Лингвокультурологические характеристики категории посессивности в русском и немецком языках 10. 02. 20 Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4

«Субфрейм «начало посессии» в русском и немецком языках» устанавливается сложный фрейм посессивности; дается подробная характеристика субфрейма «начало посессии»; определяется наибольшая номинативная плотность слота «вступление в посессию» в сопоставляемых языках.

Исходя из поступательного развития отношений одушевленного субъекта с объектами, окружающими его в действительности, мы считаем, что категориальные отношения посессивности имеют сложную фреймовую структуру, представляющую собой определенную иерархию субфреймов, слотов и терминалов. Фрейм посессивности включает в себя субфреймы: начало посессии, собственно посессия, окончание посессии, представленные слотами, обозначающими последовательно различные фазы обладания, внутри которых, в свою очередь, выделяются терминалы, «заполняемые» соответствующими способами репрезентации данных фаз обладания. В результате посессивность представляется как сложное отношение, развивающееся по следующим основным фазам (от предпосессии до окончания посессии), которые обозначают соответствующие слоты: 1) «предпосессия» (базовый глагол искать в русском языке и suchen в немецком языке; далее в скобках указываются базовые глаголы в русском и, соответственно, в немецком языках); 2) «зарождение посессии» (найти, finden); 3) «вступление в посессию» (взять; nehmen); 4) «владение с фазой становления» (нажить, erwerben); 5) «собственно владение» (иметь; haben); 6) «владение с фазой утраты» (тратить, ausgeben); 7) «собственно окончание посессии» (потерять, verlieren); 8) «окончание посессии как переход к другому лицу» (дать, geben). Поскольку мы, опираясь на мнение В.И. Карасика (Карасик 2002), исходим из структуры фрейма как динамической, в центре нашего внимания находятся глагольные единицы. При выборе глаголов, составляющих фактический материал, мы опирались на Толковый словарь русских глаголов под ред. Л.Г. Бабенко (1999), словарь – справочник «Лексико-семантические группы русских глаголов» (1988), толковые словари немецкого языка (WDG, DUW) и исходили из построенной нами фреймовой структуры посессивных отношений, отражающей динамическое восприятие субъектом окружающей его действительности.

Каждый из выделенных слотов, характеризующих развитие посессивных отношений, описывается с точки зрения различных параметров, находящих отражение в семантике глаголов, представляющих данный слот. В контексте нашей работы определенную значимость приобретают признаки, характеризующие анализируемые глаголы в русском и немецком языках в лингвокультурологическом аспекте, то есть с точки зрения экспликации в семантике глаголов, выражающих посессивные отношения, культурных и национальных особенностей восприятия окружающего мира, в частности категории посессивности. Семантическая структура глаголов рассматривается как иерархия категориально-лексической, интегральных и дифференциальных сем.

Слот «предпосессия» представлен в сопоставляемых языках терминалом «поиск», который репрезентируется в русском языке глаголами искать (базовый глагол), а также конкретизирующими значение поиска префиксальными глаголами разыскивать, отыскивать, выискивать, изыскивать; в немецком языке базовым глаголом suchen и префиксальными глаголами, производными от suchen. Слот «зарождение посессии» представлен терминалом «нахождение», который реализуется в русском языке, соответственно, видовыми парами – разыскать, отыскать, выискать, изыскать, базовый глагол – найти (находить); в немецком языке – базовым глаголом finden и префиксальными глаголами, производными от finden. Помимо этого в последний терминал включаются также глаголы обыскивать (обыскать), выслеживать (выследить) и глаголы обрести (обретать), обнаружить (обнаруживать). В немецком языке данные слоты теснее связаны друг с другом, поскольку различные аспектуальные значения могут быть выражены одним глаголом.

