Трансформация Крестьянских хозяйств Восточной Сибири в годы нэпа (1921-1929 гг.)

Вид материала

Автореферат

Содержание Общая характеристика работы Степень изученности темы исследования. Целью диссертации Объект исследования Хронологические рамки работы и ее периодизация Территориальные рамки исследования Методология и методика исследования. Виды источников и характер документов. Научная новизна диссертационного исследования Положения, выносимые на защиту. Практическая значимость работы. Апробация работы. Структура и основное содержание работы. Во введении Первая глава Во втором параграфе Во второй главе В первом параграфе Во втором параграфе В третьем параграфе ... Полное содержание

Подобный материал:

• Годы нэпа (1921–1929 гг.): Между революцией и цивилизацией народные восстания – толчок, 142.29kb.
• Новикова Татьяна Михайловна русская православная церковь и власть в годы гражданской, 485.27kb.
• Советская государственная налоговая политика в период нэпа (1921-1929 гг.) (На материалах, 444.63kb.
• Информация для крестьянских фермерских хозяйств (кфх) и личных подсобных хозяйств (лпх), 23.83kb.
• Отраслевая целевая программа наименование отраслевой целевой программы: «развитие пилотных, 344.07kb.
• Урок №49. Природные районы восточной сибири тип урока, 118.28kb.
• Функции Советского государства в период нэпа (1921-1929 гг.), 337.31kb.
• Отраслевая целевая программа наименование отраслевой целевой программы: «развитие крестьянских, 514.12kb.
• Программа «Развитие пилотных семейных молочных животноводческих ферм на базе крестьянских, 297.07kb.
• Зодчество Восточной Сибири-2011» представляет архитектурные достижения Восточной Сибири, 74.29kb.

На правах рукописи


Карлов Сергей Алексеевич


трансформация Крестьянских хозяйств

Восточной Сибири в годы НЭПа (1921-1929 гг.)


Специальность 07.00.02 – Отечественная история


Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Красноярск – 2009


Работа выполнена на кафедре истории России

Сибирского федерального университета


Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Гришаев Василий Васильевич


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Занданова Лариса Викторовна


кандидат исторических наук, доцент

Серебренников Александр Михайлович


Ведущая организация: Красноярский государственный

аграрный университет


Защита состоится 11 декабря 2009 г. в 10.00 час. на заседании диссертационного совета Д. 212.074.05. при Иркутском государственном университете (664003, г. Иркутск, ул. Карла Маркса,1)


С диссертацией можно ознакомиться в региональной научной библиотеке Иркутского государственного университета (г. Иркутск, б-р Гагарина, 24)


Автореферат разослан « 29 » октября 2009 г.


Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцент Логунова Г.В.


ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Осуществление социально-экономической политики на селе представляет собой сложнейшую проблему, стоящую перед российским обществом на современном этапе. От того, в каком направлении будет развиваться сельское хозяйство страны, какие приоритеты будут избраны, зависит уровень насыщения продовольственного рынка и связанных с ним отраслей промышленности. Решение этой проблемы определит степень продовольственной независимости от импортной продукции, не всегда отвечающей требованиям качества, и обеспечит национальную безопасность в данной области. В социальной сфере аграрного сектора экономики от выбора путей развития будет зависеть формирование слоя собственников – гаранта общественной стабильности и хранителя традиций.

Для наиболее глубокого анализа и успешного решения современных проблем, коренящихся в историческом прошлом, особую актуальность приобретает изучение и использование опыта новой экономической политики (1921-1929 гг.) в СССР.

Степень изученности темы исследования. Изучение истории НЭПа в отечественной литературе можно разделить на этапы: 20-е гг.; 30-е - первая половина 50-х гг.; вторая половина 50-х-80-е гг.; 90-е гг. и до наших дней.

Работы о НЭПе и о крестьянстве, опубликованные в 1920-е гг., отличаются острой полемикой, разными подходами и практической направленностью. Одним из главных разработчиков теоретических основ НЭПа и определяющих практических положений об отношениях государства и крестьянства являлся В.И. Ленин.¹ Большое внимание исследованию крестьянства и регулированию развития крестьянского хозяйства уделяли партийные и государственные деятели Е.А. Преображенский, Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский, Ю. Ларин.² Все они принадлежали к сторонникам теории первоначального социалистического накопления за счет эксплуатации частного сектора экономики. Концепцию «рыночного социализма», смешанной экономики и товарно-денежных отношений отстаивали экономисты: В.А. Базаров, А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев.³ Исследователи жизнедеятельности крестьянства, изучали социальную структуру крестьянства, крестьянского хозяйство и его государственное регулирование. Работы А.И.Хрящевой,¹ насыщены большим объемом статистического материала, содержат обоснованные выводы о динамике социальных групп крестьянства; о незначительности слоя «кулачества»; о сокращении за период НЭПа высших групп. Большой интерес представляет работа М. Резунова ², доказавшего что сельсоветы практически до конца НЭПа не руководили хозяйственной жизнью деревни. Фактически хозяйством деревни управляло земельное общество или его исполнительный орган – сход. Зажиточные крестьяне оказывали большое влияние на хозяйство и культуру деревни.

Сибирская историография крестьянства периода 1920-х гг. немногочисленна. Социальную структуру и показатели хозяйственной деятельности крестьянства Сибири середины НЭПа анализировал в своём исследовании И.В. Яровой.³ В своей работе В. Каврайский и И. Нусинов⁴ пытались доказать, что для сибирской деревни в период НЭПа было характерно глубокое экономическое неравенство между различными слоями крестьянства и рост классового расслоения. Современные исследования не подтверждают данную точку зрения. В своей работе исследователь Г. Бар⁵ стремился доказать более высокую товарность коллективного хозяйства в сравнении с единоличным. Однако используемый автором метод сравнения не позволяет данные, определяющие товарность колхозов в 59,3% считать достоверными. В статье Д. Орлова ⁶ была показана динамика дробимости крестьянских хозяйств в Сибири в 1925-1929 гг. и негативное влияние на неё государственной политики. Исследований по истории крестьянства Восточной Сибири времён НЭПа немного.⁷ Необходимо отметить работы Л.А. Кокоулиной.⁸ По ряду критериев она разделила крестьянство на пять основных групп, проанализировала бюджеты крестьянских хозяйств, последовательно изучила все элементы сельского двора и отметила отрицательное воздействие государства на крестьянство.

