Морозова Е. Н., ст преподаватель мэли

Вид материала

Документы

Содержание Ключевые слова

Подобный материал:

• Гостева Н. Н., ст преподаватель мэли, 41kb.
• Прохорова А. А., ст преподаватель мэли, 102.96kb.
• В. И. Сурикова «Боярыня Морозова» 2 часа Оборудование: Проект Мимио Вступительное слово, 80.36kb.
• Н. А. Морозова о русской истории. Краткое содержание, 362.09kb.
• Самостоятельная работа 30 часов преподаватель: Морозова Людмила Владимировна условия, 143.37kb.
• Т. В. Морозова роль киноискусства в развитии, 293.46kb.
• Н. Н. Володин " " 2000, 4075.65kb.
• Н. А. Морозова и на наши работы. Получившийся список, скорее всего, неполон. Особенно, 675.05kb.
• Методические указания и задания к выполнению контрольных работ для студентов инженерного, 3578.08kb.
• Елена Анатольевна Рыженко, преподаватель Iкатегории Рецензенты: Наталия Николаевна, 152.9kb.

Морозова Е.Н., ст. преподаватель МЭЛИ

Проблема удвоенной грамматической категории в современном теоретическом языкознании

Аннотация

В статье рассматривается проблема соотношения общефилософской категории времени и грамматической глагольной категории времени. Проводится анализ различных точек зрения относительно наличия в английском языке грамматических форм выражения будущего времени (трихотомическое и дихотомическое деление глагольных времен). Излагаются также основы теории оппозиций применительно к морфологии. Особое внимание уделяется рассмотрению глагольной категории времени в свете теории оппозиций. В заключении проводится анализ удвоенных грамматических категорий времени и вида английского языка.

Ключевые слова

Общефилософская категория времени, грамматическая глагольная категория времени, грамматические формы выражения будущего времени, трихотомическое и дихотомическое деление глагольных времен.

Вопросы, связанные с выражением общих грамматических значений посредством грамматических категорий системы языка, продолжают оставаться чрезвычайно актуальными в современном теоретическом языкознании. Изучение системы языка как продукта когнитивной деятельности человека не только обогащает наше знание о предмете изучения, но и заставляет взглянуть на устоявшиеся концепции по-новому, развивая и совершенствуя их.

Так в современном языкознании меняется представление о грамматической категории. Ярким примером тому служит трактовка грамматических категорий времени и вида глагола в английском языке.

Время в языке, то есть грамматическая категория времени, не является непосредственным отражением общефилософской категории времени. Окружающий нас мир устроен не совсем так, как мы его воспринимаем, хотя наше восприятие достаточно адекватно отражает реальность. Воспринимаемое нами обрабатывается нашим сознанием (работающим по своим собственным законам), претерпевает изменение, подчиняясь нашим эмоциям, желаниям, воображению, и затем отражается в языке уже в «обработанном» виде. Из этого мы заключаем, что время в языке – отражение не реального времени вселенной, а лишь отражение нашего восприятия этого времени. Более того, грамматическое время в языке (как правило, глагольная категория времени) не всегда отражает в полной мере воспринимаемое нами время. Время выражает лишь отношение между событием и моментом речи. Отношение между двумя событиями, принадлежащими одному временному пласту, выражается с помощью категории вида.

Бытийное разделение времен на настоящее, прошедшее и будущее не всегда поддерживается грамматическим строем языка. Некоторые ученые, например Л.С. Бархударов, И.Г. Кошевая и М.М. Нагаева, придерживаются дихотомического деления на прошедшее и не прошедшее. Сторонники этой точки зрения считают, что объективное время, будучи необратимым, в каждый текущий момент заключает в себе процессуальность. По отношению к ней все, что происходило до нее, выступает антивременным, а все, что будет после, оказывается псевдовременным (так как в реальности оно не существовало и не существует). Бытие имеет связь либо с прошедшей данностью, которая исчерпала себя и превратилась в антивремя, либо с настоящей, которая непосредственно проявляет себя, выступая собственным временем. Все то, что связано с псевдовременем, не представляет собою бытия. Этот факт, по их мнению, находит свое выражение в языке как общечеловеческом явлении, построенном в соответствии с общими для него законами мышления. В языке в первую очередь должны существовать формы репрезентации бытия (прошедшей или настоящей данности) и только во вторую – репрезентации «футурального псевдовремени». Именно в соответствии с этим большинство языков выделяют лишь дихотомическое временное противопоставление на настоящее и прошедшее. Грамматические средства выражения будущего свойственны далеко не всем языкам [1; 4, c. 39].

