Отглагольные имена в категоризации таксисной семантики предложения в английском языке

Вид материала

Автореферат

Содержание Научный руководитель Косова Юлия Борисовна Предметом исследования Объектом исследования Научная новизна Общетеоретической и методологической базой Материалом исследования На защиту выносятся следующие положения Теоретическая значимость Практическая ценность Апробация исследования. Объем и структура работы. Основное содержание работы Collins' look of admiration > Seven people He made his discovery of C-98, then followed some events

Подобный материал:

• На правах рукописи, 862.23kb.
• 8 – 9 класс Task 1, 55.5kb.
• Препарата (на украинском и английском языке): > Международное непатентованое название, 33.11kb.
• Тексты на английском языке, 109.55kb.
• Французские заимствования в английском языке, 302.21kb.
• Факультативный курс «Перевод научно-технической литературы на английском языке. Практика, 18.56kb.
• На английском языке, тimes new roman 12, bold, 18.25kb.
• Й Международный конкурс сочинений на английском языке, 12.69kb.
• Аббревиатура и бленды в современном английском языке, 94.73kb.
• Разработка программы учебной дисциплины на английском языке Цель конкурса: интернационализация, 30.44kb.

На правах рукописи


Васина Наталья Григорьевна


ОТГЛАГОЛЬНЫЕ ИМЕНА В КАТЕГОРИЗАЦИИ ТАКСИСНОЙ

СЕМАНТИКИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ


Специальность 10.02.04 – германские языки


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук


Иркутск – 2011


Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Иркутский государственный лингвистический университет»


Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Ковалёва Лия Матвеевна


Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Рябова Марина Юрьевна


кандидат филологических наук, доцент

Косова Юлия Борисовна


Ведущая организация: Восточно-Сибирская государственная

академия образования


Защита состоится «10» февраля 2011 года в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 212.071.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций в Иркутском государственном лингвистическом университете по адресу: 664025, г. Иркутск, ул. Ленина, 8, ауд. 31.


С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Иркутского государственного лингвистического университета.


Автореферат разослан «___» декабря 2010 года.


Ученый секретарь

диссертационного совета Т.Е. Литвиненко

Выдвижение на первый план идеи связей и отношений между единицами разных уровней в последние десятилетия переключило интерес философов, логиков, а затем и лингвистов с предметно-пространственного аспекта мира на его событийно-временные характеристики и соответствующие им концепты [Арутюнова, 1988]. Особая роль в репрезентации связей и отношений принадлежит категории таксиса, которая выражает отношение между несколькими сопряженными событиями (состояниями, действиями) вне зависимости от их отношения к моменту речи.

Цель реферируемой диссертационной работы состоит в выявлении роли отглагольных имен в выражении таксисных отношений в предложении в английском языке.

Предметом исследования является категоризация различных типов временной сопряженности действий отглагольными именами в рамках полипредикатывных образований.

Объектом исследования послужили сочетания отглагольных имен в полипредикативных предложениях в английском языке.

Актуальность диссертации обусловлена необходимостью исследования механизма экономии языковой системы, в частности, потребностью описания действия данного механизм на уровне взаимоотношения семантики слова и предложения. Назрела необходимость изучить и осмыслить синтаксический подход к таксисным отношениям, репрезентированным отглагольными именами, выявить механизмы взаимодействия между отглагольными именами при передаче событийной семантики.

Семантическую сложность предложений, содержащих отглагольные имена, отмечали многие лингвисты [Бондарко, 1984; Казаков, 1994; Коряковцева, 1996; Ковалева, 1998; 2001; 2008; Евпак, 1998; Зельберг, 2000; Золотова, 2004; Долженко, 2005; Ляшенко, 2007 и другие], признавая действие, выраженное отглагольным именем, добавочным предикативным ядром предложения. Однако следует признать, что анализу подвергались сочетания отглагольных имен только с финитными формами глагола или с зависимыми словоформами и с временными предлогами, но в анализе редко учитывалась семантика самих отглагольных имен.

Научная новизна настоящей диссертационной работы заключается в том, что семантика отглагольного имени исследуется в ее непосредственной связи с семантикой предложения. Впервые анализируется таксисная семантика, категоризованная сочетанием отглагольных имен; устанавливается влияние модуса отглагольного имени на таксисную семантику словосочетания и через него на таксисную семантику предложения; доказывается возможность категоризации таксисных отношений отглагольным именем во множественном числе, что позволяет вскрыть механизм языковой экономии.

В соответствии с общетеоретической целью исследования, в диссертации решаются следующие основные задачи:

1) обосновывается возможность признания отглагольного имени синтаксической формой глагола;

2) устанавливаются основания для введения понятия «модусное отглагольное имя», в связи с чем выделяется семантическая группа модусных предикатов;

3) определяется роль модусного имени в категоризации таксисной семантики в конструкции «модусное имя + диктумное имя»;

4) систематизируются конструкции в зависимости от семантики модусного имени;

5) обосновывается возможность участия отглагольных имен во множественном числе в категоризации таксисной семантики предложения, в связи с чем:

а) выделяются семантические признаки классификации глагольной множественности;

б) вскрывается связь имплицитного таксиса и глагольной множественности;

в) выделяются два типа глагольной множественности;

6) выявляются различные типы таксисных отношений в их соотнесенности с типом глагольной множественности;

При решении вышеизложенных задач в работе использовались следующие методы и приёмы научного исследования: сравнение, обобщение, синтез, метод лингвистического наблюдения и описания исследуемых единиц, анализ словарных дефиниций, методы контекстуального и интерпретативного анализа, метод трансформации и перифразы (преобразования).