Базовые глаголы искать, найти (находить) были широко распространены в древнерусском языке и имели по сравнению с современным русским языком свои особенности в употреблении. Так, глагол bcrfnb, помимо выражения ситуаций собственно поиска конкретного объекта, мог передавать также настоятельность, желание не только найти, но и забрать уже имеющееся у кого-то: Rfrj tvje bpbnb bp uhflf d] lfkmy5z cnhfys b -njk4 bcrfnb öhndf (СС, 1, 1114). В такого рода случаях речь идет о желании получить, добиваясь этого различными способами, определенного положения, большей власти, участок земли в собственность и т.д. Глагол искать передает здесь уже не значение предпосессии, а вступление в посессию. Глагол yfbnb (yf[jlbnb) был первоначально глаголом движения (это еще раз доказывает тесную связь понятий поиска и движения). Причем значение движения, передаваемого глаголом yfbnb (yf[jlbnb) было тесно связано с посессивным значением, поскольку движение часто осуществлялось с целью приобретения власти над кем-, чем-либо: K’jy] wfhm yfяn] euhs yf ,k]ufhs, euhb ;’, yfi’li’, dc. p’vk.
Базовый глагол suchen – эквивалент русского глагола искать – с точки зрения этимологии первоначально имел узкое значение: «идти вслед за кем-, чем-либо нюхая, выслеживая» (DHW, 694), таким образом, предполагал целенаправленную и последовательную деятельность субъекта согласно своим намерениям найти желаемое, необходимое. В качестве глагола движения suchen употребляется вплоть до новейшего времени (ср.: den Weg suchen – (идя) искать дорогу; das Weite suchen – бежать, спасаться бегством, удирать). Вместе с тем у этого глагола уже в двн. отмечается переносное значение.: „[er]streben, nach etw. trachten“ – стремиться к чему-л., добиваться чего-л., желать чего-л. (DHW, 694). В истории немецкого языка глагол suchen обозначал идею целенаправленного поиска в самом общем виде: her Stoc, ir sit ûf schaden her gesant, / daz ir ûz tiuschen liuten suochet tœrinne unde narren – господин Сток, вас прислали сюда для вреда / чтобы вы искали среди немецких людей глупых и шутов (Walther von der Vogelweide).

Базовый глагол finden в средневерхненемецком передавал значение нахождения объекта, подчеркивая при этом видимость, «зрительность» этого действия – не просто найти, но прежде всего увидеть собственными глазами:

40. Lutzel deheinen varnden / armen man da vant / мало путников /

бедных тут (можно) было найти (Nibelungenlied).

В большинстве примеров в привлекаемом нами фактическом материале из истории немецкого языка объект при глаголе finden носит одушевленный характер, в семантической структуре этого глагола актуализируется сема целенаправленного нахождения одушевленного объекта с целью включения его в свою сферу и дальнейшей совместной деятельности с ним:

20. hey waz er sneller degene / sit ze Buregonden vant – эх, каких быстрых воинов / он нашел у Бургундцев (Nibelungenlied).

Проведенный анализ репрезентации терминалов «поиск объекта» и «нахождение объекта» позволяет говорить о том, что для носителей русского языка определяющим в процессе поиска и нахождения является характер объекта – его скрытность, его труднодоступность, дополнительный характер: Высоко в небе парит орел, плавно описывая круги. Ему все видно. Он зорко смотрит вниз и выискивает добычу (ССРЛЯ, 2, 1048); Успех в бою будет в большей степени зависеть от умелого управления кораблем, и надо изыскивать всякие средства, чтобы приучить личный состав к маневрированию корабля (ССРЯ, 1, 438), а также характер пространства поиска, предполагающий множественность выбора: На четвертый день отряд белых выехал на поля разыскивать запрятанный там хлеб и скот (Марков).

Для носителей немецкого языка релевантным, значимым является личная сфера субъекта, собственные его усилия по поиску и нахождению объекта. Именно это находит языковое отражение в системе немецкого языка в многочисленных префиксальных глаголах, называющих конкретные шаги субъекта, который ищет и стремится найти тот или иной объект: ‘искать, собирая’: Jeden Frühling mussten wir das Ackerfeld nach Steinen absuchen (Musil) – Каждую весну мы должны были искать, собирая (или собирать, отыскивая), камни на пахотном поле; ‘искать, собирая в одно место’: Er suchte ein paar Nägel, das Handwerkzeug zusammen (WDG, 4518) – Он искал, собирая (в кучу) гвозди и инструмент; ‘искать, собирая и поднимая’: Splitter, Stecknadeln, Geldstücke vom Erdboden aufsuchen (WDG, 286) – искать, поднимая с земли (пола), осколки, булавки, монетки; ‘искать, выискивая и оценивая’: … diejenige Gattin, die ich unter den angesehenen Töchtern der Stadt für Sie aussuchen werde (Keller) – …ту супругу, которую я выберу (буду искать, оценивая) для Вас из уважаемых дочерей города; ‘искать, вынимая’: Er hatte das gewünschte Buch schnell herausgesucht (WDG, 1797) – Он быстро нашел нужную книгу (вынув ее из числа других); ‘искать, вытаскивая и помещая перед собой’: Er hat in dem Schubladen endlich das Tuch hervorgesucht (Becher) – Он наконец-то нашел в выдвижном ящике шкафа платок (то есть нашел и вытащил, «поместил» перед собой).

