Geum.ru

Признаемся: не без некоторой робости приступаем мы к критическому рассмотрению такого «вопроса», как лирика Пушкина

Вид материалаДокументы

Содержание


Страшная, безжизненная картина! Но…
Подобный материал:
1   2   3

Страшная, безжизненная картина! Но…


…человека человек

послал к анчару властным взглядом…

Какой ужас! Казалось бы, невозможно представить ничего живого рядом с этим источником яда. В этом – парадокс. Человек посылает человека на верную гибель!»

И тот послушно в путь потек

И к утру возвратился с ядом…

Причем не пошел, а «потек» - пассивно, как вода. И куда? Ведь знал, что гибель неминуема. Но не воспротивился, а «потек». Что за несправедливость? Ведь человек и человек имеют равный смысл. Но почему «умер бедный раб у ног непобедимого владыки»? Что сделало возможным, чтобы один человек достигал своей цели за счет жизни другого? Почему его не трогает, что у его слуги «пот по бледному челу струился хладными ручьями»? Почему один – «бедный раб», а другой – «непобедимый владыка»? Основную причину этого Пушкин видит в самодержавном укладе и деспотизме.

Автор сочувствует рабу; угнетение человека человеком противоестественно, аморально, безнравственно, недопустимо. Насилие как социальное явление порождает зло. «Горячее, кровное и открытое пушкинское сочувствие человека человеку, обреченному на

гибель ради интереса владыки, составляет психологическую основу всего стихотворения» – пишет пушкинист Б. П. Городецкий.

Самовластие опирается на смерть:

А князь тем ядом напитал

Свои послушливые стрелы

И с ними гибель разослал

К соседям в чуждые пределы.

В стихотворении очень много эпитетов («грозный часовой», «зелень мертвую», «вихорь черный», «песок горючий», «властным взглядом», «послушливые стрелы»).

Величавый, мрачный характер стихотворению придают устаревшие слова: «каплет» вместо капает, «ввечеру» вместо вечером, «потек» вместо пошел, «вихорь» вместо вихрь. Очень интересно, что у Пушкина много обособленных определений, на которые падает логическое ударение:

В пустыне чахлой и скупой

На почве, зноем раскаленной…

Любопытно, что во второй части Пушкин использует глаголы в прошедшем времени с союзом «и»: «и потек», «и возвратился», «и пот струился». «и умер». Так Пушкин выделяет изображение процесса, апогеем которого является «и умер», чем еще больше подчеркивает свое негодование.

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

Очень близкой к вольнолюбивой теме была и остается у Пушкина тема о назначении поэта и поэзии. Можно с уверенностью сказать, что в каждом стихотворении Пушкина о поэте звучат столь свойственные Пушкину вольнолюбивые мотивы. Еще на заре своей литературной деятельности, в лицейских стихотворениях задумывался Пушкин над задачей, ролью и судьбой поэзии и поэта в современном ему обществе и в прошлом (тема была и всегда будет актуальной). Еще Рылеев говорил: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан!».

В первом напечатанном стихотворении Пушкина – «К другу стихотворцу» – мы находим такие размышления юного поэта:


Душа поэта встрепенется

Как пробудившийся орел.

Тоскует он в забавах мира.

Людской чуждается молвы,

К ногам народного кумира

Не клонит гордой головы.

Стихотворение «Пророк», написанное в Михайловском в июле-сентябре 1826 года, было непосредственным откликом Пушкина на разгром декабристов. Профессор

Д. Б. Благой пишет: «Новым пророком, «пророком России», смелым глашатаем правды, пророком-обличителем, грозным мстителем, являющимся в последней, «позорной» одежде казненных декабристов перед царем-убийцей, чтобы предречь гибель торжествующей (пока) твердыне насилия и зла, - так ощущал себя в эти первые страшные минуты после получения известий о трагедии 13 июля… Пушкин».

В рукописях у Пушкина было:

Восстань, восстань пророк России,

В позорны ризы облекись,

Иди и с вервием вкруг выи

К царю-губителю явись!

«Пророк» – стихотворение сюжетное. В нем изображен процесс постепенного перерождения человека в мудрого пророка, что достигается повторения союза «и». Все художественные изобразительные средства и идейный замысел тесно связаны с библей-ской темой. Но христианский миф, библейский колорит – лишь одеяние, художественный прием. За аллегорией и символикой отчетливо проступает сама реальность, мысли Пушкина о высоком назначении поэта.

Монолог поэта-пророка своеобразно построен. Первое четверостишие – экспозиция и одновременно завязка. Это подчеркнуто такими словами: «духовной жаждою томим», «влачился», «шестикрылый серафим», «на перепутье». Пророк, каким он рисуется в начале стихотворения, - человек с высокими запросами, «томимый жаждою»,то есть стремящийся к творческой деятельности.

