Geum.ru

Александр саханов держитесь, Заманов!

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   17
Лазаря Моисеевича Кагановича… –

Застучал пальцами по документу

– Вот здесь,указаны сроки исполнения каждого по отдельности пункта. Все инструкции получите у меня позже. Пока свободны.-


***


Несколькими часами спустя из ворот внутреннего двора Лубянки выехал крытый брезентом грузовик ЗИС - 5 с солдатами в кузове.

Час спустя, тот же грузовик, где - то на окраине Москвы, остановился у охраняемого склада. Солдаты быстро вынесли и загрузили его ящиками, на которых стояла характерная маркировка отравляющих веществ. Поперёк шла красная надпись «Иприт»…

…Прошло ещё время.

Вход у станции метро «Дворец Советов» радиальная.

Рядом припаркована закоммуфлированная «Эмка»(М-1) с шофером. Возле неё топталось на осеннем ветру пятеро чекистов. Из подъехавшего грузовика солдаты вынимали и заносили внутрь метро ящики. В это время «Эмка» отъехала.

Длинная штольня - коридор.

Впереди идут пятеро, вооруженных автоматами ППД энкавэдэшников. Сзади невооруженные бойцы, несущие несколько ящиков с баллонами.

У входа в охранное помещение огромная, открытая, металлическая овальная дверь толщиной не менее полуметра. Посередине круглое окошко из бронированного стекла.

Перед входом солдат-часовой с перекинутой через плечо винтовкой. Приветственно вытягивается в сторону, идущих далеко впереди команды, двух чекистов.

Неожиданно, первый из них сделал выпад вперед, и ударом финки снял часового. Затем быстро с другим чекистом оттащили, за угол обмякшее тело.

Подошли остальные. Один из чекистов нажал на потайной рычаг в стене. Дверь, поворачиваясь в невидимых шарнирах, закрылась. Тот же чекист начал по очереди закручивать три круглые, как морские штурвалы, ручки запорного механизма.

Одновременно солдаты по команде остальных чекистов подсоединили к воздуходувным трубам принесенные баллоны. И вскоре бойцы в сопровождении одного из нквдэшников покинули помещение.

В штольне осталось четверо чекистов. После чего, один из них подошел по очереди к каждому из баллонов и открыл вентиля редукторов. Стоящий напротив смотрового окна видел, как в помещении началась паника.

Настоящий ад. В замкнутом пространстве стали метаться люди. В какое-то мгновение, в окне появилось чьё-то искаженное ужасом лицо. Затем несколько кулаков попытались разбить бронированное стекло. Кто-то даже стрелял несколько раз в него из пистолета.

Но тщетно и постепенно все затихло.


***


Чекист перед окошком окаменел от ужаса. Его только что черные, как смоль волосы, на глазах становились седыми.

Завершив операцию, сотрудники НКВД направились к выходу. Последним к их группе, каким-то осторожным, неуверенным шагом, присоединился закручивавший дверные запоры.

Московский пустынный, осенний дворик, недалеко от станции метро «Дворец Советов» радиальная. Пасмурно.

Медленно, скользя на ветру, падают на землю огромные, красные кленовые листья.

Высокая кирпичная стенка. Перед ней шестеро безоружных солдат и шофер ЗИСа. Напротив останавились чекисты. По команде старшего, неожиданно сорвали с плеч автоматы и начали расстреливать, стоящих перед ними безоружных и ничего не понимающих солдат. Когда все закончилось, через подворотню вышли к Пречестинскому бульвару.

Неподалеку приткнулся к бордюру ЗИС5. Один из энкавэдэшников сел за баранку автомобиля, остальные полезли в кузов. Машина тронулась.

Поздняя серая осень 1941 года. Кругом безлюдно и зябко, лишь мокрые деревья бульвара грустно проводили отъезжающий тёмно-серый грузовик...


***


Данила был диггером со стажем, а потому и возглавил ассоциацию диггеров –профессионалов.

Именно с ним Лужков в первый и, наверное, в последний раз спускался в коллектор под Неглинной.

С детства, словно едой, Данила питался литературой о подземельях. Проглатывая подряд, прочел всего Эдгара По, Уоллеса, Леблана, обожал Гиляровского. Но почему-то поступил в авиационный институт, который, к счастью для авиаторов и администрации, так и не закончил.

Увлекся прикладной стороной подземного дела. Сколотил первую группу таких же, как сам, фанатов-единомышленников.

