Теории этничности, нации и национализма. Историко-социологический обзор

Вид материала

Документы

Содержание 1. Энтони Смит: современный мир как «мир наций». 2. Нация как «воображенное» политическое сообщество: концепция Бенедикт Андерсон. 3. Интерпретация нации и национализм американского социолога Эдварда Шилза.

Подобный материал:

• Торико-культурной, филологической, историко-литературной, литературоведческой, книговедческой, 1046.12kb.
• Становление и развитие системы подготовки офицерских кадров для Вооруженных сил России, 216.15kb.
• В. Р. Филиппов «Теория нации» И. Сталина и ее влияние на отечественную этнологию, 813.49kb.
• Программа дисциплины «этносоциология» для направления 040200. 62 «Социология» подготовки, 320.21kb.
• Демонстрационная версия рабочей программы по курсу «социология» выписка из учебного, 59.84kb.
• М. А. Мунтян, д и. н., профессор, 586.9kb.
• Тема Историко-методологические аспекты теории государства и права, 112.71kb.
• М. В. Ломоносова Социологический факультет Кафедра социологии безопасности Кузнецов, 291.07kb.
• Выписка из Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования, 270.96kb.
• Агропромышленный комплекс как источник экономического роста /Библиографический обзор, 59.44kb.

Опубликовано в журнале «Евразийское сообщество», №2, 2001


Забирова Айгуль Тлеубаевна, кандидат социологических наук, Евразийский государственный университет им.Л.Н.Гумилева.

Теории этничности, нации и национализма. Историко-социологический обзор.

Проблематика таких феноменов как этничность, нация, национализм стала одной из популярных в общественных науках на постсоветском пространстве. Число публикаций на эту тему носит всё возрастающий характер. Но ориентироваться в потоке этносоциологической и этнополитической литературы не просто, поскольку явления этничности, нации и национализма затрагивают практически все стороны в жизни как отдельного индивидуума, так и общества в целом. Это касается не только сферы политики, экономики или культуры, но также затрагивает сферу межгрупповых и межличностных отношений. Речь идет о том, что даже в анализе и описании конкретных конфликтных ситуаций акцентирование того или иного аспекта в конфликте во многом определяется теоретической позицией исследователя, конечно, не менее значимую роль играют его гражданские установки. Поэтому сегодня так важно знание об этих феноменах, знание об основных теориях и подходах в интерпретации этничности, нации и национализма.

В политической и социологической науках известно два основных направления, в чём-то противостоящих друг другу в анализе данных феноменов. Речь идёт о двух основных интерпретациях нации и национализма - этнической и гражданской. Гражданское толкование интерпретирует нацию как политико-правовую категорию, а этническое толкование понимает нацию как этноязыковую и этнокультурную категорию. Исследователи, которые придерживаются первого подхода, обозначаются как конструктивисты, а вторые как примордиалисты. Всё большую популярность и значимость в современной науке приобретает конструктивистское направление в анализе нации и национализма (Э. Геллнер, Э.Хобсбаум, Э. Смит, Б. Андерсон). В конструктивистской интерпретации этничность актуальна потому, что она способствует достижению определенных целей, либо защите определенных интересов.

Советская и во многом постсоветская традиции придерживаются так называемого примордиального подхода, согласно которому этничность является исконной характеристикой человечества (Ю. В. Бромлей, С. А. Арутюнов).

В данной статье будут рассмотрены некоторые конструктивистские и примордиалистские теории этничности, нации и национализма в современной западной социальной науке.


Статья подготовлена при финансовой поддержке, предоставленной «в рамках конкурса Индивидуальных Исследовательских Проектов по Глобальной безопасности и Устойчивому Развитию Фонда Джона Д. и Кэтрин МАК Артуров» Грант #00-62792

1. Энтони Смит: современный мир как «мир наций».

В своей историко-социологической работе – «Этнические корни наций» Смит рассматривает этническую идентичность на коллективном уровне. Согласно Смиту, ядро этничности составляют мифы, память, символы и ценности. «Не может быть идентичности без памяти (хотя бы и избирательной), коллективной цели без мифа, а идентичность и цель (или судьба) – необходимые элементы самой концепции нации». (1, с.4) Мифы и символы запечатлены в священных текстах, языках, религиозных святынях и могилах, стилях одежды, в искусстве, архитектуре, музыке, поэзии, формах иерархии, в производственных технологиях. Смит определяет мифы и символы как объективно существующие и имеющие коллективное происхождение. Феномены символизма и мифологии человек, генерация застают уже готовыми, а в жизни этноса и отдельно человека они выполняют такие важнейшие функции как интерпретирующая и творческая.

