Иммиграционная политика Франции: выводы и уроки для России (II)

Мирон Боргулев
(аналитическая группа РА)

«Французский Архипелаг»

Франция, одна из самых больших и могущественных европейских стран, создала значительную колониальную систем, сравнимую с британской или испанской. Со временем она сошла с исторической сцены, однако, отнюдь не бесследно. В мировом океане разбросаны острова, принадлежащие Франции, во многих странах Африки и некоторых государствах Америки французский язык является одним из официальных, а то и единственным официальным. Обращает на себя и серьезный престиж французской культуры: везде знают и ценят французские вина, французское искусство и французскую кухню. Так что французская империя и поныне продолжает свое существование — только теперь она в большей мере размещается не на (гео) политической, а на (гео) культурной карте мира.

Вся эта система "культурного влияния" поддерживается множеством механизмов. Оказываются задействованы и заморские владения, и взаимодействие с бывшими колониями, и распространение французского языка. Каждый из этих факторов является очень важным во внешней культурной политике Франции. Разберём их по отдельности.

Заморские владения

Эти «осколки» бывшей колониальной системы наиболее тесно связаны с Францией: они до сих пор остаются в её составе. Их нельзя назвать колониями: жители всех заморских территорий являются полноправными гражданами Франции, независимо от того, являются они потомками французских переселенцев или представителями коренного населения. Жители заморских владений пользуются правом свободного перемещения по территории Франции и Евросоюза, однако, жители иных стран для посещения заморских владений должны получать отдельную визу.

Формально заморские владения Франции представлены четырьмя заморскими департаментами (Гваделупа, Мартиника, Гвиана, Реюньон), тремя заморскими территориями (Французская Полинезия, Уоллис и Футуна, Французские владения в Южной Антарктике) и территориальными коллективами, имеющими особый статус (Майотта, Сен-Пьер и Микелон, Новая Каледония). Заморские департаменты имеют те же самые права, что и департаменты метрополии, права же заморских территорий и территориальных коллективов несколько отличаются, однако все заморские владения имеют своих представителей в обеих палатах парламента Франции, число которых варьируется в зависимости от численности населения. Только антарктические территории, практически не имеющие постоянного населения, в парламенте Франции не представлены.

Заморские владения Франции — в основном островные. Исключением является лишь Гвиана, находящаяся на северо-востоке южноамериканского материка. Благодаря заморским владениям Франция присутствует практически по всему миру: в Индийском (Реюньон, Майотта, Антарктические территории), Атлантическом (Сен-Пьер и Микелон, Гвиана, Гваделупа, Мартиника), и Тихом (Уоллис и Футуна, Новая Каледония, Французская Полинезия) океанах.

Координацию деятельности Республики в отношении заморских владений осуществляет Министерство по заморским территориям. Оно назначает верховных комиссаров в заморские территории и территориальные коллективы, вырабатывает и координирует политику Франции в отношении заморских территорий. По своему политическому устройству заморские департаменты, как уже было упомянуто, аналогичны департаментам метрополии Франции, заморские территории и особые территориальные коллективы управляются назначаемыми префектами или верховными комиссарами. Степень участия префекта (верховного комиссара) в делах владения может быть разной: префект может быть как фактическим губернатором, имеющим в качестве законодательной власти лишь консультативный совет (Уоллис и Футуна), так и лицом, ответственным исключительно за оборону, внешнюю политику и внутреннюю безопасность (Французская Полинезия). Некоторые из заморских владений пользуются довольно широкой автономией во внутренних вопросах: Новая Каледония имеет особый статус, согласно которому в 2014 г. будет решаться вопрос о её государственной независимости. Широкой внутренней автономией пользуются Французская Полинезия и Майотта. Почти во всех заморских владениях действуют отделения французских политических партий, во многих есть и местные, нередко играющие значительную, а то и ключевую роль в местном политическом процессе. Во всех заморских владениях соблюдаются конституция Франции, все нормы прав человека и гражданского общества.

