь в человеческом облике. Оборотень. Знаете, я и тогда была твердо уверена, и теперь стою на том же: если бы я все же села в машину, к этому - там бы мне и конец. Потому что оно охотилось. Не могу объяснить, почему, но я это знаю совершенно точно.

Оно охотилось на людей, на одинокого прохожего. Там бы мне и конец. Не знаю, почему оно не выскочило из машины, не бросилось на меня. Не берусь гадать. Да, я где-то читала впоследствии, гораздо позже - именно так, боковым зрением, глядя не прямо, и можно увидеть истинный облик какой-нибудь нечисти. Так в народе считают.

И ведь оказалось, все правильно!

Исчезали ли люди из расположения дивизии?

В тех местах? Ну разумеется, случалось. На войне это бывает не так уж редко и официально именуется "пропал без вести", о чем родным отсылается соответствующее извещение. Мало ли что... Одного уволокла неприятельская разведка, другой попросту дезертировал, третий наступил на мину, и его разнесло в мелкие клочки. Всегда находились разумные, привычные объяснения. Чтобы предполагать нечто подобное моему случаю, нужно испытать это самому, а такое, к частью, случается довольно редко. Я в жизни не слышала от людей ничего подобного, никаких историй о встречах с чем-то подобным.., а впрочем, я и сама до-олго никому не рассказывала. Такие вещи человек обычно держит в себе, нет ведь ни доказательств, ни улик.

Но это было со мной, чем хотите клянусь...