Г. Д. Адеев Г. И. Геринг (председатель)
| Вид материала | Документы |
СодержаниеО совершенстовании банковского контроля |
- Г. Д. Адеев Г. И. Геринг (председатель), 4316.72kb.
- Г. Д. Адеев Г. И. Геринг (председатель), 4825.94kb.
- Оргкомитет конференции: Председатель, 64.43kb.
- Председатель Наблюдательного Совета нп «Научно-информационный центр общественной, 158.29kb.
- Председатель Наблюдательного Совета нп «Научно-информационный центр общественной, 180.36kb.
- Программа организационный комитет председатель: Старостенков М. Д. д ф. м н., проф.,, 207.71kb.
- Волков Владимир Анатольевич, председатель Исполкома ма «Большой Урал» Бабушкина Людмила, 387.91kb.
- Председатель Совета Федерации фс РФ валентина Матвиенко, Председатель Госдумы, 55kb.
- Программа самара 28 30 марта 2012 г. Организационный комитет конференции Председатель:, 185.87kb.
- Весёлая Курова, 1091.63kb.
И.В. Глазунова Настоящая статья посвящена вопросам процессуального регулирования налогового правоприменения в России. Автором анализируются состояние и возможные направления реформирования налогового процессуального законодательства в России. Сделан вывод о том, что обязательными и приоритетными элементами налоговой реформы в России должны стать разработка концепции налоговых процедур и их систематизация в российском законодательстве. Первый этап реформы налогообложения в России на рубеже XX-XXI веков был ознаменован принятием частей первой, второй Налогового кодекса РФ и глобальной перестройкой российского налогового законодательства. Накопленный опыт применения этого обновленного законодательства подталкивает и политиков, и ученых к выводу о необходимости корректировки отдельных институтов современного российского налогового права. К одному из таких весьма важных институтов следует относить институт налогового процесса – системы процедурных норм, обеспечивающей налоговое правоприменение. Принятие части первой Налогового кодекса РФ, безусловно, стало важнейшим шагом на пути обеспечения формальной определенности налоговых правовых норм. Между тем, процедурные вопросы в первой редакции Кодекса были урегулированы крайне слабо. Эта ситуация позволила налоговым органам очень часто допускать злоупотребление своими полномочиями в процессе правоприменения. Президент России в посланиях к российскому парламенту в 2002 и 2005 годах обращал внимание на существование чрезмерного административного давления на бизнес и даже «терроризм» со стороны контролирующих органов. В ответ на эти справедливые замечания российским парламентом был принят Федеральный закон № 137-ФЗ от 27.07.2006 г. Большинство норм этого закона были процессуальными, они серьезно изменили зафиксированную в НК РФ процедуру налогового правоприменения. В то же время, многие положения данного закона не столько предложили решения, сколько породили новые коллизии. Процессуальное регулирование налогового правоприменения в России еще не достигло приемлемого уровня. Исследование, проведенное Ernst & Young в конце 2007 года, показало, что 54% иностранных компаний характеризуют влияние российской системы налогообложения на инвестиционный климат в стране как «негативное». Для улучшения налогового режима, полагают респонденты, необходимо устранение неоднозначных формулировок, позволяющих налоговым органам избирательно применять законодательство, и уточнение отдельных налоговых процедур [1]. Директор Департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина России Илья Трунин подтверждает, что основные жалобы налогоплательщиков относятся не столько к устройству налоговой системы, сколько к правоприменительной практике в России [2]. Попытаемся разобраться в причинах описанной ситуации, состоянии и возможных направлениях реформирования налогового процессуального законодательства в России. Необходимо отметить, что процессуальные полномочия налоговых органов в России не получили закрепления ни в самостоятельном нормативном правовом акте, ни даже в отдельном разделе НК РФ [3]. Вследствие этого существенно осложняется выявление закономерностей правоприменительной деятельности налоговых органов, формулирование целей и общих принципов налогового процесса. Сложившаяся ситуация, несомненно, затрудняет применение права в единой процессуальной форме. Между тем, мировой опыт показывает, что наибольшую гарантию от злоупотреблений властью могут предоставить только единые правила. Так, к примеру, в Швейцарии существуют Федеральный закон об административных процедурах, а также законы об административных процедурах кантонов, устанавливающие процедуры издания, изменения, отмены распоряжений органов исполнительной власти и их обжалования, формулирующие общие процессуальные принципы [4]. В Налоговом кодексе Франции процедурные аспекты деятельности налоговых органов (в том числе налогового контроля) четко прописаны в “Книге налоговых процедур”, которая по существу представляет собой процессуальный