Такая структурированность действий субъекта во многом объясняется особым отношением представителей немецкой культуры к времени и пространству. Являясь представителями так называемой дуинговой культуры (doing-culture), немцы очень бережно относятся ко времени, заранее планируя все свои шаги. В силу ограниченной территории проживания по сравнению с бескрайними русскими просторами (о которых уже так много написано), субъект стремится структурировать свои виды деятельности, четко обозначив их в рамках ограниченного пространства. Так, в немецком языке в рамках терминала «нахождение» отдельно квалифицируется ориентация субъекта в конкретном пространстве: нахождение пути домой: Er konnte mit Mühe und Not heimfinden, weil er hier seit zwanzig Jahren nicht mehr war und vieles fand er fremd (Musil) – Он с большим трудом нашел дорогу домой, потому что он не был здесь уже двадцать лет и многое нашел чужим; нахождение правильного пути в чужой местности: Wir wollten sie hinbringen, aber sie sagte, sie werde sich allein zurechtfinden (WDG, 4498) – Мы хотели ее доставить, но она сказала, что найдет сама дорогу (доберется сама); нахождение дороги к отправному пункту: Du kannst umkehren, ich finde jetzt allein zurück (WDG, 4503) – Можешь возвращаться, я теперь сам найду дорогу назад; собственно ориентирование в пространстве: Aber er findet beim besten Willen nicht mehr durch (Renn) – Но он при всем желании уже не выберется (не найдет выход, не сориентируется).

Слот «вступление в посессию» является сложным и многоаспектным, что обусловлено различными способами приобщения объекта. Человек издавна стремился включить в свою сферу различные объекты (не только в силу желания, но и в силу насущных жизненных потребностей) и изобретал для этого различные пути. Именно поэтому слот «вступление в посессию» представлен в сопоставляемых языках наибольшим, по сравнению с другими слотами, разнообразием глагольных рядов, заполняющих соответствующие терминалы: «приобщение объекта непосредственно в руки, руками»; «извлечение объекта откуда-либо»; «с помощью специальных средств или действий»; «против воли кого-, чего-либо и/или незаконным путем», «включение объекта в свою сферу», эти терминалы репрезентируются глаголами, в семантике которых находят отражение разнообразные посессивные ситуации вступления в посессию.

Глаголы, входящие в состав языковых средств, репрезентирующих слот вступления в посессию, выражают определенные действия субъекта по приобщению к себе какого-либо объекта, часто с применением определенных усилий; включение объекта в сферу своей деятельности, своего состояния.

Следует заметить, что вхождение глаголов в тот или иной терминал во многом условно, поскольку некоторые глаголы могут быть включены в состав нескольких микрогрупп, особенно это касается глаголов с более общим значением (например, взять, поймать и др.). Внутри самих микрогрупп также можно говорить об отдельных объединениях глаголов, что обусловлено особенностями их семантической структуры.

Базовым глаголом, выражающим слот «вступление в посессию», является глагол взять (брать) в русском языке и nehmen в немецком языке.

В отличие от немецкого языка в истории русского языка ситуация «взятия» объекта могла обозначаться целым рядом родственных глаголов. Так, базовый глагол d]p7nb (d]pbvfnb) был тесно связан с родственными ему глаголами 7nb, bvfnb, bv4nb, gj7nb (gjbvfnb), ghb7nb (ghbbvfnb), которые обнаруживают структурно-грамматическую общность (генезис корневой морфемы, характер парадигм, соотношение основ и суффиксов-флексий). В результате проведенного анализа установлено, что релевантной интегральной семой для древнерусских глаголов приобщения объекта является сема ‘взять в руки с целью дальнейших действий’, которая отражает обязательную валентность данных глаголов: с целью совместного движения: вземше оружье поидоша на нь (ПВЛ, с. 58); речевой деятельности: имъ м# епифанъ за роукоу рече (Усп. сб., 159а28); физического воздействия: они же поимше убиша я (ЛН XIII–XIV, 93) и др. Данные контексты были широко распространены, что свидетельствует о значимости для древнего русича не собственно момента взятия объекта, а прежде всего дальнейшего действия с этим объектом, попавшим в личную сферу субъекта.

