Geum.ru

Была ночь, когда Барбара пришла в мир. Слой снега высотой с метр похоронил под собой последние остатки любви к ближнему

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

4

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков».

Евангелист Иоанн так начинает своё евангелие. Подобные слова мы найдём во многих религиях в их священных писаниях. Однако ваши переводчики библии не могут удовлетвориться тем, что читают. Понятию «Слово – «логос», как оно названо в греческом языке, был дан иной смысл. Говорят, как будто бы это синоним Христа! Якобы доказательством этого служит фраза, которая находится несколькими строками ниже: «И Слово стало плотию и обитало с нами…» Безусловно, этим упомянут Христос, но всё же «Слово» не Христос. Мы должны снова обратиться к греческому тексту. Ведь Иоанн написал своё евангелие по-гречески для греческих учеников, и кому могло бы прийти в голову использовать иногда видоизменение, вместо Христа понятие «слово». Ведь это никто серьёзно не сможет принять!

Нет! Греческое «логос», которое здесь использует Иоанн, так же ведь имеет значение «слово», его главным значением, однако является «сила мысли»! Греки в этом направлении были немного дальше, чем совремённый, просвещённый человек. Они знали, что мысли и слова тесно связаны друг с другом. Ведь слово лишь делает мысль слышимой. На самом деле это совершенно ничего не меняет!

Иоанн, следовательно, хочет сказать: Сила мысли – это всё! Она стоит в начале, и без неё не было бы ничего. Бог сотворил всё только через силу своей мысли! А в Иисусе Христе эта Божья сила стала видимой: «И Слово стало плотию».

Однако это не означает ничего другого, чем то, что мы все целиком Божьи создания, созданы только Его мыслями. Он нас только вымыслил, и тем мы и являемся на самом деле. Это является учением почти всех религий, так же и христианских церквей. А отсюда совсем нетрудно найти истинный путь. Между Божьими мыслями и мыслями ангелов или людей, по существу, нет никакой разницы. Только то, что Божьи мысли являются несравненно более мощными, чем мои или твои. Ведь они могут во многом больше оказывать влияние, «приводить в исполнение». И в противоположность к этому как мало может слабый человек оказывать влияние своими слабыми мыслями. Но это так же означает, что чем больше ты свой дух тренируешь, чем твой дух становится сильнее, тем больше ты сможешь сильнее оказывать влияние. И когда ты это имеешь, то ничего другого уже не остаётся делать, как развивать и усиливать дух. Реальные изменения, вечные ценности, могут быть созданы только духом. Всё вещественное является преходящим, ведь это каждый наблюдает ежедневно своими глазами.

Пусть это тебе не кажется слишком тяжёлым, потому что ты довольно хорошо подготовлена! Принимай в молитве энергию, позволь ей струится в твои мысли и думай интенсивно о том, чтобы они стали реальностью. Когда ты захочешь попасть ко мне, то ты меня и это окружение интенсивно себе представь, так отчётливо, чтобы это стало реальностью. И затем ты окажешься здесь! Вполне понятно, что не со своим телом. Это не затрагивает никого. Ты, это твой дух! Я однажды тебе сказал: «Ты ещё понадобишься». Ты не смогла до сих пор себе это объяснить. Теперь ты это знаешь? Вскоре я тебя этому буду обучать. Пусть Иисус Христос позволит тебе в своей милости приносить добро, обучайся прилежно, а я вскоре снова приду».


Это было во многом внезапно. У меня гудело в голове. Мне понадобилось несколько дней, прежде чем я всё переработала и поняла. Но у меня не было много времени. И это шло лучше, чем я себе это представляла. Ведь я долго привыкала «отключаться». Если я не хотела, я просто ничего из того, что делалось вокруг меня, не воспринимала. Для моего окружения это выглядело, как если бы я спала, и они оставляли меня в покое. Никого так же не удивляло, что я вдруг полдня «сплю», ведь было очень мало тех, кто считал меня нормальной. Я имею в виду, что только некоторые контактировали со мной так естественно, как если бы имели перед собой здорового человека. Большинство же людей думают себе, что если перед ними страдающий, то они должны быть более внимательными, очень точно взвешивать, что делать и как говорить. Но это неестественно, страдающий хочет, чтобы с ним общались так же, как и со всеми остальными. Он замечает любую неуверенность, любые колебания, каждое моргание глаз, каждое вздрагивание плеч. Было бы ошибочно думать, что глухонемой ничего не понимает только потому, что не может ничего слышать. Либо психически страдающий, потому что не может правильно мыслить. Ощущать могут все – а в большинстве даже лучше, чем здоровый человек! Страдающий довольно хорошо подмечает, говорят ли о нём нормально, либо отталкивающе, либо с сочувствием. И человек делает тогда хорошо, когда обращается с ним нормально.