До встречи с посланником бога поэт не имел окончательной позиции, его творчество не доставляло ему полного удовлетворения. Поэтому он не шел по жизни, а «влачился». Но появление ангела – вершителя судеб – во второй части пробудило поэта, заставило «внять… неба содроганье»,…, «и гад …подводный ход, и дальней лозы прозябанье».

Поэту грешно празднословить и лукавить. Поэт должен говорить мудро. «Трепетного» земного сердца поэту недостаточно. «Угль, пылающий огнем» – вот каким должно быть сердце поэта.

В заключительной части автор устами бога обращается к поэту:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли.

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей!

Чтобы показать происшедшие с ним перемены, Пушкин в первой и во второй частях использует глаголы в прошедшем времени, а в последней – в будущем.

Последняя часть является программой деятельности поэта, поэтической декларацией Пушкина. Чтобы показать многообразие тем для творчества поэта, Пушкин использует повторяющиеся союзы»и»: «и виждь, и внемли», «И ангелов полет», «и гад морских подводный ход» и т.д. Стихотворение богато библейской лексикой: «серафим», «уста». Прекрасные эпитеты делают его богатым и торжественным: «пустыне мрачной», «вещие зеницы», «уста замерзшие», «десницею кровавой», «жало мудрыя». Метафоры («»угль, пылающий огнем», во грудь отверстую водвинул», а также развернутая метафора последнего четверостишия блестяще используются поэтом для иллюстрации его мыслей о назначении поэта. «жечь сердца людей» – значит уничтожать в человеке недоброе, пороки; проповедовать гуманистические идеалы и общечеловеческие ценности.

Тема всеохватности поэзии звучит и в стихотворении «Эхо (1831). На все явления в природе и в быту «свой отклик в воздухе пустом» рождает душа поэта, подобно эхо. Поэт, как зеркало жизни:

Ты внемлешь грохоту громов,

И гласу бури и валов,

И крику сельских пастухов.

Иногда поэт не находит понимания в толпе: «Тебе ж нет отзыва…»

Но он должен, не ропща, выполнять возложенную на него высокую миссию:

Восторженных похвал пройдет минутный шум;

Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,

Но ты останься тверд, спокоен и угрюм…

Для усиления Пушкин использует повторяющиеся союзы «ли», «и», а также однородные простые предложения: «ревет ли зверь…», «трубит ли рог…», «поет ли дева…»

Венцом творенья Пушкина является его поэтическое завещание – «Памятник» (1836). Интересно проследить взаимосвязь между «Памятником» Пушкина и «Памятником» Державина. Оба стихотворения написаны шестистопным ямбом, звучат торжественно и величаво. Державин и Пушкин жили в разные эпохи русской истории. Время наложило свой отпечаток на их мировоззрении. Отсюда легко заметить и принципиальное различие в творческих позициях авторов.

Державин ставит себе в заслугу то, что первым

…Дерзнул в забавном русском слоге

О добродетелях Фемиды возгласить,

В сердечной простоте беседовать о боге

И истину царям с улыбкой говорить.

Державин, убежденный сторонник просвещенного абсолютизма, порой смело говорил царям и вельможам горькие истины. Его «Памятник» – произведение искреннее. Не менее правдиво, очевидно, и стихотворение Пушкино. Но это уже другая истина, обусловленная временем, прогрессивным мировоззрением поэта, разделявшего взгляды дворянских революционеров.

Вот первая строфа:

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа.

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

Здесь Пушкин говорит, что писал о народе и для народа. Также просвечивает намек, что его творчество народ ценит выше, чем вклад в жизнь России Александра II. Заслуга Пушкина, по его словам в следующем:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

«Чувства добрые» – это и уважение к человеку, и свобода личная и общественная –

словом, - гуманизм. «Милость к падшим» – поэт призывал Николая 1 смягчить участь декабристов, томившихся в рудниках и солдатских казармах.

Пушкин считает себя поэтом великой многонациональной страны и обращается ко всем народам, как к равным:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,

И назовет меня всяк сущий в ней язык…

Пушкин отмечает мировое значение своей поэзии:

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Высокой теме стихотворения соответствует и его жанр (ода). Торжественная речь насыщена архаизмами и славянизмами («пиит», «сущий»).

«Памятник Пушкина – символическое и гордое утверждение и осознание величия дела, м совершенного.


В сатире праведной порок изображу

И нравы сих веков потомству обнажу.

Никогда, нигде не читал, чтобы сатирические произведения Пушкина выделяли в отдельную тему. Поэтому мне хочется сказать несколько слов о них, так как они раскрывают характер и взгляды поэта, его отношение ко многим крупным фигурам тогдашней России. Еще совсем юным в 1818 году в своем стихотворении «Сказки» Пушкин дает убийственную обобщающую характеристику самодержца. Это французская сатирическая песенка на злободневные политические темы. Обязательными персонажами таких песенок являлась богоматерь («Мария») и младенец («Спаситель») – Христос. Стихотворение аллегорическое.