В немецком языке базовый глагол nehmen является, как и русский глагол взять, многозначным глаголом, однако не обнаруживает такой сложной структурно-грамматической общности с другими глаголами, как это прослеживается в истории русского языка. Глагол nehmen восходит к индоевропейскому корню *nem- «выделять кому-л. что-л., оделять кого-л. чем-л.», а также опосредовано (посредством чего-л.) «выделять себе», «оделять себя самого» (DHW, 464). Особенностью употребления глагола nehmen в анализируемых нами текстах истории немецкого языка является обозначение им ситуации приобщения объекта как «включение объекта в свою сферу», поскольку в большинстве зафиксированных примеров объект носит одушевленный характер:

… daz er ein wip nême, / dê ime zû vrouwen gezême/ – что он возьмет женщину, которую себе в госпожу приручит (König Rother);

257. Do enpfulhen Rômâre – и доверили (дали) римляне

258. Jûlîô dem hêren – Юлию господину

259. drîzech tûsint helede – тридцать тысяч воинов

262. drîzec tûsent name еr selbe mere – тридцать тысяч взял он сам еще (Kaiserchronik).

Как свидетельствуют приведенные примеры, субъект включает объект в свою сферу, в ряде случаев подчиняя его себе (см. первый пример), либо для дальнейшей деятельности (воины).

В современном русском и немецком языках терминал «вступление в посессию как приобщение объекта непосредственно в руки, руками» представлен следующими глаголами: взять (брать), хватать, схватить (схватывать), ухватить (ухватывать), поймать (ловить), подобрать (подбирать), собрать (собирать); nehmen, fangen, auffangen, abfangen, ergreifen, greifen, fassen, erfassen, packen, holen, langen, raffen, schnappen, aufheben, aufsammeln, auflesen, sammeln, pflücken, lesen, ernten, versammeln.

Особенности выражения ситуации приобщения объекта и в русском, и в немецком языках обусловлены прежде всего характером этого объекта. Однако в русском языке в семантической структуре одного глагола могут найти отражение различные ситуации приобщения, в ряде случаев дифференциация осуществляется непосредственно в контексте: Зонтик выскользнул из ее рук. Она поспешно поймала его, прежде чем он упал на дорожку (Тургенев); Анна Павловна с усилием поймала руку мужа и прижалась к ней губами (Тургенев). Действия субъекта, обозначаемые приведенными глаголами, могут передавать различную степень интенсивности: Мы хотели его схватить, только он вырвался и как заяц бросился в кусты, тут я по нем выстрелил (Лермонтов); Слуги, сватья и сестра С криком ловят комара (Пушкин), а также отражать особенности приобщаемого объекта, который может быть движущимся: А ну, дети, попробуйте догнать татарина!.. И не пробуйте – вовеки не поймаете: у него конь быстрее моего Черта (Гоголь), а может находиться в состоянии покоя: Иван Ильич стал пальцем собирать крошки на скатерти (А. Толстой) или характеризоваться как трудноприобщаемый: Государь увидел, что возле блохи действительно на подносе ключик лежит… Насилу государь этот ключик ухватил и насилу его в щепотке мог удержать (Лесков).

В немецком языке релевантным являются действия субъекта по приобщению объекта, то есть способ приобщения: субъект дифференцирует все свои шаги в пространстве и четко структурирует свои действия в зависимости от характера объекта, характера пространства, цели приобщения. Так, например, эксплицируется, должен ли субъект переместиться, чтобы приобщить объект, и вернуться назад: Das Kind holt dem Vater die Zeitung (WDG, 1886) – Ребенок берет (и приносит) газету отцу, либо только протянуть руку: Dann ergriff er den Griechen beim Schopfe (Lernet-Holenia) – Тогда он схватил грека за вихор. Это также позволяет говорить о значимости личной сферы субъекта, поскольку все действия субъекта структурированы.

