Странный рассказ человека со странностями (1)

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38

12. КРЫСА, КОТОРЫЙ ЗАВЕЛ ЧАСЫ

- Я повесился в кухне. На балке под потолком, - ответил Крыса. - Человек-Овца

схоронил меня за гаражом. Умирая, особо не мучился. Если это тебя волнует.

Мне-то, в общем, было уже все равно.

- Когда?...

- За неделю до твоего прихода.

- Так значит, это ты завел часы?

И тут Крыса расхохотался.

- Прямо анекдот, а?! Человек тридцать лет живет на свете и последнее, что делает

перед смертью - заводит часы! Казалось бы, за каким чертом умирающему часы?

Прямо сумасшедший дом какой-то, ей-богу!...

Отсмеявшись, Крыса умолк - и пространство вокруг онемело. Было слышно лишь

тиканье часов; остальные звуки поглотил густой снег за окнами. Казалось, во всей

Вселенной остались лишь он да я.

- Значит, если бы...

- Перестань! - оборвал меня Крыса. - Нет больше никаких "если бы"! Ты что, еще

ничего не понял?!

Я покачал в темноте головой. Я действительно не понимал.

- Даже если бы ты пришел на неделю раньше - я бы все равно умер, какая разница!

Ну, может, поговорили бы мы с тобой в обстановке чуть потеплее и посветлее, чем

сейчас, вот и все. Ничего бы это не изменило. Я должен был умереть! Жить

становилось все страшней и мучительнее. И терпеть это было невыносимо...

- Но зачем нужно было умирать?!

В темноте я услышал, как он потер одну ладонь об другую.

- А этого я объяснять не хочу. Неохота выступать в идиотской роли собственного

адвоката. Надеюсь, ты не станешь заставлять покойника оправдываться за

собственную смерть?

- Но если ты не расскажешь, я же ничего не пойму.

- Ты давай, пиво пей!

- Холодно, - сказал я.

- Ну, сейчас-то уже не так холодно.

Дрожащей рукой я взял со стола очередную банку пива, откупорил и сделал глоток.

Мне и в самом деле почудилось, будто стало немного теплее.

- Короче говоря... Только обещай, что не проболтаешься!

- Да если и проболтаюсь - кто мне поверит?!

- Это уж точно, - усмехнулся Крыса.

Часы у камина пробили половину десятого.

- Не возражаешь, если я остановлю часы? На нервы действуют...

- Давай, конечно. Это же твои часы.

Он подошел к часам, открыл стеклянную крышку на циферблате и остановил рукой

стрелки. Звуки и Время прекратили свое существование на Земле.

- Короче говоря, я умер с Овцой внутри. Подождал, когда она заснет покрепче,

перекинул веревку через балку под потолком - и голову в петлю. Так, что скотина

удрать не успела...

- Что обязательно нужно было умирать?

- Другого выхода просто не оставалось. Опоздай я на день - и Овца завладела бы

мной целиком... Это был мой последний шанс.

И он снова потер ладони.

- Я так хотел с тобой встретиться - в те минуты, когда был самим собой. Самим

собой, понимаешь? С собственной памятью - и собственной слабостью

одновременно... Вот и послал тебе фотографию - как подсказку. Надеялся, что ты

успеешь найти дорогу сюда, пока я еще принадлежу себе хоть немного...

- И это тебя спасло бы?

- Тогда спасло бы, - очень тихо ответил он.

- Вся загвоздка здесь - именно в слабости, - продолжал Крыса. - С нее-то все и

начинается. Сколько бы я тебе ни рассказывал, тебе этой слабости не понять.

- Все люди, в принципе - слабые...

- Это - обобщение! - Крыса нервно защелкал пальцами. - Если всех людей подводить

под общий знаменатель - ни у кого вообще ни черта не получится. Я же сейчас

говорю об индивидууме и о вещах очень личного плана.

Я молчал.

