Философия культуры в русском экзистенциализме (Н. А. Бердяев и Л. И. Шестов)

Вид материала

Автореферат

Содержание Научный руководитель Новикова Надежда Львовна Общая характеристика работы Степень теоретической разработанности проблемы. Цель и задачи исследования. Научная гипотеза исследования. Теоретико-методологические основы работы. Научная новизна диссертационной работы На защиту выносятся следующие основные выводы и положения диссертационного исследования Теоретическая и практическая значимость исследования. Апробация работы. Структура и объем диссертации. Основное содержание работы В первой главе «Идейные источники философии культуры русского экзистенциализма» В первом параграфе «Категория культуры в философии С. Кьеркегора» Во втором параграфе «Органичность культуры в философии В. С. Соловьева» Во второй главе «Становление и развитие теории культуры в экзистенциальной философии России XX века» В первом параграфе «Концептуальные основания учения о культуре Н. А. Бердяева» Во втором параграфе «„Экзистенциалистский канон“ Л. И. Шестова» В заключении ... Полное содержание

Подобный материал:

• Добро и зло: нравственные ориентиры человеческого бытия, 113.1kb.
• Т. А. Сулейменов Курс лекции по философии Шымкент-2010 г. 1-лекция, 1988.6kb.
• С. В. Булярский Принято на зас каф философии и политологии 4 апреля 2000 г., протокол, 128.66kb.
• Тесты для самопроверки знаний раздел I. Что такое философия? Тема Философия в системе, 1997.45kb.
• Вопросы: Философия в системе культуры. Составные элементы культуры, 1022.94kb.
• 3. Гуманитарная философия техники, 242.01kb.
• Анна Ахматова и русская философия неоидеализма. Некоторые параллели, 322.07kb.
• Философия культуры русского зарубежья 09. 00. 13 религиоведение, философская антропология,, 390.8kb.
• Тема Кол-во страниц, 10.63kb.
• Программа вступительного экзамена по философии философия и жизненный мир человека, 153.52kb.

На правах рукописи




НАСАКИН ОЛЕГ ЕВГЕНЬЕВИЧ


ФИЛОСОФИЯ КУЛЬТУРЫ В РУССКОМ ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМЕ

(Н. А. БЕРДЯЕВ и Л. И. ШЕСТОВ)


Специальность – 24.00.01– Теория и история культуры


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук


Саранск 2011


Работа выполнена на кафедре философии

для гуманитарных специальностей НИ ГОУВПО

«Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва»

Научный руководитель:	доктор философских наук профессор Мочалов Евгений Владимирович
Официальные оппоненты:	доктор философских наук профессор Новикова Надежда Львовна доктор философских наук профессор Пугачёв Олег Сергеевич
Ведущая организация:	ГОУВПО «Нижегородский государственный педагогический университет»

Защита состоится 19 октября 2011 г. в 11.30 на заседании диссертационного совета Д 212.17.10 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора философских наук, доктора культурологии и доктора искусствоведения при Мордовском государственном университете имени Н. П. Огарёва по адресу: 430005, г. Саранск, ул. Полежаева, д. 44, корп. 3, ауд. 423.


С диссертацией можно познакомиться в Научной библиотеке им. М. М. Бахтина Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарёва, с авторефератом – на сайте www.mrsu.ru.

Автореферат разослан «16» августа 2011г.


Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат философских наук

доцент Ю. В. Кузнецова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Актуальность темы исследования. Традиция взаимодействия западноевропейской и русской культуры предстает в современной культурологии как необычайно широкая и интересная тема, с трудом обозримая во всем многообразии своего исторического и конкретного содержания. Мыслители Запада и России вели диалог идей, культурных традиций, а подчас и оживленную полемику в отношении смысла и назначения культуры, бытия человека. В сфере кросскультурных контактов и трансляций сегодня не трудно отыскать примеры коренных и глубоких влияний европейской культуры на русскую. Свидетельством такого подхода в оценке диалога, творческого взаимодействия культуры Запада и России вполне может быть признан экзистенциализм – философское направление, специфическая особенность которого проявляется в своеобразном повороте к человеческим ценностям. Его традиция была воспринята духовной культурой России, найдя в творчестве западных мыслителей благодатную основу для развития культурфилософии. Экзистенциальные воззрения западных мыслителей, и в первую очередь С. Кьеркегора, на окружающий мир, человека, смысл его бытия стали удивительно близкими и созвучными русской культуре, будь то творчество В. С. Соловьева, наследие Н. А. Бердяева или Л. И. Шестова. При всей разноплановости и разносторонности этих мыслителей объединяют общие принципы восприятия и преображения мира, человека, общества, культуры.

В этом отношении значимо высказывание В. В. Зеньковского: «В русском обществе… и в самой России – как-то особенно сосредоточенно и напряженно ставится ныне вопрос о смысле и ценности европейской культуры, о „путях России“ и взаимоотношении России и Европы. Различные мотивы определяют напряженность этой темы, различные решения связываются с ней, но самая тема не снимается, а скорее заостряется и углубляется…»¹.

Дополнительную актуальность теме диссертационного исследования придает и процесс восстановления философских традиций российской культуры, включенности культуры и философии России в контекст современного духовного обновления нашего народа, построения гражданского общества. В этой связи автор обращает внимание на палитру оценок культурных традиций России и Запада, варьирующихся от шаблонов до творческого диалога культур.

Анализ проблемы философии культуры в русском экзистенциализме позволяет выявить ее глубину, оригинальность в постановке и осмыслении основных вопросов взаимодействия культуры и философии, человека и творчества. Соглашаясь с мнением известнейшего российского философа Н. В. Мотрошиловой, автор подчеркивает, что выдающиеся русские мыслители пролагали дорогу экзистенциальным тенденциям, творчески соединяя их с лучшими достижениями европейской философии и культуры, с отстаиванием ценностей прав и свобод человека, гуманизма, ненасилия, «…они мыслили этот процесс как часть, сторону кризиса цивилизации и указали на необходимость, даже неизбежность обновления ряда традиционных ценностей»².

Таким образом, исследование и анализ формирования принципов понимания культуры, идейных истоков философии культуры русского экзистенциализма, синтеза западных и российских начал в развитии культуры представляют несомненный научный интерес с позиций культурфилософского осмысления идейного движения России, подчеркивают своеобразие, самобытность и оригинальность русской культуры.

