Сказка старого ксафана алексей Плохов Идея игры с «куклой»

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2

СКАЗКА СТАРОГО КСАФАНА

Алексей Плохов

Идея игры с «куклой» принадлежит Алексею Бойко

Действующие лица:

ВОЛОДЯ.

АСЯ.

КСАФАН.

Обычная деревенская хата, по стенам развешаны травы. Входит В о л о д я, ставит чемодан, осматривается, глубоко вздыхает, что-то вспоминая, скидывает с себя пальто прямо на пол, ходит по комнате, что-то ворошит в памяти, почти осязаемо, наслаждается густым ароматом трав, потирает и отогревает дыханием замёрзшие руки, блаженно улыбается, ему впервые за последние годы по-настоящему хорошо. Почему?! Кто может ответить на этот вопрос?..

В о л о д я видит в глубине хаты сундук, на него обрушивается поток воспоминаний и эмоций, столь сильных, что он чуть ли не выражает их нечленораздельными звуками. Он подходит к сундуку, открывает его…

Входит К с а ф а н, в руках у него дрова. Кидает поленицы на пол, замечает пальто.

КСАФАН. О! Ничегошеньки себе, кто это кинул? Неужто Аська? Непохоже на неё. За всем глаз да глаз нужён. (поднимает пальто, тщательно отряхивает) Э-э-э… Ох-хо-хонюшки, вещи на грязные полы… Э-э-э. Хорошая душегрейка. Чёй-то я такого раньше у неё не видал. В районе, наверное, купила. Тока кады? С весны там не была… И понятно: снега по пояс… И пальтишко, похоже, мужеского пола будет…

ВОЛОДЯ. Кхм…

КСАФАН. Ася? Простудилась, чай? (всматривается, сильно щурится) Отвари травки, попей, солнышко… Ты хто ещё таков? Охотник?

ВОЛОДЯ. Нет.

КСАФАН. Глядика-ка, ворюга какой, и в сундук залез.

ВОЛОДЯ. Я не вор.

КСАФАН. А ну, пошёл отседа!

ВОЛОДЯ. Подождите.

КСАФАН. Давай, давай.

ВОЛОДЯ. Отец…

КСАФАН. Нет у меня детей. А ну, уматывай, пока ухватом не наградил.

ВОЛОДЯ. Отец, положи палку.

КСАФАН. Либо говори хто таков, или – на все четыре стороны.

ВОЛОДЯ. Там же снегу по самые уши.

КСАФАН. Не балуй. Ты чего в сундук залез? Давай, давай, как притопал, так и скатертью дорога.

ВОЛОДЯ. Отец, ты выслушай. Я к хозяйке.

КСАФАН. Нету её. Вертай отседа. Ишь повадились, как дело к весне… Кобели, итить вам некуда. Я вас мигом отважу. Я вас через одного кастрировать буду.

ВОЛОДЯ. Отец, ты не понял.

КСАФАН. Это ты не понял. Востри лыжи отседова. Ишь, залез в сундук, небось, за бельишком женским. Извращенец. Давай-давай, крути педали.

ВОЛОДЯ. Там снега выше крыши, я и так чуть не сдох, пока дом ваш нашёл.

КСАФАН. Повторять больше не буду, чай, не глухим будешь.

ВОЛОДЯ. Ты дослушай…

КСАФАН. Слышь, ухват дубовый, сколь не бегай, а своего не упустит.

ВОЛОДЯ. Ты так и будешь меня вокруг стола гонять?

КСАФАН. Мне торопиться некуда.

ВОЛОДЯ. Я же по делу.

КСАФАН. Весны не дождался?

ВОЛОДЯ. Я к хозяйке, она меня знает.

КСАФАН. А в сундук чё залез?

ВОЛОДЯ. Ты не понял, отец, она меня ещё вот такого малюсенького на коленках качала. У меня с этим сундуком полдетства связано.

КСАФАН. Ах, прохвост, язык ещё поворачивается, ах сукин… Ну, я тебя…

ВОЛОДЯ. Перестань ты за мной носиться с этой дубиной рогатой… Ай… (спотыкается, падает)

КСАФАН. Сам гикнулся об пол. Вот я те промеж ног как щас.

ВОЛОДЯ. Рехнулся, чёрт старый?