Но, в любом случае, это никого не беспокоило. Так я могла целыми часами медитировать. Также мне не было тяжело концентрироваться на долгое время, ведь я сама к этому привыкла. Я сосредотачивала свои мысли на Михаиле, пыталась интенсивно его себе представить. Если я могла до сих пор чувствовать его присутствие в «нормальном состоянии», то с каждой углублённой медитацией я достигала ещё большего контакта с ним. Я могла почувствовать, как он клал руку на моё плечо, могла его слышать, а иногда и говорить с ним. Он постоянно меня подбадривал и усиливал. Он был всегда здесь, когда я в нём нуждалась. Хотя это и долго длилось, и мой прогресс был небольшим, но постоянно развивался. И чтобы обучаться в терпении, я, конечно, имела для этого достаточно времени.

Однажды Михаил сказал мне: «Подумай о своей матери, но, прежде всего, помолись».

Мать навещала меня каждое третье воскресенье, так как поездка сюда занимала довольно много времени, а так как у матери не было автомобиля, поездом либо автобусом это было довольно медленно, а последний отрезок пути должна была идти пешком. Всегда было хорошо, когда она была здесь. Я любила её и она, между тем, меня приняла. Хотя это ещё и не была настоящая любовь, но было это по-дружески.

Она была здесь в конце последней недели, пришла как всегда перед обедом. Ела со мной, читала мне вслух, рассказывала о моих братьях, а затем под вечер снова уезжала. Я, собственно, часто думала о матери, но никогда не приходило мне в голову, чтобы и её связать с медитацией. Я так же плохо знала, зачем я должна была перед медитацией молиться. Но я привыкла прислушиваться к указаниям Михаила, и это никогда не оканчивалось плохо. Так я сделала и в этот раз, как он мне сказал. Была пятница пополудни. Я долго молилась, благодарила Бога за любовь и помощь, которую я постоянно получала, и вскоре я погрузилась в глубокую медитацию. Я интенсивно представила себе мать. В пятницу, в полдень, как она мне рассказывала, она пришла, как всегда, раньше с работы домой. И здесь я её уже увидела. Да, я не спала, я её, действительно, видела. Она открыла садовые ворота, шла короткой каменистой тропинкой вниз и выпустила домашних животных. Я тесно шла возле нее, и мы уселись с ней на старый заброшенный диван. Должно быть, она была уставшей, так как быстро уснула. Я начала с ней «говорить» и здесь случилось нечто необычное. «Нечто», как туманное покрывало отделилось от её тела и взлетело в пространство предо мной и это «нечто» было соединено с её телом серебряным шнурочком, тонким, как дыхание. Это «нечто» с виду напоминало её тело, возможно немного выше, и было нежнее и прозрачнее, как шелковое покрывало. Некоторое время я оставалась с ним и могла говорить с её духом. Затем, внезапно, оно снова возвратилось в своё тело, и снова должно было подчиниться его ограничениям. Однако я была счастлива. Это было впервые, что я смогла сознательно оставить тело: хотя и на краткий миг, но это не беда. Я знала, что я смогу начать.

Уже на следующий день мать меня навестила. Она забеспокоилась обо мне. Ей приснилось:

«Ты прогуливалась со мной. Мы беседовали, как две подружки о моде и одежде и о разных пустяковых вещах. Мы шли вниз по крутой каменистой дороге в небольшом лесу с редкими деревьями. Я никогда таких деревьев не видела. Они были обвешаны гроздьями маленьких, светло-красных плодов, которые выглядели, как птенчики. Плоды были очень красивые и аккуратные, и на каждом из них, хотя они и были маленькие, стояло золотыми буквами твоё имя: «Барбара». Нижние ветки под собственным весом склонились к земле, так что мы легко могли их достать. Затем мы отдыхали у маленького пруда и ели твои плоды. Они были аппетитно-сладкие и не имели ни косточек, ни семян. Когда ты пришла, я чувствовала себя, собственно говоря, неважно. Я была уставшей, а так же немного больна и старалась поспевать за тобой вслед. Однако едва я съела плодов, я почувствовала, как чрез меня струится некая большая сила. Внезапно я стала легкой, почти без тяжести. Вдруг на нас и на лес напала стая сорок, чтобы съесть твои плоды. Меня охватил полный страх, но ты просто про себя молилась. И твоя молитва как бы накрыла нас защитным колоколом. Затем с неба прилетели два огромных орла и сороки с противным визгом от них улетели. Один орёл летел прямо на тебя, нежно схватил тебя своими когтями и забрал с собой. Хотя ты улыбалась и ещё помахала мне рукой, но я не знала, не случилось ли с тобой чего-то. У меня был страх, что это могло означать несчастье, поэтому я тотчас, сегодня к тебе пришла».

