Максим Фрай Мой Рагнарёк
| Вид материала | Документы |
- Макс Фрай Мой Рагнарёк, 4897.97kb.
- Булахтин Максим Анатольевич учебно-методический комплекс, 267.97kb.
- Максим рильський, 79.38kb.
- Максим Блант, 2349.51kb.
- Преп. Максим Грек Догматические сочинения, 4258.98kb.
- Священник Максим Плетнев (СПб епархия) Дорогие отцы, братия и сестры, мой доклад, 662.7kb.
- Нортроп Фрай «Закат Европы», 9632.98kb.
- 12 часов дня, 31 декабря. Максим, Федя и Алёна появляются в библиотеке. Там полный, 580.43kb.
- Сам не знаю, откуда взялась эта боль, 737.82kb.
- Волонтеры вечности макс фрай, 6774.93kb.
- Теперь уже скоро, да? - Тихо спросила Доротея.
- Читаем чужие мысли и не краснеем? - Улыбнулся я.
- Нет, просто я тоже посмотрела на небо. Это полнолуние будет последним, да?
- Да. - Коротко ответил я.
- Время - страшная штука. - Жалобно сказала она. - Его нельзя отменить, правда? Даже если очень хочется... Оно идет, и все тут, убаюкивает нас своим ритмичным ходом, и мы начинаем думать, что так будет всегда... но однажды непременно наступает момент, когда выясняется, что его больше не осталось, и все закончилось - именно для меня, а не для кого-то другого, не для безликой статистической единицы, смерть которой не может ни огорчить, ни напугать, на даже насторожить...
- По крайней мере, у нас еще есть целая ночь, и еще день, или даже два - не такая уж она круглая, эта луна! - Мягко сказал я. - В сутках двадцать четыре часа - а сколько это минут, Дороти? Сколько секунд, каждая из которых может стать вечностью?
- Не для нас. - Тихо откликнулась она.
- Что - не для нас?
- Вечность не для нас. - Печально объяснила она. - Мы закончимся, Макс. Я уже почти знаю, как это будет...
- Ничего ты не знаешь! - Сердито сказал я. - И я ничего не знаю, и даже мой работодатель Аллах понятия не имеет... Так что притормози с траурными маршами, ладно?
Все-таки нахально округлившаяся луна и наша грустная беседа выбили меня из колеи, и не только меня. Я загривком чувствовал, как переменилось настроение в моем огромном войске: среди нас поселилась тревога - наверное, что-то в этом роде происходит с домашними животными перед землетрясением: им чертовски хочется убежать, но беззаботные хозяева и не думают открывать клетку... Анатоль совсем перестал улыбаться и куда-то зашвырнул свой плеер - ему вдруг расхотелось слушать музыку. Мухаммед изнурял себя молитвами - какое-никакое, а все-таки лекарство от страха! - а в редкие свободные минуты старался устроиться поблизости от меня: кажется, мое присутствие его здорово успокаивало. Князь Влад вообще не отходил от меня ни на шаг - оставалось радоваться, что мне не хочется в туалет, а то с него бы сталось потащиться за мной и туда... Один часами сидел над своими рунами, и на все мои расспросы отвечал только сумрачным взглядом своего единственного глаза. Зато Олимпийцы пребывали в радужном настроении: в последнее время их дела пошли на лад, а все остальное их совершенно не интересовало, по крайней мере, пока. Впрочем, Афина быстро заметила перемены.
- Что происходит, Макс? - Удивленно спросила она. - Твои люди теряют свой дух. Это плохо.
- Плохо. - Флегматично согласился я.
- Надо что-то делать! - Требовательно сказала она. - Прямо сейчас, пока дурные предчувствия не стали их новой привычкой. Завтра может быть поздно!
- Твоя правда. - Удивленно согласился я. - Спасибо, Паллада... А что делать-то? У тебя есть идеи?
