Т. А. Шиппи и Джеку Коэну, без помощи которых эта книга никогда не была бы написана
| Вид материала | Книга |
- П. А. Волынкин Здесь представлены стенограммы лекций, по материалам которых была написана, 159.39kb.
- Как была написана эта книга и почему, 2515.93kb.
- Введение, 1642.94kb.
- Н. А. Бердяев "Самопознание" Революция, коммунизм, свобода. Книга, 219.08kb.
- Прежде чем вы начнете чтение, вы вправе ожидать ответа на некоторые простые вопросы., 5087.11kb.
- Первая книга о маркетинговых войнах была написана еще тогда, когда конкуренция переживала, 1854.76kb.
- Амонашвили исповедь отца сыну издательский дом шалвы амонашвили лаборатория гуманной, 1301.83kb.
- Атакже Лизе Джименез, просто потому что она Лиза. Вступление Во вступлении лучше всего, 1040.21kb.
- Предисловие, 3031.86kb.
- Ее истории, а также Эвелин Фредиксену, Майки Нейлсону, Джастину Паркеру и Эвану Крауфорду, 3094.82kb.
Керрик так никогда и не понял, что жизнь ему спас его возраст. Не то, чтобы Вайнти пощадила его, потому что он был так молод: она испытывала настолько сильную ненависть к устузоу любого возраста, что с удовольствием наблюдала бы их смерть. Исел была слишком стара, чтобы усвоить новый язык, особенно такой сложный, как язык йилан. Для нее марбак был единственным способом разговора, и они много смеялись с другими женщинами, когда охотники с Ледяных Гор приходили в ее палатку и говорили так плохо, что их с трудом можно было понять. Она была всего лишь глуповатым, насмешливым представителем тану. Поэтому она не выказывала особого интереса к изучению языка йилан и довольствовалась заучиванием наизусть нескольких звуков, доставлявших удовольствие марагу, и получением за это пищи. Иногда она даже запоминала движения тела, сопровождавшее эти слова. Для нее это было глупой игрой, и она умерла за веру в это.
Керрик никогда не думал о языке отдельно от бытия. Он был слишком молод, чтобы изучить язык без сознательных усилий. Если бы ему сказали, что в языке йилан есть сотня понятий, которые можно комбинировать в 125 миллионов вариаций, он только пожал бы плечами. Это ничего не значило для него, ибо он не мог считать и не представлял числа больше двенадцати. Все, что он изучил, он изучил без сознательных усилий. Но теперь, по мере языкового роста, Энги привлекала его внимание к очевидным утверждениям, способам интерпретации понятий и заставляла его повторять движения тела до тех пор, пока он не стал делать их верно.
Из-за невозможности изменять участками цвет своей кожи, он был вынужден обучаться так называемому сероцветному разговору. В диких джунглях, на заре или в сумерках, йиланы общались без изменения цвета, так подбирая выражения, что он становился не нужен.
Каждое утро своего заключения, когда открывалась дверь, он ждал своей смерти. Он слишком хорошо помнил резню саммад, уничтожение всех живых существ - мужчин, женщин, детей, даже мастодонтов. Его и Исел тоже могли убить в один из дней, альтернативы не было. Когда безобразный мараг вместо смерти принес пищу, Керрик понял, что их резня откладывается на один или несколько дней. После этого он молча следил за происходящим, стараясь не смеяться, когда глупая Исел день за днем совершала ошибки. У него была гордость охотника и он не помогал ни ей, ни марагу. Через несколько дней он обнаружил, что понимал кое-что из того, что говорит Энги, когда разговаривает с другим марагом, который бил его и связывал и которого он ненавидел гораздо сильнее. Теперь сохранять молчание стало еще важнее, чем прежде, чтобы не выдать секрета его знания. Это был маленький успех после предшествующих ему несчастий.
А затем Вайнти убила девушку. Он не жалел об этом, потому что она была глупа и вполне заслуживала присоединиться к своей саммад. Только когда Вайнти схватила его, и он увидел на ее челюстях свежую кровь, выдержка изменила ему. Позднее, стараясь объяснить свой страх смерти от этих острых зубов, он говорил себе, что охотился всего один раз, что никто не воспринимал его как охотника. И действительно, он испугался больше, чем тогда, когда копье пронзило марага под водой. Откровенно говоря, за своим ужасным страхом, он едва лишь сознавал, что жизнь ему спасло умение говорить.