Общетеоретической и методологической базой данного исследования послужили:

1) работы отечественных и зарубежных лингвистов, посвященные изучению сущности, семантики и особенностей выражения категории таксиса [Л. Блумфилд, А.В. Бондарко, Ю.С. Маслов, С.М. Полянский, Б. Уорф, В.С. Храковский, Р. Якобсон и другие];

2) основные положения теории отглагольной номинализации [Н.Д. Арутюнова, З. Вендлер, О.К. Ирисханова, Б. Комри, Е.С. Кубрякова, Е. Курилович, Р. Лиз, Ю.С. Степанов, Б. Фрейзер и другие];

3) положения вербоцентрической концепции предложения [Т.Б. Алисова, В.Г. Гак, С.Д. Кацнельсон, Л.М. Ковалёва, В.П. Недялков, Л. Теньер, Ч. Филлмор, В.С. Храковский, У. Чейф и другие];

4) понятие конструкции эксплицитной модальности [Т.Б. Алисова, Ш. Балли, В.Г. Гак, Л.М. Ковалева, Т.И. Семенова] и базовые положения теории модуса в высказывании [Н.Д. Арутюнова, Ш. Балли, М.Я. Блох, В.Г. Гак, Л.М. Ковалева и другие];

5) исследования языковых аспектов понятийной категории количества [И.А. Бодуэн де Куртенэ, А.В. Бондарко, О. Есперсен, А.В. Исаченко, В.З. Панфилов, З.Я. Тураева, А.А. Холодович, Л.Д. Чеснокова и другие] и глагольной множественности в частности [Е. Вуд, И.Б. Долинина, В. Дресслер, В. Кьюзик, Е.В. Падучева, В.С. Храковский и другие].

Материалом исследования послужили около двух тысяч примеров из художественных произведений английских и американских писателей преимущественно 20 века и электронной поисковой системы «British National Corpus» (BNC).

На защиту выносятся следующие положения:

1. 
   Семантика отглагольного имени тесно взаимодействует с семантикой предложения. Взаимодействие двух сочетающихся отглагольных имен является гибким и экономным способом вербализации различных типов сопряженных событий, что позволяет говорящему сворачивать длинные предложения в одну словоформу.
   
2. Отглагольное имя входит в общую с финитными формами глагола систему благодаря значению глагольного корня.
   
3. Сочетания отглагольных имен категоризуют отношения одновременности, следования и предшествования. Экспликация темпоральных отношений во многих случаях становится возможной только при опоре на контекст и логические пресуппозиции.
   
4. Наличие латентных темпоральных сем позволяет отглагольному имени принимать участие в репрезентации таксисной семантики предложения в английском языке. Модусное имя способно предетерминировать различные типы темпоральных отношений в конструкции «модусное имя + диктумное имя». Данная способность возникает как следствие валентностных отношений между модусным именем и диктумным.
   
5. Таксисная семантика аккумулируется в значении отглагольного имени во множественном числе и появляется только благодаря закреплению морфологической формы множественного числа. Объектом квантификации становятся вербализованные отглагольным именем ситуации. Плюрализация ситуаций возможна благодаря семантике глагольного корня и изменению в предикатно-аргументной структуре отглагольного имени.
   

Теоретическая значимость проведенного исследования состоит в дальнейшей разработке теории языковой экономии и выявлении роли отглагольных имен в модально-предикативной организации предложения.

Практическая ценность работы определяется тем, что полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в курсах лекций по теоретической грамматике, лексикологии, спецкурсах по семантическому синтаксису, в научно-исследовательской работе студентов, а также в практике преподавания английского языка и при составлении учебных пособий.

Апробация исследования. Основные результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры теоретической лингвистики Иркутского государственного лингвистического университета (2006-2010), на кафедре английского языка Тывинского государственного университета. По теме диссертации сделаны доклады на XIII Международной научно-практической конференции в г. Иркутске (2008) и на региональной научно-практической конференции, посвященной 40-летию кафедры литературы Тывинского государственного университета, в г. Кызыле (2009). Основные положения работы отражены в пяти публикациях (в том числе, одна статья в реферируемом издании) общим объемом 2,5 печатных листа.

Объем и структура работы. Диссертация общим объемом 154 страниц (из них 128 страниц основного текста) состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка использованных словарей, списка источников примеров и их сокращенных обозначений. Основные выводы по проведенному анализу приводятся после каждой главы, а также изложены в заключении.

В конце приводится список использованной литературы (всего 231 название, из них 33 на иностранных языках), список использованных словарей и их сокращенных обозначений, список источников примеров, включая данные Британского национального корпуса.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении представлено обоснование выбора темы, раскрывается ее актуальность, определяется теоретическая база и объект исследования, формулируются цели и задачи, указываются научная новизна работы, ее теоретическая значимость и практическая ценность, формулируются положения, выносимые на защиту, указываются методы, использованные при анализе языкового материала, а также возможная область применения результатов работы.

В первой главе «Семантика отглагольных имен – основа для их участия в репрезентации таксисной семантики предложения» обобщаются базовые теоретические положения для исследования научных понятий «отглагольное имя», «категория таксиса», обосновывается правомерность синтаксического подхода к изучению категории таксиса, отмечается важность учета семантики отглагольного имени в формировании таксисных отношений.