Первая строфа готовит читателя к пониманию всего содержания стихотворения. Уже здесь Пушкин называет царя «кочующим деспотом».

Во второй строфе цель поэта – «узнай, народ российский» – показать царя «во всей красе»: «и прусский, и австрийский я сшил себе мундир». Поэт иронизирует, что радость народа – в том, что царь – батюшка «сыт, здоров и тучен». Пушкин намекает на празд-ность и бесполезность царя для России, который лишь «…пил, ел и обещал – и делом не замучен».

А в третьей строфе царь обещает, да так, что «от радости в постеле расплакалось дитя», «…закон постановлю на место…», «…и людям я права людей…» «отдам из доброй воли». Не правда ли, заманчивая программа? Но Пушкин призывает читателя не поддаваться на обман, ведь «царь-отец рассказывает сказки». Чтобы передать свое презрительное отношение к обещаниям царя, Пушкин использует восклицание («Ура! В Россию скачет…»). В стихотворении много обращений («Не плачь, дитя…», «Узнай, народ российский»). Причем слова «народ» и «людей» повторяются дважды. Автор использует интересный эпитет – существительное для характеристики русского царя «бука-бука». Несколько раз Пушкин пользуется местоимением «я», чтобы подчеркнуть самодовольство царя. Все глаголы в «Сказках»поставлены в настоящем времени. Мне кажется, что трудно дать более уничтожающую характеристику самодержцу, чем сделал Пушкин. Разве это не гражданское мужество так открыто критиковать деспотизм в 19 лет?

У Пушкина много эпиграмм на Александра I и его приближенных. Так, в 1869 году эпиграмма на Александра I была впервые напечатана в «Русском вестнике». Сам факт, что ее долго не печатали, указывает на то, что Пушкин попал «не в бровь, а в глаз». Поэт разоблачает в ней пристрастие Александра I к шагистике, военной муштре, его бездарность как полководца: он был главным виновником поражения при Аустерлице в 1805 году:

Воспитанный под барабаном,

Наш царь лихим был капитаном:

Под Аустерлицем он бежал…

Александр I, являясь одним из организаторов реакционного Священного Союза, подолгу находился за границей, принимая участие в дипломатических конгрессах:

Теперь коллежский он асессор

По части иностранных дел.

Точны, метки эпитеты в эпиграмме: «Воспитанный под барабаном», «лихим капитаном»…В эпиграмме все глаголы – в прошедшем времени («бежал», «дрожал», «надоел»). Этими глаголами автор подчеркивает, что все эти великие дела» царь уже «совершил», а что еще совершит?!…

Еще несколько слов мне хочется сказать об одной из самых, на мой взгляд, интересных эпиграмм «На Аракчеева».

А. А. Аракчеев (1769-1834гг.) - всесильный временщик при Павле I и Александре I,

реакционер, ярый сторонник крепостничества и самодержавия. Насаждавшийся им режим полицейского сыска и военной муштры получил в истории название “аракчеевщина”. Стихотворение дает прекрасную характеристику первому лицу после царя в государстве. Для этого первое четверостишие насыщено существительными – эпитетами: «притеснитель», «мучитель», «друг и брат». Затем идут три предлога «без», которые еще больше усиливают отрицательные характеристики Аракчеева: «Без ума, без чувств, без чести…» И венчает эпиграмму маленький вопрос: «Кто ж он?», на который автор дает уничтожающий ответ: «Преданный без лести…грошевой солдат».

Среди сатирических произведений Пушкина – множество эпиграмм на людей его круга, например, на деятелей «Беседы любителей русского слова»:

Угрюмых тройка есть певцов –

Шихматов, Шаховской, Шишков,

Уму есть тройка супостатов –

Шишков наш, Шаховской, Шихматов.

Но кто глупей из тройки злой?

Шишков, Шихматов, Шаховской.

Пушкин иронично относится к пошлым стихоплетам: «Мы ждали драму золотую… Ну, право, удалось Аристу написать прежалкую пиесу…»

У Пушкина есть шутливые эпиграммы:

Супругою твоей я так пленился,

Что если б три в удел достались мне,

Подобные во всем твоей жене,

То даром двух я б отдал сатане,

Чтоб третью лишь принять он согласился.

Среди юмористических произведений Пушкина есть эпиграммы, записанные поэтом в альбомы его знакомых:

Вы съединить могли с холодностью сердечной

Чудесный жар пленительных очей.

Кто любит вас, тот очень глуп, конечно;

Но кто не любит вас, тот во сто крат глупей.

Поэт обличает пороки: невежество, жадность, ложь.

Ты прав – несносен Фирс ученый,

Педант надутый и мудреный…

Всего он знает понемногу.