Керрик по-прежнему не сомневался, что однажды, когда мургу надоест возиться с ним, они убьют его. Но этот день был в будущем, а сейчас он позволил себе немножко надеяться. Каждый день он понимал все больше и говорил все лучше. Однако, с того момента, как Керрик попал сюда, он еще не покидал этой комнаты. Если они не собираются его держать под замком, то в один из дней ему позволят выйти и тогда он сможет бежать. Мургу ходили переваливаясь, и он был уверен, что сможет бежать быстрее, чем они, если они могут бегать. Это была его тайная надежда и потому он делал все, что ему говорили, и надеялся, что его мятежность будет забыта.
Каждый день начинался одинаково. Сталлан открывала дверь, входила и одинаково внимательно осматривала Керрика. Хотя он больше не сопротивлялся, охотница швыряла его на пол и, больно надавливая коленом на спину, накладывала живые кандалы на его щиколотки и запястья. Затем Сталлан терла его голову струной-ножом, удаляя отросшие волосы. Энги появлялась позднее, с фруктами и гелевым мясом, которое он все-таки заставил себя есть, ведь мясо означало силу. Керрик никогда не говорил со Сталлан, если та не била его, требуя ответа, что случалось очень редко. Он знал уже довольно много, чтобы не надеяться на сострадание этого безобразного, хриплоголосого существа.
Но Энги во всем была другой. Острым мальчишеским взглядом он присмотрелся к ней вблизи и заметил, что она реагирует иначе, чем остальные мургу. Прежде всего она выразила свое огорчение, когда была убита девушка, а Сталлан эта сцена доставила удовольствие, и она одобрила ее. Когда Энги появлялась вместе со Сталлан, речь Керрика улучшалась, и он был уверен, что может сказать именно то, что хочет. Когда же Сталлан приходила сюда одна, Керрик начисто забывал все до следующего утра.
Однажды утром, когда они пришли вместе, он ничего не сказал, но тело его было таким неуклюжим, что Сталлан обошлась с ним грубее, чем обычно. Когда его руки были вытянуты вперед и холодные оковы заняли свое место, он заговорил:
- Почему ты причиняешь мне боль и связываешь меня? Я же не делал тебе больно?
Единственным ответом Сталлан был жест отвращения и удар по голове, но краем глаза мальчик заметил, что Энги прислушивается.
- Мне тяжело говорить, когда я связан, - сказал он.
- Сталлан, - произнесла Энги, - он говорит правду.
- Он же нападал на тебя, или ты забыла?
- Нет, не забыла, но это было, когда его только что принесли сюда. И вспомни, он напал на меня только тогда, когда думал, что я причиняю боль самке, - она повернулась к Керрику. - Ты хочешь снова напасть на меня?
- Никогда. Ты мой учитель. Я знаю, что если я говорю хорошо, ты наградишь меня пищей и не сделаешь мне больно.
- Меня удивляет, что устузоу может говорить, но это еще дикое существо и должно быть надежно обездвижено, - непреклонно ответила Сталлан. - Вайнти возложила ответственность за это на меня, и я выполню приказ.
- Пожалуйста, выполняй, но освободи ему хотя бы ноги. Это сделает разговор с ним легче.
В конце концов, Сталлан неохотно согласилась и в тот день Керрик трудился особенно старательно, зная, что его тайный план продвинулся вперед на один шаг.
Не умея считать дни, Керрик не особенно заботился о том, сколько прошло времени. Когда он был на севере со своей саммад, зима и лето резко отличались друг от Друга, и было важно знать время года для охоты. Но здесь, в бесконечной жаре, прошедшее время не имело значения. Порой дождь барабанил по прозрачному иллюминатору вверху, а иногда его заменяли облака. Керрик знал только, что прошло много времени со смерти Исел.
Однажды их ежедневный урок был неожиданно прерван. Скрежет в замке привлек внимание их обоих и, повернувшись, они увидели открывающуюся дверь. Пока Вайнти входила в дверь, Керрик мысленно приветствовал новое происшествие.
Хотя мургу были очень похожи друг на друга, он научился замечать различия, и Вайнти была одной из тех, кого он никогда не забудет. Он автоматически сделал знак покорности и уважения, когда она двинулась к нему, и с удовольствием отметил, что она в хорошем настроении.
- Ты хорошо потрудилась со своим дрессированным животным, Энги. Глупые фарги не могут ответить так быстро и ясно, как делает он. Пусть он говорит еще.
- Ты можешь беседовать с ним сама.