- Тебе нужно напомнить своей армии, что у нее по-прежнему есть полководец. - Улыбнулась она. - Люди есть люди, Макс. Ты очень хотел сделать их свободными и могущественными - настолько, чтобы они могли обойтись без тебя... и у тебя почти получилось, как это не удивительно! Но сейчас им очень трудно. Неизвестность дышит им в затылок, земля уходит из-под ног... Будь великодушен, напомни им, что они не одиноки! Пообещай им защиту и покровительство, а если сам не веришь, что это возможно - наври им с три короба, все лучше, чем ничего...
- Я попробую. - Вздохнул я. - Защитник из меня тот еще, конечно! Ладно, попробую что-нибудь наплести - думаю, они так хотят мне поверить, что поверят любой ерунде, бедняги...
-Ты совсем не знаешь себя, Макс. - Тихо сказала она. - С тех пор, как я здесь, я все время чувствую себя под твоей защитой - никогда прежде мне не доводилось испытывать это чувство, даже стоя за спиной у Зевса, можешь мне поверить!
- Спасибо на добром слове. - Печально улыбнулся я.
- Но это правда. - Упрямо сказала Афина. - Если ты захочешь, все переменится, вот увидишь!
- Сначала надо бы найти того, кто сможет поднять настроение мне самому. - Печально признался я. - Мне ведь тоже тревожно, Паллада. Хочешь узнать секрет? Я не хочу сражаться с чудовищами, не хочу спасать мир от гибели, и уж тем более - умирать... Если уж на то пошло, я хочу сидеть в своем любимом кресле, пить чай с лимоном и смотреть по телевизору очередную серию новой комедии с Роуэном Аткинсоном - это все!
- Минута слабости может случиться у каждого. - Афина осталась совершенно равнодушна к моим откровениям. - Мало ли, чего тебе вдруг захотелось - это не имеет никакого значения... Твоя сила все еще при тебе, ее нельзя выплеснуть, как суп из тарелки, поэтому будь добр, возглавь свое войско!
- Ладно, - вздохнул я, - если ты думаешь, что так надо...
- Я не думаю, я знаю! - Решительно сказала она.
Остаток ночи я угробил на банальное физическое перемещение из тыла в авангард своей армии. Наверное, можно было просто совершить очередное чудо, или просто одолжить у Одина его крылатого коня, но я предпочел классическую инспекционную поездку - хотя бы потому, что я уже довольно давно не имел случая заглянуть в глаза своим волонтерам. Мои люди не спали, поскольку давно утратили эту привычку - они молча сидели у пылающих костров, и я видел, как их лица, осунувшиеся от внезапного предчувствия беды, начинают светиться улыбками облегчения, когда я проезжал мимо. "Смотри и запоминай, дорогуша! - Сурово сказал я себе. - Они больше не пытаются бормотать твое имя вместо молитвы на все случаи жизни, они уже слишком хороши, чтобы напяливать на себя твои изображения, но эти ребята знают, что ты - их единственный шанс удержаться на краю пропасти, или - чем черт не шутит?! - взлететь, вместо того, чтобы катиться под откос... а может быть даже обнаружить, что никакой пропасти нет, и никогда не было! Не забывай об этом... и постарайся что-нибудь придумать, черт бы тебя побрал!"
На рассвете я увидел, что моя поездка закончилась: впереди меня простиралось совершенно пустое шоссе, залитое неправдоподобно розовым утренним светом. Я обернулся и увидел своих спутников. Мои "генералы", хмурый, как туча Один, весело перешептывающиеся Олимпийцы - я и не заметил, как они последовали за мной, но все к лучшему: они были рядом, и я понял, что ужасно этому рад. Мне предстояло что-то сказать своему войску, немедленно найти для них какие-то ободряющие слова - не успокоительную чепуху, которую обычно говорят обреченным на смерть, а что-то иное, я и сам не знал, что именно... Теперь я мог говорить не с каким-то абстрактным "человечеством", а со своими друзьями - какой-никакой, а все-таки выход!
