Английские клаузы: грамматический, прагматический и дискурсивный аспекты 10. 02. 04 Германские языки
| Вид материала | Автореферат |
- Программа вступительного экзамена по специальности 10. 02. 04 Германские языки по филологическим, 68.5kb.
- Програма-минимум кандидатского экзамена по специальности 10. 02. 04 «Германские языки», 62.35kb.
- Н. Ф. Катанова В. А. Яцко компьютерные технологии в лингвистике специальность 10. 02., 134.94kb.
- Программа кандидатского экзамена по специальности 10. 02. 04 Германские языки, 196.69kb.
- М. А. Полетаева дискурсивный анализ научных текстов как метод современной культурологии, 668.62kb.
- В. П. Берков современные германские языки учебник, 1603.78kb.
- Ставропольское отделение российской ассоциации лингвистов-когнитологов г. Н. Манаенко, 4745.25kb.
- Метафора в когнитивно-семиотическом освещении 10. 02. 04 германские языки 10. 02., 864.47kb.
- Лингвосемиотика молодежного песенного дискурса (на материале английского языка) 10., 396.51kb.
- Германские языки Шифр специальности, 18.4kb.
На правах рукописи
ЖУЙКОВА Полина Сергеевна
АНГЛИЙСКИЕ КЛАУЗЫ: ГРАММАТИЧЕСКИЙ, ПРАГМАТИЧЕСКИЙ И ДИСКУРСИВНЫЙ АСПЕКТЫ
10.02.04 – Германские языки
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Волгоград – 2007
Работа выполнена на кафедре переводоведения и межкультурной коммуникации гуманитарного факультета Саратовского государственного социально-экономического университета.
Научный руководитель – доктор филологических наук, профессор
Прибыток Инна Ивановна.
Официальные оппоненты – доктор филологических наук, профессор
Карасик Владимир Ильич;
кандидат филологических наук, доцент
Комлева Людмила Александровна.
Ведущая организация – Нижегородский государственный лингвистический
университет им. Н.А. Добролюбова.
Защита диссертации состоится 15 марта 2007 года в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212.029.05 в Волгоградском государственном университете по адресу 400062, Волгоград, проспект Университетский, 100, ауд. 4-01 А).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Научно-исследовательского института истории русского языка Волгоградского государственного университета.
Автореферат разослан « » 2007 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета М.В. Косова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Лингвистическая литература рубежа веков характеризуется большим разнообразием подходов к языку и методов его исследования. Это обусловливает многообразие течений и направлений, объединяемых в научные парадигмы. Одной из ведущих парадигм современного языкознания является функциональная парадигма. При изучении языка в рамках функциональной парадигмы не сбрасывается со счетов идея его системно-структурного устройства, однако на первый план выдвигаются вопросы его функционирования [Л.И. Баранникова]. Соответствие предпринятого исследования установкам функциональной лингвистической парадигмы определяет его актуальность.
Объектом диссертационного исследования являются две разновидности диалогической формы персонального дискурса (разговорная речь и речь персонажей в драматургических произведениях); две разновидности монологической формы персонального дискурса (речь автора в прозаических художественных произведениях и сценические ремарки в драматургических произведениях), а также разновидность диалогической формы институционального (юридического) дискурса (допросы обвиняемых и свидетелей на судебных заседаниях).
Предметом исследования избраны двусоставные финитные клаузы как в абсолютной, так и во включенной позиции.
Цель работы заключается в выявлении факторов, которыми определяются грамматические и прагматические характеристики английских двусоставных финитных клауз в избранных для исследования типах дискурса.
Данная цель определяет следующие задачи исследования:
1) расширить традиционное понимание грамматической инверсии;
2) модифицировать существующие прагматические классификации информативов, экспрессивов, волитивов и фативов;
3) выявить структурные характеристики двусоставных финитных клауз в разных типах дискурса;
4) установить виды синтаксической связи между клаузами в полипредикативных синтаксических единицах в разных типах дискурса;
6) сопоставить прагматический потенциал неинвертированных и инвертированных клауз в разных типах дискурса.
