Geum.ru

Александр саханов держитесь, Заманов!

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   17
L`etoil limousin», нашпигованый подслушкой и липовыми ремнями безопасности. «Фиат уно» с группой оперов и магниевой парализующей вспышкой. И, этот шестерка Анри Поль, тот самый француз из ДСТ, бывший тогда в кабинете у начальника и уже работавший, к тому времени, личным шофером Додди.

«Всё – таки сумели внедрить».

А дальше тоннель Альма, и остальное, о чем нынче знает каждый школьник.

Цена – собственная жизнь - вот во что обошелся Диане подписаный в ООН договор о запрете производства и применении противопехотных мин.

Сильные мира сего, короли военного бизнеса не прощали подобных выходок. Никому и никогда. Даже принцессам. Там где большие деньги, в обнимку с ними всегда ходит смерть.

К тому времени, сам Аткинс, по причине уже беспробудного пьянства, был снят с участия в проведении заключительной фазы операции. Заменен другим оперативником службы безопасности МИ-5.

Так Тони в одно мгновение лишился и семьи, и своего кумира.

Затем долгое, почти что двухгодичное восстановительное лечении в клинике нервных заболеваний «Уандерхорст». И неизвестно чем бы вся эта история закончилась, ежели бы не вмешательство и поддержка сэра Эндрю. Верный друг, фактически вытащил Тони с того света.

И именно тогда, когда Аткинс находился в клинике, не выдержав, как сумасшедших, оперативно-полицейских будней, так и беспробудного пьянства супруга, исчезла жена. А за ней испарилась всегда чем-то недовольная, ворчливо-брюзжащая теща.

Остался Аткинс один-одинешенек, конечно, если не считать, его друзей-тараканов. Но, ежели уж по мужски, то хреново, конечно. Здесь все и так понятно…


***


… Так вот, направлялся как-то, наш Аткинс на очередное задание. А было это в районе старых доков. Теперь то их перестроили под какие-то там бутики.

Но, случилась неожиданная наводка. Экстренно проверить один давно знакомый полиции притон, находящийся в полуразрушенном пабе.

Идет и глазам своим не верит: куда только подевались все эти современные архитектурные навороты? Где же перестроенные под магазины доки, световая реклама? Все как и раньше. Глушь, разруха, собаки подвывают. И ни одного фонаря. Хоть глаз коли.

Но ноги полицейского, что твои глаза – сами дорогу находят. Знал –то он хорошо этот грязный паб. Держала его Роза – Мавританка. Дама, по слухам, имевшая в детстве какое-то отношение к Мавритании. Можете себе представить сейчас лицо этой бестии.

Вот так он и шел по калдобинам и рытвинам, мимо давно заброшенных пакгаузов и складов, слушая отдаленный собачий лай, перебиваемый гудками пароходов с Темзы, и размышляя обо всем, что не постучалось бы в невеселую полицейскую голову.

Тони толкнул дверь полуразвалившейся лачуги. В нос ударил сногсшибательный запах смеси прогорклого пива и застоявшейся мочи. В прокуренной мгле, за столиками сидели вперемежку - местные грузчики со своими подругами- шлюхами. Бандиты пришедшие после трудового дня, «на минутку», отдохнуть со снятой проституткой. И остальная, не менее колоритная и респектабельная публика.

Полицейский подошел к стойке. Бросил шиллинг.
  • Привет, Роза. Плесни-ка «Гиннеса».-
  • Женщина с лицом одновременно напоминающим печеный на углях картофель, пожираемый голодным и улыбающимся крокодилом, приветливо, насколько ей это позволяла специфическая внешность, кивнула Аткинсу.
  • Тут же стала цедить из крана в высокую кружку некую черную пенную жидкость вполне могущую оказаться и «Гиннесом».
  • Взяв из рук барменши кружку, Аткинс в пол- оборота крутанулся лицом к публике на своем высоченном круглом табурете прибитом к полу огромными гвоздями с загнутыми шляпками. И в тот же миг изумился перевоплощению случившемуся с внутренним помещением паба.

