Уголовная ответственность за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 12. 00. 08 уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
| Вид материала | Автореферат |
- Уголовная ответственность зa умышленное причинение тяжкого вреда здоровью 12. 00., 321.63kb.
- Ф-программа вступительного экзамена в аспирантуру Утверждаю, 780kb.
- Программа вступительных экзаменов в аспирантуру по специальности 120008 Уголовное право, 479.1kb.
- Уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организации или физического лица:, 310.44kb.
- Уголовно-правовая и криминологическая характеристика налоговых преступлений 12. 00., 1021.63kb.
- Программа вступительного экзамена в магистратуру по направлению «уголовное право», 737.55kb.
- Рабочая программа дисциплины «Уголовно-исполнительное право» од. А. 04, цикл од., 202.2kb.
- Рецидивная преступность: криминологическая характеристика и проблемы предупреждения, 581.83kb.
- Исключительная мера наказания: уголовно-правовой аспект, 331.74kb.
- Уголовное право, криминология, уголовно-исполнительное право Фефелов, 3.95kb.
В первом параграфе – «Объективные признаки угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования» - исследуются объект и объективная сторона угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования.
Основным непосредственным объектом угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность конкретных органов, реализующих цели и задачи правосудия. Дополнительным непосредственным объектом – общественные отношения, обеспечивающие охрану жизни, здоровья, имущественных интересов лиц, перечисленных в ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ.
Понимание «иного лица, участвующего в отправлении правосудия» является спорным. Уголовный закон не разъясняет этого понятия, что вызывает проблемы при применении данной нормы закона.
С точки зрения диссертанта, к иным лицам, участвующим в отправлении правосудия, следует относить арбитражных заседателей, так как именно эти лица согласно ст. 8 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 года «О судебной системе Российской Федерации»1 входят в состав суда и принимают участие в рассмотрении соответствующего дела. Тогда как все иные участвующие в судопроизводстве фактически оказывают содействие в осуществлении правосудия, но при этом не наделены законом полномочиями по разрешению дела по существу.
В связи с этим автор предлагает заменить в диспозиции части 1 ст. 296 УК РФ словосочетание «иного лица, участвующего в отправлении правосудия» на словосочетание «арбитражный заседатель».
В диссертации указывается на пробельность нормы, содержащейся в ч. 2 ст. 296 УК РФ. В ней в качестве потерпевшего нет упоминания о руководителе следственного органа, который, как гласит п. 2 ст. 39 УПК РФ, при принятии к своему производству уголовного дела обладает всеми правами следователя (или руководителя следственной группы), предусмотренными настоящим Кодексом.
Более того, Федеральный закон от 05.06.2007г. № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации»»2 существенно расширил полномочия руководителя следственного органа, уполномочив данное лицо, к примеру: принимать уголовное дело к своему производству при изъятии уголовного дела у следователя (п. 1 ч. 1 ст. 39 УПК РФ); проверять материалы уголовного дела, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя (п. 2 ч. 1 с. 39 УПК РФ); отстранять следователя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований настоящего Кодекса.
Автор констатирует, что руководитель следственного органа наделен уголовно-процессуальным законодательством широкими процессуальными полномочиями при производстве предварительного расследования.
Кроме этого, Федеральный закон от 05.06.2007г. № 87-ФЗ ввел в УПК РФ новое процессуальное лицо – начальник подразделения дознания (ст. 40.1 УПК РФ).
Согласно ч. 2 ст. 40.1 УПК РФ начальник подразделения дознания вправе возбудить уголовное дело в порядке, установленном настоящим кодексом, принять уголовное дело к своему производству и произвести дознание в полном объеме, обладая при этом полномочиями дознавателя.