Материалом исследования послужили тексты разговорной речи (A Corpus of English Conversation, Santa Barbara Corpus of Spoken American English, Verbal Interaction in a Young Married Couple); речь персонажей драматургических произведений; речь автора прозаических художественных и драматургических произведений; стенограммы допросов обвиняемых и свидетелей на судебных заседаниях, полученные, в основном, из сети Интернет. Исследование осуществлено в синхронном плане на материале британского и американского вариантов английского языка. Каждый дискурс представлен 1000 неинвертированных и 1000 инвертированных клауз. Общий объем проанализированного материала – 10 000 двусоставных финитных клауз.
В процессе исследования использовались методы контекстуального, количественного и сопоставительно-описательного анализа.
Научная новизна работы заключается в следующем. Впервые расширено традиционное понимание инверсии за счет включения в состав полной инверсии вопросительных конструкций с оборотом is there / are there, в состав частичной инверсии – повествовательных конструкций с оборотом there is / there are, а также выделения специфической разновидности частичной инверсии, а именно клишированной инверсии, которая характеризуется отсутствием знаменательной части сказуемого (подлежащего). Доказано, что грамматические и прагматические характеристики клауз предопределяются как аналитическим строем языка, так и спецификой дискурса, в котором они употребляются.
На защиту выносятся следующие положения.
1. Разграничение неинвертированного и инвертированного порядка слов в двусоставных финитных клаузах обусловлено пониманием грамматического порядка слов как взаимного расположения подлежащего и сказуемого или их частей.
2. Полная инверсия в английском языке имеет место не только в повествовательных клаузах, содержащих инициальное обстоятельство места и субъектный глагол, но и в вопросительных клаузах с оборотом is there / are there. Частичная инверсия не ограничивается вопросительными клаузами, когда подлежащее обрамляется частями сказуемого; она также свойственна повествовательным клаузам с оборотом there is / there are, где сказуемое находится в интерпозиции по отношению к подлежащему.
3. Вопросительные репрезентанты двусоставных финитных клауз (за исключением клауз с оборотом is there / are there), а также повествовательные репрезентанты двусоставных финитных клауз, начинающиеся с there is / there are, neither, nor, so, в диссертации рассматриваются как особая разновидность частичной инверсии, а именно клишированная инверсия, поскольку вследствие нормативного отсутствия знаменательной части либо сказуемого, либо подлежащего конструкция воспринимается как грамматическое клише.
4. Грамматические характеристики английских двусоставных финитных клауз детерминированы не только аналитическим строем языка, но и такими дистинктивными признаками дискурса, как иллокутивная цель, реальная или имитируемая спонтанность и устная / письменная, диалогическая / монологическая форма.
5. Прагматические характеристики английских двусоставных финитных клауз определяются четырьмя основными факторами: языковыми конвенциями использования неинвертированного и инвертированного порядка слов, видом инверсии, доминантной целевой установкой дискурса, а также формой существования дискурса. Некоторое влияние на прагматический потенциал неавтономных двусоставных финитных клауз оказывает характер зависимости между клаузами в составе полипредикативных синтаксических единиц.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит определенный вклад в конструктивный синтаксис, грамматику и прагматику дискурса и тем самым стимулирует дальнейшее исследование синтаксических проблем речевой коммуникации. Теоретически важным является выделение новых подвидов грамматической инверсии, а также выявление факторов, предопределяющих структурные и прагматические характеристики английских двусоставных финитных клауз в изученных типах дискурса.
