Григорий Медведев. Чернобыльская тетрадь
| Вид материала | Документы |
| 5 27 Апреля 1986 года Свидетельствует И. П. Цечельская Свидетельствует Г. Н. Петров |
- Урок литературы в 10 классе Тема : Нравственные уроки Чернобыля (по повести Григория, 188.27kb.
- Медведев Г. У. Чернобыльская тетрадь, 2183.37kb.
- Р. В. Щипина Святитель Григорий Нисский, 3701.1kb.
- Конспект лекций, 2121.9kb.
- Рассмотрено: утверждаю, 91.74kb.
- Положение о ведении ученических тетрадей и их проверке Общие положения, 93.43kb.
- Красный маршал Григорий Котовский, 100.46kb.
- Григорий Грабовой. Практика управления. Путь спасения, 6183.15kb.
- Григорий Грабовой. Практика управления. Путь спасения. Том, 3245kb.
- физико-математические науки, 1931.12kb.
5 27 АПРЕЛЯ 1986 ГОДА
Глубоко за полночь 27 апреля генерал-майор Антошкин по личной рации вызвал первую пару вертолетов. Но без руководителя с земли они в этой обстановке сесть не могли. Антошкин взобрался на
крышу десятиэтажной гостиницы "Припять" со своей рацией и стал руководителем полетов. Развороченный взрывом четвертью блок с короной пламени над реактором был виден как на ладони. Правее, за станцией Янов и путепроводом,-дорога на Чернобыль, а на ней бесконечная, тающая в дальней утренней дымке колонна разноцветных пустых автобусов: красных, зеленых, синих, желтых, застывших в ожидании приказа. Тысяча сто автобусов растянулись по всей дороге от Припяти до Чернобыля на двадцать километров. Гнетущей была картина застывшего на дороге транспорта.
В 13 часов 30 минут колонна дрогнет, двинется, переползет через путепровод и распадется на отдельные машины у подъездов белоснежных домов. А потом, покидая Припять, увозя навсегда людей, унесет на своих колесах миллионы распадов радиоактивности, загрязняя дороги поселков и городов...
Надо было бы предусмотреть замену скатов на выезде из десятикилометровой зоны, Но об этом никто нс подумал. Активность же асфальта в Киеве долго еще потом будет составлять от десяти до тридцати миллибэр в час, и месяцами придется отмывать дороги.
Свидетельствует И. П. Цечельская, аппаратчица припятского бе-
тоносмесительного узла:
"Мне и другим сказали, что эвакуация на три дня и что ничего брать не надо. Я уехала в одном халатике. Захватила с собой только паспорт и немного денег, которые вскоре кончились. Через три дня назад не пустили Добралась до Львова. Денег нет. Знала бы, взяла бы с собой сберкнижку. Но все оставила Штамп прописки в Припяти ни на кого не действовал. Просила пособие, не дали. Написала пись мо министру энергетики Майорцу. Не знаю, наверное, мой халат, все на мне - очень грязное. Меня не измеряли..."
Виза министра на письме Цечельской:
"Пусть товарищ Цечельская И. П. обратится в любую организацию Минэнерго СССР. Ей выдадут 250 рублей". Но эта виза датирована 10 июля 1986 года. А 27 апреля...
Свидетельствует Г. Н. Петров:
"Ровно в 14 часов к каждому подъезду подали автобусы. По радио еще раз предупредили: одеваться легко, брать минимум вещей, через три дня вернемся У меня еще тогда мелькнула невольная мысль; если брать много вещей, то и тысячи автобусов не хватит.
Большинство людей послушались и даже не взяли запас дене} А вообще хорошие у нас люди: шутили, подбадривали друг дружку успокаивали детей. Говорили им: поедем к бабушке.. на кинофестиваль... в цирк... Взрослые, дети были бледны печальны и помалкива ли. В воздухе вместе с радиацией повисли деланная бодрость и тревога. Но все было деловито Многие спустились вниз заранее и толпились с детьми снаружи. Их все время просили войти в подъезд. Когда объявили посадку, выходили из подъезда и сразу в автобус. Те, кто мешкал, бегал от автобуса к автобусу, только хватали лишние бэры. И так за день мирной, обычной жизни нахватались снаружи и внутрь предостаточно.
Везли до Иванкова (шестьдесят километров от Припяти) и там расселяли по деревням. Не все принимали охотно Один куркуль не пустил мою семью в свой огромный кирпичный дом, но не от опасности радиации (в этом он не понимал, и объяснения на него не действовали) а от жадности. Не для того, говорит, строил, чтобы чужих впускать...
Многие, высадившись в Иванкове, пошли дальше, в сторону Киева, пешком Кто на попутных. Один знакомый вертолетчик уже позже рассказывал мне, что видел с воздуха: огромные толпы легко
одетых людей, женщин с детьми, стариков, шли по дороге и обочинам в сторону Киева. Видел их уже в районе Ирпени, Броваров. Машины застревали в этих толпах, словно в стадах гонимого скота. В кино часто видишь такое в Средней Азии, и сразу пришло в голову хоть нехорошее, но сравнение. А люди шли, шли, шли..."