- Слабость внутри человека гниет, и гниль эта разрастается. Как гангрена. Я в

себе это обнаружил еще подростком. Психовал страшно... Знаешь, что происходит с

душой, когда что-то медленно, годами разлагается у тебя внутри - и ты это все

время чувствуешь?

Я продолжал молчать, лишь поплотнее закутался в одеяло.

- Тебе, пожалуй, этого не понять, - продолжал он. - У тебя с этим все в

порядке... А между тем, это и есть Слабость. Все равно что генетическая болезнь.

Сколько ни изучай ее в себе - вылечиться невозможно. И сама она не проходит в

одно прекрасное утро. Только становится хуже и хуже с годами, и все...

- Погоди. Слабость чего конкретно?

- А всего. Слабость морали. Слабость сознания. Слабость человека из самого факта

его существования...

Я рассмеялся. На этот раз, черт возьми, у меня получилось-таки рассмеяться.

- Тогда получается, что сильных людей вообще не бывает!

- Опять ты обобщаешь! Конечно, у всех есть свои слабые стороны. Но Настоящая

Слабость, так же как и настоящая сила, встречается крайне редко. Всепожирающая

Слабость, от которой душа утопает в беспросветном мраке - такая слабость тебе

неведома. Но она встречается у других людей. Люди-то разные. Всех под одну

гребенку не пострижешь...

Я молчал.

- Потому я и уехал из города. Чтобы, опускаясь все ниже, гниль свою людям не

показывать. Тебе, в том числе... Здесь, по крайней мере, можно было жить в

одиночку и не доставлять никому неприятностей. И, в конечном итоге...

Крыса выдержал паузу, и чернота вокруг нас еще больше сгустилась.

- ... В конечном итоге, от Овцы убежать, пока можно было, я не решался из той же

проклятой Слабости. А однажды понял, что уже не выберусь. И с этого дня даже

твой приход уже ничего бы не изменил. Даже если б я сам себя взял за шиворот и

заставил спуститься с гор - очень скоро прибежал бы обратно. Вот что это такое,

Настоящая Слабость..

- Чего от тебя хотела Овца?

- Меня. Всего - от начала и до конца. Мое тело, мою память, мою проклятую

Слабость, мои споры с самим собой... Все это она страсть как любила. У твари

была целая куча щупалец; эти щупальца она вонзала мне то в нос, то в уши - и

лакомилась мной, как коктейлем через соломинку, отсасывая душу, выжимая меня,

как лимон...

- Хм-м... И что же было взамен?

- Взамен, брат, было ТАКОЕ, что я и оценить-то как следует никогда не смог бы. И

не то чтобы Овца эту штуку выдумала специально, чтобы меня вознаградить; здесь

другое... Я, правда, успел толко самый краешек увидать. Но даже это...

Крыса на секунду умолк.

- Даже то, что я увидел, просто сшибало с ног. Просто с ума можно было сойти. Не

знаю, как объяснить. Словами не опишешь, как ни старайся... Всемирная Домна.

Горнило Вселенной, в котором переплавляется все и вся. Настолько божественной

красотищи, что дыхание останавливается. И в то же время - такое злое,

дьявольское, что кровь в жилах стынет от ужаса... Стоит человеку погрузить туда

свое тело - все человеческое для него перестает существовать. Память, мысли,

критерии добра и зла, чувства, страдания - все исчезает... Что-то похожее на

динамику Начала Времен, когда Космос рождался из одной-единственной точки.

- И ты отказался?

- Да. Все это теперь похоронено - вместе с моим телом. Теперь у меня осталось

еще одно дело; закончу его - и тогда уж навечно исчезну.

- Дело?

- Так, пустяки. Я еще попрошу тебя кое-что сделать. Но об этом - чуть позже...

Мы с ним почти синхронно отхлебнули по глотку пива. Непонятно отчего, но

понемногу и правда становилось теплее.