И кого только среди них не было. Альпинисты, и актеры, врачи, и, даже девушка-собачий парикмахер с Птичьего рынка. Все обожали подземелья и готовы были часами рассказывать друг-другу потрясающие истории о любимом занятии. Самым замечательным считали время проведенное в подземных московских лабиринтах.Кто из них первым обнаружил неизвестную линию метро сейчас сказать трудно.

Конечно, при коммунистах органы накрыли бы их моментально. Нынче не те времена. Ребята просто бредили тайной. С большими предосторожностями начали исследовать своё открытие. Выяснился потрясающий факт, что недействующая линия до сих пор оставалась под напряжением.

Постепенно зародилась на первый взгляд сумасшедшая идея.

«А не заехать ли туда на поезде? И не открыть эту линию, так сказать, DE FACTO»?

Для этого подыскали толкового электронщика.Точнее, он как-то сам, и вроде бы невзначай к ним прибился. Вот этот важный момент впоследствии стал вызывать среди них массу споров. Не «подсадная ли это утка» ФСБ?

В конце - концов порешили: «И хрен бы с ними со всеми.Лишь бы дело знал.»

Как бы там ни было, когда выяснилось, что вся линия находится под током, заложенный кирпичом въезд разобрать не составило большого труда. Слава Богу, что рядом находился коллектор, в который и побросали весь мусор от разборки. Быстро провели и остальные приготовления.

Необходимо было остановить поезд именно здесь, в строго определенном месте, откуда начинались стрелки. Электрик клялся, что переведет их с помощью нехитрого электронного приспособления.

Теперь нужен был только исполнитель и его нашли довольно быстро среди бомжей околачивающихся у трех вокзалов. А привел его все тот же сомнительный электрик.

Ну, теперь-то, что говорить. Бомж в меру сообразительный и еще не окончательно утопивший в бутылке чувство реальности, взялся под присмотром Данилы остановить в нужном месте метропоезд.

Идя на такую авантюру, Данила, конечно, не мог не задумываться о последствиях, но жажда приключений, честолюбие и некоторый элемент тщеславия, сделали свое дело. Тем более, что вся их группа его поддержала.

Разделились. Двое с бомжом в поезде. Остальные обеспечивали въезд в тоннель.


***


Глаза Заманова, слушавшего рассказ старика о газовой атаке, сузились, стали почти такими же безумными, что и у рассказчика.

Тем временем старик продолжил.

– Ты веришь? Погибло не менее ста человек. Японцам далеко до нас. Пятерых было достаточно, чтобы наглухо закрыть помещение охраны.

То ли это был чей-то непродуманный план. То ли такова была жесткая оперативная разработка. Кстати, по тем временам рядовое, обычное дело НКВД.

Тех бойцов почему-то нельзя было забрать, выпустить оттуда. Да, и по срокам не укладывались.

Проклятый режим секретности ! Невозможно пока Москва - река не затопила бы все линии и на всех уровнях, необходимо было время. А его-то, как раз тогда и не хватало.-

Это сбивчивое, сумбурное, ужасное повествование вконец добило Заманова. Его сознание совсем перестало воспринимать рассказываемое стариком. Но в то же самое мгновение перед глазами, словно нежданная поддержка, вновь возник образ дедушки.

«Ты сможешь, Сашулька !» …

… Мчавшийся уже длительное время поезд, не проехал пока еще ни одной станции. Люди в вагонах присмирели, стали подозрительно оглядываться.

Проносившиеся мимо окон стены тоннеля были неестественно буро-рыжего цвета ржавчины, так непохожие на ежедневно видимые серо-черные. Было очевидно, что тоннель давно не использовался.

И вдруг, все заметили в отраженом свете и слева, и справа движения, пустые, неосвещенные окна вагонов, стоящих составов.

Проезжали мимо какого-то подземного депо.

Стоявшие вагоны были желто – коричневые.Старой, ещё довоенной серии. По забранным в паутину, запыленным окнам было ясно, что ими давно уже никто не пользовался.

Заманов, наблюдавший за происходящим, увидел, как приуныла вся загульная публика. Даже, находящиеся там киллеры, стали подозрительно озираться…

…Но на Заманова почему-то всё происходящее стало навевать какой-то мистический сон. И уже cквозь полудрёму, до него донеслись слова старика.
  • Слушай, а ведь мы, кажется, заехали в Малое кольцо.-
  • Тот час, на память Заманову пришел давешний жуткий и совершенно непонятный переход случившийся при взгляде на бронзовый медальон. Станция «Курская»-Большое кольцо - Малое кольцо».
  • Но вскоре, за окнами, замелькали очертания совершенно неосвещенной станции…



***


Заманов, обратился к старику.

