Сказка о молодильных яблоках и живой воде

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 40

Вдруг зашумел лес, поднялись волны на море - летит жар-птица. Приле-

тела, спустилась наземь и стала клевать пшеницу. Богатырский конь подо-

шел к жар-птице, наступил на ее крыло копытом и крепко к земле прижал, а

стрелец-молодец выскочил из-за дерева, подбежал, связал жар-птицу верев-

ками, сел на коня и поскакал во дворец.

Приносит царю жар-птицу. Царь увидал, обрадовался, поблагодарил

стрельца за службу, жаловал его чином и тут же задал ему другую задачу:

- Коли ты сумел достать жар-птицу, так достань же мне невесту: за

тридевять земель, на самом краю света, где восходит красное солнышко,

есть Василисацаревна - ее-то мне и надобно. Достанешь - златомсеребром

награжу, а не достанешь - то мой меч, твоя голова с плеч!

Залился стрелец горькими слезами, пошел к своему богатырскому коню.

- О чем плачешь, хозяин? - спрашивает конь.

- Царь приказал добыть ему Василису-царевну.

- Не плачь, не тужи. Это еще не беда, беда впереди! Ступай к царю,

попроси палатку с золотою маковкой да разных припасов и напитков на до-

рогу. Царь дал ему и припасов, и напитков, и палатку с золотой маковкой.

Стрелец-молодец сел на своего богатырского коня и поехал за тридевять

земель. Долго ли, коротко ли, приезжает он на край света, где красное

солнышко из синего моря восходит. Смотрит, а по морю плывет Василиса-ца-

ревна в серебряной лодочке, золотым веслом гребет.

Стрелец-молодец пустил своего коня в зеленых лугах гулять, свежую

травку щипать, а сам разбил палатку с золотою маковкою, расставил разные

кушанья и напитки, сел в палатке - угощается, Василисы-царевны дожидает-

ся.

А Василиса-царевна усмотрела золотую маковку, приплыла к берегу, выш-

ла из лодочки и любуется на палатку.

- Здравствуй, Василиса-царевна! - говорит стрелец. - Милости просим

хлеба-соли откушать, заморских вин испробовать.

Василиса-царевна вошла в палатку. Начали они есть-пить, веселиться.

Выпила царевна стакан заморского вина, захмелела и крепким сном заснула.

Стрелец-молодец крикнул своему богатырскому коню, конь в один миг прибе-

жал. Тотчас снимает стрелец палатку с золотой маковкою, садится на бога-

тырского коня, берет с собою сонную Василису-царевну и пускается в

путь-дорогу, словно стрела из лука. Приехал к царю. Тот увидал Васили-

су-царевну, сильно обрадовался, поблагодарил Стрельца за верную службу,

наградил его казною великою и пожаловал большим чином.

Василиса-царевна проснулась, узнала, что она далеко-далеко от синего

моря, стала плакать, тосковать, совсем с лица переменилась; сколько царь

ни уговаривал - все напрасно.

Вот задумал царь на ней жениться, а она и говорит:

- Пусть тот, кто меня сюда привез, поедет к синему морю, посреди того

моря лежит большой камень, под тем камнем спрятано мое подвенечное

платье - без того платья замуж не пойду!

Царь тотчас за стрельцом-молодцом:

- Поезжай скорее на край света, где красное солнышко восходит. Там на

синем море лежит большой камень, а под камнем спрятано подвенечное

платье Василисы-царевны. Достань это платье и привези сюда - пришла пора

свадьбу играть! Достанешь - больше прежнего награжу, а не достанешь - то

мой меч, твоя голова с плеч!

Залился стрелец горькими слезами, подошел к своему богатырскому коню.

"Вот когда, - думает, - не миновать смерти!"

- О чем плачешь, хозяин? - спрашивает конь.

- Царь велел со дна моря достать подвенечное платье Василисы-царевны.

- А что говорил я тебе: не бери золотого пера, горе наживешь! Ну да

не бойся: это еще не беда, беда впереди! Садись на меня, да поедем к си-

нему морю. Долго ли, коротко ли, приехал стрелец-молодец на край света и

остановился у самого моря. Богатырский конь увидел, что большущий морс-

кой рак по песку ползет, и наступил ему на шейку своим тяжелым копытом.

Взмолился морской рак:

- Не губи меня, оставь мне жизнь! Что тебе нужно, все сделаю.

