«Ближний Восток и современность», №18 (2003), стр. 135-160
| Вид материала | Документы |
- «Ближний Восток и современность», №12 (2001), стр. 291-307, 860.2kb.
- Горицкая Г. В. Эволюция исламистских политических организаци в контексте либерализации, 561.5kb.
- План «Дорожная карта» 89 > План А. Шарона 92 Заключение, 1422.3kb.
- Сборник статей выпуск двадцать седьмой ближний Восток и современность, 2198.18kb.
- Демократической Республике Конго, Кот д’Ивуаре и в других странах. Совет провел 181 официальное, 577.34kb.
- Закон приморского края, 196.64kb.
- А. А. Волович Входе своего ближневосточного турне госсекретарь США к. Пауэлл посетил, 99.46kb.
- Курс по выбору Гусак, 19.2kb.
- The near east, 3389.15kb.
- Ближний восток во внешней политике фрг (1960-1990-е годы), 496.62kb.
V
Среди нынешнего поколения арабских политических деятелей широко распространена позиция, отрицающая легитимность еврейского государства и одновременно оправдывающая борьбу против него. Произошедшие за два десятилетия перемены можно объяснить несколькими причинами. Повышение экономических и образовательных стандартов среди израильских арабов постепенно сводит на нет их ощущение беспомощности перед лицом еврейского большинства; свобода передвижения и возможность пересекать ту линию, которая до Шестидневной войны была государственной границей, способствует росту братских чувств к живущим на Западном Берегу и в Газе палестинцам и возрождению сильных национальных чувств; отдельные неудачи Израиля в ходе текущего конфликта приободряют врагов, которые видят, что Израиль не является непобедимым. Наглядным примером может послужить рассказ A. Тиби о том, что он почувствовал в 1973 году, когда узнал, что египетская армия пересекла Суэцкий канал:
«Весть о том, что арабы сумели вырваться из порочного круга поражений, и о том, что флаг арабской страны развевается над освобожденной арабской землей, стала для меня поводом для гордости… Я уверен, что мои чувства разделяли все израильские арабы, и тот, кто утверждает обратное – лжет или заблуждается… Я не сомневаюсь, что по крайней мере некоторые из арабов… надеялись сбить спесь с Израиля… Если человек надеется на то, что египтяне смогут занять Синай, а сирийцы – Голаны, то становится ясно, какого результата следует ожидать»61.
Чувство гордости, о котором говорил А. Тиби, неизменно возрастало всякий раз когда Израилю приходилось защищаться – во время Войны Судного дня (1973) и после нее; во время энергетического кризиса и международной изоляции 1970-х годов; в дни национального кризиса, предшествовавшего вторжению в Ливан в 1982 году; во времена общего уныния, вызванного неспособностью Израиля справиться с первым всплеском Интифады в конце 1987 года – и достигло своего пика благодаря коренным изменениям в израильской политике, соглашениям в Осло, созданию Палестинской администрации и зависимости правительства Рабина от арабских депутатов для сохранения парламентского большинства. Эти события сыграли значительную роль в формировании взглядов нового поколения арабских лидеров, а также в создании образа политического лидера, который станет их настоящим представителем: депутат Кнессета, чья самоуверенность (и депутатская неприкосновенность) позволяет ему бросать вызов государственным устоям.
Парадоксальным образом, наиболее заметные изменения во взглядах арабских лидеров в Израиле произошли в 1990-е годы, когда процесс интеграции арабского населения шел наиболее успешно – как в моральном, так и в материальном плане: именно тогда пособия на детей в увеличенном объеме стали выдавать и арабским семьям; арабское население получило немало привилегий благодаря Закону о государственном медицинском страховании, который был распространен на всех граждан страны вне зависимости от национальности, хотя большинство связанных с этим расходов было возложено на плечи еврейских налогоплательщиков; Верховный суд принял прецедентное решение по иску, поданному арабской семьей, желавшей поселится в еврейском общинном поселении Кацир – это решение впервые поставило под сомнение право евреев на создание собственных поселений, подобно тому, как евреи не живут в арабских городах и поселках62. Эти и подобные им реформы не претендовали на решение всех проблем арабского меньшинства, но все же они стали признаком желания израильских властей пойти навстречу нуждам и чаяниям арабского населения страны. Именно в тот момент, когда борьба арабов за равноправие стала приносить конкретные плоды, их политическое руководство сменило курс, наглядно продемонстрировав еврейскому большинству, что их главным приоритетом является вражда наций, а не гражданское равноправие. Ни для кого не секрет, что в настоящее время ни один представитель арабской общины в Израиле не может надеяться на поддержку общественности, не объявив борьбу против Израиля главным пунктом своей политической программы.