Полицейский - великолепно разбирался в живописи, здесь сказалась долголетняя теплая дружба с величайшим специалистом этой области культурной деятельности человечества, сэром Эндрью. Но даже и такая солидная подготовленность не позволила хотя бы приблизительно определить по художественному стилю написания авторство картины. Столь необычной, оригинальной и замечательной колористикой обладало художественное произведение.

Картина под названием… Допустим, какая-нибудь тривиальная надпись типа.

«Ночной притон в гавани города «N».1898г.

Крупные, сочные мазки выполненные скорее мастихином, нежели кистью. Почти не смешанные натуральные масляные краски.

И сюжет. Напряженный сюжет. Должная вот прямо сейчас произойти жуткая кровавая развязка. Коллизия и участие в ней, ко всему готовых, по своей отпетой жизни, прожжёных негодяев. В следующее мгновение бросающихся на забредшего сюда, на их территорию чужака - полицейского.

Вот этот- то ужасный миг, в котором главное действующее лицо являлся он сам, Тони, уловил художник. Его фамилию сейчас судорожно пытался вспомнить Аткинс, как будто она смогла бы повлиять на положительную развязку драматической ситуации складывающейся явно не в пользу служителя Фемиды


***


Лица людей-зверей. Вот что поражало в первую очередь. Мужские и женские. Будто вырубленные плохо заточенным, зазубренным топором.

Олицетворяли собой предел злобности, жестокости, кровожадности, враждебности и решимости.

Предчувствие убийства. Запаха должной пролиться в следующее мгновение крови, предсмертные крики и судороги. Предощущение липкой-липкой, размазанной по рукам еще горячей, ещё струящейся, солено - красной влаги умервщленного ими только что человека, будоражило их. Заставляло уверенно и неотвратимо продвигаться вперед.

На ходу вынимая складные ножи, вытаскивая бандитские кинжалы, вся ватага, поднявшись из-за столов, двинулась в сторону Аткинса.
  • -«Вот, так , вляпался»!-
  • Он почувствовал, шевелящиеся на голове волосы. И в это мгновение, где-то на Темзе, в отдалении прогудел пароход. Но люди со звериными выражениями лиц неумолимо приближались.
  • Снова гудок. На этот раз гораздо громче и ближе.Аткинс успел выхватить пистолет.
  • Ножи, стилеты, заточки, бабочки и вся эта бандитская «канитель» уже была занесена над ним. Сейчас звук пароходного гудка разрывал барабанные перепонки, заполняя собой весь мир...

…Аткинс судорожно дернулся. Проснулся. В одной руке держал выхваченный из под подушки пистолет, а другой нащупывал свалившуюся куда-то под кровать и без умолку трезвонящую трубку мобильника.
  • Тот, кого ты ищешь, будет ждать тебя сегодня в бутике «La Rochelle». В старых доках. Будь. осторожен. Он не один. Есть хорошее прикрытие.-
  • Трубка прогудела отбой. Голос звонившего ему был слишком хорошо знаком. Аткинс, швырнув на кровать пистолет, быстро прошел в ванную принять душ...



***


Лора, как местный завсегдатай, показывала приглашенным, обширные и плохо поддающиеся архитектурному описанию и пространственному запоминанию разноуровневые помещения элитного клуба. Но, обойдя их, Заманов, к своему огромному удивлению, насчитал не менее десятка знакомых по Москве лиц.

- На следующей неделе откроется моя персональная выставка здесь неподалеку на Пиккадилли. В Берлингтон – хаузе.

Вы представляете! Недавно там же выставлялся и принц Чарльз со своей акварелью. Так жюри ничего даже об этом не знало. Кстати, место замечательно ещё и тем, что Йока там же на своей выставке познакомилась когда-то с Ленноном.-

Глаза Лоры блестели, она была «в ударе», довольная возможностью показать гостям место, которое ей нравилось.