Отвечал ему конь:

- Посреди синего моря лежит большой камень, под тем камнем спрятано

подвенечное платье Василисы-царевны; достань это платье!

Рак крикнул громким голосом на все синее море. Тотчас море всколыхну-

лось, и сползлись со всех сторон на берег раки большие и малые -

тьма-тьмущая! Старший рак отдал им приказание, бросились они в воду и

через час времени вытащили со дна моря, изпод великого камня, подвенеч-

ное платье Василисы-царевны.

Приезжает стрелец-молодец к царю, привозит царевнино платье, а Васи-

лиса-царевна опять заупрямилась:

- Не пойду, - говорит царю, - за тебя замуж, пока не велишь ты

стрельцу-молодцу в горячей воде искупаться.

Царь приказал налить чугунный котел воды, вскипятить как можно горя-

чей воды да в тот кипяток стрельца бросить. Вот все готово, вода кипит,

брызги так и летят. Привели бедного стрельца.

"Вот беда, так беда! - думает он. - Ах, зачем я брал золотое перо

жар-птицы! Зачем коня не послушался?"

Вспомнил про своего богатырского коня и говорит царю:

- Царь-государь! Позволь перед смертью пойти с конем попрощаться.

- Хорошо, ступай прощайся!

Пришел стрелец к своему богатырскому коню и слезно плачет.

- О чем плачешь, хозяин?

- Царь велел в кипятке искупаться.

- Не бойся, не плачь, жив будешь! - сказал ему конь и наскоро загово-

рил стрельца, чтобы кипяток не повредил его белому телу.

Вернулся стрелец из конюшни; тотчас подхватили его рабочие люди - и

прямо в котел. Он раз-другой окунулся, выскочил из котла - и сделался

таким красавцем, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Царь увидал,

что он таким красавцем сделался, захотел и сам искупаться, полез сдуру в

воду и в ту ж минуту сварился.

Царя схоронили, а на его место выбрали стрельцамолодца. Женился он на

Василисе-царевне и жил с нею долгие лета в любви и согласии.

ВЕДЬМА И СОЛНЦЕВА СЕСТРА

В некотором царстве, далеком государстве жилбыл царь с царицей, у них

был сын Иван-царевич, с роду немой. Было ему лет двенадцать, и пошел он

раз в конюшню к любимому своему конюху. Конюх этот сказывал ему всегда

сказки, и теперь Иван-царевич пришел послушать от него сказочки, да не

то услышал.

- Иван-царевич! - сказал конюх. - У твоей матери скоро родится дочь,

а тебе сестра; будет она страшная ведьма, съест и отца, и мать, и всех

подначальных людей; так ступай, попроси у отца что ни есть наилучшего

коня - будто покататься, и поезжай отсюда куда глаза глядят, коли хочешь

от беды избавиться.

Иван-царевич прибежал к отцу и с роду впервой заговорил с ним; царь

так этому возрадовался, что не стал и спрашивать: зачем ему добрый конь

надобен? Тотчас приказал что ни есть наилучшего коня из своих табунов

оседлать для царевича. Иван-царевич сел и поехал куда глаза глядят.

Долго-долго он ехал; наезжает на двух старых швей и просит, чтоб они

взяли его с собой жить. Старухи сказали:

- Мы бы рады тебя взять, Иван-царевич, да нам уж немного жить. Вот

доломаем сундук иголок да изошьем сундук ниток - тотчас и смерть придет!

Иван-царевич заплакал и поехал дальше. Долго-долго ехал; подъезжает к

Вертодубу и просит:

- Прими меня к себе!

- Рад бы тебя принять, Иван-царевич, да мне жить остается немного.

Вот как повыдерну все эти дубы с кореньями - тотчас и смерть моя!

Пуще прежнего заплакал царевич и поехал все дальше да дальше. Подъез-

жает к Вертогору, стал его просить, а он в ответ:

- Рад бы принять тебя, Иван-царевич, да мне самому жить немного. Ви-

дишь, поставлен я горы ворочать; как справлюсь с этими последними - тут

и смерть моя!

Залился Иван-царевич горькими слезами и поехал еще дальше.

