Geum.ru

Затянувшийся уикенд роман Виктор Франчук

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7
Открывая новый мир.


Меня разбудил грохот посуды, доносившийся из кухни. Яркое дневное солнце заливало комнату. «Наверное, мама готовит завтрак» - подумал я, не понимая, почему сплю не в своей, а в большой комнате, на разложенном диване. Мотнув головой, я попытался стряхнуть наваждение, но вместо ясности в голову пришла тупая похмельная боль. Она стрельнула в виске и ушла, куда-то в затылок, налив его свинцовой тяжестью. С трудом встав, я пошел в ванную. Холодная вода должна была вернуть меня к жизни, маме не обязательно видеть меня в таком разбитом состоянии. Посмотрев на себя в зеркало, я увидел незнакомое заспанное лицо с подпухшими глазами. В голове всплывали, какие-то неясные воспоминания, толи сон, толи явь. Разбираться с этой кашей не хотелось, немного подташнивало. «Надо выпить крепкого чая, с лимоном»- пронеслась спасительная мысль. Войдя в кухню, я увидел Пашу в трусах и в майке, сидящего за столом и жующего какой-то нелепый бутерброд. Мысль о «де-жа-вю» почему-то не вызвала у меня удивления. И с очередной стреляющей болью в голове, ко мне пришло осознание того, что является сном, а что явью. Паша, выглядевший не лучше чем я, вяло жевал и отрешенно смотрел на меня.

«Да, это точно не мама» с сарказмом подумал я.

- А где все? – осведомился я у него.

В ответ Паша пододвинул мне вырванный из тетради лист. Среди жирных пятен на нем значилось: «Мы скоро будем…».


Сергей, проворачивая ключ в замке, уперся лбом в мягкую обивку двери. Легкий, запах обивки, тронул его обоняние, напомнив о чем-то светлом, добром, слегка подзабытом. Так могут пахнуть только двери родного дома. И на душе сразу стало тепло и уютно. Двери поддались и он, как и полагается джентльмену, отступил в сторону, дожидаясь пока Марина первой переступит через порог дорогой его сердцу квартиры. Все было как прежде, как бывает всегда, когда возвращаешься в родной дом после долгого отсутствия. Он кажется милым, уютным и таким родным.

Марина раздвинула занавески, и комната наполнилась солнечным светом. Заглянув в горшочки с цветами, и убедившись, что они не засохли, Марина присела на диван и, окинув взглядом комнату, сказала. – Сережа, ну как все-таки классно иметь свой дом.

Серега глубоко вздохнул и плюхнулся на диван возле Марины. Он закинул руки за голову, усмехнулся лучику солнца, пробившемуся сквозь белоснежную тюль, а затем, прижав к себе, Марину спросил: – "Зая", а у нас есть кофе? И ни как, не прореагировав на вопросительный взгляд Марины, добавил: - Сделай мне, пожалуйста, чашечку…

Небольшой, подвешенный под потолком телевизор, шумел и показывал серый снег. Сергей стоял у кухонного окна, и смотрел на пустую, безжизненную улицу.

- Странно как-то. – Заметил он, сидящей за столом Марине. – Вроде бы дома, а кажется что на другой планете…

- Не знаю, мне на улицу не выходить ни смотреть даже не хочется. – Марина, отхлебнув из кружки ароматный напиток поежившись, повела плечами. – Жутко как-то.- Добавила она.

- Давай уедем… - Предложил Сергей, не отрывая взгляд от печальной картины за окном.

- Куда? – Удивилась Марина.

- Да куда-нибудь…

- И что нас там ждет? - Спросила Марина, боясь даже представить, что их может ждать в других, не знакомых городах, таких же пустых, но чужих и потому казавшихся Марине зловещими.

Сергей молчал. Он думал, о том, что Марина права, неизвестно, что происходит за пределами города, но для себя решил, что как-нибудь посмотреть все же стоит.