- Вот как? Я не верю этому. Это похоже на отдачу приказаний лодке и получение от нее ответа. - Она повернулась к Керрику и сказала. - Иди влево, лодка, иди влево.
- Я не лодка, но могу идти влево.
Он медленно прошел по комнате, пока Вайнти выражала недоверие и восторг одновременно.
- Стань передо мной и скажи имя, которое тебе дали.
- Керрик.
- Это ничего не значит. Ты - устузоу, поэтому не можешь говорить правильно. Это нужно произносить так: Экерик.
Вайнти не могла понять, что именно этот единственный звук означал его имя. Она слегка изменила его и теперь в целом это означало: - медлительный, глупый. Но Керрика это мало заботило.
- Экерик, - сказал он, затем повторил, - медленный, глупый.
- Это почти так же, как говорить с фарги, - заметила Вайнти. - Но ты видишь, как нечетко он произносит: "медленный, глупый"?
- Он не может лучше, - объяснила Энги. - У него нет хвоста и он не может правильно выполнить все движения. Но все же он старается воспроизводить их.
- Скоро мне понадобится это существо. Урукето привез из Ингебана Эхекак, которая работает с Ваналпи. Она тщеславна и толста, но она лучший ученый ум Энтобана, и останется здесь, пока мы нуждаемся в ее помощи. Я хочу ублажать ее всеми способами и надеюсь, что устузоу привлечет ее внимание. Зрелище говорящего устузоу должно иметь успех.
Когда она повернулась к нему, Керрик выражал только почтительное внимание. В отличие от йилан, у которых что на уме, то и на языке, он умел лгать. Вайнти оглядела его с головы до ног.
- Он выглядит грязным. Нужно его помыть.
- Он моется ежедневно. Это его естественный цвет.
- Отвратительно. Так же как его пенис. Нельзя ли заставить убрать его в сумку.
- У него нет сумки.
- Значит нужно сделать и прикрепить ему. Такого же Цвета, как его плоть, чтобы не было заметно. А почему его череп поцарапан?
- Мех ежедневно убирается. Это твой приказ.
- Действительно, мой, но я не приказывала делать это таким способом. Поговори с Ваналпи, пусть найдет другой способ убирать его. И сделай это немедленно.
Керрик выражал покорную благодарность и смирение, пока они не ушли. Однако, не успела Сталлан опечатать дверь, как он позволил себе выпрямиться и громко рассмеяться. Это был суровый мир, но в свои девять лет он отлично овладел искусством выживания в нем.
Ваналпи пришла в тот же день в сопровождении Сталлан и обычной свиты своих помощников и нетерпеливых фарги. Их было слишком много для такого маленького помещения, и Ваналпи приказала всем, кроме первого помощника, ждать снаружи. Помощник положила узлы и контейнеры на пол, а Ваналпи тем временем ходила вокруг Керрика, разглядывая его вблизи.
- Я никогда не видела таких существ вблизи и живыми, - сказала она, - но мне приходилось анатомировать их.
Говоря это, она находилась за спиной Керрика, поэтому он не все слышал. В переводе с йиланского это звучало примерно так: резать - мертвое - тело - отдельно - изучать.
- Скажи, Сталлан, он действительно говорит?
- Это животное. - Сталлан не разделяла общего интереса и хотела его смерти.
- Говори! - приказала Ваналпи.
- О чем ты хочешь поговорить со мной?
- Великолепно! - воскликнула Ваналпи. - Чем вы пользуетесь для удаления меха?
- Струной-ножом.
- Очень плохо. Эти штуки годятся только для резки мяса. Принеси унутака, - приказала она помощнице.
Коричневое, слизнеподобное существо вытряхнули из контейнера на ладонь Ваналпи.
- Я использую это для подготовки образцов. Они переваривают мех, но не портят кожу. Правда пока я использовала его на мертвых образцах, сейчас посмотрим, как они действуют на живых.
Сталлан швырнула Керрика на пол и наклонилась над ним; пока Ваналпи сажала унутака ему на голову. Существо медленно поползло ему по черепу.
- Очень хорошо, - объявила Ваналпи. - Плоть не повреждена, а мех удален. Теперь другая проблема - ему обязательно нужна сумка. У меня есть выделанная шкура, почти точно подходящая по цвету. Остается примерить ему по месту и окончательно отделать. Я пущу по ее краю повязки, и она прилипнет к телу.
- Ну, хорошо, а сейчас встань сюда.
