Изучение межпоколенной динамики матримониальных стратегий женщин и мужчин в Кыргызстане советского и постсоветского периодов

1   2   3   4   5

113 Данные переписи населения 1999 года констатировали именно такую тенденцию пролонгирования возрастного порога вступления в брак городских женщин. Так, перепись 1979 года установила, что к 30 годам более 90 процентов женщин уже состояли (были ранее) в браке, в то время как мужчины достигали такого значения брачного статуса только к 35 годам. Перепись 1999 года обнаружила выравнивание возрастов брачующихся: к 35 годам 93% мужчин и 95% женщин вступили в брак.

114 Философ Б.Гройс в своей книге «Gesamkunstwerk Сталин» отмечал, что в отношении сталинского периода термин «стиль» некорректен. В культуре, науке, во всем использовались разные стили, чтобы создавать из них единое и тоталитарное, каковой являлась и сама советская действительность. См. Гройс Б. Gesamkunstwerk Сталин. Статьи. М. «Прагматика культуры», 2003.

115 Равно как и в узбекской, уйгурской среде и среди мусульманских народов кавказских национальностей

116 Довольно часто сватовство происходило даже в раннем детстве «брачных партнеров», когда семьи «роднились», символом такой помолвки между будущими брачными партнерами выступали сережки (золотые), которые родители юноши (мальчика) надевали девушке (девочке) из выбранной семьи. Однако, нельзя говорить о том, что сами брачные партнеры впоследствии были обречены на такой брак. Как свидетельствуют респонденты, бывали случаи, когда выросши, дети не соглашались с решением родителей и осуществляли свой выбор самостоятельно. То есть, нельзя оценивать такие браки как браки в рамках патриархальной культуры. Скорее, можно говорить о том, что большая часть засватанных брачных партнеров соглашалась с выбором родителей добровольно, что достигалось благодаря формированию усилиями семьи вполне определенного габитуса и диспозиций. То есть такую систему выбора брачного партнера можно назвать псевдо патриархальной.

117 Этот момент наиболее ритуализирован и драматизирован у мусульманских народов. Предполагается, что вхождение в новую семью для девушки не может быть радостным и желанным. Девушка должна плакать, сопротивляться введению ее в пространство, маркированное как невестино (за ширму – в кыргызской традиции). На пороге дома девушку должны встречать пожилые, уважаемые, многодетные женщины, которые заставляют девушку съесть кусочек домашнего приготовления хлеба и топленного масла. У уйгур очень интересный ритуал происходит после приезда невесты в дом жениха: они вдвоем обходят ритуальный костер, который по поверьям имеет очищающую силу.

118 Иногда, когда браку не предшествовало заблаговременное сватовство, то использовалась стратегия - инсценирование умыкания невесты. В отличие от реального умыкания в данной стратегии невеста сама и/или ее родня были информированы и согласны с таким типом брачного поведения жениха. Объясняя свой выбор такой стратегии брака, респонденты пост фактум говорили о культурном наследии, рассматривая умыкание как старинный и красивый обычай. Многие исследователи обнаруживают под ритуалом умыкания экономические выгоды мужской стороны, в форме сокращения ряда брачных церемоний и процедур. Однако, данное утверждение представляется неоднозначным, поскольку есть и свидетельства, что зачастую умыкание оказывается еще более обременительным с финансовой точки зрения, и родня девушки может церемониально усложнять взаимодействие сторон. Хотя, очевидно, что потеря статуса невинной девушки становится некоторым дополнительным «козырем» в процессах обмена капиталами брачных сторон.