- Да, ты права. – Ответил он вслух, а про себя подумал, что дергаться пока не имеет смысла. Ведь нет никаких сигналов, никакого подтверждения, что хоть где-нибудь ситуация другая.

- Ну а вдруг все изменится? – Продолжила Марина. – Вот представь, проснемся мы рано утром, и все по-прежнему, как раньше…

- Да… - Засмеялся Сергей. – На работу снова придется ходить….

- Вот! – Утвердительно заметила Марина, кивнув головой. – А вдруг это наш шанс! Шанс пожить в свое удовольствие…

Сергей ухмыльнулся. Логика у этих женщин просто внеземная – подумал он. Но приятная мысль уже поселилась в нем. Казалась именно такого предположения, одобрения, руководства к действию он и ждал. Отсутствие этого авторитетного подтверждения было последней гранью, не дававшей ему насладиться всеми предоставляемыми ситуацией возможностями. Теперь эта грань исчезла. Даже пустые улицы за окном как-то вмиг словно преобразились и стали веселее.

- Так чего же мы ждем! – Бодро обратился он к мягко улыбающейся ему Марине.

Утро началось с очереди в санузел. Шурик оккупировал его и на все требования Альбины отвечал лишь фырканьем и уханьем под шум льющейся воды. Девчонкам ничего не оставалось, как сидеть на кухне и ждать, пока этот водоплавающий насладится своим затяжным утренним моционом. Сидя на кухне, они спорили о том, кто это всю ночь бормоча, распивал тут водку. Пустая бутылка, стояла возле банки с огурцами, в которой солнце высвечивало лишь рассол, какую-то зелень на дне, и огромный надгрызенный с одной стороны, огурец. Тут же стояло две стопки и мисочка. На дне мисочки, среди порезанного лука плавал в маринаде скрюченный от одиночества грибочек.

Шурик, выйдя из ванной, на всеобщий вопрос пожал плечами, и под подозрением остались два спящих тела, которые на попытку их поднять реагировали все тем же бормотанием, очень похожим на ночное. Потолкавшись на кухне, в которой не осталось ничего съестного, ребята решили покинуть квартиру, благо планов у каждого было много. Так Лена и Таня мечтали вновь оказаться среди бутиков одежды с тем, чтобы подобрать пару новых нарядов, ведь вчера из-за одного не очень умного человека им это не удалось. Альбина же мечтала о ювелирном салоне. Шурик, если и мечтал о чем-то, распространяться об этом не стал. Изображая галантность, он согласился сопроводить девушек, куда им будет угодно, с одним лишь условием, что по дороге удастся, что-нибудь перекусить.

- А с этими что делать? – Обратилась Альбина к Лене и Тане, махнув рукой в сторону спальни.

- Пусть проспятся! – Нарочито гневным голосом провозгласила Лена, и уже мягче добавила. – Мы же ненадолго…

Выйдя в подъезд, ребята постучались в соседнюю квартиру, где вчера на ночь устроились Сергей с Мариной. Двери никто не открывал. Решив не будить эту парочку, Ребята отправились по своим делам.

Оставив девчонок на разграбление бутиков, Шурик поднялся на второй этаж. Проходя возле супермаркета бытовой техники, он услышал грохот выстрелов, рев раненных монстров, сопровождаемый напряженным лейтмотивом компьютерного шутера. Пройдя в демонстрационный зал, он застал скрюченного от вожделения, терзающего джойстик Андрея. Присев на диван возле него Шурик и сам стал раскачиваться, следуя за стремительным движением картинки на экране.

- Сейчас, сейчас… - Скупо отреагировал Андрей, на его появление.

Помотавшись еще не много на диване, Шурик понял, что перестает себя контролировать, плюнул в сердцах и, поднявшись, отправился по своему, задуманному ранее делу. Пройдя через ряды бутиков, он спустился ко второму входу в торговый центр, туда, где располагалось отделение банка.