Я тихо про себя улыбалась. «Многие сны не берут своё начало в подсознании», - говорил Михаил. Сон был как загадка. Содержание сна, это была реальность, которую подсознание только скрасило образами.

Было прекрасное субботнее послеобеденное время. Мать было совершенно спокойной, освещённая внутренним миром. И была здорова. Я долго ещё после расставания с ней не могла уснуть и обдумывала. Как так мать быстро излечилась? Откуда пришла та сила, которая в неё влилась? Во мне поднималось тихое предчувствие. Этой ночью я мечтала о счастье и мире. Я была маленькой птичкой, необременённой, свободной, беззаботной. Так я себя ощущала.


*


В воскресенье костёл был особенно разукрашен. Была пятидесятница. Божья служба была величественная. Много прислужников, ладана, а костёльный хор пел мессу по-латыни. В костёле были особенные вибрации. «Пятидесятница была не только во время апостолов», - говорил Михаил. «Каждый год изливается новый Дух Божий над теми, кто готов Его принять». Каждому, кажется, что он чувствует в этот день нечто особенное. Здесь был покой и мир – и сила. Сила любящего Отца, которую Он постоянно изливает с уверенностью, что возможно и тот последний будет подготовлен и способен будет принять Его любовь. Как обычно, я сидела справа впереди, перед передними лавочками, в своей инвалидной коляске. Я позволила нести себя вибрациям и силе, и погрузилась в посланные мне образы: Иисус пробудил Лазаря от смерти. Михаил однажды уже объяснил его значение. Это является пробуждением к новой жизни в Божьем устройстве, которое сопровождается семью Божьими качествами: Любовью, Волей, Терпимостью, Уважением, Порядочностью, Милосердием и Мудростью. Это является воскресением из мёртвых, то есть от духовной смерти. Тело – ничего нестоящее, дух является тем, что живёт. Из наблюдения исчезли образы. Краски прояснились, стали более живыми, мрачная гробница скрылась за чередой холмов, деревьев и цветов, что выступали, и кто-то подошёл ко мне. Это был Михаил! Я это сумела сделать! Собственной силой! Михаил смотрел на меня. Нет, конечно, не собственной силой! Едва снова не стала за себя гордиться. Это была сила Божья, которая меня несла. Мне требовалось только ухватиться за канат, который Он нам постоянно подаёт, дать возможность себя вытащить. Но впервые мне удалось ухватиться за этот канат без посторонней помощи. Любовь и смирение настолько меня очистили, освободили от балласта, который обычно нас сдерживает в дороге. Я была самой счастливой. Я чувствовала себя так, как если бы это было действительно в первый раз. Михаил подошёл ко мне.

«Благодарю».

«Я благодарю тебя».

Растерянно я посмотрела на него.

«Да, я благодарю тебя, что ты приняла мои наставления и что была такой любезной ученицей. Как часто люди нас отталкивают, насмехаются над нами! Ангелы? Ведь они существуют только в сказках! Как часто напрасны наши усилия, как часто наши нашептывания являются разговорами, выброшенными на ветер! В лучшем случае мы хороши для того, чтобы отвратить несчастные случаи и защитить людей от роковых ударов. А духовное руководство? Нет, в этом люди сегодня не нуждаются. Они стали просвещёнными и умными. Овладели природой и техникой. В конце концов, могут летать на Луну. Разве они могут позволить вести себя, как малых, несознательных детей? Ведь этого никто не может серьёзно от них потребовать. Необходимо бесконечно много терпения и любви, чтобы после стольких лет, часто и после целой жизни сказать, что работали «напрасно», высмеянные и отмеченные как сказочные существа. Но и нам известно, так как и вам на земле, что и наименьшая лавина будет однажды большой. Однажды посев взойдёт. Однажды каждое семья станет зерном. Но когда - это не в нашей власти».

