Самооценка личности как основа компетентности руководителя
| Вид материала | Документы |
- 1 Самооценка младшего школьника, 82.32kb.
- Личность руководителя международной образовательной программы в контексте профессиональной, 91.17kb.
- «Особенности развития самооценки у учащихся», 65.85kb.
- Готовность учителя к использованию информационных технологий в педагогической деятельность, 67.97kb.
- Зимняя И. А. Ключевые компетентности как результативно-целевая основа компетентностного, 2005.29kb.
- Методика «самооценка личности» (О. И. Мотков) (модификация методики Б. А. Сосновского., 622.43kb.
- Диплом по психологии Самооценка учениками 10 класса своих организаторских и лидерских, 548.85kb.
- Экспертная оценка психологических характеристик личности руководителя, 274.53kb.
- Доклад «Аналитическая культура руководителя», 64.48kb.
- Эвристический потенциал личности как когнитивная основа модернизации российского образования, 333.86kb.
Самооценка личности как основа компетентности руководителя
Самооценка – представление человека о себе (или образ самого себя), совокупность его мнений о своем характере, внешности, своих способностях и недостатках, своем месте в социуме и своем влиянии на окружающих.
Применительно к практике управления можно определить самооценку руководителя как его ощущение своего соответствия (или несоответствия) должности, статусу, а также конкретной ситуации. Только при достаточно высокой самооценке руководитель ориентирован на реализуемых целях и перспективах работы. При сниженной самооценке, которую следует интерпретировать как невротическое нарушение социальной адаптации, даже первоклассно подготовленный профессионально менеджер сохраняет бессознательную ориентацию не на дело, а на самоутверждение, т.е., на повышение самооценки, разумеется, преимущественно за счет подчиненных. При этом он вкладывает энергию в заведомо ложный проект (ценность любой личности не требует доказательств), а также угнетающе действует на самооценку подчиненных, снижая их мотивацию на общее дело и ухудшая психологический климат в коллективе. Карательная установка руководителя в отношении подчиненных – это, безусловно, следствие его собственного комплекса неполноценности. Разумеется, свои действия и мотивы в этом случае он сам себе объясняет щадящим самолюбие образом, а именно как проявление своего долга, обязанности быть строгим и взыскательным и т.д. Но это не более чем так называемая рационализация: психологическая эго-защита, побуждающая искажать реальность ради сохранения самоуважения.
Руководитель не имеет права подчинять интересы общего дела своим личным невротическим проблемам, которые, в свою очередь, становятся источником психологических и производственных проблем в коллективе, напротив, его задача профессионально разрешать возникающие конфликты. Поэтому задача повышения именно психологической компетентности руководящего персонала, повышения самооценки, рефлексии и психического здоровья в целом – достойная цель в деле улучшения качества и стиля управления.
Когда и каким образом формируется самооценка? Основоположник семейного консультирования Вирджиния Сатир следующим образом отвечает на этот вопрос: «…самооценка не передается по наследству, она приобретается. И происходит это в семье… Младенец, появившийся на свет, не имеет прошлого и определенной шкалы самооценки у него нет, ему приходится полагаться на опыт окружающих и их оценку его деятельности. Первые 5-6 лет самооценка ребенка формируется исключительно в семье. … Внешние воздействия лишь усиливают высокую или низкую самооценку, приобретенную в семье. Ребенок с высокой самооценкой способен выдерживать неудачи, которые постигают его в школе или среди сверстников. Ребенок же с низкой самооценкой может быть очень талантливым, делать большие успехи и все равно терзаться сомнениями по поводу собственной значимости и ценности».
Взрослый человек обладает своего рода иммунитетом против негативного оценивания со стороны окружающих, ребенок же простодушно верит оценкам старших (преимущественно – родителей). «Каждое слово, выражение лица, жест или действие со стороны родителей есть информация, которую получает ребенок о своей ценности».
Взрослые имеют массу возможностей снизить качество жизни своему ребенку в будущем, используя запретные приемы воспитания. К их числу отнесем следующие: а) ставить в пример другого ребенка. Вместо ожидаемого желания подражать у ребенка возникает раздражение, ощущение, что он не дотягивает до той высокой планки родительских ожиданий, которую они ему завышают (возможно, из лучших воспитательных соображений); б) рекомендовать ребенку «исправиться», из чего с неизбежностью следует, что в своем нынешнем статусе он их не устраивает; в) отреагировать на проступок словами: «Ну, я так и знал!» («От меня ничего другого и не ждут»). Разумеется, приведенный перечень имеет продолжение.
Приведенные примеры вполне закономерно могут быть экстраполированы из сферы воспитания в сферу управления: пространство управления и воспитания во многом тождественные области: неуместные технологии в воспитательном процессе непригодны и в практике управления.
Существует два принципиально разных подхода к задаче усовершенствования управляемой структуры. Первый из них пригоден только для работы с неодушевленным объектом и заключается в том, чтобы, сосредоточившись на имеющихся недостатках, искоренить их, логично полагая, что устраненное несовершенство радикально улучшит ситуацию в целом. В работе же с людьми этот подход оказывается не только неэффективным, но и просто запретным: поступающая при этом ребенку (или подчиненному) оценочная информация о результатах его усилий носит исключительно негативный, критический характер, снижая его самооценку и блокируя его мотивацию к дальнейшей деятельности.
Напротив, повышая самооценку подчиненного, делая акцент на имеющихся достижениях, мы сохраняем возможность стимулирования дальнейшей совместной работы и улучшения ее качества.
«Властный начальник постоянно критикует, осуждает и никогда не прощает ошибок. А хорошую работу он принимает как данность. Руководители команд сегодня знают, как важно сегодня поощрять хорошую работу своих подчиненных, а не надоедать им, критикуя ошибки и неэффективность работы … Вместо того, чтобы ругать подчиненного за то, что он где-то ошибся, спокойно скажите ему: Вы делаете прогресс в работе, но нам много еще предстоит сделать. Давайте я покажу Вам, как это можно сделать быстрее».
Иначе говоря, изменить действия другого к лучшему можно повышая, но никогда не понижая его самооценку. Критикуя, и тем самым снижая самооценку, мы провоцируем оборонительную реакцию человека. Бессознательно стремясь восстановить уязвленное самолюбие, он, скорее всего, станет отрицать оправданность критики и мысленно (или словесно) обесценивать нас как источник критики самого ценного, что есть у любого человека – его самоуважения.