Как свидетельствует проведенный анализ фактического материала, в русском языке наибольшую экспликацию в контексте находит взятие объекта в рамках перемещения в пространстве по горизонтали, в отличие от немецкого языка, где в контексте одинаково эксплицирована как горизонталь, так и вертикаль, ср. структурирование действий субъекта по взятию объекта по вертикали в немецком языке – ‘брать, поднимая снизу (подбирая)’: Wer hebt den ersten Stein auf wider den, der wehrlos geworden… (Hoffmann) – Тот, кто поднимет первый камень против того, кто без оружия …; ‘брать, поднимая снизу и собирая в одно место’: Ich musste jeden Morgen Holz für den Herd aufsammeln (Renn) – Я должен был каждое утро собирать дрова (хворост) для печи; ‘брать, поднимая снизу и собирая по одному’: Es war ziemlich schwer die auseinander gelaufenen Perlen aufzulesen (Vierig) – Это было довольно трудно собрать (снизу по одной) рассыпавшийся жемчуг и некоторые другие.

Следующий терминал, реализующий слот «вступление в посессию», «извлечение объекта откуда-либо» репрезентируется в сопоставляемых языках глаголами достать (доставать), извлечь (извлекать), вынуть (вынимать), вытащить (вытаскивать), выловить (вылавливать), откопать (откапывать), вычерпать (вычерпывать), черпать (в большинстве случаев это глаголы с префиксом вы-, который непосредственно указывает на направление движения: из какого-то пространства изнутри наружу); herausnehmen, herausholen, hervorholen, herausziehen, herausschleppen, hinausschleppen, herunternehmen, herausreißen, herausfischen, entfernen, entkernen, ausheben, schöpfen, baggern.

В русском языке в семантике глаголов осуществляется актуализация характера объекта – неодушевленный, небольших размеров: Илья доставал из мешка лоскутки ситца, деревянного солдатика…, коробку из-под ваксы, помадную банку, чайную чашку (Горький); Александр вынул лист бумаги и взял перо (Гончаров); тяжелый, больших размеров: Дедушка и внучек вытащили шаланду на берег (Катаев); трудноизвлекаемый: Я с трудом вытащил гвоздь из стены (Гайдар); движущийся: Чрезвычайно трудное дело вышло из-за необходимости скоро выловить лес, плавающий теперь на водах Выг озера (Пришвин); скрытый: Поедем, ребята! Пусть дедушка остается с теми, у кого лошади совсем стали. Завтра воротимся сюда и откопаем их из сугроба (С. Аксаков); жидкий: Черпая ложкой уху, я беспрестанно заглядывался на оркестр музыкантов и беспрестанно обливался (С. Аксаков).

В семантике немецких глаголов находит отражение такая особенность немецкого языка, как «перспектива говорящего». Причем релевантным оказывается передача значения извлечения объекта по направлению к говорящему, а не наоборот, так как большая часть глаголов имеет компонент her-, в результате еще больше подчеркивается приближение объекта к личной сфере субъекта, возможность потенциального обладания. Структурирование личной сферы субъекта в данном случае проявляется в детальной квалификации способов извлечения: ‘извлечение сверху вниз’: Kannst du bitte deine Sachen vom Tisch herunternehmen? (DUW, 698) – Не мог бы ты снять свои вещи со стола? (по направлению к говорящему); ‘изнутри наружу’: Die uns aus dem Kerker hätten herausholen wollen, die waren selber drin (Noll) – Те, кто хотел освободить (“вынуть наружу”) из тюрьмы, сами оказались там; ‘перед собой’: Er holte seine alten Schulbücher hervor – Он достал свои старые школьные учебники (WDG, 1813) (вынул их и поместил перед собой); ‘вытягивая’: Es waren immer viel zuwenig Textbücher da, so dass die Rollen herausgezogen werden mussten (Wildenhain) – книг с текстами всегда было слишком мало, и роли приходилось тянуть (вытягивать); ‘вытаскивая’: Der kann wurde mit einem Pferd herausgeschleppt (Musil) – Лодку вытащили с помощью лошади.

Следующий выделяемый нами терминал в рамках слота вступления в посессию – «

Blog