- Нам всем было несладко этой ночью. - Тихо сказал я. Впрочем, я не сомневался, что мой голос слышен каждому, кто хочет его услышать. - Я знаю, что вы ощутили, когда увидели восход почти полной луны - возможно, самый последний на нашем веку - потому что и мое сердце сжалось от тоски и тревоги... Мы дураки, ребята: нам следовало обрадоваться. Наше долгое путешествие подошло к концу, и это самая лучшая новость, на какую мы могли рассчитывать! Все становится на свои места. Мы наконец-то знаем, что у нас совсем нет времени - но его у нас не было никогда, с самого начала. Время, которое у нас якобы есть - самое лукавое из наваждений, и хорошо, что оно рассеялось, мы и так слишком долго позволяли ему нас дурачить... Все, что у нас есть - это одно-единственное мгновение, и уж оно-то по-прежнему в наших руках! Это мгновение может стать минутой слабости, или часом силы - все зависит только от нас. Собственно говоря, нам нечего бояться: все будет так, как мы захотим. За последнее время вы научились множеству чудес, которые начинаются с этой нахальной магической фразы: "все будет, как я пожелаю!" - и я бесконечно рад, что так случилось. Теперь нам прийдется научиться самому невероятному чуду: сделать морду тяпкой, нагло посмотреть в глаза судьбе и с максимальной убедительностью повторить эту универсальную формулу... У нас должно получиться, поскольку это единственный выход - и для вас, и для меня!
- И для тебя? Но разве ты - один из нас? - Я так и не понял, кто задал этот вопрос, скорее всего, никто не произносил его вслух, просто мои ребята уже давно ждали случая выяснить, что за дядя ими командует, и все их невысказанные вопросы наконец-то меня настигли.
- Наверное, я все-таки - не один из вас. - Честно признался я. - Но это не имеет никакого значения, ребята... вернее, я сам не имею никакого значения! Я бы мог состряпать отрешенное лицо и с пафосом провозгласить вам какие-нибудь ошеломительные соображения касательно собственной персоны. Но у меня нет времени корчить рожи и строить гипотезы на свой счет, поэтому обойдемся без великих откровений, ладно? Давайте договоримся, что я - маленькое чепуховое чудо, которое с вами почему-то случилось, солнечный зайчик в темной комнате, пятнышко света, суматошное мелькание которого вызывает улыбку и свидетельствует о том, что где-то есть настоящее солнце. Я есть, пока кто-то играет с зеркальцем в темном углу... и наверное я исчезну, когда комната озарится настоящим солнечным светом.
Я почувствовал, что кладезь моей мудрости, и без того не слишком глубокий, окончательно иссяк, развернулся и поехал вперед. Моя армия последовала за мной, и я чувствовал, что каким-то непостижимым образом все-таки умудрился поднять их настроение - странно, я ведь, кажется, так и не сказал им ничего особенно обнадеживающего...
- Ты говорил правду? - Афина уже довольно долго ехала рядом со мной, и наконец решила нарушить молчание.
- Я? Да, наверное... Впрочем, я и сам не знаю. Спроси лучше у Гермеса: у твоего братца, как у всякого профессионального шулера нюх на чужое вранье...
- Ладно, неважно! - Нетерпеливо отмахнулась она. - Скажи: ты что, действительно можешь исчезнуть, как солнечный зайчик?
- Только когда темная комната наполнится настоящим солнечным светом. - Улыбнулся я. - Кто станет тосковать по дурацкому блику, увидев настоящее солнце?
- У каждого свои предпочтения. - Сухо сказала она. - Зачем мне какое-то солнце? Ты меня вполне устраиваешь, от добра добра не ищут!
Я изумленно посмотрел на нее, но Афина уже свернула в сторону и сейчас с преувеличенным интересом расспрашивала о чем-то Одина. Я не стал прислушиваться: мне было не до того.
"У тебя больше нет времени, чтобы мечтать о том, что когда-нибудь она сама бросится тебе на шею! - Сурово сказал я самому себе. - Ты и так слишком долго топтался на месте, как провинциальный интеллигент под дверью пустого туалета - дескать, а вдруг там все-таки кто-то сидит, и я его потревожу..."