Люблю тебя, сосед Пахом, -

Ты просто глуп, и слава богу.

Сатира Пушкина, как мне кажется, не такая разнообразная и объемная, как другие направления его поэзии, но меткая, колкая, не уступающая им в поэтичности – она рождена замечательным гением поэта и потому. Несомненно, заслуживает нашего восхищенного внимания.

Пушкину не нужно было ездить в Италию

за картинами прекрасной природы: прекрасная

природа была у него под рукой здесь, на Руси, на

ее плоских и однообразных степях, под ее вечно

серым небом, в ее печальных деревнях и бедных

городах. Что для прежних поэтов было низко, то

для Пушкина было благородно; что для них

была проза, то для него была поэзия. Осень для

него лучше весны и лета, и, читая эти стихи, вы

не можете не согласиться с ним по крайней мере

на то время, пока не увидите его же картины

весны или лета… Его зима облита блеском

роскошной поэзии.

В.Г.Белинский


Среди стихотворений Пушкина видное место принадлежит тем, в которых автор с изумительной поэтической силой и любовью рисует картины родной природы. Несравненный живописец природы, Пушкин воспринимал ее глазом художника, тонким слухом музыканта и сердцем горячего патриота.

С детских лет, когда Пушкин уезжал на лето в Захарово, любовь к родной природе вошла в его душу. Эта любовь крепла и ширилась. Она нашла свое художественное выражение практически во всех стихотворениях, поэмах, романе «Евгений Онегин».

Волновавшие его настроения Пушкин передал в замечательных художественных образах, которые обогащают нашу мысль, развивают умение видеть, слышать и чувствовать природу нашей родины, которые близки сердцу каждого человека..

В послелицейские годы(1819) Пушкин пишет «Деревню», где мы находим прекрасное романтическое описание природы Михайловского:

Здесь вижу двух озер лазурные равнины,

Где парус рыбаря белеет иногда,

За ними ряд холмов и нивы полосаты,

Вдали рассыпанные хаты,

На влажных берегах бродящие стада.

Овины дымные и мельницы крылаты.

В этом же году Пушкин пишет стихотворение «Царское Село».

С Царским Селом у Пушкина были связаны самые прекрасные, самые добрые сыновние воспоминания. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Пушкин любил парк, в котором он часто гулял, отдыхал, писал свои стихи. «Царское Село» - одно из них. Пушкин блестяще и в то же время просто объясняет, почему он начал писать о Царском Селе:

Другой пускай поет героев и войну,

Я скромно возлюбил живую тишину

И, чужды призраку блистательному славы,

Вам, Царского Села прекрасные дубравы,

Отныне посвятил безвестный музы друг

И песни мирные и сладостный досуг.

Такое ощущенье, что поэт хочет отдохнуть от быстрого темпа жизни, от политических потрясений. Природа успокаивает его. Стихи «свободно текут». Какие дивные строки рождаются под пером мастера:

Да, вновь увижу я ковры густых лугов,

И дряхлый пук дерев, и светлую долину,

И злачных берегов знакомую картину,

И в тихом озере, средь блещущих зыбей,

Станицу гордую спокойных лебедей.

Удивительные эпитеты в этом стихотворении: «волшебные места», «липовые сени», «тихий скат», «ковры густых лугов». И метафоры очень необычны: «И где, взлелеянный природой и мечтой, я знал поэзию, веселость и покой». «Увижу я ковры густых лугов»…

Стихотворение звучит мелодично, и, как многие стихи Пушкина, его хочется спеть. Пушкин использует здесь знакомые нам повторения: в трех строчках повторяется союз «и», дважды – глагол «веди».

Одним из лучших произведений пейзажной лирики является «К морю» (1824).

Поэтическое изображение моря сочетается в стихотворении с размышлениями поэта о своей судьбе изгнанника и о судьбах народа. Море потому близко и дорого Пушкину, что оно представляется ему живым воплощением мятежной и свободной стихии, мощи и гордой красоты. Этими качествами в восприятии романтически настроенных современников Пушкина обладали два «властителя дум» тогдашнего молодого поколения – Байрон и Наполеон.

В строфах, посвященных Наполеону, поэт ясно не говорит о своем отношении к нему. Но раньше в стихотворении «Наполеон» (1821) поэт охарактеризовал его как тирана, презирающего человечество, как «смирителя» свободы.

В Байроне Пушкина привлекают такие черты, как гениальность английского поэта («умчался гений»), свободолюбие («исчез, оплаканный свободой»), неукротимый дух борца («как ты, могущ, глубок и мрачен, как ты, ничем неукротим»). В «опустелом мире» свободолюбивый борец за благо людей чувствует себя одиноким. В стихотворении раскрывается романтическая тема одиночества поэта в мире.

Горечь и протест звучит в строках, обобщающих размышления о «судьбах людей» в мире:

Судьба людей повсюду та же:

Где благо, там уже на страже

Иль просвещенье, иль тиран.