Остановимся подробнее на признаках высокой и низкой самооценки в поведении человека, начав при этом «от противного», т.е., отказавшись изначально от расхожего заблуждения, приравнивающего высокую самооценку к высокомерию и заносчивости. На деле позиция «я – в центре, а все – по бокам» - следствие крайней потребности в повышении самоуважения, что выражается в бессознательном искажении реальности: человек избирательно фиксирует внимание лишь на слабостях и недостатках окружающих, интерпретирует их действия в негативном смысле, что дает ему основание ощутить свое превосходство. Но уже само желание повышать уровень собственной значимости любой ценой – свидетельство недостатка уверенности в себе, а нарочито пренебрежительное отношение к ценности и значимости окружающих – выражение агрессии как одной из форм неуверенности.
Как же выражается в поведении личности высокая индивидуальная самооценка и самоуважение?
«Человек с высокой самооценкой создает вокруг себя атмосферу чистоты, честности, ответственности, сострадания и любви. Он чувствует, что его ценят и уважают, что благодаря его присутствию мир вокруг стал лучше. Он верит в себя, хотя способен попросить о помощи. Но он знает и то, что сам способен принимать решения. Он ценит себя, а потому готов ценить и окружающих. Он принимает себя и других такими, какие они есть. Энергичные люди практически всегда обладают высокой самооценкой. Конечно каждый из нас переживает такие моменты, когда хочется все бросить, когда переполняет усталость, жизнь постоянно разочаровывает, а проблемы кажутся неразрешимыми. Но энергичный человек воспринимает эти ощущения именно так, как они того заслуживают, то есть как моменты кризиса, из которого можно выйти невредимым».
Суммируя сказанное, перечислим признаки высокой самооценки. Это, во-первых, жизнерадостность, оптимистичность и готовность преодолевать трудности, извлекая уроки из неудач, но не теряя присутствия духа; во-вторых, это доброжелательность к окружающим, готовность принимать их такими, какие они есть; в-третьих, это способность любить (в значении отдавать, помогая, делясь, бескорыстно и с радостью делая все возможное для блага других).
«Другие люди, наоборот, проводят основную часть жизни, страдая от низкой самооценки. Ощущая свою невысокую ценность, они все время думают, что их обманут, обидят, недооценят … Чтобы защититься, они выстраивают оборонительную стену – стену недоверия, из-за чего испытывают чувство одиночества и оказываются в полной изоляции. Они отдаляются от окружающих, становятся апатичными индифферентными как к себе, так и к другим … Порой они стараются побольнее задеть или унизить окружающих».
Результатом таких приобретенных по большей части в раннем детстве установок становятся следующие личностные характеристики: подавленность и пессимистичность, критичность к окружающим, невротический страх неодобрения, осуждения, насмешек, отвержения со стороны окружающих, одиночество, неспособность любить (т.к. такой человек «слишком погружен в себя, слишком уязвим, слишком боится людей» Х254) и неспособность к творческой самореализации. Препятствием готовности любить и возможности реализовать себя в избранной, интересующей области становятся аномальная концентрация на себе и своих невротических проблемах. Практически чем бы ни занимался профессионально такой человек, реальной целью его остается лишь цель повышения самооценки. В том случае, если сферой его профессиональной деятельности является менеджмент, руководство, страдающей стороной неизбежно становятся подчиненные, за счет унижения которых и достигается повышение его самооценки. Итак, главную роль в формировании низкой самооценки играют патогенные условия
жизни ребенка в семье, где он не чувствует себя в безопасности, любимым и ценным. В результате у него развивается "базальная тревога» - чувство своей беспомощности перед враждебным миром, которое он пытается смягчить, вырабатывая такие защитные стратегии, как погоня за любовью, стремление к власти или отчуждение».
Т.е., вариантов неуверенного поведения (ситуативного или хронического) – всего три: заискивание, нападение и бегство. Пытаясь справиться с ощущением своей незащищенности, ненужности, человек может принять решение о смирении и соглашательстве и начать движение к людям; может принять агрессивное или экспансивное решение и начать движение против людей; или же может принять решение об отчуждении , уходе от людей». Следует признать, что ситуативно, периодически к той или иной модели неуверенного поведения прибегает большинство людей (реальной практической пользы это поведение не приносит, а лишь дает иллюзию преодоления чувства страха). Если же такое поведение становится обычным (например, человек пытается искать поддержки и одобрения у всех и каждого или постоянно высокомерен в общении), то психокоррекция становится не просто желательной, а необходимой.
Каждый из перечисленных вариантов неуверенного поведения в границах биографии отдельного невротика (в психоаналитическом смысле этого слова, т.е., человека, страдающего нарушением социальной адаптации) может разрастаться до масштабов генеральной жизненной стратегии, направляя жизненную энергию в ложное русло и препятствуя спонтанной самореализации личности. При этом сам человек, разумеется, не склонен оценивать свое оборонительное, вынужденное поведение как невротическое. В дело идет рационализация, защищающая самолюбие: заискивающий объяснит свои действия своими чудесными человеческими качествами, переполняющей его любовью к людям. В действительности же главное испытываемое им чувство – чувство страха неодобрения со стороны других (надо ли пояснять, что страх и любовь – не одно и то же).
Агрессор полагает свою тенденцию к нападению вынужденным, спровоцированным враждебным окружением, способом самообороны. «Сдавшийся без боя», отказавшийся от реализации своих целей (в конечном счете – из страха потерпеть неудачу) объяснит свои действия присущим ему «философским складом ума», исключающим житейскую суету из числа достойных занятий. «Он живет, словно в театре сидит, а происходящее на сцене его не слишком волнует» (Х224)
Поскольку проницательность, искушенность в анализе мотивов действий людей (других и себя самого) являются одной из основных компетентностей профессионального руководителя, а бессознательное оборонительное поведение, свойственное человеку с невысокой самооценкой, – явление отнюдь не уникальное, рассмотрим каждую из моделей неуверенного поведения подробнее.