Тем не менее, существует по меньшей мере один обратный пример, представляющий собой альтернативный образ лидера арабской общины. Бывший вице-спикер Кнессета, заместитель министра здравоохранения в правительстве И. Рабина и заместитель министра иностранных дел в правительстве Э. Барака Наваф Масалха из Партии Труда посвятил свою парламентскую деятельность борьбе за права арабского меньшинства. Несмотря на приверженность взглядам, весьма далеким от одобрения еврейским большинством63, Н. Maсалха воздерживается от отрицания легитимности еврейского характера государства и предлагает более сбалансированное решение проблем арабского меньшинства. Борясь против дискриминации арабов в Израиле, он все же не требует от еврейского большинства проведения радикальных реформ государственного характера. «Я прекрасно знаю, как должен поступать, чтобы газеты сделали из меня героя, – сказал он в одном из своих интервью в августе 1999 года, – но меня это не интересует. Я действительно верю в компромисс»64. Несмотря на свое неоднозначное отношение к израильской политике, он все же отказывается присоединяться к тем арабским депутатам, которые поддерживают врагов Израиля:
«Я решительно протестую против намерения вести себя так, будто «Хизбалла» или даже ООП нам ближе, нежели Израиль… Они [арабы] – мои соплеменники, и они дороги мне, но я не хотел бы связывать нашу судьбу с Сирией или кем-либо еще. Я не стану ненавидеть сирийцев, и мне смешно, когда [юридический советник правительства] Эльяким Рубинштейн называет Сирию «враждебным государством». Х. Насралла – враг Государства Израиль, но не мой. С другой стороны, я могу поддержать претензии Сирии на Голанские высоты, но [при этом] я не могу отождествлять себя с врагами государства, даже если это не мои враги»65.
Взгляды Н. Масалха совершенно не характерны для остальных политических лидеров арабского меньшинства в Израиле. Тем не менее, многие считают, что его позиция полнее отвечает «подлинным нуждам» арабского населения; это мнение можно принять или оспорить. Гораздо труднее согласиться с тем, что эти «подлинные нужды» полностью определяют «реальные убеждения» арабского населения, которые предположительно не находят отражения в радикальной политике их выборных представителей. Сторонники теории «подлинных нужд» подчеркивают зависимость израильских арабов от хороших (или хотя бы терпимых) экономических отношений с еврейским большинством, и, исходя из этого, делают вывод о том, что со временем для этого общества станет невозможным поддерживать радикальные взгляды арабских депутатов. Согласно данному подходу, подстрекательские речи арабских лидеров являются всего лишь печальным следствием жесткой конкурентной борьбы за внимание арабского электората (и еврейской общественности), а также одним из способов привлечь внимание прессы.
Подобное заявление основывается на двух довольно спорных предположениях. Во-первых, даже в демократической стране, какой является Израиль, связь между позициями выбираемых представителей и их избирателей не так уж велика. Во-вторых, этот подход предполагает, что позиция любой общности людей неизменно отражает их «подлинные нужды» в исторической перспективе. Данная концепция противоречит многочисленным историческим примерам, когда отдельные личности и группы людей делали выбор в пользу доктрины, которая в дальнейшем приводила их к катастрофе. Нет необходимости далеко ходить за примером: с самых первых дней зарождения палестинского национального движения в начале ХХ века его руководство избрало политическую стратегию, которая стала причиной многочисленных бедствий и, в конце концов, привела их к «Катастрофе» (аль-накба) 1948 года, когда сотни тысяч палестинцев покинули свои родные места. В то время среди палестинцев не было недостатка в экспертах, обладавших правильным пониманием политической ситуации и предвидевших возможные печальные итоги подобной стратегии, а именно – бескомпромиссной гонки ради достижения радикальных целей в условиях систематического игнорирования истинного баланса сил. Тем не менее, представление о возможных последствиях, дошедшее, кстати, до высших кругов палестинского политического руководства, не воплотилось в позиции сильных лидеров, желающих оспорить принятую стратегию и опровергнуть общепринятое мнение с помощью убедительных аргументов относительно реалистичного ограничения национальных целей. Но просчеты руководителей объясняются не только отсутствием демократических традиций, предусматривающих большую ответственность правительства перед народом, поскольку другие недемократические арабские режимы проявили достаточно здравого смысла, чтобы с самого начала избрать более реалистичную стратегию (как режим Хашемитов в Иордании), или же отказаться от ранее избранной радикальной стратегии (как это сделал Анвар Садат, сменивший Г.А. Насера на посту президента Египта).
