Сказка, представляющая собой ведущий жанр корейского фольклора
| Вид материала | Сказка |
- Сказка повествовательный фольклорный жанр, он характеризуется своей формой бытования., 665.04kb.
- Тат его длительного развития, и фонетические, грамматические, лексические явления современного, 213.59kb.
- Устному Народному Творчеству. Специфика фольклора как искусства. Жанр фольклора. Система, 16.1kb.
- Лекция Доисторический период корейского языка, 270.91kb.
- Сказка, с которой мы все знакомы с детства, это один из основных жанров фольклора., 132.73kb.
- Программа А. Г. Кутузова. Ипм сценарий урока № Сказка как жанр фольклора. Возникновение, 634.39kb.
- Сказка о здоровье и здоровом образе жизни. Ведущий, 64.95kb.
- Календарно-тематическое планирование по литературе 6 класс, 167.79kb.
- Ведущий: Сказка-сказка прибаутка!, 104.88kb.
- Дня Рождения "Сказка за сказкой", 11.75kb.
Феи с Алмазных гор
Корейские народные сказки
Переводы с корейского Феи с Алмазных гор: Корейские нар. сказки -Вадим Пак.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Расположенная на самой окраине Восточной Азии, Корея славится
удивительной красотой и разнообразием природы. Не случайно ее жители
назвали свою страну так поэтично: ЧОСОН - СТРАНА УТРЕННЕЙ СВЕЖЕСТИ. Здесь
живет талантливый и трудолюбивый народ. Тысячелетиями трудясь на земле,
освоенной предками-чосонцами, корейский народ создал богатую, своеобразную
культуру. Неотъемлемой частью этой культуры является устное народное
творчество: сказки, предания, легенды, мифы, пословицы, поговорки и песни,
отмеченные печатью мудрости.
Сказка, представляющая собой ведущий жанр корейского фольклора,
является ценнейшим памятником духовной и поэтической культуры корейского
народа и имеет огромное познавательное значение. Сказка издавна любима
народом. В недалеком прошлом именно сказка питала духовную культуру
простых корейцев. Летними душными вечерами старики сказочники - иягикуны
рассказывали сказки детям. Не одно поколение корейской детворы с восторгом
слушало о чудесах и волшебниках, о хитроумных проделках чертей - токкэби,
о духах умерших предков, родственников. В редкие часы отдыха иягикуну
внимали и взрослые, сидя в ветхой лачуге на камышовой циновке, постеленной
поверх теплого кана-ондори, во вьюжную зимнюю ночь, когда холодный,
пронизывающий ветер неистовствовал за затянутым бумагой окном, или в
жаркий полдень, примостившись в тени плакучих ив на рисовом поле.
Взрослые, как и дети, верили во всемогущего богатыря - чжансу, который
способен избавить их от земных невзгод и притеснений янбанов. Верили в
"счастливую" могилу, для которой искали и никак не могли найти
одно-единственное место на "единственной" счастливой горе. В награду за
поиски ожидали счастья и благословения от своих благодарных предков, давно
ушедших в чосын - иной мир. Верили также в вещие сны, в которых герою
является провидец в образе седобородого старца-отшельника, даоса, дающего
мудрый совет, или в облике небесной феи - сонне, которая подсказывает, как
найти счастье. Но в реальной жизни все было совсем иначе: желанное счастье
не приходило, жизнь мстила наивным людям за их доверчивость, безжалостно
разбивая призрачные надежды.
Сказка всегда была любимым видом устного творчества корейцев. Одни ее
называют "енмаль" - слово о старине, другие - "еннияги" - рассказ о
старине. Своими корнями корейская сказка уходит в седую древность, и
зародилась она где-то на заре возникновения корейской культуры. Определить
точно время ее появления так же трудно, как невозможно представить, когда
это было: "в давние-давние времена...", "когда тигр еще курил трубку, а
буйвол говорил человеческим языком..." Многие корейские сказки несут на
себе отпечаток древнейшей эпохи в истории возникновения корейского
общества. В своеобразной форме, присущей только сказкам, они отразили
образ мыслей первобытных людей, их наивные и подчас искаженные
представления об окружающем мире, истоки обычаев и верований. Именно здесь
таятся корни многих элементов сказочной фантастики, отсюда ведут свое
начало широко известные в корейском фольклоре образы и сюжеты. Корейские
сказки являются неоценимым источником для изучения быта, нравов, традиций
и обычаев страны, "ибо сказки любого народа несут в себе отпечаток духа
народа"[*]. Как и фольклор других народов, корейские сказки органически
связаны с реальной жизнью. В большей мере сказки воплощают в себе реалии
последующих этапов развития феодального мира с характерными для него
социальными атрибутами и коллизиями. Таким образом, в художественной форме
в сказках нашли отражение характерные черты корейского народа на разных
этапах его истории.
[* Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. 2., Изд-во АН СССР.]
На протяжении столетий происходил естественный отбор фольклорного
материала: шлифовались сюжеты и стиль. Память народа сохраняла только то,
чем жила душа народа, его чаяния. Вот как о самоценности корейских сказок
писал русский писатель и первый собиратель корейского фольклора Н.
Гарин-Михайловский: сказочны, по мнению Н. Гарина-Михайловского, не только
природа, но и сами жизнелюбивые корейцы. Поэзия сказки настолько слилась с
самой жизнью, что и сказка, и жизнь корейца неразлучны.
"Заражаешься их настроением: жизнь для них та же сказка, и все здесь
сказочно, и поэтично, и ужасно сказочно. И природа такая же"[*].
Потрясенный впечатлением, которое произвел на него один корейский
сказитель, писатель отмечает: "Кажется... каким-то сном, очарованием, в
котором мы все вдруг перенеслись в неведомую глубь промчавшихся
тысячелетий"[**].
[* Гарин-Михайловский Н. Г. Из дневников кругосветного путешествия (По
Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову). Москва, 1952, с. 244.]
[** Там же, с. 103.]
В предлагаемом вниманию читателей сборнике представлены основные жанры
корейской устной прозы. Они расположены в традиционном порядке мифы и
легенды, волшебные сказки, бытовые сказки, сказки о животных, народные
анекдоты о хитроумном и ловком Ким Сон Дале,
Включенные в книгу предания, легенды и мифы распространены в Корее как
в устном исполнении рассказчиков, так и в записях исторических сочинений
"Самгук саги" ("Исторические записи трех государств", 1145) Ким Бусика,
поздних хрониках "Коре са" ("История Коре", 1454).
У корейских легенд и мифов существует тесная связь с волшебными
сказками, порой даже трудно бывает определить, где кончается легенда и
начинается сказка. А сказочный сюжет трудно отделить от реальной истории
страны. Вот почему в корейском фольклоре немало сюжетов о первопредках,
основателях древних корейских государств Чосон, Когуре, Силла ("Династия
Ли", "Вторая легенда о царствующей в Корее династии", "Легенда о Тан
Гуне", который выступает основателем Древнего Чосона). Мифические
персонажи представляются как полуисторические-полулегендарные правители
или герои Кореи.
Традиционным героем корейских волшебных сказок нередко выступает
волшебник-мудрец хенин в образе седобородого старца. Образ этот, вероятно,
навеян патриархально-конфуцианским почитанием старости.
Существует немало сказок, где действующее лицо - монах. Корейский монах
мало похож на его русского собрата. Он не привязан к храму, а ходит по
деревням, собирая подаяние, творит добро, наказывает зло ("Храм на горе
Пэкчжоксан", "Как Сеул столицей стал").
Вековая мечта корейского народа воплотилась в образе богатыря - чжансу,
способного творить чудеса, делать людей счастливыми ("Кровавые слезы
богатыря", "Озеро богатыря").
У корейцев, как и других народов мира, весьма популярны сказки о
падчерице и злой мачехе ("Как Ённи от мачехи спаслась", "Роза и лотос").
"История о добродетельной Кхончхи и злой мачехе и ее дочери Пхатчхи"
отличается реалистичностью: героиня, Кхончхи, теряет не золотую, а
матерчатую туфельку, переходя вброд реку, а замуж выходит не за принца, а
за губернатора провинции.