КСАФАН. До пяти считаю, чтоб тебя и пальты твоей след простыл.

ВОЛОДЯ. Разбежался. (скукоживается и зажмуривается) Хоть убей, с места не сдвинусь.

КСАФАН. И убью… надо будет… (В о л о д я лежит) Вот щас ка-а-ак… Ка-а-ак щас, говорю… Худо, говорю, будет… Ты чё? Дурак, что ли? Гля – больной! Ты как? Того, что ли? Ударяю…

ВОЛОДЯ. Сам дурак. Положи рогатину на место.

КСАФАН. У тебя в голове чё? В смысле, с собой дружишь?

ВОЛОДЯ. Иногда. Руками. Особенно, когда бабы рядом нет. (встаёт)

КСАФАН. Ну, ты подумай своей бестолковкой, а если бы я того… ударил в смысле… от тебя одни потроха бы остались.

ВОЛОДЯ. Так чего не ударил?

КСАФАН. Грех.

ВОЛОДЯ. Какой грех? Человека бить?

КСАФАН. Блаженного обижать.

ВОЛОДЯ. Сам ты… И вообще…

КСАФАН. У тебя спина грязная, дай-ка отряхну.

ВОЛОДЯ. Не заходи сзади. И вообще…

КСАФАН. Пол в опилках… Я вчера ножку у табурета починял.

ВОЛОДЯ. Ты кто такой будешь?

КСАФАН (долгая пауза). Гля, умный какой, выискался. Это ты кем скажешься?

ВОЛОДЯ. Я к хозяйке приехал.

КСАФАН. Это я ужё слыхал. Много вас таких приезжает, тока смотри, не загогочи как мерин.

ВОЛОДЯ. Что?

КСАФАН. А того. Она как подсыпнет тебе травы какой заговорённой, так и будешь гоготать как конь.

ВОЛОДЯ. Ты о чём, старый?

КСАФАН. Всё о том же. Не ты первый, не ты последний. Тоже мне, кобель выискался.

ВОЛОДЯ. Ты меня за кого принимаешь?

КСАФАН. За кого надо, за того и принимаю.

ВОЛОДЯ. Сейчас как вмажу по харе твоей наглой.

КСАФАН. Эге-гей, полегче!!!

ВОЛОДЯ. Что это ты сразу спрятался за стол? Старый не старый, а скачешь как баран по пригоркам.

КСАФАН. Полегче.

ВОЛОДЯ. Это ты полегче. Зачем это мне к старухе приставать? С ней только ты можешь… и то вряд ли.

КСАФАН. Ты чё лопочешь? С какого ляда я к ней приставать буду, дубина стояросовая?

ВОЛОДЯ. Шучу, отец. Так, где хозяйка?

КСАФАН. В погреб пошла.

ВОЛОДЯ. Пойти помочь, одной тяжеловато ей будет?

КСАФАН. Стой здесь. (хватается за ухват) Сама справится.

ВОЛОДЯ. Белены объелся, старый?

КСАФАН. Я те объемся. Я те ща поперёк как объемся!

ВОЛОДЯ. Сам, что ли, помог бы бабке.

КСАФАН. Какай бабке?

ВОЛОДЯ. Хозяйке.

КСАФАН. Хозяйке?

ВОЛОДЯ. Именно.

КСАФАН. Старой хозяйке?

ВОЛОДЯ. Ну.

КСАФАН (роняет ухват). А ты, Вовка?

ВОЛОДЯ. Ну.

КСАФАН. Вспоминала тебя старушка.

ВОЛОДЯ. Надо же, не забыла. Столько лет прошло, а она не забыла. Помнит, родимая. Как она сейчас, отец?

КСАФАН. А ты не знаешь?

ВОЛОДЯ. Откуда? Я так долго отсутствовал.

КСАФАН. Очень долго…

ВОЛОДЯ. Как она?

КСАФАН. Померла.

ВОЛОДЯ. То есть?

КСАФАН. Десять лет, как померла.

ВОЛОДЯ. Вот тебе и «юрьев день»… Как же так?

КСАФАН. Время пришло – и померла.