С этой точки зрения растущий радикализм взглядов и заявлений арабских депутатов Кнессета нельзя отнести к безобидным пиаровским ухищрениям. Более правдоподобным выглядит предположение о том, что таким образом арабские лидеры выражают чаяния общества, представителями и руководителями которого они стремятся быть. Усиливающийся политический радикализм арабских депутатов вероятнее всего отражает изменения, произошедшие в израильском арабском обществе за последние несколько лет, особенно в среде наиболее образованных его представителей. Новое поколение арабских политиков восприняло самую воинственную версию палестинской национальной идеи, оно не боится идти на прямой конфликт с еврейским населением. Наглядным примером тому служат яростные акции протеста арабских студентов весной 2000 года. Несколько недель спустя газета «Маарив» опубликовала интервью с тремя лидерами арабского студенческого движения. Все трое оказались женщинами двадцати с небольшим лет, которые не скрывали своей враждебности по отношению к Израилю, говорили о своей солидарности с его врагами и выражали поддержку направленной против него террористической деятельности. Они заявили о полном отсутствии доверия к израильским общественным институтам, в том числе к университетам, системе здравоохранения, средствам массовой информации, они полностью отвергли предложение о гражданской службе на благо государства в качестве альтернативы службе в армии. Но наибольшего внимания заслуживают их взгляды на общественное положение арабов и евреев в Израиле. Х. Бадауи, глава комитета арабских студентов Хайфского университета и представительница местного отделения Коммунистической партии заявила: «Для вас здесь нет и никогда не было места. Это – моя страна. Так было и так есть. И больше она не будет принадлежать никому». Х. Бадауи в сжатой форме сообщила об исторической роли арабских граждан Израиля, желающих изменить существующую ситуацию: «Мы – бомба с часовым механизмом»66. Эти слова являются составной частью нового лексикона израильских арабов. Два десятилетия назад лишь небольшая группа маргиналов открыто заявляла о полном неприятии идеи национального еврейского государства. Теперь же это стало догматом веры для студенческих активистов – и мнением, которое любой лидер арабской общины в Израиле может оспаривать лишь ценой огромных электоральных потерь.
Не следует недооценивать того влияния, которое растущая радикализация арабских лидеров оказывает на отношение еврейского большинства к арабскому меньшинству. Евреям, которые составляют большинство населения Израиля, трудно определить, до какой степени заявления арабских народных избранников отражают «истинные» взгляды арабского электората. Израильским евреям приходится выслушивать непрерывный поток все более враждебных заявлений арабских депутатов, отвергающих все самое дорогое и ценное для еврейского общества и одобряющих совершение террористических актов. С учетом других проявлений арабского радикализма, таких, как обличительные речи студенческих активистов и растущее, хоть и относительно нечастое, участие израильских арабов в совершении террористических актов, трудно не прийти к выводу, что подобные настроения присущи не только арабскому руководству, но напротив, правдиво отражают изменения, произошедшие во взглядах израильских арабов. Опросы общественного мнения показывают, что в результате этого недоверие еврейского большинства к арабскому меньшинству достигло рекордных отметок67.
Арабские депутаты Кнессета получают информацию о настроениях еврейского большинства из первых рук, поэтому они прекрасно осведомлены о результатах своих радикальных заявлений. Тем не менее, они готовы стоять на своем даже ценой углубления социальных и политических разногласий между арабами и евреями. Арабская общественность, и особенно молодая элита, которая вскоре примерит на себя мантию лидера, поддерживает и неуклонно углубляет эту тенденцию. В данных обстоятельствах вряд ли можно говорить о благоприятном прогнозе по арабо-еврейским отношениям в Израиле – даже если государство предложит реальное решение проблемы правового и экономического неравенства. Этот вопрос более не волнует арабских политиков и их избирателей; вместо этого израильские арабы выдвигают радикальные националистские требования, которые еврейское большинство вряд ли способно выполнить. Принимая во внимание сложность проблем, с которыми сталкивается современный Израиль внутри страны и за ее пределами, возможность достижения компромисса в ближайшем будущем представляется, к сожалению, крайне маловероятной.