Романтическому характеру стихотворения соответствует и приподнятость тона, речь, насыщенная восклицаниями («он был, о море, твой певец»), обращениями (прощай, свободная стихия», «прощай же, море»), риторическими вопросами («…теперь куда же меня ты вынес, океан?», «…о чем жалеть? Куда бы ныне я путь беспечный устремил?»), эпитетами (бродил я тихий и туманный», « свободная стихия», «волны голубые», «гордая краса»), сравнениями («как друга ропот заунывный, как зов его в прощальный час»), метафорами (властитель дум», «где благо, там уже на страже иль просвещенье, иль тиран»). Замечательны эпитеты, использованные Пушкиным при описании океана (« могущественный», «голубой», «мрачный», «неукротим»).

Идеалом Пушкина остается свобода, олицетворяемая морем. Пушкин дает удивительную картину моря, но цель его не столько она, сколько лирическое раскрытие его души, дум, чувств, вызванных морем. Все это сближает образ моря с душевными переживаниями поэта. «Перед нами романтический пейзаж, где человек и природа тесно слиты в едином настроении.»

Если в стихотворении «К морю» Пушкин прощается с романтизмом, то в стихотворении «Осень» (1833) он предстает перед нами как поэт- реалист, умудренный опытом и хорошо знающий эту жизнь. Поэтому здесь мы находим не только изображение природы в осеннюю пору, перед нами – разнообразные картины жизни: охота, катание на коньках, зимние праздники, летний зной.

Из всех времен года Пушкин отдавал предпочтение осени. «Из годовых времен я рад лишь ей одной». Яркими красками рисует Пушкин в седьмой строфе осенний пейзаж: «Пышное природы увяданье», «в багрец и золото одетые леса». Правдиво и нежно Пушкин изображает деревенскую осень:

Октябрь уж наступил, и роща отряхает

Последние листы с нагих своих ветвей;

Дохнул осенний хлад, дорога промерзает;

Журча, еще бежит за мельницу ручей.

Но пруд уже застыл…

Осень приятна и дорога Пушкину не только своей «Прощальной красой»: это время года наиболее всего располагает поэта к творчеству: «Осень…пора моих литературных трудов», - говорил поэт.

В Х и Х1 строфах Пушкин описывает, как у него рождается и создается стих: «думы долгие», которые он «питает в своей душе» пробуждают его творческое воображение; его «душа стесняется лирическим волненьем, трепещет и звучит, и ищет, как во сне, излиться, наконец, свободным проявленьем.» В этих строках изумительно передано творческое горение поэта, напряжение всех сил его души, подъем его чувств. И вот наступает момент творчества:

…Мысли в голове волнуются в отваге,

И рифмы легкие навстречу им бегут,

И пальцы просятся к перу, перо к бумаге

Минута – и стихи свободно потекут.

Стихотворение заканчивается философским вопросом: «Куда ж нам плыть?»

Здесь отражено раздумье поэта о трудностях своего положения в условиях современной ему жизни и полицейского надзора, усилившегося после разгрома декабристов.

«Осень» развертывается как непринужденная беседа поэта с читателем. В соответствии с содержанием той или иной строфы изменяются интонации. Так , спокойный повествовательный тон первой строфы в последующих строфах сменяется задушевно лирическим или ироническим. Стихотворение невообразимо богато с художественной стороны. При помощи олицетворения («отряхивает последние листы с нагих своих ветвей») поэт изображает рощу как живое существо. При помощи эпитетов («нагих ветвей», «последние листы») и метафор (дохнул осенний хлад», «дорога промерзает», «еще бежит за мельницу ручей») Пушкин создает картину поздней осени. Во второй части поэт открывает читателю свою любовь к осени и восхищение ее красотой:

Унылая пора, очей очарованье…

Приятна мне твоя прощальная краса –

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и золото одетые леса.

Как благозвучны эпитеты «прощальная краса», «пышное увяданье». Они создают впечатление праздничности.

Еще во многих стихах Пушкина присутствует замечательное описание природы. Как величественно и торжественно Пушкин описывает буран в «Зимнем вечере»(1825):

Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя;

То, как зверь, она завоет,

То заплачет, как дитя,

То по кровле обветшалой

Вдруг соломой зашумит,

То, как путник запоздалый,

К нам в окошко застучит.

«Светлая грусть» звучит и в стихотворении «Зимняя дорога» (1826):

Сквозь волнистые туманы

Пробирается луна,

На печальные поляны

Льет печально свет она.


Бог помочь вам, друзья мои…


…И я слыхал, что божий свет

Единой дружбою прекрасен,

Что без нее отрады нет,

Что жизни б путь нам был ужасен,

Когда б не тихой дружбы свет.