Красный спортивный кабриолет, вжимаясь в асфальт широкой резиной, ревя могучим двигателем, мчался по загородному шоссе. В мощной акустике гремел тяжелый рок. Сергей, сидя низко, почти полулежа, крепко держал вибрирующее в такт двигателю рулевое колесо. Глаза у него горели, на щеках выступил румянец. Марина, в темных очках, придерживая одной рукой, сдуваемый встречным потоком берет, сидела рядом. С ее губ не сходила напряженная улыбка. Трасса неслась на них словно сумасшедшая. В открытом кабриолете, удвоенное ощущение скорости, пугало и захватывало одновременно. Иногда, взлетая на коротком подъеме, когда невесомость пыталась поднять их с сидений, они дружно кричали, чтобы было не так страшно. Вокруг мелькали деревья. От вспышек бьющего через редкую желтую листву солнца, рябило в глазах. Иногда, Сергей, притормаживая возле очередной преграждающей дорогу машины, объезжал ее и затем с азартом выжимал педаль газа до упора. Эта перегрузка, будоражила Марину больше всего. Сначала двигатель из тихого низкого урчания, словно взрываясь, переходил в нестройный и звенящий, наполненный вибрациями вой, от которого казалось, вытрясет душу. Затем, с дымом, запахом гари и паров высокооктанового бензина, визжала резина, нещадно вгрызаясь в асфальт массивным протектором. Какая-то неведомая сила хватала Марину вместе с сидением и с неиссякаемой, нарастающей мощью бросала навстречу несущемуся к ней горизонту. Спирало дыхание, и даже свой отчаянный крик Марина слышала отдаленно, словно кричала совсем не она, а кто-то на другом конце многометровой трубы. А машина все набирала ход, пролетая мимо знаков и ограничительных столбиков. Она неслась через расположенные на трассе населенные пункты, мимо смешно прыгающих по сторонам белых одноэтажных домиков. Натужено рвалась в затяжные подъемы. Вызывая легкое головокружение, взлетала на крутых спусках. Визжала, цеплялась за дорожное покрытие на пугающих неизвестностью поворотах. До слез сквозь смех. До хрипоты в срывающемся крике. До судорожной боли в уставших от постоянного напряжения мышцах гнали ребята могучий, спортивный кабриолет, в зовущую, недосягаемую даль горизонта.

Желтая листва, подсвеченная солнцем. Голубое небо, просвечивающее сквозь нее. И запахи. Осенние запахи, доносимые ветерком, с тихим шорохом, перебирающим на обочине опавшие листья. Сергей и Марина, держались за руки. Откинувшись на спинках сидений, они любовались осенней живописью создателя. Воздух был слегка прохладным и свежим. Сердце Марины учащенно билось, словно стремилось продолжить незавершенную гонку. Сергей посмотрел на Марину, счастливую и взволнованную. Он обнял ее и привлек к себе. Их губы слились в волнующем поцелуе.