Керрик едва не расплакался от грубого и оскорбительного обращения, но сдержался. Мургу не должны видеть его плачущим. Холодный слизняк еще ползал по его голове. Когда он двинулся обратно, Керрик взглянул на маленькие куски кожи, которые как раз примеряли на него, и забыл о твари, которая медленно ползла по реснице его глаза.
Никогда, за всю короткую жизнь, он не предполагал, что будет носить сумку, сделанную из хорошо выделанной кожи Исел - девушки, убитой у него на глазах.
Глава 15
- Я долго думала о твоем статусе, - сказала Энги. - И пришла к выводу, что ты нижайший из низших.
- Я - нижайший из низших, - согласился Керрик, стараясь сосредоточиться на ее речи и не обращать внимания на ползающего по его черепу унутака. Шел всего третий день, как тот очищал его тело от волос, и Керрик находил это отвратительным. Он с нетерпением ждал, когда тот кончит, чтобы смыть его липкие следы. Сейчас унутак ползал по его затылку, и мальчик мог вытереть лишенные бровей и ресниц глаза тыльной частью ладони.
- Ты не очень внимателен, - сказала Энги.
- Я стараюсь. Я нижайший из низших.
- Но ты говоришь это не так. Ты никак не научишься делать это правильно, а сейчас это необходимо. Смотри: я - нижайший из низших.
Керрик заметил ее согбенную позу, подогнутый хвост и постарался повторить.
- Уже лучше. Тебе нужно побольше практиковаться, потому что скоро ты будешь в обществе тех, кто правит здесь, а они не потерпят искажения языка.
- Откуда ты знаешь, что я нижайший из низших? - спросил Керрик.
- Вайнти - эйстаа и правит здесь, в Альпесаке. Она выше всех. Под ней, но бесконечно выше тебя и меня находятся Сталлан, Ваналпи и другие, которые приказывают в городе. У них есть свои помощники и, конечно, фарги, которые во всем прислуживают им. Хотя сейчас ты говоришь лучше, чем многие фарги, ты должен быть ниже их, поскольку они йиланы, а ты только говорящий устузоу, но все же животное.
Керрика нисколько не заинтересовала структура их сложных общественных отношений, рангов и привилегий. Сейчас его занимало новое, никогда прежде не слышанное слово.
- Что такое фарги?
- Они... ну просто фарги.
Едва сказав это, Энги осознала глупость такого утверждения. Долгое время она сидела неподвижно, пытаясь достичь ясности. Это было трудно. Энги никогда не задумывалась об этом. Она просто принимала факт их существования
Поскольку Энги готовила устузоу к выступлениям перед Высшими, она решила объяснить ему все с самого начала.
- Когда молодые покидают берег рождений, они уходят в море. Много лет они живут в океане, потому что рыбы много, а опасностей мало. Все, кто выходят в океан одновременно, принадлежат к одной эфенбуру. Они эфенселе друг друга и связаны узами, которые сохраняются всю жизнь. Постепенно они взрослеют и покидают океан. Самцов сгоняют в одно место и приводят в город, потому что они слишком глупы, чтобы обеспечивать себя сами. Это очень тяжелое время для каждого, ведь им нужно найти собственную дорогу в жизни. Пищи много, но есть и опасности. Жизнь сосредоточена в городах, и молодежь идет туда. Они слушают и учатся, и те, что научились говорить, и есть фарги. Ты же находишься еще ниже, чем они.
- Я понял это, но не понял относительно самцов. Фарг - это самки?
- Конечно.
- Но ты же самец...
- Нет. Ты никогда не видел самцов, потому что их содержат в канале.
Новость ошеломила Керрика. Самки, все мургу - самки! Даже отвратительная Сталлан. Действительно, все у мургу не имело смысла. У тану все могли говорить, даже молодежь, а у мургу нет. Наверное, они были слишком глупыми.
- А что происходит с теми, кто не научился говорить? - спросил он.
- Это не должно тебя интересовать. Достаточно запомнить, что даже нижайшие фарги из тех, кто не умеет говорить или говорят с трудом, выше тебя.
- Я нижайший из низших, - согласился Керрик и подавил зевоту.
Вскоре их урок был прерван скрипом открывающейся двери. Керрик постарался скрыть ненависть, которую испытывал всегда, когда входила Сталлан. Она принесла закрытый контейнер.
- Время пришло, - сказала она. - Вайнти хочет представить устузоу.
Керрик не протестовал, когда Сталлан взяла унутака и провела им по нему с головы до ног. Потом ей не понравились живые кандалы, державшие его руки, и она заменила их на свежие. Затем извлекла из контейнера длинную тонкую ленту, которая извивалась, когда она держала ее за один конец.
