Geum.ru

Начало формы Конец формы

Вид материалаДокументы

Содержание


Маршрут в будущее
Весною на рицу
Подобный материал:
1   ...   44   45   46   47   48   49   50   51   ...   84

МАРШРУТ В БУДУЩЕЕ


Не без смущения принес я в Гипрокур машинопись на шестидесяти

страницах. "Описание туристского маршрута Красная Поляна - Кардывач - Рица -

Гагры" - значилось на обложке. В свою очередь прошу гипрокуровцев поделиться

со мной своими проектными наметками. Почему-то смущение на важных лицах.

Несколько комплиментов представленному очерку. И... новое предложение.

Разработку принципов оборудования маршрута для туризма они просят

выполнить... меня же!

Перелистываю несколько путеводителей по туристским путям Швейцарии,

присматриваюсь к типам гостиниц, шале, приютов. Разрабатываю что-то вроде

классификации "форм оборудования" маршрута.

Вместо гостиниц - турбазы. Обозначаю их на карте крупными звездами -

они появляются на Энгельмановой поляне, у озера Кардывач, на Аватхаре, на

Рице. Вдоль всего маршрута должно быть проложено шоссе, такое, чтобы и не

испортить природу и сделать все красоты этих мест доступными сотням тысяч

людей.

Намечаю сеть "хижин", или приютов: квадратики вдоль основного маршрута

и в промежуточных точках, вроде устья Азмыча или Пслухского источника.

Конечно, есть своя поэзия и в "бесприютности" туристов, когда они тащат

с собою палатки и ставят их в нетронутых человеком местах. Но разве испорчен

пейзаж заповедника таким сарайчиком, как лагерь Холодный или "балаган" на

Кардываче? А как удобно, особенно в ненастье, укрыться в специально для

туристов построенном домике...

На некоторых кругозорных точках - например, в Сосновой роще над Рицей -

можно соорудить скромные навесы, типа беседок, бревенчатые или

грубокаменные, чтобы не портили девственных пейзажей, но давали укрытие от

ненастья.

Переношусь на десяток лет вперед и мысленно создаю "Музей озера Рица".

В нем будет рельефный макет озера с окрестностями, с зеркальным стеклом -

водой, с обломом Пшегишхвы, с хаосом, с таинственной Малой Рицей. Будет

набор карт с историей представлений о Рице, текст о походе Соседи. Витрина с

книгами и статьями о Рице. Альбом с текстами всех легенд о Рице. Портреты -

Альбов, видевший Рицу в 1893 году, Евгения Морозова - первая

исследовательница Рицы. Можно продемонстрировать и нашу фотографию зарубки с текстом об этой экспедиции. Конечно, тут же схемы маршрутов от Рицы, набор фотографий, чучела животных, живопись, коллекции горных пород, спилы стволов...

А супруги Новопокровские - пионеры стационарного изучения климата Рицы?

Разве они не достойны того, чтобы их портреты навсегда украсили стены

Рицынского музея?

Наконец, еще одна мысль: соорудить на основных перевалах, кругозорах и

вершинах ориентирные диски! Низкие цементированные тумбы с надписями на

верхних торцах. В центре диска название и высота кругозора. А по окружности

стрелки и названия всех вершин, видных с данной точки. Просто, недорого, а

как удобно туристам!

Испытываю ощущение совсем нового и непривычного счастья. Я не только

описываю и воспеваю любимый край, но, быть может, помогу и его украшению,

преобразованию.

Чертеж закончен, текст написан. Не сочтут ли его маниловскими мечтами?

В Гипрокуре мне платят очередной гонорар, а затем подшивают к делу и это

сочинение. Поможет ли оно когда-нибудь освоению Рицы? Или так и останется в

фондах, и лишь формальная "галочка" заполнит пробел в ведомственном отчете?

ВЕСНОЮ НА РИЦУ


Что делать дальше? Припоминаю слова ботаника Кожевникова о

географическом факультете. Не это ли моя дорога, моя судьба?

В феврале прохожу под Москвой курсы повышения квалификации методистов.

Получаю от старых туристских работников ценные сведения о приемах

экскурсионной работы - ведь до сих пор я был самоучкой.

Энгель пишет, что ждет меня прямо с курсов к себе на новый сезон, и

просит завербовать кого-нибудь из слушателей в экскурсоводы. Разговариваю со

многими, но соглашается поехать только один человек - симпатичная добрая

женщина лет тридцати. Ее зовут Евгения Николаевна, но она просит называть ее

просто Женей. Она увлеклась туристской работой, уже была экскурсоводом в

Карелии и на Алтае и на одно лето согласна поехать в Поляну. Я рад и этому -

все-таки трудно было прошлым летом справляться одному.

Была и еще одна тайная мысль: я надеюсь поступить учиться. А Женя - у

нее хорошая, чуткая душа - не сможет не полюбить Красную Поляну и не захочет

бросить ее так быстро.

Перед отъездом на Кавказ иду в университет. Ради солидности я вооружен

копиями своих статей для Гипрокура - разве это не география? Проректор -

профессор Кадэк, оказывается, сам географ. Он изучающе осматривает меня и с

улыбкой говорит:

- Хорошо, оставьте ваши документы. Может быть, к осени что-нибудь и

сделаем.