Заморские владения Франции являются образцами существования французской системы государства в различных регионах Земли. В этом качестве они имеют большое значение для Франции, наглядно показывая сопредельным странам и их жителям успехи французской модели государства. В той или иной степени эту роль выполняют все заморские владения (кроме Антарктических территорий), однако наиболее эта роль заметна у Сен-Пьер и Микелона и у Майотты.

Сен-Пьер и Микелон — пожалуй, единственное заморское владение с практически полностью французским населением. Представляет оно собой несколько небольших островов с населением в 6,6 тыс. человек, находящихся в 25 км от канадского побережья острова Ньюфаундленд. Острова эти заселялись с XVII в. рыболовами, преимущественно из западных провинций Франции: этническими басками, бретонцами, и французами. Баскское влияние на островах было столь сильно, что баскский язык здесь не забывали вплоть до начала XX в. На островах об этом ещё помнят, однако теперь всё население говорит на французском языке, хотя некоторые традиции прибрежных рыбацких народов всё же сохранились. Несмотря на то что рыболовство занимает важное место в экономике острова, всё большее значение приобретает туризм. Причём это не просто туризм. Территория сознательно позиционируется как «Франция в Северной Америки», а гражданам США и Канады туда разрешён безвизовый въезд на короткий срок. Если учесть наличие недалеко франкоязычной канадской провинции Квебек, с которой налажены тесные культурные связи, то это вполне похоже на попытку создания некоего культурного «маяка» для франкоговорящих квебекцев. На островах непропорционально для территории со столь малым населением развиты историко-краеведческие исследования, поддерживаются местные традиции. В острова вкладывается значительная финансовая помощь из Франции, активно поддерживается развитие туризма, особенно из США и Канады.

Остров Майотта — один из островов Коморского архипелага у побережья Восточной Африки. Когда-то все Коморские острова были французской колонией, затем заморским департаментом Франции, однако на референдуме 1974 г. большинство (94,6%) населения островов высказались за государственную независимость. Население Майотты предпочло (64% голосов против независимости) остаться в составе Франции. С тех пор Майотта является заморской территорией Франции. Франция, хотя и не препятствовала международному признанию Коморских островов, всё же противодействовала всем попыткам оспорить её суверенитет над Майоттой. В результате, хотя на Майотте практически нет европейского населения (общее население Майотты составляет 135 тыс. жителей), здесь, в отличие от соседних Коморских островов, соблюдаются права и свободы человека, действует современный демократический государственный механизм. Особенно поразителен контраст в этой области с Коморскими островами — одной из беднейших стран мира, где передача власти осуществляется посредством государственных переворотов. Такое контрастное соседство уже приводило к движениям на некоторых островах Коморского архипелага за возвращение в состав Франции. Нередко подобные настроения приводили к массовым беспорядкам. Сейчас Майотта имеет переходный статус, чтобы в будущем стать полноправным заморским департаментом.

В меньшей степени функцию подобного «экспорта» французской модели государственного устройства и образа жизни выполняют и остальные заморские владения.

Бывшие колонии

Французская колониальная империя, в отличие от британской, оказалась не рассеяна по всему миру, а сосредоточена в нескольких регионах. В основном французские колонии были сконцентрированы в Африке и Юго-Восточной Азии. Были колонии и в других местах, но они имели очень малые территорию и население. Канаду как бывшую колонию рассматривать нельзя: она слишком давно вышла из французской юрисдикции.

Хотя почти все колонии получили независимость, связи большинства из них с Францией со временем не прекратились. И если колонии в Юго-Восточной Азии практически выпали из французской орбиты, об африканских колониях этого сказать нельзя. До сих пор значительную роль в экономике этих государств играют французские компании, а местные студенты нередко обучаются во французских университетах. Выходцы из стран-бывших колоний, прежде всего Северной Африки (Алжира, Туниса, Марокко, Сенегала, Мали), составляют значительную часть иммигрантов и иностранцев, находящихся во Франции. Это не единственное направление военного сотрудничества: дипломатические, а порой и военные силы Франции решают политические кризисы в бывших колониях. В большинстве этих стран в экономике преобладают или, как минимум, играют значительную роль, французские инвестиции. Франция является основным внешнеторговым партнёром всех своих бывших африканских колоний. Активную роль французские компании играют и в добыче полезных ископаемых многих этих стран. В странах Западной Африки банк Франции поддерживает курс местной валюты — франка КФА, единой валюты, объединяющей несколько бывших французских колоний.