Налоговый кодекс [5]. То обстоятельство, что в России налоговые процессуальные нормы не систематизированы, обусловливает отсутствие на законодательном уровне закрепления принципов правоприменительной деятельности налоговых органов, что негативно сказывается на единообразии правоприменительной практики и состоянии законности в налоговой сфере. Таким образом, насущно необходимой представляется разработка концепции налоговых процедур в России и систематизация последних в российском законодательстве. Полагаем, что правоприменительная деятельность налоговых органов может быть эффективной и обеспечивать баланс частных и публичных интересов лишь при условии ее соответствия общепризнанным принципам налогового процесса. Принципы процессуальной деятельности представлены в законодательстве многих зарубежных стран. Во французском налоговом законодательстве это: принцип экономической целесообразности, равноправия сторон и некоторые другие [6]. В немецком – запрет злоупотребления властными полномочиями (административный орган не может назначать или вообще проводить какие-либо меры, которые хотя и находятся в рамках его властных полномочий, но служат исключительно цели причинения вреда гражданину), принцип соразмерности и некоторые другие [7]. В праве США главенствующим процессуальным принципом является принцип «надлежащей юридической процедуры» (обязательность неукоснительного и точного соблюдения закрепленных в законодательстве процедур и невозможность выхода за пределы таких процедур) [8]. Подробную регламентацию принципы административных процедур получили в законодательстве Швейцарии. Общие процедурные принципы классифицируются на: конституционные принципы; принципы, закрепленные в законах (так называемые “писаные процедурные принципы”); неписаные общие процедурные принципы (такие принципы, которые в силу их очевидности для всех граждан не нашли отражения в законе) [9]. Интересны отдельные субпринципы, выведенные Федеральным Судом Швейцарии из конституционного принципа равенства. В частности, это: запрет произвола (решение произвольно, если очевидно противоречит основному смыслу закона, внутренне противоречиво или явно противоречит принципу справедливости); принцип веры и доверия. По нашему мнению, введение ряда указанных принципов в российское законодательство может быть эффективным в пресечении недобросовестности налоговых органов и способствовать дальнейшему укреплению режима законности. Уже в настоящее время в нормах, регламентирующих налоговый процесс, получили закрепление многие из общепризнанных процессуальных принципов [10]. Принцип законности косвенно отражен в п. 1 ч. 1 ст. 32 НК РФ, где говорится об обязанности налоговых органов соблюдать законодательство о налогах и сборах. Принцип процессуального равенства выводится из содержания п. 9 ч. 1 ст. 32, п. 2 ст. 101 НК РФ: налоговые органы обязаны извещать налогоплательщика о времени и месте рассмотрения его дела, направлять ему копии акта налоговой проверки и решения налогового органа. Принцип презумпции невиновности, согласно которому никто не может считаться виновным в совершении налогового правонарушения, пока его виновность не установлена вступившим в законную силу решением суда, до 2006 года был прямо закреплен в п. 6 ст. 108 НК РФ. В настоящее время содержание этой нормы видоизменилось, что вызывает упреки в ее антиконституционности: теперь виновность лица в совершении налогового правонарушения устанавливается не решением суда, а решением налогового органа. Отдельные аспекты принципа распределения бремени доказывания реализованы в другой норме п. 6 ст. 108 НК РФ, которая гласит, что «обязанность по доказыванию обстоятельств, свидетельствующих о факте налогового правонарушения и виновности лица в его совершении, возлагается на налоговые органы». Принцип запрета сверхформализма получил закрепление в п. 14 ст. 101, п. 12 ст.101.4 НК РФ. Так, основаниями для отмены решения налогового органа могут считаться не любые нарушения процедурных норм НК РФ, а только те, которые определены законом или судом в конкретном деле как существенные. Некоторые принципы отражены не в законодательстве, а в судебной практике. Например, в п. 3 Постановления № 14-П от 16 июля 2004 г. [11] Конституционный Суд РФ сформулировал принцип недопустимости избыточного применения мер налогового контроля. Введение в практику налогового правоприменения других принципов будет способствовать правильному разрешению юридических дел и снятию социальной напряженности в отношениях между налогоплательщиками и налоговой администрацией. К примеру, официальное применение принципа веры и доверия, безопасности позволило бы исключить противоречивые либо «размытые» разъяснениями налоговых и финансовых органов по запросам налогоплательщиков о применении тех или иных норм законодательства о налогах и сборах. Российский НК, как и законы, например, в США и во Франции, обязывает налоговые