Основная особенность семантики глагола проявляется в том, что она тесно взаимодействует с семантикой предложения. Лексической основой отглагольных имен является семантика действия в широком смысле слова, и это заложено на когнитивном уровне, благодаря этому они могут ассоциироваться с целым предложением, глубинно реализуя смысл, присущий предложению

Имена существительные, образованные от глаголов и сохраняющие категориальные семантические значения своих «родителей», называют действия. Такие существительные нарушают границы грамматических, но не семантических классов: arrive – глагол, arrival – существительное, но оба они принадлежат к семантическому классу действия. Характерной чертой данных имен существительных является их неотделимость от идеи времени: бег и ходьба – протяженное во времени действие, прыжок – однократное. Эти имена существительные остаются названиями действий, и «никаким мозговым усилием мы не можем вызвать представления о них» как о предметных сущностях [Золотова, 2006, с. 31].

Специфика отглагольных имен заключается в их способности поддерживать со своим ближайшим окружением актантные синтаксические отношения, маркирующие различных участников действия. В частности, такие имена существительные способны переносить на свое ближайшее окружение семантические валентности соответствующих глаголов [Апресян, 1974]. По всей видимости, именно эти свойства отглагольных имен послужили импульсом для рассмотрения отглагольного имени в одной парадигме с глаголом.

Мысль о том, что словообразование служит не только лексикону, но и синтаксису, неоднократно высказывалась в языкознании. Анализируя герундивы и имена действия в древнейшем строе индоевропейского предложения, Ю.С. Степанов приходит к выводу, что «в основе образования названных форм лежат не морфологические и не словообразовательные, а синтаксические процессы. Эти формы представляют собой синтагмы, закрепившиеся в определенном фиксированном наборе своих синтаксических показателей» [Степанов, 1985, с. 13]. Иначе говоря, потребности синтаксиса, касающиеся организации предложения, распределения в нем потока информации, а также свертывания части информации в более компактные структуры, оказываются тесно связанными со словообразовательными процессами. Выступая в новой синтаксической функции и приобретая тем самым возможность занять новую синтаксическую позицию, отглагольное имя оказывается чрезвычайно удобным средством замещения развернутого синтаксического целого. Не случайно, что нередко оно появляется именно там, где строение синтаксической конструкции делает невозможным использование непосредственно мотивирующего слова в его прежней роли, но где подлинно нового лексического значения отнюдь не требуется.

В наиболее полном и последовательном виде понимание статуса отглагольных образований как форм глагола представлено в концепции А. Л Шарандина, согласно которой «наличие отглагольного имени как особой формы глагола – это результат взаимодействия глагола и существительного в коммуникативном акте» [Шарандин, 2000, с. 74-75]. С точки зрения предметно-понятийного содержания (то есть с точки зрения собственно знаковой информации), они не представляют собой самостоятельных языковых знаков (слов), поскольку обнаруживают лексическую тождественность и различия грамматического (синтаксического) характера. Другими словами, они имеют свое значение, но оно является грамматическим, вследствие чего данные образования и должны быть признаны формами одного слова.

Данная точка зрения коррелирует с концепцией Л. М. Ковалевой, согласно которой вербоиды и вербоидные обороты образуют общую с финитными формами глагола систему организации модально-предикативного конституента предложения, достаточно информативную, достаточно экономную, чтобы говорящие могли пользоваться языком. Тот факт, что на периферии этой системы находится отглагольное имя, участвующее по мере своих возможностей в организации модально-предикативного конституента предложения, свидетельствует о том, что оно входит в эту систему изначально и остается в пределах своего семантического класса, обозначая действие, процесс, состояние [Ковалева, 2008].

При порождении сложных речевых высказываний, содержащих более одной пропозиции, у говорящего возникает необходимость упорядочить события не только относительно момента речи, но и относительно друг друга, другими словами, возникает необходимость в выражении таксисной семантики. Анализ языкового материала показал, что семантическое взаимодействие двух (а иногда и более) сочетающихся отглагольных имен в полипредикативном высказывании является ёмким и гибким средством вербализации сопряженных событий. Различные способы соединения и взаимодействия отглагольных имен позволяют обнаружить скрытую, имплицитную информацию, которая вносит свой вклад в категоризацию сложной семантической ситуации, существующей в действительности, например:

Miss Ying Chueng's departure followed complaints from a guest conductor, Gunter Herbig, and members of the BBC Philharmonic Orchestra, that her moans of appreciation were spoiling a performance being broadcast live on Radio 3 [BNC].

Таксисная семантика данного полисубъектного высказывания (Miss Ying Chueng, Gunter Herbig, members of the BBC Philharmonic Orchestra) вербализована сочетанием отглагольных имен: departure, complaints, her moans of appreciation, performance, видо-временных форм глаголов: followed, were spoiling и неличной формы глагола being broadcast. Отношения следования между уходом одного из участников ситуации (Miss Ying Chueng's departure) и жалобами других участников (complaints from a guest conductor, Gunter Herbig, and members of the BBC Philharmonic Orchestra) предетерминированы семантикой предиката followed, который относит всю ситуацию к плану прошедшего времени относительно момента речи. Двум этим событиям предшествовало представление (a performance), во время которого Miss Ying Chueng стонала от удовольствия (her moans of appreciation). Поведение Miss Ying Chueng каузировало недовольство всех остальных слушателей. Отглагольное имя complaints имплицирует несколько недифференцированных относительно друг друга действий, так как относится к субъектно-дистрибутивному типу глагольной множественности. Данное понимание ситуации возможно, на наш взгляд, благодаря употреблению отглагольного имени во множественном числе и присутствию нескольких субъектов действия в данном высказывании. Таким образом, именно отглагольное имя может в наиболее сжатой форме номинировать информацию, которую глагольная лексема способна передать только через определенную синтаксическую конструкцию.