Особый вклад в изучение истории Си­бири 1920-х гг. внесли российские ученые-эмигранты. Многие их исследования актуальны и сегодня. В своих трудах Б.Д. Бруцкус¹ убедительно доказал, что законы функционирования сельскохозяйственного производства отличаются от промышленного, и определил главные стимулы развития частного крестьянского хозяйства. Решающее значение в процессе аграрного производства Б.Д. Бруцкус придавал частной форме собственности на землю. Видное место среди публикаций учёных-эмигрантов занимали работы Б.Н. Одинцова, М.А. Кроля, В.Г. Архангельского.² В рабо­тах этих авторов содержатся анализ и обоснованная критика социально-экономической политики Советского государства. НЭП характеризуется учёными как колеблющаяся, противоречи­вая, с самого начала имевшая временный характер, обуслов­ленный идеологическими установками руководящей партии. Авторами детально изучались организация совхозов, роль и народнохозяйственное значение зажи­точных групп крестьянства.

В 1930-е-первой половине 1950-х гг. история сельского хозяйства доколхозного периода советскими учёными изучалась слабо. Их работы несли на себе ярко выраженную печать тоталитаризма и культа личности.³

Изучение истории НЭПа широко развернулось со второй половины 50-х гг. Особый вклад в историографию истории крестьянства времён НЭПа внесли В.П. Данилов, Н.А. Ивницкий, Н.Я. Гущин, И.Б. Берхин, В.П. Дмитренко, Ю.А. Поляков, С.Г. Струмилин, В.В. Гришаев, Л.М. Горюшкин, К.И. Могильницкая и др. ⁴ В коллективном труде «СССР в период восстановления народного хозяйства (1921-1925)»¹ была сделана первая попытка обобщения исследований о проблемах восстановительного периода. Представляют особенный интерес исследования В.П. Данилова², посвящённые изучению социально-экономических проблем села. С.Г. Струмилин³ уделил большое внимание изучению единоличного крестьянского хозяйства, его экономических показателей. Авторами второй половины 1950-конца 1980 гг. был введен в научный оборот большой объём разнообразных источников, исследовано большинство проблем села в годы НЭПа. Вместе с тем, трактовка исторических фактов в работах этого периода, обобщающие выводы определялась рамками господствующей идеологии. В этот период коллективами авторов были выпущены обобщающие труды «История Сибири», «Крестьянство Сибири в период строительства социализма (1917-1937)».⁴ Однако основные проблемы села в 1920-е гг. в этих работах рассматривались в соответствии с концепцией «Краткого курса истории ВКП(б)».⁵ Историю сибирских колхозов в этот период основательно и подробно, с привлечением широкого круга источников исследовал В.В. Гришаев.⁶ Учёный первым обобщил и изучил историю первых коллективных хозяйств Сибири. В труде К.И. Могильницкой ⁷ содержится обстоятельный анализ социалистических производственных отношений, рассмотрена специфика сибирского крестьянства.

История села Восточной Сибири в годы НЭПа исследовалась недостаточно, без учёта территориальных особенностей. Первоначально были опубликованы работы, изучающие село отдельных территорий Восточной Сибири.⁸ Самой объёмной по охвату территории, источников и проблем в исследовании села стала монография И.С.Степичева.⁹ Автор изучал социально-экономическое положение крестьянства и его коллективизацию. Влияние партийно-государственного руководства на крестьянство и сельскохозяйственное производство Сибири в 1927-1929 гг. изучал М.Д. Северьянов. Он одним из первых оспорил выводы об исчерпании возможностей экономического развития единоличного мелкотоварного производства.¹

В конце 1980-х гг., в связи с демократизацией социально-политической жизни общества, начался период дискуссионного обсуждения исторических проблем. Внимание исследователей Н.Шмелева, В. Попова, О. Лациса, И. Клямкина и др.² привлекали товарно-денежные отношения, хозрасчет, кооперативное строительство, методы государственного регулирования и их результаты в свете опыта проводившихся реформ. В этот период был издан ряд сборников, посвященных актуальным проблемам истории НЭПа.³

Сущность кризисов НЭПа и их роль в его свертывании анализировал М.М. Горинов.⁴ По его мнению, ленинская концепция нэпа содержала следующие основные компоненты: жесткий однопартийный режим и административно-рыночную систему хозяйства. Эту точку зрения поддержал и В.П. Дмитренко⁵, считая также, что элементы НЭПа не проникали вглубь хозяйственного механизма. Значительная часть историков НЭПа начали пересматривать свои взгляды на историю крестьянства в 1920-е гг. В.А.Ильиных исследовал соотношение форм классовой борьбы и пришёл к выводу о смещении центра классовой борьбы в экономическую область. «Кулацкий» индивидуальный террор им рассматривался как уменьшение сопротивления кулачества.⁶

Среди исследований, посвящённых крестьянству Восточной Сибири, появились работы, опровергающие некоторые устоявшиеся в советский период выводы. В монографии В.В. Гришаева, исследовавшего историю сельскохозяйственных коммун, справедливо утверждалось, что подавляющее большинство трудящегося крестьянства Советской России ни с точки зрения состояния материально–технической базы, ни по морально–психологическим соображениям не было готово к ведению хозяйства на коллективных началах, тем более в форме сельскохозяйственных коммун.¹ В исследовании М.Д. Северьянова показано значение научно обоснованной налоговой политики в сельском хозяйстве. Вместе с тем им был выдвинут дискуссионный тезис о том, что форма землепользования «не определяет собой состояние сельского хозяйства и играет лишь подсобную роль».²