Об этом я ещё никогда не думала. Мы приходим в отчаяние уже после краткого времени, если ожидаемый успех тотчас не наступает. Как относиться к этому величию, работать целые десятилетия, а то и целую человеческую жизнь без видимого успеха? А не потеряли ли мы терпение, и не стали ли мы чёрствыми? О, как мы замарались, люди!

«Ты не должна приходить в отчаяние», - вмешался Михаил в мои мысли. «На земле, существенным образом, это тяжело. Ведь большинство людей думают, что жизнь кончается со смертью, между тем, как мы имеем перед глазами целую вечность. Такое время имеет для нас совсем иное значение. Ты из этого, по-быстрому, ничего не поймёшь. Да! Но теперь, впервые, осмотрись вокруг себя!»

Ничего особенного я не могла найти, было всё как всегда. Возможно, цветы цвели как-то интенсивнее, трава более сильно пахла, птицы чирикали ещё любезнее. Но иначе? Было светлее, чем прежде. Да, разумеется, было светлее! И затем я его увидела. Высоко в небе стояло, в полном величии, солнце. Оно было ярче, чем тысяча земных солнц, и при этом я могла краткий миг прямо на него смотреть. Нет, это было неправильным выражением! Оно не висело здесь просто пассивно, только чтобы излучать свет, который ему не принадлежит. Нет! Оно было Светом! Смотрело на меня! Целиком меня просвечивало – и было везде.

«Да, оно будет теперь для тебя постоянно светить. Это сам Прасвет, это Иисус Христос, это Его солнце, которое уже не зайдёт для тебя».

«Но как это, что я его вижу везде, могу вращаться, как хочу и в любом направлении оно видно, оно постоянно здесь».

«Мы уже часто говорили об этом. В духовном мире не существует вещей, которые кто-то, где-либо создал или поставил, дом, дерево, автомобиль, или цветы и животные – не существует никакой вещественности. Для духовного мира так же не существует глаз. Духовный глаз, это сама душа. Ты должна будешь видеть только то, что есть в тебе! Ныне ты приняла Свет Иисуса Христа, Его любовь в себя, следовательно, сможешь так же и её видеть. И, естественно, везде, потому что нет никакого постоянного места «на небе». Ведь оно в тебе. И везде, где ты, оно так же там. Дух каждого, кто стремиться только к материальному, кто живёт только для денег и для удовлетворения своих телесных чувств, будет полностью пуст. В духовном мире он сможет увидеть только голые скалы. Не появится никакой травы, никаких цветов, только холод и пустыня, пустота и темень! Чем больше любви он в себе накопит, чем теплее и дружественнее будет его «сердце», тем теплее и дружественнее будет так же его окружение. Оно постоянно отражает образ души. Это также ключ к пониманию «неба и ада». Бог никогда не судит! Никогда! Хотя любовь и способна кое-кому надеть узду, послать испытания и удары судьбы, если он это заслужил, но так же чтобы подать ему повод для размышлений и этим повести его дальше по духовному пути. Любовь так же означает дать по рукам ребёнку, для того чтобы уберечь его от чего-то худшего, если он в пятый раз пробует стащить с плиты кастрюлю с горячей водой. Любовь никогда не наказывает. Нет, каждый награждает или наказывает себя сам.