Степень теоретической разработанности проблемы. Сложность предмета исследования обусловлена тем, что влияние философии экзистенциализма испытали в той или иной степени многие русские мыслители. Проанализировать воззрения всех не представляется возможным в одной диссертационной работе. Данное обстоятельство выдвигает проблему критериев, в соответствии с которыми творчество того или иного мыслителя становится предметом историко-культурного анализа. Такими критериями являются: принадлежность к направлению экзистенциальной философии; наличие собственной культурфилософской концепции; определенная преемственность во взглядах анализируемых мыслителей с идеями С. Кьеркегора и В. С. Соловьева. Наиболее полно, с точки зрения автора, указанным требованиям соответствует творчество Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова.

Заявленная в диссертации тема объемна и многогранна. Это обстоятельство обусловливает необходимость не только дать обзор культурологических и философских исследований отечественных и зарубежных авторов, но и сделать несколько пояснительных замечаний, уточняющих круг проблем, о которых пойдет речь в исследовании.

Первую группу работ по указанной проблеме составляют труды историков русской философии и культуры: В. Ф. Асмуса, О. Д. Волкогоновой, Н. И. Ворониной, П. П. Гайденко, Р. А. Гальцевой, К. М. Долгова, А. Ф. Замалеева, В. В. Зеньковского,  В. А. Кувакина, С. А. Левицкого, А. Ф. Лосева, Н. О. Лосского, М. А. Маслина, Е. В. Мочалова, М. Ф. Овсянникова. В. В. Сербиненко, Ф. А. Степуна, Г. В. Флоровского, Л. Е. Шапошникова, ставших для современных исследователей основой методологии рассмотрения взаимодействия культурфилософских проблем Запада и России.

Касаясь рассмотрения нашими современниками творчества С. Кьеркегора, проблем его общего философского наследия, следует отметить труды Б. Э. Быховского, П. П. Гайденко, С. А. Исаева, В. А. Подороги, и, безусловно, Л. И. Шестова, а также труды таких иностранных авторов, как Д. Лунгина, А. Скидана, E. Schlechta, G. Niedermeуer, Edgar L. Alien, M. Bense, F. Brandt, K. Hansen, F. Lombardi.

Мыслительную практику второй половины XIX в. стало отличать от философии начала XX в. внимание к смыслу жизни, уникальной человеческой личности, к ее индивидуальному способу бытия. В фокусе внимания экзистенциальная идея человека, мир ценностей и смыслов. Этот мир – сфера автономного, свободного бытия личности – и есть культура в отличие от сферы, где действует механизм внешнего воздействия (природа) или принуждения (экономика, политика и др.).

Особо исследователь выделяет существенный для данной диссертации пласт исследований о мировоззрении Н. А. Бердяева, В. С. Соловьева, Л. И. Шестова, в которых немало ценных размышлений об экзистенциальной направленности русских мыслителей и культуры, ее связи с западноевропейской философской традицией (Р. А. Гальцева, Г. С. Кнабе, Н. В. Мотрошилова, С. С. Хоружий). Их значение при написании данного исследования трудно переоценить.

Диссертант указывает на исследования, которые содержат ценные наблюдения экзистенциальной составляющей культурфилософии Н. А. Бердяева, Л. И. Шестова. В первую очередь, это труды А. В. Ахутина, Р. А. Гальцевой, В. В. Лашова. М. А. Маслина, В. Н. Поруса и др.

Автор подчеркивает значимость работ ученых, которые в последние годы пытаются выявить субстанциональные черты экзистенциализма в русской и западноевропейской культуре, стремясь к их целостному анализу, придавая особое значение их истокам. Это диссертационные исследования А. Ю. Горина, А. Ю. Лебедева, С. К. Максименко.

Указанную группу работ отличает ясное и четкое стремление к творческому освоению отечественного религиозно-философского наследия в свете вновь открывшихся архивных материалов с широким привлечением оригинальных источников.

Наконец, методология взаимосвязи культур России и Запада блистательно анализируется в монографиях М. М. Бахтина, В. С. Библера, В. В. Бычкова, Б. Л. Губмана, П. С. Гуревича, М. С. Кагана, В. К. Кантора, В. М. Межуева. В трудах этих ученых содержатся фундаментальные теоретические основания рассмотрения процесса европейского и русского культурного диалога.

Обзор имеющейся литературы позволил диссертанту сделать следующие выводы.

Во-первых, экзистенциальная направленность русской культуры как объекта анализа вызывает интерес на протяжении многих десятилетий. Глубина рассматриваемых проблем (соотнесение культуры и человека, культуры и религии, человека и Бога) и широта взглядов мыслителей позволяет ученым подчеркнуть многие аспекты традиции взаимодействия культуры России и Запада, будь то антиномизм или диалог.

Во-вторых, большинство работ по анализу проблемы философии имеют, с точки зрения автора, либо слишком узкую направленность, либо чрезвычайно общий взгляд на проблему, оставляя в стороне идейное наследие С. Кьеркегора, В. С. Соловьева и отдавая приоритет персоналиям немецкой классической философии (А. В. Ахутин, Б. Л. Губман).

В-третьих, новейшая культурологическая литература представлена разнообразными и интересными работами, однако целостной оценки философии культуры русского экзистенциализма еще не существует. По мнению диссертанта, наступает этап объективного и взвешенного отношения к этой проблеме. Следовательно, недостаточно охарактеризовать творчество отдельных мыслителей, требуется изучение их философии культуры в целом, как типа и способа осмысления бытия человека, творчества и культуры.

Автор использует термины философия культуры и культурфилософия в качестве синонимов вслед за М. С. Каганом, полагавшим, что «… философский анализ культуры, или, короче, философия культуры (Kulturphilosophie) стал с середины XIX века необходимой и органичной составляющей частью философского осмысления бытия мира и человека в мире»³.

Представление об актуальности темы, степени ее научной разработанности позволяет автору определить объект, предмет, цель и задачи исследования.

Объектом настоящего исследования выступает экзистенциальная философия России и Запада, предметом – философия культуры, представленная в творчестве Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова. Однако для того, чтобы оценить место философии культуры в русском экзистенциализме, следует рассмотреть ее идейные истоки, в частности наследие немецкой классической философии, философские воззрения С. Кьеркегора, философию всеединства В. С. Соловьева.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является всесторонний анализ процесса генезиса и эволюции культурфилософии русского экзистенциализма, предполагающий выявление ее теоретических источников. В связи с этой целью решаются следующие конкретные задачи:

– рассмотреть философию культуры русского экзистенциализма в контексте развития западноевропейской философской традиции и прежде всего философии С. Кьеркегора;

– сравнить влияние экзистенциальных идей С. Кьеркегора на философию культуры Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова;

– проанализировать содержательные принципы культурфилософии В. С. Соловьева;

– раскрыть концептуальное ядро философии культуры русского экзистенциализма на примере философского творчества Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова, подчеркнув при этом их общие моменты и отличия.