Пушкин обладал в огромной степени талантом дружбы. Близкие отношения с Пущиным, Дельвигом, Кюхельбекером, Чаадаевым, Рылеевым, Плетневым, Пестелем, Орловым, Вяземским, Нащокиным играли большую роль в его жизни. Он умел преданно любить своих друзей, и эта любовь рождала в их душе большие ответные чувства. «Записки о Пушкине И. И. Пущина проникнуты подлинным культом дружбы и такой глу- бокой любовью к поэту, которая захватывает своей сердечностью и сейчас. В свою очередь – сколько теплоты и преданного дружеского чувства мы находим в стихах, посвященных Пушкиным его первому другу:

Мой первый друг, мой друг бесценный!

И я судьбу благословил,

Когда мой двор уединенный,

Печальным снегом занесенный,

Твой колокольчик огласил.

Пущин вспоминает об их дружбе: «Чтобы полюбить его настоящим образом, нужно было взглянуть на него с тем полным благорасположением, которое знает и видит все неровности характера и другие недостатки, мирится с ними и кончает тем, что полюбит даже и их в друге-товарище. Между нами это как-то скоро и незаметно устроилось».

«Товарищем милым, другом прямым» называет Пущина Пушкин в стихотворении «Пирующие студенты»(1814).

Товарищ милый, друг прямой,

Тряхнем рукою руку,

Оставим в чаше круговой

Педантам сродню скуку:

Не в первый раз мы вместе пьем,

Нередко и бранимся,

Но чашу дружества нальем-

И тотчас помиримся.

А в 1817 году Пушкин пишет своему другу:

Взглянув когда-нибудь на тайный сей листок,

Исписанный когда-то мною,

На время улети в лицейский уголок

Всесильной, сладостной мечтою.

Ты вспомни быстрые минуты первых дней,

Неволю мирную, шесть лет соединенья,

Печали, радости, мечты души твоей,

Размолвки дружества и сладость примиренья, -

Что было и не будет вновь…

И с тихими тоски слезами

Ты вспомни первую любовь.

Мой друг! Она пришла…но с первыми друзьями.

Не резвою мечтой союз твой заключен:

Пред грозным временем, пред грозными судьбами,

О милый, вечен он!

После деятельного участия Пущина в событиях 14 декабря 1825 года он был арестован и выслан в Читу. Но Пушкин не предал его, а первый встретил в Сибири задушевным словом:

Молю святое провиденье:

Да голос мой душе твоей

Дарует то же утешенье.

Да озарит он заточенье

Лучом лицейских ясных дней!

Будучи в ссылке, Пущин узнал о роковой гибели Пушкина: «Кажется, если бы при мне должна была случиться несчастная его история, и если бы я был на месте Дантеса, роковая пуля встретила бы мою грудь: я бы нашел средство сохранить жизнь поэта-товарища, достояние России… В грустные минуты я утешал себя тем, что поэт не умирает, и что Пушкин мой всегда жив для тех, кто, как я, его любил, и для всех, умеющих отыскивать его живого в бессмертных его творениях».

Много стихотворений дружеской тематики посвящено Пушкиным лицею. Среди них – «19 октября 1925». Стихотворение открывается прекрасным пейзажем. «Обычные слова «лес», «мороз, «поле», поставленные в единственном для выражения темы возможном поэтическом сочетании, потрясают нас, вскрывая все великолепие русского языка, поют, звенят,…как звенит, похрустывая под ногой, покрытая инеем пажить».

Роняет лес багряный свой убор,

Сребрит мороз увянувшее поле…

В словах «сребрит мороз» заключается тончайшая аллитерация, тончайшее звукоподражание» (К. Паустовский).

Эти картины природы – не отдельная тема, они тесно связаны со всем содержанием стихотворения, замечательно вводит читателя в общий его тон, определяемый словами автора: «печален я…» Поэт один, в ссылке, и перед ним проходят образы друзей,»»»»»» «именующих его на празднике дружбы. Композиционно эта печаль подчеркнута тем, что первый, кого он вспоминает, Корсаков, умер; заканчивается стихотворение печальной картиной последнего лицеиста, «кому… под старость день лицея торжествовать придется одному» (Таким оказался Горчаков, проживший до глубокой старости). О Горчакове Пушкин говорит сдержанно: аристократизм и карьеризм этого «счастливца с первых дней» ему были чужды. Но в нем были хорошие стороны, воспитанные лицеем. Вообще характеристики друзей в стихотворении даны очень точно и правильно. «Чужих небес любовник беспокойный» Матюшкин, с лицейского порога перешагнувший на корабль, известен многим по его книге о морских плаваниях.

Прекрасная характеристика дана поэту Дельвигу, одному из ближайших друзей Пушкина, певшему «для муз и для души», что Пушкин ставит ему в заслугу. Но вот о Пущине, Кюхельбекере сказано мало:

Поэта дом опальный,

О Пущин мой, ты первый посетил;

Ты усладил изгнанья день печальный

Ты в день его Лицея превратил.