- Нам не нужны неприятности с этим устузоу, - сказала Сталлан, толкнув Керрика назад и захлестнула существо вокруг его шеи. Затем она закрепила пасть животного на его собственном теле, сделав тем самым петлю, и крепко взялась за другой его конец.
- Прикажи ему следовать за тобой, - обратилась она к Энги, недовольная, что Керрик был чем-то большим, чем дрессированное животное. Они были равны в своей ненависти друг к другу.
Керрика это не задело: впервые после захвата он мог увидеть, что находится за дверью. У него сохранились лишь смутные воспоминания о боли, лесе и деревьях, когда его первый раз несли сюда. Сейчас он был настороже и изо всех сил старался казаться послушным. Энги широко распахнула дверь, и он последовал за ней: руки его были крепко связаны впереди, а сзади шла Сталлан, крепко державшая конец петли.
Перед ним тянулся тускло освещенный зеленый туннель. Пол у него был плетеный, как пол тюремной камеры, но стены были менее плотными. Их образовывали растения многих видов, тонкие и толстые стволы деревьев, вьющиеся лозы, цветущие кусты и многие странные растения, названия которых он не знал. Перекрывающиеся листья скрывали происходящее по сторонам. В многочисленных коридорах он мельком замечал движущиеся фигуры, которые затем появлялись в освещенных солнцем отверстиях. Он поглядел на них искоса, ослепленный после долгого заключения. Свет причинял боль, но он смотрел слезящимися глазами, стараясь разглядеть все.
- Вот все это и есть Альпесак? - думал он. Когда Энги рассказывала об этом, он представлял себе гигантский лагерь с бесчисленными палатками, уходящими вдаль.
Коридор вдруг кончился открытым пространством, гораздо большим, чем все то, мимо чего они проходили. Глаза Керрика уже привыкли к свету, и он разглядел группу йилан, стоявших вокруг этого пространства. Сталлан выкрикнула какую-то команду, и фарги покорно расступились в стороны, освобождая проход. По плотно утоптанной земле они прошли до дальней стены, где стояла небольшая группа. Двое из них были весьма высокопоставленные, потому что даже на таком расстоянии были заметны согбенные спины прислуги. Когда они подошли ближе, Керрик узнал Вайнти: она была одной из тех, кого он никогда не забудет. Рядом с эйстаа сидела на корточках очень толстая йилан, кожа которой натянулась, готовая лопнуть. Вайнти знаком приказала им остановиться и повернуться к толстяку.
- Перед тобой, Эхекак, один из устузоу, совершивших преступление, о котором тебе известно.
- Толкните его ближе, - тонким голосом приказала Эхекак. - Он не кажется очень уж опасным.
- Этот пока еще молод. Взрослые они огромных размеров.
- Интересно... Покажите мне расположение его зубов.
Пока Керрик ломал голову над смыслом этой фразы, Сталлан схватила его за голову и раздвинула челюсти, чтобы Эхекак могла заглянуть ему в рот. Та была заинтригована зрелищем.
- Очень похожи на экземпляры, которые имеются у Ваналпи. Это весьма интересно и их нужно изучать. Я уже вижу день, когда Альпесак превзойдет все другие города своими знаниями об устузоу и их практическом использовании.
Вайнти излучала удовольствие.
- Есть кое-что еще, что ты должна знать об этих существах. Они говорят.
Эхекак отступила назад, выражая одновременно недоверие, удивление и уважение.
- Покажите, - приказала Вайнти.
Сталлан подтащила Керрика поближе, а Энги - стала так, чтобы он мог видеть ее...
- Скажи свое имя этим высочайшим над тобой, - сказала она.
- Я - Керрик, нижайший из низших.
Эхекак не скупилась на похвалы.
- Великолепный образец дрессировки. Никогда прежде я не встречала животное, которое могло бы произнести свое имя.
- Он может и больше, - заметила Энги, - он может говорить почти как йилан. Если хочешь, можешь побеседовать с ним.
Восторг и недоверие Эхекак были велики. Наконец она наклонилась вперед и произнесла очень медленно и отчетливо:
- Я поняла, в чем дело. На самом деле ты не можешь говорить.
- Я могу говорить очень быстро и очень четко.
- Просто тебя хорошо выдрессировали.
- Нет. Я научился, как учатся фарги.
- В океане?
- Нет, я не умею плавать. Я научился говорить, слушая Энги.