Незадолго до полудня мы снова позволили себе остановиться - почему бы и нет? Можно было не сомневаться, что судьба сама найдет нас, даже если мы опоздаем к месту встречи, которое не было отмечено ни на одной из карт - а значит, любое место вполне подходило для предстоящего нам увеселительного мероприятия... Я спешился и посоветовал Синдбаду попробовать пожевать астры, в изобилии растущие за невысоким забором загородного дома, напротив которого мы оказались: они показались мне довольно аппетитным завтраком для моего дромадера.
- Идем, прогуляемся, Паллада. - Решительно сказал я Афине.
- Сейчас, - растерянно отозвалась она, - но вообще-то я собиралась пообедать...
- К чертям собачьим твой обед! - Улыбнулся я. И сочувственно добавил: - Не пытайся затормозить, ладно? А то, не дай бог, получится...
- "Затормозить"? - Смущенно переспросила она. - Я не понимаю, что ты имеешь в виду, но... ладно, не буду! А куда ты собираешься прогуляться?
- Куда-нибудь на край света. - Усмехнулся я. - Ты не против?
- У этого мира нет никаких "краев", к сожалению. - Вздохнула она. - Он шарообразный - ты знаешь?
- Знаю, мне уже кто-то об этом говорил... Зато безлюдных мест видимо-невидимо, особенно в последнее время. - Я пожал плечами. - Главное, чтобы на нас никто не пялился, правда?
- Ну, если ты так говоришь, значит правда. - Растерянно согласилась Афина. - И все-таки, куда мы пойдем?
- Куда - не знаю, но мы уже там! - Рассмеялся я. - Как всегда, достаточно было захотеть! Здесь темно, а ведь только что был полдень... Посмотри под ноги: нет больше никакого загородного шоссе, только узкая каменистая тропинка во мху. Кажется, я никогда раньше здесь не был, хотя все может быть: иногда темнота изменяет очертания знакомых мест...
- Шишка. - Констатировала Афина, подняв с земли какую-то штуковину. Отбросила ее в сторону, подняла еще что-то и самым серьезным тоном сообщила: - Еще одна шишка. Мы в лесу, да?
- Наверное. В лесу, или в очень большом парке. Думаю, что скорее второе: здесь чувствуется рука человека. Тропинки слишком ровные... ага, я угадал! Видишь, там, среди деревьев фонари, просто сейчас они не горят... Но все равно здесь здорово. Чувствуешь, как пахнет воздух?
- Да, - рассеянно согласилась она, - хвоей, сыростью и еще чем-то...
- Дымом. - Проникновенно сообщил я. - Можно подумать, что местный смотритель дезертировал из моей армии, вернулся на работу и принялся жечь прошлогодние листья... Если так, то я на него не в обиде!
- Макс, а зачем?... - Неуверенно начала Афина и умолкла на полуслове.
- Зачем мы сюда пришли? - Закончил я. - Ты и сама отлично это знаешь, правда? Ты давно меня раскусила, разве не так? Ты ведь знала, что делаешь, когда присылала ко мне Гекату, принявшую твой облик - счастье, что мой Джинн ее вычислил! Ладно, дело прошлое... Одним словом, я очень хочу, чтобы ты проиграла этот ваш с Одином дурацкий спор насчет поцелуев - вот, собственно и все. Если эта идея вызывает у тебя отвращение, скажи сразу. Мы можем тут же вернуться обратно и пообедать, или сходить по нужде - на выбор, впрочем, можно напоследок оттянуться по полной программе, позволить себе и то, и другое... Правда здорово?
- Почему ты говоришь так сердито? - Тихо спросила она.
- Потому что я нервничаю. - Честно признался я. - Я ужасно боюсь, что ты пошлешь меня подальше, прямо сейчас - и все!
- Прямо сейчас не пошлю. - Спокойно сказала Афина. - Может быть, позже... Сначала я хочу спросить...
- Уже легче! - Улыбнулся я. - Спрашивай.