Специфика устройства значения любой языковой единицы заключается в том, что когнитивные структуры, стоящие за языковыми структурами, не являются линейными [Баранов, Добровольский, 1997]. Языковой знак способен вмещать в себя широкие обобщенные понятия, поэтому языковая единица, «всплыв» на поверхность сознания, начинает «вытягивать» системно релевантные для него общепринятые ассоциации и связи, т. е. становится толчком к обогащению мысли, помогает ее формированию [Кубрякова, 1986, c. 145]. В тексте «радиус языковой видимости» лингвиста, как правило, уменьшен и приведен в соответствие с радиусом «языковой видимости» коммуниканта [Каменская, 1988, c. 10]. Другими словами, в слове содержится гораздо больше информации, чем в предложении. Вместо того чтобы сказать: Он совершил одну прогулку, он совершил вторую прогулку и т.д. в течение месяца мы говорим: Он совершил прогулки. Так как фиксация того или иного представления достигается через форму слова, то можно предположить, что у слова есть возможность выражать синтаксические отношения. Данная возможность обеспечивается благодаря способности слова «репрезентировать и заменять в сознании человека определенный осмысленный им фрагмент действительности, указывать на него, отсылать к нему, возбуждать в мозгу все связанные с ним знания – как языковые, так и неязыковые, – и, в конечном счете, оперировать этим фрагментом действительности в процессах мыслительной и речемыслительной деятельности» [Кубрякова, 1997, с. 51]. Очень часто бывает трудно определить, содержит ли лексическая единица полученную нами от нее информацию, или наш мозг «достроил» информацию из своих «внутренних резервов», – когнитивных (ментальных) структур [Ковалева, 2006].

Понимание ситуации, категоризованной предложением, по нашим наблюдениям, достигается за счет взаимодействия семантической структуры конкретного предложения и когнитивной (фреймовой) структуры знания о событии, номинированном предикативными (пропозитивными) единицами этого предложения. Слово и предложение составляют единое целое, единый континуум, единое пространство, поэтому, попадая в предложение, слово тянет за собой всю логически организованную структуру знаний, которая позволяет объединить и связать воедино языковые и неязыковые знания.

Во второй главе «Влияние модуса отглагольного имени на таксисную семантику в сочетаниях отглагольных имен» излагаются основные положения теории модуса с целью определения понятия «модусное отглагольное имя» и создания теоретической базы для изучения таксисных отношений, категоризованных конструкцией «модусное отглагольное имя + диктумное отглагольное имя». Описываются и анализируются различные типы временных отношений, исходя из семантики модусного имени.

Наше понимание модуса восходит к идеям Ш.Балли и представляет собой часть (конституент) предложения, ответственную за превращение отвлеченной, абстрактной синтаксической схемы в конкретное высказывание [Балли, 1955]. Суть концепции Ш. Балли состоит в изучении актуализированного в речи предложения-высказывания как единства двух его составляющих – диктума и модуса. В поисках конструкции эксплицитной модальности, Ш. Балли определял модус как часть предложения, «коррелятивную операции, производимой мыслящим субъектом», а диктум как часть предложения, «коррелятивную процессу, образующему представление». Модус у Ш. Балли состоит из модальности, выражением которой служит модальный глагол (думать, радоваться, желать и др.), и модального субъекта. Таким образом, в структуре модуса обязательны два компонента: субъект модуса и предикат модуса [Балли, 1955].

Конструкция эксплицитной модальности всегда представлена в виде сочетания двух предикатов – управляющего модусного и управляемого диктумного. Поскольку в речевой деятельности предложение всегда включено в две рамки: модусную и коммуникативную, то любое предложение-высказывание представляет собой трехчленную конструкцию. Семантика и структура модусных предикатов позволяет утверждать наличие в языке особой группы модусных отглагольных имен. В исследовании модусное имя понимается как отглагольное имя с семантикой чувственного, эмоционального восприятия, умственной, психической, вербальной и интеллектуальной деятельности, выражающее отношение субъекта психического состояния «к значимости, к истинности или к самому факту возникновения ситуации», обозначенной в диктуме. Как видно из определения, семантика модусных имен ориентирована не на вербализацию реалий окружающего мира, а на их оценку или интерпретацию говорящим субъектом в языке. Модусные имена относятся именно к тем средствам, с помощью которых «человек выражает индивидуальный опыт концептуализации и категоризации мира» [Болдырев, 2009, с. 34].

Наблюдения над семантическими и синтаксическими отношениями между именами действия (ИД) в сочетаниях «ИД₁+ИД₂» показывают, что в них сохраняется отношение управляющего глагола и зависимого члена [Зельберг, 2000]. Другими словами, модусное имя может вводить диктум, номинализированный другим отглагольным именем.

В ходе анализа влияния различных типов модуса на таксисную семантику в сочетаниях отглагольных имен были получены следующие результаты:

1. Способность отглагольных имен принимать участие в репрезентации таксисных отношений обеспечивается наличием латентных темпоральных сем в семантике предикатов. Тип категоризуемых темпоральных отношений в сочетаниях «модусное имя +диктумное имя» предетерминируется семантикой модусного имени (валентностный таксис).

2. Высказывания с модусом восприятия категоризуют отношения одновременности. В следующем высказывании в едином физическом пространстве присутствует одушевленный субъект зрительного восприятия Patrick и три объекта восприятия: the look of satisfaction on Eddie's face, Collins' look of admiration, Jane's shocked expression.