Долго-долго ехал; приезжает наконец к Солнцевой сестрице. Она его

приняла к себе, кормила-поила, как за родным сыном ходила. Хорошо было

жить царевичу, а все нет-нет да и сгрустнется: захочется узнать, что в

родном дому деется. Взойдет, бывало, на высокую гору, посмотрит на свой

дворец и видит, что все съедено, только стены осталися! Вздохнет и зап-

лачет. Раз этак посмотрел да поплакал - воротился, а Солнцева сестра

спрашивает:

- Отчего ты, Иван-царевич, нонче заплаканный?

Он говорит:

- Ветром в глаза надуло. В другой раз опять то же; Солнцева сестра

взяла да и запретила ветру дуть.

И в третий раз воротился Иван-царевич заплаканный; да уж делать нече-

го - пришлось во всем признаться, и стал он просить Солнцеву сестрицу,

чтоб отпустила его, добра молодца, на родину понаведаться. Она его не

пускает, а он ее упрашивает; наконец упросил-таки, отпустила его на ро-

дину понаведаться и дала ему на дорогу щетку, гребенку да два моложавых

яблочка: какой бы ни был стар человек, а съест яблочко - вмиг помолоде-

ет!

Приехал Иван-царевич к Вертогору, всего одна гора осталась; он взял

свою щетку и бросил во чисто поле: откуда ни взялись - вдруг выросли из

земли высокие-высокие горы, верхушками в небо упираются, и сколько тут

их - видимо-невидимо! Вертогор обрадовался и весело принялся за работу.

Долго ли, коротко ли - приехал Иван-царевич к Вертодубу, всего три

дуба осталося; он взял гребенку и кинул во чисто поле: откуда что -

вдруг зашумели, поднялись из земли густые дубовые леса, дерево дерева

толще! Вертодуб обрадовался, благодарствовал царевичу и пошел столетние

дубы выворачивать. Долго ли, коротко ли - поехал Иван-царевич к стару-

хам, дал им по яблочку; они съели, вмиг помолодели и подарили ему плато-

чек; как махнешь платочком - станет позади целое озеро!

Приезжает Иван-царевич домой. Сестра выбежала, встретила его, приго-

лубила.

- Сядь, - говорит, - братец, поиграй на гуслях, а я пойду - обед при-

готовлю.

Царевич сел и бренчит на гуслях; выполз из норки и мышонок и говорит

ему человеческим голосом:

- Спасайся, царевич, беги скорее! Твоя сестра ушла зубы точить.

Иван-царевич вышел из горницы, сел на коня и поскакал назад; а мышо-

нок по струнам бегает: гусли бренчат, а сестра и не ведает, что братец

ушел. Наточила зубы, бросилась в горницу, глядь - нет ни души, только

мышонок в нору скользнул. Разозлилась ведьма, так и скрипит зубами, и

пустилась в погоню. Иван-царевич услыхал шум, оглянулся - вот-вот наго-

нит сестра; махнул платочком - и стало глубокое озеро. Пока ведьма пе-

реплыла озеро, Иван-царевич далеко уехал.

Понеслась она еще быстрее... вот уж близко! Вертодуб угадал, что ца-

ревич от сестры спасается, и давай вырывать дубы да валить на дорогу -

целую гору накидал! Нет ведьме проходу! Стала она путь прочищать, грыз-

ла, грызла, насилу продралась, а Иван-царевич уж далеко. Бросилась дого-

нять, гнала, гнала, еще немножко, и уйти нельзя. Вертогор увидал ведьму,

ухватился за самую высокую гору и повернул ее как раз на дорогу, а на ту

гору поставил другую. Пока ведьма карабкалась да лезла, Иван-царевич

ехал да ехал и далеко очутился.

Перебралась ведьма через горы и опять погнала за братом... Завидела

его и говорит:

- Теперь не уйдешь от меня. Вот близко, вот нагонит! В то самое время

подскакал Иван-царевич к теремам Солнцевой сестрицы и закричал:

- Солнце, Солнце! Отвори оконце. Солнцева сестрица отворила окно, и

царевич вскочил в него вместе с конем.

Ведьма стала просить, чтоб ей выдали брата головою; Солнцева сестра

ее не послушала и не выдала. Тогда говорит ведьма:

- Пусть Иван-царевич идет со мной на весы, кто кого перевесит. Если я

перевешу - так я его съем, а если он перевесит - пусть меня убьет!