Практическая значимость работы. Теоретические выводы могут быть использованы в курсе лекций по теоретической грамматике английского языка, а также при разработке спецкурсов и спецсеминаров по грамматическому, прагматическому и дискурсивному аспектам английских двусоставных финитных клауз. Использование выявленных в работе грамматических и прагматических характеристик двусоставных финитных клауз в разных типах дискурса на занятиях по английскому языку будет способствовать оптимизации процесса выработки у обучающихся навыков адекватного речевого поведения в различных ситуациях общения.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на общероссийской научно-практической конференции “Проблемы межкультурной и профессиональной коммуникации” (Саратов, 2004), на международной научно-практической конференции “Legal and Business English: Linguistic and Educational Aspects” (Саратов, 2005), на международной научно-практической конференции, посвященной 75-летию образования СГСЭУ (Саратов, 2006), проходивших в Саратовском государственном социально-экономическом университете, на конференциях молодых ученых в Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского (Саратов, 2004, 2005, 2006), а также на заседании кафедры переводоведения и межкультурной коммуникации Саратовского государственного социально-экономического университета. По теме диссертации опубликовано 8 работ общим объемом 3,5 печ. л., в том числе одна статья в журнале из списка ВАК.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы (352 научные работы на русском и английском языках), списка текстового материала исследования (73 наименования), списка дополнительных источников иллюстративных примеров (21 наименование) и приложения, включающего 7 таблиц с результатами количественного анализа структурных и прагматических особенностей двусоставных финитных клауз в разных типах дискурса.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Первая глава “Грамматические характеристики английских клауз” состоит из двух разделов. В первом разделе дается критический анализ работ англистов по проблеме определения клаузы. Английские синтаксисты разграничивают три вида клауз: финитные, нефинитные и безглагольные. Финитные клаузы в качестве обязательного компонента включают спрягаемый глагол [P.H. Matthews], нефинитные клаузы – одну из неличных форм глагола (инфинитив, причастие или герундий) [J.R. Aiken, M.M. Bryant, R. Quirk, S. Greenbaum, G. Leech, J. Svartvik]. Безглагольные клаузы представляют собой результат редукции глагола be в финитных или нефинитных клаузах [A. Ranford]. Ср.:
Jennifer adored her father (S. Sheldon); He had never seen his mother kiss his father (I. Shaw); When in Rome, do as the Romans do (Proverb).
Финитные, нефинитные и безглагольные клаузы разнородны в плане предикативности: финитные клаузы содержат первичную предикативность, нефинитные и безглагольные клаузы характеризуются наличием вторичной предикативности [Г.Н. Воронцова]. Ввиду предикативной гетерогенности финитных, нефинитных и безглагольных клауз считаем неправомерным называть их одним и тем же родовым термином “клауза”. В настоящей работе термин “клауза” используется только по отношению к финитным клаузам. Финитные клаузы могут состоять из одного глагольного компонента или из двух компонентов: именного и глагольного. Поскольку в аналитическом английском языке глагольный компонент редко реализует предикативную категорию лица, подавляющее большинство английских финитных клауз состоит из двух компонентов. Однокомпонентные финитные клаузы не являются предметом исследования, так как к ним неприменимо понятие порядка слов, понимаемого в данной работе как взаимное расположение подлежащего и сказуемого.
В предикативном плане исследуемые финитные клаузы членятся на именной и глагольный компоненты, в синтаксическом плане – на подлежащее и сказуемое. Если под подлежащим и сказуемым понимать не собственно подлежащее и сказуемое, а группу подлежащего и сказуемого, то термины “двусоставные клаузы” и ”двухкомпонентные клаузы” окажутся абсолютными синонимами. Соответственно когда в центре нашего внимания находится предикативный аспект финитных клауз, мы оперируем термином ”двухкомпонентные финитные клаузы”, когда в центре внимания находится синтаксический аспект финитных клауз, мы оперируем термином ”двусоставные финитные клаузы”.
