Бюллетень конституционного
| Вид материала | Бюллетень |
- История возникновения и развития Конституционного Суда РФ стр, 478.65kb.
- Юридический факультет Кафедра конституционного права Ковальчук Ангелина Петровна Студентка, 720.69kb.
- Понятие и предмет конституционного права РФ как отрасли права. Конституционно-правовые, 714.79kb.
- План Предмет конституционного права зарубежных стран. Источники конституционного права, 618.57kb.
- Бюллетень новых поступлений 2004 год, 951.75kb.
- Бюллетень новых поступлений 2004 год, 643.98kb.
- Бюллетень новых поступлений 2008 год, 1745.54kb.
- Бюллетень новых поступлений 2006 год, 932.85kb.
- Бюллетень новых поступлений 2007 год, 702.68kb.
- Бюллетень новых поступлений 2007 год, 1410.65kb.
Тайрер против Великобритании
а) Совет Европы / b) Европейский суд по Правам Человека / c) Палата / d) 25.04.1978 / e) / f) Тайрер против Великобритании / g) решение представлено к опубликованию в Сборнике постановлений и решений, серия А, 26.
Ключевые слова для алфавитного указателя:
Телесные наказания, назначаемые по решению суда / Мера наказания, унижающая человеческое достоинство / Порка / Унижение / Местные требования.
Краткая аннотация:
Телесное наказание, назначенное судом пятнадцатилетнему школьнику, унижает его человеческое достоинство и нарушает Ст. 3 ЕКПЧ.
Недопустимо ссылаться на "местные требования", упоминаемые в Ст. 63 ЕКПЧ, для оправдания меры наказания, противоречащей Ст. 3 ЕКПЧ.
Сокращенное содержание:
Получив несколько ударов тростью за пронос пива в школу, г-н Тайрер, пятнадцатилетний житель острова Мэн, вместе с тремя другими молодыми людьми напал на выдавшего их школьника. Признанный виновным за нападение, г-н Тайрер был приговорен 7 марта 1972 г. к трем ударам розгой местным судом по делам несовершеннолетних. В тот же день в полицейском участке, в присутствии своего отца и врача, он был вынужден приспустить брюки и трусы и склониться над столом для получения трех ударов розгой (статья 5.1 закона 1927 г. о мировых судьях и простых полицейских судах, измененная статьей 8 закона 1960 г. о простых полицейских судах).
Не будучи частью Великобритании, остров Мэн все же является зависимой от Короны ее Величества территорией, за международные отношения которой Великобритания несет ответственность, и к которой применимы положения Конвенции в силу заявления, сделанного британским правительством в соответствии со Ст. 63 ЕКПЧ.
21 сентября 1972 г. г-н Тайрер подал заявление в Комиссию, а в январе 1976 г. заявил ей о своем желании взять его обратно. В марте того же года Комиссия решила все же, что данное дело поднимало вопросы общего характера, относящиеся к соблюдению Конвенции и, следовательно, требовало углубленного рассмотрения спорных моментов.
Суд должен был выяснить, была ли мера, назначенная г-ну Тайреру "наказанием, унижающим человеческое достоинство," и противоречащим требованиям Ст. 3 ЕКПЧ. Уточнив наличие определенной степени "унижения" в "наказании, унижающем человеческое достоинство", Суд подчеркнул, что Ст. 3 ЕКПЧ объясняет унижение личности не только фактом ее осуждения, но и приведением меры наказания в исполнение. Широкая огласка может усилить степень унижения, но и отсутствие таковой не обязательно препятствует классификации понесенного наказания как "унижающего человеческое достоинство". Даже если лицо не было унижено в глазах других, то оно может быть унижено в своих собственных. В данном случае, хотя заявителю и не было нанесено тяжких телесных повреждений, назначенная ему мера наказания состояла в обращении с ним как с материалом, оказавшимся в руках органов государственной власти; она стала посягательством на его человеческое достоинство и физическую неприкосновенность, что конечно же, по мнению Суда, представляет степень унижения, свойственную понятию "наказания, унижающего человеческое достоинство". Следовательно, телесное наказание, назначенное судом г-ну Тайреру, расценивается как нарушение Ст. 3 ЕКПЧ.