- Почему ты затеял этот разговор? - Ее голос звучал печально и смущенно. - Все и так было неплохо...
- Плохо. - Я помотал головой. - Ты и сама знаешь, что плохо! Может быть, ты никогда не признаешься себе, что тебе и самой позарез требовалось услышать от меня что-то в таком роде - неважно! Я видел твои глаза сегодня, и мне больше не требуется никаких доказательств. Не знаю, как ты, а я не хочу угробить последние мгновения своей жизни на мучительные сожаления - просто не могу позволить себе такую роскошь! Я и так слишком долго тактично отмалчивался - из уважения к твоей божественной неприкосновенности, и все такое... Все время думал, что когда-нибудь ты сама дашь мне понять, что я напрасно скромничаю... Но сегодня утром я довольно убедительно говорил, что у нас больше нет времени, и вдруг понял, что у меня его тоже нет. Какое уж там "когда-нибудь"!
- Больше нет времени, это правда... - Эхом откликнулась она. - Да, ты умеешь убеждать... Но ничего не выйдет, Макс. Я не могу принадлежать мужчине - ни одному из Бессмертных, ни уж тем более человеку. Такова моя сущность, ничего не попишешь!
- Отлично, - мягко сказал я, - значит тебе чертовски повезло, милая. Мне не нужно "принадлежать" - я и сам-то себе не принадлежу! - кроме того, я не человек и не один из ваших - так, наваждение...
- Солнечный зайчик, да? - Вдруг рассмеялась она.
- Да. - Серьезно согласился я. - Ты всегда знала, что я могу стать единственным исключением из правила. Именно поэтому ты так радовалась моим визитам и никак не могла заставить себя враждовать со мной по-настоящему.
- Ты разбудил что-то в моем сердце, это правда. Но...
- Никаких "но"! - Улыбнулся я. - Ты еще не поняла? Со мной можно все - просто потому, что это не считается. Я - как предрассветный сон, о котором у тебя не останется никаких воспоминаний... а даже если и останутся - какая разница, мало ли, что может присниться?!
Пока я говорил, Афина подходила все ближе - можно подумать, что я притягивал ее, как удав кролика.
- Действительно - мало ли, что может присниться... - Удивленно повторила она. Я почувствовал, что ее теплая ладонь нерешительно прикоснулась к моему запястью - господи, кто бы мог подумать, что обыкновенное прикосновение женской руки может заставить мир завертеться перед моими глазами! В моей голове образовалась дурацкая мальчишеская фраза: "ага, пошло дело!" - увы, у меня не хватило интеллекта сопроводить это замечательное событие более лирическим комментарием...
- Считается, что я попал в совершенно необитаемое место! - Чей-то ворчливый голос заставил нас обоих подскочить на месте. Забавно: мы с Афиной вели себя как школьники, застуканные в подъезде!
- Глазам своим не верю! Что вы здесь делаете, да еще и вместе? - Я с ужасом понял, что к нам приближается не кто иной, как Одиссей. Ну да, он же просил нас с Джинном отправить его в какой-нибудь безлюдный уголок... Бывают же совпадения! Я был в отчаянии. Сейчас он начнет расспрашивать нас, как идут дела, рассказывать о собственном времяпровождении, возможно, захочет отправиться вместе с нами... одним словом, наше единственное и неповторимое свидание можно было считать завершенным. Афина уже отняла свою теплую ручку и поспешно отступила на несколько шагов.
"Пропади ты пропадом! - Горько подумал я. - Только тебя мне здесь не хватало! Одиссей, миленький, будь другом, исчезни куда угодно, а лучше всего - в другую Вселенную, благо их число стремится к бесконечности!"
- Куда он подевался? - Изумленно спросила Афина. - Он же только что шел нам навстречу...
Я растерянно моргнул и уставился в темноту. Одиссея действительно больше нигде не было. Потом до меня начало доходить, и я истерически расхохотался.
- Что ты, Макс? - Почти испуганно спросила Афина. - Что вообще происходит?