Любовь, которую ты собрала на земле, определяет среду, в которой ты будешь находиться в духовном мире. Любовь поведёт тебя «к небесам». Однако ненависть может, как и на земле, так и в духовном мире, затеять только ссору и страдания в пустынной местности без света и тепла. Это является «адом», и в этом аду человек находится так долго, как он заслуживает, согласно своему образу мышления. Если он считает, что должен вечно ненавидеть, тогда также будет вечно в этом состоянии, в «аду». Но не Бог его туда низверг, это его свободное решение! Если же он изменится и внутренне склонится к любви, изменится, в равной мере, и его среда. Это закон. И его никто не обойдёт, пока стоит Творение. Если бы некто, кто согласно своему образу мышления, принадлежит к аду, был бы принят на небо, он не выдержал бы этого. Он не смог бы вынести свет, это было бы для него самым сильным страданием, и он как можно скорее снова упал бы в темноту. Это подобно тому, когда кто-то имеет глаза очень чувствительные к свету. Он не может сносить свет и чувствует себя хорошо только в темноте. Чем лучше становиться его состояние, тем больше он может выносить свет. Но виноваты в этом глаза, а не свет! Вот поэтому ты можешь видеть везде Свет Иисуса Христа. Ты теперь уже так далеко, что сможешь начать работать духовно, стать Божьим инструментом на земле. Ты теперь знаешь, что всё, что есть, вызвано мыслями. Так же и земля и всё что на ней. В начале было Слово, мысль, стало быть, чистая энергия, и затем она так сжалась, «отяжелела», что стала вещественностью. Мыслью можно всё сотворить, изменить или уничтожить. Только эта мысль должна быть, надлежащим образом, сильна. Силу для этого получишь от Бога. Но оберегайся, прежде чем начнёшь, и в первую очередь, когда оставляешь своё тело. До сих пор за тебя это делали другие. Ныне ты должна это делать сама. Постоянно остерегайся злых сил, ведь когда они найдут у тебя слабое место, тотчас же нападут. Охраняйся вдвойне. Во-первых: молитвой, вибрации которой станут вокруг тебя, как колокол. Во-вторых: думай о световом кресте, который находится в тебе, в твоём теле и излучает наружу. Интенсивно это себе представь и исполняй это в духовном мире. Делай это из светлого, чистого и ясного Света. Представь себе, что его лучи отталкивают назад всё злое, всё негативное и удаляют от тебя, а всему хорошему, всему позитивному прокладывают дорогу к тебе. Ни один злой дух не вынесет Свет».

Итак, это было то, что подразумевал Михаил под словами: «Ты нам ещё понадобишься». Моё развитие продвинулось, теперь я смогу помогать другим. Я радовалась за это, я была счастлива и благодарна. Михаил меня обнял.

«Теперь иди в Божьей любви, а я всегда буду с тобой».


Глубоко внизу я заметила своё тело. Я взлетела под купол алтарного пространства и радовалась невесомости духа. Музыка, молитва, всё оказывало влияние на дух, во многом более непосредственно, во многом живее. Ни боли, ни заботы, ни «тяжести» тела не ограничивали дух. Я не могла понять и вдруг прозрела, почему эта способность не была дана каждому, почему она должна быть, как правило, твёрдо завоёвана. Большинство уже не захотело бы возвращаться! Уже бы не променяли даль и красоту духа на тесноту и страдания тела. Однако если бы не захотели возвратиться, то разорвался бы шнур, который соединяет тело и дух. Таким образом, тело становится мертвым, а они не имеют возможности дальше развиваться и приобретать опыт, который для них, принимая во внимание их настоящее состояние, является самым жизненно необходимым. Когда я снова была в своём теле, боль навалилась на меня с полной силой. Это длилось некоторое время, прежде чем я смогла её снова взять под контроль. Месса ещё не закончилась, это означало, что я была не больше полчаса «вовне», а ощущение измеряло, что я провела с Михаилом много часов. Следовательно, это была та разница во времени. Понемногу я начала понимать. Во мне расширялось чувство счастья, которое я до сих пор не знала. Я получила возможность вступать в контакт с духовным миром, и начала любить своё искалеченное тело. Оно сделало для меня это возможным. Без него я бы этот путь так легко не прошла.

5


В обед меня кормил Фред. Это был милый восемнадцатилетний парень, но по своему уму напоминавший шестилетнего. Он был глухонемым и имел негнущиеся ноги, но был всегда приветливым и даже весёлым. Один из тех, кто никогда не жаловался. Часто он заботился обо мне, и меня радовала его близость. Его не сопровождали никакие тени.

Вдруг его образ исчез перед моими глазами. Передо мной был король. Он сидел на златом троне, окружённый придворными, восхвалявшими его личность. Зал был прекрасно обставлен. Приносили много еды, столы были прекрасно накрыты, всё было безупречно. Образы быстро менялись. Мне казалось, что это был мудрый и справедливый король, все кто искали у него совета, были удовлетворены. Он, должно быть, был так же великим, так как в большом предзале бедным раздавали еду и одежду, и другие необходимые вещи. Я видела, как король молился и ходил в костёл. Собор был прекрасно выстроен. Правитель сидел в королевской ложе и принимал гостей, милостиво улыбаясь, приветствовал своих подданных. Его молитва, так же как и внутренний настрой, были «искренними». По возможности он поддерживал церковь и активно оказывал ей помощь. Тут вдруг перед ним предстал мужчина, который до сих пор держался в стороне. Он был прост лицом, и его лицо излучало свет. Он сказал: « Ты здесь король, который нравится Богу, мудрый, справедливый, терпеливый и полный любви. Но не делай никаких усилий и не поддавайся искушению, которое приносит с собою власть и богатство. Ныне ты уже зрелый, для того чтобы смочь учить смирению и того последнего и самого тяжёлого».