Полукилометровая полосатая труба, острым шпилем протыкала синий небосвод. Отсюда, от самого подножия, телевышка с ее опорными фермами и белым шаром на конце трубы, казалась монстром, космическим кораблем, не висевшем по каким-то причинам в космосе, на орбите, а установленном здесь, в лесном парке. Этот корабль, высоко выступая над разлапистыми липами и соснами, раскачивался под сильными порывами ветра. Разглядывая это гигантское сооружение, я засомневался, и посмотрел на Пашу. В его лице решимости тоже поубавилось, но отступать он, по-видимому, не собирался. Мне, пасовать перед другом не хотелось и я, чтобы прогнать тревогу, решил действовать, направившись к шахте лифта. Паша последовал за мной. Лифт представлял собою открытую платформу, огороженную металлической решеткой с натянутой вместо потолка сеткой. Сквозь сетку виднелись уходящие ввысь металлические тросы. Стараясь не смотреть на Павла, я закрыл решетку двери и нажал на черную пусковую кнопку. Лифт тряхнуло и со скрипом направляющих роликов потянуло вверх. Вибрирующая от движения, кряхтящая и повизгивающая конструкция лифта совсем не вызывала доверия. Я крепко вцепился в казавшееся хлипким ограждение, ощущая как при каждой встряске у меня подкашиваются ноги. Мимо проплывали неяркие желтые фонари дежурного освещения. Словно толстые змеи, вились по стенам трубы, силовые кабели. Каждый новый проплывающий мимо нас стык говорил о прохождении еще пятнадцати метров. Чем дальше мы поднимались, тем больше я жалел, что сюда полез. Телевизионная вышка имела почти полукилометровую высоту. Издалека она, кажущаяся нарядной и ухоженной, служила символом надежности. Но здесь внутри, глядя на поблекшую, облупившуюся кое-где краску, на погнутую дребезжащую решетку лифта, я начал в этом сомневаться. После длительного подъема лифт, наконец, стал замедляться. Вскоре он замер напротив опустившегося, как нам казалось, сверху, неглубокого проема с металлической дверью. Дверь оказалась не заперта. Открыв ее, мы очутились у входа на, огороженную заборчиком, обвивающую тело вышки, - площадку. Здесь хозяйничал ветер. Он дул с постоянной неослабевающей силой. С выхода на площадку виднелось только синее-синее в полупрозрачных облачках небо. Его здесь было как-то необычно много. И только в самом низу, неровной полоской лежал горизонт. Несмело, словно по непрочному полу, мы вышли на подвешенный над бездной балкончик к неровным трубам неуместного, хлипкого, для такой высоты, - ограждения и, подойдя к краю, словно по команде отступили на шаг назад. У меня перехватило дух. Наверное, так бывает у тех, кто прыгает в первый раз с парашютом. На миг, я словно стал невесомым над расстилающимся далеко внизу лесом. Деревья и домики казались игрушечными, а уходящий вниз, полосатый ствол вышки, таким непрочным. При легком покачивании площадки на ветру он вот-вот должен был надломиться и рухнуть вместе с нами и нашими ненормальными идеями в зеленую простилавшуюся до горизонта бездну. Минут пятнадцать мы с Павлом стояли, прижавшись к стене, с опаской поглядывая на то, что находилось за краем площадки. Наконец попривыкнув, достали из спортивного рюкзака бинокли, прихваченные нами в одном из спортивных магазинов, и стали в них просматривать линию горизонта и все то, что находилось внизу. Увлекательное это дело смотреть в бинокль. Одно только плохо, глаза быстро устают, а из-за дрожащего в руках бинокля, на переносице можно натереть мозоль…. Ничего нового мы, конечно же, не увидели, разве что клубящийся кое-где дым от пожаров. С телевышки хорошо просматривался и город и пригород. Не очень четко, из-за легкой дымки, на линии горизонта можно было видеть находящиеся на приличном отдалении, районные центры. Зато там, где светило солнце, просматривалось все как на ладони. Что ж, из нашей вылазки стало ясно одно, что по-прежнему ничего не ясно. Лезли мы сюда с тем, чтобы осмотреть близлежащие окрестности. Ну не объезжать же и в самом деле все на машине. На это ушло бы немало времени, ведь дороги частично заблокированы транспортом. Идея эта пришла к нам с Павлом, когда мы, битый час, дожидаясь в квартире, наших друзей, поднялись на крышу девятиэтажки в надежде высмотреть их оттуда. В конце концов, я даже начал волноваться за ребят. Не увидев никого поблизости, Паша указал на телевышку, мол, оттуда виднее. Я сначала упирался но, подумав о том, что при наличии оптики у нас будет возможность осмотреть довольно обширную территорию, согласился. И вот теперь, находясь на головокружительной высоте, мы обозревали весь город.

- Интересно…- Сказал Павел. – В других городах тоже так?

