Geum.ru

Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова филологический факультет кафедра славянской филологии

Вид материалаДокументы
Кузьмук Е.В. (Москва). «Преступление без наказания» в романах «Честность с собой» В. Винниченко и «Вальдшнепы» М. Хвылевого
Подобный материал:
1   ...   18   19   20   21   22   23   24   25   ...   31

Кузьмук Е.В. (Москва). «Преступление без наказания» в романах «Честность с собой» В. Винниченко и «Вальдшнепы» М. Хвылевого


Известный исследователь творчества В.В. Винниченко В.Е. Пан­чен­ко писал: «на поиск аналогий и сопоставлений “провоцирует” само творчество Винниченко», он «как явление украинской литературы не может быть “разгадан” вне его многочисленных творческих увлечений и отталкиваний, которые предполагали как освоение, трансформацию чужого опыта, так и полемику с ним»1. В полной мере это заявление касается одного из «заглавных» романов Винниченко «Честность с собой», особенно в аспекте осознания понятия «преступление». Это понятие не поддается корректной расшифровке вне контекста романа «Преступление и наказание», на текст которого герои романа «Честность с собой» ссылаются как на общеизвестный культурный факт, существующий в сознании друг друга, а для автора, естественно, и в сознании читателя.

В центре романа «Честность с собой» – апробация «новой морали». Суть этой новой морали сводится, с одной стороны, к отказу от фарисейства (главный принцип отражен в заглавии рассматриваемого произведения), но, с другой стороны, – к переступлению через общепринятые нормы, к моральной вседозволенности тогда, когда она честно(!) осмысливается человеком как единственно выгодная, подходящая для него самого. Главный герой романа Мирон Александрович Купченко, живя по этому принципу, экспериментирует со своей жизнью, «проверяет себя» (отсылка к эксперименту Родиона Раскольникова) и пытается экспериментировать с жизнью других людей (Тарас Щербина, Вера, Наталья и др.), вовлекая их в контекст своих жизненных понятий.

Преступление с точки зрения Мирона Купченко – основного поборника принципа «честности с собой» – перестает быть преступлением тогда, когда мысль, чувство и поступок находятся в человеке в полном согласии, когда он понимает и чувствует, что делает что-то необходимое ему самому и не считает это действие и свои мысли преступлением. Опыт Раскольникова видится Мирону как неудачный, он убеждает Тараса: «Доведите мысль о воре до самого конца, то есть когда мысль о подлости будет только смешна. Но до тех пор, пока сами считаете подлостью, ни за что не делайте, хоть бы действительно пришлось умирать. Слышите? Очень скверно потом будет. Вспомните хоть Раскольникова из Достоевского. Человек осмелился на преступление. А тут именно преступления и не должно быть»2.

Таким образом, если в романе Достоевского акцент в большей степени приходился на наказание после преступления, которое и приводило героя к пониманию совершенного им и переосмыслению собственной жизни, то в романе Винниченко основной акцент приходится на понимание самого преступления как не-преступления в рамках торжества «новой морали», принципа «честности с собой», доказательством чему может служить ницшеанский финал романа, в котором побеждают немногие сильные, «пройдя» по жизни слабых и разрушив ее без каких-либо угрызений совести в духе «философии жизни» Ницше.

В незаконченном романе М. Хвилевого «Вальдшнепы» герои также активно дискутируют о морали и преступлении, причем преступлением в этом случае является не подлость, не обман, не воровство, не супружеская измена, как в «Честности с собой», а наибольшее преступление против человека – убийство.

Главный герой романа Дмитрий Карамазов уже совершил убийство какого-то «очень близкого человека» (авторская отсылка к новелле М. Хвилевого «Я(романтика)») во имя революции и ее идеалов. Он убежден в том, что только через убийство можно прийти к полному социальному очищению и что такое убийство (сознательное во имя социальных идеалов) не считает преступлением.

Собственно говоря, это тот же принцип «честности с собой», но «работающий» не на отдельную личность и ее интересы, а на одну социальную группу с ее интересами, выраженными в главных «идеях». Правда, если в романе Винниченко торжество этого принципа безоговорочно, то в «Вальдшнепах» Дмитирий Карамазов, находящийся в стадии внутреннего перехода от одной завладевший им идеи (социальной) к другой (идее национального возрождения), никак не может привести в равновесие поступки, мысли и чувства: нет в нем чувства ненависти к ближним. Как аргумент в споре приводится один из героев Достоевского – Алеша Карамазов, чей опыт по воплощению в жизнь идеи «любви к дальним» опять-таки признается неудачным, поскольку главной трудностью в жизни для его однофамильца из романа «Вальдшнепы» является ненависть к ближним, у каждого из которых «бывает, знаешь, такая человеческая улыбка и такое, знаешь, милое и красивое лицо, будто прекрасная Богоматерь смотрит»3. Правда, активное влияние Аглаи (проповедницы идеи национального возрождения принципа «ненависти к ближним»), а, главное, того чувства, которое Дмитрий испытывает к ней, могло и привести героя этого незаконченного романа к равновесию мысли, чувства и поступка.

Таким образом, в этом произведении Хвылевого, как и в романе Винниченко «Честность с собой», «центр тяжести» смещается, по сравнению с романами Достоевского, на изображение «новой морали», характеризующейся не столько попытками даже не оправдать преступление, сколько построить такой антимир (хотя бы внутри себя), в котором преступление не является преступлением.

Литература

1. Панченко В. Є. Творчiсть Володимира Винниченка 1902–1920 рр. у генетичних i типологiчних зв’язках з європейськими лiтературами: Автореферат … доктора фiлол. наук Київ, 1998 С. 2.

2. Винниченко В. Забытая книга. («Честность с собой», «Записки курносого Мефистофеля»). М., 1991 С. 115.

3. Хвильовий М. Новели, оповiдання. «Повiсть про санаторiйну зону». «Вальдшнепи» роман. Поетични твори. Памфлети. Київ, 1995.