- Ты не поверишь, но кажется твой приятель Улисс только что загремел в другую Вселенную! - Сообщил я и снова рассмеялся. - Я все-таки умудрился выполнить свое обещание - нечаянно!
- Какое обещание? - Нахмурилась она.
- Однажды он попросил меня помочь ему покинуть этот мир. - Объяснил я. - Твоему приятелю захотелось прогуляться по иным мирам, пока мы здесь будем разбираться со своим скучным апокалипсисом. Я сказал, что постараюсь что-нибудь придумать - просто, чтобы поднять ему настроение: если бы я знал, как отсюда смыться, сам бы давным-давно сделал ноги! А сейчас он появился так невовремя, и я от всей души пожелал ему оказаться как можно дальше отсюда, желательно - в другой Вселенной. Думаю, именно там он теперь и находится. Все довольны.
Афина еще больше нахмурилась, но вдруг махнула рукой и расхохоталась.
- Счастливчик он, этот Улисс! Если бы ты не зашвырнул его неведомо куда, с меня вполне сталось бы испепелить его взглядом: он действительно невовремя появился!
- Я рад, что ты тоже так думаешь. - Улыбнулся я. - Значит, у меня есть шанс снова подержаться за твою лапку. Давай ее сюда.
- В конце концов, мне просто интересно: как это бывает? - Сказала она, решительно и смущенно одновременно.
- Вот так и бывает. - Нежно шепнул я, сграбастывая ее в объятия. А потом мы умолкли - очень надолго, потому что слова наконец-то стали не нужны, даже те слова, которые постоянно крутятся в голове, когда мы по дурацкой привычке описываем и комментируем все, что с нами происходит - этакий непрерывный отчет для внутреннего пользования...
Слова не понадобились и позже. Мы и так знали, что хотим сказать друг другу: нежную бестолковую чушь о любви, которая всегда длится только одно мгновение - а все остальное время заполнено предчувствиями этого невероятного события, или воспоминаниями о нем, и в сущности, нам очень повезло, что у нас почти не осталось времени на воспоминания...
- Это мгновение было очень большим, но оно так и не стало вечностью. Так всегда бывает? - Афина первой нарушила молчание, и мне пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы стряхнуть с себя дивное оцепенение и снова стать тем, кто способен поддерживать беседу.
- Всегда. - Тихо сказал я. - Мы слишком одинокие существа, чтобы получить в свое распоряжение одну вечность на двоих... Так уж по-дурацки все устроено!
- Это очень больно. - Шепнула она. - Впрочем, я всегда подозревала, что за страсть прийдется дорого платить, и цена не кажется мне чрезмерной... Но скажи, а другие - они тоже платят так дорого?
- Иногда еще дороже. - Печально улыбнулся я. - Годами скуки, раздражения, тупой боли в груди и жалкими попытками повторить прошлое... Иногда они привыкают и даже умудряются считать себя счастливыми... Это гораздо страшнее, поверь мне на слово!
- Ты говоришь о том, как живут смертные, да? Что ж, хорошо, что нас миновала их участь. - Кивнула она.
- Иначе и быть не могло. - Вздохнул я, обнимая ее за плечи. Это последнее нежное прикосновение - все, что у нас осталось, но и оно не могло длиться вечно, поскольку законы мира, в котором мы все еще обитали, гласят, что одно событие непременно должно смениться другим...
- Нам пора возвращаться. - Наконец сказала Афина. - Зачем тянуть? Еще немного, и я узнаю, что чувствуют смертные, когда из их глаз текут слезы, а мне это совсем не интересно... Только не говори Одину, что я проиграла наш с ним спор, ладно?
Я изумленно поднял брови - за кого она меня принимает, хотел бы я знать?!
- Я знаю, что ты не скажешь. Но этого недостаточно. Надо сделать так, чтобы он не догадался. Он ведь довольно проницателен... Мы сможем держать себя так, словно ничего не было?
- Все было так замечательно, что я не слишком-то верю, что это действительно произошло со мной. - Улыбнулся я. - Поэтому мне будет очень легко вести себя так, словно ничего не случилось...