Примечания
* Профессор политологии Дан Шифтан – старший научный сотрудник иерусалимского Института «Шалем» и Исследовательского центра по национальной безопасности в Хайфском университете. Статья была написана в 2002 году и опубликована в четырнадцатом номере иерусалимского журнала «Azure. Ideas for the Jewish Nation». Статья печатается по согласованию с автором и редакцией журнала «Azure». Текст был подготовлен к печати А.Д. Эпштейном.
1 Ma'ariv, 6 июня, 2000 г.; Ha'aretz, 13 ноября, 2001 г. Здесь и далее все источники, кроме специально оговоренных случаев, цитируются в переводе с иврита.
2 Урия Шавит и Джалал Бана, «Посмотрим, как вы будете меня судить», приложение к Ha'aretz, 13 июля 2001 г., стр. 18-24. По возвращении в Израиль А. Бишара изображал из себя невинную жертву и утверждал, что его речь была призвана «предотвратить войну, а не поддержать ее». «Сопротивление – это не война», – сказал он, и тут же добавил, что «никогда не скрывал своих симпатий к интифаде». На вопрос о его взаимоотношениях с высокопоставленными арабами, собравшимися в Кардахе, он ответил: «Я критиковал их за недостаточное содействие интифаде». А. Бишара сказал это летом 2001 года, когда так называемая «Интифада Аль-Акса» уже ничем не напоминала народное восстание, превратившись в террористическую кампанию против мирных граждан вкупе с партизанскими действиями против военнослужащих при поддержке и одобрении со стороны Палестинской администрации. А. Бишара стремился оправдать враждебные действия против Израиля (в том числе и самые жестокие из них), сравнивая их с «борьбой колонизированных стран третьего мира, народы которых сопротивлялись оккупации и в результате добились свободы». Ma'ariv, 22 июля 2001 г.
3 Ha'aretz, 13 ноября 2001 г.
4 Том Сегев «Мой отец не учил меня быть коммунистом», Koteret Rashit, 4 декабря 1985г., стр. 23-26, 34.
5 Сотрудничество в борьбе против еврейского государства также объясняет легкость и быстроту политических перемещений таких людей как Абдул-Малик Дехамше, который формировал свои национальные взгляды в рядах коммунистического движения, а затем стал лидером радикального исламского движения. Этот общий знаменатель также облегчает партнерство между коммунистами и исламистами в Кнессете – причем до такой степени, что некоторые из представителей этих движений слились в единую партию.
6 Здесь уместно вспомнить критику Бернарда Льюиса в адрес радикальных исламистов, которые неизменно настаивают на строгом соблюдении демократических процедур, чтобы облегчить себе дорогу к власти. Б. Льюис считает, что эта позиция должна быть выражена лозунгом: «Один человек, один голос – один раз!». В случае прихода к власти такие партии неизменно препятствуют своим соперникам использовать те же демократические процедуры при попытке составить им конкуренцию.
7 Полли Ковадла, «Я – соль земли», Al Hasharon, 9 апреля 1999 года, стр. 57-59.
8 «Израиль – расистское государство», Makor Rishon, еженедельное приложение, 3 апреля 1998 г., стр. 12-14.
9 Hadera, 29 сентября 2000 г.
10 Шайке Бен-Порат, Беседы с Ахмедом Тиби (Тель-Авив: издательство «Ам Овед», 1999), стр. 136. А. Тиби признал, что требование немедленной замены национального гимна и флага было тактической ошибкой. См. также статью Ковадлы «Я – соль земли», стр. 57-59.
11 Гиди Вейтц, «Я не политик, я – революционер», Kol Ha'ir, 5 октября 2001 г., стр. 17-21.
12 Михаль Капра, «Чему вы удивляетесь? Я никогда не скрывал своих симпатий к интифаде», воскресное приложение к Ma'ariv, 22 июня 2001 г., стр. 12-14.
13 Al Safir, 21 ноября 2000 г.
14 Веб-сайт Yedi'ot Aharonot, 4 ноября 2000 г.
