Geum.ru

к анд филос н аук, доцент, тгту ( Тернополь)

Вид материалаДокументы
Подобный материал:

Цвиркун Владимир М. – канд. филос. наук, доцент, ТГТУ (Тернополь)


Художественный смех и трагизм личной жизни Н.В.Гоголя


Ти смiєшся, а я плачу,

Великий мiй друже.

Т. Шевченко «Гоголю» [1, 212]


Жизненный и творческий путь великого украинца и выдающегося русского писателя Н.В. Гоголя благодатный предмет для философско-антропологических изысканий. Внутренняя раздвоенность личности нашего соотечественника представляется очевидной и в его литературных поисках, и в соответствующих результатах, и в особенно напряженно мятущейся душе незаурядного Человека. Такова была его Судьба!? Дать однозначный ответ на вопрос «Кто Вы, Николай Васильевич Гоголь?» не было дано ни ему самому, ни его современникам. Не сможем и мы дать окончательный ответ на поставленный вопрос.

Смеем отметить, что с точки зрения философской антропологии, сам Гоголь болезненно мучился вопросом о своем положении в Космосе (вспомним, в этой связи, основополагающий труд родоначальника философской антропологии Макса Шелера «Положение человека в Космосе»). Можно поставить многоточие, но, сначала о присутствии комического и о дискурсе смеха в его литературных творениях.

Думается, что художественный смех, т.е. комическое, является в произведениях гениального художника Слова во всех его возможных жанровых ипостасях: от мягкого, веселого, жизнерадостного юмора до мрачного, гротескного и, даже, демонического сарказма.

Возникает вопрос: «Над кем и над чем смеялся Николай Гоголь?». То ли над миром сущим и повседневным, то ли над многочисленными приятелями, доброжелателями и недоброжелателями своими, то ли над самим собой? Единственное, о чем следует, наверное категорически, заявить, - так это об том, что над Богом он не смеялся никогда.

Таким образом, художественный смех практически во всем его искусном многообразии – становой хребет большинства Гоголевских произведений. Его Величество Смех в литературном творчестве Гоголя, пожалуй, наиболее смелый и достойный антипод всему тому безумному, ужасному, безобразному, мистическому, иррационально-темному, абсурдному и сатанинскому, коего также предостаточно в текстах и художественно-образной системе писателя.

Подводя некоторый итог литературному творчеству Гоголя желательно обратиться к сочинениям некоторых русских мыслителей, например А.Ф.Лосева и Г.Г.Шпета, в которых они, размышляя о характере русской философии, делают заключения о том, что именно в русской литературе, в частности и в творчестве Н.Гоголя «часто разрабатываются основные философские проблемы» [2, 71], а поскольку в пространстве и во времени существующей в ХIХ веке российской социальной жизни, по замечанию Г.Шпета, ««хорошие» люди хотели командовать умными. И вот в русском сознании переплелись Гоголь и Белинский, Толстой и Ткачев, Розанов и Чернышевский, Писарев и наши дни, когда в штукатурку старого московского университета влеплена в кудряшках эпиграмма: «Дело науки – служить людям» [2, 354], то, постольку, видимо, настоящую философию следует искать, прежде всего, у Гоголя, Толстого и т.п.

Что же касается частной интимной жизни Н.В.Гоголя, то она была исполнена исключительного драматизма и окончилась пиком невероятного трагизма. Гоголь, глубоко и болезненно переживая борьбу между Добром и Злом всеми фибрами своей души, пал жертвой банального профанства.

Здесь обратимся к достаточно широким и глубоким исследованиям жизни и творчества Н.В.Гоголя, проведенным В.В.Розановым. ««Вера двигает горы», и о. Матвей – отмечает он в «Русском Ниле» - своей упорною «верою», стоявшею на фундаменте неведения и равнодушия, житейского индифферентизма и умственной узости, не только сдвинул гору-Гоголя, но и заставил ее шататься и, наконец пасть к ногам своим с громом, который раздался на всю литературу и был слышен несколько десятилетий» [3, 594]. А в «Опавших листьях (1-й короб)» В. Розанов высказывает довольно шокирующе-парадоксальные изречения в адрес Николая Васильевича: «…откуда эта беспредельная злоба?

И ничего во всей природе

Благословить он не хотел. (о Гоголе),

и далее, …демон, хватающийся боязливо за крест. (он же перед смертью)» [4, 476].

В итоге возникает вопрос. Кто такой Ревизор в известном всем шедевре Гоголевской драматургической мысли? Не сам ли Бог-судья?... И здесь, вдруг (!?) возникает … сцена онемения!!!

Література:

  1. Тарас Шевченко. Кобзар. – К., 1974.
  2. А.Ф.Лосев. Русская философия // Введенский А.И., Лосев А.Ф., Радлов Э.Л., Шпет Г.Г.: Очерки истории русской философии/ Сост., вступ. ст., примеч. Б.В. Емельянова, К.Н.Любутина. – Свердловск, 1991.
  3. Розанов В.В. Сумерки просвещения/ Сост. В.Н.Щербаков.- М., 1990.