Образ поблек и предо мной снова стоял Фред. Улыбаясь мне он совал большой ложкой в мои уста картофельный салат. Я могла смотреть сквозь него, могла познать его дух, и я вопросительно на него посмотрела. Он кивнул мне и улыбнулся. Теперь я знала, почему я чувствовала к нему такое притяжение. Мы были очень схожи в своей «судьбе».


*


Время уплывало, как вода. Я много молилась и часто погружалась в медитацию. При этом я получала столько сил, что часто не чувствовала никакой боли. Я отчётливо ощущала течение энергии через голову и спину. Это было, как если бы я стояла под струей воды. Удовлетворённость, счастье и мир расширялись вокруг меня, чтобы больше меня уже никогда не оставить. Почти никогда! Я могла ощущать поток, который проистекал моим позвоночником, сверху вниз. А в середине сформировался большой круговорот силы и сборный пункт энергии. Я правильно относилась к кресту из пульсирующего света, который подпитывался из этого центра. Как мне говорил Михаил, свет здесь был везде, когда я его интенсивно представляла. Тем не менее, я была удивлена, когда я смогла его после некоторого времени, действительно, увидеть. Уже через некоторое время, я могла наблюдать, что тени других, когда проходили возле меня, часто корчились, как поражённые молнией, и не могли ко мне поближе приблизиться. Теперь я видела, что это воздействие исходит из креста. Его лучи оттесняли их назад. Также я обнаружила, что многие дети возле меня успокаивались. И сёстры, которых обычно считали за «вредных», становились в моём присутствии во многом смиреннее. И даже неприветливая дворник, в последнее время, могла меня иногда погладить, поговорить со мной или перевернуть страницу в книге. И мне даже казалось, что я имею удовольствие из-за того, что смех на некоторое время продлевался в моей близости. Теперь я так же знала почему!


*


Однажды утром Беньямин снова начал беситься, как дикарь. Он бился головой о стены, и с трудом можно было на это смотреть. Эти приступы у него становились всё чаще. Телесно он, отнюдь, не был искалечен, и иногда складывалось впечатление, что он вполне нормальный. Странным была только его большая, слишком преувеличенная готовность помочь, притом, что он был таким неуклюжим, что каждый от его помощи рад был бы отказаться, если бы это было возможно. Его это постоянно опечаливало. При этом он имел необыкновенную способность ощущать, и это всегда позволяло такому намерению проявляться. Теперь приступы бывали каждые несколько дней. Большинство из них длилось от одного до двух часов, а потом злобно его оставляли. Затем он целый час про себя стонал, однако казалось, что он не испытывал никакой большой боли. В этот раз снова был, как дикий зверь. Бесчисленное количество теней сидело на его шее, как малые гномики и стучали по нему, толкали его кулаками и погоняли им. Его никто не мог усмирить, и вдруг в моей голове пронеслась мысль. Я мысленно поставила светящийся крест ему вовнутрь и представила его себе так интенсивно, как это было возможно, и подпитывала Беньямина энергией. Я могла наблюдать, как крест становился светлее, мощнее и, наконец, всё засияло. Тени сопротивлялись, грозили мне, но были недостаточно сильны. Едва последняя тень разрушилась, как и Беньямин стал вполне спокойным. Только лежал измученный и тихо про себя стонал. Ныне я впервые правильно осознала силу духа. А также силу, которую имели эти сущности, как и силу, которую я могла против них выставить. Зрительно никто ничего не заметил. Бросилось в глаза только то, что приступ у Беньямина окончился за такое короткое время. И даже я внешне не изменилась. Хотя это стоило мне многих сил. Я была уставшая и непривычно измучена, и это продолжалось больше времени, прежде чем я смогла снова зарядиться энергией с помощью медитации. Только после двух дней я была снова в полном порядке. Я была иногда недоверчивой, когда Михаил рассказывал мне о борьбе духа. Теперь я сама пережила, каким действительно является этот бой, с какой большой силой это связано. Я поблагодарила Михаила, что дал мне для этого необходимый повод. Мне показалось, что его рука нежно легла на моё плечо.

«Это было начало», - сказал он. « Со временем ты научишься бороться и не будешь уставшей. Только не будь легкомысленной, принимай всё серьёзно».

Я радовалась оттого, что имею, и вскоре уснула.


