Geum.ru

В мундирах сс василий Верещак

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3

Обратимся к мнению такого авторитета ОУН, как Кость Панькивский, который в годы Второй мировой войны был заместителем главы так называемого Украинского центрального комитета (УЦК еще в мае 1940 года был создан в Кракове, оккупированном гитлеровцами. Фактически являлся легальной «крышей» Абвера — немецкой военной разведки. — В. В.) Владимира Кубиевича.

В своей работе «Роки німецької окупації», которая вышла в 1965 году в Торонто, К. Панькивский пишет, что накануне нападения гитлеровцев на Польшу (то есть еще до сентября 1939 года. — В. В.), «провод ОУН планировал вызвать вооруженное восстание в тылу польских войск и формировал военный отряд — «Украинский легион» под командованием полковника Романа Сушко».

Курс на создание украинских воинских регулярных частей, которые бы помогали А. Гитлеру установить «новый строй» в Европе и мире, ОУН Мельника, пытаясь не отстать от ОУН Бандеры, стремилась практически осуществлять с самого начала Великой Отечественной войны. Вот как об этой цели писалось в статье «Украина и новый лад в Европе» из мельниковской газеты «Українські щоденни вісті», которая в годы войны издавалась в оккупированном гитлеровцами Львове (см. названную газету от 16 июля 1941 г.): «Мы, украинцы, искренне желаем немцам победы в сражении за новый строй. Эти наши желания не являются фальшивыми, конъюнктурными, временными. Они вытекают из геополитического расположения Украины, а также из психологического отношения украинского народа, а также из исторического опыта (...), поскольку сама судьба подтолкнула немцев и украинцев к такому сотрудничеству (...). Знаем хорошо, чего может ожидать украинский народ от Сталина, Черчилля и Сикорского».

Положительно оценив услужливость оуновцев, проявленную при завоевании Польши, гитлеровцы уже в конце октября 1941 года начали формировать из украинцев первые добровольческие подразделения СС. Примечательно, что в этом первом наборе строго учитывался расовый принцип. Принимались только те лица, которые имели признаки «нордической» расы. А таковые, по мнению гитлеровских идеологов, в Украине имелись только на Подолии, Покутье и Гуцульщине.

Главнокомандующий полицией безопасности и СД по Украине бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Бреннер 12 февраля 1944 года ориентировал подчиненные ему разведорганы в западных областях Украины, что в связи с успешным проведением переговоров с УПА в районе сел Деражное—Верба (Ровенская область) руководители УПА обязались забрасывать в советский тыл своих разведчиков и о результатах их работы информировать штаб группы германских армий «Юг».

Бреннер приказал: разрешить агентам УПА свободное передвижение, запретить изъятие оружия у членов УПА, а при встрече групп УПА с немецкими воинскими подразделениями пользоваться опознавательными знаками (растопыренные пальцы поднятой перед лицом кисти левой руки).

В документальной работе польских исследователей Ю. Туровского и В. Семашко «Zbrodnie nacjonalistow ukrainskich dokonane na ludnosci polskiej na Wolyniu 1939—1945», (Варшава, 1990) зафиксирован следующий факт: «В конце марта сотня УПА с отрядом вояк из дивизии СС «Галичина» во время поиска евреев ограбили и уничтожили польское село Будки Незнановские близ Каменки Струмиловой».

Аналогичный пример приводит польский ученый Эдвард Прус, который утверждает, что 12.03.1944 года курень УПА и каратели из дивизии СС «Галичина» в Марийном костеле польского села Подкамень, расположенного вблизи галицийского города Броды, убили не менее 300 польских крестьян (см. Edward Prus. Armia powstancza czy kurenie rizunow? — Wroclaw, 1997. — S. 129).

Фактическое участие бандеровцев в формировании 14-й дивизии СС «Галичина» признают и сами активисты ОУН-б. Так, бывший вояка УПА Иван Йовик в своей книге «Нескорена армія» (К., 1995. — С. 7) пишет: «Когда в Галиции наш общественный провод организовал дивизию «Галичина», то ОУН (имеется в виду ОУН Бандеры. — В. В.) отобрала некоторых своих членов, чтобы они включились в состав этой дивизии и приобрели воинские знания. Как оказалось впоследствии, обученные при дивизии командиры были помощниками в УПА».

Какой опыт могли передать необстрелянным кадрам ОУН бывшие шуц-полицаи, составлявшие основное ядро добровольцев, влившихся в дивизию в самом начале ее формирования, общеизвестно.

Немногочисленные жертвы нацизма, чудом уцелевшие в годы войны, вспоминают, что основу вспомогательной полиции, осуществлявшей репрессии мирного населения не только на западе, но и на востоке Украины, составляли палачи, изъяснявшиеся на западно-украинском (читай: галицийском. — В. В.) диалекте. Тот же Г. Уильямсон пишет, что «большинство сохранившихся фотографий той поры свидетельствуют о всеобщем ликовании, каким, например, встречали симпатичных солдат СС на Украине (читай: в Галиции. — В. В.), их забрасывали цветами, делились с ними едой и питьем» (с. 133).

...На наш взгляд, без ответа на вопрос о региональных исторических, психологических и этнографических корнях галичан трудно правильно понять и оценить события, происходившие в этом регионе в годы войны, то усердие и рвение, с которым галицийская элита прислуживала оккупанту.