Научная гипотеза исследования. Западноевропейская традиция экзистенциализма, представленная С. Кьеркегором, и философия всеединства В. С. Соловьева оказали существенное влияние на формирование экзистенциальной философии культуры России, нашедшей отражение в культурфилософии Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова, что и привело в конце XIX – первой половине XX вв. к возникновению в истории культуры России оригинального учения о творчестве и человеке.

Теоретико-методологические основы работы. Диссертационное исследование осуществлялось на стыке культурологии, истории культуры, истории философии, философии культуры. Так как работа выполнена в русле комплексного междисциплинарного подхода, рассматривающего духовную культуру России сквозь призму идей С. Кьеркегора и В. С. Соловьева, то в ее основу положен принцип системности, определивший набор соответствующих методов исследования:

– интегративный метод, способствующий использованию данных различных областей гуманитарного знания применительно к решению задач, поставленных в настоящем исследовании;

– сравнительно-исторический метод, позволяющий рассмотреть различные периоды в развитии экзистенциализма, его становление и влияние на философию культуры России конца XIX – начала XX века;

– герменевтический метод, дающий возможность восприятия и истолкования творчества западных и русских философов;

– аксиологический метод, обосновывающий место философии культуры России в системе ценностей культуры.

Источниками для написания работы явились сочинения Н. А. Бердяева, Г. Гегеля, И. Канта, С. Кьеркегора, В. С. Соловьева, Л. И. Шестова. Автор опирался на историко-культурные и историко-философские исследования В. Ф. Асмуса, В. В. Бычкова, П. П. Гайденко, А. Ф. Замалеева, В. В. Зеньковского, А. Ф. Лосева, М. А. Маслина, Н. В. Мотрошиловой, Л. Е. Шапошникова.

Научная новизна диссертационной работы заключается в выявлении степени и характера влияния идей С. Кьеркегора и В. С. Соловьева на формирование и развитие философии культуры русского экзистенциализма, представленного культурфилософией Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова.

Кроме того научная новизна диссертационной работы проявляется как в постановке проблемы, так и в результатах, достигнутых в ходе исследования:

– предложена новая трактовка проявления западноевропейской экзистенциальной традиции в русской философии культуры, нашедшая отражение в философии культуры Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова;

– выявлены и охарактеризованы идейно-теоретические источники экзистенциальной философии культуры Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова, представленные философией С. Кьеркегора, В. С. Соловьева, немецкой классической философией;

– раскрыто смысловое содержание идей С. Кьеркегора и В. С. Соловьева в контексте философии культуры Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова;

– в ходе историко-культурного анализа творчества Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова обосновано существование в рамках философии экзистенциализма России культурфилософии всеединства как самобытного и целостного явления;

– обоснована значимость экзистенциальной традиции в русской философии культуры конца XIX – первой половины XX века.

На защиту выносятся следующие основные выводы и положения диссертационного исследования:

1. Теоретическими источниками философии культуры русского экзистенциализма послужили идеи С. Кьеркегора. Мыслитель не создал стройной и логически завершенной системы философии культуры, но предвосхитил и заложил основание экзистенциальной традиции. В его сочинениях отображен нарастающий кризис европейской культуры, утрата ее связи с христианством, отрицание развития культуры в императивных категориях долга, закона, красоты, содержащихся в эстетике немецкой классической философии. Термин «культура» в произведениях Кьеркегора прямо не употребляется, но он разрабатывает свое представление о человеческой жизни как непрерывном движении от эстетического способа бытия к этическому, и далее к религиозному. Каждый человек, с точки зрения философа, нуждается в переосмыслении своего отношения к жизни, своих ценностных и духовных ориентиров. Стремясь постичь глубину человеческой личности, мыслитель пытается выстроить ступени индивидуального сознания и самосознания. Он различает «человеческое я», мерой которого является сам человек, и «теологическое я», мерой которого является Бог. Поскольку высшей ценностью, по Кьеркегору, является Бог, то отдав себя Богу, человек как личность приобщается к настоящей экзистенции, обретая подлинное существование.

Кьеркегор сознательно устремляется к экзистенциальному мышлению, вполне осознавая тот факт, что человек должен действовать в истории и в культуре во всей полноте своей личности. Экзистенциализм же заимствовал из философии Кьеркегора представления об уникальности человеческой жизни.

2. В. С. Соловьев, в отличие от С. Кьеркегора, призывает рассматривать человека во всех его проявлениях, так как образ и подобие человека подлежит восстановлению, начаться с духовно-телесного. Он считает, что человек может стать божественным с помощью Бога, с помощью высшей любви, соединяющей духовное с телесным и божественное с человеческим.

Культурфилософия Соловьева объединяет и органично сочетает в себе и религию, и метафизику, и антропологию. Именно в этом единстве Соловьев видит смысл учения о культуре. Судьба человека тесно связана со всем миром, где человек и мир составляют единое целое. Таким образом, культурфилософия мыслителя является доказательством того, что существует некое всеединое, являющееся высшей точкой объединения мира, человека и Бога. Свою концепцию культуры Соловьев создает, опираясь во многом на идеи немецкой классической философии.

В антропологической составляющей культурфилософии Соловьева природный процесс и вся культура получает истинный смысл. В человеке преображается окружающий мир, и человек способен сделать его единым с Богом. Смысл человеческого существования заключается не только в том, чтобы он достиг союза с Богом, но чтобы этот союз всемерно реализовался в материальном мире, в сфере культуры. Человек, обожествляясь, преображает и окружающий мир, становится залогом преображения окружающего мира.

3. Понятия личности, духа, творчества, свободы составляют базисные категории, на которых строит свою философию культуры Н. А. Бердяев. Человеческая личность лишь настолько личность, насколько она является одновременно богочеловеческой. Основу субъективности составляет дух, божественный образ, наделённый свободой и способностью к творчеству; именно религиозное чувство предопределяет уникальность личности как конкретного начала в познании. Творчеством должны быть проникнуты все сферы существования человека, а не только искусство, творческими должны быть и мораль, и познание. Главная область приложения и ана­лиза творческих сил человека – художественное творчество, которое полнее всего раскрывает сущность творчес­кого акта. В отличие от Соловьева, который мыслит человеческое творчество как продолжение дела Мировой Души, Бердяев утверждает, что это дело самого Бога. Творчество и культура не как созидание ценностей и форм в пределах искусства, но как вмешательство творческой воли в саму жизнь. В этом отношении он продол­жает традиции теургической эстетики Соловьева и демонстрирует новое понимание культуры. В творческом акте человек выходит из замкнутой субъективности двумя путями: объективации и трансцендирования. На путях объективации творчество приспосабливается к условиям этого мира. На путях же экзистенциального трансцендирования оно прорывается к концу этого мира, к его преображению.