1. Заискивающая модель поведения
Заискивающий человек – само согласие с другими, он «склонен подчиняться другим, зависеть от них и ублажать их» (Х., 188) «Все, чего бы ты ни захотел, - это хорошо. Я здесь, чтобы тебе было хорошо». Заискивающий говорит в извиняющемся тоне, пытается угодить, извиняясь, оправдываясь и со всем соглашаясь («Сам я ничего не стою, а Вы – совершенство»). Он – «безбилетный, бесправный пассажир» (Х 188). Понятно, что для такого неизменного согласия с другими свои собственные чувства надо подавить, а своими реальными интересами пожертвовать. Эти две позиции – подавление чувств и жертвование своими интересами – являются решающими для диагностики заискивания. Зададимся вопросом, какова же цель человека, который в здравом уме жертвует своими интересами? Этот ли путь способен привести его к успеху? Ответ удручающе прост: уговаривает окружающих быть к нему лояльнее, не снижать, а желательно повысить ему самооценку, т.к. он остро нуждается в помощи и защите, т.е., как и всякий человек со сниженной самооценкой, единственным и бессознательным желанием он имеет ее повышение. И до того момента, пока самооценка не будет стабилизирована, цели спонтанной самореализации, свойственные уверенному в себе человеку, останутся невостребованными.
2. Агрессивная модель поведения
Внутреннее самоощущение агрессивного человека – одиночество, отсутствие поддержки со стороны других людей, неудачливость. Избранный же при этом способ борьбы с чувством неполноценности – обвинение и подчинение окружающих. Именно унижение другого наполняет агрессора ощущением своей значительности. Так же, как и в случае заискивания, цель истинной самореализации подменяется у агрессивной личности самоутверждением, т.е., задачей повышения самооценки. «Он прославляет и взращивает в себе все, что означает власть. Власть по отношению к другим влечет за собой потребность превзойти их, так или иначе встать над ними, (…) быть открыто высокомерным, амбициозным, агрессивным и требовательным, он ощущает самодовольство, он пренебрегает другими, требуя восхищения или слепой покорности. Он стремится манипулировать ими или подавлять их и сделать их зависимыми от себя. (…) Он рвется всеми силами к восхищению, почитанию и признанию, он озабочен, чтобы ему подчинялись и смотрели на него снизу вверх. Ему ненавистна самая мысль о том, чтобы уступить, дать поблажку или зависеть от другого».
Агрессию иногда путают с уверенным поведением. Такого рода смешение можно встретить и в популярной психологической литературе. Однако это вещи не только разные, но и просто противоположные и взаимоисключающие. Сравним, к примеру, задиристость маленькой, сварливой и заполошной болонки со спокойствием, значительностью и самодостаточностью ньюфаундленда, который и головы не повернет в сторону ее истерического лая. В этом примере болонка – воплощение преувеличенной самообороны в ситуации, когда никакой реальной угрозы фактически нет. Ньюфаундленд же демонстрирует выдержку и самообладание существа, знающего себе цену. Отметим кстати этот способ реагирования как самый результативный в том случае, когда вы сами становитесь жертвой чьей-то агрессивной атаки (грубости, несправедливого обвинения и т.д.): сохранивший лицо и не утративший самообладания всегда выходит победителем.
Бытовые проявления агрессии не обязательно связаны размахиванием кулаками. Сюда могут быть отнесены следующие поведенческие реакции: перебивать на полуслове собеседника, навязывать свое решение, игнорируя мнение другого, давать непрошенные советы (при этом другой человек вынужден оправдываться, что посмел действовать по-своему), не отвечать демонстративно на заданный вопрос или приветствие и.т.д. Частым проявлением агрессии является открытое и осознанное попирание правил этикетного поведения.
Еще один распространенный вариант агрессивного поведения – демонстрация высокомерия, заносчивости, снобизма. Гримаса превосходства, надменности, не сходящая с лица агрессора, не имеет ничего общего с его внутренним самоощущением. Человек пребывает в состоянии подавленности своей несостоятельностью (которая, напомним, не имеет иных причин, чем комплекс неполноценности, приобретенный в раннем детстве «благодаря» сложившейся педагогической практике родителей). При этом находится негодный способ преодоления внутреннего конфликта: исказить в своем восприятии реальность, приписывая другим несуществующие пороки или акцентируя внимание исключительно на недостатках и промахах окружающих, что дает агрессору шанс возвыситься в своих глазах. Даже саму потребность невротического соперничества, когда для ощущения своей значительности человеку необходимо превзойти окружение, следует признать агрессивной и контрпродуктивной тенденцией личностного развития.
Мужской и женский варианты агрессивного поведения, совпадая по сути, различаются по формам проявления. Типичное проявление мужской агрессии – бравада своей «мужественностью» и подавление окружения. Женская агрессия проявляется преимущественно вербальным путем: доминировать в разговоре, перебивать собеседника и оставлять последнее слово исключительно за собой. Отметим кстати, что к проявлениям мужской агрессии общество в целом более терпимо, чем к женской. В частности, это налагает повышенные требования на женщин-руководителей в плане продуманности линии своего поведения в коллективе: попытки подчеркивать статусную дистанцию между ней и другими сотрудниками обычно не встречают понимания команды. Ее агрессивный стиль принимают как должное только склонные к заискиванию, ищущие покровительства сотрудники. Более авторитетные и независимые члены коллектива, не склонные подыгрывать авторитарному давлению, дистанцируются от такой руководительницы, что ослабляет производственный потенциал группы в целом.
Общая мера агрессивности определяется той легкостью, с которой человека можно спровоцировать на агрессивную вспышку: «заводящийся с пол-оборота» - неуверенный в себе и агрессивный, сохраняющий выдержку и самообладание в преодолении сложных, конфликтных обстоятельств – уверенный в себе, его действия встречают понимание и уважение окружения.
Третья отмеченная нами ранее модель неуверенного поведения – бегство – на практике представлена двумя своими разновидностями: расчетливой (попыткой надеть маску «идеала» на своем месте) и отстраненной (демонстрацией полного равнодушия к производимому на окружающих впечатления). Остановимся на каждой из них более подробно.
3. Расчетливая модель поведения («надевание маски»)
Внешне человек выглядит чаще всего холодным, сдержанным, собранным, он никогда не демонстрирует своих чувств, говорит «правильные» вещи абстрактными словами и монотонным голосом. Излишняя невротическая сосредоточенность на себе и производимом на окружающих впечатлении очевидна, она лишает человека возможности спонтанного и полноценного общения, взаимопонимания с другими людьми, подменяя его суррогатной демонстрацией своего несуществующего, «идеального» «я». К сожалению, эта модель является очень распространенной формой «самопрезентации» неуверенных в себе людей, работающих в социальной сфере. Примерами могут служить подчеркнутый академизм в обращении с пациентами у начинающего врача или преувеличенная, «величавая» пафосность человека, впервые оказавшегося в президиуме.