Пошли; сперва сел на весы Иван-царевич, а потом и ведьма полезла,

только ступила ногой, так Ивана-царевича вверх и подбросило, да с такою

силою, что он прямо попал к Солнцевой сестре в терема, а ведьмазмея ос-

талась на земле

ЦАРЬ-ДЕВИЦА

В некотором царстве, в некотором государстве был купец; жена у него

померла, остался один сын Иван. К этому сыну приставил он дядьку, а сам

через некоторое время женился на другой жене, и как Иван - купеческий

сын был уже на возрасте и больно хорош собою, то мачеха и влюбилась в

него. Однажды Иван - купеческий сын отправился на плотике по морю охот-

ничать с дядькою, вдруг увидели они, что плывут к ним тридцать кораблей.

На тех кораблях была царь-девица с тридцатью другими девицами, своими

назваными сестрицами Когда плотик сплылся с кораблями, тотчас все трид-

цать кораблей стали на якорях Ивана - купеческого сына вместе с дядькой

позвали на самый лучший корабль; там их встретила царь-девица с трид-

цатью девицами, назваными сестрицами, и сказала - купеческому сыну, что

она его крепко полюбила и приехала с ним повидаться. Тут они и обручи-

лись Царь-девица наказала Ивану - купеческому сыну, чтобы завтра в то же

самое время приезжал он на это место, распростилась с ним и отплыла в

сторону А Иван - купеческий сын воротился домой, поужинал и лег спать.

Мачеха завела его дядьку в свою комнату, напоила пьяным и стала спраши-

вать: не было ли у них чего на охоте? Дядька ей все рассказал. Она, выс-

лушав, дала ему булавку и сказала:

- Завтра, как станут подплывать к вам корабли, воткни эту булавку в

одежу Ивана - купеческого сына.

Дядька обещался исполнить приказ. Поутру встал Иван - купеческий сын

и отправился на охоту. Как скоро увидал дядька плывущие вдали корабли,

тотчас взял и воткнул в его одежу булавочку.

- Ах, как я спать хочу! - сказал купеческий сын. - Послушай, дядька,

я покуда лягу да сосну, а как подплывут корабли, в то время, пожалуйста,

разбуди меня.

- Хорошо! Отчего не разбудить?

Вот приплыли корабли и остановились на якорях; царь-девица послала за

Иваном - купеческим сыном, чтоб скорее к ней пожаловал; но он креп-

ко-крепко спал. Начали его будить, тревожить, толкать, но что ни делали

- не могли разбудить; так и оставили. Царь-девица наказала дядьке, чтобы

Иван - купеческий сын завтра опять сюда же приезжал, и велела подымать

якоря и паруса ставить. Только отплыли корабли, дядька выдернул булавоч-

ку, и Иван - купеческий сын проснулся, вскочил и стал кричать, чтоб

царь-девица назад воротилась. Нет, уж она далеко, не слышит.

Приехал он домой печальный, кручинный. Мачеха привела дядьку в свою

комнату, напоила допьяна, повыспросила все, что было, и приказала завтра

опять воткнуть булавочку.

На другой день Иван - купеческий сын поехал на охоту, опять проспал

все время и не видал царь-девицы; наказала она побывать ему еще один

раз. На другой день собрался он с дядькою на охоту; стали подъезжать и

старому месту; увидали: корабли вдали плывут, дядька тотчас воткнул бу-

лавочку, и Иван - купеческий сын заснул крепким сном. Корабли приплыли,

остановились на якорях; царь-девица послала за своим нареченным женихом,

чтобы к ней на корабль пожаловал. Начали его будить всячески, но что ни

делали - не могли разбудить.

Царь-девица уведала хитрости мачехины, измену дядькину и написала к

Ивану - купеческому сыну, чтобы он дядьке голову отрубил, и если любит

свою невесту, то искал бы ее за тридевять земель, в тридевятом царстве.

Только распустили корабли паруса и поплыли в широкое море, дядька вы-

дернул из одежи Ивана - купеческого сына булавочку, и он проснулся, на-

чал громко кричать да звать царь-девицу; но она была далеко и ничего не

слыхала. Дядька подал ему письмо от царь-девицы; Иван - купеческий сын

прочитал его, выхватил свою саблю острую и срубил злому дядьке голову, а

сам пристал поскорее к берегу, пошел домой, распрощался с отцом и отпра-

вился в путь-дорогу искать тридесятое царство.

Шел он куда глаза глядят, долго ли, коротко ли, скоро сказка сказыва-

ется, да не скоро дело делается, - приходит к избушке; стоит в чистом

поле избушка, на курьих голяшках [39] повертывается. Взошел в избушку, а

там баба-яга - костяная нога.