- Скорее всего, да. – Ответил я.

- Глупая ситуация. – Отметил Паша.

- Это почему?

- Ну, ты сам подумай. – Улыбнулся он. – Люди пропали везде словно одновременно. Какая же это эвакуация? Везде одна и та же картина. И никаких признаков существования человечества, как будто его и не было.

- Но, мы-то есть…

- Да-а… – Потянул Павел. – Два "придурка" с биноклями на телебашне, пытающиеся найти границу зоны эвакуации или что там еще…

- Ну и что ты предлагаешь?

- Не знаю… - Задумался Павел – Нужно как-то глобально…. Съездить, куда-нибудь, посмотреть, что там дальше…

- Взять бинокли побольше… - Пошутил я.

Паша ухмыльнулся и, помолчав, спросил. – Ну а ты то, что думаешь?

- Думаю, что в одном ты прав, - что-то надо делать…


Зеленые шероховатые купюры. Еще жестковатая и ровная, пахнущая новизной бумага. На столе не хватало места для увесистых пачек, обернутых накрест цветастой банковской лентой. Страх, восторг и вожделение вызывало у Шурика пустующее отделение банка, с оставленными без присмотра сокровищами в виде набитых валютой сейфов и касс. Страх оттого что разум не припоминал в банке дня открытых дверей и потому опасался подвоха. Восторг оттого что сладостный сон и не собирался заканчиваться. Вожделение же, являлось следствием страха и восторга. Деньги, - вот они. Бери, сколько хочешь, сколько сможешь вывезти на тележке супермаркета или на грузовике! «Нет, здесь что-то не так»- Останавливал разум. Да и куда везти? Закапывать что ли? Вот они эти деньги, лежат тут и пролежат еще долго дожидаясь тебя, если конечно ситуация не изменится. А если изменится и поймают тебя с этими деньгами? А если сон кончится и все это исчезнет? Ну, вот что мне с этим всем делать? - Так размышлял Шурик, выкладывая пачки из сейфа на стол уже в третий ряд. И действительно, глупый был вопрос. Раньше Шурик всегда знал на него ответ. Если деньги есть их нужно тратить! Это просто здорово! Ты успешен! Ты можешь себе многое позволить. Наличие даже небольшого количества свободного капитала тебя возвеличивает, дает уверенность и свободу. А можно не тратить и тогда удовольствие можно растянуть надолго. Ты ходишь и смотришь на то, чтобы ты мог себе позволить. И это и вот это и вот то. Все может быть твое. Стоит лишь достать из кармана тугой кошелек и прошелестеть купюрами. Но, потратив деньги на очередную игрушку, ты теряешь свои возможности. Игрушка сломается или надоест или устареет, уступая более новой, затмевающей ее своим превосходством. А деньги? Деньги котируются всегда и пока они у тебя есть, ты волшебник…. Казалось бы, действительно все очень просто…. Но вот свойство этих денег, которые были разложены перед ним на столе, Шурик ни как понять не мог. С виду это были те самые купюры и даже лучше! Новее! Но основные свойства денег в обычном мире, они утратили. Конечно, ими можно было бы набить карманы и искать, на что потратить, но зачем? Все ведь и так доступно, бери что захочешь. Ими можно было бы похвастаться перед друзьями, но разве это произведет на них впечатление? Да в любой кассе, в любом банке полно таких же потерявших былую ценность купюр. Собрать и спрятать? Идея конечно заманчивая, но какая-то жалкая и даже немного смешная. Да, ну и дела…. И ведь что самое обидное! Теперь даже и помечтать нельзя над этой грудой бумаги. Ведь изначально Шурик доставал из набитого сейфа по несколько пачек, и прикидывал, что вот это пойдет на машину. Та-ак, на какую? На черный лакированный джип размером с грузовик с напичканным до «немыслимого» комфортом и удобством, салоном. Но этот джип стоял за углом, с ключами в замке. Шурик заметил это, проходя мимо. Так зачем же деньги? Взять чемоданчик и поставить на месте угнанного джипа? Ну ладно, идем дальше.… Вот, к примеру, квартиру новую неплохо было бы иметь, в центре, в новостройке. Шикарную, просторную, с огромными застекленными до пола балконами. Так ведь не у кого ее купить! Вот что странно! Деньги есть, а купить не у кого! Бывает же?! Нет, не то это все, не то… Шурик даже расстроился от нелепости этой кучи нарезанной бумаги. И зачем он выгружал это все на стол, аккуратно складывая пачечку к пачечке? Все ведь ясно, нет мира, нет денег. Не работает одно без другого.