- А вы знаете, что это за станция?-
  • Кажется, «Коминтерн», или... Точно не скажу.-
  • В этот момент поезд остановился у перрона. Двери открылись, но все остались на своих местах, выходить никто не решился.
  • Старик попытался встать, но не удержался и стал оседать назад. Заманов подхватил его под руки. Они вновь поднялись и вышли из вагона на перрон.
  • Перед ними открылась картина заброшенности давно оставленного помещения. Пыль. С потолка свисали паутинные хлопья. Пыль. Повсюду слои пыли.
  • И все же угадывался общий архитектурный замысел станции. Высокие колонны. Рядом, что - то похожее на фигуру метростроевца с отбойным молотком, а может комсомолки с рейсшиной.

Из других вагонов так же стали потихоньку выглядывать, выходить люди.

Они медленно и опасливо двигались из-за колон, на центральную часть перрона. Но в воздухе все громче и громче слышались странные звуки, напоминающие смесь тихого шакальего визга и нетерпеливого лошадиного пофыркивания. Как будто кто-то их угрожающе предупреждал.

И как только часть пассажиров покинула освещенное вагонами пространство, несколько теней размером со среднюю собаку, метнулось в их сторону.

Шедший рядом с Замановым милиционер с криком.

-Это же крысы! –

Выхватыватил табельный ПМ.

На идущего впереди всех длинного киллера набросились сразу несколько жутких тварей. Поскольку братаны обладали собственными стволами, началась беспорядочная во все стороны пальба.

Заманов отпрыгнул назад, спиной прижимаясь к колонне. И, как оказалось вовремя, поскольку в этот момент, мимо пролетела огромная крыса, нацеленная явно на него.

Стоящий рядом милиционер стрелял наобум, не прицеливаясь. Скорее всего для поддержания собственного духа. Вокруг раздавались людские вопли и мерзкое урчание почувствовавших вкус крови животных.

Заманов заметил, как на теле высокого бандита уже пировали не меньше десятка ужасных тварей. Тот не шевелился.

В одну из вспышек от выстрела милицейского пистолета, он заметил, как рядом что - то блеснуло. Протянув руку, ощутил бандитский ТТ. Передернув затвором, начал стрелять в сторону крысиной стаи. Вскоре, крикнул, обращаясь к милиционеру, чтобы тот уходил, .

- Давай, к вагонам. Крысы боятся света.-

Паренек согласно закивал.

Но, в этот момент огромная, размером с большого сен-бернара крыса, неожиданно подкравшаяся сзади, набросилась на Заманова, впившись острыми зубами в ногу. Он беспомощно дёрнулся…

…И тотчас проснулся от того, что кто-то его тормошил за рукав.

- Простите. Вы кажется немного задремали и, что-то во сне начали кричать.-

Всё тот же старикан участливо смотрел на него.

Заманов встряхнулся, отгоняя остатки дурного сновидения.

Но, в этот момент, за окнами, действительно замелькали очертания какой-то мрачной неосвещенной станции. Той самой из сна…

Заманов, повернулся к старику.

- Вы знаете, что это за станция?-
  • По моему «Коминтерн», впрочем, точно не скажу.-
  • И в этот момент поезд остановился у перрона. Двери открылись, но все остались на своих местах. Выходить желающих не было.
  • Старик сделал попытку встать, но не удержался и стал оседать назад. Заманов подхватил его под руки.
  • Они вновь поднялись и вышли из вагона на перрон. Посередине него образовалась небольшая толпа человек в двадцать - тридцать.
  • Сюда же подошли машинист и сопровождающий поезд маленький милиционерик. На вид, совсем ещё мальчонка.

Среди присутствующих выделялись два вдребазан пьяных армейских подполковника в обнимку с постоянно и нервно хихикающей дамой. Двое, напуганных до полусмерти азербайджанцев. Три, невесть как сюда попавшие, путаны. И, кого-то Заманову напоминающий, новый русский в длинном черном кашемире.

А часом, не Димка ли, Поворов оказался здесь же?…

Дмитрий Поворов и Александр Заманов в своё время были закадычными приятелями. Их приятельству не в малую меру способствовало совместное проживание в одном из подъездов ореховского жилищного кооператива.

Дима-комитетчик, Александр-милиционер. Делить в советские времена было нечего, а вот в меру покритиковать советскую власть, распивая очередную «беленькую» на кухне под присмотром жен, то у Саши, то у Мити, было святым делом.

К тому же и интересы были практически общие. Дети.Кооператив. Автомобиль.Гараж.Да, и всё остальное.

Но грянула Перестройка.