ВОЛОДЯ. Вот я сволочь. Вот я сука такая. Мог бы навестить бабку хоть разок. Ведь мог. Хоть на недельку вырваться, хоть на денёк. Одним глазком взглянуть, спросить, нужно ли чего, помочь чем? Что ж я за человек такой… пропащий… Вот так, отец, и бывает.

КСАФАН. Не кручиньсь. Ты присядь, присядь. Эка тебя… Присядь… Вот так. Бывает всяко, тока чё старое поминать. Сам-то как?

ВОЛОДЯ. Я ведь… Ах, батя-батя, сука я – одно слово. А ведь она меня так любила.

КСАФАН. Любила.

ВОЛОДЯ. Бывало, мальцом был, не зайду к ней денёк, так справлялась насчёт меня у моей бабки.

КСАФАН. Поминала.

ВОЛОДЯ. Уеду на зиму в город с матерью, так ведь ждала, старая.

КСАФАН. Ждала.

ВОЛОДЯ. Подругой называла.

КСАФАН. Чё?

ВОЛОДЯ. Подругой называла. Не было у неё никого, только кот чёрный, никто ни ходил к ней сюда, на отшиб, только я. Приду, она меня на коленки посадит, рассказывает что-то, говорит, а я сосу леденец, что она из сахара с водой в печке запекла, и мне хорошо. А она говорит: «подруга ты моя, хоть и мальчишка, подруга единственная».

КСАФАН. Любила тебя бабка. А меня не помнишь?

ВОЛОДЯ. Подожди, подожди. Дядя Федя? … Тапыршь? … Нет? … Семён Иваныч – Водяной? … Тогда…

КСАФАН. Не помнишь. Не беда, малой ты тады был. Такусенький, меж ног шмыгал туды-сюды, как налим на мелководье.

ВОЛОДЯ. Прости, отец, правда, не помню.

КСАФАН. Да ладно. Не беда. Слышь, Вовка, а можа, за встречу? А? Пока Аська не пришла, не то, чего доброго, выпишет мне кренделёв таких, что потом…

ВОЛОДЯ. За встречу?

КСАФАН. Давай. А? С тобой сподручней как-то, а ежели я один, так она учует и таких кренделёв мне выпишет.

ВОЛОДЯ. Я не простив. Эй, отец, ты чего засуетился?

КСАФАН. Гля, сам сказал, за встречу.

ВОЛОДЯ. Так я не тороплюсь.

КСАФАН. Хто ж тебя торопит? Вот тут, вишь? – огурчики солёненькие, Аська сама делала. Молодец девка. Вот картошечка под мундиром, лучок репчатый. Вишь, даже не пророс. Хошь, тайну скажу как? А просто корневище прижечь надо о чугунок горячий, и тады храни сколь влезет. Садись, чё стоишь, как истукан? Ну, а вот и «самое-самое».

ВОЛОДЯ. Отец, сдурел совсем на старости лет? Ты зачем святую воду из-под иконки тащишь?

КСАФАН. А это Аська от меня самтрест прячет, чтоб не пил, значит.

ВОЛОДЯ. Как же ты нашёл?

КСАФАН. Нюх у меня особенный. Летом она даже в клубничной грядке бутыль закопала. Не тут-то было. Я же, как собака, чуть ветерок в мою сторону – и на тебе. Гля, расселся. Ты бы хоть хлеб, что ли, порезал, да огурчики с лучком в тарелочку покрошил. Давай-давай, что, прям как не свойский совсем? Ты ж бабке как внук был. Сам говоришь, она тебя подругой кликала. Значит, любила тебя старая.

ВОЛОДЯ. А ты где живёшь?

КСАФАН. Щас здесь, а раньше в старой хате. Ну, помнишь, за огородами стояла? Снесли её. А раньше я там ютился. Меня бабка тоже по-своему любила. Помнишь же, не было у ней друзей, вся деревня её клеймила: корова не даёт удоя – бабка колдует, собака сдохла – старая виновата, курей хорь уволок – шаманит чертовка. Даже гусей с речки гоняли стороной, хотя дорога прямая и через нас идёт – чтоб, значит, не сглазила ведьма.

ВОЛОДЯ. А сейчас кто здесь?

КСАФАН. Нонешняя хозяйка? Ася. Молодец девка. Я её звездинка зову. Ася-звездинка!!! Красота. Гля, а что это я налить – налил, а сидим как не родные, чай, тоже свой будешь. Чё? Жахнем?

