Geum.ru

А. Б. Чубайса Новая инвестиционная программа

Вид материалаПрограмма
Подобный материал:
1   2   3
Вопрос: Анатолий Борисович, у меня два кратких вопроса. Первый такой: в том, что Вы деликатно называете IPO, какой примерно будет пропорция между размещениями на открытом рынке и прямыми продажами частным инвесторам? И второй вопрос – учитывая то, что Вы задали такой макроэкономический срез всему мероприятию. Нет ли риска, что после завершения самых активных фаз развития Россия останется с избыточными инфраструктурными элементами, в том числе, и в строительстве, проектировании, энергомашиностроении?

Ответ: Первый вопрос простой, второй сложный. Начну с первого. Еще один срез сбалансированности, который мы тоже должны учитывать, – это стратегия миноров. Надо понимать, что настоящее завершение структурных преобразований – это не просто частная собственность в генерации, а выработка долгосрочной стратегии в генерации. Если эта задача будет решена, то и вся отрасль в целом получает мировой "знак качества". Над ее решением работают мировые имена – как российские, так и зарубежные и не российские. Надеюсь, что к концу года вы увидите результат этой работы.

Что касается пропорции – мы очень серьезно и долго искали решение и, похоже, нашли конструкцию, которая вот будет обкатываться в самое ближайшее время. Опять же, Вы правильно говорите про то, что я термин IPO использую не совсем точно. Соответственно, для простоты эта конструкция в мировой практике называется dual track.

Смысл ее состоит вот в чем. В тех случаях, когда мы будем предъявлять рынку в ходе IPO более чем 25% акций или более чем 50% (а такие случаи тоже у нас будут), мы будем заранее в момент старта IPO говорить рынку: "Дорогой рынок, мы выставляем на продажу, например, 30% акций. При этом мы заинтересованы в том, чтобы 25% оказался в руках стратегического инвестора". Тем самым мы даем сигнал стратегам: "Приходите, если вам нужно не 0,2%, а 25%, если вы готовы взять на себя роль стратега". Но размещение будет конкурентным. Будет два стратега – неплохо, три – лучше, пять-десять – совсем хорошо… Но стратег-то возьмет 25%, а есть еще "хвостик" пятипроцентный. И за них начинается вторая, параллельно идущая конкуренция миноров, конкуренция финансовых инвесторов. Вот в чем смысл dual track.

Итоговое решение, которое принимается по книге заявок, будет определяться ценой, конечно. Но для нас очень важно, что во всем этом достаточно сложном процессе мы должны с одной стороны выстроить баланс "стратег – минор", а с другой стороны – все равно критерием отбора будет цена. Процедура должна быть такой, чтобы в результате все равно побеждал тот, кто больше заплатил. Вот ровно это мы сейчас начнем делать, начиная с ближайших размещений.

Вопрос: Дополню вопрос своего коллеги. В этом году у вас от размещения допэмиссии планируется привлечь порядка 16 млрд. долларов. Почти такую же сумму, как я понимаю, планируется привлечь в ходе продажи госдолей в ОГК, ТГК. Не считаете ли Вы, что такой объем все-таки перенасытит предложение российских генерирующих компаний, что негативно повлияет на капитализацию? В минувшем году объемы IPO всех российских компаний с учетом "Роснефти" составили только 18 млрд. А вы почти столько же планируете привлечь от одних лишь ОГК и ТГК. Переварит ли рынок такой объем предложения.

Ответ: Масштаб проблемы, которую Вы поставили, не ограничивается лишь ситуацией спроса и предложения, соотношения спроса и предложения на наших IPO. А в силу цифр, которые вы правильно назвали, он на самом деле является фактором макроэкономической политики. Привлечение в экономику страны десятков миллиардов долларов прямых инвестиций, сопоставимо со всеми остальными отраслями экономики, вместе взятыми.

Именно поэтому мы специально прорабатываем макроэкономические аспекты наших размещений с МЭРТом и с ЦБ, чтобы курс рубля не подорвать между делом, а также инфляцию в стране не раскрутить.

Но это макроэкономика, а теперь к Вашему вопросу непосредственно. Попробую свести к совсем краткому ответу. Первое. Риск, о котором Вы говорите, серьезен. Риск того, что такого объема спрос на рынке просто не возникнет. Второе. Я считаю, и у меня для этого есть минимум десяток аргументов, что, несмотря на наличие этого риска, тем не менее, у нас будут реальные размещения с реальной хорошей ценой, в результате которой мы соберем названные вами средства – 15-16 млрд. долларов. Третье. Настоящая стратегия, учитывающая тот риск, о котором Вы сказали, должна включать в себя полную подготовку к IPO. Мы задешево продавать не будем. Если увидим, что, несмотря на все мои аргументы, тем не менее, ваши опасения верны – значит, будем сдерживать темпы продаж. У нас самоцель – не продажи. У нас самоцель – привлечение инвестиций. Это технологический способ хеджирования риска, который Вы совершенно правильно сформулировали.

Вопрос: У меня два вопроса. Первый: каковы перспективы развития атомной энергетики? Второй вопрос. Можно ли назвать хотя бы несколько генерирующих объектов и в каких регионах они будут построены для реализации столь грандиозных планов?