Однако, сотрудничество имеет и свою обратную сторону: выходцы из бывших колоний составляют большую часть иностранцев и иммигрантов во Францию. Так, из 3,6 млн. иностранцев (не граждан Евросоюза), легально проживающих на территории Франции, 500 тыс. составляют выходцы из Алжира, 450 тыс. — из Марокко, 390 тыс. — из Сенегала и 360 тыс. — из Мали. К этому можно добавить ещё 250 тыс. выходцев из Демократической Республики Конго, которая, хоть и была не французской, а бельгийской колонией, всё же входит в настоящее время во французскую культурную орбиту. Приток иммигрантов из этих стран продолжается активнее, чем из других бывших колоний. Всё это требует тонкой политики по адаптации иммигрантов со стороны французских властей. Хотя за счёт колониального прошлого и созданной в колониальные времена системы образования выходцы из этих стран изначально уже несколько адаптированы к французской культуре, некоторая необходимость дополнительной интеграции их граждан во французское общество всё же наблюдается. Несколько легче выходцам из бывших колоний Тропической Африки, где французский язык является официальным, и относительно квалифицированные граждане им в той или иной степени владеют. Кроме того, практика показывает, что в их отношении наблюдается меньше актов расизма, чем в отношении арабского населения-выходцев из Северной Африки. В связи со столь значительными диаспорами из этих стран, Франция принимает значительные меры по укреплению культурного обмена: нередко проводятся совместные мероприятия вроде «Года алжирской культуры во Франции», активно реализуются и образовательные программы. Кроме подготовки населения на месте большое внимание уделяется и ознакомлению населения Франции с культурой этих стран. В результате этих мероприятий предполагается добиться улучшения адаптации выходцев из этих регионов во французское общество. Кроме того, осуществляется работа по координации миграционной политики с этими странами: проводятся активные консультации по данному вопросу, выделяется значительная финансовая помощь для стабилизации экономической ситуации в этих странах.

Неразрывные исторические связи

Кроме бывших колоний, есть и ещё несколько стран, имеющих особо тесные контакты с Францией. Это те страны, к возникновению которых Франция осознанно или нет прилагала значительные усилия в течение нескольких столетий. И сейчас эти страны имеют сильные культурные и политические связи с Францией, на ее территории проживает значительная диаспор, обладающая определённым весом во французской политической жизни. Среди таких стран стоит особо выделить Польшу и Армению.

Связи Польши и Франции имеют очень давние корни. Ещё в средние века французские династии активно участвовали в выборах польских королей. В середине XVIII в. польская модель управления вдохновляла многих французских философов, в том числе и Вольтера. Последние часто задавались вопросами дальнейшей судьбы Польши, осуждали её раздел. Многие польские патриоты участвовали во французской революции, впоследствии, во времена Наполеоновских войн, многие поляки воевали в составе наполеоновской армии, а одному из них, Юзефу Понятовскому, было присвоено звание маршала Франции. До сих пор Государственным гимном Польши является «Мазурка Домбровского», одна из военных песен польских легионов армии Наполеона. И после падения Империи Франция активно принимала польских политических беженцев. В свою очередь, они весьма активно участвовали в политической и революционной жизни Франции. Во Франции работали многие польские деятели культуры XIX в., например, Фридерик Шопен и Адам Мицкевич. Позже, во второй половине XIX в., стала заметна и экономическая миграция поляков во Францию, продолжавшаяся до Второй мировой войны. В межвоенное время поляки составляли, наряду с итальянцами и бельгийцами, одну из трёх самых многочисленных групп иммигрантов. И сейчас во Франции насчитывается 370 тыс. легально проживающих граждан Польши (10% всех легально проживающих иностранцев Франции, не являющихся гражданами ЕС), выходцы из Польши занимают пятое место среди стран, снабжающих Францию иммигрантами (после Алжира, Марокко, бывшей Югославии и Сенегала). Это самое большое число иммигрантов из стран бывшего советского блока.