Исходя из вышеизложенного, считаем необходимым дополнить перечень потерпевших от преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 296 УК РФ, фигурами руководителя следственного органа и начальника подразделения дознания.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 296 УК РФ, характеризуется как деяние, выражающееся в угрозе или насильственных действиях. В зависимости от объекта, а точнее будет сказано потерпевших, в ст. 296 УК РФ сконструированы два основных состава преступления.
Объективная сторона преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 296 РФ, является идентичной. При этом уголовное законодательство Российской Федерации не содержит определения угрозы.
Диссертант в работе приходит к выводу, что в УК РФ термин «угроза» применяется как в качестве описания способа совершения преступления (например, в статьях: 120,131, 132, 162,163, 205, 286 и др.), так и самостоятельного преступления (ст. ст. 119, 318, 321 УК РФ). В статье 296 УК РФ речь идет об угрозе как самостоятельном преступлении.
Автор не соглашается с мнением о том, что угроза является единственной формой выражения психического насилия. В содержание психического насилия следует включать не только угрозу, но и оскорбление, издевательство, клевету, травлю, обман, а равно состояния, образующиеся в результате психофизического воздействия и психотехнического воздействия – состояния управляемого (гипнотического) и замещенного (зомбированного) сознания.
В диссертации рассматриваемая угроза понимается как разновидность психического насилия, выражающаяся в психологическом воздействии на потерпевшего в связи с осуществлением им обязанностей по отправлению правосудия, расследованию уголовного дела или исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта, путем сообщения ему сведений о совершении немедленно либо в будущем нежелательных (вредных) для него или близких ему лиц действий, в возбуждении в нем чувства страха и в принуждении его к желаемым действиям.
Законодательная конструкция рассматриваемых составов преступлений вызвала дискуссию в теории уголовного права, имеющую отношение к проблеме определения реальности угрозы. Данный спор вызван тем обстоятельством, что законодатель в ст. 296 УК РФ, в отличие от ст.119 УК РФ, не указывает на реальность угрозы как признак объективной стороны.
С точки зрения диссертанта, при привлечении лица к уголовной ответственности требуется установление факта наличия оснований опасаться потерпевшим осуществления угрозы. В противном случае возможны случаи необоснованного и незаконного осуждения лиц. Поэтому во избежание ошибок в правоприменительной практике и споров в уголовно-правовой литературе было бы обоснованно включить признак реальности угрозы в диспозицию ч.ч. 1. и 2 ст. 296 УК РФ.
С учетом внесения изменений объективная сторона изучаемого деяния может быть описана следующим образом: Угроза убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в отношении судьи, присяжного заседателя или арбитражного заседателя, а равно их близких в связи с рассмотрением дел или материалов в суде, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, …
Изучаемая угроза может быть выражена следующими способами:
- устно (словесно), то есть при личном непосредственном обращении виновного к потерпевшему от преступления (автору представляется, что к устному способу также следует отнести аудио- и видеозаписи).
Далее отмечается, что при квалификации заочной угрозы необходимо установить то обстоятельство, что виновный осознавал, что ее доведут до сведения потерпевшего, и желал этого. А если угроза не дошла до адресата, то она имеет значение предупреждающего характера, а не уголовного.
- письменно (письма, листовки и т.д.), в изобразительной форме (рисунки, эскизы и т.д.)
Письменная угроза – угроза, зафиксированная на каком-либо материальном носителе (бумага, записки, письма; дискета). Сюда же относятся письма с угрозами по электронной почте, через средства факсимильной связи, Интернет и, думается, сообщения по системам быстрых сообщений (ICQ; msn).
3) конклюдентно, то есть угрозы, реализуемые через жесты, позы тела, мимику, которые очевидны и понятны каждому. В данном случае речь идет о действиях, которые имеют определенный смысл и значение.
4) демонстрационно, то есть угроза с демонстрацией оружия, взрывчатых веществ и других предметов.
Угроза, предусмотренная в ст. 296 УК РФ, должна обладать такими признаками как персонифицированность, наличность и противоправность.