В результате: бывший комитетчик Дима-успешный предприниматель, а бывший милиционер Саша-неуспешный борец культурного фронта. Со всеми проистекающими для такого состояния расхождениями в интересах бывших друзей. Чего уж тут рассусоливать…

Ну, а теперь, посмотрим, кто ещё приплыл к нашему шалашу?

«Ба, какими судьбами?» Тут же оказался и, печально известный Заманову, финансовый распорядитель знаменитого "Престижа" господин Науменко собственной персоной…

Но, дальнейшее поразило его ещё больше. Неожиданно на перроне раздался царственный бас. И другая, не менее калоритная и известная Заманову личность заслонила всё происходящее.


***


  • -Свят, свят, свят.-

Затемняя полой рясы дверной проем соседнего вагона, стоял служитель культа с огромным, почти у самого пояса, золотым крестом.

Заманов подошел ближе и, чуть не бросился на шею отцу Борису. В миру Морозову Борису Ивановичу, с которым в былые времена водил тесную дружбу.

- Сын мой. Александр, ты здесь ! –
  • -Да, Борис Иванович. Сколько не виделись, а встретились в подземных капищах. Видать Бог, что - то задумал, ежели и вас сюда послал. -

Не приминул подшутить острый на язык Заманов. Его взгляд, как всегда, приковал огромный крест на груди священника.

- Ох. Не поминай всуе имя господне! Ему ли заниматься всей этой суетой мирской. Поверь мне: людишки, всё людишки прыгают, зло творящие.-


***


Навсегда остался в памяти Заманова этот крест, как и момент их знакомства.

…Однажды, в дождливый, осенний день, Александр проезжал в автомобиле с юга на север столицы. Дворники «пятёрки» едва справлялись с постоянно набегавшей грязной влагой.

Вокруг одной из станций метро собралась огромная толпа голосующих, желающих побыстрее добраться до дома москвичей. Очевидно, что - то стряслось с метро. Оно не действовало. Наверняка залило всепроникающим ливнем.
  • Александр решил подкинуть домой стоявшего поодоль толпы, промокшего до нитки священника, на рясе которого выделялся огромный золотой крест.
  • Открыв дверь, Заманов пригласил сесть того в машину.
  • -Благодарствую, добрый человек –
  • Ответил «служитель культа» и с видимым удовольствием полез в салон. Некоторое время они ехали молча. Затем пассажир поинтересовался.
  • - А не скажешь ли, сын мой, отчего именно на меня пал твой выбор?-
  • Александр сейчас и сам себе не смог бы ответить на такой простой вопрос. А потому отшутился.
  • - Знать провиденье господние мне вас спасти от разверзшихся хлябей.-
  • Но священник продолжил.
  • - А тогда, спаситель мой, не отвергнешь ли еще одно благодеяние, и не разделишь ли со мной сегодня праздник - День моего ангела и скромную трапезу ?-
  • Таким необычным образом Заманов впервые оказался в доме отца Бориса. Две совмещенные трёхкомнатные квартиры на первом этаже пятиэтажки возле Тимирязевской академии.
  • Комнаты обставлены согласно вкусам хозяина - дорогой, но разностильной мебелью. Впечатление, будто она свозилась в квартиру по принципу: «чем дороже-тем и лучше». Стены сплошь увешаны разнообразными иконами и картинами на библейские сюжеты.
  • Хлебосолен священослужитель был до крайности. Вот и теперь накрыл богатый и обильный стол. За ним, человек семь - восемь мужчин, из них более половины в одеянии священников. Блюда подавали женщины - послушницы в черных, повязанных под самые глаза платках.
  • Под конец обеда, когда Заманов начал было уже собираться, в прихожей раздался звонок. Морозов открыл.
  • Вошли двое. Первый, судя по всему таксист, деловито получив из рук священника, очевидно, оговоренную ранее сумму, тут же удалился. Второй – мальчонка лет тринадцати – четырнадцати виновато спрятал взгляд в какой – то блуждающей улыбке. Морозов ласково потрепал приехавшего подростка по щеке и шлепком отправил в дальнюю комнату.

- Иди туда-.

Оценив происходящее, Заманов быстро заторопился из гостей.


***


Прошло несколько месяцев. И оба знакомца вновь оказались друг против друга в библиотеке священника.

