Сказка о молодильных яблоках и живой воде

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 40

огонь-пламя пышет, из ноздрей искры сыплются, из ушей дым кудреват стол-

бом валит. Иван коня остановил, оседлал и сам в боевые доспехи нарядил-

ся. В седло вскочил, поскакал на побоище, Наехал на Гвидоново войско и

принялся бить, как траву косить, чужеземную силу.

Где проедет - там улица, а мечом махнет - переулочек.

Скачет Гвидонов богатырь на Ивана. На коне, как гора, сидит, готов

Ивана живьем сглотнуть. Съехались, долгомерными копьями ударились -

копья у них приломились, никоторый никоторого не ранили. Сшиблись кони

грудь с грудью, выхватили наездники острые мечи. Угодил Иван мечом в

супротивника. Рассек, развалил его надвое, до самой седельное подушки.

Повалился из седла богатырь, будто овсяной сноп.

Тут Гвидоновы войска ужаснулись, снаряжение боевое кинули и побежали

с поля боя прочь. А свои ратники приободрились: наседают да бьют, гонят

вражью силу.

Иван коня поворотил:

- Теперь и без меня управятся!

Навстречу ему едут царские старшие зятья с боярами, торопятся свои

полки догнать, машут саблями, "ура" кричат. Мимо проскакали, на доброго

молодца и не взглянули.

Уехал он в чистое поле, коня отпустил, снял с себя боевые доспехи. А

сам в шкуру завернулся и пошел в свою избенку.

Залез на печь. Лежит отдыхает. Прибежала домой Наталья-царевна:

- Ох, Ваня, опять ты где-то скрывался, покуда наши войска с неприя-

тельскими полчищами воевали!

Иван молчит. Заплакала Наталья-царевна:

- Стыдно мне добрым людям в глаза глядеть!

На другой день воротились в стольный град войска с победой. Все их в

радости встречают. Царевич с королевичем царю рассказывают, как они Гви-

доново войско побили.

Царь всех воевод щедро наградил. Велел выкатить бочки с вином да с

пивом - ратникам угощение. Приказал из пушек палить, в колокола звонить.

У царя в столице победу празднуют, а старший брат двух убитых богатырей

- Росланей - уговорил короля Гвидона в третий раз на войну идти и сам

свои полки выставил.

Гвидон собрал войско больше прежнего да Салтана, своего тестя, подбил

в поход идти. Войска набралось видимо-невидимо.

Идут, песни поют, в барабаны бьют. Впереди едет сарацинский наездник,

а за ним - самый сильный, самый отважный в Гвидоновом королевстве бога-

тырь Росланей.

Заставу на границе побили, повоевали и написали царю письмо: "Подавай

нам своего наездника, который наших двух богатырей победил, и плати да-

ни-выкупы вперед за сто лет, а не то все твое царство разорим и тебя са-

мого пошлем коров пасти".

Царь грамоту прочитал, с лица сменился. Позвал зятьев, князей да бо-

яр:

- Что станем делать?

Зять-царевич говорит:

- Коли бы знамо да ведано было, кто богатырей Гвидоновых убил, лучше

бы одного отдать, чем воевать. А зять-королевич присоветовал:

- Чем еще раз воевать, лучше дань платить. Сколько надо будет,

столько с мужиков да с посадских людей и соберем - царская казна не уба-

вится. На том и согласились, отписали Гвидону и Салтану: "Землю нашу не

зорите, станем дань платить. И обидчика найдем да к вам приведем - дайте

сроку три месяца".

Гвидон с Салтаном ответили: "Даем сроку три недели".

Царь с зятьями да с боярами торопятся. Послали гонцов по всем горо-

дам, по всем деревням:

- Собирайте казну с мужиков и посадских людей да ищите Гвидонова

обидчика!

Вспомнил царь примету:

- Глядите, у кого руки по локоть золотые, а ноги по колено серебря-

ные, того моим именем велите в железо ковать и везите сюда.

Проведала о том Наталья-царевна и догадалась: "Не иначе как мой муж

богатырей победил! Недаром, когда бой был, его дома не было".

Легко ей стало, радостно, а как вспомнила, что велено его отыскать да

в цепи заковать, запечалилась. Прибежала домой, кинулась мужу на шею:

- Прости меня, Иванушка! Напрасно я тебя обидела. Знаю теперь: ты по-

бедил обоих богатырей. - И рассказала ему про царский приказ. - Ухоро-

нись подальше - как бы и сюда царские слуги не наехали.