На всякий случай, затолкав пачки обратно в сейф, Шурик с безразличием покинул облюбованную в мечтах сокровищницу.

Под окнами моего дома, на небольшом студенческом стадионе творилось что-то невообразимое. Три парня на дорогих авто устроили здесь соревнование по принципу «чья тачка круче». Сергей на красном спортивном кабриолете жег резину, пуская машину в занос. Рев, дым, запах гари и довольное лицо Сергея отчаянно бросавшего руль то влево, то вправо для благополучного затяжного дрифтинга. Шурик на огромном, отливающем черным лаком джипе, неуклюже месил две глиняные кучи, оставшиеся после укладки теплотрассы. Он видимо пытался выяснить или продемонстрировать характеристики его проходимости. Только кучи были довольно малы и по большей части, джип садился на них пузом, яростно раскидывая своим варварским протектором комья желтой глины во все стороны. Со стороны, поведение этого монстра походило на старания большого жука навозника пытавшегося собрать очередной мегаклубочек. Не меньшего размера желтый пикап, за рулем которого сидел Паша, пытался сделать на песочной площадке полицейский разворот. Машину сильно кренило, а из-под колес, на черное покрытие стадиона, летел песок.

- Ну, прямо как дети! - Заметила Марина. Откинувшись на лавочке, она наблюдала за резвящимися ребятами из-под полуопущенных затемненных очков. Лена, сидевшая рядом, улыбалась. Прикрываясь от яркого солнца рукой, она думала, что, наверное, здорово вот так по-ребячески, не задумываясь ни о чем, терзать эту мощную и весьма дорогую технику. Наблюдать со стороны было и забавно и приятно одновременно. Особенно Лену радовало то, что, у ее избранника - Павла, получалось очень даже неплохо. Прямо как в боевиках, желтый пикап, взвывая двигателем, стремительно срывался с места, а затем резко тормозил, впиваясь шипами в грунт. Повинуясь умелому управлению, он какое-то время скользил боком, а затем, развернувшись почти на сто восемьдесят градусов, вновь рвался вперед. Сквозь слегка затемненные стекла салона можно было видеть как быстро и мощно орудует Паша, крутя рулевое колесо своими огромными ручищами. «Какой он все-таки у меня, умелый и сильный»- сладкая мысль засела в голове у Лены и она улыбнулась еще шире, показав свои ровные белые зубы. Таня, стоя у другой скамейки, щелкала семечки и о чем-то переговаривалась с Альбиной. Альбина, закинув одну ножку на другую, умудрялась делать три дела сразу. Она-то кричала что-то не слышавшему ее Шурику, то вновь болтала о чем-то с Таней, не забывая при этом достать из бумажного кулечка очередное зернышко и очистив его ловким движением, закинуть в свой не умолкающий ни на минуту ротик.