А вот еще один, тоже весьма распространенный сюжет о двух братьях:
старшем и младшем, богатом и бедном, злом и добром ("Сказка про
предсказателя и трех его сыновей"). Наиболее известной является сказка о
зловредном старшем брате Нольбу и младшем брате Хынбу. В Корее, где
длительное время господствовали строгие конфуцианские этические нормы,
требовавшие беспрекословного почитания старшего в семье, конфликт младшего
со старшим приобретает особую остроту. В сказках подобного рода младшего
брата всячески унижает старший, обделяет его в наследстве, а то и выгоняет
из дома. Младший брат бедствует, но вдруг случается чудо - трудолюбие,
честность, кротость младшего брата вознаграждены. Сюжеты таких сказок
пользуются широкой популярностью у корейцев. И поэтому при одном лишь
упоминании имени героев сказки в сознании корейца возникают зримые образы.
Любому корейцу понятен смысл фразы, аллегория типа: "Сосед Ким - истинный
Нольбу, а Пак - Хынбу". Эти и подобные им имена стали нарицательными.
Любимым героем корейцев является рыбак, в образе которого воплотилась
щедрость души простого корейца. Он обычно отпускает пойманную им рыбу на
волю, которая в действительности оказывается сыном морского царя.
Юноша-рыбак попадает в подводное царство и вознаграждается за свою
доброту. Еще один герой сказок - дровосек-бедняк ("Дровосек и его сын"),
который зарабатывает на жизнь тем, что собирает хворост и продает его
богатым. Дровосек отправляется в горы за хворостом, и там происходят
чудесные события, которые составляют основу целого цикла сказок ("Феи с
Алмазных гор", "Сказание о скале Чхонню", "Как юноша Мун Хесон корень
жизни добыл").
Героем волшебных сказок нередко бывает простой юноша без какого-либо
конкретного имени. Действие в этих сказках происходит не в призрачном
"тридесятом царстве тридесятого государства", а в какой-нибудь провинции,
уезде Кореи, причем место действия описано предельно точно, что имеет
целью придать сказке как можно больше достоверности.
Богатейшее представление о жизни и чаяниях, о радостях и горестях
корейского народа, о его быте и традициях дают сказки бытовые. Герои
бытовых сказок, как правило, обыкновенные люди. Они добиваются успеха не с
помощью мудрецов или небесных фей, а благодаря трудолюбию, уму, смекалке,
ловкости. Чаще всего это крестьяне или батраки - мосымкун или простолюдины
- чхонмин. Сказки этого цикла искрятся юмором, в них высмеиваются такие
человеческие пороки, как глупость, жадность и зависть. Сюжет обычно
строится на несогласии между героем и его недоброжелателями. Забитый и
притесняемый в жизни бедняк в сказке совершенно преображается и выходит
победителем в своеобразном поединке ("Зернышко проса", "Сын мясника",
"Сказка про собачку, чудо-дерево и охотничий рожок").
Героем многих бытовых сказок выступает янбан-дворянин ("Янбан, полный
монет", "Как янбан с друзьями девушку спас"). Но необходимо подчеркнуть
своеобразие корейского янбана. Если в европейских сказках самый "бедный"
помещик имел землю, поместье, прислугу, то янбан в старой Корее зачастую
был гол как сокол. Многие представители янбанского сословия прозябали в
нужде и даже нищенствовали. Янбаны часто кормились за счет своих богатых
родственников, живя в их доме. Прогнать янбана не разрешали строгие законы
родственных отношений. Таких обедневших янбанов в Корее называли мунгэками
- приживалами или прихлебателями. В ряде сказок едко высмеивается спесь и
чванливость мунгэков-янбанов.
В старой Корее высоко почиталась недоступная простому народу ученость.
Человек, выучивший тысячу-другую иероглифов и прочитавший несколько
конфуцианских книг, считался образованным ученым. Конфуцианский ученый в
корейских сказках - фигура своеобразная. Конфуцианское учение, пришедшее
из Китая, в Корее было возведено в ранг государственной этико-религиозной
нормы. Знание конфуцианских догм было необходимо для сдачи экзаменов и
поступления на чиновничью должность. Вся образованность подобных "ученых"
сводилась к заученным наизусть каноническим книгам на древнекитайском
языке. Обычно эти "ученые" плохо разбирались в простейших жизненных
вопросах. Недаром в народе про них говорили: "Конфуцианский ученый, а не
может составить расписку об уплате налога на быка". Корейцы сложили
множество сказок о таких горе-ученых, где высмеивается их невежество и
полное незнание реальной жизни ("Хитрый батрак Тольсве", "Как сонби монаха
обманул", "Как юноша министра перехитрил").