Patrick carefully opened his eyes to find the three faces staring at him; the look of satisfaction on Eddie's face, contrasted sharply with Collins' look of admiration, and Jane's shocked expression [BNC].

Объекты восприятия в данной конструкции вербализованы сочетанием отглагольных имен. В рамках проблематики настоящего анализа интерес представляет сочетание отглагольного модусного имени look с отглагольными именами satisfaction, admiration и выражение shocked expression. Возникает вопрос, что эксплицирует отглагольное имя look? Признание за отглагольными именами наличия «своих собственных сил» для обозначения той же ситуации, что и соответствующее предложение [Ковалева, 2001], позволяет развернуть каждое отглагольное имя в предложение:

(a) the look of satisfaction on Eddie's face > Eddie was satisfied and Patrick saw his state of satisfaction;

(б) Collins' look of admiration > Collins admired (smb/smth) and Patrick saw this admiration;

(в) Jane's shocked expression > Jane was shocked and Patrick saw her state of shock.

Данные трансформации позволяют сделать вывод о том, что модусное имя look относится к субъекту восприятия, другими словами, субъект восприятия обнаруживает свое присутствие в высказывании через модусное имя look. В этом случае мы можем констатировать наличие модуса восприятия и воспринимаемого события (состояния, действия).

В предложениях с модусом слухового восприятия можно видеть взаимодействие двух моделей, «поскольку согласованием (слышался звук, слышен звук) оформляется не связь субъекта и предиката, а связь двух предикатов; слышался – это не признак лая или стука, а признак лица (мне слышно, ему послышалось), а лай и стук в свою очередь – признаки собак и колес, сочетание же имен этих звуков и их производителей составляет признак воспринимаемого пространства. Этот случай «сопредикативного» согласования между компонентами сигнализирует соединение двух моделей – диктумной и модусной – в одну полипредикатвную конструкцию» [Золотова, 2004, c. 167], например: The majestic sound of rolling thunder wakes me late Sunday morning, and I lie stiffly on the sheets as a heavy rain pounds my roof [Grisham, p. 40].

3. Модус воспоминания однозначно предетерминирует отношения предшествования и может быть вербализован такими отглагольными именами как recollection, memory, flashback, reminiscence, remembrance, retrospection, nostalgia и другими, например: He told the jury he had no recollection of the crash [BNC]. В данном высказывании прошедшее время глаголов told и had помещает всю ситуацию, описанную в предложении, в прошедшее время. Семантика данного предложения усложняется наличием двух отглагольных имен recollection и the crash. Событие, вербализованное отглагольным именем the crash, предшествует действию, категоризованному отглагольным именем recollection, предшествование предетерминируется семантикой отглагольного имени recollection. Употребление детерминантов (the, this, these и т.п.) перед отглагольными именами, вводимыми модусом воспоминания, свидетельствует о фактуальности вводимой пропозиции.

4. Поскольку эмоция – это не только «каузированное, но еще и каузирующее состояние» [Золотова, 2004, c. 12], то таксисные отношения могут быть различными. Модус чувств и эмоций является рычагом, управляющим процессом категоризации, и одновременно мотивационным регулятором поведения. Другими словами, эмоция (эмоциональное состояние) может быть реакцией на какие-то действия, и тогда мы можем говорить о таксисе разновременности, как в предложении: As the long silence lengthened between them Laura desperately tried to find some adequate words to express her disgust at his actions [BNC]. В данном предложении категоризована ситуация, в которой двум последовательным событиям lengthened и tried to find в прошлом предшествуют несколько разновременных событий, выраженных отглагольным именем actions, которые вызвали отвращение (disgust). Таким образом, эмоциональное состояние субъекта, категоризованное отглагольным именем disgust, является реакцией на предшествующие события.

Очень часто, наоборот, действия являются либо реакцией на предшествующую эмоцию (отношения разновременности), либо совпадают с этой эмоцией по времени (отношения одновременности). В этом случае fear, anxiety, astonishment воспринимаются крупным планом, как отдельные самодостаточные действия (состояния). В таких предложениях эмоция не сопровождает какое-либо действие и не «окрашивает» его, поскольку сама обладает статусом события, как в следующем высказывании: Mary heard the expected whistle of surprise from the car park [BNC].

5. С точки зрения таксисной категориальной семантики отглагольные имена рациональной оценки не вербализуют отношения предшествования в хронологическом смысле, однако, категоризуемое ими действие (событие) является первичным по отношению к оценке. В этом случае можно утверждать, что реализуются интерпретативно-оценочные отношения, получившие название «псевдоодновременности» [Бондарко, 1987]. Фактически в высказывании речь идет об одном реальном действии и его оценке с разных сторон говорящим, например: He was genuinely interested in what Jennifer was doing, and took a joyous pride in her successes [Sheldon, p. 149]. При интерпретации последовательности событий, обозначенных в данной конструкции, становится очевидным, что на протяжении определенного периода времени Дженнифер совершала какое-то действие, которое было оценено вторым субъектом (he) как успешное, затем произошло еще какое-то событие, и опять оно было оценено как успешное и т.д. Все эти события, имплицированные отглагольным именем successes, вызвали чувство гордости второго субъекта (a joyous pride).

6. Высказывания с модусом волеизъявления вербализуют отношения следования, категоризуемые говорящим, например: The crowded audience waited in breathless expectation for the appearance of the next witness [Collins, p. 97].