Сторонники трихотомического деления времен пытаются показать наличие в английском языке грамматических форм выражения значения будущего времени, стремясь тем самым показать, что выражение будущего времени аналогично выражению настоящего и прошедшего.

Применение теории оппозиций к анализу грамматических категорий привело к неожиданным выводам и помогло разрешить данное противоречие.

Теория оппозиций была впервые сформулирована Н.С. Трубецким в области фонологии [7]. Применение идей Н.С. Трубецкого в морфологии привело к пересмотру системы 16-ти глагольных словоформ.

Понятие оппозиции является одним из основных в учении о грамматической категории слова. Передача категориальных значений основана на непосредственных парадигматических соотнесениях грамматических форм и выявляется в виде категориальных грамматических противопоставлений, или оппозиций. Элементы объединяются в оппозиции по имеющимся у них «общим» признакам и при этом обязательно содержат «дифференциальные» признаки, которые непосредственно различают выражаемую оппозицией функцию [3, c. 122].

Лексема существует в совокупности своих категориальных форм таким образом, что каждое конкретное словоупотребление, являясь пересечением категориальных оппозиций и парадигм, отражает категориальную структуру лексемы в целом. Грамматическая категория, обязательно отражаясь в словоформе (будучи в ней репрезентирована либо сильным, либо слабым членом соответствующей оппозиции), не может быть в обычном употреблении выражена в ней дважды. На этом основании А.С. Смирницкий, как известно, исключил форму перфекта из категории вида, поскольку перфект может выражаться в глаголе одновременно с континуумом (формой длительности), образуя «форму» длительного перфекта. По А.С. Смирницкому, перфект вместе со своим противочленом строит особую категорию «временной отнесенности», не являющуюся ни видовой, ни временной [6, c. 274].

Не все современные лингвисты согласны с выделением форм перфекта в отдельную грамматическую категорию, не относящуюся ни к виду, ни к времени. Однако его наблюдение о том, что одна и та же грамматическая категория не может быть выражена в форме дважды, является продуктивной при анализе 16-и глагольных форм.

Я.Г. Биренбаум предложил дихотомическую систему из 4-х грамматических категорий: временная отнесенность, вид, время и «модальное время» с общей формулой 2×2×2×2. Предлагаемая система охватывает все 16 «времен» [2].

В.Я. Плоткин находит среди рассматриваемых 16-и словоформ только две грамматические категории: время и вид. Однако в каждой из таких «грамматических категорий» он выделяет взаимопересекающиеся оппозиции: время может быть прошедшим (+и-) и будущим (+и-), а вид – перфектным (+и-) и длительным (+и-) [5]. Нетрадиционные систематизации мы находим у Р. Якобсона и И.Б. Хлебниковой, М.Я. Блоха [3; 8].

М.Я. Блох рассматривает формы «будущего в прошедшем» исходя из принципа, описанного А.С. Смирницким. В современном английском языке, по мнению М.Я. Блоха, есть основание выделить в системе английского глагола не одну, а две временные категории. Первая категория, где прошедшее время является маркированным членом оппозиции, выражает прямую, обращенную в прошлое, оценку времени процесса, определяя процесс как прошедший или не прошедший; вторая категория, с маркированным членом оппозиции – будущим временем, дает оценку времени, направленную в будущее, определяя его как будущее или не будущее. Первую категорию М.Я. Блох называет «первичное время» («primary time»), вторую – «проспектное время» («prospective time»). Таким образом, формы «будущего в прошедшем» являются положительно маркированными по двум категориям времени: «первичному времени» и «проспектному времени».