Каким образом Смит аргументирует мифы и символы как формы проявления коллективного самосознания? Поскольку мифы содержат в себе ответ на вопрос «Кто мы?», постольку позволяют отличать одну этническую группу от другой. Миф также отвечает на вопрос о том, что объединяет членов этноса. Это, как правило, общие предки, общее географическое местонахождение, это общая этническая история – возникновение, расцвет, «золотой век», упадок, как правило временный, и неминуемое возрождение в будущем. Каждый этнос, по Смиту, имеет мифы и соответствующие символы, связанные с территорией.

В консолидации наций такой инструмент как создание символов, создание этнической истории – это самая заметная часть. По Смиту, нация создается посредством деятельности конкретных людей – фольклористов, поэтов, архитекторов, писателей, интеллектуалов. Если для Хобсбаума или Геллнера нация – это феномены современной эпохи, то Смит считает, что нации – продукт истории и цивилизации, нации существовали и в аграрную эпоху. Согласно Смиту в аграрных обществах существует два типа этнических общностей – горизонтальный (аристократический) и вертикальный (демократический). Горизонтальный или аристократический тип этноса означает верхний слой в социальной структуре общества, в основном это политическая и религиозная верхушка. В анализе типов этнических общностей он употребляет такое понятие как мифомотор. Этот термин впервые был употреблен де Виньялсом и более детально разработан Дж. Армстронгом. По Армстронгу, мифомотор означает конституирующий миф какой-либо общности, имеющий объяснительную и оправдательную функцию по отношению к существованию этноса. Мифомотор, как правило, имеет мобилизующую функцию и используется при необходимости коллективного действия какого-либо организма. У Армстронга это государство. В концепции Энтони Смита в случае описания горизонтального или аристократического этноса, мифомотор увязывается с правителем или династией. В отличие от аристократического, горизонтального типа, в демотический или вертикальный тип этноса включаются разные слои социальной структуры общества. К данному типу этноса у Смита принадлежат население городов – государств, племенные конфедерации, сектантские общины, диаспоры. Здесь мифомотор носит этнорелигиозный характер. Вообще в демотическом типе этноса религиозный и священный аспекты играют ключевую роль. «История выживших этносов древности и средневековья – как правило, национально-религиозная история, так как религия спасения давала вдохновение и формы общинного опыта, способность само понимания и самообновления.»(1, c.121)

Также как и многие исследователи, Смит различает два типа нации – территориальную (гражданскую) и этническую. Согласно Смиту, современные модернизирующиеся государства имеют только два варианта «нациестроительства»: территориальный//политический и этнический//генеалогический.

На выбор той или иной версии моделирования нации влияют, по Смиту, этническая структура населения, этнокультурный багаж, политические возможности государства. Гражданская модель нации предпочтительнее для полиэтничных государств, другой вопрос удастся ли государству сплотить множество этнических культур и групп в единое политическое сообщество.

Контрастная гражданской нации этническая или генеалогическая модель нации соответствует опыту стран Западной Европы. Как правило, в основе западноевропейских национальных государств находилось определенное «этническое ядро» – численно, политически и культурно доминирующая группа, уделом же других, остальных этнических групп оставалась ассимиляция.

Рассматривая причины возрождения национализма в развитых капиталистических странах Запада Смит считает, что в основе этого возрождения находятся не экономические и технические причины, а политические, социальные и культурные изменения. Форма этнического национализма рассматривается им как политическая теория, основанная на теории культурного единства этноса. Этнический сепаратизм, основывающийся «… на реальной или мифической уникальности культурных связей, отделяющих конкретное население от его соседей и правителей», приводит к национализму. В основе центрально – и восточно – европейского национализма XIXв. находился этнический сепаратизм.