Вокруг проплывали известные, или же просто узнаваемые персонажи. И первой, как ни странно, была Дапкунайте, с которой Александр когда –то принимал участие в одной из телевизионных передач в Останкино. Они тепло поздоровались. Заманов познакомил её с Рэйчел. Вскоре Ингеборга упорхнула под руку с каким – то пожилым господином. Как объяснили Заманову, со своим продюссером.

Несколько раз его окликали русские «собкоры», но кроме стандартного «хэлло», никаких дальнейших разговоров не последовало.

Пару раз, словно ракета, возле Заманова проносилась, абсолютно без всякого макияжа, оттого совершенно не похожая на себя. Словно в поисках чего –то, или кого-то жизненно ей необходимого. Отчаянно чем-то взволнованная Мадонна.

Повсюду знакомые лица известных актеров. Театрально - киношный бомонд. Экзальтированные объятия, театральные поцелуи. Нереально-восторженные, наигранные эмоции. Как всё везде одинаково. То же самое он не раз наблюдал в России. В Дом-журе, в Союзе Кинематографистов на Васильевской, или же в своём родном ЦДЛе.

Заманов искренне расстроился, когда его представили кумиру шестидесятых – семидесятых Гленде Джексон. Теперь это было загримированное длительностью жизни отображение той самой Гленды, от которого остались разве только по прежнему искрящиеся, острые, пронзительные, умнейшие, живые глаза. Проклятье бегущего, беспощадного времени.

Однако, в каждом из залов происходило свое шоу. Начиная от выступления транссвеститов, кончая всевозможными магами – по желанию и на все вкусы.

Им всё это несколько поднадоело. И они решили вернуться в русский уголок. К так полюбившейся «брусничной», блинкам с икоркой и капустным кулебякам.

Нежданно, мужчины остались одни. Поскольку Лоре и Рэйчел срочно понадобилась дамская комната, чтобы поправить прически и привести себя в порядок. По крайней мере, так сказала Рэйчел.

Наверное именно это изменение в ситуации заставило заговорить Неговского.

-Вот вы с Лорой дискутировали насчет современного видения художником объекта приложения своих сил. Позвольте и мне высказаться. В искусстве, в частности, в живописи – я закоренелый консерватор. И вот почему.

Сами посудите. Из наших выставок исчезла Картина, как из нашей литературы исчез настоящий хороший Роман.

С моей точке зрения абсолютно необходимо чтить традиции в своём ремесле. Рассматривать сложившуюся технику творчества, как необходимое средство для передачи гениальных идей.

Но, как с помощью всяких Волочковых – вы, возможно видели её рекламу здесь, в Лондоне – исчезает классический Балет Павловой, Улановой и Плисецкой. Всюду властвует халтура, как следствие поверхностного восприятия материала.

Никто никогда не осудит Бродского за монотонность авторского чтения своих собственных произведений. Ведь он отказался от знаков препинания, а где вы найдете второго Бродского? Его творчество абсолютно оригинально, оно лишь его.

Надеюсь вы меня не посчитали занудой или ретроградом? Слишком близко всё воспринимаю к сердцу. Идет повсеместное нивелирование искусства. Суррогат всё вытесняет и подменяет. И врят ли такое искусство вообще можно назвать исскусством, разве что в отражении кривого зеркала.

Что сделала с русской Эстрадой, хотя, конечно, ей «благожелатели» позволили. Её подталкивали. Да, вы шоу бизнес знаете лучше меня. Я говорю о вашей Примадонне. О Пугачевой.

Ведь Попса - наипростейшее, на уровне инфузории-туфельки музыкально-литературное произведение. Конечно, Алла Борисовна личность. Но. Тем паче, её преступление и иже с ней в постоянном приучении народа к этой самой попсе через МассМедиа. Создании тривиальных пирамид, в которых каждый последующий ряд исполнителей на несколько порядков хуже предыдущего.