Изучение НЭПа в 1990-е гг. характеризуется свободным выбором методов исторических исследований. В трудах И.С. Кузнецова была глубоко проанализирована социальная психология сибирского крестьянства и доказывалось его негативное отношение к коллективным формам хозяйствования.³ А.И. Батура⁴ основательно исследовал колхозное производство Забайкалья и показал его неэффективность. Наряду с этим, автор выдвинул необоснованный тезис о закономерности процесса коллективизации крестьянства, поскольку, по его мнению, иначе невозможно было решить ряд экономических и социально-политических проблем не только в 1930-е гг., но и в последующем. Диссертация А.С. Жулаевой ⁵ была посвящена изучению хозяйственного уклада крестьянства Восточной Сибири в 1920-1926 гг. Исследовав морально-нравственные ориентиры деревни, автор работы сделала верный вывод о приоритете трудовых земледельческих ценностей, влиявших на личностные взаимоотношения в крестьянском обществе.

В начале ХХI века тема НЭПа в сельском хозяйстве Восточной Сибири представлена тремя диссертационными исследованиями по различным проблемам. В исследовании Л.С. Корякиной ⁶ воссоздана историческая картина политического, правового, экономического наступления и ликвидации зажиточного крестьянства в конце 1920-начале 1930 гг. В диссертации И.В. Орловой ⁷ было доказано, что в реализации социальной политики в отношении крестьянства преобладал классовый подход. Мероприятия по реализации социальной политики не носили планового характера. В исследовании И.В. Ефремова¹ предпринята попытка обобщения предпосылок, причин, содержания и особенностей крестьянских восстаний в 1918-1933 гг. на территории Иркутской области и Красноярского края. На современном этапе публиковались работы по отдельным проблемам развития сельского хозяйства в годы НЭПа и осуществления коллективизации. Их характеризует узкая региональная и тематическая направленность.²

Историография крестьянства Восточной Сибири в годы НЭПа значительна по объему. Наиболее подробно изучены производительные силы сельского хозяйства, социально-культурная жизнь колхозов. Вместе с тем большая её часть идеологизирована, что объясняется монополией тоталитарного государства. Современные исследования характеризуются многообразием теоретических подходов и неустойчивостью идеологической платформы. Особенное внимание авторами уделяется исследованию культуры и хозяйственно-бытовых вопросов. Все указанные работы помогли автору диссертации более всесторонне и глубоко изучить историю села Восточной Сибири и страны в целом. Но так как в них жизнедеятельность крестьянства Восточной Сибири и её влияние на формирование социальных отношений затронута поверхностно, данная диссертация посвящена разработке этой проблемы.

Целью диссертации является изучение процесса трансформации крестьянского хозяйства Енисейской, Иркутской, Забайкальской губерний в годы НЭПа.

Этим определяются и задачи исследования:

• исследовать сущность и методы государственной политики в отношении крестьянства Восточной Сибири в начале НЭПа (1921-1924 гг.), в период расцвета НЭПа (1925-первая половина 1926 гг.), в конце НЭПа (первая половина 1926-1929 гг.) и крестьянского хозяйства в контексте общей социально-политической ситуации;
  
• проанализировать социальную структуру крестьянства, изучить динамику групп крестьянства (1921-1929 гг.);
  
• выяснить роль и место крестьянского хозяйства в экономике региона;
  
• исследовать видоизменение крестьянского хозяйства, основного элемента социально-экономической жизни;
  
• изучить вопрос о конкуренции крестьянских хозяйств и коллективов, их экономической эффективности;
  
• выявить общие и особенные черты, характеризующие крестьянство Восточной Сибири.
  

Объект исследования – крестьянство Сибири в годы НЭПа. Под крестьянством понимается социальный слой населения, занимающийся, в основном, сельскохозяйственным трудом.

Предметом данного исследования является процесс трансформации крестьянского хозяйства Восточной Сибири (1921-1929 гг.). Крестьянское хозяйство - частное сельскохозяйственное предприятие на собственном или арендованном земельном участке, направленное на производство продукции с целью получения дохода, прибыли.

В диссертации исследуются: группы крестьянства, выделяемые на основе размера капитала, вложенного в хозяйство (батраки, бедняки, середняки, зажиточные); подгруппы крестьянства, входящие в группы и характеризуемые социокультурным и количественным многообразием.

Хронологические рамки работы и ее периодизация обусловлены политикой руководства страны. В 1921-1924 гг. среди лидеров РКП(б) было сильно влияние военно-коммунистической идеологии, результатом чего явилась попытка свёртывания НЭПа уже в 1924 г. Однако негативные социально-политические последствия таких шагов вынудили политическое руководство СССР продолжить НЭП. В 1925–первой половине 1926 гг. доминировала либеральная политика (её поддерживали Н.Бухарин и др.). Успехи этой политики (экономическая стабилизация, позволившая политическим лидерам страны укрепиться у власти) дали возможность руководству государства ликвидировать НЭП и осуществить к концу 1929 г. возврат к «военно-коммунистической модели» общества.

Территориальные рамки исследования включают Енисейскую, Иркутскую, Забайкальскую губернии Восточной Сибири. В 1925 г. Енисейская губерния была разделена на пять округов (Красноярский, Минусинский, Ачинский, Канский, Хакасский); в 1926 г. Иркутская губерния была разделена на три округа (Иркутский, Тулунский, Киренский). До 1930 г. эти восемь округов входили в состав Сибирского края. Забайкальская губерния в 1926 г. была разделена на Читинский и Сретенский округа, входившие до 1934 г. в состав Дальневосточного края. Территория Бурят-Монгольской АССР не включена в район исследования, поскольку жизнедеятельность крестьянства в республике имела особенности и должна быть предметом специального изучения.