Любопытной чертой корейских сказок о женихах является то, что герой
желает жениться не на юной девушке, а на молодой вдове. Конфуцианская
мораль проповедовала безоглядную верность жены памяти умершего мужа
("Вдовья крепость в уезде Сунчхан", "То Ми и его жена"). Даже невесте не
полагалось выходить замуж за другого, если выбранный ей родителями жених
умер. И вот сказочный герой, вопреки конфуцианским запретам, ухаживает за
вдовой ("Выгодный оборот"). В этом, вероятно, выразился своеобразный
протест против бесправного положения женщин в старой Корее.
Корейские сказки о животных имеют много общего со сказками других
народов. Только звери в них действуют другие. Так, место волка в корейских
сказках занимает тигр. В представлении корейцев тигр не только
символизировал силу и могущество, но и был объектом суеверного поклонения.
Не случайно в старину его изображение красовалось на военных стягах и
знаменах ("Белоухий тигр", "Монах-тигр", "Охотники на тигров"). Но вместе
с тем тигр - чародей и волшебник ("Тигр и свирель", "Прекрасная тигрица").
В сказках о животных неизменно присутствует олень. Народная фантазия
связывает его с небесными феями ("Олень и змея", "Как девушка оленя
спасла"). Олень нередко помогает героям в знак благодарности за спасение
от неминуемой гибели. Мотив благодарности особенно распространен в
корейских сказках. В роли благодарных животных выступают также собака
("Как щенок спас хозяина"), фазан ("Благодарный фазан") и жаба ("Как жаба
лютого змея одолела").
На формирование образа животного - персонажа корейских сказок важное
влияние, видимо, оказало существование у корейцев поверья о том, что, если
зверь проживет сто лет, он меняет цвет своей шерсти и становится белым, а
прожив тысячу лет - черным. Такие звери-долгожители считаются оборотнями,
способными принять человеческий облик. Вот почему так много у корейцев
сказок о столетних тиграх, тысячелетних лисах-оборотнях.
В фольклоре народов Востока немало сказок, объединенных единым героем -
защитником простых людей. У одних это - ходжа Насреддин, у других - Алдар
Косе. У корейцев таким героем является Ким Сон Даль. Защитник
обездоленных, весельчак, мастер на хитроумные проделки, острый на язык,
Ким Сон Даль неистощим на фантазии и каверзы, дабы проучить чванливого,
спесивого и глупого богача или скареду. В сборнике представлен цикл
рассказов "Как Ким Сон Даль продавал реку Тэдонган".
В заключение хотелось бы отметить, что изучение корейских народных
сказок у нас только лишь начинается. Дальнейшее углубленное их
исследование, несомненно, будет способствовать более широкому знакомству
советского читателя с самобытной частью мировой сокровищницы фольклора.
* * *
При подготовке настоящего сборника составитель руководствовался
следующим: представить наиболее полно, насколько позволяет объем книги,
передаваемые из поколения в поколение, сохраняемые в устных рассказах и
ныне широко издаваемые как в Северной, так и в Южной Корее, сказки, мифы,
легенды. Тексты взяты из сборников: "Чосон Чонсольчжип" ("Сборник
корейских легенд"). Сеул, 1944; Сон Дин Тхэ ("Корейский национальный
фольклор"). Сеул, 1947; "Книга сказок". Пхеньян, 1955; "Сказки", ч. I -
II. Пхеньян, 1955; "Материалы корейской изустной прозы". Пхеньян, 1964; Ли
Ен Чхоль ("Книга интересных рассказов"). Сеул, 1962; Хан Сан Су ("Сборник
корейских сказок"). Сеул, 1977; Чхве Нэ Ок ("Сборник традиционных
корейских сказок"), т. I - XI. Сеул, 1980 - 1984; Чхве Ун Сик ("Сборник
корейских сказок"). Сеул, 1987; Чан Док Сун ("Сборник корейской изустной
литературы"). Сеул, 1984; "Корейский фольклор" (большая серия), т. 1 - 63.
Сеул, 1979 - 1985.
В сборник также включены давно не издававшиеся, но хорошо известные
русскому читателю сказки в литературной обработке Н. Гарина-Михайловского.