-Ну, хорошо, раз мы заговорили о картине, тогда давайте задумаемся, а куда она исчезла? И почему? Да потому, что разучились её писать. Чтобы написать Картину, нужно виртуозно рисовать. Нужно учиться и учиться.

Cальвадор Дали однажды сказал.

«Я верю лишь в высшее качество традиций».

А к хорошему знанию предыдущего материала, неплохо иметь ещё и свои собственные мысли. Уметь выразить себя. Своё нутро.

И всё же, воспитывать художника - это компетенция бога. Невозможно стать художником по заказу. В конце - концов Картина это не три кубика, выстроенные в непонятную форму, облепленные какашками. А на выставках сегодня мы видим так называемое современное искусство, которое никому не нужно, и определяемое полным отсутствием профессионализма.
  • Смотрел тут передачу из Москвы. Кореспондент с пеной у рта нахваливал собрание неких московских литераторов возглавляемое мне не известным поэтом, неким господином Сепанцовым. Так вы подумайте! Названный господин завоевал первое место в конкурсе на лучшее матерщинное произведение в поэзии.
  • Это что? Китч? Я не ханжа. Поэты всегда баловались некоей «клубничкой». Вспомним хотя бы Баркова, но еще никогда их в этом не поддерживало общество. Это всегда шло «между прочим». И ещё раз повторюсь, никогда не являлось, как сейчас, пищей для умов.
  • Надеюсь вы не принимаете мои высказывания, за старческое брюзжание, поскольку искренне переживаю весь этот бред.Целиком и полностью с вами согласен. Идет всемирное изживание настоящей подлинно-исторической культуры под одним, общим лозунгом. -
  • «После нас - хоть потоп».
  • Заключил Неговский.
  • -Единственное с чем не могу согласиться, так это с характеристикой творчества Волочковой.-
  • взял слово Заманов.
  • - Или же ты в конце-концов вступаешь на более высокий уровень, или начинаешь копать вширь и рядом. По моему, здесь не так всё просто. Всё же она в моём представлении труженница. Другое дело на что идёт её труд?И для кого? Для себя?
  • Да, и ещё. Однажды, я услышал от Окуджавы, кое что о поэтах.Он сказал примерно следующее.
  • «Поэты должны быть разные – плохие , средние и хорошие»
  • И как же с ним перекликается Пастернак в своем «Докторе Живаго»!
  • «Бедствие среднего вкуса хуже бедствия безвкусицы»
  • Ведь последнее всем заметно, а первое только узкому кругу подготовленных. Вот с чего в России всё и началось в восьмидесятые годы.-
  • Александр махнул рукой.
  • - «Всякая стадность - прибежище неодаренности. Истину ищут лишь одиночки и порывают со всеми, кто её ищет недостаточно».
  • Но это опять Борис Леонидович. Вот почему я не шел ни на какие «бардовские кусты» под знамена к комсомольским кураторам. И enfin вот почему я всегда один. Одиноким волком надежней. -
  • Неговский, похлопал его по плечу.
  • - Ну, хорошо, хорошо. Я тоже обожаю Пастернака и его роман. А теперь, давайте отвлечемся от серьезных материй и пройдемся немного по залам. Увидите нечто любопытное, а скорее смешное.



***


Неговский, бывавший тут и раньше. Воспользовавшись отсутствием жены, под руку провел Заманова по разным «запрещенным», мужским местам.

В одном из залов, под бодрящую ритмичную музыку, на высокой батутной сетке сменяющие друг –друга пары без конца занимались, то групповым, то индивидуальным оральным, анальным, и еще неизвестно каким, сексом. Особого интереса, ни у Неговского, ни у Заманова это не вызвало, хотя в зале и находилось несколько зачарованных происходящим действием пар. Неотрывно, затаив дыхание, следивших за исполнителями.