Внезапно громогласно взвывшая сирена буквально подбросила девчонок с насиженных мест. Черной россыпью полетели семечки на асфальт. Побледневшие от неожиданности, они с испугом и удивлением смотрели на непонятно откуда взявшуюся машину ГАИ, стремительно ворвавшуюся на стадион со стороны соседнего двора. Вой сирены и проблесковые маячки никого не оставили равнодушным. Автомобили, безобразничавшие на стадионе, замерли как вкопанные. Ребята, быстро покинувшие машины, растерянно замерли в ожидании неизбежного наказания. Подняв тучу пыли, автомобиль ГАИ остановился в центре покрытой песком площадки. Сирена умолкла и только проблесковые маячки продолжали отчаянно сверкать. На какое-то мгновение наступила абсолютно глухая, гнетущая тишина. Казалось, что даже птицы умолкли и попрятались, услышав пугающий, ненавистный вой. В этот миг, что-то засвистело, зашипело, и из громкоговорителя донесся скрипучий искаженный помехами голос. – Мужики, вы чего?! Это же мы, свои! Через опустившееся окно со стороны пассажира выглянул Андрей. Его растерянная улыбка говорила о том, что шутники такого всеобщего перепуга не ожидали. Таня и Альбина, стоявшие с опустевшими бумажными пакетами и открытыми ртами медленно сели на лавочку. Марина выронила из рук очки и теперь пыталась их поднять не слушающимися пальцами. Выражение лица Лены медленно перешло в ожесточенное, и она, сначала медленно, а потом все быстрее перебирая каблучками, направилась к ненавистной машине. До ребят видимо тоже, наконец, дошло и они двинулись к нам. Поняв, что нам с Андреем несдобровать, я врубил заднюю и выжал педаль до отказа. Сквозь тучи пыли, петляя между бетонных заграждений и наполовину вкопанных в землю покрышек, я направил машину к уводящей со двора дороге. Что тут началось! Ребята, подобрав на борт своих авто рассвирепевших девчонок, принялись гонять нас по кварталу, как гоняют барсука по деревянному лабиринту натаскиваемые инструкторами собаки. Со стороны это, наверное, выглядело странно. Три крутые тачки пытаются загнать в угол Машину ГАИ. Но нам с Андреем было не до смеха. Три раза меня блокировали ребята и, казалось, что расправа неминуема и все три раза мне удавалось уйти то, сбив столбик ограждения то, помяв преграждавшее путь к отступлению, авто. Спастись от преследователей нам удалось, забаррикадировавшись в боксе мойки для машин. Пытавшихся взломать закрытые ворота ребят мы поливали из пистолетов холодной водой от чего они, наверное, еще больше разозлились. Просидев не менее получаса в заблокированном боксе, мы решили, что ребята, уставшие от безуспешных попыток нас поймать, ушли. И все же решив перестраховаться, я по лестнице поднялся на второй этаж, а оттуда на крышу. Никого, не узрев, я громко крикнул, что мы сдаемся. Тут же из-за соседнего дома аккуратно высунулась чья-то голова и, не обнаружив «сдававшихся», спряталась. Затем из-за дома вышли Паша и Сергей. С недоумением переглянувшись, они направились к боксу.

- Эй!- Махнул рукой им я, с крыши мойки.

На минуту ребята замерли, и, посмотрев на меня, принялись о чем-то тихо переговариваться.

- Спускайся.… - Лукаво улыбаясь, крикнул мне Паша.

- Не-а.…- С не меньшей улыбкой на лице ответил я. Сергей, что-то быстро достав из кармана, запустил в меня. Не долетев полуметра до крыши, яйцо разлетелось о стену, оставив четкий след от расплескавшегося желтка. Тут же из-за угла выскочил Шурик и через мгновение град яиц накрыл меня с головой….