7. Несмотря на малочисленность примеров с отглагольными именами с модусом говорения, можно утверждать, что, являясь средством эксплицитного выражения субъективного отношения к содержанию высказывания, они способны вводить диктум, вербализованный другим отглагольным именем, например: I wish to put on record my thanks and appreciation firstly to the Prime Minister for his enduring support. [The Times, 2005]; Permit me to convey again the President’s sincere regrets about your terrible tragedy, Mrs. Ashly [Sheldon, p. 136]. Темпоральные отношения, категоризованные в этих предложениях, различны: в первом высказывании номинированы отношения предшествования и одновременности, во втором – только отношения предшествования. В следующей синтаксической конструкции модус говорения имплицирует две ситуации: «я говорю» и одновременно «я предупреждаю», с точки зрения ткасисной семантики категоризованы отношения следования: Your call (April 3rd) for caution about western military involvement in the Bosnian civil war while the fighting continues is sensible [BNC].

8. Отглагольные имена с ментальным модусом могут категоризовать как отношения одновременности, так и отношения следования, например: With this view Bukharin was challenging the «truly monstrous theoretical construction that drew the conclusion about the beneficial influence of war on «national economic» life» [BNC]; The successful conclusion of the deal was announced at the press conference [MED]. В первом предложении категоризованы отношения следования, а во втором – отношения одновременности. Экспликация отношений одновременности / разновременности в ситуациях, категоризованных ментальным модусом, во многих случаях становится возможной только при опоре на контекст.

9. Часто отглагольные имена употребляются с наречиями и прилагательными с темпоральной семантикой, которые однозначно эксплицируют временные отношения в анализируемых сочетаниях. Ср.: We sit stricken at the thought of Sukie’s future appointments [Raskin, p.70]; Although I was sad to leave them, I was also excited at the thought of the long train journey ahead, and the thought of Italy [BNC]. В обеих конструкциях эксплицированы отношения следования.

10. Предметное имя в конструкцииях «модусное имя + конкретное имя», является экономным способом вербализации события, так как в этом случае предметное имя приобретает свойства ментальной оболочки модусного имени, например: Because for the vast majority of lawyers who don't have clients they can bill by the hour forever, the only hope of serious money is representing people who've been hurt or killed [Grisham, p. 32]. Предметное имя money, употребленное после отглагольного имени hope, является знаком целой пропозиции, а модус волеизлияния однозначно категоризует отношения следования.

11. Конструкции с отглагольными именами – однородными членами предложения могут категоризовать таксисные отношения. Если при перестановке таких отглагольных имен сохраняются отношения одновременности, то данные ситуации признаются одновременными, например: He stood smiling in frustration and amusement and irritation and admiration and love [Lawrence, p. 167].

Если при перестановке отглагольных имен, являющихся однородными членами предложения, нарушается логика следования событий, то такие ситуации категоризуют отношения следования, например: This momentous day – the excitement of the discovery, the celebration with champagne, the fearful escape from Russians, the air trip – had been a terrible strain, and his entire being ached with exhaustion [Wallace, p. 19]. Временной план данной конструкции определяется прошедшим временем глаголов had been и ached. Последовательность событий, номинированных отглагольными именами, предшествует состоянию субъекта (with exhaustion), о чем сигнализируют видо-временные формы предикатов: Past Perfect и Past Simple. При экспликации отношений между событиями, вербализованными отглагольными именами, становится очевидно, что сначала было какое-то открытие (the discovery), которое каузировало определенное состояние (the excitement), после чего было празднование (the celebration) сделанного открытия, в процессе которого пили шампанское (with champagne), затем последовал побег (the escape), сопряженный с определенными страхами (fearful) и перелет на самолете (the air trip), и в результате всех этих событий субъект испытывает боль и изнеможение (with exhaustion) одновременно.

12. Даже в тех случаях, когда имена речевых произведений имеют «овеществленное», предметное значение, они все равно номинируют событие, так как сохраняют способность восстанавливать пропозицию. Имплицируемые в предложении компоненты легко восстанавливаются из контекста: The next day there was a story in the newspaper about the shooting, but Max never called to see if we were all right [Raskin, p. 87]. В данном высказывании имя существительное a story имплицирует предикат to publish. При экспликации предиката становится очевидным, что опубликованной в газете истории (a story in the newspaper) предшествовали события, связанные со стрельбой (the shooting).

В третьей главе «Категоризация таксисных отношений отглагольными именами во множественном числе» излагаются основные положения понятийной категории количества и анализируются семантические классификации различных типов глагольной множественности. Описываются и анализируются различные типы таксисных отношений, исходя из типа глагольной множественности.

Глагольная множественность может быть определена как вербализация соответствующим глаголом повторяющихся ситуаций. Исходя из набора участников ситуации и «отношения к событию» выделяются дистрибутивный и итеративный (включая мультипликативный) типы глагольной множественности. Единицей количественной оценки в семантике глагольной множественности считают событие, номинированное глаголом, объектом счета становятся называемые глаголом события. Основные отличия в сфере глагольной и именной множественности касаются референциальных значений, так как глагольная множественность является гетерогенной категорией. Критерием разграничения дистрибутивного и итеративного типов глагольной множественности следует признать оппозицию «тождественный набор участников vs разные наборы».

Введение в лингвистический обиход понятия имплицитного таксиса позволило М.Ю. Рябовой установить корреляцию между определенным типом таксиса и семантической категорией глагольной множественности [Рябова, 1996]. К средствам имплицитного таксиса были отнесены некоторые способы выражения временной зависимости между действиями предикатных денотатов, аккумулируемые в значении какой-то одной языковой единицы (предикатной лексемы, существительного, прилагательного, наречия, союзного слова и т.д.). Анализ показал, что в значении отглагольного имени во множественном числе могут быть суммарно репрезентированы различные виды таксиса.