- Значит, кровяная бомба в мозгу - это что-то вроде кнута? - спросил я. - Хлыст,

которым Овца понукала своих "хозяев"?

- То-то и оно. Когда гематома сформировывается окончательно, человеку уже никуда

не убежать...

- Так чего все-таки хотел Сэнсэй?

- Это был сумасшедший. Его психика не выдержала при виде Мирового Горнила...

Овца использовала его тело, чтобы создать гигантскую Машину Власти. Только для

этого она в него и залезла. Как в дешевую вещь: поносил и выбросил. Для

воплощения же Идеи Овцы он не годился - это был полный ноль...

- И после смерти Сэнсэя она решила использовать тебя в качестве преемника этой

власти, так?

- Именно.

- И что должно было наступить в итоге?

- Империя Абсолютной Анархии. Когда все противоречия сваливаются в одно целое. А

в центре - я с Овцой в голове.

- Ну, и почему ты отказался?

Время медленно умирало. И на это медленно умиравшее Время сыпал и сыпал

беззвучный снег.

- А я слабость свою люблю. Люблю, когда душа болит, когда тяжело... Как солнце

летнее припекает, как ветер пахнет, как цикады стрекочут, и все такое... Страшно

люблю, до чертиков. С тобой вот пиво попить... - Крыса будто захлебнулся

словами. - Да не знаю я!

Я лихорадочно пытался найти, что сказать. Но слова не подыскивались, хоть

тресни. Кутаясь в одеяло, я продолжал разглядывать темноту.

- Сдается мне, из одного и того же материала мы с тобой наворотили что-то

совершенно противоположное, а? - сказал вдруг Крыса. - Ты, вообще, веришь в то,

что мир становится лучше?

- А кто может знать, что лучше, что хуже?

Крыса рассмеялся:

- Ей-богу, если б на свете существовало Царство Великих Обобщений - ты бы там

был царем!

- Только без Овцы в голове, - усмехнулся я.

- Это точно! Овца бы в тебе надолго не задержалась, - Крыса залпом допил уже

третье пиво и с грохотом поставил банку на стол. - В общем, тебе нужно поскорее

спускаться с гор. Пока все выходы снегом не завалило. Ты же не хочешь здесь

зимовать? Дня через три-четыре снег повалит без остановки. Дорога обледенеет:

захочешь выбраться - костей не соберешь...

- А ты? Что ты собираешься делать дальше?

В тяжелой, угрюмой тьме Крыса вдруг неожиданно легко и жизнерадостно засмеялся:

- Для меня, брат, уже никакого "дальше" не существует! К концу зимы я просто

исчезну. Сколько эта зима будет длиться - я уж не знаю. Одна зима - значит, одна

зима. Ровно столько назначено. Здорово, что мы с тобой успели еще раз

встретиться. Хотелось, конечно, где посветлее да потеплее...

- От Джея тебе привет...

- О! Ты ему тоже обязательно передай.

- И с твоей женщиной я встречался.

- Как она?

- Нормально. Работает в той же фирме.

- Значит, замуж так и не вышла?

- Нет пока, - ответил я. - Хотела узнать, все уже закончилось или нет?

- Да, все закончилось, - сказал Крыса. - Я сам, своими силами это долго

закончить не мог... Но теперь - конец. Во всей моей жизни не было ни малейшего

смысла.

Хотя, конечно, если одолжить у тебя твою страсть к обобщениям - ни в чьей жизни

на этом свете смысла, в принципе, нет... Правильно я говорю?

- Правильно... - ответил я. - И напоследок у меня к тебе два вопроса.

- Сколько угодно.

- Сначала - про Человека-Овцу.

- Человек-Овца - славный малый!

- Ну, а тот Человек-Овца, который сюда приходил? Ведь это был ты, верно?

Несколько секунд Крыса молча хрустел костяшками пальцев.