4. Отстраненная модель поведения
Стратегия последнего варианта неуверенного поведения состоит в демонстрации полной незаинтересованности в производимом на окружающих впечатлении («у меня другие интересы, другие цели, другой круг общения, мне безразлично, что эти люди думают обо мне»). Причем этот спектакль разыгрывается не только и не столько для окружающих, сколько для себя самого. Не признаваться в своей невротической зависимости от одобрения или неодобрения другими людьми – способ убежать от разочаровывающего ощущения неполноценности, несостоятельности, непризнанности.
В качестве примера можно вспомнить такую лекторскую манеру, когда преподаватель практически не встречается взглядом со студентами во время лекции, прохаживаясь вдоль доски или бесстрастно глядя поверх голов слушателей. Подобная самоизоляция обычно вызывает у слушателей смутное подозрение, что их присутствие для лектора не является необходимым, и если они вдруг бесшумно удалятся из аудитории, это останется им незамеченным.
Каким образом отражается невротическое развитие личности на стиле и качестве работы и трудовой деятельности вообще, ее мотивации, установках, целях и каков характер невротических затруднений у каждого из рассмотренных вариантов сниженной самооценки?
Агрессивная личность, как правило, склонна переоценивать свои способности и таланты. Любая критика, независимо от степени ее основательности и справедливости, воспринимается как враждебные нападки. Его потребность в признании его работы безгранична. «Благодаря» своей вымышленной непогрешимости и исключительности он «не способен доверять другим, по крайней мере, коллегам и сверстникам» (Х264), не может по достоинству оценить заслуг коллег, принципиально не видит существующих в его работе нарушений. Из-за его неуемного честолюбия интересует его в основном только «внешний результат – успех, престиж, торжество» (Х266). Организуя что-то, он использует диктаторские методы: он склонен «унижать и эксплуатировать, а не стимулировать, убивать радость и инициативу, а не пробуждать их». (Х267)
Трудности заискивающего типа связаны с его склонностью недооценивать свою одаренность, преуменьшать значимость и ценность своей работы, он полон терзающих его сомнений и избыточно критичен к себе. Его охватывает внутренняя паника и тяжелые предчувствия перед началом важной и ответственной работы, из-за чего он часто не до конца реализует свой творческий потенциал и, как следствие, занимает скромную должность, не соответствующую его реальным возможностям и уровню профессиональной подготовки.
Точно так же довольствуется малым и «ушедший в отставку», «убежавший» от жизни носитель отстраненной или расчетливой моделей неуверенного поведения. Но если проблема «заискивающего» - в его неадекватной, чрезмерной зависимости от одобрения, симпатии и поддержки окружающих, то у устранившегося от активной жизни безразличие, безынициативность, медлительность и непродуктивность – это проявление его генеральной стратегии отчуждения и обесценивания своих возможных достижений. Он сверхчувствителен к любому принуждению и зависимости и склонен скорее снизить свои жизненные стандарты до минимума и жить пассивно и инертно, чем стать жертвой ожидаемой негативной оценки своих усилий.
В противоположность многообразию невротических моделей поведения существует лишь один вариант поведения уверенного, в психологии называемого ассертивностью.
Ассертивность – спокойное, уверенное, естественное и гармоничное поведение человека, сосредоточенного не на себе и производимом впечатлении, а на реальных стоящих перед ним целях, добиваясь которые, он, тем не менее, не выходит за границы приличий, т.е., действует в такой манере, чтобы окружающие могли это принять.
Непонимание природы невротизма и невротического самоутверждения обычно приводит «закомплексованную» личность, вознамерившуюся «накачать» себя самоуверенностью, к наращиванию агрессии, т.е., к попыткам отстаивания своих позиций за счет подавления окружения. Подобную реакцию можно «во всей красе» наблюдать в поведении подростков, демонстративно самоутвердающихся, попирая общепринятые нормы поведения или в карательной установке в отношении подчиненных, свойственной невротичному начальнику.
В действительности уклонение от осознания и признания своих истинных мотивов и потребностей создает лишь иллюзию благополучия. Агрессия ни в коей мере не решает проблему низкой самооценки, а отрицание наличия психологической проблемы, не позволяет принять правильные решения, скорректировать свои взаимоотношения с окружающими и тем самым изменить жизнь к лучшему.
Итак, первый шаг на пути к самоутверждению – осознание своих истинных чувств к окружающим людям: перед людьми не стоит заискивать, их не нужно завоевывать и подавлять, от них нет причин дистанцироваться. «Путь к этой цели – это рост осознания и понимания себя самого. Знание это не является целью само по себе, но служит средством освобождения сил спонтанного роста. (…) Теряя невротическую одержимость собой, мы обретаем свободу роста, освобождаемся для любви и заботы о других людях». (Х29) Второй шаг – скорректировать свои истинные жизненные цели, освободив их от ложных задач, связанных с самоутверждением, погоней за славой и величием, и направить их на реализацию своего человеческого и профессионального потенциала, на решение стоящих перед человеком больших и малых задач.
Сфера межличностных отношений в плане достижения стоящих перед человеком целей оказывается одной из самых трудных: выровнять взаимоотношения с кем-то из окружения, поступающим неприемлемым для нас образом – задача едва ли не более сложная, чем разрешение проблем, требующих исключительно интеллектуальных или физических усилий. Но и цена успеха в подобном деле оказывается весомой: именно добиваясь от окружающих того, чтобы с нами считались, мы тем самым повышаем самоуважение. И, наоборот, отказываясь от того, чтобы попытаться изменить сложившиеся неприемлемые для нас отношения в желательном направлении, мы, хотя и обвиняем в дурном нраве и невменяемости другого («С ним – бесполезно!..»), тем не менее, утверждаемся в чувстве беспомощности, зависимости и неполноценности.
Рассмотрим в этой связи возможные варианты в ситуации, когда человек, отказываясь от идеи добиться понимания и уважения своих чувств и прав, подавляет возникающее негативное чувство фрустрации. Во-первых, возможен вариант, когда подавление негативных чувств, вызванных неприемлемыми действиями другого, становится привычным способом реагирования, с которым человек вынужденно смиряется. Однако подобная практика не остается без фатальных последствий для самого человека: вытесненные негативные чувства разрушительным образом действуют на соматическую сферу (в первую очередь – на сердечно-сосудистую систему).
