Инвалид Великой Отечественной войны Михаил Федорович Иванов, несмотря на почтенный возраст, ведет довольно активный образ жизни, интересуется военной тематикой, увлекается стихами и музыкой. Аеще Михаил Федорович прекрасный рассказ

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
Дойти до Победы

Инвалид Великой Отечественной войны Михаил Федорович Иванов, несмотря на почтенный возраст, ведет довольно активный образ жизни, интересуется военной тематикой, увлекается стихами и музыкой. А еще Михаил Федорович – прекрасный рассказчик, его память хранит практически все события жизни, особенно подробно он помнит о войне.

Михаил Федорович родился и вырос в деревне Малахово Солецкого района, в большой семье, состоящей из 7 человек – отца, матери, троих детей, бабушки и тети (сестры отца, которая к тому же была инвалидом).

Когда началась война, ему не было еще и 15 лет…

«Я хорошо помню то время, - начал свой рассказ Михаил Федорович, - Еще до того, как начались боевые действия и немцы вступили на русскую землю, среди народа ходили слухи, что скоро придет несчастье, и враг уже стоит на наших границах. Взрослые были хмурыми, в сельсовет не раз приезжали военные, а мы, ребятня, к этому относились несерьезно. Но вдруг из района поступил звонок. Сообщили, что нужно немедленно эвакуировать население и скот. Несмотря на то, что у нас была большая семья, нашу корову забрали. Чтобы хоть как-то помочь нам прокормиться, тетка отдала матери козочку.

В соседней Псковской области уже были слышны звуки выстрелов, и виднелся дым от пожаров. Вскоре немцы появились и в нашей деревне. Очень хорошо помню тот день: мы с другом купались в речке, вдруг, откуда ни возьмись, немецкие самолеты. Мы выскочили и побежали изо всех сил домой, а они за нами – на бреющем полете. Страшно было так, что сердце замирало. Теперь все знали точно – началась война».

Немцы пришли не только в деревню, где жил Михаил Федорович, они захватили весь район и заставили советские войска отступить. Началась бомбежка аэродромов в деревне Рельбицы и городе Сольцы. Наша армия отходила, оставляя раненых и убитых, а брошенные позиции занимали немецкие захватчики.

«В нашей деревне тоже был раненый советский солдат, - продолжил Михаил Федорович, - по всей видимости, его ранило в голову, так как забинтован он был до самых глаз. При нем были документы и фотографии, которые взрослые сохранили и хотели передать родным. Но впоследствии все они сгорели при пожаре.

Бои шли страшные. Наши войска то наступали, то опять отступали. Рвались снаряды, постоянно слышался гул артиллерии.

Отец и мать перебрались в деревню Утишенье, а я остался с бабушкой в Малахово. Однажды мы с ней решили из любопытства посмотреть, что же происходит. Выглянули в маленькое окошечко на дворе, и вдруг рядом с домом разорвался снаряд. Видимо, немцы подумали, что в доме прячется русский солдат. Мы с бабушкой спрятались в амбаре. Один немец выбил дверь и стал целиться в нас из автомата. К нему подошел другой немец (по форме было видно, что это офицер), он посмотрел на нас, потом что-то сказал немцу с автоматом и дал ему пощечину».

Население деревни всячески помогало русской армии, ухаживало за ранеными. Когда наши войска отступали разрозненными группами, то после себя оставляли оружие, сельчане его находили и прятали. По словам Михаила Федоровича, не все немецкие солдаты несли с собой только смерть и разруху. Некоторые отряды останавливались в деревнях, чтобы поесть и отдохнуть, а вот отряды эсэсовцев карали мирных жителей.

Зимой 1941 года в деревне Ситня были выбраны старосты, которые стали выбирать из местного населения людей и отправлять их на принудительные работы.