- Не плачь, не горюй, женушка, я царских слуг не боюсь. Сейчас пер-

во-наперво надо Гвидона с Салтаном проучить, вразумить, чтобы век помни-

ли, как в нашу землю за данью ходить.

Тут Иван с молодой женой простился и побежал в чистое поле, в широкое

раздолье. Свистнул посвистом молодецким, крикнул-гаркнул голосом бога-

тырским:

- Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед тра-

вой!

Конь прибежал и говорит:

- Ох, Иванушка, чую я, будет сегодня жаркий бой: прольется кровь и

твоя и моя!

Иван на то ответил:

- Лучше смертную чашу испить, чем в бесчестье жить да лютому ворогу

дань платить!

Оседлал коня, сам в боевые доспехи снарядился и поехал в стольный

град, в посадские концы. Вскричал тут громким голосом:

- Подымайтесь все, кому честь дорога! Постоим до последнего за жен,

за детей, за престарелых родителей, не дадим свою землю Гвидону с Салта-

ном в поруганье!

На тот клич вставали посадские люди, поднялись мужики по всем волос-

тям.

Три дня Иван войско собирал, на четвертый день по полкам разбивал, на

пятый повел полки на недругов. А из дальних городов и волостей ратники

валом валят, и такая рать-сила скопилась - глазом не окинуть!

Сошлись ратники с иноземными полчищами поближе. Выехал вперед сара-

цинский наездник:

- А, не хотите добром дань платить, войско послали! Все равно войско

побьем и дань возьмем!

Метнул в него Иван копье и насквозь пронзил бахвальщика. Повалился

сарацин из седла, будто скошенный.

- Вот тебе дань, получай, басурман [24]!

В ту пору выехал из вражьего стана самый сильный богатырь Росланей.

Сидит на коне, как сенный стог. Конь под ним гора горой. Конь по щетки в

землю проваливается, из-под копыт столько земли выворачивает - озера на

том месте наливаются. Кличет богатырь себе поединщика.

Выехал навстречу Иван. Засмеялся чужеземный богатырь-великан:

- Эко, поединщик выискался! Соску бы тебе сосать, а не с богатырями

силой меряться!

Закричал ему Иван:

- Погоди, проклятое чудище, раньше времени хвалиться - не по тебе ли

станут панихиду петь!

С теми словами разъехались богатыри на двенадцать верст, повернули

коней, стали съезжаться. Не две громовые тучи скатились, не две горы

столкнулись - два могучих, сильных богатыря на смертный бой съехались.

Съехались, стопудовыми палицами ударились. Палицы в дугу согнулись, а

сами никоторый никоторого не ранил.

Другой раз съехались, стали копьями долгомерными биться. До тех пор

бились, покуда копья у них не приломились, и опять никоторый никоторого

не ранил. На третий раз съехались, выхватили острые мечи. Конь Ивану ус-

пел только сказать:

- Берегись! Как можешь, пригнись ниже!

И сам голову пригнул.

Росланей первым мечом ударил. Со свистом Росланеев меч пролетел. За-

дел Ивану левую руку да ухо коню отсек. Выпрямился Иван, размахнулся и

вышиб меч из рук Росланея, не дал другой раз ударить. Тут сшиблись кони

богатырские грудь с грудью. Иван с Росланеем спешились и схватились вру-

копашную. Бились они с полудня до вечера. Росланей по колено Ивана в

землю втоптал. Рана у Ивана болит, и чует он - сил у него все меньше

становится. Улучил добрый молодец минуту и кричит Росланею:

- Погляди-ка, что у тебя за спиной творится!

Не удержался Росланей, оглянулся, а Иван собрал все свои силы, излов-

чился и так сильно ударил супротивника, что тот зашатался. Тут Иван не

стал мешкать, метнул в Росланея свой булатный нож и навеки пригвоздил

его к сырой земле.

Тем временем Иванов конь сбил с ног, затоптал Росланеева коня.