Во-вторых, неотреагированные негативные чувства могут спровоцировать всплеск неконтролируемых эмоций в самый неподходящий момент: в запальчивости высказанные обидчику накопившиеся претензии способны существенно осложнить, а не прояснить проблемную межличностную ситуацию.
В-третьих, с целью снятия накопившегося психического напряжения, порожденного неспособностью «поставить себя» негативные чувства могут быть перенаправлены в «третью» сторону: ситуация обсуждается с третьим лицом, не являющимся реальным участником конфликта. Но получаемые при этом сочувствие и моральная поддержка ничего принципиально не меняют в коллизии самой ситуации: возникшая проблема подлежит рассмотрению и разрешению именно между участниками этой ситуации.
Наконец, в-четвертых, для урегулирования неприемлемой для человека ситуации могут привлекаться силы третьей стороны – «заступника», способного защитить обиженного и восстановить справедливость. Такая победа «из третьих рук», конечно, восстанавливает справедливость, но ничего принципиально не добавляет самоуважению «потерпевшего», а лишь укрепляет его в позиции беспомощности и несамостоятельности.
Таким образом, именно опыт успешного отстаивания своих позиций в приемлемой для окружающих форме – единственный реалистичный путь повышения самооценки.
На практике установка преследования своих целей в такой форме, чтобы окружающие сочли бы ее приемлемой, уважительной, содержательно сводится к идее принципиального отказа от использования моделей неуверенного поведения в любом из его вариантов, а в плане формы самопрезентации – к усвоению манеры поведения, свойственной зрелой и уверенной в себе личности. Даже если первоначально подобный «аутоимиджмейкинг» потребует некоторых целенаправленных усилий, конечный результат оправдает затраченную энергию: нами уже упоминалось, что демонстрация спокойной, неагрессивной, но последовательной в отстаивании своих позиций манеры поведения, побуждает на бессознательном уровне считаться с такой личностью.
Итак, на какие же сигналы в поведении, манере держать себя в обществе бессознательным образом обращают внимание окружающие, оценивая нас? Таких «точек» привлечения внимания несколько:
1. Взгляд – прямо в глаза (несколько больше половины времени общения). Недостаточный зрительный контакт озадачивает собеседника, порождает атмосферу недосказанности, неискренности и отчуждения. При этом наш взгляд не должен быть слишком пристальным, оценивающим: не стоит провоцировать оборонительных реакций собеседника. Если же взгляд самого собеседника кажется недобрым, тяжелым, критическим, можно сфокусироваться на его переносице: как правило, человек не замечает, куда именно мы смотрим, а нас его негативно оценивающий взгляд перестает угнетать. В арсенале приемов из области нейролингвистического программирования есть и такой, на первый взгляд, шутливый способ смягчить нелюбезно настроенного визави: представить себе, что на его переносице помещается нечто приятное для нашего взора (цветок, бриллиант или, к примеру, стодолларовая купюра). Наш потеплевший взор ничего не подозревающий собеседник примет на свой счет и, вероятно, ответно проникнется большей симпатией, что позволит улучшить атмосферу общения с ним.
2. К нашим словам собеседник отнесется с большим вниманием, если мы сумеем «вложить в свой взгляд больше энергии», особенно в тот момент, когда мы хотим придать большее значение нашим словам (но, разумеется, не «перестараться» при этом).
3 . Иногда в популярной психологической литературе можно встретить рекомендацию держать лицо не прямо, а слегка приподняв подбородок. Однако простейшего эксперимента достаточно, чтобы убедиться, что люди однозначно воспринимают такую манеру как проявление высокомерия и заносчивости. С другой стороны, до обидного просто произвести впечатление оробевшего новичка: достаточно слегка опущенной головы и испуганного взгляда «исподлобья». Иначе говоря, вертикальное положение лица является в ситуации общения оптимальным.
4. Жестикуляция в манере уверенной в себе личности выглядит спонтанно, естественно. Ее не надо подавлять, ее не стоит и форсировать. Как нервозная суетливость, так и неподвижная скованность не добавят благоприятного впечатления нашему выступлению, а ведь именно от зрительного впечатления от нашего облика во многом будет зависеть отношение слушателей к нашим словам. Психология восприятия публичного выступления именно такова: вначале аудитория оценивает внешность оратора (главные пункты внимания – выражение лица, одежда, поза, динамика рук), а в дальнейшем смысл выступления оценивает сообразно вынесенному вердикту. Если выступающему не удалось вписаться в ожидания аудитории своим внешним обликом, содержательно его речь будет восприниматься скептически или даже иронично. Коррекции внешней манеры самопрезентации может способствовать видеотренинг публичного выступления, традиционно проводимый для студентов МФУ в рамках курса «Психология делового общения».
5. Сбивчивая торопливость и повышенный тон в речи – признаки волнения, а, в свою очередь, волнение – признак неуверенности. Поэтому, начиная свое выступление перед аудиторией, следует с самого начала дать себе установку не спешить и придерживаться более низких тонов в своем голосовом диапазоне. Как правило, чем важнее фрагмент вашего выступления, тем медленнее должен быть темп. Начинающие ораторы пытаются выделить главное повышением громкости, более опытные – именно замедлением темпа. Деловой женщине стоит помнить и о том, что она говорит в среднем в полтора раза быстрее мужчины. Этот факт налагает дополнительные требования к манере говорить публично, если в аудитории присутствуют мужчины.
6. Известно, что отличительной особенностью когнитивного стиля женщины является манера, во-первых, говорить на несколько тем одновременно, а во-вторых, подразумевать иной смысл, чем содержащийся в сказанных ей словах. Для женщины собеседницы не составит труда адекватно понять ситуацию, на мужчин же женское многословие и необходимость читать между строк действует, как правило, угнетающе (на этом факте, собственно, основан мужской скепсис в отношении «женской логики»). Поэтому в деловой беседе с мужчиной женщина правильно поступит, если, во-первых, выстроит весь спектр проблем последовательно, одна за другой, а с другой – станет говорить кратко, прямо и буквально, избегая «вставных новелл» и семантических обертонов.