органы в письменном давать ответы на вопросы налогоплательщика, который может использовать эти ответы для своей защиты от возможных штрафов. Между тем, очень часто на практике налоговый или финансовый орган, отвечая на конкретный вопрос налогоплательщика, ограничивается цитированием НК РФ либо употреблением самых общих формулировок, не позволяющими получить четкое и недвусмысленное толкование спорной нормы. Такие действия формально не запрещены российским законодательством, но, очевидно, противоречат принципу веры и доверия участников налоговых отношений друг к другу. Официальное применение в России принципа веры и доверия позволило бы также обязать налоговые органы извещать налогоплательщика о предстоящей выездной проверке (если это явно не помешает ее проведению). Такая обязанность нормативно установлена во многих странах, но не известна российскому налоговому законодательству. Так, во Франции налогоплательщик должен быть предупрежден о предстоящей проверке, как минимум, за 8 дней, в Германии – за 1 неделю, в Канаде – за 5 дней. Такое извещение не производится только если есть достоверные данные, что предприятие уклоняется от уплаты налогов [12]. Необходимо и закрепление в российском налоговом законодательстве принципа гласности, одним из аспектов которого является обязанность налоговых органов ставить налогоплательщика в известность обо всех выявленных обстоятельствах и вероятных последствиях, если этим не наносится ущерб цели и ходу проверки. Такая обязанность установлена, например, в Германии [13]. Такой принцип необходим, поскольку в России очень часто налоговые органы не информируют налогоплательщика даже о совершении контрольных действий в ходе проверки, например, о назначении экспертизы. Соответственно, налогоплательщик оказывается лишенным возможности отстаивать свои процессуальные права и контролировать соблюдение процедуры при совершении таких контрольных мероприятий. Некоторые исследователи обоснованно считают необходимым четко закрепить в законодательстве принцип законности как основу деятельности налоговых органов, поскольку действия налогового органа за рамками его полномочий часто обосновываются тем, что в законодательстве отсутствует соответствующий запрет [14]. Негативное влияние в отношении срока проведения выездных налоговых проверок оказывает неприменение в российском законодательстве принципа правовой определенности. Сроки выездных проверок в России фактически не ограниченны, так как в них включается лишь время фактического нахождения проверяющих на территории налогоплательщика, которое в действительности не подается учету. Кроме того, налоговый орган вправе неограниченное число раз приостанавливать проверку. Нужно заметить, что в большинстве других стран с развитой правовой системой (например, во Франции, Германии, Канаде) такие сроки четко закреплены (правда, во Франции это не касается крупных налогоплательщиков) [15]. Позитивно следует оценивать новеллы Федерального закона № 137-ФЗ от 27.07.2006 г., закрепившие, что обязательно обеспечение возможности лица, в отношении которого был составлен акт, участвовать в процессе рассмотрения материалов лично и (или) через своего представителя и обеспечение возможности этого лица представить объяснения. В случае, если эти права не будут обеспечены, решение налогового органа, безусловно, подлежит отмене. Такое положение соответствует одному из правил принципа справедливой процедуры: никто не может быть осужден, будучи невыслушанным. Этот принцип широко применяется в Великобритании [16]. Заслуживает одобрения внимание разработчиков Федерального закона № 137-ФЗ от 27.07.2006 г. к процедуре досудебного рассмотрения жалоб налогоплательщиков. Именно стадия досудебного обжалования (которая с 01.01.2009 г. в России станет обязательной) позволяет наиболее полно реализовать принцип соблюдения прав и законных интересов участников налоговых правоотношений, обеспечить эффективность контрольно-надзорной деятельности налоговых органов и оптимизировать работу с налогоплательщиками [17]. К тому же досудебное рассмотрение споров помогает выявить наиболее типичные нарушения в работе налоговых органов. В то же время процедурные вопросы досудебного рассмотрения жалоб в упомянутом законе отражены недостаточно полно. Интересным в этом аспекте представляется опыт зарубежных стран, к примеру, Великобритании, где весь механизм рассмотрения налоговых споров Общими и Специальными Комиссарами (квазисудебными органами) детально прописан в нормативных актах, что практически исключает расширительное толкование правовых норм и предусматривает эффективные гарантии соблюдения прав налогоплательщиков. Стадия процесса разрешения налоговых споров в Великобритании состоит из следующих детально урегулированных процедур: 1) подготовка слушаний; 2) согласование документов; 3) предварительное слушание; 4) слушание дела; 5) вынесение решений; 6) уведомление