Но именно этот зал помог ему определить, что за ним ведется постоянная слежка. Некий среднего роста господин, с хромающей походкой, неотрывно сопровождал их. Правда на некотором отдалении, при котором невозможно было бы обидеться, или устроить скандал.

На этот раз Заманов его вспомнил. «Да, именно это был, он, тогда, в редакции «Московского Комсомольца», когда Рэйчел оказалась на его руках. Он также кинулся ей на выручку, но не успел. Кажется, и на кладбище Донского монастыря также был он. Отсюда стоит сделать вывод, что слежка является скорее всего охраной их с Рэйчел персон. «Хромающая охрана», тут же окрестил агента Заманов. И больше старался не обращать на него внимания.

А в следующем помещении, шло старое, как мир представление на раздевание. Кто из двоих одетых господ окажется мужчиной, а кто женщиной. Был разыгран целый спектакль со своими мизансценами. И это представление, за счет прекрасной игры актеров, получилось вполне занимательным.

Здесь они несколько задержались.


***


Вдруг, на противоположном от сцены конце зала. Возле стойки бара, мелькнул знакомый Александру женский профиль.

Заманову показалось, что он узнал Ольгу. Или, он ошибся? Но нет, это была именно она, эффектная и, божественно - красивая. Но, как всегда без мужа, рядом с каким – то экстравагантным индусом в бордовом тюрбане и черном смокинге.

Сидя в пол оборота, к сцене, с бокалом в руке, заразительно хохотала над проделками артистов.

Однако, тех, бывших чувств и связанных с ними глубоких эмоций, переживаний любви для Заманова сейчас уже не существовало.

«Никогда не возвращайся туда, где тебе было уже хорошо.»

Это банальное изречение он запомнил навсегда. Тем более, что все прошедшие переживания со временем перегорели. Растворились. Ушли в жизненный песок.

Единственной женщиной на сегодня для него являлась Рэйчел, заслонившая собой весь мир и, всех.

Поэтому наблюдал он сейчас за Ольгой уже вполне трезво. Совершенно спокойно. И, как бы, со стороны.

И всё же она почувствовала его взгляд. Обернулась. Узнала. Побледнела. Сказала о чем-то сопровождающему её мужчине. После этого показала Заманову глазами на дверь выхода. А тот, извенившись перед Неговским, быстро направился в указанном ей направлении.
Но, вряд ли что возможно скрыть от глаз наблюдательного еврея. А потому он с искреннем удивлением обратил внимание на эту неожиданную рокировку. Ведь и для него не было секретом, кто была на самом деле эта прекрасная дама.

Заманов, выйдя за Ольгой, увидел её сидящей в углу залы за маленьким журнальным столиком. Она делала вид, что весьма интересуется содержанием «ВОГ»а с Жаклин Биссе на обложке.

Александр подошел и молча сел рядом. Облако сладкого и тонкого ароматного французского парфюма, как и прежде, приняло его в свои объятия.
  • -Здравствуй. –
  • Они сказали одновременно, но не глядя друг на друга.
  • -Саша, я все прошедшее время, как могла, следила за твоей жизнью. Очень переживала, когда сюда стали доходить слухи, что ты был среди жертв той ужасной трагедии в метро.-

Ольга говорила тихо, со своим особенным, свойственным лишь ей, теплым предыханием.

- Через несколько месяцев стало известно, что ты жив и по прежнему, работаешь в «Московском Комсомольце». Я обрадовалась. А теперь ты здесь. Я снова рада, хотя прекрасно понимаю, что всё изменилось.

Нынче рядом с тобой Рэйчел. О вас пишут все лондонские таблоиды. Также, как и о предстоящем участии в совместной русско – британской экспедиции в поисках таинственной библиотеки Ивана Грозного.