Также в диссертации особо отмечается то, что в ст. 296 УК РФ говорится только об угрозе за правомерные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования. Угрозу за неправомерные действия нужно квалифицировать по статьям Уголовного кодекса, охраняющим здоровье, безопасность и имущество личности.
Второй параграф – «Субъективные признаки угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования» - содержит анализ субъективных признаков деяний, предусмотренных ст. 296 УК РФ.
Субъективная сторона состава угрозы, предусмотренной ст. 296 УК РФ, характеризуется умышленной формой вины. Причем рассматриваемые преступления могут быть совершены только с прямым умыслом.
Интеллектуальный момент умысла при угрозе состоит в следующем: лицо осознает, что угрожает убийством, причинением вреда здоровью, повреждением или уничтожением имущества потерпевшим, перечисленным в ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ, в связи с рассмотрением дел или материалов в суде, производством предварительного расследования либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта. А волевой элемент – желании высказать угрозу.
Норма, предусмотренная в ст. 296 УК РФ, не упоминает о мотиве совершения угрозы, что дало поводы для дискуссии по этому поводу среди специалистов уголовного права.
Диссертант не разделяет точку зрения некоторых авторов, рассматривающих формулировку «в связи производством предварительного расследования, рассмотрением дел или материалов в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта» в анализируемой статье исключительно как указание на мотив1. По всей видимости, законодатель указывает на связь поступившей угрозы: 1) с профессиональной деятельностью потерпевшего (судьи, прокурора и т.д.); 2) и что эта деятельность касается виновного. Эта связь объективного свойства, а мотив, будучи моральной категорией, безусловно, характеризует процессы, протекающие в психике человека. Вышеописанный признак, как считает автор, используется в законе для разграничения преступлений, предусмотренных ст.ст. 119 и 296 УК РФ.
В качестве мотива совершения рассматриваемых преступлений могут выступать: чувство злобы, мести за правомерную деятельность судьи, присяжного заседателя, других участников отправления правосудия; месть за не устраивающее виновного судебное решение; недовольство деятельностью прокурора, следователя или лиц в связи с производством предварительного расследования, рассмотрением дел или материалов в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта и т.д.
По мнению автора, отсутствие указания на мотив в статье 296 УК РФ в качестве конститутивного признака состава преступления целесообразно. Законодатель при формулировании данной нормы не включил данный признак в диспозицию статьи 296 УК РФ, как полагает диссертант, в связи с тем, что, во-первых, затруднительно предугадать все мотивы, которые могут толкнуть лицо на совершение рассматриваемого преступления – кроме того, норма закона была бы слишком громоздкой; во-вторых, вполне вероятно в судебной практике встречались бы случаи, когда, совершив угрозу с мотивом, не указанным в статье, виновный неоправданно мог уйти от уголовной ответственности.
По мысли законодателя, деяния в отношении лиц, перечисленных в ст. 296 УК РФ, могут квалифицироваться по данной статье, если угроза была связана с рассмотрением дел или материалов в суде, с производством предварительного расследования, либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта. Деяния, совершенные виновным ввиду глубокой личной неприязни, конфликтных взаимоотношений с потерпевшим, не связанными с его профессиональной деятельностью, не подпадают под действие данной нормы.
Связь между поступившей угрозой и отправлением правосудия свидетельствует о цели, которую преследует виновное лицо, совершая эти посягательства – воспрепятствовать законной деятельности потерпевшего. Но в норме, предусмотренной ст. 296 УК РФ, не упоминается о цели как конструктивном признаке состава преступления. Между тем логика подсказывает, что субъективная сторона этого преступления должна характеризоваться специальной целью: добиться нужного разрешения правовой ситуации или же, если угроза поступает после окончания предварительного следствия или судопроизводства, - отомстить за законную деятельность потерпевшего.
Ранее действовавшая норма ст. 1762 УК РСФСР включала в себя признак специальной цели.