15 Ma'ariv, 1 июня 1999 года; Ma'ariv, 17 декабря 2000 г.
16 Из интервью, которое А. Дарауше дал газете Al-Hayat al-Jadida, которую спонсирует Палестинская администрация, 16 июля 1998 г. Выдержка из него была опубликована в Hatzofeh в статье Авраама Ротема «Ваш собственный бедняк будет первым», 22 июля 1998 г., стр. 7.
17 Выдержка из речи, которую А. Дарауше произнес в 1998 году перед студентами университета Aль-Асра в Аммане. Yedi'ot Aharonot, 3 апреля 1998 г.
18 Узи Бензиман, «Израильский ум предлагает блестящие идеи», Ha'aretz, 12 июня 1998 г., стр. В3.
19 Шайке Бен-Порат, Беседы с Ахмедом Тиби, стр. 137.
20 Ран Аделист, «Ахмед-ТВ», воскресное приложение к Ma'ariv, 30 апреля 1999 г., стр. 52-58, 80; см. также: Шайке Бен-Порат, Беседы с Ахмедом Тиби, стр. 137.
21 См.: Гиди Вейтц, «Я не политик, я – революционер».
22 Шайке Бен-Порат, Беседы с Ахмедом Тиби, стр. 129, 131-133.
23 Ари Шавит, «Гражданин Азми», приложение к Ha'aretz, 29 мая 1998 года, стр. 18-24.
24 В интервью Ha'aretz в 1998 году А. Бишара заявил, что даже сама основа сионизма – право еврейского народа на самоопределение – неверна, поскольку «Я не признаю существование еврейского народа во всем мире. Я считаю, что иудаизм – это религия, а не национальность, и евреи всего мира не имеют какого-либо общего национального статуса. Я не думаю, что эта общность людей имеет право на самоопределение». При этом А. Бишара признал, что поскольку появилось Государство Израиль, у его жителей появилось и право на самоопределение, как и у любого другого народа: «Я вынужден признать, что сионизм смог создать здесь еврейско-израильскую общность, которая теперь имеет право на самоопределение. Таким образом, даже если Израиль не имел права на существование пятьдесят лет назад (а я считаю, что так оно и было), теперь он все же обладает некоей легитимностью, происходящей от того факта, что здесь была создана еврейско-израильская национальность, объединенная общим языком – ивритом». См. Ари Шавит, «Гражданин Азми».
25 «Вашингтон Пост», 26 апреля 2002 г.
26 Бен Каспит, «Тиби или Биби», пятничное приложение к Ma'ariv, 29 ноября 1996 г., стр. 2-3.
27 Al-Majalah, 12 сентября 1989 г., по материалам Ha'olam Hazeh, 4 октября 1989 г; Ha'aretz, 24 сентября 1989 г.
28 Галь Шарон, «Арабские граждане не стали экстремистами; просто их терпение достигло предела», Ha'aretz, 3 октября 2000 г., стр. В3.
29 Шайке Бен-Порат, Беседы с Ахмедом Тиби, стр. 21.
30 Кальман Либскинд, «У него есть вера», Makor Rishon, 23 июля 1999 г., стр. 8-11; Yossi Klein Halevi, «Mr. Security», The Jerusalem Report, August 16, 1999, pp. 18-20.
31 Ma'ariv, 21 февраля 1999 г.
32 Шалом Йерушалми, «Дарауше снова в газетных заголовках», пятничное приложение к Ma'ariv, 15 августа 1997 г., стр. 8-9.
33 «Дарауше: «Израиль – расистское государство», Makor Rishon.
34 Авив Лави, «Шесть дней Aзми Бишара», Ha'ir, 26 декабря 1997 г., стр. 43-46.
35 Цитируется там же.
36 См.: Урия Шавит и Джалал Бана, «Посмотрим, как вы будете меня судить».
37Авив Лави, «Шесть дней Азми Бишара», Ha'ir, 26 декабря 1997 г.
38 См.: Урия Шавит и Джалал Бана, «Посмотрим, как вы будете меня судить».