Может быть, дело именно в этом приезде, в тех разговорах, которые они вели в январе 1825 года о назревшем восстании. В октябре Пушкин уже напряженно ждал того, что произошло в декабре:

Предчувствую отрадное свиданье;

Запомните ж поэта предсказанье:

Промчится год, и с вами снова я.

Исполнится завет моих мечтаний;

Промчится год, и я явлюся к вам.

Главная мысль стихотворения высказана в 7-й строфе:

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Он, как душа, неразделим и вечен –

Неколебим, свободен и беспечен.

Срастался он под сенью дружных муз.

Куда бы нас ни бросила судьбина,

И счастие куда б ни повело,

Все те же мы: нам целый мир чужбина;

Отечество нам царское Село.

Это дружеское послание написано шестистопным ямбом, медлительным, с восьмистрочной строфой. Такой формы требует содержание. Интонация размышления, грусти, печали является преобладающей в стихотворении, но эта грусть и печаль смягчаются надеждой на благие перемены в общей судьбе народа и поэта.

Для того, чтобы приблизить стихотворение к разговорной речи, Пушкин вводит безударные слоги, выходящие за размер ямба, что помогает естественности размышляющей интонации:

Роняет лес багряный свой убор,

Сребрит мороз увянувшее поле,

Проглянет день как будто поневоле

И скроется за край окружных гор.

Впервой и четвертой строках – чеканный ямб, во второй и третьей – с «лишним» безударным слогом.

Во втором четверостишии чередование иное – через строчку:

Пылай, камин, в моей пустынной келье;

А ты, вино, осенней стужи друг,

Полей мне в грудь отрадное похмелье,

Минутное забвенье горьких мук.

Вся первая строфа насыщена эпитетами и сравнениями, подчеркивающими грустный тон речи поэта:»Увянувший», «как будто поневоле», «пустынный».

В седьмой строфе, восхваляя дружеский союз, Пушкин характеризует его словами «прекрасен», «неразделим», «вечен», «свободен и беспечен». Строфа закономерно заканчивается словами: «Все те же мы: нам целый мир чужбина; Отечество нам Царское Село».

Архаизмы из классической лексики здесь редки, смысл из ясен: «лоно», «именуют», «фортуна», «удел», «муза», «подъятый». Они придают произведению оттенок торжествен-ности, но не противоречат общему тону задушевного лирического разговора с друзьями поэта, «затворника» опального, запутанного в сетях судьбы суровой».

Интересно, как в этом стихотворении Пушкин оценивает царя.

Сначала он предлагает: «Ура, наш царь! Так выпьем за царя!» Но действительно ли здесь похвала царю? Читаем ниже:

Он человек! Им властвует мгновенье,

Он раб молвы, сомненья и страстей;

Простим ему неправое гоненье…
  • характеристика отнюдь не положительная. За такого царя не следовало бы поднимать тосты. Но…

Он взял Париж, он основал лицей.

Взятие Парижа – воспоминание о победоносном окончании Отечественной войны. Это тост за Родину, за ее славу. «Он основал лицей» – это тост за просвещение. Царь фигурирует здесь только потому, что его имя хронологически связано с славной эпохой в жизни страны.

Итак:

Благослови, ликующая муза,

Благослови, да здравствует Лицей.

Последняя лицейская годовщина – стихотворение «Была пора…» открывается нежным и грустным воспоминанием о празднике юности, что «сиял, шумел и розами венчался». В стихотворении сопоставлены начало и конец жизни, одушевленная радость и тишина. Время меняет и чувства и облик людей. Куда же ушла жизнь? И перед лицом закона судьбы Пушкин утверждает, что «недаром…промчалась четверть века». Рефрен – «Вы помните…» восстанавливает историческую панораму века. Дружба в этом стихотворении – единство поколения перед лицом истории, совместно прожитый век.


Да здравствуют музы,

Да здравствует разум!


Я понять тебя хочу,

Смысла я в тебе ищу.

Зачем мы живем: Почему человек рождается и умирает? Эти вопросы очень волновали Пушкина. Им и посвятил поэт несколько необыкновенных стихотворений, условно классифицированных исследователями как философская лирика Пушкина.

Стихотворение «Вновь я посетил…»(1835) написано уже зрелым поэтом. В сентябре 1835 года Пушкин написал письмо жене. Ему грустно, он чувствует, что стареет. И эта грусть наводит его на размышления о смысле жизни. После десятилетней разлуки он вновь оказался в Михайловском, столь дорогом для него. Воспоминания о юности вызвали в нем глубокие чувства. Мысленно поэт вернулся в прошлое, когда он, совсем молодой, приезжал сюда. «Уж десять лет ушло с тех пор… и много переменилось в жизни для меня, и сам, покорный общему закону, переменился я». Но это не мрачная грусть. Она смягчается светлым отношением Пушкина к жизни: «Все меняется». Старое уходит, на смену ему приходит новое. Раздумья наводят его на воспоминанье о любимой няне: «Ее уж нет». Думая о ней, он обращается к мысли о том, что человеческая память удерживает прошлое в настоящем. Неизгладимы и чувства человека. Поэтому минувшее живо.