«Я с другом Василием Ивановым попросился работать на аэродром в Рельбицах, - рассказывал Михаил Федорович, - иначе нас угнали бы в Германию. На аэродроме нас заставили чистить снег со взлетной полосы, пилить дрова. В один день три звена наших самолетов на бреющем полете стали стрелять по аэродрому осколочными снарядами. Немцы заторопились поднять свою авиацию. Люди, которые не успели убежать со взлетной полосы, попали в настоящую мясорубку. Нам с другом удалось спастись. До 1943 года мы жили относительно покойно. Потом из немецкого бюро труда в деревне Уторгош пришла повестка. Нас вызвали на работы – строительство дороги. Погрузили всех людей по вагонам и отправили в неизвестном направлении. На станции Батецкая эшелон был обстрелян нашими истребителями. Во время суматохи мне и еще четверым человекам удалось скрыться в лесу. Когда все стихло, мы услышали, что поезд уехал. Посовещавшись, решили двигаться в том же направлении. Через несколько часов пришли к непроходимому болоту. Делать было нечего, отправились назад. Еще через некоторое время мы увидели селение. Вокруг стояла тишина. И вдруг мы наткнулись на трех мужчин. Это были русские полицаи. Они отвели нас в комендатуру. Там нас допросил еще один полицай, потом очень долго с кем-то разговаривал по телефону, а в конце добавил: «Ваше счастье, что всё оказалось правдой, а то висеть вам вон на той березе». Нас отвели к дому, где жила пожилая пара, приказали накормить и присмотреть, предупредив, что если мы сбежим, то стариков повесят. На следующее утро полицаи отвезли нас на станцию Чаща, там погрузили в эшелон с рабочими. На одной из железнодорожных станций вновь поезд попал под обстрел, но на этот раз людей везли в закрытых вагонах, и убежать никому не удалось. Конечным пунктом была деревня Апраксин Двор, где под командованием поляков шли торфоразработки и прокладывание дороги по болоту».

Именно здесь Михаил Федорович, будучи еще 17-летним юношей, познал все трудности и тяготы неволи. Рабочие жили в холодных бараках, питались плохо: на обед давали по одной картошине и немного сухарей, один раз в месяц отпускали в деревню помыться и прожечь от вшей нательное белье. Работа была тяжелая, трудились целый день, и только по субботам он был, как говорится, коротким. За месяц Михаил Федорович очень похудел и обессилел. Он и еще несколько ребят стали думать о побеге.

«Мы заметили, что ближе к ночи охранников становилось меньше, - продолжал свой рассказ Михаил Федорович. - В туалете, который стоял практически на краю болота, мы выломали две нижние доски и по одному стали убегать. Так по болоту вышли к ручью, там заночевали, а на следующее утро снова отправились в путь, ориентируясь на железную дорогу. На третьи сутки мы увидели ветряные мельницы, поля и самое главное – наезженные дороги. Сразу взбодрились, но тут наше внимание привлекли маленькие дощечки с надписью на немецком языке «Осторожно, мины». Оставался единственный способ выйти к железной дороге – пересечь реку. Но и здесь возникла проблема – понтонный мост охраняли полицаи. Мы долго думали, как же поступить, а помог счастливый случай. По пути встретился нам мужчина, у которого была «липовая» справка, якобы он идет домой с работы. Он-то и отвлек охранников».

Так ребята вернулись в родные края. В конце пути у Михаила Федоровича очень отекли ноги, он из последних сил пытался сам добраться до дома, но на краю деревни упал без сознания. Этот момент он вспоминает со слезами на глазах. Очнулся он уже дома, рядом была мать. Именно она на руках принесла его.

Оставаться в Малахово было нельзя, решили, что Михаилу нужно спрятаться в Утишенье. В то время как раз формировался отряд партизан, и Михаил Федорович, не раздумывая, вступил в него. Его основной задачей была разведовательно-диверсионная работа. Однажды отряд при обезвреживании противника на участке Молочково – Райцы в районе деревни Крюково попал в окружение. Завязался бой. Михаил Федорович сумел выйти из него живым, а 11 его сослуживцев погибли. Вскоре он был зачислен в пятую действующую партизанскую бригаду пулеметчиком. Не было ни одного дня без каких-либо заданий, и каждую ночь партизаны боролись с врагом.

Когда была снята блокада Ленинграда, бригаду, в которой служил Иванов, отправили туда для переобмундирования. Там же Михаила Федоровича призвали в ряды Красной Армии. После окончания в военном училище курсов танковых пулеметчиков он был зачислен в 43 штурмовую дивизию армии под командованием Чуйкова. При штурме города Нарва в июле 1944 года Михаил Федорович получил ранение и попал в госпиталь. После пройденного курса лечения был направлен на Польскую границу в город Люблин (в этом городе был один из немецких концентрационных лагерей, в котором сжигали заживо людей), дошел до Берлина, делал зачистку у Рейхстага, а 9 мая была Победа…

Михаил Федорович Иванов, несмотря ни на что, верил в победу, и эта вера помогла ему выстоять в самую трудную минуту. Можно сказать много добрых слов в адрес нашего героя, ведь благодаря таким, как он, всем нам дан шанс жить в мире и любви. Низкий Вам поклон и бесконечное уважение, Михаил Федорович!