Некоторые лингвисты считают, что клаузы могут употребляться только в составе более крупных языковых построений [H. Sweet, J.C. Nesfield,
W.O. Clough, A.R. Moon, J. Muir, J.M.D. Meiklejohn], однако чаще всего в лингвистической литературе разграничиваются независимые и зависимые клаузы [R.W. Pence, D.W. Emery, C.T. Onions, Ch.F. Hockett, W.O. Birk,
R.B. Long, J.B. Opdycke, V.F. Hopper, C. Gale, S. Greenbaum, М.Л. Майерс]. К независимым клаузам относятся одиночные клаузы в абсолютной позиции, или предложения [P. Roberts P. Choy, T. Givón], компоненты сложносочиненных предложений [W.H. Maxwell, C.E. Eckersley] и ядерные клаузы в сложноподчиненных предложениях [R.B. Allen, J.A. Friend]. Как зависимые квалифицируются подчиненные клаузы в составе сложноподчиненных предложений [S.J. Cook, R.W. Suter].
Традиционная классификация двусоставных клауз на независимые и зависимые вызывает целый ряд возражений. Во-первых, одиночные двусоставные независимые клаузы, называемые предложениями, отнюдь не всегда являются предложениями. В диссертации выделяются три вида одиночных двусоставных независимых клауз: предложения, репрезентанты предложений и сентенсоиды-парадигмативы. Они различаются характером содержащейся в них предикативности. Сентенсоиды-парадигмативы характеризуются присутствием эксплицитной, но неавтономной предикативности [И.И. Прибыток], о чем свидетельствует наличие вводящей подчинительной скрепы:
Dick’s gone off. Just when I wanted to talk about the picture (R. Kipling).
Предложения и репрезентанты предложений в предикативном плане, на первый взгляд, идентичны: и те, и другие содержат автономную эксплицитную предикативность. Ср.:
Mrs. Albert Forrester shrugged her shoulders (W.S. Maugham);
– I’ve forgotten the address.
– So have I (M. Swan Practical English Usage, p. 182).
Однако предикативный потенциал глагольного компонента предикативности в предложениях и репрезентантах предложений различен. В предложениях глагольный компонент предикативности, включающий в свой состав знаменательный глагол, характеризует именной компонент как в структурном, так и в смысловом отношении. В репрезентантах предложений глагольный компонент предикативности, представленный служебным глаголом, характеризует именной компонент лишь в структурном отношении, то есть в плане предикативных категорий модальности, времени, иногда – лица. Поэтому двусоставное предложения членим на подлежащее и сказуемое, а репрезентанты двусоставных предложений – на подлежащее и репрезентант сказуемого.
Во-вторых, спорным представляется отнесение к числу независимых клауз компонентов сложносочиненных предложений и ядерных клауз в сложноподчиненных предложениях. На наш взгляд, как независимые можно рассматривать только те сочиненные клаузы, которые допускают трансформацию перестановки. Ср.:
I take the bus and she takes the train (D. Crystal). She takes the train and I take the bus.
Невозможность пермутации сочиненных клауз свидетельствует о наличии определенной зависимости между ними:
I ran hard and I caught the bus (D. Crystal). *I caught the bus and I ran hard.
Что касается ядерных клауз, то англисты считают их обязательным компонентом каждого сложноподчиненного предложения. Наличие ядра предполагает одностороннюю зависимость. Отнюдь не все сложноподчиненные предложения строятся по принципу односторонней зависимости. В английском языке существует значительное количество сложноподчиненных предложений, характеризующихся взаимозависимостью входящих в их состав клауз:
But he knew that it was more than luck (S. Sheldon).
Поэтому мы отказываемся от традиционной классификации клауз на независимые и зависимые. Клаузы в работе классифицируются на автономные, то есть функционирующие в абсолютной позиции, и неавтономные, то есть функционирующие во включенной позиции.