Методология и методика исследования. Методологической основой исследования является теория модернизации¹, рассматривающая исторический процесс как спиралевидное эволюционное развитие взаимосвязанных между собой цивилизаций в ответ на вызов изменяющейся социальной и природной среды. Основные теоретические принципы диссертации: объективная обусловленность общественных событий 20-х гг. в СССР; историзм, состоящий в оценке персоналий, событий, процессов и т. д. с точки зрения конкретно-исторической ситуации. Исходя из данных принципов, автор исследования рассматривает советскую историю как историю тоталитарного общества. Изучаемый период - это время становления тоталитарного режима в условиях модернизационного кризиса. «Единоличное» крестьянское хозяйство, индивидуалистическая психология, частнособственнические воззрения крестьянства являлись самым труднопреодолимым препятствием для укрепления тоталитарного режима. Принцип системности позволил трактовать отдельные социально-исторические явления как элементы целостной социальной организации. Использование принципа детерминизма дало возможность выявить взаимосвязь и взаимообусловленность социально-исторических явлений и процессов.

В работе применялись общенаучные методы сравнительного анализа, синтеза, систематизации и обобщения, определения причинно-следственных связей, выявления общих и особенных черт событий, явлений, процессов, а также элементы статистической обработки цифровых данных, метод социальной стратификации и социальной мобильности, методы, используемые в менеджменте (управление организацией, производством, людьми).

Виды источников и характер документов. Источниковую базу исследования составили опубликованные и неопубликованные документы десяти архивов, мемуарная литература, статистические издания, периодическая печать.

Среди опубликованных документов особо следует выделить стенографические отчёты съездов Советов Сибири. В них содержатся выступления представителей органов власти и управления различных уровней, демонстрирующие разнообразие мнений по актуальным вопросам. Документы также позволяют изучать отношение населения к проводимой политике, их оценку социально-экономических мероприятий власти.

Основными источниками исследования стали материалы центральных и местных архивов: Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Новосибирской области (ГАНО), Государственного архива Красноярского края (ГАКК), Центра хранения и изучения документов новейшей истории (ЦХИДНИ КК), Комитета по делам архивов при правительстве Республики Хакасия (ЦГАРХ) и (ПФ), Государственного архива Иркутской области (ГАИО), Государственного архива новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО), Государственного архива Забайкальского края (ГАЗК) его партийных фондов (ПФ). Это объясняется тем, что в настоящее время открылся доступ к ранее засекреченным документам. Автором проработано более 1500 дел из 87 архивных фондов.

Особую важность для изучения крестьянства имеют документы, извлеченные из фондов РГАСПИ. Коммунистическая партия осуществляла руководство всеми сторонами жизни советского общества, вследствие чего в партийных фондах хранятся материалы по всем вопросам социальной жизни. Важные материалы были извлечены из 33 описи 17 фонда РГАСПИ, содержащей переписку Секретного отдела и Бюро Секретариата ЦК ВКП(б) с местными партийными органами.

Большую роль в исследовании темы сыграла работа с фондами архивов ГАНО, ГАЗК, ГАКК, ГАИО, ЦГАРХ, содержащими статистическую информацию, данные обследований «единоличных» и коллективных крестьянских хозяйств, обзоры экономического и финансового состояния региона и др. Значительный интерес представляет неофициальная переписка управленческого аппарата. Из нее можно почерпнуть наиболее объективную информацию. Официальные же материалы зачастую не отражают реальную ситуацию. Особую ценность представляют личные дела лишённых избирательных прав и «кулаков». Почти все они впервые введены в научный оборот. В них часто встречалась информация характеризующая динамику развития крестьянских хозяйств в течение 10-25 лет. Во многих личных делах крестьянами давалась обоснованная оценка мероприятий государства в отношении частного крестьянского хозяйства.

Изучение прессы дает возможность проследить реакцию в обществе на изменения государственной политики, а также является ценным источником для изучения неопубликованных выступлений руководителей государства.

Исследование широкого круга источников, в том числе ранее не вводимых в научный оборот, дало возможность раскрыть тему и решить поставленные задачи.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые частное крестьянское хозяйство Восточной Сибири в годы НЭПа стало центральной проблемой исследования. В научный оборот введен большой объем новых исторических материалов, статистических данных, на основе чего раскрыты новые черты, характеризующие политику НЭПа и её влияние на частное крестьянское хозяйство в регионе.

Впервые крестьянство исследовалось на основе теории социальной стратификации и социальной мобильности. Это дало возможность подробно изучить структуру крестьянства, каждая группа которого объединена общими интересами, целями и задачами, а также взаимозависима и взаимосвязана с другими группами. Результат исследования показал отсутствие социальной группы «кулаки».

Впервые доказано, что в начале НЭПа размеры продналога в Восточной Сибири были больше продразвёрстки. Производственное кооперирование рассматривается как целенаправленный, планомерный, непрерывный процесс, включающий систему мер, результатом применения которых явилось создание колхозов. Либерализация государственной политики в отношении крестьянства благоприятствовала росту его благосостояния и тем самым стабилизировала социальный климат в обществе. Ликвидация частного крестьянского хозяйства вела к дестабилизации социально-экономической и политической жизни страны. Выявлена региональная особенность, выражавшаяся в самых высоких темпах сокращения поголовья скота, в сравнении общесоюзными показателями, в результате производственного кооперирования.

Впервые вопрос о конкуренции крестьянских хозяйств и коллективов, их экономической эффективности исследуется как самостоятельная проблема. Показаны преимущества частной деятельности крестьянства на региональном материале. Исследуются причины утраты крестьянством интереса к хозяйствованию. Деятельность индивидуального крестьянского хозяйства рассмотрена в динамике политической, экономической, социальной жизни общества. Впервые частное крестьянское хозяйство показано как социально-экономическая основа общества. Жизнедеятельность крестьянства оказывала определяющее положительное влияние на формирование социальных отношений.