сторон о вынесенном решении; 7) пересмотр вынесенных решений; 8) обжалование вынесенных решений; 9) исполнение решений Комиссаров [18]. Такой порядок деятельности вполне логичен и обеспечивает право налогоплательщиков на эффективную правовую защиту. Представляется правильным и вполне обоснованным закрепление подобной схемы если не в НК РФ, то в подзаконных актах, которые были бы специально посвящены процессуальному порядку рассмотрения жалоб налогоплательщиков. Все же следует сказать, что государство осознает важность и предпринимает попытки упорядочения процессуальной формы правоприменительной деятельности налоговых органов, о чем свидетельствует сам факт принятие Федерального закона № 137-ФЗ от 27.07.2006 г. В то же время, нельзя не отметить, что при подготовке проекта данного закона обсуждались предложения, которые представляются позитивными и направленными на достижение разумного баланса частных и публичных интересов в налоговом процессе, но по непонятным причинам не нашли воплощения в окончательном тексте закона [19]. В частности, среди предложений по реформированию системы налогового администрирования, подготовленных рабочей группой при администрации Президента РФ, содержались следующие. «В рамках ФНС РФ будет выстроена вертикаль апелляционных комиссий, которые будут рассматривать жалобы налогоплательщиков на решения налоговых органов еще до обращения в суд. При этом каждая нижестоящая комиссия будет подчиняться не руководителю своей налоговой инспекции, а вышестоящей апелляционной комиссии. Высшую апелляционную комиссию будет формировать Министерство финансов, которому в итоге и будет подчинена вся вертикаль. К тому же, предполагается, что при значительных доначислениях налогов в отношении какого-либо плательщика, акт проверки должен визироваться руководителем не соответствующей, а вышестоящей инспекции» [20]. Думается, данные предложения следовало оценить положительно, так как подобная детализация процессуальной формы налогово-контрольного производства и производства по обжалованию решений в значительной степени способствует повышению ответственности должностных лиц налоговых органов при осуществлении правоприменительной деятельности. Создание системы апелляционных комиссий, независимых от подразделений ФНС России, способствовало бы реализации ранее упомянутого принципа справедливой процедуры, который широко применяется в Великобритании. Второе важное правило этого принципа гласит, что «никто не может быть судьей в собственном деле», иначе говоря, недопустимо, чтобы контролирующий орган оценивал законность действий своих же сотрудников. При существующей же организации досудебного обжалования в России складывается именно такая ситуация, не обеспечивающая эффективную защиту прав налогоплательщиков. Если ничего не изменить, введение с 2009 года обязанности досудебного обжалования, не приведет к уменьшению нагрузки на суды, а лишь повлечет дополнительные расходы налогоплательщиков на защиту. Таким образом, реформирование налогового процесса в современной России не должно ограничиться принятием Федерального закона № 137-ФЗ от 27.07.2006 г. Разработка концепции налоговых процедур в России и систематизация последних в российском законодательстве должны стать обязательными и приоритетными элементами налоговой реформы. Особое пристальное внимание в ходе реформирования налогообложения необходимо уделять анализу применяемых в европейских странах процессуальных принципов и их разумному инкорпорированию в российскую правовую систему. ___________________
Вестник Омского университета. Серия “Право”. 2009. № 1 (18). С. © М.Г. Кальней, 2008 УДК 347.73 О СОВЕРШЕНСТОВАНИИ БАНКОВСКОГО КОНТРОЛЯ ЗА ВНЕШНЕТОРГОВЫМИ ОПЕРАЦИЯМИ М.Г. Кальней В статье анализируются последние тенденции развития банковского контроля в целях противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма. В марте 2008 года Центральным банком Российской Федерации было опубликовано письмо «О повышении эффективности работы по предотвращению сомнительных операций» [1]. В этом документе обозначены новые направления в сфере банковского контроля, направленного на противодействие легализации преступных доходов, а именно – усиление контроля за внешнеторговыми операциями, связанными с так называемым «серым» импортом. Банк России отмечает рост объемом денежных средств в иностранной валюте и в рублях, переводимых резидентами Российской Федерации в пользу нерезидентов в виде авансовых платежей по договорам об импорте товаров на условиях коммерческого кредитования. В письме приводятся признаки подобных операций. При этом никаких документов (в первую очередь, грузовых таможенных деклараций), свидетельствующие о ввозе товаров на таможенную территорию Российской Федерации в счет осуществленных авансовых платежей, в банк не представляется. На основании указанных фактов, Банк России предположил, что в большинстве случаев действительными целями