ВОЛОДЯ. Не торопи, отец. Ты ж по целому стакану. Не, я так не могу.

КСАФАН. Чё ж здеся пить? Молодой, а силов никаких. Да я в молодости, если хошь знать, мог бутылку зараз усадить, и хоть бы хны.

ВОЛОДЯ. Не, отец, я так не умею.

КСАФАН. Пей тады, как умеешь.

ВОЛОДЯ. Ого!!! Ну, отец, у тебя и глотка, льётся в неё, как в воронку.

КСАФАН. Умение особое здесь нужно… Хорош лучок – ядрёный… Сам знаешь. Без умения в наше время даже ослики не пихаются. Давай, не сиди истуканом, хоть пригуби что ли. Ну, так-то лучше… Да-а-а… Слабовато, говорю, нонешнее племя. Вот в мою буйную молодость, бывало…

ВОЛОДЯ. Постой, отец. А что, хозяйка теперешняя родственница бабке или как?

КСАФАН. Что значит: или как? Самая, что ни на есть. Внучка родная.

ВОЛОДЯ. Вроде не было у неё родственников.

КСАФАН. Были. Отреклась от неё дочь, уехала. Прокляла её бабка, царствие ей небесное, положила грех на душу. Но за дело прокляла…

ВОЛОДЯ. Внучка говоришь?

КСАФАН. Внучка, вот те крест. (крестится) Чёрт, опять слева направо. Приехала, когда бабка при смерти была.

ВОЛОДЯ. Кто-либо телеграмму отбил?

КСАФАН. Бог с тобой. Кому надо телеграмму отбивать в этой деревне? Они все ненавидели бабку. Даже не знаю за что. А как чуть где прихватит – сразу сюды, помогай мол, боле некому. Тьфу, на них – чур меня.

ВОЛОДЯ. Как же она узнала?

КСАФАН. Ася? Говорит, кот приснился бабкин, звал, мяукал умоляюще. Ну, это она говорит, а там кто его ведает? Ася, она ведь, бабкин дар переняла: видит она не так как мы с тобой, усёк?

ВОЛОДЯ. Ну.

КСАФАН. Вот те и ну. Разливай, что ли. Кушай не стесняйся: у нас всё своё – это вы, городские, пестицидами питаетесь… во, выговорил… писти… писти… тьфу, чур меня… а у нас: нагнулся, сорвал, обтёр, в рот засунул и жуй, пока есть чем, а то у меня… гля… полпасти на присосках. Слава богу, хоть так, а то вообще, одни кашки бы посасывал с ложечки. Ни – на тебе выпить, потому, как закусить нечем, ни – на тебе морковку погрызть. Хотя, я с детства к ботве не привыкши, мне бы мяска парного, да крови стаканчик не остывшей. Вот это по-нашенски, а то, глянь в ящик – телевизер, то есть, слава тебе, как тебя там, на небеси который, в прошлом годе ураганом антенну смело, туды ей и дорога – мы и моя собачка кушаем толь веге… виги… вегетер…

ВОЛОДЯ. Вегетарианские.

КСАФАН. Во-во, хрень всякую. Ты мне скажи, как молодой, как представитель ихнего, ящикового, поколения, чё со мной не так?

ВОЛОДЯ. Нормально всё, бать. Ты закусывай, закусывай.

КСАФАН. Ну, вот ты. Возьмём, к примеру, тебя: не пьёшь. Не куришь. Не куришь?

ВОЛОДЯ. Нет, не балуюсь. На огурчики нажимай.

КСАФАН. И с бабами небось не трёшься!? А вот я, бывало, ни одной лохматки не пропускал. Ни одной. А они: у нас сексу нет! У кого это нет? Да я, если хошь знать, плевал на то, чё есть, а чё…

Входит Ася.

АСЯ. Смотри-ка, старый… Эка тебя на старые дрожжи…

КСАФАН. Так это… Асенька, солнышко… Это… Так ведь… За встречу…

АСЯ. За встречу? Куда бутылку схватил?

КСАФАН. Так ведь, убрать со стола. Пустая, нехорошо ведь.