Далее, Суд должен был рассмотреть, может ли его вывод о нарушении Ст. 3 ЕКПЧ быть изменен в связи с соответствием меры наказания, примененной к г-ну Тайреру, "местным требованиям", предусмотренным Ст. 63 ЕКПЧ. Отметив, что мнение местной общественности не может само по себе рассматриваться как доказательство необходимости телесных наказаний, назначаемых судом в качестве средства устрашения для поддержания общественного порядка, Суд констатировал, что никакие "местные требования", относящиеся к обеспечению соблюдения общественного порядка, не могут дать право государству прибегать, в силу Ст. 63 ЕКПЧ, к мерам наказания, противоречащим требованиям Ст. 3 ЕКПЧ. Исходя из этого, Суд подтвердил свой вывод, согласно которому телесное наказание, вынесенное заявителю, нарушило Ст. 3 ЕКПЧ.
Идентификационный номер: ECH-1978-S-001
Ирландия против Великобритании.
а) Совет Европы / b) Европейский суд по Правам Человека / c) Пленум / d) 18.01.1978 / e) / f) Тайрер против Великобритании / g) решение представлено к опубликованию в Сборнике постановлений и решений, серия А, 25.
Ключевые слова для алфавитного указателя:
Чрезвычайные меры / Ирландская Республиканская Армия / "Пять методов" / Специальные внесудебные полномочия / Плохое обращение / минимальная тяжесть.
Краткая аннотация:
Чтобы подпасть под действие Ст. 3 ЕКПЧ, плохое обращение должно достичь минимальной степени тяжести, оценка которой зависит от всех обстоятельств дела, а именно, от продолжительности плохого обращения, от его физических и психических последствий, а также, зачастую, от пола пострадавшего лица, от его возраста и состояния здоровья.
Пытка и бесчеловечное или унижающее человеческое достоинство обращение строго запрещены, какими бы ни были деяния пострадавшего от них лица и даже в случае чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации.
Причинив физические и моральные страдания, а также тяжкие психические расстройства во время допросов, вызвав у пострадавших от них лиц чувства страха, угнетенности и неполноценности, "пять методов" ведения допроса "с пристрастием" лиц, содержавшихся под стражей в неустановленных центрах в Северной Ирландии, являются "бесчеловечным и унижающим человеческое достоинство обращением".
Часто повторявшиеся по одной и той же схеме, истязания, которым подвергали сотрудники северо-ирландской полиции многих лиц, содержавшихся под стражей в Палас Барракс осенью 1971 г., стали устоявшейся практикой, подпадающей под действие Ст. 3 ЕКПЧ. Причинившее тяжкие страдания и телесные повреждения, эти истязания приобрели характер "бесчеловечного обращения".
В случае чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации, любая Высокая Договаривающаяся Сторона вправе принять меры, отступающие от обязательств, накладываемых на нее Ст. 5 ЕКПЧ, только в такой степени, в какой это требуется остротой положения.
Разумно рассматриваемые как абсолютно необходимые для обеспечения общественной безопасности, отступления от Ст. 5 ЕКПЧ, вызванные внесудебными мерами лишения свободы, не нарушили ЕКПЧ.
Сокращенное содержание:
16 декабря 1971 г. правительство Ирландии ("правительство-заявитель") подало в Комиссию исковое заявление на правительство Великобритании и Северной Ирландии ("правительство-ответчик"). Суть этого дела составлял кризис в Северной Ирландии.
Точнее, правительство-заявитель обжаловало объем и способы применения мер по задержанию, содержанию под стражей и интернированию, принятых властями Северной Ирландии на основании "внесудебных" полномочий. Эти специальные полномочия, к которым правительство Северной Ирландии прибегло 9 августа 1971 г., остались в силе и после 30 марта 1972 г., когда функции правительства и парламента Северной Ирландии были переданы органам власти Великобритании. По замыслу, такие специальные полномочия должны были прежде всего применяться в отношении Ирландской Республиканской Армии (далее - ИРА), но после 5 февраля 1973 г. они также использовались и против лиц, подозреваемых в причастности к "лояльному" терроризму. Правительство-заявитель утверждало, что меры, принятые на основании этих полномочий, привели к плохому обращению с лицами, лишенными свободы.