7. Специалисты подсчитали, что во время эмоциональной беседы у женщины в течение десяти секунд шесть раз может измениться выражение лица. Лицо мужчины же в типичном случае останется бесстрастным. Сказанное не означает, что мужчины не испытывают эмоций. Дело в том, что головной мозг мужчин и женщин эволюционировал под разные задачи: в то время как от охотника жизнь требовала держать свои эмоции под контролем, женщине в ее постоянном общении с детьми и другими соплеменницами важно было быть правильно понятой, форсируя мимические движения лица. Поэтому очень уместным оказывается профессиональный совет театральных режиссеров: излишне «не хлопотать лицом».
8. Наконец, рекомендация, касающаяся не внешней, а содержательной стороны поведения уверенного в себе человека, может быть сформулирована так: честность и спонтанность. Попытки кривить душой из опасения обидеть другого, придумать более вескую аргументацию заметны и однозначно интерпретируются собеседником как слабость, неспособность отстаивать свои позиции и провоцируют другую сторону наращивать агрессию, подавляя интересы партнера. Неубедительно звучит и попытка обосновать свою позицию несколькими причинами вместо одной, т.к. воспринимается обычно как оправдание (оправдываться – одно из проявлений неуверенного, вынужденного поведения). Напротив, спокойно и веско высказанные аргументы типа «к сожалению, это невозможно», по своей природе не предполагают продолжения дискуссии и помогают отстаивать свои позиции. Задача формулируется именно так: сказать правду и именно правду, но такими словами, чтобы человек не был обижен. Оговоримся, что в любом случае другой стороне легче пережить мягко, но честно и прямо высказанное мнение, чем блуждать в дебрях подозрений и догадок относительно нашей истинной позиции.
В качестве примера сошлемся на опыт известного отечественного кинорежиссера, который описал свои душевные терзания в ситуации, когда после премьеры неудачного, с его точки зрения, фильма друга-кинематографиста тот с надеждой спрашивает: «Ну, как?»
«Я обычно говорю: это, конечно, успех! Но не бесспорный…».
Другой запомнившийся пример – интервью Маргарет Тетчер, данное ей много лет назад тогда еще советскому тележурналисту. Не сказав ни единого откровенно критического слова о малоэффективной советской плановой экономике, она сформулировала предельно аккуратно: «Но ведь может быть и другой подход…и т.д.».
Подводя итог всему сказанному и говоря словами американских психологов Фишера и Ури, следует сделать различие между проблемой переговоров и их участниками: быть жестким и последовательным в преследовании своих целей и мягким по отношению к людям.
Уровень самооценки личности – слишком сложная психологическая задача для того, чтобы ее решение было возможно с помощью какой-либо одной диагностической методики, хотя, разумеется, в науке наработан немалый арсенал тестов, ставящих именно такую цель. Остановимся на экспериментально-психологической методике УСК («Уровень субъективного контроля»), позволяющей оценить сформированный у испытуемого уровень субъективного контроля над разнообразными жизненными ситуациями, поскольку он самым тесным образом коррелирует с высокой или, напротив, заниженной самооценкой.
Инструкция : пометьте каждое из утверждений опросника знаком «+», если вы согласны с данным утверждением или знаком «-», если не согласны.
Текст опросника.
1. Продвижение по службе больше зависит от удачного стечения обстоятельств, чем от способностей и усилий человека.
2. Большинство разводов происходит оттого, что люди не захотели приспособиться друг к другу.
3. Болезнь – дело случая: если уж суждено заболеть, то ничего не поделаешь.
4. Люди оказываются одинокими из-за того, что сами не проявляют интереса и дружелюбия к окружающим.
5. Осуществление моих желаний часто зависит от везения.
6. Бесполезно прилагать усилия для того, чтобы завоевать симпатию других людей.
7. Внешние обстоятельства – родители и благосостояние – влияют на семейное счастье не меньше, чем отношения супругов.
8. Я часто чувствую, что мало влияю на то, что происходит со мной.
9. Как правило, руководство оказывается более эффективным, когда руководитель полностью контролирует действия подчиненных, а не полагается на их самостоятельность.
10. Мои отметки в школе чаще зависели от случайных обстоятельств (например, от настроения учителя), чем от моих собственных усилий.
11. Когда я строю планы, то я, в общем, верю, что смогу осуществить их.
12. То, что многим людям кажется удачей или везением, на самом деле является результатом долгих целенаправленных усилий.
13. Думаю, что правильный образ жизни может больше помочь здоровью, чем врачи и лекарства.
14. Если люди не подходят друг другу, то, как бы они ни старались, наладить семейную жизнь они все равно не смогут.
15. То хорошее, что я делаю, обычно бывает по достоинству оценено другими.
16. Дети вырастают такими, какими их воспитывают родители.
17. Думаю, что случай или судьба не играют большой роли в моей жизни.
18. Я стараюсь не планировать далеко вперед, потому что многое зависит от того, как сложатся обстоятельства.
19. Мои отметки в школе больше всего зависели от моих усилий и степени подготовленности.
20. В семейных конфликтах я чаще чувствую вину за собой, чем за противоположной стороной.
21. Жизнь большинства людей зависит от стечения обстоятельств.
22. Я предпочитаю такое руководство, при котором можно самостоятельно определять, что и как делать.
23. Думаю, что мой образ жизни ни в коей мере не является причиной моих болезней.
24. Как правило, именно неудачное стечение обстоятельств мешает людям добиться успеха в своем деле.
25. В конце концов, за плохое управление организацией ответственны сами люди, которые в ней работают.
26. Я часто чувствую, что ничего не могу изменить в сложившихся отношениях в семье.
27. Если я очень захочу, то смогу расположить к себе почти любого.
28. На подрастающее поколение влияет так много разных обстоятельств, что усилия родителей по их воспитанию часто оказываются бесполезными.
29. То, что со мной случается, - это результат моих собственных действий.
30. Трудно бывает понять, почему руководители поступают так или иначе.
31. Человек, который не смог добиться успеха в своей работе, скорее всего, не приложил достаточно усилий.
32. Чаще всего я могу добиться от членов моей семьи того, что я хочу.
33. В неприятностях и неудачах, которые были в моей жизни, чаще были виноваты другие люди, чем я сам.
34. Ребенка всегда можно уберечь от простуды, если за ним следить и правильно его одевать.