Вот, возьми, на всякий случай, мою визитку, здесь номер мобильника. Он будет только твоим. А сейчас давай лучше расставаться. Тут слишком много заинтересованных глаз и ушей. Но, у меня твердое ощущение, что свидемся очень скоро. Мои чувства к тебе остались прежними. Ты прости за это. –

Заманов понимал, что его затянувшееся молчание сейчас неуместно.

-Оля. Ты не можешь представить себе, как я тогда переживал наше расставание. Написал ворох стихов. Слушай.-

«…Осень злобно листвою швыряет. Никогда, никогда, никогда…Вечность тихо её поправляет. Навсегда, навсегда, навсегда…»

От этих стихов, вызвавших поток воспоминаний и бездну эмоций глаза Ольги мгновенно стали мокрыми. Шмыгнув носом она потянулась за платком.
  • -Сашуль, не надо…-
  • Дрожащим голосом она его перебила.
  • - Извени.Не могу слушать.Я пошла.-

И уже в движении, уходя, молча пожала его руку влажной и тёплой от нахлынувших переживаний и чувств ладонью.

После чего, быстро покинула клуб.


***


В то же самое время Аткинс с напарником мчались на своем черном «Ягуаре» по ночному Лондону вниз, к докам, повторяя тот самый, проделанный в недавнем сне, маршрут к заброшенному пабу.

Старые доки перестроили на современный манер. И в этих местах он знал каждый магазин, салон или лавчонку. Он и раньше видел ювелирный бутик «La Rochelle», филиал «Картье». Знал, кто стоит за магазином. Диллерами были арабы, подозреваемые во множестве правонарушений.

Поэтому с собой на операцию они на всякий случай прихватили пару израильских «Узи». Аткинс также бросил в карман гранату в рассчете на непредвиденное. Пригодится.

А тут ещё надетый под рубашку бронежилет так сжимал подмышки! Коротковат. Нужно срочно заменить. Или, … похудеть.

Осведомитель намекал, что Ахмед, хозяин бутика, был готов сдать русского «крота» в обмен на освобождение из тюрьмы младшего брата сидевшего второй год за ограбление банка в Глазго.

В полицейских структурах Британии часто практикуют такие «договоренности». Ведь назавтра можно о многом забыть. И сиделец вновь будет с почетом возвращен на еще сохранившую его тепло тюремную койку. Да на казенные хлеба.

Вот почему Аткинса весьма устраивал именно такой исход. С другой стороны, он прекрасно понимал, что арабские боевики никогда не простят обмана, даже служителю Фемиды.

«Здесь, скорее всего, придется играть во банк».

Магазин от «Узи» лежал в правом кармане. Ствол в левом, внутреннем. Пистолет слева, под мышкой, как и всегда.

«Что ж. Всё решат мгновения. Лишь бы они были на моей стороне. И ни в коем случае, не сбавлять обороты. Только вперед.» Фаталистически – методично. Как будто под тяжелым наркозом, размышлял Тони.

Визг тормозов. «Ягуар» останавился перед бутиком. Аткинс приказал напарнику оставаться в автомобиле. Двигатель не глушить. Автомат держать на боевом взводе для возможной помощи и прикрытия.

Затем быстро осматревшись, стремительно вошел в магазин…


***


Как и было оговорено в предварительных условиях, он увидел Ахмада сидящим слева за круглым зеркальным столом неподалеку от входа.

Перед ним лежала черная папка с файлами нужного документа.

Аткинс вспомнил о сделанных ему предупреждениях. И, конечно, сразу же отметил в четырех углах зала по вооруженному охраннику. Секьюрити пристально наблюдали за его действиями.

-«Что ж. Придется импровизировать».-

В который уже раз подумалось Аткинсу.

В такие минуты он замечал за собой превращение своего внутреннего «я» в подобие некоего робота-автомата. Даже потом он не смог бы ответить отчего поступал именно так, а не иначе. Поскольку теперь над собой он был уже не властен.