А в ту пору Иванове войско кинулось на вражьи полчища, Ивану с конем

и отдыхать некогда. Вскочил добрый молодец в седло и поскакал в бой. Би-

лись с вечера до утренней зари. К утру все поле усеяли Гвидоновыми да

сарацинскими войсками. Салтан с Гвидоном ужаснулись и кинулись с остат-

ками полков прочь бежать. Иван со своими ратниками их гнали и били не

покладая рук. Под конец настигли Гвидона с Салтаном и взяли их в плен.

- Еще ли вздумаете к нам за данью приходить? - спрашивает Иван.

- Ох, добрый молодец, отпусти нас подобру-поздорову домой, и мы не

только сами на вас войной не пойдем, а и детям нашим, внукам и правнукам

накажем с вами в мире жить и вам веки-повеки дань платить!

- Ну, смотрите, нарушите слово - худо вам будет! Тогда все ваши земли

разорю и корня вашего не оставлю!

После этого отпустил их Иван на все четыре стороны. Потом все свои

полки собрал и повел домой. А между тем дошли вести до царя, что посадс-

кие люди и деревенские мужики побили Гвидоновы да Салтановы войска и са-

мого могучего богатыря Росланея победили.

Собрал царь князей да бояр, позвал своих старших зятьев и говорит:

- Наши ратные люди все Гвидоновы и Салтановы полки побили, повоевали,

а воеводой у наших ратников был тот молодец, у которого по локоть руки в

золоте, по колено ноги в серебре. Он собрал мужиков да посадских людей,

выступил в поход самовольно и тем мне, царю, и вам, моим ближним князьям

да боярам, нанес большое бесчестье. Чего станем с самовольником делать?

- Чтобы вперед на такое самовольство никому соблазна не было, надо

царева ослушника казнить! - князья с боярами закричали.

Тут поднялся с места один старый боярин, низко царю поклонился:

- Не вели, царь-надежа, казнить, вели слово молвить!

- Сказывай, боярин, сказывай, - царь велит.

- Покуда посадские люди да мужики все вместе и покуда у них есть свой

воевода, негоже наши намерения показывать. Надо их ласково встретить да

приветить. Надо выкатить из погребов все вино, какое есть, да побольше

наград раздать - нечего жалеть золотой казны. Пусть ратники пьют, гуля-

ют, забавляются. А как перепьются в разные стороны, тут поодиночке с ни-

ми полегче управиться. Тогда и царского ослушника, холопьего воеводу,

легче легкого в железо заковать, а там, царь-государь, твори над ним

свою волю! Царю те речи по нраву пришлись, и все со старым боярином сог-

ласились.

Иван в ту пору незаметно отъехал от своих ратников подальше в чистое

поле, в широкое раздолье. Коня расседлал, разнуздал.

- Спасибо, конь дорогой! Послужил ты мне верой и правдой, и я век

твою службу помнить буду. Конь ему и говорит:

- Ты, Ваня, пуще всего опасайся царской милости да боярской ласки. А

я тебе и вперед буду верно служить, когда исполнишь мою просьбу.

- Говори, мой верный конь, я все для тебя сделать готов, чего бы ты

ни попросил!

- Помни, Иванушка, свое обещанье!

- Говори, все исполню.

- Бери, Ваня, в руки свой острый меч и отруби мне голову, - просит

конь.

- Что ты говоришь! Статочное ли дело, чтобы я своему верному коню сам

голову отрубил! Чего хочешь проси, а об этом и говорить нечего. Веки ве-

ков моя рука на этакое дело не подымется.

Конь голову опустил:

- Коли так, навеки ты меня несчастным оставишь.

И заплакал конь горькими слезами. Стоит Иван, глядит на друга-товари-

ща, не знает, чего делать.

А конь неотступно просит:

- Не бойся ничего! Отруби голову и тогда увидишь, что будет.

Думал, думал Иван, схватил меч, размахнулся и отсек коню голову.

И вдруг, откуда ни возьмись, вместо коня стал перед ним добрый моло-

дец:

- Ох, Иванушка, друг дорогой, спасибо, послушал меня, избавил от кол-

довства! А как бы не исполнил моей просьбы, век бы мне конем быть. Сам я

из этого царства - Василий, крестьянский сын. Сила во мне великая. А в

ту пору обидел царский слуга моего отца с матерью. Вызвал я обидчика на

поединок и победил его в кулачном бою. Царь на меня прогневался. Подка-

раулили царские слуги меня и сонному руки, ноги сковали, увезли в глу-

хой, темный лес, оставили там диким зверям на растерзание.