К вечеру инцидент себя исчерпал и мы, всей компанией решили поужинать в пиццерии. Конечно, ни поваров, ни официантов в пиццерии мы не встретили, поэтому вся кухня и припасы в холодильнике перешли в наше распоряжение. В морозилке нашлось заготовленное для коржей тесто. Ингредиентов оказалось тоже в избытке, хоть отбавляй! Здесь имелись: салями и сыр, отличные, плавающие в черном маринаде маслины, креветки, красная с розовыми прожилками семга, балык и курица, грибы, всевозможные овощи, а так же большой выбор фруктов и крупный, очень аппетитного вида, виноград. Столь огромный выбор начинки позволял каждому сделать пиццу по собственному усмотрению. Не боясь экспериментов и чрезмерной растраты продуктов, Альбина с Таней принялись выпекать блины на открытом диске вмонтированной в столешню сковородки. Блинчики с начинкой манили нас не меньше пиццы и потому вскоре, на той же столешне, появилась кучка блинных конвертиков с семгой и сыром, красной икрой, грибами и шоколадом. Пицца не получилась только у Андрея. Решив больше поиграть в пиццу, чем ее приготовить, Андрей нафаршировал ее всем, что попалось под руку. В итоге, это превратилось в остроконечную кучку неудобоваримого содержания, водруженную на толсто раскатанный с загнутыми кверху краями (для удержания начинки), блин. Помещенный в духовку предмет, стал под действием температуры быстро изменять форму. Немного расплывшись в стороны, он принялся расти вверх. Когда его подгоревшая вершина коснулась верхнего тэна духовки, он издал усталый «Пуф-ф-ф!», расплылся, и принялся вонять «горелым» на всю кухню. Прогнав Андрея из "святая святых", девчонки взялись за салаты, и вскоре, уставленный аппетитно пахнущей снедью стол предстал перед порядком изголодавшимися ребятами.

Плотно и весело поужинав, развеселая компания направилась в кинотеатр. Проезжавший мимо него Сергей, заприметил новые афиши, с нашумевшим, только что вышедшим на экраны фильмом. Автоматы с попкорном, стоящие в холе тут же захлопали лопающимися зернами кукурузы, наполняя большие украшенные яркой рекламой бумажные стаканы. Лучшие места были заняты, свет притушен. Ребята, весело переговариваясь, ожидали начала сеанса. В это время в аппаратной кинотеатра, мы с Шуриком возились у огромного кинопроектора. Найдя в фильмохранилище то, что нам было нужно, мы принялись устанавливать огромные бобины на лентопротяжный механизм. Благо рядом стоял второй проектор уже заряженный пленкой, да и у Шурика за плечами остались соответствующие курсы. Фильм был заряжен, запущены выпрямители и вентиляция, огромным рукавом присосавшаяся к верхней части кинопроектора. Все зашумело, застрекотало, зашевелилось и под свист и улюлюканье зрителей, на огромном экране поддерживаемая рычанием акустической системы появилась долгожданная картинка. Фильм, оказался зрелищным и с достаточным количеством спецэффектов, но с легко предсказуемым сюжетом. В какой-то момент зрителям стало нудно, и они принялись переговариваться, перебрасываться поп корном, а то и вовсе выходили из зала, поиграть в воздушный хоккей. Не досмотрев фильм до конца, компания по требованию девчонок отправилась в ночной дискоклуб. Павел, недолго ковыряясь за пультом ди-джея, запустил музыку и спецэффекты. Девчонки, разогретые коктейлем из мартини с лимоном, принялись "отрываться по полной». Ребята, толкаясь в баре, лишь изредка выбирались на танцпол по требованию жаждущих внимания девчат. Глубоко за полночь, здание загудело и затряслось от глухой ударной волны. Мы, перепуганные, не помня себя от страха, повыскакивали на улицу и увидели, как сквозь дым пробиваются языки пламени из стоявшего рядом двухэтажного здания ресторана. Праздник закончился. Настроение улетучилось вместе с державшей нас последние два дня эйфорией. Город теперь представлялся враждебным, наполненным опасностями. Казалось, что он начал на людей охоту, задался целью - уничтожить оставшихся жителей, нарушавших его немую, бетонную гармонию одиночества. Теперь он являлся хозяином положения. Его разум, внезапно пробудившийся или попросту не замечаемый никем ранее, принялся выслеживать нас, поджидать подходящего момента…


День 4-й.