Необходимость включения цели как конструктивного признака составов преступлений, предусмотренных ст. 296 УК РФ, обосновывается и криминологическими соображениями.
В этой связи автором предлагается дополнить диспозиции ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ названным признаком состава преступления.
Угроза убийством … в целях прекращения или изменения законной деятельности потерпевших в интересах угрожающего либо мести за такую деятельность.
Субъект рассматриваемых преступлений – общий. Им может выступать вменяемое физическое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста.
В связи со спецификой анализируемых составов в диссертации уделено внимание изучению статуса виновного на момент совершения угрозы.
Результаты исследования диссертанта показали, что угрозы высказывались: подозреваемыми и обвиняемыми (27 %); подсудимыми и осужденными лицами (20 %);-родственниками подозреваемых, обвиняемых лиц, либо осужденных (10 %).
Были отмечены также случаи высказывания угрозы со стороны лиц, в отношении которых возбуждено исполнительное производство (9 %); лиц, признанных ответчиками по гражданскому делу либо иск которых был разрешен не в их пользу (6,4 %).
Озвученные цифры дали основание для заключения о том, что в основном преступления, предусмотренные ст. 296 УК РФ, совершают лица, вовлеченные в уголовное судопроизводство в качестве подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, а также лица, уже осужденные за совершение какого-либо преступления.
Третий параграф – «Ответственность за квалифицированные виды угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ч.ч. 3 и 4 ст. 296 УК РФ)» - посвящен уголовно-правовому анализу квалифицированного и особо квалифицированного составов преступлений, предусмотренных ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ.
Часть. 3 ст. 296 УК РФ предусматривает ответственность за угрозу с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья. В работе отмечается эклектичность соединения понятия этих деяний в указанной части статьи. Диссертант поддерживает критическую точку зрения, аргументированную тем, что угроза – это один вид преступления (воздействие на психику потерпевшего), а применение реального насилия – другое. То есть законодатель без достаточных оснований по сути ведет речь о двух разновидностях родственных общественно опасных деяний. Налицо неудачная обусловленность реального насилия предварительной угрозой. Выходит, что применение физического насилия без выражения угрозы, оговоренной в статье, невозможно квалифицировать по ч.3 или 4 ст. 296 УК РФ.
Позиция автора подтверждается тем что, при регламентации подобных составов со стороны законодателя наблюдается иной подход. Так, в ст. 318 УК РФ «Применение насилия в отношении представителя власти» угроза насилием и фактически примененное насилие приводятся как самостоятельные альтернативные действия. То есть достаточно совершения одного из них для того, чтобы деяние считалось оконченным.
В этой связи автор согласен с выводом о целесообразности указания в ч. 3 и 4 на применение насилия без ссылок на ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ.
Подобное изменение диспозиций ч.ч. 3 и 4 ст. 296 УК РФ позволило бы решить и практические вопросы, например, при квалификации причинения вреда здоровью различной степени тяжести без предварительного выражения угрозы, учитывая то обстоятельство, что в главе «Преступления против правосудия» УК РФ только норма, включенная в ст. 296, охраняет здоровье упомянутых в ней лиц.
В диссертационном исследовании освещаются признаки физического насилия, предусмотренного ч.ч. 3 и 4 ст. 296 УК РФ.
В ч. 3 статьи говорится об угрозе, сопряженной с насилием, не опасным для жизни или здоровья. В отсутствие определения данного термина в уголовном законе, а также в науке уголовного права, автор обращается к его судебному толкованию.
Так, в соответствии с постановлением Верховного Суда от 27 декабря 2002г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» под насилием, не опасным для жизни или здоровья, следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.). Из этого разъяснения диссертант делает вывод, что подобное насилие не связано с причинением вреда здоровью.
Побои представляют собой нанесение многократных ударов, следствием которых могут быть ссадины, кровоподтеки, небольшие раны, не влекущие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной утраты общей трудоспособности. Подобные повреждения не расцениваются как вред здоровью и их тяжесть не определяется.