Было темно и холодно. Стены подземного склепа были влажными. Трое мужчин, почти нагие были прикованы к стене. Имели лица, искажённые безумием, крысы и другие насекомые уже отгрызли им ноги. Приблизительно каждые две секунды им на голову капала капля воды с устройства для этого сконструированного. Капала постоянно! Целыми днями: целыми неделями! Какой-то мужчина стал перед ними и скалился на них. Он постоянно подходил к сосуду с водой со злым умыслом, как бы его отставить, и затем следил за тем, как искра надежды, которая светилась в невыразительных глазах мужчин, снова угасала и уступала место безумию. Было страшно на это смотреть. Вдруг мучитель обернулся так, что я смогла увидеть его лицо. Я вскрикнула от ужаса. Это был Беньямин!


Прошло много времени, прежде чем этой ночью я снова уснула. И снова передо мной всплывал тот страшный образ. Почему? Я не могла это себе объяснить. Ни одно животное не способно мучить другого. Даже кошка, что играется с мышью, делает это не с радостью, а только по инстинкту, так как потное мясо вкуснее и слаще. Кроме того, мышь так парализована, что ничего не чувствует. Как же человек не может такое понять! Как может человек тешить себя страданиями другого? При такой отдалённости от Бога, есть ли в этом потребность? Ведь Бог не проклинает никого. Даже этих людей. Какие средства необходимы, чтобы у таких людей открылись глаза, и чтобы им объяснить извращённость их поступков? Я не могу этого понять! Только одно знаю точно: это не является наказанием! И даже если это выглядит так в глазах неведающего и неверящего мира. Это не наказание, а только помощь, которая указывает истинное направление, если кто-то готов ей подчиниться и принять её послание. Так ведь человек хочет стать судьёй над Богом. Ощущает, что он проклят, либо с ним, как минимум, неправильно поступают, и проклинает Бога за тяжёлое «наказание», к которому его приговорили. При этом он не способен видеть бесконечную Божью доброту, которая даёт возможность найти истинную дорогу и при этом сохранить свою свободную волю. Это является большой трудностью. Если бы не было свободной воли, то для Бога было бы легко, в одну секунду, привести человека к себе, без страданий и горя. Но этим Он уничтожил бы однажды и навсегда созданный свободный дух, и сделал бы из свободного существа – раба. Кто способен шагать по узкой тропинке, которая проходит между свободным решением воли и недопустимым влиянием? Кто может рассудить эти странствования на острие ножа, и кто может осуждать средства, которые для этого избрал Бог? Если иногда кому-то подаёшь руку, потому что он упал в воду, а он из гордости не хочет взять эту руку, то в этом нет твоей вины, если при этом кто-то утопает. Хотя, возможно, для кого-то, кто стоит далеко оттуда, это выглядит так, как если бы тот его столкнул. Только тот, кто стоит близко, может убедиться в обратном. Но почему ему никто не верит? Дитя может злиться на руку, которая его быстро и грубо одёрнет перед приближающимся автомобилем. Этой руке благодарны за жизнь только ведающие – и верящие.


*


Вчера умерла сестра Грация. Она уже долго болела, но ни разу никому не жаловалась. Я знала, что она испытывала большие боли, я могла видеть её внутренние страдания, которые её внешность смиренно скрывала. Всё, что она делала, была молитва. Всё, что делала, делала для Бога. Она постоянно была с ним в духовном контакте и благодарила Его за страдания. И всегда имела время, и всегда несла каждому слова утешения. О своей смерти знала ещё за неделю. Пришёл к ней ангел и сказал: «Пойдём, отец ждёт тебя». Ещё целую неделю ангел её не отпускал, подготавливал к новой жизни, к смерти тела и «рождению» духа. За три часа перед смертью она со всеми простилась, смиренно просила священника об отпущении грехов. Её последние слова звучали, как заклинание: «Любовь Божья является Его тайной. И обычно тайна не валяется на улице. Но каждому, кто к Нему придёт и попросит Его, она будет сообщена. Зло заперло на три замка двери, которые ведут в её покои. Ключами к ним являются: любовь, смирение и терпимость».

Вскоре перед смертью появились два других ангела. Они взяли её духовную душу в свой круг и повели её навстречу со Светом. Ещё краткий участок дороги я могла её провожать, затем они исчезли. На ту высоту я ещё не могла взойти. Птица снова была свободна; сопровождаемая тремя орлами летела к самому высокому небу. Она уже не заботилась о мёртвой клетке, которую все оплакивали.