119 Традиционный выкуп за невесту в форме денег, скота и другого имущества. Несмотря на символический уровень обмена выкупом / приданным («калым / сеп») в городской среде в советский период, тем не менее, эти феномены не были полностью изжиты из советской жизни. Исследователь Ильясов Ф. в начале 90-х годов отмечал в этой связи: «в то время как действительной причиной существования калыма в регионе является патриархально-тоталитарный строй, атрибутом которого и служит покупной, калымный брак, многие опрошенные говорят об инерции обычаев». То, что реальную причину указали лишь 1,2% респондентов, свидетельствует об эффективности советской пропаганды, десятилетиями твердившей о калыме как вредном пережитке, у которого якобы нет корней в социалистическом обществе». См. Социс 1991 №3. В постсоветском Кыргызстане выкуп/ приданное вновь приобретают несимволическое значение.

120 в смотринах с обеих сторон участвуют только женщины

121 Интересный факт: у подавляющего большинства вступавших в брак людей религиозные ритуалы не фиксировались на фотопленку, в отличие от государственной регистрации. Многие респонденты в ответ на просьбу предоставить фотографии с венчания, нике и пр. говорили, что такие священные вещи запрещено снимать.

122 Комментировавшая и направлявшая процедуру регистратор при этом давала следующую трактовку: «Совместное испитие из чаши воды - чтобы все делилось пополам в семейной жизни – горе и радость, а отношения были так же свежи и чисты».

123 Повязанный определенным образом платок на голове в кыргызской традиции свидетельствовал о брачном статусе женщины.

124 Историки говорят о том, что раньше сыпали зерна пшеницы, кукурузы и пр., сегодня это конфеты, праздничные боорсоки (кусочки жаренного теста – национальное изделие из муки у кыргызов и казахов).

125 Например: Жених и невеста стараются наступить на туфлю партнера, кому удастся это в первую очередь, или другая вариация – кто откусит больший кусок каравая, тому и быть главой.

126 Перестань, не надо

127 В книге регистрации браков Дворца бракосочетаний города Бишкек за 1989 и 2005 годы не отмечен ни один брак, в котором один или оба партнера представляли бы дагестанские народности. Кавказские этнические группы представлены в данных о браках (равно как и в данных по разводам) только азербайджанцами, армянами и грузинами. Тут есть несколько объяснений: с одной стороны, малые кавказские народности, насильно переселенные в сталинскую эпоху в республику, были расселены не в городе, а в близлежащих селах. Будучи довольно интегрированы в жизнь города в изучаемый период, тем не менее, они вели скорее сельский образ жизни. Те представители этих этнических групп, кто уже к концу советской истории переселился в город, становились своеобразными «городскими селянами», продолжая жить в тесном контакте с целым кланом родственников и друзей. С другой стороны, в силу стигматизации и длительного негласного «поражения в правах», эти народности позволяли себе жить в рамках отклоняющейся от социалистической нормы культуре.

128Браки и похороны становятся «местом входа» религии в жизнь масс. После долгого периода, когда религиозная практика подвергалась репрессии, религиозные ритуалы постепенно стали обыденным делом в таких ключевых жизненных событиях. Чуть позже религиозные практики в массах стали более многообразными и повседневными.

129 В сельских регионах у кыргызов ритуалов и обычаев было значительно больше. Так, например, очень часто пелись специальные печальные песни родственниками невесты, ритуализированный плач матери невесты, выстраивались преграды на пути сватов к родне невесты. Часто также после брачной ночи проверялась постель молодоженов на предмет установления девственности невесты. Интересно, что брачный ритуал как бы был расколот на две разные половины для каждого из брачных партнеров. Так, если к невесте трепетно и нежно обращались все окружающие до первой брачной ночи, то после нее обычны были скабрезные шутки в адрес молодых, включение невестки в рутинный домашний режим через установление ее трудовых обязанностей и т.д. Социолог И.Гофман сказал бы, что жених / невеста в рамках брачного ритуала проходили из одного смыслового и ситуационного фрейма в другой. Мир после брачной «инициации» как для мужчины, так и для женщины, вступивших в брак, значительно менялся.

130 Лефевр В. От психофизики к моделированию души. // М.: Когито-Центр, 2003, стр. 428-429