4. Центральной темой размышлений Л. И. Шестова является человек, мир человека, либо отношение человека к природе и Богу, где человек мыслится через его существование в обыденности, в пограничной ситуации или в дерзновении свободы и творчества. Философия культуры Шестова отвергает классическое новоевропейское нормативное представление о гуманизме и культуре, признающее универсальную ценность человеческого существа и одновременно пренебрегающее конкретными реалиями человеческого существования. Классический рационализм закономерно приходит к прогрессистскому видению истории, для которого индивидуальная человеческая судьба выглядит малозначимой. Экзистенциальная критика Шестовым классического новоевропейского рационализма, продолжая традиции Кьеркегора, служит основой его собственного понимания специ­фики творчества и культуры.

Единичность, уни­кальность и невещность человеческого бытия постигается как итог осознания его трагичности и нередуцируемости к сущностным опреде­лениям. Отсюда и утверждение изначальности человеческого творчества. Трагизм человеческого существования выглядит неиссякаемым истоком творческого поиска, свободного самосозидания личности. Он пред­стает своеобразной очистительной силой, заставляющей увидеть человека как существо, выпадающее из установлений всеобщего, закономерного вне зависимости от того, представлена ли она природной необходимостью или установлениями человеческого сообщества. Истоки современного кризиса европейской гуманистической культуры Шестов предлагает искать в торжестве эллинских и забвении библейских ее начал, ставя под сомнение возможность гармоничного единства этих двух основополагающих моментов европейской культуры.

5. Автор заключает, что философия культуры западноевропейского экзистенциализма была сосредоточена в основном на культурных универсалиях и субъективизме личности, которая, будучи греховной, оправдывалась в культуре, в Боге. Однако западные мыслители, прежде всего С. Кьеркегор, погружаясь во внутренний мир человека, в его чувства и переживания, эстетику и долг, игнорировали проблему свободы, творчества, теургии. Русский экзистенциализм («всеединство» Н. А. Бердяева и иррационализм Л. И. Шестова) характеризуется высокой степенью влияния идей С. Кьеркегора и В. С. Соловьева: в философии культуры Н. А. Бердяева больше представлены идеи немецкой классической философии и В. С. Соловьева, в основе теории Л. И. Шестова – учение о существовании С. Кьеркегора.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования позволяют расширить представления о предметной области культурфилософии, о видах культуры, закладывают основы переосмысления некоторых позиций в интерпретации экзистенциальной философии в проблемном поле культурологии. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при разработке вузовских лекционных курсов, спецкурсов и семинаров по культурологии, истории культуры, философии культуры.

Апробация работы. Отдельные положения и общие концепции данного исследования изложены автором в 14 публикациях и представлены в научных докладах на всероссийских, межрегиональных, республиканских научно-практических конференциях (Саранск, 2009–2011, Н. Новгород, 2009–2011), конференциях молодых ученых и аспирантских семинарах. Положения работы отражены в двух статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах «Вестник Чувашского университета» (Чебоксары, 2009) и «Регионология» (Саранск, 2010).

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре философии для гуманитарных специальностей НИ ГОУВПО «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева».

Структура и объем диссертации. Поставленные цели и задачи определили структуру диссертации. Ее содержание изложено на 175 страницах, состоит из введения, двух глав (четырех параграфов), заключения, библиографического списка, включающего 185 наименования.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Во введении обосновывается актуальность темы, определяются предмет, объект, цель и задачи диссертации, выводится гипотеза и формулируются методы исследования, научно-практическая значимость работы, указываются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Идейные источники философии культуры русского экзистенциализма» автор анализирует творчество датского мыслителя С. Кьеркегора и русского философа В. С. Соловьева, оказавших большое влияние на развитие философии культуры русского экзистенциализма, выводит основополагающие принципы категорий культуры С. Кьеркегора и культурфилософии В. С. Соловьева.

В первом параграфе «Категория культуры в философии С. Кьеркегора» диссертант исследует категорию культуры, представленную в наследии С. Кьеркегора. Автор диссертации полагает, что анализ идей Кьеркегора в научном отношении интересен еще и потому, что, будучи предшественником философии экзистенциализма, он наметил только общий круг проблем, не стремясь к их конкретизации. Это стало делом его последователей не только на Западе, но и в России. Кьеркегор противопоставляет объективному идеализму Гегеля свой собственный экзистенциалистский идеализм как образец подлинно христианской формы осмысления мира и человека, а, следовательно, и культуры. Своеобразие религиозно-философских воззрений Кьеркегора состоит в том, что утверждаемая им концепция подлинного христианства вылилась в форму особой, экзистенциальной диалектики, которая в своих основных моментах оказалась прямо противоположной объективной диалектике Гегеля. Философ негативно оценивает гегелевскую философию за ее абстрактность, за потерю в ней человеческой индивидуальности. Рассудочному Логосу Кьеркегор противопоставил экзистенцию как «ускользающее глубинное личное существование». В центре его учения – человек, представленный со стороны своей беспрерывной изменчивости и глубокой противоречивости. Истоки такого образа человека лежат в новозаветном понимании онтологического статуса человека как незавершенного, или «промежуточного», бытия. С этой точки зрения жизнь человека представляет собой лишь переход от конечного, временного состояния к состоянию вечного блаженства: «Христианство хочет дать отдельному индивиду вечное блаженство, – а это некое благо, которое не распределяется оптом, но дается только одному и каждому по очереди»⁴.

Кьеркегор неразрывно связан с признанием приоритета неповторимого, сугубо индивидуального религиозного опыта верующего. Он стремился связать религиозную веру как раз с теми формами человеческого духа, которые оказались как бы вынесенными за скобки логической модели религиозности. По мнению диссертанта, в экзистенциально-религиозном учении Кьеркегора человек предстает как возможность, которую не в силах заслонить никакая «бренная» действительность.

С точки зрения философа-экзистенциалиста, это открытие означает для человека раскрытие его подлинных возможностей. Так, Кьеркегор приходит к представлению о человеке как абсолютной свободе, которая толкуется в чисто религиозном смысле, это свобода для достижения своего вечного блаженства, а не для изменения чего-либо в мире. Идея абсолютной свободы нужна Кьеркегору и для утверждения абсолютной ответственности за эту свободу, за свое будущее. Раз ничто не способно помешать верующему в достижении вечного блаженства, значит, вся ответственность полностью лежит на нем, и он не может упрекнуть никого за создание препятствий на пути к своему спасению.