таких операций могут являться уклонение от уплаты налогов, оплата «серого» импорта, отмывание доходов, полученных преступным путем. В результате кредитным организациям рекомендовано при выявлении в деятельности клиентов указанных операций направлять сведения о таких операциях в уполномоченный орган в соответствии с пунктом 3 статьи 7 Федерального закона от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Кроме того, в приведены признаки таких «подозрительных» операций. Банк России ориентировал свои территориальные подразделения обращать особое внимание на подобные операции. При выявлении признаков того, что кредитные организации осуществляют по поручению клиентов указанные операции систематически и (или) в значительных объемах (относительно финансовых показателей кредитной организации), территориальным учреждениям Банка России рекомендуется проводить встречи с руководителями и владельцами таких кредитных организаций в целях уточнения экономического содержания проводимых по поручению клиентов операций, обстоятельств их совершения, оценки рисков для кредитной организации и для банковской системы в связи с совершением таких операций, возможной разработки плана действий по прекращению указанных операций. Информацию о фактах систематического проведения кредитными организациями по поручению клиентов указанных операций и (или) осуществления ими по поручению клиентов указанных операций в значительных объемах, а также работе территориального учреждения с кредитными организациями и ее результатах рекомендовано направлять на имя Председателя Банка России. Надо сказать, что в последнее время, примерно около 2 лет, особое внимание Банка России и кредитных организаций уделялось, в основном, операциям с наличными денежными средствами. Действительно, объем таких операций в России весьма значительный. Для примера, в Омской области в течение 2007 года за каждый квартал кредитные организации выдают своим клиентам на различные цели в среднем более 50 млрд. рублей [2]. Банк России проводил весьма активную методическую работу в рассматриваемой сфере. Особое значение для ужесточения контроля в области операций с наличными деньгами сыграло издание письма от 26.12.2005 № 161-Т «Об усилении работы по предотвращению сомнительных операций кредитных организаций»[3]. И вот, в начале 2008 года Центральный банк намечает новое направление, требующее особого контроля – перевод денежных средств из Российской Федерации под видом товарного импорта. Надо сказать, что тенденция проведения подобных операций отмечается и в Омской области. Так, за 2007 год сумма переводов за импортируемые товары по сравнению с предыдущим годом увеличилась почти в пять раз, а объем поступивших товаров – только на 28% [4]. Эти показатели явно свидетельствуют об опережающем росте переводов денежных средств над поступлением товаров на территорию Российской Федерации. При этом, можно предположить, что существенную долю средств, переведенных за рубеж и не обеспеченных ввозом товаров, составляют именно те операции, на которые и обращает внимание Банк России. Следует отметить, что возможность беспрепятственного осуществления таких операций возникла в связи с коренным изменением валютного законодательства, произошедшего в Российской Федерации в последнее время. С 1 января 2007 года в соответствии с Федеральным законом от 10.12.2003 № 173-ФЗ «О регулировании и валютном контроле» в Российской Федерации были отменены основные ограничения на совершение валютных операций. Данные меры были обусловлены положительной динамикой ряда макроэкономических показателей. Так, в условиях роста цен на российский экспорт, основными элементами которого является сырье, в ближайшей перспективе прогнозируется значительное поступление экспортной выручки на внутренний валютный рынок. То есть предложение валюты будет превышать спрос, и соответственно мер, направленных на привлечение валюты или ее удержание на внутреннем рынке, проводить не надо. Одним из немногих административных ограничений, сохранившемся в национальном валютном законодательстве, является обязательная репатриация иностранной валюты. Так в соответствии со статьей 19 Федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле» резиденты обязаны в сроки, предусмотренные внешнеторговыми договорами (контрактами), обеспечить: 1) получение от нерезидентов на свои банковские счета в уполномоченных банках иностранной валюты или валюты Российской Федерации, причитающейся в соответствии с условиями указанных договоров (контрактов) за переданные нерезидентам товары, выполненные для них работы, оказанные им услуги, переданные им информацию и результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них; 2) возврат в Российскую Федерацию денежных средств, уплаченных нерезидентам за неввезенные на таможенную территорию Российской Федерации (неполученные на таможенной территории Российской Федерации) товары, невыполненные