АСЯ. Нехорошо? Сейчас тебе хорошо будет. А ты, принесённый ветром, давай допивай «на посошок» и дуй отсюда.

КСАФАН. Асенька, это же…

АСЯ. Сиди на месте, слепандя, пока опять чего-нибудь не опрокинул. А ты? Чего сидишь? Не хочешь пить, тогда просто – выметайся, чтоб духу твоего здесь не было. Давай, давай, чего глазами хлопаешь? А то ишь, развели тут…

КСАФАН. Асенька…

АСЯ. Замолкни. Я тебе, что сказала сделать? Ну?.. Дров наколоть.

КСАФАН. Так, наколол.

АСЯ. Это всё?

КСАФАН. Ещё есть, принесу щас.

АСЯ. А ещё что сказала сделать?

КСАФАН. Так ведь…

АСЯ. И что-то я не вижу, чтобы ты печь разжёг.

КСАФАН. Я щас.

АСЯ. А тебе, что было сказано? Считаю до трёх и…

ВОЛОДЯ. Только не этим, этим я уже…

КСАФАН. Асенька, положь ухват. Он же дубовый.

АСЯ. И хорошо. Как опояшу обоих, будете знать. Устроили мне тут. Не мог до весны подождать, а то снегу по горло, а он к старому собутыльнику, в гости. Я вас налажу, походите мне тут. Я вас через одного кочергой лечить буду. И этот – хрен старый… Вот я тебе… В нём жизнь еле теплится, на один глоток осталось, а всё туда же – молодых перегнать хочет. А ты?! Что глазами хлопаешь, речи русской не понимаешь?

ВОЛОДЯ. Да нет, понимаю. Простите, пожалуй, вы правы, пойду. Спасибо, бать, за угощение, за водичку святую. Надо и честь знать.

КСАФАН. Ты уж прости за ухват. Хто его знает, хто здесь шляется? Лес же кругом.

ВОЛОДЯ. Что уж там.

КСАФАН. А летом приезжай. Постой-постой, тебе же бабка перед смертью оставила. (бежит к сундуку, что-то ищет)

АСЯ. Кому оставила?.. Так ты…

КСАФАН. Володька это. Подруга бабкина.

АСЯ. Чего?

КСАФАН. Старая его так кликала.

АСЯ. Подруга, значит?! … Садись тогда уж, подруга… Зачем приехал, подруга? Рассказывай, что ли.

ВОЛОДЯ. Не знаю. Хотел старушку проведать. Что к чему узнать.

АСЯ. Совесть заиграла?

ВОЛОДЯ. Наверное.

АСЯ. Так «наверное», или заиграла? Чего молчишь, язык отнялся, что ли? Где ж ты раньше был? А?

КСАФАН. Асенька, чё же ты на парня накинулась? Все мы перед бабкой виноваты. Хто в чём, но виноваты.

АСЯ. И то верно. Ну, садись, что ли, садись-садись, раз уж приехал.

ВОЛОДЯ. Может, я всё-таки, пойду?

АСЯ. Куда ты пойдёшь? Там снегу… Как же ты сюда добрался?

ВОЛОДЯ. От станции.

АСЯ. Понятное дело. На вертолёте, никак?

ВОЛОДЯ. Нет, пешком.

АСЯ. Сильно, видимо, совесть заиграла, если по таким сугробам тащился. Надо же, и дом ведь нашёл.

ВОЛОДЯ. Я же всё детство здесь прожил.

КСАФАН (из сундука). Всё детство.

АСЯ. Прекрати. Осмотрись вокруг, кроме голых деревьев и снеговых холмов не видать ничего. Значит, крепко тебя бабка зацепила, что смог сразу найти. Блудные эти места. Блуд здесь нападает на человека, он ходит, ходит, а всё равно возвращается к тому от чего ушёл. Крепко тебя бабка зацепила. Али снилась?

ВОЛОДЯ. Да нет… вроде.

АСЯ. Не разговаривает с тобой?

ВОЛОДЯ. Нет… … … вроде…

АСЯ. Может, видишь её? Силуэт, или просто иногда в толпе проскальзывает?

ВОЛОДЯ. … … …?

КСАФАН. Хватит парня пугать. Он и так нонче пужаный.

АСЯ. Хорош в сундуке ворошить.