Активное сотрудничество Франции и Польши продолжается и сейчас. Это и культурное сотрудничество по изучению наследия польской эмиграции, и политическое: поддержка вступления Польши в ЕС (у Польши были проблемы во взаимоотношениях с Германией), активное содействие её интеграции в европейские структуры.

Сотрудничество Франции с Арменией имеет несколько другую историю. Первые армянские купцы появились во французских городах, как и в городах других стран Европы, ещё в XIII-XIV веках. Однако занимались они, в основном, экономической деятельностью. Однако после Революции Франция сделалась, наряду с Россией, страной-защитником интересов армянского населения Турции. В соответствии с этим статусом, а также общими принципами своей внешней политики, Франция охотно принимала армянских беженцев. Точное их количество сложно оценить, однако, многие армянские деятели государства и культуры конца XIX — начала XX в. работали во Франции. Во Франции всегда находилось и значительное число армянских студентов. Это привело к созданию во Франции большой армянской диаспоры, игравшей заметную роль в экономике страны. Помогали армяне Франции и в военном деле: в Первую Мировую войну состоящий из армян Восточный Легион французской армии сражался против турок в Палестине, да и во Вторую Мировую много армян насчитывалось среди бойцов Сопротивления и регулярной французской армии. И сейчас существуют, и довольно влиятельны, организации армян-ветеранов, например, Общество французских бойцов-армян. Франция и сейчас помнит о культурных связях с армянским народом. Хотя межгосударственные отношения довольно слабы, Франция является самым жёстким сторонником признания Турцией своей ответственности за геноцид армян в 1915-1918 годах. На последней встрече Евросоюза в Копенгагене Франция по причине отказа Турции от этого настаивала на том, чтобы отложить решение вопроса о приёме её в Евросоюз ещё на 2 года. Между тем в самой Франции очень сильны армянские организации: их стараниями, при поддержке властей и общественности, в октябре 2002 г. в Каннах на главном проспекте был открыт памятник жертвам Геноцида армян 1914–1918 г. и армянам, погибшим во имя Франции в I и II мировых войнах. Армянская диаспора во Франции, особенно имеющие армянские корни деятели науки и культуры, не теряют связи с Арменией и Армянской апостольской церковью. Например, они активно участвовали в торжествах, посвящённых 1700-летию принятия Арменией христианства. Однако столь тесные культурные связи никак не отражаются на миграционной политике Франции в отношении Армении.

Франкоязычный мир

Однако на этом механизмы культурного взаимодействия Франции с прочими странами не прекращаются. Как хорошо известно, Франция очень ревностно относится к чистоте своего национального языка и его присутствию в мире. Если поначалу французский язык распространялся за счёт наличия у Франции значительной колониальной империи, то после её распада потребовался новый механизм сохранения присутствия французского языка в мире. Таким механизмом стала Международная организация франкофонии — французский аналог британского Содружества наций, — являющаяся, однако, не политической, а скорее культурно-образовательной организацией.

Эта организация появилась не сразу. Сначала в 1950 г. во Франции был создан Международный союз франкофонных журналистов и СМИ. Позже, в 1960 г. сотрудничество началось на государственном уровне: были созданы Конференция министров образования и Конференция министров молодёжи и спорта франкофонных стран. Примечательно, что создание этих конференций инициировалось не из Парижа, а интеллигенцией и государственными деятелями бывших колоний, прежде всего писателем и первым президентом Сенегала Леопольдом Сегаром Сенгором. Он высказал идею об объединении африканских стран, которые ориентированы на дальнейшие, основанные на культурной и языковой общности, связи с Францией.