Далее на основании того, что в единой глагольной словоформе могут одновременно выражаться перфектность и длительность, М.Я. Блохом выявляются две категории вида: вид «развития» (континуум/индефинитум) и вид «ретроспективной координации» (перфект/имперфект) [3, c. 136].

Выделение форм, выражающих будущее, в отдельную категорию является обоснованным не только с формальной, но и с семантической точки зрения. Будущее время отличается от настоящего и прошедшего как по значению (гипотетический характер действия), так и по способу выражения (аналитические формы). Контекстный анализ употребления сочетаний shall и will с инфинитивом привел нас к следующим выводам: в подавляющем большинстве случаев конструкция shall/will+инфинитив сочетает в себе выражение временного значения с выражением модального значения. Глагол shall выражает значение будущего времени, даже если употребляется как модальный в сочетании со вторым и третьим лицом. В сочетании с первым лицом shall тоже может обладать модальным значением в зависимости от контекста. Will также во многих контекстах сочетает в себе выражение значения будущности и модального значения волеизъявления. Случаи употребления will как модального с иным, чем будущее, временным значением и как аналитического глагола с чисто временным значением будущности находятся на периферии его семантического поля. Само значение будущего времени органически связано с модальностью (ожиданием осуществления действия, желанием, опасением, уверенностью и т.д.). Всегда есть возможность того, что планируемое действие может не осуществиться.

Выделение форм перфекта в отдельную категорию у многих ученых не вызывает возражений, однако остаются вопросы относительно статуса этой категории как видовой. Учитывая семантику форм перфекта, которые вместе с длительными формами устанавливают отношение одновременности / разновременности (предшествования или следования) событий, принадлежащих к одному временному пласту, можно сделать вывод, что категория «ретроспективной координации» участвует в выражении видового значения, следовательно, является видовой категорией. Однако нельзя здесь проводить аналогий с русским языком. В русском языке вид выражается лексически. Глаголы несовершенного вида, выражающие длительные действия, и глаголы совершенного вида являются разными лексическими единицами. В английском языке длительный вид и перфектный вид являются грамматическими категориями и любая глагольная форма (за некоторым исключением и в зависимости от ситуации) может быть положительно маркирована как по категории длительного вида, так и по категории перфектного вида. Видовые формы в английском языке образуются аналитическим способом с помощью вспомогательных глаголов be и have. Таким образом, та видовая семантика, которая в русском языке выражается двумя разными лексемами, в английском языке выражается двумя видовыми категориями.

Иными словами, в системе грамматических категорий английского глагола мы находим две двойные категории: время и вид, выражающие в своем взаимодействии разнообразные отношения между событиями, помогающие расположить событие в так называемой мысленной системе координат.


Литература

1. Бархударов Л.С. Очерки по морфологии современного английского языка: Учебное пособие для студентов старших курсов институтов и факультетов иностранных языков.- М.: Высшая школа, 1975.- С. 156.
   
2. Биренбаум Я.Г. О форме будущего в грамматической категории времени английского глагола // Филологические науки.-1981.-№1.-С. 50-59.
   
3. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики: Учебник. – 4-е изд., испр. – М.: Высш. шк., 2004. – С. 239.
   
4. Кошевая И.Г., Нагаева М.М. Типология преломления времени и пространства в языке // Англо-русские языковые соответствия.-М.: МОПИ, 1981.- С. 82.
   
5. Плоткин В.Я. О принципе бинарности в строении английской видовременной системы // Филологические науки.-1965.-№2.-С. 69-75.
   
6. Смирницкий А.И. Морфология английского языка.-М.,1959.- С. 440.
   
7. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. – М., 1960.
   
8. Хлебникова И.Б. О бинарности отношений в морфологии // Вопросы языка и литературы. Вып.5.- М., 1964.