Итеративные значения не предполагают никаких изменений в предикатно-аргументной структуре отглагольного имени (отглагольное имя сохраняет исходный набор аргументов и их реализацию в синтаксической структуре предложения). В отличие от глаголов, в отглагольных именах семантика итеративности появляется только благодаря закреплению морфологической формы множественного числа имени (wallops, thumps), так как значение числа, приложенное к действию, модифицируется в значение кратности действия, серии однородных актов [Есперсен, 1958]. Отглагольные имена с итеративной семантикой отражают так называемую внутрисобытийную множественность, при которой следует говорить о внутренней структуре одного сложного события [Кьюзик, 1981; Шлуинский, 2005; Пазельская, 2006; Вуд, 2007]. Единицей количественной оценки при внутрисобытийной множественности является элементарное действие, а единицей первичной номинации – неопределенное по количеству множество однотипных действий, т.е. их совокупность, осмысляемая как общий процесс, как некая виртуальная единичная ситуация более высокого порядка [Исаченко, 1961; Храковский, 1989; Долинина, 1990; Семенова, 2004 и др.].

Языковой репрезентант элемента такого множества имеет одновременно значение и единичности, и множественности. Внутренне дробный процесс, обозначаемый отглагольным именем, имеет значение множества и некой виртуальной единичной ситуации более высокого порядка. Например, отглагольное имя giggles имеет одновременно значение и единичности и множественности: The bottle of champagne was empty in a surprisingly short time. Greta’s discovery of the fact gave her a fit of the giggles [Scott, p. 29]. Отглагольное имя giggles номинирует внутренне дробный процесс, который подразумевает неоднократное осуществление однотипных действий одним и тем же субъектом (Greta) в один и тот же период времени (fit). Так как эти действия связаны между собой, то они вступают в те или иные отношения, и, следовательно, между ними должна существовать некоторая сопряженность действий, что, в свою очередь, позволяет говорить о наличии таксисных отношений, категориизованных одной словоформой. В данном случае нет эксплицитного выражения соотносимых действий, но совокупное действие членится на составляющие «кванты» - микродействия, которые естественным образом находятся друг с другом в определенных отношениях. Единичные действия, формирующие итеративный тип множественности, следует, на наш взгляд, охарактеризовать как строгую последовательность. Характерным признаком является целостность включающего их временного периода, например: Shelley heard the shouts and whistles as their favourite glamour-boy appeared to his fans [BNC].

Целостный период времени в данной синтаксической конструкции определяется предикатом восприятия heard и наличием воспринимающего субъекта (Shelley). Субъекты дополнительной предикации – болельщики (fans) – кричат и свистят (the shouts and whistles), и эти звуки слышит Шелли, которая находится в зоне распространения данных звуков. Таким образом, в данном предложении категоризованы действия и их восприятие, которые естественно совпадают во времени. Любимчик фанатов (glamour-boy) появляется на сцене именно на фоне этих криков и свистов. Если же попытаться проанализировать темпоральные отношения, возникающие между этими криками и свистками (the shouts and whistles), то с большой долей вероятности мы получим следующую картину: крикнул один фанат, свистнул другой, затем третий, но вполне вероятно, что кричать и свистеть могли одновременно несколько человек. Отсутствие конкретизирующих временные отношения слов не позволяет определить характер отношений между действиями (the shouts and whistles), но итеративный характер действий позволяет предполагать наличие таксисных отношений между действиями, выраженными именами воспринимаемых звуков. Следуя за М.Ю. Рябовой, отметим, что параллелизм действий во времени может быть обусловлен компонентом повторяемости [Рябова, 1991].

Большое значение в процессе категоризации различных аспектов окружающей действительности имеет то, как субъект воспринимает событие. Если в предыдущем предложении Шелли воспринимала каждый звук и свист как отдельные действия, следующие друг за другом, что на языковом уровне репрезентировано отглагольным именем во множественном числе, то в следующем высказывании для субъекта восприятия (she) звуки слились в один процесс (a shout of laughter), несмотря на то, что эти звуки издают несколько человек. Соответственно, на языковом уровне категоризация восприятия репрезентирована отглагольным именем в единственном числе: And she could not understand why Gigi, and then the others after him, went off into a shout of laughter [Lawrence, р. 37].

Дистрибутивные значения вызывают изменения в предикатно-аргументной структуре (у отглагольного имени изменяется набор аргументов). Изменения в предикатно-аргументной структуре могут касаться:

а) субъектов действий (субъектный дистрибутив): Seven people were injured in the crashes which happened during the rush hour on the northbound carriageway at the Fortwilliam junction [BNC];

б) объектов действий (объектный дистрибутив): A statement from the Stevens team said a number of photo-montages and some ammunition had been found during searches of the homes of UDR members [BNC].