Христианский экзистенциализм, основные положения которого были впервые сформулированы Кьеркегором, провозгласил своей основной темой трагизм человеческого существования, возрождение первоначальной христианской религиозности. Особенно отчетливо неразрывная связь религиозной направленности учения Кьеркегора и его трагического мировосприятия проявилась в толковании феномена времени.

Разработав свое представление о человеческой жизни как непрерывном движении (от эстетического способа бытия к этическому и далее к религиозному), он утверждает, что эстетический способ самоутверждения не ведет к целостности. На этой стадии «ничто не становится действительным»; даже «я», которым обладает индивид, находясь в сфере эстетического, есть лишь «пустая возможность».

В конечном итоге эстетическая стадия раскрывается Кьеркегором как «отчаяние возможного»: свобода от действительности наличного бытия, составляющая стержень эстетического способа существования, есть всего лишь то, что «возжаждано иронией». Иллюзорность эстетизма для Кьеркегора очевидна. Ту жизнь, к которой стремится человек на эстетической стадии, невозможно организовать с помощью одного лишь «негативного» отношения к окружающей его действительности. Эта действительность постоянно как бы захватывает его врасплох, дразнит и мучает непредсказуемыми событиями, вызывая в нем те или иные душевные движения, неожиданные для него самого отклики. Такое положение свидетельствует о том, что человек теряет власть над своей жизнью, власть, от которой только и мог зависеть успех его жизненной позиции. Причину неудачи эстетического взгляда на мир Кьеркегор видит в том, что «эстетик», бросая вызов миру необходимости, не нашел ничего действительно прочного, на что мог бы по-настоящему опереться, реализуя свои возможности.

Героями эстетической стадии у Кьеркегора оказываются и реальные исторические лица, и персонажи всемирно известных литературных и музыкальных произведений: Сократ, Нерон, Фауст, Дон Жуан, Вертер и др. Датский мыслитель дал ряд интересных интерпретаций многих шедевров мировой литературы и искусства.

Раскрывая содержание понятия выбора как важнейшей категории этической сферы, Кьеркегор обращает внимание, прежде всего на его «диалектический» характер. Так, в «Или-или» мы находим следующее описание выбора: «Итак, совершить этический выбор, с одной стороны гораздо легче и проще, а с другой стороны, – бесконечно труднее. Желающий сделать в жизни этический выбор вообще не имеет перед собою такого обилия предметов выбора, как эстетик, зато самый акт выбора приобретает тем большее значение»⁵. Но этический способ существования скрывает в себе собственные несовершенства, поскольку не опирается на высшие ценности. Высшей же ценностью, с точки зрения философа, является Бог: только отдав себя Богу, человек как личность приобщается к настоящей экзистенции и обретает подлинное существование.

Этическая экзистенциальная позиция расценивается Кьеркегором выше эстетической: здесь бытие человека впервые обретает «историческую непрерывность» благодаря взятой на себя ответственности.

Подводя итоги религиозно-экзистенциальной философии Кьеркегора, диссертант особо подчеркивает, что ее своеобразие заключается в рассмотрении человека как бытия, отличительной особенностью которого является отсутствие самодостаточности. Онтологическая «неполноценность» человека связана с такими его экзистенциальными характеристиками, как «историчность» и «временность».

Кроме того, Кьеркегор не создал стройной и логически завершенной системы философии культуры. Это, вероятно, присуще в какой-то степени всем представителям экзистенциальной философии. Стиль мыслителя, манера и метод подачи воззрений весьма специфичны. В этом случае речь можно вести только о предвосхищении и основании философом экзистенциальной традиции, что вполне укладывается в рамки выдвинутой автором гипотезы.

Особенность рассмотрения категории культуры у Кьеркегора, с точки зрения диссертанта, заключена в следующем: термин «культура» в произведениях мыслителя прямо не употребляется, аналогом ему выступают понятия эстетического и этического, которые и соотносятся с бытием человека; в своих сочинениях мыслитель отображает нарастающий кризис европейской культуры, утрату ее связи с христианством.

Во втором параграфе «Органичность культуры в философии В. С. Соловьева» диссертант исследует содержательные принципы культурфилософии В. С. Соловьева, которые представляют собой конкретно-исторические и теоретические архетипы русской философии культуры. Автор подчеркивает, что в его идее «положительного всеединства» была представлена точка встречи, схождения миров западной философии и русского Православия.

Мыслитель, в отличие от С. Кьеркегора, призывает рассматривать человека во всех его проявлениях, так как образ и подобие человека подлежит восстановлению в полном смысле, и это восстановление должно начаться с духовно-телесного. Соловьев считает, что человек может стать божественным с помощью Бога, с помощью высшей любви, соединяющей духовное с телесным и божественное с человеческим.

Вся философия основателя всеединства направлена к гармоническому сочетанию духовного и телесного начал в человеке, стремилась обожить плоть и возвеличить духовное. Человек достигал совершенства, когда он духовно уподоблялся Богу, приближался к абсолютным ценностям; с помощью своей духовной сущности человек мог понять Бога, вступить с Ним в общение, он был открыт Богу. Этот пафос характерен для культурфилософии Соловьева.

Осмысление человека как некоего единства, некой общности послужило в культурфилософии и воззрениях на человека Соловьева основанием для рассмотрения человека не как противоречивого существа, а как гармоничного единства, в котором отвергаются противоречия земного мира. Человек обладает уникальной возможностью обрести свое бессмертие в общении с Богом.

Полемизируя с Кантом, ведя с ним оживленную дискуссию в своих сочинениях, Соловьев постоянно подчеркивает, что его понятие Абсолютно-сущего как главного и основного принципа его культурфилософии, всей его системы цельного знания кардинально отличается от рационалистической философии прежде всего тем, что его система, в отличие хотя бы от философии Гегеля, пронизана единым принципом. В ней существует очень четкая зависимость этики от метафизики, человека от общества и государства.

Оценивая влияние Гегеля на творчество философа, соискатель утверждает, что Соловьев критически использовал сам метод гегелевской диалектики, высоко оценивая его универсальный характер в отличие от Кьеркегора.

Культурфилософия Соловьева, как утверждает диссертант, занимает весьма значительное место в философии всеединства, объединяет и органично сочетает в себе и религию, и метафизику, и антропологию. Именно в этом единстве В. С. Соловьев видит смысл своего учения о культуре.

В параграфе проводится мысль о том, что земной человек у В. С. Соловьева способен определить себе путь свободно в Боге или против Бога, но идеальный человек, человек Богочеловека, может отдаться Богу, соединяясь с Ним, или отвергнуть этот союз. Таким образом, лейтмотив культурфилософии Соловьева звучит так: «свободный союз человека с Богом является свободным союзом Бога с человеком», «богочеловеческий союз есть свободный союз двух свободных и независимых существ».