*


Меня часто навещала мать. С определённого времени, она навещала меня каждую неделю. Так же и я в духе часто была у неё, очень много с ней говорила, давала ей силу. Я могла так же отогнать тени, которые её мучили. Сначала неким новым способом. Казалось, что она постепенно выдерживает воздействие всё больше, и в один день тени освободили её поле полностью. В ней росла любовь и с молитвой создавала вокруг неё защитный овал. Те злые духи, которые её своими нападками и сомнениями мучили, хотя ещё и беспокоили, но снова обосноваться на ней уже не могли. Когда-то так же действовала и отцовская любовь, она часто обеспечивала ей на краткое время покой, время, когда она была очень счастлива с отцом. Этого всего мать не могла наблюдать. Но она чувствовала связь, которую я с ней выстроила. Приняла Бога в свою жизнь и, наконец, нашла немного спокойствия. Но прошлое постоянно её терзало. Её мучили угрызения совести. Однажды в полдень она с плачем свалилась.

«Я сделала отцу и тебе жизнь такой тяжёлой. Я была такой неласковой и эгоистичной. Как я смогу это исправить?»

Я была бы очень рада прочесть матери долгую лекцию о Божьей любви. Но я на это не была способна. Несколькими утешительными мыслями, я могла ей объяснить, но и это давалось достаточно тяжело. Однако я знала, что хотя это и будет длиться немного дольше, чем то, о чём я с ней говорила в духе, но оно вошло в её сознание, и затем стало её собственным. Это пришло «изнутри», и поэтому она могла понять это намного быстрее, чем чужие мысли при нормальном разговоре.

«Как часто ваши мысли исходят не от вас самих», - говорил однажды Михаил. «Большинство людей не может отличить чужие мысли от собственных. Ваш ангел постоянно занят тем, чтобы вам внушить мысль, которая укажет вам правильную дорогу. Это то, что часто обозначают, как угрызение совести. Но как легко вы их отвергаете! Ангел не имеет никакой власти, чтобы принудить вас делать добро, он не смеет разрушать вашу свободную волю. А с другой стороны вам, беспрерывно, нашептывают тени, утверждают вас в ваших пороках и желаниях, гонят вас к постыдным поступкам и злодеяниям, а затем бросают. Почему же столько людей их охотно слушает? Ведь это тоже не их собственные мысли».

«Я должна быть бесконечно благодарна отцу за то, что оставался со мной». Мать снова говорила мне из моего сна. «Если бы я не сердилась, никуда бы он не ушёл, а так с той неприветливой, неласковой женой не выдержал. Но всё-таки это был тот, кто мне своей любовью подготовил путь. Без него я бы не нашла Бога. Я постоянно думаю об отце, и он остаётся, по правде, таким милым и терпеливым, как и раньше».

Его посланием – была любовь. В духе он часто говорил с матерью, как мне рассказывал Михаил. Он это делал несознательно, как и я теперь. Любовь это делает самостоятельно. И её послание проходит везде, и хотя иногда это длиться бесконечно долго по нашим понятиям, и даже тогда, когда успех совершенно не виден для нас. Иногда, когда обстоятельства благоприятны, тогда посев взойдёт. Мы только должны спустить наши маленькие лавины. Они затем сами станут большими. Многие сегодня бросают друг друга слишком быстро, «пасуют перед трудностями» и разводятся, так как никто от них не может ожидать, чтобы с «кем-то таким» вместе жить. Они уже неохотно приносят жертвы, берут нечто обратно либо иногда служат. Они неохотно придут к другому, примут его целиком, помогут ему в преодолении его проблем. Ослеплены своим собственным эгоизмом, они видят только его (воображаемые) ошибки. Любовь сегодня несовершенна: лозунгом является – самореализация! При этом другие только мешают. «Используй его только, как предмет, пока он служит твоим собственным интересам и желаниям – а затем снова его отбрось».

Было прекрасно видно, как мать изменилась. Она много молилась и помогала другим, как могла. Материальные вещи значили для неё намного меньше, чем прежде. Но это не были только «сокровища для неба», которые она собирала. Так же теперь и здесь она вела себя намного лучше. Была более спокойной. При постоянной работе и заботах, в ней уживалось тихое счастье. Отец от этого всё больше тешился. Дал понять ей во сне, чтобы она не зависела от него в своих мыслях, а заботилась о том, чтобы мои братья, которые оба уже выросли и имели свои семьи, нашли так же праведный путь.

Для этого потребуется много терпения и любви.