КСАФАН. Но ведь бабка ему оставляла.

АСЯ. Сходи за дровами и печку растопи.

КСАФАН. Но ведь оставляла… Просила передать.

АСЯ. На печке, в валенке.

КСАФАН. Здеся?.. Точно, они. Нашёл-нашёл, вот, Вовка, держи, бабка просила тебе фотки передать.

АСЯ. Я тебе что сказала??

КСАФАН. Всё, Асенька, бегу.

К с а ф а н уходит.

ВОЛОДЯ. Но здесь всего одна фотография.

АСЯ. Больше не было.

ВОЛОДЯ. Мы втроём. Я даже не помню, когда делали? И кто делал?

АСЯ. А где третий?

ВОЛОДЯ. Так ведь кот. Кот бабкин. Она любила его больше жизни. Говорила, что вся сила её в коте.

АСЯ. Ушёл кот. Сразу после смерти её. В окно выпрыгнул. Стекло разбил, весь порезался в осколках, так и убежал, только кровью полдвора изгваздал.

ВОЛОДЯ. Ты плачешь? Перестань. Пожалуйста. Перестань. А ведь старая рассказывала о тебе. Правда. Говорила, мол, есть у меня внучка, белобрысенькая, курносая, задорная, как мальчишка. Говорила, что когда-нибудь она приедет, в конце августа, словно звёздочка с неба спустится, осветит её хатку на отшибе, и будет охранять покой между этим миром…

АСЯ (смеётся сквозь слёзы). Ты что? Тоже плачешь?

ВОЛОДЯ. Что смешного?

АСЯ. Так просто. Такой здоровяк – и на тебе.

ВОЛОДЯ (заражается смехом). Что? Что такого?

АСЯ. Нет ничего, так, просто.

ВОЛОДЯ. «Так, просто» – не бывает.

АСЯ. Какие же вы, мужики, дети.

ВОЛОДЯ. А сама-то.

АСЯ. Мне можно, я – баба.

ВОЛОДЯ. Конечно, нашла оправдание. А я… (Ася смеётся) Я… А я – городской слюнтяй. Я… Мне тоже можно… Вот…

АСЯ. Мне кажется, я понимаю, почему бабка тебя подругой называла.

ВОЛОДЯ. Почему?

АСЯ. Ты такой близкий. Ты переживаешь за других людей.

ВОЛОДЯ. Еще чего…

АСЯ. Нет, ты не зря приехал. Это бабка тебя зачем-то позвала.

ВОЛОДЯ. Зачем?

Входит К с а ф а н с дровами, скидывает их у печки.

КСАФАН. Не поверите, но я только что видал чёрного кота.

АСЯ. Да ладно тебе.

КСАФАН. Видал, говорю.

АСЯ. Что ты мог видеть, ты дальше носа своего – ни-ни!

КСАФАН. Я же говорил: не поверите. А по ком траур?

ВОЛОДЯ. Фотографию смотрели, вспомнили кое-что.

КСАФАН. Чаво?

ВОЛОДЯ. Я совсем маленький. Такой беззащитный, сижу у неё на коленочках. А она… Она такая… Бывают же такие люди, смотришь на них, а кажется, что солнышко видишь… И улыбается, так широко-широко… Эх, бабка, бабка, солнышко ты моё ясное… Не дождалась…

АСЯ. Ты-то чего щуришься, всё равно ничего не видишь?

КСАФАН. Глянь-ка, вот тока что такого кота видал, как здеся.

АСЯ. Сиди уж, хворья старая.

КСАФАН. И рожа такая же. Точно. Сам чёрный, а рожа в подпалине.

АСЯ. Сам ты – рожа. Если думаешь: ты наполовину рябой – так и все вокруг на полрожи неудавшиеся?

КСАФАН. Во дворе, я дрова несу, а он из-под курятника шмыгнул и был таков.

АСЯ. Куница небось. Пойду гляну, покуда не потаскала несушек. А ты давай, печь чтоб растопил к моему приходу.

А с я уходит.

Blog

Сказка старого ксафана алексей Плохов Идея игры с «куклой»

Содержание

СКАЗКА СТАРОГО КСАФАНА

Алексей Плохов

Идея игры с «куклой» принадлежит Алексею Бойко