В следующем полисубъектном (He и Carl Lee) предложении два одновременных действия, обозначены глаголами прошедшего времени: глаголом слухового восприятия – listened и речевым предикатом – detailed. Действия, номинированные этими глаголами, являются одновременными, что определяется семантикой предиката to listen: He listened intently as Carl Lee detailed the rape, the arrests, and the hearings [Grisham, p. 50]. В данной синтаксической конструкции категоризовано еще несколько событий, вербализованных отглагольными именами: the rape, the arrests, and the hearings. На предшествование этих событий первым двум указывает семантика глагола to detail («to list all the facts or aspects of the situation» [MED]), так как докладывать в деталях можно только об уже совершенных событиях. О факте совершения данных событий свидетельствует употребление определенного артикля. В последовательности событий, номинированных отглагольными именами, первое событие (the rape) каузировало последующие аресты (the arrests) и слушания дела в суде (the hearings). Отглагольное имя the arrests предполагает изменения в предикатно-аргументной структуре, так как даже если предположить, что при каждом аресте присутствует один и тот же субъект действия, то объект действия должен быть различным. В данном случае мы имеем дело с дистрибутивным типом глагольной множественности. Таким образом, отглагольное имя the arrests, употребленное во множественном числе, сигнализирует о нескольких событиях, но не актуализирует их одновременность или разновременность относительно друг друга. Напротив, отглагольное имя the hearings не предполагает никаких изменений в предикатно-аргументной структуре, так как объектом рассмотрения является одно и то же событие the rape, субъект тоже один и тот же (жюри присяжных, судья, обвиняемый и т.д.). В данном случае мы можем говорить об упорядоченных во времени, следующих друг за другом однотипных событиях, которые представляют собой итеративный тип глагольной множественности.

Анализ фактического материала показал, что события, номинированные отглагольными именами общей семантики во множественном числе, в случае необходимости могут быть эксплицированы и разворачиваются в предложения, как в следующем высказывании: The events of the last sixteen hours following his discovery of C-98 – his flight from Sukhumi, his abduction in Venice – were events he had always assumed happened in the cinema or suspense novels [Wallace, p. 24]. Событийное имя events с обобщенным значением, употребленное во множественном числе, актуализирует цепочку последовательных событий. Такому прочтению данного имени способствует контекст, в котором перечисляются следовавшие друг за другом события. Значение каждого события, свернутого в отглагольное имя, можно интерпретировать, развернув его в самостоятельное предложение:

а) He made his discovery of C-98, then followed some events;

б) He flew from Sukhumi;

в) He was abducted in Venice.

Принимая во внимание тот факт, что действия, категоризованные в высказывании, обычно располагаются соответственно порядку следования в реальной действительности, можно говорить об отношениях следования, выраженных цепочкой отглагольных имен. Аналогичным образом анализируется следующее предложение: What happened after-ward – the dawn meeting with Curtis Anderson, the inquest, the press-meeting Hal Moores set up for us (he was back by then, of course), and the eventual Board of Enquiry in the state capital – those things have blurred over the years like so much else in my memory [King, p. 446].

Иллюстрацией отношений разновременности служит следующее предложение, в котором отглагольное имя changes является вербализацией разнородных событий, произошедших и происходящих с Джеком на протяжении определенного периода времени. Данный период времени не эксплицирован в высказывании, но это не означает, что Джек и Хо не устанавливают его для себя, это именно тот период времени, в течение которого они не виделись: Jack told Ho about the changes in his life: his mother's re-marriage, the harsh reality of the north-east, Tina's rough charm and her painful bonding to her family, and finally Ken's so-called accident [BNC]. Другими словами, происходит вербализация разных событий одним отглагольным именем во множественном числе (changes).

События, имплицированные одной языковой формой, очень часто не квалифицированны по признаку «одновременность / разновременность». С одной стороны, по каким-то причинам для говорящего оказывается не важным установление отношений естественной хронологии, а с другой, темпоральные отношения устанавливаются говорящим на основании собственного и чужого опыта. Анализ конструкций позволяет сделать вывод о том, что каждый раз, употребляя отглагольное имя общей семантики во множественном числе, говорящий категоризует несколько сопряженных между собой событий (действий), сжимая очень большой объем информации.

В заключении излагаются основные результаты проведённой работы и намечаются перспективы возможных исследований. В рамках исследования был выявлен механизм экономии языковой структуры и доказано, что отглагольное имя является емким языковым средством категоризации таксисной семантики. Проведенный анализ позволяет по-новому взглянуть на категоризацию событийной семантики и сложение смыслов на синтаксическом уровне и открывает дальнейшую перспективу изучения функционирования глагольного слова в английском предложении.


Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. 
   Васина, Н.Г. О роли отглагольных имен в организации таксисной семантики предложения в современном английском языке [Текст] / Н.Г. Васина // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. Сер. Филология. – Иркутск, 2008. – № 3. – С. 16-24 (0,7 п. л.).
   
2. Васина, Н.Г. Осложнение темпоральной семантики предложения цепочками отглагольных имен [Текст] / Н.Г. Васина // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: материалы XIII международной научно-практической конференции (Иркутск, 20 июня 2008 г.). – Иркутск, 2008. – С. 137-142 (0,3 п. л.).
   
3. Васина, Н.Г. Множественное число отглагольных имен существительных в современном английском языке: к проблеме таксиса [Текст] / Н.Г. Васина // Современные лингвистические теории: проблемы слова, предложения, текста: сборник научных статей. – Иркутск, 2008. – С. 33-43 (0,6 п. л.).
   
4. Васина, Н.Г. Языковая реализация различных типов модуса цепочками отглагольных имен: к проблеме категории таксиса [Текст] / Н.Г. Васина // Современные лингвистические теории: проблемы слова, предложения, текста: сборник научных статей. – Иркутск, 2008. – С. 43-55 (0,6 п. л.).
   

5. Васина, Н.Г. Семантика отглагольных имен как основа для их участия в репрезентации таксисной семантики предложения [Текст] / Н.Г. Васина // Проблемы преподавания русской словесности в поликультурной среде: материалы региональной научно-практической конференции, посвященной 40-летию кафедры литературы Тывинского государственного университета (Кызыл, 27 ноября 2009 г.). – Кызыл, 2009. – С. 160-164 (0,3 п. л.).