Положения, выносимые на защиту. Частное крестьянское хозяйство Восточной Сибири в годы НЭПа составляло социально-экономическую основу общества.

Частное крестьянское хозяйство Восточной Сибири в годы НЭПа трансформировалось под влиянием государственной политики. Периоды сокращения производства крестьянского хозяйства сменялись этапами его динамичного развития в условиях либерализации аграрной политики.

Социальная структура крестьянства Восточной Сибири соответствовала уровню развития рыночных экономических отношений. Крестьянство состояло из четырёх основных групп (батрачества, бедняков, середняков, зажиточных), среди которых середняки составляли абсолютное большинство. Однако зажиточные, удельный вес которых равнялся 5 %, играли главную роль в прогрессивном развитии сельскохозяйственного производства.

Частное крестьянское хозяйство Восточной Сибири в годы НЭПа было экономически эффективным и превосходило по основным показателям хозяйственной деятельности коллективное хозяйство.

Партийно-государственное руководство использовало частное крестьянское хозяйство как источник финансового накопления. В конце 1920-х гг., в соответствии с идеологией советского государства, частный сельскохозяйственный сектор был ликвидирован.

Практическая значимость работы. Результаты исследования дополняют представления о развитии советского общества в 1920-е годы. Практическую значимость имеет вывод о более высокой рентабельности частного крестьянского хозяйства по сравнению с государственно-кооперативным, и о позитивном его влиянии на формирование социальных отношений. Материалы исследования актуальны в рамках современных экономических реформ. Исторический опыт периода НЭПа может быть использован при разработке стратегии управления аграрным сектором экономики Восточной Сибири. Сведения, полученные из редких источников и выводы сделанные на основе их анализа, могут быть использованы при разработке спецкурсов.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации были изложены в научных публикациях и в выступлениях на региональных научно-практических конференциях в городах Иркутске, Красноярске.


СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Диссертация состоит из введения, трёх глав, включающих параграфы, заключения, библиографического описания и приложения.

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень ее изученности, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, его территориальные и хронологические рамки, дается характеристика источниковой базы исследования, методологии и методики работы, показывается научная новизна проблемы и апробация результатов исследования, определяется его практическая значимость.

Первая глава «Государственное регулирование аграрного сектора экономики Восточной Сибири (1921-1924 гг.)» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе «Крестьянское хозяйство: этапы развития» исследуется динамика крестьянского хозяйства и групп крестьян в период до Октябрьской революции 1917 г. и до начала НЭПа. В начале ХХ века сельское хозяйство Восточной Сибири, как и Сибири в целом, динамично развивалось, благодаря эффективной политике царского правительства, реализуемой в специфических общественно-исторических условиях. В сельском хозяйстве Восточной Сибири животноводство традиционно играло главную роль в производстве товарной продукции. Зерновое хозяйство находилось на втором месте по своему значению. Такая специализация давала наивысший эффект. Иркутская и Забайкальская губернии являлись «потребляющими», Енисейская губерния вывозила продовольственный хлеб за пределы края.

Процесс прогрессивного развития сельского хозяйства был прерван периодом войн, революций и годами «военного коммунизма». Было разорено высокотоварное аграрное производство. Исчезла группа богатых хозяйств. Сократилось число зажиточных хозяйств. Наблюдалось обеднение всех групп крестьянства.¹ Маслодельческая отрасль сельского хозяйства Сибири стала второстепенной. Экспорт сливочного масла сократился в два раза. Зерновое хозяйство сократилось до потребительских норм. Производство сельскохозяйственной продукции снизилось более чем в два раза в сравнении с 1913 г. Енисейская губерния перешла в разряд потребляющих. В Восточной Сибири возникла угроза массового голода.

«Военно-коммунистические» мероприятия советского правительства сыграли решающую роль в складывании кризиса всех сфер жизни общества. К началу 1921 г. в Сибири нарастало повстанческое движение против советской власти. Под жестким давлением населения в советском государстве был осуществлен поворот к НЭПу.

Во втором параграфе «Государственная политика в области сельского хозяйства (1921-1924 гг.)» рассматриваются основные направления государственной политики в 1921-1924 гг. в аграрном секторе и её влияние на жизнедеятельность крестьянства. НЭП советского правительства в отношении крестьянства (1921-1929 гг.) была временной, так как идеология ВКП(б) оставалась прежней. В ее основе лежал принцип «социалистического накопления», означающий изъятие финансовых, материальных и трудовых ресурсов из частного сектора экономики для проведения индустриализации и становления тоталитарной политической системы. НЭП осуществлялась с помощью системы мер государственного регулирования экономики, базировавшейся на классовом подходе и включавшей налоговую, ценовую, кредитную политику и др. Использовались агитационно-пропагандистские, а также административно-репрессивные методы. Главным источником советской индустриализации являлся аграрный сектор экономики. На территории Восточной Сибири продналог 1921-1922 гг. был определен в 1,5-2 раза выше возможного, по размерам был сравним с продразверсткой и являлся фактором, разрушавшим крестьянское хозяйство.¹ Дополнительные и местные налоги увеличивали сумму сельхозналога на 50% и более. Налогообложение крестьянского хозяйства в Восточной Сибири составляло в среднем 35,6% от доходов, что превышало экономически оправданные пределы и вело к тяжелым социальным последствиям. В налоговой политике начала НЭПа (1921-1924 гг.) в Сибири не было стабильных правил обложения, налоги собирались любой ценой.