Таким образом, Суд должен был высказаться по поводу существования целой установившейся практики, а не конкретных, индивидуальных случаев. Напомнив, что в его задачу входит не судебное рассмотрение террористической деятельности отдельных лиц и объединений, а лишь вынесение решений по жалобам, поданным правительством-заявителем в Комиссию, Суд отметил необходимость, по выполнении вышеуказанной задачи, в любом случае, не терять из виду события, составляющие задний план спора.
Перед тем, как приступить к рассмотрению заявлений о плохом обращении, Суд подчеркнул, что плохое обращение подпадает под действие Ст. 3 ЕКПЧ в том случае, если его тяжесть достигает определенного минимума, оценка которого зависит от всех обстоятельств дела, таких как продолжительность плохого обращения, его последствий для физического и психического состояния лица, а иногда от пола, возраста и состояния здоровья пострадавшего. Далее, Суд отметил, что - каковы бы ни были деяния пострадавшего - Конвенция строго запрещает применение пыток или же бесчеловечного или унижающего человеческое достоинство обращения. Он отметил, что абсолютный характер этого запрещения усилен Ст. 15-2 ЕКПЧ, предусматривающей, что Ст. 3 не терпит никаких отступлений даже в случае общественной опасности, угрожающей жизни нации.
Обратившись к фактическим обстоятельствам дела, Суд проанализировал прежде всего плохое обращение, имевшее место в неустановленных центрах, где проводились допросы. Из общей массы задержанных в августе и октябре 1971 г., четырнадцать лиц было отобрано и отведено в один или несколько неустановленных центров, где они были допрошены "с пристрастием". К ним, в частности, применялось пять особых методов допроса, состоявших в "лишении лица ориентации в пространстве" и "лишении его сенсорных чувств". Применявшиеся одновременно, преднамеренно и в течение долгих часов, они причиняли как физические и моральные страдания, так и тяжкие психические расстройства во время допросов. Вызвав у пострадавших от них лиц чувства страха, угнетенности и неполноценности, эти методы приобретали характер "унижающих человеческое достоинство". Следовательно, Суд пришел к выводу о том, что они расцениваются как "бесчеловечное и унижающее человеческое достоинство обращение" в смысле Ст. 3 ЕКПЧ. Напротив, по мнению Суда, эти методы не были "пыткой" в связи с тем, что причиняемые ими страдания не достигали такой степени интенсивности и жестокости, которые предполагает это понятие. Правительство-заявитель одновременно ссылалось на другие формы обращения, присовокупленные к "пяти методам", которые также противоречили требованиям Ст. 3 ЕКПЧ. Следуя примеру Комиссии, Суд установил, что это было верно только в отношении одного лица. Так как констатация единичных случаев не может служить доказательством их широкой распространенности на практике, Суд пришел к выводу о том, что никакого другого широко практиковавшегося обращения, противоречащего требованиям Конвенции, в этих центрах установлено не было.
Относительно обращения, которому подвергались задержанные в Палас Барракс (Palace Barracks) осенью 1971 г., то, исходя из материалов дела, Суд отмечает, что сотрудники северо-ирландской полиции (Royal Ulster Constabulary - RUC) подвергали истязаниям многих лиц, содержавшихся там под стражей. Часто повторявшиеся по одной и той же схеме, эти истязания не могли рассматриваться как отдельные случаи: взятые в совокупности, они являлись устоявшейся практикой. По мнению Суда, это обращение, причинившее тяжкие страдания и телесные повреждения, имело "бесчеловечный" характер. Но одновременно он не квалифицирует их как "пытку", так как причиняемые ими страдания не достигали такой степени интенсивности, которую предполагает это понятие.