39 Другой лидер движения за либерализацию Сирии – Мишель Кило – сказал, что А. Бишара «воспринял риторику сирийского правительства», когда решил не критиковать мародерство, коррупцию, а также развал системы социальных служб, образования и правосудия в стране. А известный журналист из газеты Al-Hayat заявил, что А. Бишара занимается пропагандой, что его идеология избирательна, а его готовность оградить сирийский режим от всяческой критики делает его «больше похожим на Башара [Асада], чем на [Азми] Бишара». Телевизионная программа, в которой принял участие Бишара, называется Hiwar al-Umr, ее показал канал LBC 22 июля 2001 года. Отклик на эту передачу был опубликован на арабском языке в ливанской газете Al Nahar 26 июля 2001 года.
40 Эран Таль, «Для западных ушей», Ha'aretz, 30 декабря 1992 года, стр. В2; Дэнни Хайман, «Хашем всегда», Kol Ha'emek Vehagalil, 15 января 1993 г., стр. 10-12.
41 Шалом Йерушалми, «Глядя в обе стороны», Kol Ha'ir, 23 ноября 1990, стр. 34-35.
42 Арье Бендер, «В этих словах», Ma'ariv, Сегодня, 17 апреля 2001 г., стр. 1.
43 Ma'ariv, 25 декабря 1992 г.
44 Веб-сайт Yedi'ot Aharonot, 4 ноября 2000 г; Yedi'ot Aharonot, 6 ноября 2000 г; Ha'aretz, 5 ноября 2000 г; Al Itihad, 6 ноября 2000 г; 7 ноября 2000 г.
45 См.: Галь Шарон, «Арабские граждане не стали экстремистами».
46 Al Sinara, 14 июля 2000 г.
47 Ma'ariv, 14 сентября 2000 г. Несколько дней спустя, во время разрушения незаконно построенных зданий близ Кармиэля, А. Дехамше сказал: «Прежде чем полицейский, пришедший чтобы разрушить мой дом, угрожать моей жизни, выгнать меня с моей земли, сломает мне руки и ноги, я сам сломаю ему руки и ноги». Ha'aretz, 27 сентября 2000 г.
48 См.: Галь Шарон, «Арабские граждане не стали экстремистами».
49 Ma'ariv, 11 сентября 2001 г.
50 Ma'ariv, 11 января 2001 г.
51 Ha'aretz, 6 августа 2001 г.
52 Hatzofeh, 3 ноября 1998 г.
53 Кальман Либскинд, «Я не овца из стада», Makor Rishon, еженедельное приложение, 24 сентября 1999 г., стр. 10-15.
54 Makor Rishon, 22 января 1999 г.
55 Yossi Klein Halevi, «Mr. Security».
56 Kul al-Arab, по материалам Ma'ariv, 13 мая 2001 г.
57 См.: Гиди Вейтц, «Я не политик, я – революционер».
58 Kul al-Arab, 7 августа 1998 г.
59 См.: Гиди Вейтц, «Я не политик, я – революционер».
60 См. Кальман Либскинд, «Я не овца из стада».
61 Шайке Бен-Порат, Беседы с Ахмедом Тиби, стр. 44-45.
62 С другой стороны, Верховный суд одобрил создание отдельных поселений арабов-бедуинов и евреев-ультраортодоксов.
63 На каком-то этапе Н. Maсалха даже объявил об уходе из партии Труда, так как она поддержала сокращение детских пособий для тех граждан, которые не проходили службу в Армии обороны Израиля.
64 Лили Галили, «Наваф Масалха работает дома», Ha'aretz, 20 августа 1999 г., стр. В4.
65 Лили Галили «Масалха не видел Циммермана с октября 2000 года», Ha'aretz, 17 сентября 2001 г., стр. В9.
66 Шери Маковер, «Мы – бомба с часовым механизмом», воскресное приложение к Ma'ariv, 23 июня 2000 г., стр. 20-28.
67 В ходе опроса общественного мнения, проведенного д-ром Миной Цемах из института «Дахаф» сразу после беспорядков октября 2000 года, выяснилось, что 74% из числа опрошенных евреев назвали действия арабских граждан «предательством». Пятничное приложение к Yedi'ot Aharonot, 6 октября 2000 года, стр. 11-12. Опрос, проведенный в марте 2002 года Центром стратегических исследований Тель-Авивского университета, показал, что полтора года спустя уровень недоверия среди израильских евреев остается очень высоким: 61% опрошенных евреев сообщили, что считают израильских арабов «угрозой для безопасности страны». Ha'aretz, 12 марта 2002 года.