Неавтономные клаузы входят в состав полипредикативных и коммуникативно-предикативных синтаксических единиц. Полипредикативные синтаксические единицы, по мнению Н.В. Проскуриной, состоят из двух или более клауз, объединенных на основе следующих видов зависимости: детерминации (подчинения), взаимозависимости, констелляции (сочинения и аккумуляции), интродукции, а также сочетания двух или более видов зависимости. Коммуникативно-предикативные синтаксические единицы включают в свой состав непредикативный коммуникатив и предикативную клаузу. Как коммуникативы в составе коммуникативно-предикативных синтаксических единиц квалифицируем те непредикативные синтаксические единицы, которые образуют законченную смысловую группу, оформляются самостоятельным интонационным контуром, могут вычленяться из состава коммуникативно-предикативных синтаксических единиц и употребляться в абсолютной позиции:
Did you have your breakfast? – Yeah, I just had it (W.F. Soskin). → Yeah. I just had it.
Поскольку предметом изучения в данной работе являются клаузы как в абсолютной, так и во включенной позиции, в целях избежания терминологической разноголосицы оперируем одним родовым термином “клауза”, модифицируя его в случае необходимости терминологическими эпитетами “автономная” и “неавтономная”.
Во втором разделе первой главы описывается сущность неинвертированного и инвертированного порядка слов и обосновывается необходимость более широкого понимания грамматической инверсии.
В аналитическом английском языке, где, ввиду утраты флексий, грамматические отношения выражаются не формой слова, а местом, занимаемым им в клаузе [G.O. Curme, A. Kennedy, H. Whitehall; D. Crystal, О.И. Мусаев], первичной является грамматическая функция порядка слов [Ф.А. Шамсутдинов]. Сущность грамматической функции порядка слов заключается в том, что место члена клаузы определяется его синтаксической функцией [В. Матезиус]. В синтетических языках, в которых грамматические отношения выражаются формами слов, на первый план выходит коммуникативная функция порядка слов. Сущность коммуникативной функции порядка слов заключается в том, что место члена клаузы определяется его коммуникативной нагрузкой [В. Матезиус, Г.А. Золотова].
Хотя коммуникативная функция порядка слов характерна для синтетических языков, аналитические языки также иногда видоизменяют грамматически фиксированный порядок слов и выносят член клаузы, объективирующий рему, в эмфатическую инициальную позицию
[Ч.Г. Хисматова]:
For the safety of Edward and England they fell (J. Byron).
Принято различать прямой и инвертированный порядок слов
[E. Kruisinga, O. Jespersen, D.W. Clark, M.D.M. Mackenzie, R.W. Zandvoort, Л.С. Бархударов]. Прямой порядок слов является доминирующим в данном языке на определенном этапе его развития [В.Г. Гак]. В современном английском языке доминирующим, или прямым, порядком слов является последовательность “подлежащее + сказуемое” [J. Costa]. Поскольку порядок слов “подлежащее + сказуемое” находится в оппозиции к инвертированному порядку слов, мы считаем наиболее удачным термин “неинвертированный порядок слов” для описания этого грамматического явления.
Грамматическую инверсию в английском языке отечественные лингвисты нередко называют “обратным порядком слов”
[А.И. Смирницкий, В.Д. Ившин], по всей вероятности, имея в виду, что последовательность “сказуемое + подлежащее” прямо противоположна последовательности “подлежащее + сказуемое”, то есть неинвертированному порядку слов. В диссертации предпочтение отдается термину “инвертированный порядок слов” по двум причинам. Во-первых, он охватывает не только конструкции, когда все сказуемое предшествует подлежащему, но и конструкции, когда только служебная часть сказуемого предшествует подлежащему, а знаменательная часть сказуемого следует за подлежащим. Во-вторых, термин “инвертированный порядок слов” представляется более благозвучным.