И в эти мгновения вперед на своих крыльях его несло лишь ускользающее провидение. Только ему он беспрекословно подчинялся.

«Лишь бы успеть вовремя ухватиться за его перья».

И вот сейчас он, насколько это было возможно, сохраняя спокойствие подошел к Ахмаду. Уселся рядом с ним за зеркальный стол, но так,чтобы его объем, по возможности, загораживал их от охраны.

Со стороны могло показаться, что два приятеля бизнесмена обсуждали проблему купли-продажи незначительной партии товара. В действительности же в бок Ахмаду уже был крепко прижат маленький израильский автомат.

Улыбался теперь араб неестественно-ослепительной улыбкой. Да и то, только после неоднократной и настоятельной просьбы полицейского.

-Запомни, Ахмад, все будут живы и ты , и я , и даже твой брат, но слушайся меня сейчас предельно внимательно. Выполняй приказания скрупулезно точно. И, самое главное, никакой дури и самодеятельности.Ты ведь знаешь, что может остаться от тебя нажми я хоть на мгновение на спуск.

Так вот. Сейчас ты подзываешь ближайшего охранника и я ему выдаю подарок для второго.-

Аткинс кивнул в соответствующую сторону.
  • -А теперь начинаем представление.-
  • Незаметно он защелкнул наручники на своем правом и левом Ахмада запястье.
  • - Вызывай первого!-

Ахмад подозвал первого охранника.

-Еще раз повторяю наши действия.Сейчас он подходит и я вкладываю в его руку подарок для второго.А ты, Ахмад, приказываешь отнести.Ты все понял?-

- Да. –

С вымученной улыбкой подавленно ответил Ахмад.

Подошел охранник и Аткинс ему приказал.
  • -Протяни ладонь.-
  • И в следующее мгновение вложил в нее гранату, с выдернутой чекой, крепко зажимая пальцами боевика выкидной рычажок.
  • – Только держи покрепче.-

Ахмад приказал секьюрити идти к своему товарищу. Тот, смертельно бледный, с выпученными от страха глазами исполнил его приказ. Но, когда первый охранник поравнялся со вторым, Аткинс рывком поднял Ахмада, не забывая прихватить с собой так ему необходимую, черную папку.

- Скажи своим бандитам, что мы немного прогуляемся перед магазином.-

Ахмад начал было что-то лепетать, но те почувствовав неладное, выхватив пистолеты, устремились на выручку хозяину.

Дальше медлить времени уже не оставалось и Тони выпускает длиннейшую очередь поверх голов бегущих к нему громил.

-Ложись –

Кричит он Ахмаду. Тянет того на пол, сам беспрерывно в падении стреляя в приближающихся охранников. В то же мгновение раздался оглушительный взрыв.

Во все стороны полетели осколки гранаты. Осколки витринного стекла. Осколки зеркального стола. Ошмётки разорваных человеческих тел.

Сильно ударило в правое плечо. Аткинс зажмурился от неожиданности, но тут же сообразил, что и на этот раз его выручил короткий бронежилет.

Воспользовавшись мгновением воцарившегося в зале замешательства, он быстро вытянул Ахмада на улицу.

Двери «Ягуара» были раскрыты настежь, а поднявшийся со своего места напарник вел прикрывающую стрельбу по входу в магазин.
  • -Уезжаем.-
  • Закричал Тони, что есть силы бросая Ахмада на заднее сиденье и сам приземляясь на него сверху.
  • -Гони! Скорее! –
  • Почти в истерике визжал Аткинс.
  • Напарник выжал из двенадцатицилиндрового чудовища максимум оборотов.
  • Автомобиль, словно адский болид, подскачил на месте. И, выпуская из под задних колес фейрверк камней и искр, тут же скрылся в неизвестном направлении.



***


В Сфинксе люди также переживали страдания, невольно нанося друг-другу незаслуженные обиды.