7рагичным было расставание уезжающих с комнатными животными: кошками, собаками. Кошки, вытянув трубой хвосты, заглядывали в глаза людям, мяукали, собаки самых разных пород выли, прорывались в автобусы, истошно визжали, огрызались, когда их выволакивали оттуда. Но брать с собой кошек и собак, к которым особенно привыкли дети, нельзя было. Шерсть у них была очень радиоактивная, как и волосы у людей. Но ведь животные круглый день на улице. Сколько в них набралось...
Долго еще псы, брошенные хозяевами, бежали каждый за своим автобусом. Но тщетно. Они отстали и возвратились в покинутый город. И стали объединяться в стаи.
Когда-то археологи прочли интересную надпись на вавилонских глиняных табличках: "Если в городе псы собираются в стаи, городу пасть и разрушиться". Город Припять остался покинутым, законсервированным радиацией на несколько десятков лет. Город-призрак...
Объединенные в стаи псы прежде всего сожрали большую часть радиоактивных кошек, стали дичать и огрызаться людям. Были попытки нападения на людей, брошенный домашний скот... Срочно была сколочена группа охотников с ружьями, и в течение трех дней отстреляли всех одичавших радиоактивных псов, среди которых были дворняжки, доги, овчарки, терьеры, спаниели, бульдоги, пудели, болонки. 29 апреля отстрел был завершен, и улицы покинутой Припяти усеяли трупы разномастных собак...
Эвакуации были подвергнуты также жители близлежащих к АЭС деревень и хуторов. В частности. Семиходов, Копачей, Шепели-чей и других. Анатолий Иванович Заяц (главный инженер треста Юж-атомэнергомонтаж) с группой помощников, среди которых были и охотники с ружьями, обходили дворы деревень и разъясняли, что надо покидать свои родные дома. Государство вам за все заплатит сполна. Все будет хорошо. Но люди не понимали, не хотели понимать:
"Як же цэ?.. Солнце светит, трава зэлэна, усе растет, цветет, сады, бачишь, яки?.."
Многие жители, прослышав, что скот нельзя кормить травой, загнали коров, овец и коз по наклонному настилу на крыши сараев и держали там, чтобы они не шли щипать траву. Думали, что это недолго. Дня два, а потом снова будет можно. Пришлось объяснять снова и снова. Скот расстреляли, людей вывезли в безопасное место..
Утром 27 апреля по вызову генерала Антошкина прибыли первые два вертолета "МИ-6", пилотируемые опытными летчиками Б. Нестеровым и А. Серебряковым. Гром моторов вертолетов, приземлившихся на площади перед горкомом КПСС, разбудил всех членов правительственной комиссии, которые только в четыре утра прилегли на пару часов вздремнуть.
Нестеров и Серебряков произвели тщательную разведку с воздуха, начертили схему заходов на реактор для сброса песка. Подходы i- реактору с воздуха были опасны, мешала труба четвертого блока, высота которой составляла сто пятьдесят метров. Нестеров и Серебряков замерили активность над реактором на разных высотах. Ниже ста дести метров не опускались, ибо активность резко возрастала На высоте сто десять метров - 500 рентген в час, но после "бомбометания" наверняка поднимется еще выше. Для сброса песка необходимо зависнуть над реактором на три-четыре минуты. Доза, которую
получат за это время пилоты, составит от 20 до 80 рентген, в зависимости от степени радиационного фона. А сколько будет вылетов? Сегодняшний день покажет. Боевая обстановка ядерной войны...
Оглушающий грохот мешал работе правительственной комиссии. Приходилось говорить очень громко, орать. Щербина нервничал:
"Почему не начали кидать в реактор мешки с песком?" При посадке и взлете вертолетов работающими винтами с поверхности земли сдувало высокорадиоактивную пыль с осколками деления. В воздухе возле горкома партии и в помещениях, расположенных рядом, радиоактивность резко возросла. Люди задыхались.
А разрушенный реактор все изрыгал и изрыгал новые миллионы кюри...
Генерал Антошкин уступил место на крыше гостиницы "Припять" полковнику Нестерову, чтобы тот управлял полетом, а сам поднялся в небо. Долго не мог сообразить, где же реактор. Незнакомому с конструкцией блока трудно ориентироваться. Понял, что нужно брать на "бомбометание" знатоков из монтажников или эксплуатации...
Разведка проведена, подлеты к реактору определены. Нужны мешки, лопаты, песок, люди, которые будут загружать мешки и грузить их в вертолеты. Все это генерал Антошкин изложил Щербине. Все в горкоме партии кашляли, сушило горло, трудно говорить.
- У вас в войсках мало людей? - вопрошал Щербина.- Вы мне задаете эти вопросы?
- Летчики грузить песок не должны! - парировал генерал.- Им надо вести машины, держать штурвалы, выход на реактор должен быть точным и гарантированным. Руки не должны дрожать. Им ворочать мешками и лопатами нельзя!
- Вот, генерал, бери двух заместителей министров-Шашарина и Мешкова, пусть они тебе грузят, мешки достают, лопаты, песок-Песка здесь кругом навалом. Грунт песчаный. Найдите поблизости площадку, свободную от асфальта,-и вперед... Шашарин, привлекайте широко монтажников и строителей. Где Кизима?