В сказках, записанных Н. Гариным-Михайловским, много сюжетов, которые
составляют "золотой фонд" корейского фольклора. Некоторые сказки вошли в
фольклорные издания, выходившие как в Северной, так и в Южной Корее, - это
своеобразная "классика" сказочного эпоса. Но есть в записях Н.
Гарина-Михайловского сказки, известные во всех провинциях Кореи, но ни в
одном из выходивших сборников, к сожалению, не публиковавшиеся. Таким
образом русский писатель сохранил для истории корейского фольклора и
культуры неповторимые сюжеты корейской изустной литературы, в их
первозданном и неповторимом виде. Со времени издания "Корейских сказок" в
записях Н. Гарина-Михайловского прошло без малого сто лет: названия
географических мест, провинций, уездов, написания имен изменились. Но в
нашем сборнике они сохранены в том виде, в каком были записаны Н.
Гариным-Михайловским. Тем самым сохраняется гариновский колорит.
В таком обширном и многообразном виде издание произведений корейского
фольклора осуществляется впервые, и мы надеемся, что эту книгу с
удовольствием прочтут и взрослые и дети.
* Как родилась песня *
О ВСЕМИРНОМ ПОТОПЕ
Случился в давние времена потоп. Всех людей на земле затопил. Только
двое остались - брат и сестра из одной семьи. Схоронились они на самой
высокой вершине самой высокой горы. Такой же высокой, как Пэктусан[*]. А
когда вода схлынула, спустились брат и сестра с горы, огляделись - нигде
ни души. "Что же это будет? - думают. - Ведь так человеческий род на земле
прекратится! Не могут же брат с сестрой пожениться!" Думали они, думали и
решили Небесного владыку спросить, как им быть да что делать. Выслушал их
Небесный владыка, ничего не сказал. Поняли брат с сестрой, что можно им
пожениться. Так и сделали. Поэтому и не прекратился род людей на земле!
[* Пэктусан - букв.: Белоголовая гора, в Северной Корее, вершина ее
достигает 2500 метров над уровнем моря.]
Перевод Вадима Пака
ОТКУДА МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ ВЗЯЛСЯ?
Жили давным-давно две звезды Кенну и Чинне. Солнцу прислуживали. Кенну
пастухом был, стадо пас, а Чинне - ткачихой, холст ткала. Полюбили друг
друга звезды. Разрешил им Небесный владыка пожениться. И зажили они
счастливо. Всегда были вместе, ни на минуту не разлучались, и казалось,
что счастью их не будет конца. Но вот перестал пастух Кенну печься о своем
стаде, а ткачиха Чинне - холст ткать. Рассердился Небесный владыка, решил
их наказать. Разлучил. Кенну отправил на западный берег реки Ынхасу[*],
Чинне - на восточный. Приходилось теперь бедным звездам целые полгода
идти, чтобы встретиться. Да и то пробыть вместе удавалось всего одну ночь.
А задержись они - могут опоздать на ежегодный смотр, который Небесный
владыка звездам устраивает. К тому же переправиться через Серебряную реку
можно лишь по Сорочьему мосту, а сороки, как ни спешили, быстро построить
его не могли. Уж очень долго ветки для моста искали. Всякий знает, какие
бывают сороки плешивые в седьмом месяце года. Это оттого, что они ветки на
голове носят для Сорочьего моста.
[* Ынхасу - Серебряная река, Млечный Путь.]
Увидятся звезды - радости конца нет, но горько им расставаться. И
плачут они, слезами обливаются. Землю обильным дождем орошают. А бывает, и
слез нет, так велико их горе! И тогда приходит на землю засуха. Мучается
земля от неутоленной жажды и вместе с влюбленными звездами стонет и
жалуется.
Перевод Вадима Пака
ДИНАСТИЯ ЛИ
Пятьсот лет тому назад на корейский престол вступила и ныне царствует
династия Ли.
Вот как это случилось.
В провинции Ханюн, в округе Коигн жило два рода: Ли и Пак. Ли в деревне
Сорбои, Пак - в деревне Намбои.
И Пак и Ли были богатыри.
Богатырем называется человек, рожденный от женщины и священной горы:
Мен-сан-сорги.
Луч (сорги) священной горы проникает в женщину, и через двенадцать
месяцев рождается богатырь, который немедленно после рождения улетает,
потому что он рождается с крыльями. Следов этого рождения не остается
никаких. Родители богатыря должны в строгой тайне сохранять рождение