Культурфилософия Соловьева позволила ему очень глубоко рассмотреть вопрос о человеке, о взаимоотношениях человека и мира. Эта антропологическая направленность его учения обусловлена тем, что мыслитель видел цель философии в установлении общей связи всего существующего, в установлении внутренней связи между тремя началами: божественным, человеческим и материальным.

Говоря о теургии, Соловьев имеет в виду претворение действительности в идеальную, преображенную телесность. «Теургия для него – это свободное, общечеловеческое творчество, в котором свои высшие идеалы человечество осуществляет в материальной действительности, в природе», – пишет А. Ф. Лосев в предисловии к книге Соловьева «Философские начала цельного знания». Эту же свою теургию Соловьев называет «искусством», вполне отдавая себе отчет в том, что это его искусство далеко выходит за рамки традиционного искусства с его чрезвычайно ограниченными целями и возможностями»⁶.

Реализация всеединства в философии культуры и антропологии Соловьева имеет глубочайшие традиции, отмеченные выше. Но, тем не менее, в учении Соловьева очень сильны мотивы новейших философских установок и ценностей. Философ, в отличие от Гегеля, Канта, Кьеркегора, очень высоко оценивает человека. Для него человеческая личность имеет метафизическую, онтологическую основу, более того, для нее существует реальная возможность приобщения к всеединству, к истине.

Анализ наследия Соловьева позволил диссертанту сделать вывод о том, что философия культуры мыслителя осмысливается через человека, начиная с предельной абстракции, с Абсолюта, его места во всеединстве; затем решается проблема «Бог и человеческая свобода», рассматривается софийность человека, его познавательные способности, и, наконец, любовь как конкретное проявление социальности индивида.

Философ формирует своеобразную иерархию ценностей для человека: Бог, Церковь, София, любовь, культура, которые созвучны христианским и нравственным нормам, христианскому отношению к миру.

Во второй главе «Становление и развитие теории культуры в экзистенциальной философии России XX века» диссертант рассматривает учения о культуре Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова, полагая, что в этих персоналиях идеи культурфилософии С. Кьеркегора и В. С. Соловьева получили оригинальное развитие и трактовку.

В первом параграфе «Концептуальные основания учения о культуре Н. А. Бердяева» исследователь отмечает, что основа философии культуры Н. А. Бердяева имеет ярко выраженный экзистенциальный характер.

Культура символична по своей природе, во всех ее проявлениях выражается духовная жизнь. В культуре русский философ находит два начала: «консервативное, обращенное к прошлому и поддерживающее с ним преемственную связь, и творческое, обращенное к будущему и созидающее новые ценности»⁷. В культуре нет и не может быть никакого революционного, разрушительного начала, которое враждебно ей по существу. Для европейского ареала Бердяев видит одну настоящую культуру – античную (греко-римскую); «и никакой другой культуры в Европе не существует», – категорично утверждает он⁸. Русские приобщились к этой культуре через Византию, Западная Европа через Католическую Церковь; мы – к греческой культуре; Запад – к римской. Таким образом, Церковь, согласно Бердяеву, является главным гарантом сохранения европейской культуры.

Диссертант обращает внимание на мнение философа свободы о том, что «кризис культуры» по своему характеру «есть кризис аристократический». Он начался уже давно «на вершинах культуры» и реализуется в «утонченных плодах культуры» и в умах избранного меньшинства, которое «познало культуру до конца и изжило пути культуры»⁹. Для огромного большинства человечества никакого кризиса культуры не существует, оно еще только должно приобщиться к ней как к «неотвратимому пути» человечества и пройти его, изжить в себе культуру со всеми ее ценностями. «Человечество обречено на культуру», однако она, как и само общество, иерархична. Есть высшая культура для избранных, достигших определенных высот духовного совершенства, и «средняя культура» для широких масс, ее эзотерический уровень и экзотерический. На экзотерическом уровне «средней культуры» никто и не заметил того кризиса, о котором говорит Н. А. Бердяев. Кризис культуры совершается на высших ступенях творческой жизни, приобретая, по убеждению русского мыслителя, мировое, космическое значение.

Среди главных причин угасания культуры Н. А. Бердяев как мыслитель экзистенциалистского типа видит, прежде всего, трагизм самой жизни человеческой; затем – кризис религии, на которой основывается культура; секуляризацию культуры и, как ее следствие, взлет технической цивилизации.

Диссертант полагает, что центральными категориями философии культуры Бердяева являются также «свобода» и «творчество». «Я ... сосредоточен был на теме... о человеке, о свободе и о творчестве, а не о Софии... меня мучило зло мировой и человеческой жизни... Я изначально чувствовал падшесть мира и несчастье человека, но верил в высшую природу человека»¹⁰, – писал он.

Из рассуждений о факторах, обусловливающих свободу человека, логично вытекает вывод о том, что свобода означает также его способность выйти за пределы наличной ситуации. Часто данное обстоятельство объясняется общебиологическими предпосылками, присущими не только человеку, но и близким в филогенетическом отношении к нему животным. Для всех свойственна потребность в поиске, лишение возможности удовлетворения которой приводит к патологии. У человека стремление к поиску предстаёт как проявление творчества. Творчество не случайно признается философом как проявление свободы человека. «...Человек есть существо, творящее в том лишь случае, если он есть существо свободное, обладающее творческой свободой...», ибо без свободы не может состояться человек в своем универсальном, созидательном смысложизненном призвании. «...Человек есть посредник между Богом и самим собой... И как существо свободное, он несет в себе творческое начало, слово Божие, творчески активно, а не пассивно рецептивно»¹¹.

Наиболее характерными чертами, отличающими творческую личность, являются самореализация, раскрытие всех тех задатков, которыми обладает индивид. В творческой деятельности человек использует собственные приемы и средства, опирается па свой индивидуальный стиль деятельности, склад ума, интуицию и другие индивидуальные свойства, позволяющие ему выйти за рамки стандартных решений и найти новые пути для решения стоящих проблем.

Творчество, представляя собой деятельность по созданию чего-то нового, никогда ранее не бывшего, предполагает наличие у человека умения сделать выбор в пользу этого нового. От индивида требуются значительные моральные силы при осуществлении этого выбора, поскольку он сопровождается отходом от стереотипов общественного сознания, а подчас и конфронтацией с научным обществом, общественным мнением.

Полностью следуя Соловьеву, Бердяев не сводит творческий акт к уже имеющимся формам красоты. Творческая задача человека есть продолжение дела, по Соловьеву, – Мировой души, по Бердяеву, – самого Творца.