Боль характеризуется как «своеобразное психофизиологическое состояние человека, возникающее в результате воздействия сверхсильных и разрушительных раздражителей, вызывающих органические или функциональные нарушения в организме»1. Причинение физической боли является хоть и незначительным, но ухудшением здорового состояния организма. Болевые ощущения сопровождаются рядом объективных изменений в организме, которые затрагивают самые различные функциональные системы. Физическая боль – это определенное патологическое состояние, крайней степенью которого является болевой шок. Но объективной стороной рассматриваемого квалифицированного состава охватывается физическая боль, не причинившая вред для здоровья.
Санкция ч. 3 ст. 296 УК РФ является простой и предусматривает один вид наказания – лишение свободы до пяти лет (то есть данное деяние законодатель относит к преступлениям средней тяжести).
Объективная сторона деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 296 УК РФ, предполагает применение насилия, опасного для жизни и здоровья. В вышеуказанном постановлении Верховного Суда РФ под последним рекомендуется понимать такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности. В связи с тем, что данные разъяснения даны применительно к преступлениям против собственности, диссертант считает, что Верховному Суду РФ следовало бы дать универсальное толкование насилия разной степени тяжести.
В диссертационном исследовании отмечается, что, в отличие от преступлений, описанных в ч. 1, 2, 3 ст. 296 УК РФ, деяние, предусмотренное ч. 4 этой статьи, содержит материальный состав. То есть при рассмотрении подобных уголовных дел требуется доказательство причинения вреда здоровью.
Уголовный закон не раскрывает понятия «вред здоровью». Уяснение содержания данного термина автор находит в юридической литературе, а также в нормативно-правовых актах. Правила определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, принятые постановлением Правительства РФ от 17 августа 2007г. № 522, вред здоровью определяют как нарушение анатомической целостности и физиологической функции органов и тканей человека в результате воздействия физических, химических, биологических, психических факторов внешней среды1.
Автор разделяет точку зрения некоторых специалистов в сфере преступлений против здоровья, считающих целесообразным закрепление подобного толкования вреда здоровью на уровне закона, для того чтобы обеспечить единообразное понимание данного термина в теоретической и практической юриспруденции, а также в судебной медицине.
Совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 296 УК РФ, связано с причинением судье, присяжному заседателю и иным указанным в законе лицам легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью.
В исследовании затрагиваются проблемные вопросы квалификации квалифицированных видов угрозы или насильственных действий. Отмечается, что при совершении преступлений, предусмотренных ч.ч. 3 и 4 ст. 296 УК РФ, дополнительной квалификации действий виновного по статьям 111, 112, 115 и 116 не требуется, так как эти нормы являются общими по отношению к ст. 296 УК РФ. Однако, если тяжкий вред здоровью причинен при обстоятельствах, указанных в частях 3 или 4 ст. 111 УК РФ, содеянное должно квалифицироваться по совокупности. К такому выводу приводит анализ санкций ч. 3, 4 ст. 111 и ч. 3 ст. 296 УК РФ. Санкция последнего состава является простой и неопределенной - предусматривает лишение свободы на срок от пяти до десяти лет. За совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 111 УК РФ, возможно назначение наказания в виде лишения свободы на срок от пяти до 12 лет, а преступления, описанного в ч. 4 той же статьи, – лишение свободы на срок от пяти до пятнадцати лет. Последние два деяния против здоровья личности законодатель относит к особо тяжким преступлениям.
То есть санкция ч. 3 ст. 296 УК РФ является менее строгой по сравнению с санкциями ч.ч. 3 и 4 ст. 111 УК РФ, в то время как в ст. 296 УК РФ регламентируется ответственность за действия более опасные, чем обычное причинение вреда здоровью.
В четвертом параграфе – «Разграничение угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования и смежных преступлений