Правительство-заявитель также обжаловало объем и применение мер по задержанию, содержанию под стражей и интернированию, принятых северо-ирландскими властями на основании данных им "внесудебных" полномочий. Оно утверждало, что лишение свободы, вызывавшееся осуществлением этих полномочий с августа 1971 г. по март 1975 г. не отвечало требованиям Ст. 5 ЕКПЧ. Одобрив заключения Комиссии, которые, кстати, не оспаривались правительством-ответчиком, Суд признал, что - в том виде, в каком они осуществлялись - специальные полномочия не соответствовали требованиям Ст. 5 ЕКПЧ по целому ряду пунктов. Таким образом, Суду предстояло определить, оправдывало ли чрезвычайное положение, угрожавшее жизни нации, применение Ст. 15 ЕКПЧ, разрешавшей правительству-ответчику отступать от своих обязательств, предусмотренных Ст. 5 ЕКПЧ. Считая на основании фактических обстоятельств дела абсолютно ясным существование подобного чрезвычайного положения, Суд подчеркнул, что национальные власти, постоянно и напрямую сталкивающиеся с настоятельными и непосредственными требованиями текущего момента, находятся в лучшем положении при определении характера и объема отступлений необходимых для отведения опасности, угрожающей жизни нации. В данном случае, суд должен был убедиться, что, поступая таким образом, государство отступает от своих обязательств "только в такой степени, в какой это требуется остротой положения". В свете фактических обстоятельств дела, Суд полагает, что принятые внесудебные меры могли разумно рассматриваться как абсолютно необходимые для обеспечения общественной безопасности. Расценивая внесудебные полномочия как необходимые с августа 1971 г. по март 1975 г., Суд пришел к выводу, что Великобритания не перешла за грань предела усмотрения, предоставленного государствам - участникам Конвенции Ст. 15-1 ЕКПЧ. Так как требования этой статьи были выполнены, то - при данных обстоятельствах дела - отступления от Ст. 5 ЕКПЧ не нарушили Конвенцию.
Утверждая наличие дискриминации по признаку политических убеждений на том основании, что до февраля 1973 г. специальные полномочия использовались лишь только против лиц, подозреваемых в принадлежности к ИРА, правительство-заявитель настаивало на нарушении Ст. 14 ЕКПЧ, взятой в совокупности со Ст. 5 ЕКПЧ. На основании имеющихся у него в распоряжении материалов, и принимая во внимание пределы своих контрольных полномочий, Суд отметил, что цель, преследуемая при использовании специальных полномочий (до 5 февраля 1973 г. речь шла о ликвидации ИРА), могла рассматриваться как законная, и используемые для ее достижения средства не представлялись несоразмерными. После 5 февраля внесудебные меры лишения свободы служили задачам борьбы с терроризмом как таковым. Суд объяснил, что он не может упрекнуть Великобританию в попытках использовать эти полномочия во всех удобных представлявшихся случаях. Принимая во внимание тот факт, что изначальная разница в обращении не имела продолжения, Суд пришел к выводу о том, что факт какой бы то ни было дискриминации не установлен, противоречащей Ст. 5 ЕКПЧ, взятой в совокупности со Ст. 14 ЕКПЧ.
Так как меры, обжалованные правительством-заявителем на основании Ст. 6 ЕКПЧ, были теми же, которые оно упоминало на основании Ст. 5 ЕКПЧ, то Суд констатировал, что отступления от гарантий судебного характера последней статьи в одинаковой мере применимы к отступлениям от Ст. 6 ЕКПЧ. Установив, что отступления от Ст. 5 ЕКПЧ соответствовали требованиям Ст. 15 ЕКПЧ, Суд пришел к идентичному выводу в отношении отступлений от Ст. 6 ЕКПЧ. Равно, он не установил никакой дискриминации, противоречащей требованиям Ст. 14 ЕКПЧ и 6 ЕКПЧ, рассмотренных в совокупности.
Идентификационный номер: ECH-1976-S-003
Хандисайд против Великобритании
а) Совет Европы / b) Европейский суд по Правам Человека / c) Пленум / d) 07.12.1976 / e) / f) Хандисайд против Великобритании / g) решение представлено к опубликованию в Сборнике постановлений и решений, серия А, 24.