Термин “инвертированный порядок слов”, или “инверсия”, имеет, по крайней мере, два значения. С одной стороны, под инверсией понимается отклонение от доминирующего порядка слов в языке определенной эпохи [В.Г. Гак]. Это – так называемая грамматическая инверсия. С другой стороны, под инверсией понимают изменение местоположения любого члена клаузы в целях смысловой или стилистической эмфазы [M. Ganshina,
N. Vasilevskaya, И.Б. Данилова, О.И.Мусаев]. Это – так называемая коммуникативная инверсия. Иногда коммуникативная инверсия сопровождается грамматической инверсией:
Jolly thankful I was too (J. Osborne).
Поскольку в фокусе нашего внимания находится изучение порядка слов в грамматическом аспекте, а с позиции английской грамматики порядок слов формирует прежде всего подлежащно-сказуемную структуру клаузы [Ф.А. Шамсутдинов], то, соответственно, под инверсией будем понимать изменение последовательности подлежащего и сказуемого в клаузе.
Обычно выделяют две структурные разновидности грамматической инверсии: полную и частичную [D. Müller, J. Cygan, G. Leech, J. Svartvik,
M. Swan]. При полной инверсии подлежащее следует за сказуемым, при частичной инверсии подлежащее обрамляется частями сказуемого: служебный глагол ставится перед подлежащим, остальная часть сказуемого – после подлежащего [E. Kruisinga, D. Biber, S. Johansson, G. Leech, S. Conrad, E. Finegan]. Ср.:
Between the fireplace and the photograph is a stand for newspapers
(B. Shaw); How do you feel at the moment? (J. Osborne).
В лингвистике нет устоявшейся точки зрения относительно характера порядка слов в бытийных клаузах с оборотом there is / there are, поскольку языковеды до сих пор не пришли к единому мнению относительно синтаксического статуса инициального компонента there. Можно выделить, по крайней мере, пять концепций по этому вопросу:
1) компонент there не имеет синтаксической функции в клаузе
[O. Jespersen, J.N. Hook, E.G. Mathews, A.E. Nichols, H.C. Lodge, G.L. Trett, B.L. Liles, M. Lumsden, R. Huddleston, G.K. Pullum, Е.В. Шевякова, Л. Бэби];
2) компонент there выполняет функцию обстоятельства места в клаузе [Н.А. Слюсарева, В.Н. Коробчак];
3) компонент there является подлежащим в клаузе [P.A. Erades];
4) компонент there входит в состав сказуемого [C.T. Onions,
R.W. Zandvoort, B. Iliysh, К.Н. Качалова, Е.Е Израилевич, А.И. Смирницкий, Н.П. Крупенина];
5) компонент there входит в состав подлежащего [Ch.F. Hockett,
R.M. Albaugh, L.E. Breivik, M. Swan, C.L. Baker, R. Quirk, S. Greenbaum,
G. Leech, J. Svartvik, Л.С. Бархударов].
Квалифицировав there в повествовательных клаузах с оборотом
there is / there are как формальный компонент составного подлежащего, которое не предшествует сказуемому, а обрамляет его подобно тому, как сказуемое обрамляет подлежащее в конвенциональных общевопросительных клаузах, считаем правомерным отнести повествовательные клаузы с оборотом there is / there are к конструкциям с частичной инверсией. Что касается общевопросительных клауз с оборотом is there / are there, то они, на наш взгляд, представляют единственный тип общевопросительных клауз в современном английском языке, который строится по принципу полной инверсии:
Is there a clock on the wall? (A.S. Hornby).
Детальное изучение порядка слов в репрезентантах двусоставных финитных клауз дало возможность выдвинуть гипотезу о существовании специфической разновидности частичной инверсии, а именно клишированной инверсии, сущность которой состоит в нормативном отсутствии знаменательной части сказуемого или подлежащего, что способствует превращению конструкции в грамматическое клише, широко используемое в диалогической речи. Ср.:
You really are a very strange young man. – Am I? (P. Shaffer); Don’t know what we can do about your sleep. – Neither do I (J. Osborne); Is there a table in this picture? – Yes, there is (A.S. Hornby).