35. В сложных обстоятельствах я предпочитаю подождать, пока проблемы разрешатся сами собой.
36. Успех является результатом упорной работы и мало зависит от случая или везения.
37. Я чувствую, что от меня больше, чем от кого бы то ни было, зависит счастье моей семьи.
38. Мне всегда было трудно понять, почему я нравлюсь одним людям и не нравлюсь другим.
39. Я всегда предпочитаю принять решение и действовать самостоятельно, а не надеяться на помощь других людей или на судьбу.
40. К сожалению, заслуги человека часто остаются непризнанными, несмотря на все его старания.
41. В семейной жизни бывают такие ситуации, которые невозможно разрешить даже при самом сильном желании.
42. Способные люди, не сумевшие реализовать свои возможности, должны винить в этом только самих себя.
43. Многие мои успехи были возможны только благодаря помощи других людей.
44. Большинство неудач в моей жизни произошло от неумения, незнания или лени и мало зависело от везения или невезения.
Обработку результатов следует проводить по приведенным ниже ключам, суммируя все совпадения со знаком «+» со всеми совпадениями со знаком «-».
«+»: 2, 4, 11, 12, 13, 15, 16, 17, 19, 20, 22, 25, 27, 29, 31, 32, 34, 36, 37, 39, 42, 44.
«-»: 1, 3, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 14, 18, 21, 23, 24, 26, 28, 30, 33, 35, 38, 40, 41, 43.
Отметим, что в данном случае мы ограничиваемся обобщенным показателем уровня субъективного контроля, в то время как полный вариант исследования по методике УСК предполагает наличие не только этого суммарного показателя, но и еще шести шкал, соответствующих отдельным сферам регуляции деятельности (это шкалы интернальности в области достижений, в области неудач, в семейных отношениях, в области производственных отношений, в отношении здоровья).
Средний показатель общей интернальности составляет 33,4 пунктов (случаев совпадения с ключом). Значения ниже 23 пунктов соответствуют экстернальным установкам личности (о понятиях интернальности и экстернальности и их корреляции с уровнем самооценки личности – см. ниже).
Итак, люди различаются по тому, как и где они локализуют контроль над значимыми событиями своей жизни. Возможны два полярных варианта такой локализации:
интерналы считают, что большинство важных событий в их жизни было результатом их собственных действий. Ответственность за происходящее они видят в себе, в своем поведении, характере, способностях, поступках.
экстерналы полагают, что происходящие с ними события являются результатом действия внешних сил: других людей, обстоятельств, благоприятной или неблагоприятной среды, судьбы и т.д.
Разумеется, экстернальность или интернальность не являются врожденными свойствами личности: речь идет о бессознательных установках, следование за которыми имеет многочисленные и часто драматические следствия.
Самое главное из этих следствий, интересующее нас в русле проблемы самооценки личности – высокая степень корреляции между показателем интернальности и уровнем самооценки.
Исследование самооценок людей с разными типами субъективного контроля показало, что люди с низким показателем интернальности характеризуют себя как эгоцентричных, зависимых, нерешительных, агрессивных, неуверенных, несамостоятельных, раздражительных. Люди с высоким УСК считают себя добрыми, независимыми, решительными, справедливыми, способными, дружелюбными, самостоятельными, невозмутимыми. Таким образом, УСК связан с ощущением человеком своей силы, достоинства, ответственности за происходящее, с самоуважением, социальной зрелостью и самостоятельностью личности.
Перечислим попутно и другие личностные характеристики личностей с высоким и низким УСК:
1. Людям экстернального типа присуще приспособление и уступчивость (т.е., зависимое поведение).
Напротив, интерналы меньше склонны подчиняться давлению других и сопротивляются, когда чувствуют, что ими манипулируют, они остро реагируют на потерю личной свободы или ее ограничение (проявления ассертивности).
2. Интерналы целеустремленны, социально активны, ответственны, собранны. У них развито чувство долга, и окружающим они внушают чувство доверия (поскольку самооценка, как мы помним, заметна со стороны).
Экстерналы непостоянны, небрежны, подвержены влиянию случая и обстоятельств, неорганизованны, потворствуют желаниям, игнорируют обязанности (следствие бессознательной установки обвинять в своих проблемах других и снимать ответственность с себя).
3. Интерналы эмоционально устойчивы, спокойны, выдержанны (понимание того, что «все – в моих руках»), у них высокая сила воли.
Экстерналы эмоционально неустойчивы, тревожны, депрессивны, могут быть агрессивны, подозрительны (результат установки на собственную беспомощность и зависимость от произвола окружения).
4. Интерналам свойственно информационно-поисковое поведение, когнитивная активность: установка полагаться в жизни, прежде всего, на себя приводит к стремлению быть информированным, компетентным, профессиональным.
Экстерналы обнаруживают тенденцию плыть по течению, они пассивны и несобранны (нет причин прилагать усилия, если все – в руках «судьбы»).
5. В роли руководителя интерналы склонны ориентироваться на вознаграждение, мотивирование коллектива на профессиональные достижения и поощрение трудовой активности и инициативы. Сами они также лучших результатов добиваются на самостоятельных участках работы. Стиль их руководства можно охарактеризовать как демократический, а подход к управлению – как командный.
Экстерналы больше верят в силу принуждения, чрезмерной строгости и требовательности, подавлению инициативы сотрудников и апелляции к официальному статусу руководителя (все перечисленное – следствие невротической авторитарности).
Поводя итог сказанному, можно сказать, что показатель УСК определяет, взял к настоящему моменту испытуемый ответственность за себя и свою жизнь на себя или инфантильно обвиняет во всех своих бедах обстоятельства и окружающих. Во втором случае его установки фактически являются установками потенциального неудачника (несмотря на реально имеющиеся у него способности и возможности).
Именно поэтому осмысление проблемы самооценки может внести существенный вклад в динамику личностного роста студента, а понимание своих бессознательных установок и контроль над ними являются базовой компетентностью потенциального руководителя.
Уровень личностной зрелости личности и выбор адекватного ему управленческого подхода.