Размышления уводят поэта из Михайловского и приводят туда, где «иные берега, иные волны», - к Черному морю, в Одессу, в Гурзуф, где он часто бывал.

И вновь, как и в «Деревне», поэт дает удивительный, но уже реалистический пейзаж. В «Деревне» - «парус рыбаря», в «Вновь я посетил» – «Плывет рыбак и тянет за собой убогий невод». Это стихотворение – образец реалистического лирического произведения. Поэтому лексика очень проста, сочетаются литературный язык и просторечье: «по берегам отлогим рассеяны деревни – там, за ними, скривилась мельница, насилу крылья ворочая при ветре». Здесь почти нет архаизмов. Пушкин подчеркивает, что жизнь меняется, заставляет задуматься о связи поколений.

Третья строфа - о связи поколений, о доброй связи, а не антагонизме отцов и детей. Пушкин хорошо относится к молодому поколению. Начинается строфа воспоминанием о прошлом, где Пушкин – внук: «Владений дедовских». На их фоне – «младая роща». Для убедительности используется эпитет – приложение «зеленая семья». И здесь же прекрасное сравнение: «кусты теснятся под сенью их, как дети», а вдали – угрюмый их товарищ, «старый холостяк». В природе «Вновь я посетил…» слышна человеческая гуманность. Что-то благородное есть в том, что «зеленая семья», выросшая под сенью «знакомцев» поэта, в будущем «старую главу их заслонит от глаз прохожего». Уставший хочет тишины, взгляд прохожего его тревожит. «Младое племя» ограждает этот покой старости. Связь времен в природе еще более очевидна, чем в человеческой жизни. Заключительные строки как бы объясняют причину того внутреннего спокойствия, которым наполнено мерное течение стиха, само звучание его. Беспокойная мысль о неотвратимой смерти не разрушает здесь внутренней гармонии поэта. И поэтому прощание с жизнью оборачивается здесь встречей с будущим. И торжественный, таинственный в своей отдаленности шорох вершин стройных сосен сопровождает грустное и одновременно радостное размышление. «Но пусть мой внук… и обо мне вспомянет». Поэт начинает строфу обращением к «молодой поросли» : «Здравствуй, племя младое, незнакомое!». Но что интересно, в этой строфе Пушкин говорит не только о поколении его детей, но и о поколении его внуков и связывает эти поколения: «Но пусть мой внук услышит ваш приветный шум».

Чтобы передать связь поколений, их неразрывность, Пушкин использует художественный прием – «метафора- аллегория».

Из этого вывод: закономерность совершающихся процессов в жизни, - добрая, действенная связь поколений. Чтобы передать эту связь, используется звуковая аллитерация, эпитеты (младая роща»), эпитет-метафора («зеленая семья», «угрюмый товарищ»), эпитеты, передающие радость общения с молодым поколением («Здравствуй, племя младо…», «приветный шум»).

Идейно близка стихотворению «Вновь я посетил…» элегия «брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1829). Поэт размышляет о смерти, чувствует ее неизбежность:

Мы все сойдем под вечны своды…

Он сожалеет, что век человеческий так короток:

Патриарх лесов переживет

Мой век забвенный.

Как пережил он век отцов

Но такова жизнь, старые поколения сменяются молодыми: наши внуки из мира вытеснят и нас», о чем поэт вовсе не жалеет, а малыша- человека следующего поколения – называет «младенцем милым», говоря:

Тебе я место уступаю,

Мне время тлеть, тебе цвести.

Пушкин чувствует, как мало времени ему отпущено судьбой, поэтому он не тратит его зря:

День каждый, каждую годину

Привык я думой провождать…

…И где мне смерть пошлет судьбину…

…Но ближе к милому пределу

Мне все б хотелось почивать.

Пушкин связан с Москвой, Он принадлежит ей и не хочет с ней расстаться даже после своей смерти. Окружающая жизнь, как замечает поэт в последней строфе, отнесется равнодушно к его смерти: был человек – и нет его. Тем самым ставится вопрос о цели человеческой жизни, о том, какой след оставит человек после смерти. Но Пушкин «славен будет», «доколь в подлунном мире жив будет хоть один пиит», за ним – «младая жизнь».

А что оставим мы после себя?…

Совершенно другой настрой имеет пушкинская «Бахчисарайская песня»(1825) – гимн разуму, свету, жизни, счастью. Трудно найти такое стихотворение, которому была бы свойственна б