В 1921-1923 гг. вследствие тяжелого налогового гнета на крестьянское хозяйство, разоряющей ценовой политики, отсутствия кредитования и т. д. наблюдался упадок сельского хозяйства Восточной Сибири, изменение социальной структуры крестьянства, обеднение крестьянства и как наиболее тяжелое последствие, голод среди значительной его части. Обострение структурного общественного кризиса в 1923 г. препятствовало форсированию индустриализации и угрожало существованию правящего режима. С целью подавления сопротивления применялись разные виды репрессий. Антикризисная система мер включала также либеральные уступки и оказание селу государственной поддержки (сжатие «лезвий ценовых ножниц», снижение налогов на крестьянское хозяйство, увеличение кредитования хлебозаготовок, повышение лимитных цен). С 1924 г. кредитование сельского хозяйства Восточной Сибири приняло систематический характер, но оставалось незначительным. Государственная поддержка и либеральные шаги в области сельского хозяйства, ослабление командных методов управления вызвали у крестьян, особенно среди середняцких и зажиточных групп, в первой половине 1924 г. стремление к выведению хозяйства из потребительских рамок. Начался подъём сельскохозяйственного производства (в Енисейской губернии - с 1923 г., вновь производящей она стала в 1924 г., в Иркутской - с 1924 г., в Забайкальской – с 1925 г.).

Государственная экспроприация, жесткое регулирование сельского хозяйства в 1921-1924 гг., тормозили его развитие и, вместе с ним, прогресс социальных отношений. Накануне заготовительной кампании 1924-1925 гг., несмотря на уроки 1923 г., правительство вновь предприняло попытку ускорить темпы индустриализации. Новая волна кризиса заставила партийно-государственное руководство с 1925 г. перейти к либерализации политики.

Во второй главе «Процесс трансформации крестьянского хозяйства (1925-1929 гг.)» раскрывается процесс трансформации крестьянского хозяйства и характеризуется социальная структура крестьянства (1925-1929 гг.)

В первом параграфе «Развитие крестьянского хозяйства (1925-начало 1926 гг.)» исследуется динамика крестьянского хозяйства в 1925-первой половине 1926 гг. В 1925-первой половине 1926 гг., вследствие либерализации основных направлений государственной аграрной политики и оказания помощи сельскому хозяйству, оно интенсивно развивалось. Значительная часть крестьянства стремилась к передовым способам ведения хозяйства. Большинство крестьян воспользовались льготами, предоставленными кустарям. Восстанавливалась система агрономической помощи, организовывались сельскохозяйственные курсы, кружки, выставки хозяйственных достижений крестьянства Сибири.¹

Во втором параграфе «Формирование социальной структуры крестьянства» изучается процесс формирования социальной структуры крестьянства в годы НЭПа, исследуется динамика социальных групп, определяется их место и роль в социально-экономической жизни населения Восточной Сибири. Важным положительным результатом либерализации аграрной политики явилось формирование более четкой социальной структуры крестьянства Восточной Сибири. В 1924-1926 гг. она соответствовала существующему уровню экономических отношений. Крестьянство состояло из четырёх основных групп: батрачества (около 6% крестьянства), бедняков (до 30% крестьянства), середняков (60% крестьянства), зажиточных (около 5% крестьянства). Хозяйства зажиточной группы играли главную роль в прогрессивном развитии производства. Самой мобильной по численности и составу была группа батрачества. Степень социального расслоения сибирской деревни была незначительной. Жизнедеятельность середняцко-зажиточного слоя крестьянства в годы стабильного НЭПа показала свою очевидную полезность для общества. Общие показатели развития сельского хозяйства приближались к дореволюционному уровню. Наблюдалось некоторое улучшение жизни крестьян. Тем не менее, мощность крестьянских хозяйств не достигла прежней степени развития. У средне-зажиточных хозяйств она оставалась ниже в среднем в два раза. Группа состоятельных крестьян, в частности, Восточной Сибири, с удельным весом в 1925-1926 гг. около 5% от общего числа крестьянства, угрозы для власти не представляла. Идея «кулацкой опасности» использовалась партийно-государственным руководством для оправдания репрессий в процессе коллективизации крестьянства.¹

В третьем параграфе «Крестьянское хозяйство в конце 1926-1929 гг.» исследуется динамика частного крестьянского хозяйства в период свёртывания НЭПа, определяется влияние жизнедеятельности крестьянства на формирование социальных отношений. С 1926-27 гг. и до полного свёртывания НЭПа, давление (налоговое и другие формы) государства на крестьянское хозяйство с целью изъятия из него средств на индустриализацию постоянно усиливалось. Центральные органы заставляли местные власти урезать бюджеты за счет социальной сферы. Это имело тяжелые социальные последствия. В целом по стране и в семи округах Сибири (в Восточной Сибири – в Киренском, Минусинском округах) в июле 1928 г. среди них были зарегистрированы факты голода. Как его следствие, отмечались заболевания и смертность.

Государство вынуждало крестьян, с помощью экономических и административно-репрессивных мер, продавать хлеб по низкой цене государственно-кооперативным заготовителям. Одновременно цены на промышленные товары постоянно повышались. Был ужесточен контроль над прокатными пунктами, машиноторгующими организациями, выдачей кооперативных кредитов. Их размер для единоличных хозяйств сократился в полтора, два раза. В 1927 г. у зажиточных были изъяты «излишки земли» и отданы переселенцам и малопосевным бедняцким хозяйствам. Результатом усиления давления на середняцко–зажиточные хозяйства стало снижение объёмов производства товарной продукции, увеличение количества разделов крестьянских хозяйств и как следствие, падение темпов роста аграрного сектора экономики, тормозившего развитие всего народного хозяйства страны.

Вопреки государственным препонам, а также в силу инерции частное хозяйство медленно, с колебаниями, развивалось до начала 1928 г. в сферах, мало контролируемых и менее ущемляемых властью. Незначительно увеличивалась посевная площадь, но сокращалось животноводство.