Э. Смит выстраивает свою типологию поведенческих стратегий этнических групп в условиях многонациональных государств. Первая стратегия – это изоляция как характерная черта этнического меньшинства в прошлом. Вторая стратегия – это приспособление, понимаемое как участие в социальной и политической жизни общества и государства. Другой вариант стратегии этнической общности – это коммунализм, означающий контроль над повседневными делами представителей национальности. Четвертая стратегия означает автономию: а) культурную, что означает полный контроль представителей этнической общности над образованием, средствами массовой информации и б) политическую, что означает самоуправление во всех областях социальной, политической и экономической жизни, кроме внешней политики и обороны, пятая поведенческая стратегия означает сепаратизм – создание независимого государства, это классическая цель этнонационального самоопределения. Шестая стратегия – ирредентизм – стремление объединиться по национальному признаку, свойственное представителям рассеянных народов.

Смит предлагает свое определение национализма: стремление достичь и поддерживать автономию, единство и идентичность социальной группы, члены которой определятся образовать из нее нацию. Иначе говоря, цель национализма – создание нации, основными инструментами ее создания, как мы видели выше, являются реальная или культурная мифическая общность.

Большое внимание в исследованиях Э. Смита уделяется тому, почему ослабляются классовые конфликты в государствах Европы. В этом смысле Смит дает классическое объяснение ослаблению классовых противоречий, речь идет о возросшем слое рабочих в социальной группе «белых воротничков», также он апеллирует к программам социальной помощи, позволившим ослабить напряжение в социальном слое рабочих. Обострение этнических конфликтов Смит видит во все возрастающем значении интеллигенции. Ведущей силой нового национализма является техническая интеллигенция. Речь идет о том, что технократы рассматривают этнические проблемы как препятствие на пути своего продвижения к власти, «чем большими являются препятствия на пути продвижения технической интеллигенции к власти и чем отчетливее они осознаются, тем большей будет степень вовлеченности этой интеллигенции в националистические движения» (1, с.176).

Другая черта нового национализма – интерес не столько к культурной сфере, а к социальной и экономической. Интерес к социал-демократическим ценностям, борьба за чистоту окружающей среды, борьба против бюрократии – это все характеристики нового национализма. Смит определяет их в качестве неореалистических и неоромантических черт. Подобного рода настроения возникают вследствие культурного осмысления исторической традиции и этнической идентичности, которые сохранились, несмотря на воздействия модернизации.

Исследование национализма в странах «третьего мира» связано с понятием «зависимость». Как известно, термин «зависимость» означает взаимоотношения колоний с бывшими метрополиями. В 50-е годы этничность начинает использоваться в качестве одного из основных инструментов в создании государства. Вместе с тем это положение практически невозможно реализовать в европейских развитых странах, что в свою очередь и провоцирует рост этнического национализма в развитых капиталистических странах.

Что способствует этническому возрождению? Во-первых, утверждает Э. Смит, на этническое возрождение влияет факт этнических связей и чувств. Понятно, что их социальное и политическое значения культурно и исторически контекстны. Во-вторых, усилению связей в этнических обществах и пробуждению их политического самосознания способствовали войны, мобилизуя население, одновременно увеличивалась роль централизованного государственного аппарата в сельской местности. Особо важную роль в деле этнического возрождения сыграли светские интеллектуалы XVIII в., сумевшие трансформировать этнические чувства и связи с движением за национальное единство и государство, что в целом означало новую веху в росте исторического сознания. На смену претерпевшему в этот период кризис религиозному авторитету приходит идеал «научного государства». В это время основную часть интеллектуальной элиты составляет интеллигенция, необходимая для функционирования «научного государства». Здесь основной канал восходящей социальной мобильности составляет бюрократическая организация. Вместе с тем, может происходить и радикализация большей части интеллигенции, потому что социальный рост интеллигенции сталкивается с другой тенденцией – перепроизводство высококвалифицированного персонала по отношению к количеству административных, профессиональных постов с высоким социальным статусом.

Дальнейшие перспективы в изучении национализма Смит видит в двух подходах: теория модернизации и теории неравномерного развития. Согласно теории модернизации, национализм – это то, что дезинтегрирует традиционные общества и позволяет перейти в современное состояние. Согласно теориям неомодернизации, национализм является результатом беспокойства и напряжения, через которые должны пройти общества в процессе модернизации. Согласно второму подходу национализм возникает в результате неравномерного развития капитализма. В рамках данного подхода появление и рост национализма объясняется капиталистическими законами.