Мимо ехал леший, взял в свое царство. Не захотел я у него холопом

служить. За это леший конем меня обернул, голодом морил да мучил, покуда

ты не выручил меня? Мы с тобой вместе от лешего избавились, вместе за

свою землю стояли, с лютыми ворогами бились, кровь пролили. И никто,

кроме тебя, не мог избавить меня от лешачьего колдовства.

Глядит Иван и глазам не верит: был конь, а теперь стоит добрый моло-

дец.

Тут Василий, крестьянский сын, Ивану поклонился:

- Будь мне названым братом!

Иван обрадовался, названого брата за руки брал, крепко к сердцу при-

жимал.

И пошли они к своим войскам. А как стали полки к столице подходить,

царь приказал из пушек палить, в барабаны бить и сам с боярами вышел

навстречу ратникам:

- Спасибо, ребятушки, за верную службу! Век я вашей услуги не забуду,

всех велю наградить! А теперь отдыхайте, пейте, гуляйте - угощения на

всех хватит!

Тут Иван с Василием, крестьянским сыном, вышли вперед.

- Теперь-то ты ласковый, на посулы не скупишься, а помнишь ли, как

всю нашу землю ты да бояре Гвидону с Салатном согласились навек в кабалу

отдать?

Теперь пришло время ответ держать. Царь и бояре ни живы ни мертвы

стоят, руки, ноги дрожат и с лица сменились.

Названые братья им и говорят:

- Уходите, чтобы и духу вашего тут не было!

И все ратные люди закричали:

- Худую траву из поля вон!

Царь да бояре не стали мешкать, кинулись бежать кто куда, только их и

видели.

А Иван - вдовий сын со своим названым братом стали тем царством пра-

вить. Все лешачьи богатства и диковинки привезли. Все посадские люди и

деревенские мужики с тех пор стали лихо да беду изживать, добра нажи-

вать.

Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.

ЛЕТУЧИЙ КОРАБЛЬ

Жили-были старик да старуха. У них было три сына - два старших умни-

ками слыли, а младшего все дурачком звали. Старших старуха любила - оде-

вала чисто, кормила вкусно. А младший в дырявой рубашке ходил, черную

корку жевал.

- Ему, дурачку, все равно: он ничего не смыслит, ничего не понимает!

Вот однажды дошла до той деревни весть: кто построит царю корабль,

чтоб и по морям ходил и под облаками летал, - за того царь свою дочку

выдаст. Решили старшие братья счастья попытать.

- Отпустите нас, батюшка и матушка! Авось который-нибудь из нас царс-

ким зятем станет!

Снарядила мать старших сыновей, напекла им в дорогу пирогов белых,

нажарила-наварила курятины да гусятины:

- Ступайте, сыночки!

Отправились братья в лес, стали деревья рубить да пилить. Много нару-

били-напилили. А что дальше делать - не знают. Стали они спорить да бра-

ниться, того и гляди, друг дружке в волосы вцепятся.

Подошел тут к ним старичок и спрашивает:

- Из-за чего у вас, молодцы, спор да брань? Может, и я вам какое сло-

во на пользу скажу?

Накинулись оба брата на старичка - слушать его не стали, нехорошими

словами обругали и прочь прогнали. Ушел старичок.

Поругались еще братья, съели все свои припасы, что им мать дала, и

возвратились домой ни с чем... Как пришли они, начал проситься младший:

- Отпустите теперь меня!

Стали мать и отец отговаривать его да удерживать:

- Куда тебе, дурню, - тебя волки по дороге съедят!

А дурень знай свое твердит:

- Отпустите - пойду, и не отпустите - пойду!

Видят мать и отец - никак с ним не сладишь. Дали ему на дорогу краюху

черного сухого хлеба и выпроводили вон из дому.

Взял дурень с собой топор и отправился в лес. Ходил-ходил по лесу и

высмотрел высокую сосну: верхушкой в облака эта сосна упирается, обхва-

тить ее впору только троим.

Срубил он сосну, стал ее от сучьев очищать. Подошел к нему старичок.

- Здравствуй, - говорит, - дитятко!

- Здравствуй, дедушка!

- Что это, дитятко, ты делаешь, на что такое большое дерево срубил?

