А. В. Турчин Ответственные редакторы
| Вид материала | Реферат |
Содержание3.4. Неизбежность достижения устойчивого состояния. 3.5. Рекуррентные риски. 3.6. Глобальные риски и проблема темпа. |
- Урок №15. Тема: «Текстовые редакторы», 75.16kb.
- Нло как фактор глобального риска Алексей Турчин, 7525.63kb.
- Ббк 67. 99(2)9 К82 Ответственные редакторы, 7322.98kb.
- А. А. Жилкин Ответственные редакторы, 3418.4kb.
- Положение молодежи и реализация государственной молодежной политики в Российской Федерации:, 2576.32kb.
- Органы, ответственные за выполнение положений Регионального соглашения Автономной Республики, 609.76kb.
- Текстовые редакторы это программы для создания и редактирования текстовых документов, 263.8kb.
- Турчин В. Ф. Феномен науки: кибернетический подход к эволюции. Изд. 2-е, 20.53kb.
- Валентин турчин инерция страха социализм и тоталитаризм, 1299.53kb.
- Ответственные за организацию и проведение егэ-2010, 602.5kb.
3.4. Неизбежность достижения устойчивого состояния.
Можно сформулировать следующее верное высказывание:
Скоро человечество перейдёт в такое состояние, когда вероятность глобальных катастроф будет очень мала.
Это произойдёт в следующих случаях:
а) мы поймём, что ни одна из глобальных катастроф не имеет высокой вероятности ни при каких условиях.
б) мы найдём способ контролировать все риски.
в) катастрофа всё-таки произойдёт, и гибнуть больше будет некому.
г) мы смиримся с неизбежностью глобальной катастрофы как частью естественного жизненного процесса (так, например, последние две тысячи лет все ждали Конца Света, и даже радовались его близости).
Вместе с тем, пока что мы наблюдаем противоположное явление – способность людей к созданию средств разрушения, а значит и погодовая вероятность глобальной катастрофы постоянно растёт. Если мы посчитаем эту кривую роста, то она тоже будет иметь некий пик. Можно взять для сравнения масштаб жертв от первой и второй мировой войн и увидеть, что за 25 лет число жертв максимального реализованного разрушения выросло примерно в 3,6 раза (если брать оценки в 15 и 55 млн. жертв соответственно). Это опережает рост населения. Однако с развитием ядерного оружия это ускорение пошло ещё быстрее, и уже к 60-70 годам реально можно было уничтожить миллиарды людей (в реальной войне погибло бы меньше, так как цель истребить всех не ставилась). Итак, если взять темп ускорения силы разрушения в 3,6 в 25 лет, то получим ускорение в 167 раз за сто лет. Это означает, что к 2045 году война будет способна уничтожить 9 миллиардов людей – что сопоставимо с ожидаемым на этот момент количеством населения. Эта цифра близка к ожидаемой технологической Сингулярности в районе 2030 года, хотя получена совсем другим способом и с использованием данных только первой половины ХХ века.
Поэтому мы можем переформулировать наш тезис: вечно рост вероятности факторов риска продолжаться не может. Можно сформулировать его и иначе: средства сохранения стабильности должны превосходить средства саморазрушения. Если же средства разрушения превосходят, то система опустится на такой уровень, где силы упорядочивания будут достаточны. Даже если это будет выжженная пустыня. С учётом временного фактора можно сказать, что средства поддержания стабильности должны расти быстрее, чем средства саморазрушения, только в этом случае погодовая вероятность вымирания будет падать, и интеграл её во времени не будет стремиться к единице, что означает возможность бесконечного существования человечества, то есть реализации задачи его неуничтожимости.
3.5. Рекуррентные риски.
Любой глобальный риск, который был нами перечислен в первой половине этого текста, становится значительно более опасным, если он возникает многократно. Есть большая разница между однократной утечкой опасного вируса, и тысячами утечек разных вирусов, происходящих одновременно. Если утечёт и распространится один вирус с летальностью в 50 процентов, мы потеряем до половины населения земли, но это не прервёт развития человеческой цивилизации. Если в течение жизни одного поколения будет 30 таких утечек, то в живых останется – вероятнее всего - только один человек. Если их будут тысячи, то гарантированно никого не останется. Даже если летальность каждого отдельного вируса будет только 10-20 процентов.