В 1928-1929 гг. правительство форсировало свертывание рыночных отношений. Были приняты меры по учёту и контролю всех источников доходов и производственной деятельности крестьянского хозяйства. Продолжился процесс превращения крестьянина в зависимого производителя и сдатчика сельскохозяйственной продукции государству. Активизировалось «раскулачивание крестьянства». Усиление административного вмешательства государства в частное сельскохозяйственное производство с 1928 г. привело к его резкому сокращению. В результате в 1928 г. уменьшились объемы налоговых сборов по региону. Крестьянство сопротивлялось усиливавшемуся давлению государства (массовые митинги, террор, повстанческое движение и чаще всего - распродажа и уничтожение средств производства, сокращение посевной площади).

В третьей главе «Производственное кооперирование крестьянства Восточной Сибири (1921-1929 гг.) исследуется процесс подготовки и осуществления государством производственного кооперирования крестьянства, а также конкуренция в аграрном секторе.

В первом параграфе «Социально–экономические меры подготовки базы кооперирования крестьянства» исследуется комплекс мер по подготовке государственными органами базы производственного кооперирования крестьян, определяются основные методы, изучаются последствия этого процесса. В 1921-1929 гг. партийно-государственная власть, руководствуясь догматами марксистско-ленинской идеологии, подготовила и осуществила коллективизацию сельского хозяйства Восточной Сибири и всей страны. Были приняты меры по созданию социально-экономической базы коллективизации (кресткомы, группы бедноты)¹. Однако комплекс мер по привлечению крестьян в коллективные хозяйства, применяемый властями, успеха не имел (контрактация и др.). С 1928 г. в сельском хозяйстве Сибири применялись преимущественно командно-административные методы управления. Результатом такого руководства явилась потеря большинством крестьян интереса к самостоятельному хозяйствованию. После принятия властью целого ряда мер репрессивного характера в 1929 г. крестьянство начало активно вступать в колхозы.

Во втором параграфе «Конкуренция в аграрном секторе экономики» исследуется процесс конкуренции частного крестьянского хозяйства с коллективным, их экономическая эффективность. В первые годы своего бытия коллективные хозяйства столкнулись с проблемами, которые не были окончательно преодолены за весь период существования советского государства. Прежде всего, это индивидуализм и частнособственническая психология сибирского крестьянства. Самыми сложными проблемами развития коллективного сельскохозяйственного производства, являлись организация труда и кадровый вопрос. Нерешёнными остались задачи: мотивация труда колхозников, нерентабельное использование сельскохозяйственной техники, распределение социальных благ в колхозе, отношение к общественному имуществу и коллективному труду.

Частное крестьянское хозяйство за период развивающегося НЭПа практически без государственной помощи, в условиях ограниченного рыночного маневра, достигло в своем развитии высоких результатов. Большая часть «потребляющих» крестьянских хозяйств за 5-6 лет НЭПа поднялась до уровня товарных, наполнивших рынок разнообразной сельхозпродукцией. Частные крестьянские хозяйства имели более высокую эффективность, несмотря на то, что, в отличие от коллективных хозяйств, они были обеспечены ресурсами в меньшей степени. Коллективное сельскохозяйственное производство по своим показателям хозяйственной деятельности отставало от частного крестьянского хозяйства, мобильного, быстрее приспосабливающегося к условиям рынка, экономичного и эффективного.

Негативные последствия процесса коллективизации сельского хозяйства проявились уже в первые годы его активизации государством. Повсеместно наблюдалось сокращение посевных площадей, поголовья скота. Темпы сокращения поголовья в крае были выше, чем в целом по стране, что объясняется наличием большего (чем в центральных районах страны) количества скота, а также более ускоренным и насильственным его обобществлением. В 1929 г. в аграрном секторе Восточной Сибири были снижены душевая норма потребления и норма кормления рабочих лошадей. Эта мера позволила выкачивать из колхозов максимальный объём сельхозпродукции и утверждать при этом, что товарность коллективных хозяйств выше, чем в частных хозяйствах. Как результат, в городах появились длинные очереди за хлебом, был осуществлён переход на карточное распределение продуктов.

Политика коллективизации вызывала недовольство крестьян, которое зачастую выливалось в различные формы социального протеста. Однако сопротивление носило разрозненный и неорганизованный характер. Большинство крестьян были запуганы и потеряли надежду на изменение своей участи к лучшему. Протест был сломлен, и к концу первой пятилетки (в 1932 г.) в колхозах оказалось две трети крестьянства Сибири.

Коллективизация стала трагедией для сибирского крестьянства. Она разрушила сотни тысяч судеб людей, их семьи, уничтожила предпринимательские слои деревни, нанесла непоправимый материальный урон сельскохозяйственному производству, сломала веками складывавшийся уклад сельской жизни, уничтожила традиции сложившиеся в экономике сибирского сельского хозяйства.

В заключении подведены итоги исследования, сформулированы обобщающие выводы.

В начале ХХ века сельское хозяйство Восточной Сибири, как и Сибири в целом, динамично развивалось. Этот процесс был прерван периодом революций, войн и годами «военного коммунизма». Производство аграрной продукции сократилось более чем в два раза, в сравнении с 1913 г. НЭП был обусловлен структурным общественным кризисом, угрожавшим существованию Советского государства. Налоговая, кредитная и ценовая политика правительства в 1921-1923 гг. подрывала положение крестьянского хозяйства, определявшего социально-экономическое состояние региона. Следствием этой политики стал новый структурный кризис общества. Для борьбы с кризисом власти применяли репрессии и меры либерального характера. Либеральные шаги обусловили подъём аграрного производства. Накануне заготовительной кампании 1924-1925 гг. правительство вновь усилило нажим на частного производителя. Новая волна кризиса заставила руководство с 1925 г. перейти к либерализации политики.