Ключевые слова для алфавитного указателя:
Непристойные печатные издания / Школьный учебник / Книги, наложение ареста, конфискация и уничтожение.
Краткая аннотация:
Наложение ареста, конфискация и уничтожение всех имевшихся в распоряжении экземпляров книги, предназначенной для детей и подростков, не рассматриваются как ущемление свободы издателя на выражение своего мнения на том основании, что они были соразмерны законной цели охраны нравственности.
Будучи законными и имея своей конечной задачей защиту общих интересов, конфискация и уничтожение всех экземпляров книги, предназначенной для детей и подростков, не нарушили права собственности ее издателя.
Сокращенное содержание:
Появившаяся сначала в Дании, а затем, после перевода и ряда адаптаций, в нескольких других государствах - членах Совета Европы, "Красная книжечка школьника" - "The Little Red Schoolbook" (далее - школьный учебник), была посвящена общим проблемам воспитания и образования молодежи. Примерно одна десятая ее часть касалась вопросов полового воспитания. В сентябре 1970 г. г-н Хандисайд (Handyside) - владелец лондонского издательства "Стаж 1", купил права на публикацию школьного учебника в Великобритании. Он проконсультировался с различными лицами по поводу ценности книги с целью ее опубликования в Великобритании, предусмотренном на 1 апреля 1971 года. Как только тираж был отпечатан, г-н Хандисайд направил около ста экземпляров на рецензию в ряд местных и национальных ежедневных печатных изданий, а также в редакции педагогических и медицинских журналов.
30 марта 1971 г., в результате появления жалоб в нескольких известных британских газетах и в соответствии с законами о непристойных печатных изданиях 1959/1964 г.г., Генеральный прокурор Великобритании (Director of Public Prosecutions) ходатайствовал о проведении дознания силами лондонской полиции. 31 марта и 1 апреля полиция наложила арест на все экземпляры школьного учебника, обнаруженного ею в издательстве и в типографии. Почти 18.800 экземпляров ускользнули из поля зрения полиции и были затем распроданы заказавшим их школам.
Против г-на Хандисайда было возбуждено судебное дело и 1 июля Суд малой инстанции (Magistrates' Court) г. Ламбес (Lambeth) признал его виновным, присудил его к уплате штрафа и вынес определение о конфискации с целью дальнейшего уничтожения тиража силами полиции. Г-н Хандисайд подал апелляцию, но безуспешно, так как 29 октября решение, вынесенное в первой инстанции, было подтверждено, а арестованные и конфискованные экземпляры - уничтожены. 15 ноября того же года пересмотренное издание этого же школьного учебника появилось на свет, не вызвав никаких преследований.
Г-н Хандисайд утверждал, что его свобода на выражение своего мнения не была соблюдена. Действительно, никто не оспаривает, что наложение ареста, конфискация и уничтожение экземпляров школьного учебника явились "вмешательством органов государственной власти" в осуществление им права на свободу выражения своего мнения. Таким образом, Суду предстояло определить, были ли обоснованы с точки зрения Ст. 10-2 ЕКПЧ "ограничения" и "санкции", на которые жаловался заявитель.
Убедившись, что оспариваемые ограничения были "предусмотрены законом", постольку поскольку они основывались на законе о непристойных печатных изданиях 1959/1964 г.г., Суд рассмотрел вопрос о том, преследовали ли они законную цель "охраны нравственности". Придавая особую важность читательской аудитории, которой предназначался школьный учебник (дети и подростки), Суд отметил, что некоторые из его разделов (и, прежде всего, относящихся к вопросам полового воспитания, и ее подраздел, озаглавленный "Будь самим собой") могли бы быть неправильно истолкованы. Суд признал, что английские судьи были, таким образом, вправе полагать, что данное издание могло бы оказать зловредное воздействие на нравственность многих из его молодых читателей.