В Сочи являемся к туристскому начальству и получаем неожиданное

поручение: теперь же пройти на Рицу и договориться с метеорологами об

обслуживании туристских групп помещением и консультациями. В мае на Рицу!

Я и до этого с удовольствием предвкушал, как буду обучать Женю,

поделюсь с ней сведениями, опытом, покажу тропы, кругозоры. И вот этот показ

начинается с лучшего: с Юпшары и Рицы!

Мы уже мчимся в кузове попутной машины по зеленой приветливой Бзыбской

долине. Впервые вижу днем забавное Голубое озеро - выход подземной речки.

На Геге уже началось строительство шоссе. Договариваемся с

производителями работ о беспрепятственном пропуске туристов, которые пойдут

от Рицы к морю через район строительства. Обязуемся предупреждать людей о

возможных опасностях: нужно подчиняться сигналам и не вторгаться в зоны

взрывных работ.

Да, мы слышим, Гегу сотрясают взрывы. Строители прокладывают карнизные

выемки в скалах, а в самом узком месте теснины решили пробивать туннель.

Дорогу трассируют низом. Как быстро идет дело! Полгода назад тут была лишь

тропа, а сейчас вдоль Геги уже на несколько километров проникают грузовики.

Исказило ли природу это вторжение человека? Если не считать

бессмысленного вырубания самшита, пожалуй, нет. И люди и машины игрушечно

малы по сравнению с ущельем и никак не в силах что-либо переменить в

пропорциях окружающего величия...

Шоссе строится. Не начало ли это осуществления проектных наметок

Гипрокура?

Гега мчится по ущелью мутная, мощная (в горах сейчас интенсивно тают

снега). С интересом слежу за Женей - она не ожидала ничего подобного, мои

обещания относила за счет восторженности, а выходило, что действительность

превосходит обещанное.

Вот и устье Юпшары. Отсюда мы вступили в еще не тронутое строителями

царство. Юпшара, особенно по контрасту с мутной Гегой, еще и еще раз

удивляла своей иссиня-прозрачной водой, отстоянной в озере и в безвестных

подземных бассейнах.

Мы входили, а мне казалось, что я вводил Женю в мир Юпшары. Весенняя

река была еще краше осенней, полноводнее и мощнее, особенно на устьевом

пороге. Сквозь голубеющую воду неожиданно розовели камни. И праздничные

плети плюща, и бороды пальмовых мхов, и шаткие мостики - все это было

знакомо, но радовало новыми сочетаниями красок, ;

На влажном участке тропы замечаем многочисленные свежие следы лошадей.

Впереди слышны крики, и нам навстречу выходит караван коней, навьюченных

огромными связками пихтовой дранки. Кричат абхазские погонщики. Где же это

они дерут щепу? Уж не на Рице ли?

Все глубже входим в ущелье. По одному из желобов между отвесами влево

ведет хорошо намятая крутая тропа. В прошлом году такой, вроде, не было.

Именно по ней уходят вверх на юпшарские кручи следы дранщиков. А мы идем

дальше вверх по ущелью, по совсем, видно, еще не хоженой в этом году тропе.

Километр, два, три... Впрочем, в одном месте замечаем следы человека,

прошедшего туда и обратно.

Впереди скала. Сейчас должен быть еще один мостик, иначе под отвесом не

пройдешь. Выходим к реке и останавливаемся, смущенные. Моста нет, он снесен

вешними водами. Юпшара клокочет, бурлит. Любоваться бы этим снежно-голубым

кипением, но ведь оно не пускает нас к Рице!

Как быть? У нас топоров нет. Сооружать переправу мы не можем. Ведь мы

рассчитывали к вечеру достичь озера и ночевать с комфортом у Новопокровских.

Близ отвеса над водой наклонено большое подрубленное дерево. Можно

рискнуть пройти по его стволу за середину реки и там прыгнуть в воду - не в

таком бурном месте. Так и делаем. Балансировать на гладком и скользком

стволе бука очень трудно. Спутница хитрее меня - садится верхом на ствол и

передвигается сидя. Зато ей хуже, когда встречаются сучки: перебираться

через них над клокочущей стремниной нелегкое дело,

Верхняя тонкая часть ствола гнется, и нам приходится прыгать в воду.

Оставшийся десяток метров шагаем вброд по журчащему голубоватому хрусталю.

Мы снова на тропе, на "том" берегу - он только что казался недоступным.

Все ли мосты впереди целы? Один, другой - в исправности. Но вот и еще жертва

паводка - от мостика остались только устои. Здесь река не так свирепа.

Вооружаемся большими палками для упора, преодолеваем стремительную воду -

она выше колен - и снова на торной тропе.

Меня беспокоит, цел ли овринг в узком месте ущелья. Худшее из опасений

сбывается. Нет ни моста перед тесниной, ни балкончика вдоль отвесов. Стены,

подмытые водой, образуют навесы, гроты. Юпшара ревет в щели, неудержимая,

дивная в своей пенистой синеве. Она неприступно прекрасна. Мы и не пытаемся

превозмочь эту буйную воду.