работы, неоказанные услуги, непереданные информацию и результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них. Однако, принимая во внимание весьма либеральные сроки, установленные законом для выполнения вышеуказанных обязанностей - в сроки, предусмотренные внешнеторговыми договорами (контрактами), реализовать какие-либо меры контроля за подобными операциями практически не представляется возможным. Вместе с тем, российское законодательство по-прежнему содержит нормы, устанавливающие ответственность за рассматриваемые действия. Так, уголовная ответственность предусмотрена статьей 193 Уголовного кодекса Российской Федерации «Невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте, подлежащих в соответствии с законодательством Российской Федерации обязательному перечислению на счета в уполномоченный банк Российской Федерации». Административная ответственность, предусмотрена статьей 15.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Однако для применения ответственности требуется эффективная система выявления подобных правонарушений или преступлений. Указанные правонарушения, безусловно, угрожают экономической безопасности государства. Поэтому их выявление представляется актуальным вне зависимости от экономического или политического курса, проводимого государством, в частности, связанного с либерализацией внешней торговли. Для того чтобы установить факт неполучения средств за преданные экспортные товары или невозврат импортных авансов требуется сопоставить информацию о платежах и произведенных отгрузках по конкретному внешнеторговому договору. Информация о платежах имеется в банках, а об отгрузках – в таможенных органах. Достаточно сравнить информацию таможни с информацией банка - и получится полная картина о допущенных правонарушениях. В результате, можно создать единую информационную базу об отгрузках и платежах по всем внешнеэкономическим контрактам. И такая база уже была ранее создана. С 1994 года и до принятия вступления в силу нового Федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле» в России была организована и довольно успешно действовала система таможенно-банковского валютного контроля за экспортными и импортными товарными валютными операциями (система ТБСВК). Для организации такой системы контроля были приняты совместные нормативные акты Банка России и Государственного таможенного комитета Российской Федерации [5]. Однако, в настоящее время как таковой системы ТБСВК нет, так как обмен информацией об отгрузках и платежах между банками и таможенными органами не ведется. Систему ТБСВК в свое время обвиняли в значительном объеме документооборота, а также в том, что она обременительна для банков, которые выполняют не свойственные им функции по контролю за движением товаров. Вместе с тем, если обратиться к действующей системе банковского валютного контроля, можно увидеть следующее [6]. Контроль за платежами и отгрузками товаров по-прежнему ведется в уполномоченных банках. При этом обмена информацией, как уже ранее отмечено, с таможенной службой нет. В результате, действующий порядок не обеспечивает должную эффективность контроля, а объем документов, формируемых в процессе контроля, практически не изменился. Представляется, что такое положение дел не является верным. По нашему мнению, следует сохранять лучшее и вновь начать обмен информацией банков с таможенными органами. Ведь целью этой системы контроля является выявление и пресечение, в первую очередь, незаконной деятельности, связанной с неуплатой налогов, выводом, незаконно или с использованием «серых» схем денежных средств из-под процедур обязательного государственного контроля. Именно на противодействие проведению этих незаконных операций и указывает Банк России в своем последнем письме, которое мы упомянули ранее. Создание этой системы является актуальным и в связи с организацией и широким применением процедур контроля в целях противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов в соответствии с Федеральным законом «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Возможно, рассмотреть такой вариант, когда система ТБСВК будет встроена как один из элементов в систему противодействия легализации преступных доходов (система ПОД/ФТ). Следует отметить, что много критики в адрес организации контроля в целях ПОД/ФТ высказывается именно по поводу ее неэффективности; представления избыточной информации в уполномоченный орган. Поэтому, система ПОД/ФТ только выиграет, если там появится информация, полученная в результате осуществления таможенно-банковского контроля. В результате в ее состав будет включена подробная информация о реально совершенных правонарушения, а возможно и преступлениях. Такие сведения уже практически готовы для дальнейшей реализации процедур государственного контроля. ___________________
Вестник Омского университета. Серия “Право”. 2009. № 1 (18). С. © Е.Л. Невзгодина, 2008 |