К настоящему моменту сеть подобных институтов разрослась и вылилась в полноценную международную организацию. Её членами являются 55 государств, причём далеко не все из них когда-либо входили в состав Французской империи. Например, в организацию входят в качестве членов Болгария, Албания, Румыния и Молдавия, а Литва, Чехия, Словакия, Словения и Польша имеют в организации статус наблюдателей. Членство Канады и её провинций Квебек и Нью-Брансуик рассматривается по отдельности. При этом входят в организацию не все бывшие колонии, например, в неё не входит Алжир.

Структура управления Организации франкофонии типична для подобных международных организаций: раз в 2 года, начиная с 1986 г. собирается Конференция Глав Государств и Правительств стран, использующих французский язык как обычный (common language). Проходит она каждый раз в разных странах-членах организации, последняя была в октябре 2002 г. в Бейруте. Конференция выбирает Генерального секретаря (в настоящее время Бутрос Бутрос-Гали, на последней конференции был избран Абду Диуф, который вступит в должность с января 2003 г.). Ежегодно собирается конференция министров, ответственных за франкофонию, раз в три месяца собираются специальные представители глав государств и правительств. Также в институциональной структуре этой организации присутствуют Парламентская ассамблея франкофонии, Межправительственное агенство франкофонии, ассоциация франкофонных университетов (391 член), международное франкоязычное телевидение (TV5), Международный университет французского языка (или Сенгорский университет в Александрии), Международная ассоциация мэров и должностных лиц полностью или частично франкофонных столиц и главных городов. Существуют и другие франкофонные организации, не входящие в институциональные структуры международной организации, однако, поддерживаемые ею: Конференция министров образования стран, разделяющих использование французского языка, Конференция министров молодёжи и спорта франкоговорящих стран, Международный комитет франкофонных игр (аналог спортивных Игр Содружества), франкофонный бизнес-форум. Существуют и франкофонные неправительственные организации: Международная ассоциация учителей французского языка, Международный союз франкоязычных журналистов и СМИ.

Вся эта институциональная машина направлена на популяризацию французского языка и культуры в мире, активизацию культурного обмена стран-членов с Францией и между собой, укреплению экономических и научных связей, а также взаимному развитию стран членов.

Выводы и уроки

Столь развёрнутая и многоступенчатая система взаимодействия Франции со странами мира способствует экспансии французской культуры, эффективной внешней и диаспоральной политике, а также заметно облегчает ситуацию с иммиграцией и регулированием иностранной рабочей силы. Кроме того, в современном мире подобная система является эффективной системой противодействия англо-саксонской культурной экспансии. Опыт создания подобной системы заслуживает внимания, а местами и повторения.

Конечно, у России нет разбросанных по всему миру островов, да и поддержание такой системы требует значительных финансовых ресурсов, однако некоторые инструменты вполне могут быть и позаимствованы. У нас вполне есть ресурсы к созданию социокультурных «маяков» типа Сен-Пьера и Микелона во многих странах СНГ и не только: требуется только привести некоторые населённые пункты с преимущественно русским населением к российским культурным стандартам. Мы вполне можем активно взаимодействовать в различных областях, в том числе и образования и миграции, с бывшими республиками СССР. В конце концов, пока ещё вполне достаточно ресурсов для поддержания и популяризации русского языка и российской культуры в мире. Существует немало стран, признающих вклад России и её народов в мировую культуру. Интересно может сложиться и взаимодействие со странами, родившимися при помощи России и имеющими в России диаспоры, например, Грецией, Болгарией и Кореей.

Хотя подобное взаимодействие и требует значительных организационных и финансовых ресурсов, результаты этих мероприятий заметно окупятся: Россия обрастёт союзниками, приобретёт рынок для своих товаров и рабочей силы. Кроме того, создание подобного сильного механизма культурного утверждения в мире может положительно повлиять и на сознание российских граждан: приведёт к возвращению гордости за свою страну и может стать даже элементом новой национальной идеи.

Blog

Иммиграционная политика Франции: выводы и уроки для России (II)

Содержание