2. Нация как «воображенное» политическое сообщество: концепция Бенедикт Андерсон.

В представлении Б. Андерсон национализм – это культурная система, «культурный артефакт» особого рода, это «большие культурные системы, которые ему предшествовали, из которых и против которых он возник» (2, с.19).

Нацию Андерсон определяет как «воображенное политическое сообщество, которое обладает такими неотъемлемыми качествами как обособленность и суверенность». (2, с.15) Такие сообщества Андерсон называет «воображенными», потому что члены подобных сообществ не знают и не могут знать лично или «понаслышке» большинства других членов этого сообщества, но имеют представление об этом сообществе. В основном Андерсон описывает «… процесс, благодаря которому нация может быть воображена, и, будучи однажды воображенной, моделируема, адаптируема и трансформируема» (2, с.129). Нация воображаема как суверен, потому что понятие нации появилось в эпоху Великой французской революции, разрушившей легитимность абсолютной монархии. Нация потому еще воображаема как сообщество, поскольку, несмотря на реальное неравенство и эксплуатацию в них, нация всегда задумывалась как товарищеское сообщество.

Один из главных тезисов Андерсона заключается в определении современной эпохи как эпохи доминирования националистического дискурса. Андерсон исследует те черты общественной жизни, которые сделали возможным «воображение» нации. Это происходит, по Андерсону, благодаря комплексу идей и представлений, символов и мифов, которые и составляют национализм как культурную систему. Национализм как культурная система возникает в XVI-XVIII в.в. как ответ на кризис религиозного и династического типов национализма. Данный кризис Андерсон объясняет кризисом латыни как священного языка, объединявшего высший паневропейский интеллектуальный слой.

Среди современных исследователей, анализирующих проблему национализма, Андерсон известен как исследователь, объяснивший возникновение и утверждение националистического дискурса появлением печатного капитализма. Печатный капитализм, в частности появление печатного языка послужило основанием национального самосознания. Речь идет о том, что, во-первых, благодаря печати языки стали носить фиксированный и стабильный характер, а также начали осуществлять функцию связи времен. «Образ социального организма, двигающегося сквозь гомогенное, пустое время, является точным аналогом идеи нации, которое также понимается как единая общность, равномерно движущаяся сквозь историю».(2, с.31). Во-вторых, появление газеты также «провоцировало» националистический дискурс. Само чтение одной и той же газеты или газет определенной группой людей, говорит Андерсон, формирует их представление об общности, «можно ли представить себе более яркий образ секуляризованного, заключенного в историческом времени воображаемого сообщества?» (2, с.39)

Если Э. Геллнер в анализе национализма акцентирует роль массового образования, то Андерсон объясняет рост национализма развитием средств коммуникации. Ссылаясь на данные Л.Февра и А.-Ж. Мартена, он указывает, что уже к 1500 г. в мире было напечатано около 20 миллионов томов печатных изданий, а к 1600 г. это количество возросло в десять раз. Андерсон выделяет особенности распространения националистического дискурса в Европе XIX в.: доступность готовых образцов и моделей уже на самых ранних этапах распространения националистических движений. В концепции Андерсона «нация» – это не постепенно формирующийся феномен, а изначально осознанный проект, конструкция, где особая роль принадлежит политическим и культурным элитам.

3. Интерпретация нации и национализм американского социолога Эдварда Шилза.

В своей работе «Нация, национальность, национализм и гражданское общество» (3) Шилз анализирует взаимосвязи между такими феноменами как нация, национальность, национализм и гражданское общество, которые рассматриваются в идеологическом измерении.

В отличие от многих исследователей Шилз полагает, что нации порождают национализм. Национализм агрессивен, воинственен, он более осязаем, реализуя себя посредством движений, партий, которые имеют собственных лидеров, членов и последователей движений, также национализм, как правило, имеет свои программы.