Заманов, только что впитавший поток вылившихся на него чувств и эмоций, был бесконечно благодарен Ольге за тактичность. Врожденный политес. Чувство грани допустимого. Поэтому в состоянии некоторого смущения возвратился к Неговскому.
  • -Знаете, увидел хорошо знакомого по Москве человека. Вообще, не ожидал в Лондоне встретить столько московских лиц. –
  • В ту же минуту к ним присоединились Лора и Рэйчел.

Неговский все же успел заметить Заманову.
  • После Бога мы в первую очередь в долгу перед женщиной. Сперва она дает нам жизнь. А затем придает этой жизни смысл. –
  • Mais, vous savez, que la terre est femme et la mort est femme. – (Но вам ведь известно, что земля, и смерть-обе - женского рода).Вы это хотите сказать?-
  • Отпарировал Александр.
  • Но не вникая в суть их перепалки, Лора, обратилась к мужу.
  • Сэм. Я в полнейшем восторге от леди Ри. Я понимаю Заманова. И очень им обоим по хорошему завидую. –
  • Неговский бросил пристальный взгляд на Заманова, словно побуждая к какому-то дополнительному действию. Александр же, посмотрев на Неговского, и, как бы согласившись с ним, слегка кивнул.
  • -Извините. Нам нужно на два слова. –
  • Заманов за локоть отвел в сторону Рэйчел, рассказав ей о неожиданной встрече с Ольгой. Но та, сразу же махнув рукою, его прервала.

– Саша, прекрати. Не трать слов, и не унижай ни меня, ни себя. Мне это не интересно. Мы любим друг – друга. И моя вера в тебя безгранична. А что было с нами до момента нашей встречи, так этого просто для меня не существует. Я люблю тебя. Мы вместе. И если когда-нибудь захочется больше узнать что-либо о моей жизни до нашей встречи -я буду предельно откровенна не смотря ни на что. Уж тогда - не взыщи.

И на этом все. Точка. Договорились!?-


***


Лондон.

А в штаб – квартире «Свободной Ичкерии» проводилась очередная сходка боевиков. Среди присутствующих Загаев, Цагораев, всего около десятка чеченцев.

Леча Загаев продолжал объяснять утвержденный план действий.
  • -Информатор открыл для нас ключевую фигуру предстоящей экспедиции в поисках библиотеки. Это некий Заманов. На сегодня журналист. В недавнем прошлом русский мент.
  • Сейчас он здесь, в Лондоне живет у своей подруги. Между прочим, английской герцогини, работающей, как и он, журналисткой. У них любовь, и с этой стороны нам к нему не подобраться.
  • Но в Москве у Заманова остались родственники - бывшая семья. Наши друзья прислали подробную распечатку с компьютера ФСБ по этому вопросу.
  • Так вот. У него две дочери, которых он очень любит. Часто навещает. Общается по телефону. Это хорошо. Так давайте же сделаем ему приятное.
  • Для чего отцу разговаривать с любимым ребенком по телефону? Привезем младшую сюда. Пусть они встретятся, поговорят. И, когда дочка будет у нас, посмотрим: о чем запоет сам папаша! –
  • Бандиты довольные предложенным планом захохотали.

А Загаев воодушевленный таким приемом продолжил.
  • -Итак, ребенка нам сюда переправят. Задача нашей группы обеспечить лояльность Заманова.-



***


Лубянка. Здание ФСБ.

В кабинете Василия Ивановича несколько оперативников обсуждают с начальником текущие проблемы.

- Логистики, как всегда, самое ценное для нас приберегли на потом.-

-Вот-

Хозяин кабинета щелкнул пальцем по папкам на столе.
  • Раскопали и «подогнали», (Как быстро под влиянием действительности меняются люди, ведь до недавнего времени жаргон был ему вовсе не свойственен), целый ряд новых материалов. И на этот раз, трудно себе представить, но это не что иное, как дела Охранного Отделения Российской Империи.
  • Ни много, ни мало. Итак начнем.