Борис Иванович, обратился к Заманову.
  • Александр. Сын мой. Ты знаешь, как мне нравятся твои песни и стихи. Ведь это наши души поняли друг-друга, потому что мы знаем, что любовь- это поэзия плоти. А язык поэзии-единственно достойный язык, который позволяет определить то, что иначе определить невозможно.-
  • Затем начал густым басом декламировать.
  • «Лишь только в продолженьях тайных – пустых глазницах бытия- два соответствия зеркальных – твоя любовь-любовь моя».
  • - Да, я смогу прочесть таким образом наизусть любое из твоих стихотворений. Все. Сколько хочешь! Не веришь? –
  • Встал. Достал с полки одну из замановских книг. Протянул ему.
  • -На, проверь ! -

- Да, что вы, Борис Иванович. Ведь я знаю о вашей поразительной, феноменальной памяти. При желании вы всех сможете удивить. И я этим искренне восхищаюсь.

Но вы уж извините. Простите и, если сможете, ответьте мне на тот самый, единственный мучающий вопрос. Вы его знаете. Пожалуйста объясните, как вы можете совмещать?…-

И не стал бы Заманов приставать с таким интимным вопросом к Морозову, да только что в ванной он брезгливо отшатнулся от выставленных для употребления спрэев с увлажняющей вагинальной жидкостью. Лишь на мгновение задумавшись о способе их применения.

Священник, несколько обидевшись, нехотя ответил Александру.
  • Ты вот о чем. Зря.
  • Ну, что ж, слушай.
  • Лучший способ познать бога - любить множество вещей в мире. И это не я тебе говорю. Это Винсент Ван Гог.-
  • Немного шутливо, немного иронично, примерно в таком ключе был и сам ответ на беспокоивший Заманова вопрос. Отец Борис находил логические оправдания той губительной и, постоянно сжигавшей его страсти...

-Что ж, мальчиков мне привозят таксисты. Так они за это и деньги берут немалые.

А сами мальчики. Они совсем не против. Ты вспомни Чайковского. Тому также городовые приводили пацанов, а какую музыку после себя оставил! -…

…Но, вот и еще одно застолье.

Рядом с Замановым оказался огромного роста поп с большой окладистой бородой. Хитрый взгляд черных, лукавых глаз. Постоянно подливающий себе и Александру добрые чарки водки из раскошного графина старинного хрусталя в потемневшей от времени серебряной оправе.

Заманов, любивший подшутить, стал как всегда подначивать. Как бы, невзначай, спросил у соседа.
  • Что, батюшка. Ты сам – то, небось,безгрешен ?-
  • И священник – великан, виновато потупив взгляд, тихо ответил Александру.
  • - Что ты, сын мой, грешен я. И даже зело грешен.

- Да, в чем же грех твой, святой отец ? –

Огромный поп почти со слезами на глазах, сквозь пьяные всхлипы забормотал .

- И не говори. Стыдно признаться. Распутничаю. Рукоблудием страдаю, вот так ! –

Александр незаметно улыбнулся, чтобы не обидеть священника…

… В доме Морозова была собрана великолепная поэтическая библиотека.

Впервые Заманов познакомился здесь с произведениями чудесной старофранцузской поэзии: «Окассен и Николетт». С сирвентами Марии Французской. С канцонами короля трубадуров Арно Даниэля. Не было конца его восхищению дошедшей до него прекрасной звуковой полифонии, как, например: «De s` amie o le gent cors»(Прекрасная телом). И, конечно же Франсуа Вийон: «Оu sont les neiges d`antant?»(«Где те снега минувших лет?»)

Но вот, Морозов снял с полки очередной раритет, начал снова декламировать:

« Я знала давно, что я осенняя, что сердцу светлей, когда сад огнист, и все безоглядней, все забвеннее слетает, сгорая, осенний лист.»

- Вот иудейка! Вот накрапала! Ничего не скажешь, какое стопроцентное проникновение в душу! Здорово.-

И так это восхищение было по детски наивно. Так искренне и от всего сердца, что невозможно было вместе с ним не восхититься малоизвестной Аделаидой Герцик.


***


Однажды, Заманов, решился поговорить с Морозовым о давно мучавшей его непростой ситуации, сложившейся с любимой женщиной.

-Выслушайте, меня, отец Борис. Вы умный человек. О многом догадываетесь, многое знаете. Пожалуйста, абстрагируйтесь. Сосредоточтесь на том, о чем я вам сейчас расскажу. Давайте, поговорим о любви. Об обычной двуполой любви мужчины к женщине.Как вы её себе представляете.

Извините, что с таким вопросом именно к вам обращаюсь. Возможно не по адресу. Я понимаю, что вам не близко.

Но это связано с Господом, а вы умный человек. Поэтому, думаю, вы поймеете почему именно вас выбрал в наперсники. Мне просто не с кем об этом обмолвиться.

Вы наверняка помните. У метро Сокольники стоит церковь. Довольно большой божий храм? -