Эхекак даже не взглянула на Энги, и речь ее была полна презрения.
- Это очень хорошо. Сердечные слова говорит та, что причинила так много неприятностей далекому, славному Инегбану. Ничего удивительного, что глупое животное, вроде этого, нашло общий язык с Дочерью Смерти. - Она повернулась к Вайнти. - Тебя можно поздравить с умением делать что-то из ничего: город из джунглей, оратора из устузоу, учителя из бессмертной. Явно будущее Альпесака всегда будет теплым.
Вайнти жестом отпустила Энги и Керрика и обратилась к Эхекак:
- Я помню эти слова всегда. Новый мир означает новые дела, и мы сделаем свои хорошо. А сейчас - не хочешь ли мяса? У нас здесь есть много разновидностей, которые ты никогда не пробовала.
Эхекак щелкнула челюстями, выражая свое удовольствие.
- Это именно то, что я хотела бы изучать для себя.
"Поешь и лопни, толстый мургу". - Это была мысль, Керрика, но даже намека на нее не было в его покорной позе.
- Верните его на место, - приказала Вайнти.
Сталлан дернула за петлю и потащила Керрика за собой. Он спотыкался, почти падал, но не жаловался. Они покинули большое открытое пространство и вернулись в зеленые тоннели города. Сталлан свернула в один из них, и Керрик осторожно осмотрелся. Когда вокруг никого не оказалось, он вскрикнул от боли.
- Помоги мне... такая боль... это штука на моей шее... я задыхаюсь...
Сталлан повернулась и ударила Керрика по голове за то, что тот посмел побеспокоить ее. Но она знала, что хозяева города хотят сохранить это существо живым, а потому распустила петлю. Бросив свободный конец, она потянула животное за голову.
Керрик повернулся и побежал, не обращая внимания на гневный рев за его спиной.
Беги, мальчик, беги так быстро, как могут нести тебя ноги, быстрее, чем любой мургу. Вдруг перед ним появились двое ничего не знающих мургу.
- Уходите! - приказал он, и они послушались.
Глупые, глупые существа... Петля хлопала по его плечу, он поднял руку и рванул ее, чтобы не задерживала его. Пробегая через одно из открытых мест, он оглянулся через плечо и увидел, что Сталлан далеко за ним. Он был прав - эти существа не могли бегать.
Он побежал легче, свободнее. Так он мог бежать весь день. Легкие размеренно прокачивали воздух, ноги шлепали по плетеному полу.
Ничто не останавливало его. Когда он видел впереди группы мургу, то выбирал другой путь, а фарги расступались в стороны, когда он приказывал. Один мараг не ушел, попробовав вместо этого схватить мальчика, но тот увернулся от этой неловкой попытки и побежал дальше. Оказавшись наконец один в закрытом листьями уголке, он остановился, чтобы отдышаться и подумать.
Город все еще окружал его. Солнце пробивалось между листьями и слепило его. Сейчас было далеко за полдень, значит, море находилось за ним, а суша впереди, в направлении садящегося солнца. Именно туда и должен он идти.
Город переходил в поля без резкой границы. Теперь Керрик двигался быстрым шагом, переходя на бег, только когда его замечали.
Вскоре он был уже на дальнем поле. Джунгли по ту сторону ограды выглядели мрачно и враждебно. Но это не испугало мальчика. Он проскользнул под изгородью и обомлел: перед ним стояло огромное существо. Существо не двигалось, но внимательно разглядывало человека.
Страх парализовал Керрика. Существо было огромным: больше чем мургу, больше чем мамонт. Сердце мальчика колотилось так бешено, что казалось, будто оно сейчас выпрыгнет из груди. Однако существо не делало попыток приблизиться к человеку, а всего лишь рассматривало его.
Очень медленно, с остановками, Керрик начал обходить существо и оказался наконец в спасительной темноте леса.
Свобода! Он ликовал! Раздвинув лианы, Керрик ступил на холодную землю джунглей.
Однако двинуться вперед он не смог: лианы прилипали к его ногам и плотно обвивали их.
Это были не обычные лианы. Он рвал их, пытался их бить, но все было бесполезно. Он был связан, и достаточно крепко. Извиваясь в холодных объятиях лиан, Керрик увидел йилан, шедших к нему по полю.
Обессилевший, совершенно не готовый к сопротивлению, мальчик повернулся лицом к лесу и почувствовал, как двупалые лапы грубо схватили его.
Прощай, свобода! Он снова стал пленником.