- А вот, дедушка, царь обещал выдать свою дочку за того, кто ему ле-

тучий корабль построит, я и строю.

- А разве ты сможешь такой корабль смастерить? Это дело мудреное, по-

жалуй, и не сладишь.

- Мудреное не мудреное, а попытаться надо: глядишь, и слажу! Вот и ты

кстати пришел: старые люди бывалые, сведущие. Может, ты мне что и присо-

ветуешь. Старичок говорит:

- Ну, коли просишь совет тебе подать, слушай: возьми-ка ты свой топор

и отеши эту сосну с боков: вот этак!

И показал, как надо обтесывать.

Послушался дурень старичка - обтесал сосну так, как он показывал. Об-

тесывает он, диву дается: топор так сам и ходит, так и ходит!

- Теперь, - говорит старичок, - обделывай сосну с концов: вот так и

вот этак!

Дурень старичковы слова мимо ушей не пропускает: как старичок показы-

вает, так он и делает. Закончил он работу, старичок похвалил его и гово-

рит:

- Ну, теперь не грех передохнуть да закусить малость.

- Эх, дедушка, - говорит дурень, - для меня-то еда найдется, вот эта

краюха черствая. А тебя-то чем угостить? Ты небось не угрызешь мое уго-

щение?

- А ну-ка, дитятко, - говорит старичок, - дай сюда свою краюху!

Дурень подал ему краюху. Старичок взял ее в руки, осмотрел, пощупал

да и говорит:

- Не такая уж черствая твоя краюха!

И подал ее - дурню. Взял дурень краюху - глазам своим не верит: прев-

ратилась краюха в мягкий да белый каравай.

Как поели они, старик и говорит:

- Ну, теперь станем паруса прилаживать!

И достал из-за пазухи кусок холста. Старичок показывает, дурень ста-

рается, на совесть все делает - и паруса готовы, прилажены.

- Садись теперь в свой корабль, - говорит старичок, - и лети, куда

тебе надобно. Да смотри, помни мой наказ: по пути сажай в свой корабль

всякого встречного!

Тут они и распрощались. Старичок своей дорогой пошел, а дурень на ле-

тучий корабль сел, паруса расправил. Надулись паруса, взмыл корабль в

небо, полетел быстрее сокола. Летит чуть пониже облаков ходячих, чуть

повыше лесов стоячих...

Летел-летел дурень и видит: лежит на дороге человек - ухом к сырой

земле припал. Спустился он и говорит:

- Здорово, дядюшка!

- Здорово, молодец!

- Что это ты делаешь?

- Слушаю я, что на том конце земли делается.

- А что же там делается, дядюшка?

- Поют-заливаются там пташки голосистые, одна другой лучше!

- Экой ты, какой слухменный! Садись ко мне на корабль, полетим вмес-

те.

Слухало не стал отговариваться, сел на корабль, и полетели они

дальше.

Летели-летели, видят - идет по дороге человек, идет на одной ноге, а

другая нога к уху привязана.

- Здорово, дядюшка!

- Здорово, молодец!

- Что это ты на одной ноге скачешь?

- Да если я другую ногу отвяжу, так за три шага весь свет перешагну!

- Вот ты какой быстрый! Садись к нам.

Скороход отказываться не стал, взобрался на корабль, и полетели они

дальше.

Много ли, мало ли пролетели, глядь - стоит человек с ружьем, целится.

А во что целится - неведомо.

- Здорово, дядюшка! В кого это ты целишься - ни зверя, ни птицы кру-

гом не видно.

- Экие вы! Да я и не стану близко стрелять. Целюсь я в тетерку, что

сидит на дереве верст за тысячу отсюда. Вот такая стрельба по мне.

- Садись с нами, полетим вместе!

Сел и Стреляло, и полетели все они дальше. Летели они, летели, и ви-

дят: идет человек, несет за спиною большущий мешок хлеба.

- Здорово, дядюшка! Куда идешь?

- Иду добывать хлеба себе на обед.

- На что тебе еще хлеб? У тебя и так полон мешок!

- Что тут! Этот хлеб мне в рот положить да проглотить. А чтобы досыта

наесться, мне надобно сто раз по столько!

- Ишь ты какой! Садись к нам в корабль, полетим вместе.

Blog

Сказка о молодильных яблоках и живой воде

Содержание