Национальность в отличие от национализма более неуловимый феномен, но от этого она не становится менее реалистичной. Национальность – это то, что больше похоже на «гражданство», речь идет о национальности как о приобретенном статусе, как о прирожденном статусе, о принятии гражданства родителями, либо о принятии гражданства самим индивидуумом. «Национальность – это «гражданство» в национальном государстве, которое присуждает ему определенные законные права и обязанности постоянного жителя этого государства…» (3, с. 94). Как правило, человек принявший гражданство в новой для себя стране, постепенно начинает идентифицировать себя с доминирующей или основной нацией. Иначе говоря, национальность Шилз трактует не как общность, а как государство, понимаемое как сообщество свободных граждан.

В таком случае остается неясным, что у Шилза выступает производным: нация от национальности, или национальность от нации. В отношении нации Шилз говорит о том, что человек вправе и свободен на протяжении всей своей жизни менять свою национальную идентификацию. В условиях многонационального сообщества различные идентичности могут выступать как конфликтные или латентно содержащие конфликт по отношению друг к другу. Он иллюстрирует это положением немецких американцев во время первой мировой войны, когда они должны были демонстрировать свою лояльность и преданность американской нации. Таким образом, понимание Шилзом национализма можно определить как примордиалистское, тогда как интерпретация национальности у него имеет конструктивистское содержание, что ещё раз иллюстрирует условный характер разделения данных подходов.

Отношения между нацией и государством чаще всего выражены посредством конституции. Однако государство использует чаще другие свои институты и механизмы для поддержания в среде своих граждан национальной идентичности. Так, например, образование как социальный институт, представленный сетью государственных учреждений, заботится о том, чтобы в обществе развивались те символические конфигурации, которые вызывают уважение к доминирующей нации. Другие способы поддержания и развития позитивной национальной идентичности – это празднование государством таких национальных праздников, которые связаны с именами великих национальных писателей, национальных героев, великими историческими событиями.

Особый предмет составляет у Шилза вопрос о происхождении наций и национализма, он не согласен в том, что «…нации и национализм – продукты послереволюционной эпохи в Европе». (3, с.96). Шилз полагает, что термин нация уходит своими корнями в средневековье. Он находит также возможным говорить о существовании нации в классической древности, апеллируя к классической риторике, которая, на его взгляд, содержит в себе многочисленные ссылки на национальное величие. Те территориальные общности, где членство в них уважалось представителями других территорий, родства и этничности, представляли собой «зачаточную национальность». Одновременно Шилз говорит и о том, что существующие национальные общности в то время это не то же, что группы, объединенные родством или этничностью.

Постепенно, по мере расширения политических границ, росло и население национальных общностей, включая в себя также жителей и смежных территорий. Но что происходит с кровными связями по мере расширения национальных общностей, увеличения территориального пространства? Чем дальше, тем больше национальные общности сосредоточены на территориальности как основе объединения и консолидации. Но такой изначальный и исконный признак как биологическая связь, биологическое родство, кровное родство продолжает оставаться важным в течение всей жизни человека. Конечно, роль его кровной связи с группой, ее значимость в современном мире уменьшается, но никогда не исчезнет полностью – в этом видит Шилз одну из загадок современной жизни.

Нацию Шилз определяет как общность, в которой прошлое и настоящее сосуществуют одновременно. Нация никогда не бывает представлена отдельным поколением, она приобретает смысл лишь в том случае, когда имеет несколько поколений. То есть процесс формирования национального самосознания происходит постепенно, от поколения к поколению. Одним из основных механизмов формирования национального самосознания в этой концепции выступает традиция. Причем именно традиция придает легитимность нации. Такие инструменты как «исторические достижения», «героические подвиги», «бессмертные труды в литературе» или в искусстве, фольклоре усиливают значимость и достоинство нации. Шилз говорит о том, что между современными членами нации и прошлым может устанавливаться связь, иногда даже фиктивная, но все это происходит во имя поддержания традиции, которая, в свою очередь, формирует общую национальную идентичность, создает или конструирует общенациональные объекты идентификации. Иначе говоря, Шилз, как Хобсбаум и Геллнер, считает, что «традиции изобретаются». Традиции ассоциируются с преемственностью, повторяемостью и неизменностью меняющегося мира. Подобная интерпретация нации, как видно, имеет конструктивистское содержание.