В 1925-середине 1926 гг., сельское хозяйство Восточной Сибири интенсивно развивалось. В условиях либерализации экономики все крестьянские хозяйства стремились укрепить своё экономическое положение и перейти в высшие по мощности группы. Значительная часть крестьянства стремилась к передовым способам ведения хозяйства (особенно середняцко-зажиточные). Сформировалась более четкая социальная структура крестьянства. Хозяйства зажиточной группы играли главную роль в развитии производства. Жизнедеятельность середняцко-зажиточного слоя крестьянства в годы стабильного НЭПа показала свою очевидную полезность для общества. Степень социального расслоения сибирской деревни была незначительной. Угроза для власти со стороны состоятельных групп отсутствовала. Общие показатели развития сельского хозяйства приближались к дореволюционному уровню. Наблюдалось некоторое улучшение жизни крестьян. Тем не менее, мощность крестьянских хозяйств не достигла прежней степени развития. У средне-зажиточных хозяйств она оставалась ниже в среднем в два раза.

Со второй половины 1926-1927 гг. давление государства (налоговое, административно-репрессивное и др.) на частное крестьянское хозяйство, с целью изъятия из него средств на индустриализацию, постоянно усиливалось. В 1928-1929 гг. продолжился процесс превращения крестьянина в зависимого производителя и сдатчика аграрной продукции государству. Активизировалось «раскулачивание крестьянства», что привело к резкому сокращению середняцко–зажиточных хозяйств. В результате снизились объёмы производства сельскохозяйственной товарной продукции и как следствие, упали темпы роста аграрного сектора экономики, тормозившего развитие всего народного хозяйства страны. Наблюдались тяжелые социальные последствия. Крестьянство сопротивлялось усиливавшемуся давлению государства.

В конце 1920-х гг. партийно-государственное руководство усилило процесс вовлечения крестьянства в колхозы. Однако социально-экономические меры положительного результата не дали, и только после применения государством репрессий в 1929 г. крестьянство начало активно вступать в коммуны, артели и тозы. Между тем частный способ сельскохозяйственного производства, в сравнении с коллективным, являлся более экономичным и эффективным. Объёмы произведённой продукции колхозов, в сравнении с частными хозяйствами, были мизерными и не окупали понесённых государством затрат.

Частное крестьянское хозяйство преимущественно аграрной Восточной Сибири в годы НЭПа составляло социально-экономическую основу общества. Его стабильное положение являлось залогом социально-экономической устойчивости и дальнейшего развития региона. Однако насильственная коллективизация крестьянства ограничила частную инициативу рамками личного подсобного хозяйства, лишив тем самым общество основы стабильности и развития.


Содержание диссертации отражено

в следующих публикациях:


Статьи в периодических изданиях перечня ВАК:

1. Карлов С.А. Сельскохозяйственные наемные рабочие Восточной Сибири в годы НЭПа (1921-1929 гг.) // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. № 117: научный журнал. СПб., 2009.- С. 62-66
   

Статьи в научных сборниках:

1. Карлов С.А. К вопросу о налоговой политике в сельском хозяйстве Восточной Сибири в начале НЭПа // Социально-экономическое развитие Восточной Сибири: теория и практика. Вып.2: Межвуз. сб. науч. ст. / ИГПИИЯ. - Иркутск, 1994.- 177 с. - Деп. в ИНИОН РАН 12.07.94, № 49471. 0, 75 п. л.
   
2. Карлов С.А. К вопросу о налоговой политике в сельском хозяйстве в первые годы НЭПа в Восточной // Байкальская историческая школа: проблемы региональной истории. - Иркутск: Иркутский гос. ун-т, 1994. С.19-23
   
3. Карлова Т.М., Карлов С.А. Экономические связи народов Восточной Сибири, Китая и Монголии (20-е гг. XX в.) // Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока: история и современность. - Москва-Иркутск-ТЭГУ, 1997. - С. 226-231
   
4. Карлов С.А. К вопросу о сущности «красного бандитизма» в начале НЭПа в Восточной Сибири // Иркутская область в панораме веков. – Иркутск, 1997. С.187-188
   
5. Карлов С.А. Развитие индивидуального и коллективного хозяйств в аграрном секторе экономики восточной Сибири в годы НЭПа // Дуловские чтения 1997 года (секция истории). – Иркутск, 1998. С.142-145
   
6. Карлов С.А. Исследование социально-экономического развития Сибири учеными-эмигрантами в 1920-1930 гг. ХХ // Социально-экономическое развитие Сибири в ХХ в.: опыт и проблемы. – Иркутск, 2001. С. 56-60
   
7. Карлов С. А. Роль сельских советов в жизни крестьянства Сибири в годы НЭПа // История и культурология: Опыт. Проблемы. Исследования: Вып. 2 : Сб. науч.-метод. тр. – Иркутск: Иркут. гос. пед. ун-т, 2002. С. 33-44
   
8. Карлов С. А. Сельские Советы в Сибири в годы НЭПа: проблемы развития // Некоторые актуальные вопросы философии и социальных наук. – Выпуск 5 / Под ред. Н. Н. Штыкова. – Иркутск: Изд-во Иркут. Гос. Тех. Ун-та, 2002. С. 66-78. (0, 75 п. л.)
   
9. Карлов С.А. Наемные сельскохозяйственные рабочие Восточной Сибири в годы НЭПа // Школьное краеведение: История и современность: Материалы областной научно-практической конференции /Подред. проф. З. И. Рабецкой. Иркутск, 2004. С. 103-108 (0, 5 п. л.)
   
10. Карлов С.А., Карлова Т.М. Наёмный труд в сельском хозяйстве Восточной Сибири в годы НЭПа //Cб. науч. тр. СибГТУ.- Красноярск: Сиб.гос. технол. Ун-та, 2006. С.31-39. (0,5 п. л.)