Экзистенциальная направленность философии культуры Бердяева проявляется и в рассмотрении проблемы времени. Он выделяет время космическое, время историческое, время экзистенциальное.

Современную эпоху Н. А. Бердяев характеризует как переходную от исчерпавшей себя культуры к бесчеловечной машинной цивилизации, от «новой истории» – к «новому средневековью».

По мнению диссертанта, искусство есть сфера творческая по преимуществу. Принято даже называть художественным творческий элемент во всех сферах активности духа. Ярко творческое отношение к науке, к философии, общественной жизни, морали считают художественным. И Творец мира воспринимается в аспекте великого художника. Чаяния творческой эпохи Н. А. Бердяева – чаяния эпохи художественной, в которой художество будет главенствовать в жизни.

Однако именно в художественном творчестве наиболее очевиден трагизм человеческого творчества вообще, который заключается в «несоответствии между заданием и осуществлением». Бердяев убежден, что «задание» любого творческого акта, то есть задача, поставленная свыше перед любым творцом, заключается в создании «иного бытия, иной жизни», в прорыве через «мир сей», уродливый и «хаотически-тяжелый», к прекрасному и свободному космосу.

Бог наделил человека способностью к творчеству, ждет от него проявления этого дара, но не понуждает человека к творчеству. Творчество, в понимании Бердяева, – это свободный ответ человека на зов Бога. Отсюда творчество приобретает в глазах Бердяева высочайший смысл в жизни человека, человечества, Универсума в целом.

Поэтому высший религиозный смысл творчества Бердяев видит в открытии «культурного» смысла, в наполнении грядущей эпохи «религиозным творчеством». В этом, по утверждению автора, заключается глубинный эстетический смысл, которым пронизана вся эсхатология (да и вся философия) творчества Бердяева.

В завершение параграфа диссертант подчеркивает, что понятия личности, духа, творчества, свободы составляют базисные категории, на которых строит свою философию культуры Бердяев. Для философа исключительно важно показать, что личность является человеческой личностью лишь настолько, насколько она является одновременно богочеловеческой: ее божественные элементы – это свобода и независимость по отношению к объективному миру.

Творчеством, по идее Бердяева, должны быть проникнуты все сферы существования человека, а не только искусство, творческими должны быть и мораль, и познание. Но, конечно, главная область приложения и ана­лиза творческих сил человека – это творчество художественное, которое, по характеристике Бердяева, лучше всего раскрывает сущность творчес­кого акта. Прежде всего, Бердяев призывает к творчеству, которое надо понимать не в смысле созидания ценностей и форм в пределах искусства, но как вмешательство творческой воли в саму жизнь. Тут он, безусловно, продолжает традиции теургической эстетики Соловьева. Бердяев не рвет ни с терминологией, ни с кругом идей Соловьева, но в итоге демонстрирует новое понимание культуры.

Во втором параграфе «„Экзистенциалистский канон“ Л. И. Шестова» исследователь анализирует концепцию философии культуры Л. И. Шестова, подчеркивая большое влияние на ее становление С. Кьеркегора и Н. А. Бердяева.

Подобно Бердяеву, Шестов разделяет платформу экзистенциального философствования, но его соб­ственные построения существенным образом отличаются от мировоззренче­ских конструкций Кьеркегора и «философа свободы» по принимаемым основаниям и способу ар­гументации.

Шестов – экзистенциальный мыслитель, отстаивающий значимость человеческой субъективности и свободы, особый онтологический статус субъективно-личностного начала. Импульс человеческой субъективности, по его мысли, взрывает царство необходимости, канонов логически-разумного. Именно этот тезис он пытается всесторонне, рационально аргументировать в границах собственного, подчеркнуто антисистемного способа теоретизирования.

Учение Шестова о человеческом творчестве направлено против рационализма, представляющего мир и человеческое поведение как подчиненные некоей разумной необходимости. Вполне естественно, что основной мишенью своей критики он выбирает классические конструкции европейского рационализма, нашедшие наиболее яркое воплощение в системе Гегеля.

Усматривая в гегелевской философии апофеоз классического рационализма, Шестов утверждает, что «действительность разумна» у Гегеля значило только, что наука должна быть поставлена впереди всего и что, следовательно, жизнь во что бы то ни стало должна быть изображенной как вполне соответствующая требованиям разума.

Трагичность человеческого существования, по мнению Шестова, была глубоко осмыслена Кьеркегором. «Пока мы вверяемся разуму и приносимо­му разумом знанию, права Ничто и права Необходимости обеспечены самоочевидностями, преодолеть которые нам не дано и преодолеть которые мы даже не смеем пытаться. Оттого только Киргегард и шел к Иову, оттого он шел к Аврааму, взывал к Абсурду и жаждал Веры, что таким образом он мог надеяться взорвать непреступные твердыни, за которыми спекулятивная мысль укрыла всеразрушающее Ничто»¹².

Концепция свободы и творчества, предложенная Шестовым, видится им, как проблема кризиса гуманистической культуры, в соотношении этики и религии, находится в очевидном противоречии с традицией русской религиозной философии XX века, где со всей очевидностью прослеживается константное единство этического и религиозного начал.

Шестов, вдохновленный ницшеанским учением, разрывает связь между религией и этикой. Отмеченный печатью веры и побуждаемый ею к реализации своих творческих возможностей человек оказывается непреемлющим общезначимые моральные конвенции и представления о благе, а потому и обре­тенным на одиночество собственных усилий изменить культурный мир. Именно исходя из этой предпосылки, Шестов и предпринимает собственный генеалогический анализ причин кризиса европейской гуманистической культуры, с рассмотрением которой сопряжена философия культуры мыслителя.

Излагая свое понимание задачи изучения культуры прошлого, Шестов настаивал на невозможности его постижения на основе каких бы то ни было умозрительных схем, поглощающих индивидуальное.

Истоки современного ему кризиса европейской гуманистической культуры Шестов предлагает искать в торжестве эллинских и забвении библейских ее начал.

Однако, критикуя гуманистическую культуру Нового времени, чье развитие в конечном итоге было предопределено греческим началом – Афинами, Шестов парадоксальным образом пытается утвердить экзистенциальную парадигму мировидения, рожденную в контексте модернизма и неотрывную от фона этой эпохи.