Однако более важный критерий членства в нации Шилз видит в общем происхождении и общей связующей территории. «Биологическое происхождение не может всецело исключаться из нации, потому что это механизм «подлинной» связи с прошлым…» (3, с. 101). По замечанию Шилза, нация во многом держится на том, что всегда может обнаружить общих предков. Он находит такую метафору как «найденные отцы», что означает особых индивидов, особых существ нации, например, Джордж Вашингтон или Ромул и Рем. Акцентирование общего происхождения и общей территории в качестве оснований нации носит примордиалистское содержание.

Шилз пытается показать, чем нация отличается от этничности. Этнические группы верят в свое происхождение как общности, в основе которой находится наследование определенных общих физических свойств, наследуемых от общих биологических прародителей: пигментация, структура волос, черты лица (физиогномика). Ассоциирование этнической группы с общим «кровным» происхождением, с длительным проживанием на одной территории – подобные же ощущения или чувства характерны и для национального коллективного самосознания.

Другая направленность национальной коллективной идентичности сосредоточена на таком факторе как территориальность, под которой Шилз понимает либо исконность проживания группы на определенной территории, либо длительность проживания. Осознание человеком или группой своей особой территориальной местности, осознание себя уроженцами общей территории – это важнейшие атрибуты национальной идентификации.

Язык, как и религия, считает Шилз, составляют важнейшие элементы национальности. «Национальная общность была создана обладанием общего языка и общей принадлежности к символическим конфигурациям, выраженным в языке» (с. 103). Помимо фундаментальной роли языка в деле формирования нации, Шилз, как и другие исследователи, выделяет его консолидирующую функцию: обладание общим языком наряду с общим биологическим наследованием и общей территорией – результат сплоченности общности. Называя язык ближайшим индикатором нации, национального самосознания, Шилз подчеркивает, что без общего языка неосуществимы взаимосвязи в обществе. Язык – это свойство общности: общий язык, участие в общем лексическом составе, общей грамматике, общей речи. Нельзя не согласиться, что однозначная коммуникация это условие современного общества, современного разделения труда. Язык неотъемлем для нации, хотя, тем не менее, на одном национальном языке может говорить множество наций. Речь идет о том, что лингвистические общества часто простираются и за пределы национальных территориальных границ. Одновременно в современном мире насчитывается немало обществ, которые не имеют общего языка. Шилз обращается к опыту Швейцарии как к примеру такого национального общества. Случай же с Бельгией или Канадой, полагает Шилз, демонстрирует нам торжество национального объединения по сравнению с лингвистическим и этническим сепаратизмом.

Эволюция современных обществ привела к тому, что сегодня одним из ключевых трендов в современном мире является такой как появление транснациональных групп, имеющих свои специфические функции на международном рынке, в современном международном разделении труда. Шилз полагает, что транснациональные корпорации уже сегодня трудно упорядочить территориально. Разнообразие транснациональных групп, их функциональность также затрудняют их упорядочивание с точки зрения юрисдикции. Появление таких международных организаций как ООН, Европейский Союз или НАТО, Европейский Союз Обороны, их специализированные органы также ставит под некоторую «угрозу» существование наций и национальных государств. Но тем не менее, отмечает Шилз, идеи национальных государств национализма сегодня имеют по-прежнему мощную силу, поэтому он считает, что определение XIXвека как века национализма, можно смело экстраполировать не только на XX, но и на XXI век. Африканский континент в XXI веке определяется как один из националистических континентов. Те же нации, национальные государства, которые на сегодняшний день являются крупными и процветающими, будут стараться установить свое господство над меньшими, над более бедными государствами.

Итак, заключает Шилз, тот, кто считает, что проблемы нации, национальности и национализма исчезают с лица земли, тот глубоко заблуждается. Конечно, интенсивные миграции в современном мире в чем-то нивелируют эти ощущения. Но эти ощущения теперь поддерживаются иначе: через юрисдикцию суверенного национального государства и поэтому не могут быть вычеркнуты из человеческого сознания.

Литература.

1. Smith, Anthony D The ethnic revival. – Cambridge etc.: Cambridge Univ. press, 1981-XIV, 240 p.,

2. Smith, Anthony D. The Ethnic Origins of Nations. Oxford, New York: Basil Blackwell, 1986.

3. Anderson, Benedict. Imagined Communities. Reflections on the Origin and Spread of Nationalism. London: Verso,1983

4. Shils Edvard. Nation, nationality, nationalism and civil Society.

“Nation and Nationalism”