- Фу-фу! - говорит. - Русского духу слыхом было не слыхать, видом не

видать, а ныне сам пришел. Волей али неволей, добрый молодец?

- Сколько волею, а вдвое неволею! Не знаешь ли, баба-яга, тридесятого

царства?

- Нет, не ведаю! - сказала ягая и велела ему идти к своей середней

сестре: та не знает ли?

Иван - купеческий сын поблагодарил ее и отправился дальше; шел, шел,

близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, приходит к такой же избушке,

взошел - и тут баба-яга.

- Фу-фу! - говорит. - Русского духу слыхом было не слыхать, видом не

видать, а ныне сам пришел. Волей али неволей, добрый молодец?

- Сколько волею, а вдвое неволею! Не знаешь ли, где тридесятое

царство?

- Нет, не знаю! - отвечала ягая и велела ему зайти к своей младшей

сестре: та, может, и знает. - Коли она на тебя рассердится да захочет

съесть тебя, ты возьми у ней три трубы и попроси поиграть на них: в пер-

вую трубу негромко играй, в другую погромче, а в третью еще громче.

Иван - купеческий сын поблагодарил ягую и отправился дальше.

Шел-шел, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, наконец увидал

избушку - стоит в чистом поле, на курьих голяшках повертывается; взошел

- и тут бабаяга.

- Фу-фу! Русского духу слыхом было не слыхать, видом не видать, а ны-

не сам пришел! - сказала ягая и побежала зубы точить, чтобы съесть нез-

ваного гостя. Иван - купеческий сын выпросил у ней три трубы, в первую

негромко играл, в другую погромче, а в третью еще громче. Вдруг налетели

со всех сторон всякие птицы; прилетела и жар-птица.

- Садись скорей на меня, - сказала жар-птица, - и полетим, куда тебе

надобно; а то баба-яга съест тебя!

Только успел сесть на нее, прибежала баба-яга, схватила жар-птицу за

хвост и выдернула немало перьев. Жар-птица полетела с Иваном - купечес-

ким сыном; долгое время неслась она по поднебесью и прилетела наконец к

широкому морю.

- Ну, Иван - купеческий сын, тридесятое царство за этим морем лежит;

перенесть тебя на ту сторону я не в силах; добирайся туда, как сам зна-

ешь!

Иван - купеческий сын слез с жар-птицы, поблагодарил и пошел по бере-

гу.

Шел-шел - стоит избушка, взошел в нее; повстречала его старая стару-

ха, напоила-накормила и стала спрашивать: куда идет, зачем странствует?

Он рассказал ей, что идет в тридесятое царство, ищет царь-девицу, свою

суженую.

- Ах! - сказала старушка. - Уж она тебя не любит больше; если ты по-

падешься ей на глаза - царь-девица разорвет тебя: любовь ее далеко зап-

рятана!

- Как же достать ее?

- Подожди немножко! У царь-девицы живет дочь моя и сегодня обещалась

побывать ко мне; разве через нее как-нибудь узнаем.

Тут старуха обернула Ивана - купеческого сына булавкою и воткнула в

стену; ввечеру прилетела ее дочь. Мать стала ее спрашивать: не знает ли

она, где любовь царь-девицы запрятана?

- Не знаю, - отозвалась дочь и обещала допытаться про то у самой

царь-девицы. На другой день она опять прилетела и сказала матери:

- На той стороне океана-моря стоит дуб, на дубу сундук, в сундуке за-

яц, в зайце утка, в утке яйцо, а в яйце любовь царь-девицы!

Иван - купеческий сын взял хлеба и отправился на сказанное место: на-

шел дуб, снял с него сундук, из него вынул зайца, из зайца утку, из утки

яйцо и воротился с яичком к старухе. Настали скоро именины старухины;

позвала она к себе в гости царь-девицу с тридцатью иными девицами, ее

назваными сестрицами; это яичко испекла, а Ивана - купеческого сына сря-

дила по-праздничному и спрятала.

Вдруг в полдень прилетают царь-девица и тридцать иных девиц, сели за

стол, стали обедать; после обеда положила старушка всем по простому яич-

ку, а царь-девице то самое, что Иван - купеческий сын добыл. Она съела

его и в ту ж минуту крепко-крепко полюбила Ивана - купеческого сына.

Blog

Сказка о молодильных яблоках и живой воде

Содержание