- Да, - вымолвил он наконец. - Это был я. Человек-Овца одолжил мне свое тело на

пару часов... А ты что, сразу догадался?

- Не сразу. К середине разговора. Сначала не понял...

- Честно сказать, ты меня здорово удивил, когда гитару в щепки разнес.

Во-первых, я еще никогда не видел, чтобы ты так бесился; а во-вторых, это была,

как-никак, моя первая в жизни гитара. Дешевка, конечно, но все-таки...

- Извини, - смутился я. - Я просто хотел напугать тебя, чтобы ты выдал себя

наконец и перестал мутить воду...

- Да ладно. Бог с ней, с гитарой. Уже завтра от этого места вообще ничего не

останется... - сказал он беззаботно. - Ну, а второй вопрос, видимо - насчет

твоей подруги?

- Да.

На этот раз Крыса молчал очень долго. Добрую минуту, наверное, он потирал руки.

И наконец глубоко вздохнул:

- О подруге твоей я, по-возможности, вообще не хотел разговаривать. Она просто

не входила в мои расчеты.

- Не входила в расчеты?

- Ну да. Я-то устраивал вечеринку, как говорится, для своих. Чтобы это касалось

только нас с тобой, понимаешь? И вдруг появляется она... Нам не следовало

втягивать ее в эту кашу. Как ты заметил, у этой девочки - сверхъестественные

способности. Особый дар притягивать к себе редкие случайности и неординарные

события. Но в таком месте, как это, ей появляться было нельзя. Для ее

способностей здесь оказалось слишком высокое напряжение...

- Что с ней случилось?

- Сама-то она в порядке. Жива-здорова... Вот только тебя ей, пожалуй, привлечь

будет больше нечем. Жаль, конечно...

- Но почему?!

- Кое-что в ней самой исчезло. Сгорело внутри...

Я молчал, ошарашенный.

- Я знаю, это тяжело, - продолжал Крыса. - Но рано или поздно оно все равно

сгорело бы. Как сгорало десятки раз и у тебя , и у меня, и у всех девчонок, что

были с нами когда-то...

Я молча кивнул.

- Я скоро пойду, - сказал Крыса. - Мне нельзя здесь долго... Я думаю, где-нибудь

мы еще обязательно встретимся, а?

- Да, конечно... - пробормотал я.

- Хорошо бы - там, где солнце светит, и лето в самом разгаре, - добавил он. - И

напоследок - просьба... Завтра утром установи стрелки часов на девять ноль-ноль.

Потом отодвинь часы от стены - и сзади на корпусе увидишь четыре провода.

Соедини их: красный - с красным, зеленый - с зеленым. Ровно в половине десятого

выходи из дома и спускайся с гор. Ровно в двенадцать один мой старый знакомый

заглядывает ко мне на чай... Идет?

- Хорошо, я все сделаю.

- Все-таки я рад, что мы с тобой повстречались!..

Тишина в последний раз обняла нас обоих.

- Прощай! - сказал Крыса.

- Увидимся, - сказал я в ответ.

Закутавшись в одеяло, я закрыл глаза и весь обратился в слух. Ступая по полу

так, словно ботинки его были абсолютно сухими, Крыса прошел через комнату к

выходу и распахнул парадную дверь. Гостиную сразу заполнило ледяным воздухом.

Ветра не было; воздух просто пропитался жутким холодом, и все.

Крыса распахнул дверь и долго стоял, не двигаясь, в дверном проеме. Он стоял и

смотрел непонятно на что - не на пейзаж снаружи, не внутрь комнаты и не на меня,

а на что-то совсем другое. Может, на дверную ручку, может - на собственные

ботинки. Он постоял так - и, словно захлопывая ворота Времени, с мягким щелчком

затворил за собою дверь.

И осталась одна тишина. Тишина - и ничего больше.

Blog

Странный рассказ человека со странностями (1)

12. КРЫСА, КОТОРЫЙ ЗАВЕЛ ЧАСЫ