В отличие от физиологического процесса взросления индивида, личностный рост не является перманентным и неизбежным: личностное развитие человека может замедлиться и прекратиться на любом из этапов жизни человека. Причины нарушения динамики личностного роста следует искать, прежде всего, в неблагоприятных социальных условиях жизни индивида, окружении, не способном создать необходимых стартовых предпосылок для гармоничного и своевременного развития личности. Подобная ситуация, к сожалению, отнюдь не является исключительной в любых слоях и категориях населения любой страны. В результате паспортный возраст человека отнюдь не означает автоматически адекватного ему уровня личностной зрелости. Взрослый по годам человек может сохранять мироощущение, систему ценностей, готовность или неготовность принимать на себя ответственность за свои действия, свойственные в идеале более раннему уровню развития: юношескому, подростковому, детскому и даже младенческому.
Поскольку управленческий подход не может быть универсальным, а требует учета специфики личности подчиненного, рассмотрим подробнее каждый из перечисленных этапов личностного развития и соответствующую ему систему адекватных управленческих принципов (оговорившись при этом дополнительно, что речь идет не о возрастной психологии как таковой, но о ситуации стагнации в личностном развитии взрослых людей).
1. Взрослый человек, остановившийся в своем развитии на уровне младенца
Реальный грудной младенец, делающий свои первые шаги в осмыслении мира вокруг себя и себя самого в мире, занят изучением происходящего в непосредственной близости от себя: его близких, игрушек и т.д. Он простодушно потребляет заботу, любовь и внимание окружающих, не пытаясь, разумеется, в ответ позаботиться о ком-то из них. Но то, что так трогательно в младенце, не может умилять в действиях взрослого, сохранившего младенческие установки типа: «Мне – первому, и наплевать на всех остальных». Мир для такого человека тотально непонятен, его уровень развития делает его не просто неконкурентноспособным в социуме. Подобно тому, как маленький ребенок (начиная с 5 – 6 месяцев) начинает пугаться незнакомых взрослых, взрослый «младенец» ощущает себя потерянным в потенциально враждебном мире. В результате у него может развиться враждебность и тенденция к уничтожению всего непонятного (непонятное часто раздражает и в значительно более зрелом возрасте).
Абстрактное мышление у такого индивида принципиально отсутствует, в своих действиях он руководствуется не размышлением об их возможных последствиях, но примитивными эмоциями: гневом, желанием, страхом. Цель существования – выжить любой ценой. Отношение к окружающим – чисто потребительское, теплых человеческих чувств он ни к кому испытывать не способен.
Разумеется, ни один работодатель отнюдь не заинтересован в таком сотруднике, а между тем такой отставший в развитии человек жизненно нуждается в «кукловоде»: указаниях и патронаже со стороны другого человека или социальной инстанции, осуществляющей курирование такой категории населения. Но и в этом случае их удел – примитивная, рутинная работа и жизнь на задворках общества. Однако чаще они бывают востребованы в криминальной среде на самых низших ролях.
Примерами людей такого рода могут быть разного рода наемники, «солдаты удачи», поклонники религиозным культов сатанинского толка, некоторые категории душевнобольных людей, просто примитивные, отставшие в своем развитии члены общества, с виду лояльные, но в принципе непредсказуемые. Разумеется, страны со значительным процентом такого населения – это страны третьего мира, где остро стоит задача социальной адаптации данной категории людей
.
2. Взрослый человек, остановившийся в развитии на уровне малыша
Подобно тому, как трех-пятилетний ребенок чувствует себя в безопасности в любящей семье и среди знакомых ему близких людей и испытывает страх и недоверие к людям незнакомым, взрослый «малыш» также остро ощущает границу, делящую мир надвое: «свои» и «чужие». Разумеется, «свои» оцениваются как «хорошие», «чужие» - источник потенциальной угрозы, вызывающий опасение и превентивное неодобрение. Всякая жизненная философия, имеющая в своей основе это разделение на «своих хороших» и «чужих плохих» (например, национализм и ксенофобия любого формата), есть реликт детских страхов, которые личность оказалась неспособной перерасти в процессе взросления.
Мышление таких людей остается традиционным и крайне негибким, в безопасности они чувствуют себя только в привычной среде («все – как у людей», «все - путем»), и всякое отступление от принятого в ней уклада осознается как угроза незыблемости миропорядка, подлежащая осуждению и устранению.
Так же, как и дети по возрасту, взрослые «дети» некритически усваивают правила, нормы, традиции и установки, от кого бы из «старших» они ни исходили, будь то средства массовой информации, начальник по работе или официальная пропаганда. Полученный «инструктаж» самостоятельному осмыслению не подвергается, но принимается как должное и становится руководством к действию.
Другое необходимое условие управленческой специфики в руководстве такими людьми – необходимость внешнего контроля. Вспомним известный пример из классического труда Ортеги-и Гассета «Восстание масс»: пока учитель в классе, дети прилежно учатся, но, стоит ему выйти на минуту из класса, - принимаются «скакать козлом». Т.е., в отсутствие контроля и руководства взрослые «малыши» теряются и ведут себя непредсказуемым образом. Примерами такого поведения могут служить массовое разрушение храмов и крестьянские погромы в ходе Октябрьского переворота 1917-го года или растерянность и стремительная маргинализация многих социально незащищенных слоев российского населения в 90-х годах прошлого века в ходе т.н. «перестройки». Именно в периоды социальных и экономических реформ в обществе патерналистская политика государства в отношении этих категорий населения способна стабилизировать ситуацию в обществе и способствовать успешному проведению общественных преобразований, и, наоборот, отказ в патернализме – шаг одновременно рискованный и негуманный, подобный, например, изгнанию десятилетнего ребенка из дома, сопровождаемому советом жить и работать самостоятельно.
Наконец, третий элемент специфики управления в отношении этой категории людей – учет их неготовности брать ответственность за происходящее, в том числе – за свои собственные действия – на себя. Причины своих проблем и неудач они видят в неблагоприятных обстоятельствах, происках других людей, среде, судьбе и т.д.
В нашей стране значительность доли такого населения объясняется ее гигантской территорией и низкой плотностью населения: жители географически отдаленных селений имеют иные стартовые условия для гармоничного личностного развития, чем горожане, проживающие в крупном мегаполисе или культурном центре.
Общественный строй, наиболее уместный в стране с преобладающим «детским» населением со свойственной ему тягой к «порядку» и индифферентности к либеральным и демократическим ценностям – монархия или какая-либо разновидность авторитарного режима. Примерами таких стран могут служить Северная Корея, Индия с ее кастовой социальной структурой, значительная (сельская) часть Китая, отдельные регионы в России, США (например, в штате Техас) и т.д.