Ответ: Поскольку речь идет о стратегии энергетики в целом, естественно, мы должны видеть и атомную компоненту. В этом смысле у нас, к счастью, предельно конструктивное взаимодействие с Росэнергоатомом, тем более что наша исходная позиция проста. Мы спрашиваем: назовите максимум того, что вы в состоянии сделать? Гигаватт в год – чудно, два – еще лучше, три – просто класс. Разложите по годам. Все, что вы можете сделать, мы точно возьмем, потому что спрос колоссальный. У нас в некотором смысле так стратегия и строится. Сначала все, что можно по атомной, все, что можно по гидрогенерации, потом все, что можно по углю, и только остаток заполняем газовой. Вот именно в этой стратегии у нас на сегодня почти завершено формирование атомной компоненты в генеральной схеме. Буквально на днях мы договорились с Сергеем Владимировичем Кириенко, а окончательную точку поставим по одной-двум развилкам. Там нет разногласий фундаментальных – там есть временной фактор. Атомная станция – это не год и не два. Это минимум пять-шесть лет. Поэтому в инвестпрограмме 2006-2010 гг. атомных вводов минимум – всего 2400 МВт. Основные вводы атомщиков планируются на более поздний срок.

Кстати, я вспомнил один из предыдущих вопросов Вашего коллени, на который я не ответил. Меня спрашивали, не окажутся ли излишними мощности, которые будут созданы за это время. Не создадим ли мы избыточные сектора в экономике? Ответ очень простой. Вот совсем без эмоций, две цифры назову, чтобы все стало на свои места. 2006-2010 гг. – объем вводов, как было сказано, 41 гигаватт. А в 2011-2015 объем вводов минимум 60 гигаватт. Точка. Больше комментарии не нужны. Все сектора, все отрасли, которые будут созданы сейчас, чтобы удовлетворить растущий наш спрос, на следующие 5 лет получат еще больший объем спроса. Но уж чтобы совсем нам не расслабиться и почувствовать, что мы не герои, приведу еще одну цифру. Наши братья-китайцы в 2006 г. ввели 103 тыс. МВт мощностей. Абсолютный рекорд всех времен и народов.

Что касается примеров новых генерирующих мощностей – ну, тут я даже теряюсь. Ну, давайте пойдем с востока на запад. Из самых восточных – Хабаровская ТЭЦ, ПГУ 450 МВт, новая станция в рамках китайского проекта. Проект по газификации Николаевской ТЭЦ. Дальше на запад – Сибирь, Богучанская ГЭС, 3 000 МВт, пуск первой очереди, три агрегата в 2009 году, схема выдачи мощности утверждена. Мощная угольная станция в Сибири – на угле КАТЭК и отчасти на казахстанском экибастузском угле. Дальше – Урал: Троицкая и Среднеуральская ГРЭС. Дальше – Кавказ, очень много могу перечислять, там колоссальное количество объектов. Если говорить об особых проектах? Пожалуй, да. У нас, как у всяких "супер-мега-героев" есть и "супер-мега-проекты". Не по всем из них еще расставлены точки над "i", но в их числе – Южно-Якутский гидроэнергетический каскад, от 4000 до 6000 МВт. Я упоминал приливные станции: если на Кислогубской ПЭС получим результат, то мы всерьез, по-настоящему поставим вопрос по строительству Мезенской ПЭС мощностью 8 тыс. МВт (для справки: крупнейшая на планете приливная станция – это лишь 240 МВт). Наконец, есть такая жемчужина в короне, по которой пока большая неясность, решение не принято, анализируем все аспекты, – это Эвенкийская ГЭС мощностью до 18 000 МВт со схемой выдачи мощности через Сибирь, Урал, Европу, Центр с линиями постоянного тока. Это такой мегапроект, который просто изменяет конфигурацию энергетики страны. Мы очень серьезно его анализируем.

Вопрос: Упомянутый Вами академик Шейндлин неделю назад в интервью нам говорил, что за 70 лет работы в энергетике ни один прогноз по развитию энергетики не сбылся… Но я не о грустном. Вопрос вот какой. Мировой рынок энергомашиностроения достаточно дефицитен, и мы уже это ощутили. В "Мосэнерго", насколько я помню, Mitsubishi проиграла тендер потому, что они не успевали к сроку сделать заказ, тем более что они работают на такие огромные рынки, как китайский, индийский, бразильский… Успеет ли мировой рынок энергомашиностроения поработать и на нас?

Ответ: Тоже тема, которой мы очень много занимались и много спорили. Абсолютно предметный вопрос. Содержательная стратегия ответа простая. Пункт "а": российский энергомаш – все рассказано, не повторяю. Пункт "б": мировой энергомаш. Именно в этой последовательности, хотя "а" и "б" будут конкурировать. Наконец, у нас есть секретный резерв главного командования на совсем тяжелый случай. Он называется китайский энергомаш. Я же назвал вам цифру 103 тыс. МВт вводов. До конца еще пока не разобрался, но думаю, что доля собственного оборудования, китайского оборудования в 103 тыс. МВт процентов 90%. Качество – не мирового класса, но объемы совершенно феерические. В этом смысле, если ты умеешь делать оборудование для строительства 103 тыс. МВт, а к тебе приходит Чубайс и говорит: сделай мне еще 20 – не вопрос.

Если всерьез, я действительно считаю, что эта динамика спроса на энергомашиностроительную продукцию, конечно, непростая, но считаю, что она реалистичная. Завершаю ответ на Ваш вопрос. Если Александр Ефимович Шейндлин Вам сказал, что в энергетике прогнозы не сбываются – значит, так оно и есть. А на то, как именно не сбудутся наши прогнозы – сделаем мы в реальности меньше или больше, чем планировали, – давайте посмотрим через несколько лет.