Автор приходит к заключению, что творчество, по Шестову, – это универсальная характеристика подлинного мира, это прерывность, скачок, в результате которого «из ничего» рождается небывалое, неизвестное. Но творчество – это и небывалая мука, смешанная с небывалым восторгом. На свободу и творчество необходимо решиться. Несмотря на свою асистемность, философия Шестова весьма целеустремленна и целостна. По существу, центральной темой размышлений Шестова был человек, либо мир человека, либо отношение человека к природе и Богу. Человек – это его существование в обыденности, в пограничной ситуации или в дерзновении свободы и творчества. Легко составить себе представление о понимании личности Шестовым и по его воззрениям на философию. В данном случае особенно справедливо выражение, что «человек – это его философия». Все скупо называемые качества подлинности природы и Бога потенциально или реально присущи и человеку. Но по-настоящему начинается он только тогда, когда восстает против обыденности, необходимости, общеобязательности истин разума, науки и морали, когда приступает к поискам смысла и иных условий существования. Существование человека понимается Шестовым как начало, не имеющее конца, как открытость к бесконечности, как бесконечная возможность и возможность бесконечности.

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, обобщаются его результаты, формулируются выводы и теоретические обобщения, намечаются направления дальнейшей разработки данной проблематики. Автор заключает, что самыми значимыми, но не единственными, теоретическими источниками философии культуры русского экзистенциализма стали идеи С. Кьеркегора, немецкой классической философии и В. С. Соловьева, оказавшие влияние на формирование философии культуры Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова. В русском экзистенциализме представлены две ветви: гуманистическая («всеединства») в лице Бердяева и иррациональная в лице Шестова. Основанием для такого деления выступает степень влияния на их творчество идей Кьеркегора и Соловьева.

Если в философии культуры Бердяева в соотнесении с Богом представлены идеи немецкой классической философии и Соловьева, то у Шестова – Кьеркегора. Отстраненность датского мыслителя от проблем культуры автор во многом объясняет тем, что, скорее всего, он едва ли рассматривал проблемы культуры в отрыве от религии и человека, его внутреннего мира.

Философия культуры в западноевропейском экзистенциализме была сосредоточена в основном на культурных универсалиях и субъективизме личности, которая, будучи греховной, оправдывалась в культуре, в Боге. Однако западные мыслители, прежде всего Кьеркегор, погружаясь во внутренний мир человека, в его чувства и переживания, эстетику и долг, игнорировали проблему свободы, творчества, теургии.

Русская традиция экзистенциализма под влиянием Соловьева, наоборот, отдавала приоритет свободному развитию человека, свободному творчеству, активному преображению окружающего мира. Онтологию культуры она усматривала в феномене Богочеловечества, в активном взаимодействии «верховного творца» Бога и человека.

Совершенно очевидно, приходит к выводу исследователь, что общим моментом философии культуры экзистенциальных мыслителей Запада и России стало обращение к человеку, соотнесение с религией не только его внутренней, духовной жизни, но и творчества, теургии, свободы.


Основные положения и выводы диссертации получили отражение в следующих публикациях:


Ведущие рецензируемые научные журналы:

1. Насакин О. Е. Традиции культуры, ценностей и творчества в современной России: к постановке проблемы / О. Е. Насакин // Вестник Чувашского университета. Гуманитарные науки : науч. журн. – 2009. – № 4. – С. 170–177.
   
2. Насакин О. Е. Культура и творчество в духовной традиции России: прошлое и настоящее / О. Е. Насакин // Регионология : науч.-публицист. журн. – 2010. – № 3. – С. 253–259.
   

Научные статьи, тезисы выступлений:

1. Насакин О. Е. Феномен толерантности в русской религиозной философии / Насакин О. Е., Мочалов Е. В. // Всероссийская научно-практическая конференция «Пятые Саранские философские чтения». Современная историография русской философии: проблемы и перспективы / МГУ им. Н. П. Огарева ; [под общ. ред. Е. В. Мочалова]. – Саранск, 2009. – С. 110–113.
   
2. Насакин О. Е. Философия культуры: проблемы и перспективы / О. Е. Насакин // Гуманитарные науки: в поиске нового : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2009. – Вып. VII. – С. 58–67.
   
3. Насакин О. Е. Духовные и философские истоки славянофильства / О. Е. Насакин // О достоинстве, свободе и правах человека : XVIII Рождественские православно-философские чтения. – Н. Новгород : Тип. «Поволжье», 2009. – С. 356–364.
   
4. Насакин О. Е. Проблема культуры в творчестве Н. А. Бердяева / О. Е. Насакин // Социально-экономические и правовые проблемы развития региона : материалы Всерос. науч.-практ. конф. – X Макаркинские науч. чтения / Мордов. гуманит. ин-т ; [под ред. А. В. Захряпина, Н. П. Макаркина и др.]. – Саранск : Тип. «Рузаевский печатник», 2010. – С. 77–82.
   
5. Насакин О. Е. Вопросы культуры и цивилизации в творчестве Н. А. Бердяева / О. Е. Насакин // Всероссийская научно-практическая конференция «Шестые Саранские философские чтения». «Вехи» 100 лет спустя / МГУ им Н. П. Огарева ; [под общ. ред. Е. В. Мочалова ; сост. С. Б. Бахмустов]. – Саранск, 2010. – С. 253–260.
   
6. Насакин О. Е. Истоки философии культуры Н. А. Бердяева / О. Е. Насакин // Социальные и гуманитарные исследования: традиции и реальности : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2010. – Вып. XII. – С. 80–85.
   
7. Насакин О. Е. Наследие С. Кьеркегора в философии культуры Л. И. Шестова / О. Е. Насакин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях: право, философия, история, лингвистика : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2011. – Вып. Х. – С. 8–14.
   
8. Насакин О. Е. Идеи Ницще и Достоевского в наследии Л. И. Шестова / О. Е. Насакин, А. В. Ширшов // Новые подходы в гуманитарных исследованиях: право, философия, история, лингвистика : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2011. – Вып. Х. – С. 20–24.
   
9. Насакин О. Е. Идеи Канта и Гегеля в философии культуры русского экзистенциализма / О. Е. Насакин, Е. В. Мочалов // Новые подходы в гуманитарных исследованиях: право, философия, история, лингвистика : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2011. – Вып. Х. – С. 28–33.
   
10. Насакин О. Е. Категория культуры в наследии С. Кьеркегора / О. Е. Насакин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях: право, философия, история, лингвистика : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2011. – Вып. Х. – С. 39–45.
    
11. Насакин О. Е. Учение о культуре В. С. Соловьёва / О. Е. Насакин, Е. В. Мочалов // Новые подходы в гуманитарных исследованиях: право, философия, история, лингвистика : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2011. – Вып. Х. – С. 49–53.
    
12. Насакин О. Е. Теоретические истоки философии культуры В. С. Соловьёва / О. Е. Насакин // Новые подходы в гуманитарных исследованиях: право, философия, история, лингвистика : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Л. И. Савинов [и др.]. – Саранск : Ковылк. тип., 2011. – Вып. Х. – С. 53–57.