Суду оставалось определить, было ли "необходимо в демократическом обществе" накладывать арест на тираж школьного учебника, а затем конфисковать и уничтожать его. По мнению Суда, в связи с отсутствием понятия нравственности, единообразно толкуемого везде в Европе, национальные органы власти, в силу непосредственного и постоянного контакта с повседневной действительностью в их странах, должны произвести первоначальную оценку реальности настоятельной общественной потребности, включаемой в данном случае в понятие "необходимости". Далее, Суд должен был убедиться в возможности примирить данную оценку со свободой выражения своего мнения в том виде, в каком она охраняется Ст. 10 ЕКПЧ, уделяя при этом особое внимание принципам, присущим "демократическому обществу". Подчеркнув основополагающую важность свободы выражения своего мнения в таком обществе, в равной мере относящейся к коробящим, шокирующим или беспокоящим идеям и информации, Суд объяснил свою обязанность проверить, были ли соразмерны законной преследуемой цели все формальности, условия и санкции, примененные к пользованию свободой выражения своего мнения. Рассмотрев оспариваемые меры в свете всего дела, взятого в совокупности, и на основании имеющихся материалов, Суд заключил, что принятые в данном случае меры были соразмерны преследуемой законной цели. Исходя из этого, Суд пришел к выводу об отсутствии нарушения Ст. 10 ЕКПЧ.
Относительно предполагаемого нарушения Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ, жалоба заявителя была направлена против двух мер: во-первых, наложения ареста 31 марта и 1 апреля 1971 г. на полиграфические матрицы и сотни экземпляров школьного учебника; и во-вторых, их конфискации с последующим уничтожением в соответствии с постановлением суда от 29 октября 1971 года. Никто не оспаривает того, что эти две меры ущемили право г-на Хандисайда на "уважение его имущества". Таким образом, Суду предстояло определить были ли эти меры обоснованы.
Относясь к "пользованию имуществом", наложение ареста подпадает под действие второго абзаца Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ, возводящего государства - участники Конвенции в положение единственных судей, оценивающих "необходимость" вмешательства. Суду же надо только проконтролировать законность и конечную цель наложенного ограничения. Суд установил, что оспариваемые меры были назначены на основании Ст. 3 законов о непристойных печатных изданиях 1959/1964 г.г. и в ходе "предусмотренного законом" разбирательства. Наложение ареста было направлено на обеспечение "охраны нравственности" в том виде, в каком компетентные британские органы власти понимали ее в рамках предоставленного им предела усмотрения. Отметив вхождение понятия "охраны нравственности", использованного в смысле Ст. 10 ЕКПЧ, в более широкое понятие "общих интересов" в смысле второго абзаца Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ, Суд пришел к выводу, что оспариваемая мера не нарушила данной статьи.
Относясь к "лишению собственности", конфискация и уничтожение тиража школьного учебника подпадает под действие первого абзаца Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ. По мнению Суда, оспариваемые меры соответствуют исключениям, предусмотренным этим положением, принимая во внимание их принятие "в интересах общества" и их соответствие общему принципу международного права, разделяемого всеми государствами - участниками Конвенции, согласно которому подлежат конфискации с целью дальнейшего уничтожения все предметы, использование коих расценивается в предусмотренном законом порядке как неправомерное и опасное для общего интереса. Исходя из этого, Суд пришел к выводу об отсутствии какого бы то ни было нарушения Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ.
Придя к выводу о том, что ограничения свободы выражения своего мнения и права собственности г-на Хандисайда преследовали законные цели с точки зрения Ст. 10 ЕКПЧ и Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ, Суд на счел себя обязанным рассматривать жалобу заявителя, касающуюся Ст. 18 ЕКПЧ.
Касательно якобы имевшей место беззаконной разнице в обращении, на которую жаловался заявитель, Суд указал, что имеющиеся в его распоряжении материалы дела не свидетельствуют о наличии какой бы то ни было дискриминации. Исходя из этого, Суд пришел к выводу об отсутствии какого бы то ни было нарушения Ст. 14 ЕКПЧ, взятой в совокупности со Ст. 10 ЕКПЧ или же Ст. 1 Протокола 1 ЕКПЧ.
Идентификационный номер: ECH-1976-S-002