Тоже самое можно сказать и про падение астероидов. Бомбардировка длительной серией из десятков астероидов среднего размера будет гораздо летальнее для человечества, чем падение одного большого.
Разумеется, тут надо учесть способность человечества приспособиться к какой-то одной угрозе. То есть можно преуспеть в противостоянии абсолютно всем биологическим угрозам – если это будет единственный класс угроз. Однако возможности создания универсальной защиты конечны. После 11 сентября в США стали составлять список уязвимых объектов и быстро поняли, что невозможно охранять все объекты.
Поскольку развитие технологий идёт совместно, мы не можем рассчитывать, что какие-то одни ключевые технологии возникнут, тогда как все остальные останутся на том же уровне, как сейчас. (Хотя обычно именно такой образ создают фантастические романы и фильмы. Это пример «предвзятости мышления, обусловленного хорошей историей».)
3.6. Глобальные риски и проблема темпа.
Глобальные риски являются игрой на опережение. Каждое новое технологическое свершение создаёт новые глобальные риски и уменьшает прежние. Освоение космоса уменьшило риск случайного столкновения с астероидом, но создало возможность организовать его нарочно. Распространение нанороботов уменьшит угрозы от генетически модифицированных организмов, но создаст ещё более опасное оружие. Искусственный интеллект решит проблемы контроля над опасными технологиями, но создать такую систему контроля, любой сбой в работе которой может быть смертельно опасен. Развитие биотехнологий даст нам в руки возможность победить все бывшие прежде болезни – и создать новые.
В зависимости от того, какие технологии возникнут раньше или позже, возможны разные развилки на пути цивилизации. Кроме того, важно, будут ли новые технологии успевать решать задачи, созданные на предыдущих этапах развития, в первую очередь – исчерпания тех ресурсов, которые были истощены в ходе развития предыдущих технологий, а также устранения рисков, созданных прошлыми технологиями.
Раньше с человечеством происходило всё множество возможных ситуаций на неком этапе его исторического развития, например, всё множество взаимодействий большого государства с кочевниками. Теперь мы оказываемся в ситуации появления реальной исторической альтернативы – если будет что-то одно, то чего-то другого совсем не будет. Или будет создан мощный, контролирующий всё ИИ, или всё съест серая слизь. Или мы станем космической цивилизацией, или вернёмся в каменный век.
Глобальный риск возникает в силу скорости создающего его процесса. С медленным процессом распространения чего-то можно успеть справиться, приготовить правильные бомбоубежища, вырастить вакцину. Следовательно, отличить настоящий глобальный риск можно по темпу его развития (Солженицын: революция определяется темпом.) Темп этот будет в случае глобального риска ошеломительным, чтобы люди не могли успеть понять, что происходит и правильно приготовиться. Однако для разных классов событий ошеломляющими будут разные скорости. Чем невероятнее событие, тем меньшая его скорость будет ошеломляющей. СССР казался чем-то настолько вечным и незыблемым, что даже растянутый на многие годы крах казался ошеломляющим. Системный кризис, в котором точка максимальной катастрофичности постоянно сдвигается (как пожар, перекидываясь с одного объекта на другой), обладает гораздо большим ошеломляющим потенциалом.
При этом под «ошеломлением» следует понимать способность событий создавать неправильное о себе впечатление, возможно, в форме шока будущего – и соответственно вызывать неправильную на них реакцию, ещё более их усиливающую. Конечно, некоторые сразу поймут суть происходящего, но ошеломление означает распад единой картинки происходящего в обществе, особенно у властей. Поэтому произойдёт ослепление и голоса «Кассандр» не будут услышаны – или будут понятны неверно. Более быстрые процессы будут вытеснять более медленные, но не всегда внимание будет успевать на них переключиться.