В свое время история распорядилась так, что после известных разделов Речи Посполитой между Россией, Пруссией и Австро-Венгрией Галиция (территория нынешних Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской областей) вошла в состав Австро-Венгрии. Заигрывая с представителями галицийской элиты, члены императорской семьи (династия Габсбургов) сумели превратить эту элиту в некое подобие европейской «фронды», своего рода местечковых «вандейцев».

Историкам доподлинно известно, что воинские формирования галичан (сечевые стрельцы или, сокращенно, СС, в просторечии «усусы». — В. В.) отличились в прошлом не только расстрелом восставших рабочих киевского завода «Арсенал». Гораздо раньше, во время революционных событий 1848 года в Европе, они не задумываясь исполняли роль карателей, по приказу членов императорского дома Габсбургов топили в крови революционную европейскую буржуазию.

В годы Первой мировой войны формирования «усусов», воевавшие на стороне Австро-Венгрии, уже в первой стычке с российскими войсками были наголову разгромлены, большинство вояк оказались в плену, среди них будущие организаторы и лидеры УВО-ОУН Е. Коновалец, А. Мельник. В годы гражданской войны бывшие пленные сечевики под командованием Е. Коновальца «отличились» также тем, что поочередно предавали правительства М. Грушевского и П. Скоропадского.

Порождением галицийской элиты несколько позже стали кровавые формирования ОУН-УПА, вспомогательной полиции, карательные батальоны шуцманшафт, эсэсовские части, в том числе дивизия СС «Галичина».

После распада СССР, волею судеб оказавшись в независимой Украине, некоторые представители элиты Галиции вновь начали навязывать всем стерео­типное представление о своей «мессианской» роли в украинском обществе, распространять легенды о галичском «Пьемонте» демократии. Это с их легкой руки выходцев из других регионов Украины начали «тестировать», определяя, кто из граждан незалежной неньки «свідомий» украинец, а кто «покруч», «манкурт» или того хуже — «запроданець».

Пожалуй, своего апогея псевдопатриотическая волна достигла после гибели львовского композитора И. Билозира (2000 год), когда во Львове были предприняты попытки устроить погромы кафе, в которых звучала русская песня, а по львовским улицам зашагали «дружины украинизации», тщательно выискивавшие все, что хотя бы намеком напоминало о присутствии в городе остатков русской культуры.

Немалую роль в навязывании идеи «мессианства» галичанам играла и продолжает играть униатская церковь, которая всегда прививала своим последователям чувство превосходства над «схизматиками» — православными из Восточной Украины.

Не случайно великий украинский писатель и мыслитель Иван Франко с горечью отмечал, что Галиция для Украины является не Пьемонтом, а Вандеей.

Характеризуя галичскую интеллигенцию, Франко писал: «Незнание и непонимание живых интересов народа, с одной стороны, а погоня за наживой и карьерой — с другой, поперли ее на такие тропинки, на которых она вынуждена хотя бы непроизвольно выступить против народа, стать его врагом и пиявкой».

Примерно такую же характеристику дал галицийской элите гетман П. Скоропадский, резко возражавший против попыток навязывания украинскому обществу галицийской культуры и их диалекта. В своих воспоминаниях, относящихся к периоду 1917—1918 гг. (см. П. Скоропадський. Спогади. — Киев — Филадельфия, 1995. — С. 233—234), гетман подчеркивал: «Культурный действительно класс украинцев очень малочислен. Это и является бедой украинского народа. Есть много людей, горячо любящих Украину и желающих ей культурного развития, но сами-то эти люди русской культуры, и они, заботясь об украинской культуре, нисколько не изменят русской. Это узкое украинство исключительно продукт, привезенный нам из Галиции, культуру каковой целиком пересаживать нам не имеет никакого смысла: никаких данных на успех нет и является просто преступлением, так как там, собственно, и культуры нет.

Ведь галичане живут объедками от немецкого и польского стола. Уже один язык их ясно это отражает, где на пять слов четыре польского и немецкого происхождения...

Великороссы и наши украинцы создали общими усилиями русскую науку, русскую литературу, музыку и художество, и отказываться от этого своего высокого и хорошего для того, чтобы взять то убожество, которое нам, украинцам, так наивно любезно предлагают галичане, просто смешно и немыслимо ».

Думается, что немалый интерес для современного украинского читателя представляет и следующая мысль П. Скоропадского: «Нельзя упрекнуть Шевченко, что он не любил Украины, но пусть мне галичане или кто-нибудь из наших украинских шовинистов скажет по совести, что, если бы он был теперь жив, отказался бы от русской культуры, от Пушкина, Гоголя и тому подобных и признал бы лишь галицийскую культуру; несомненно, что он, ни минуты не задумываясь, сказал бы, что он никогда от русской культуры отказаться не может и не желает, чтобы украинцы от нее отказались. Но одновременно с этим он бы работал над развитием своей собственной, украинской, если бы условия давали бы ему возможность это делать. Насколько я считаю необходимым, чтобы дети дома и в школе говорили на том же самом языке, на котором мать их учила, знали бы подробно историю своей Украины, ее географию, насколько я полагаю необходимым, чтобы украинцы работали над созданием своей собственной культуры, настолько же я считаю бессмысленным и гибельным для Украины оторваться от России, особенно в культурном отношении».

Накануне Великой Отечественной войны идеологи украинского интегрального национализма (читай: галичане) немало усилий потратили, чтобы доказать арийское происхождение «древних украинцев». Так, оуновская газета «Краківські вісті» в марте 1940 года опубликовала серию статей под названием «Исторические очерки». В одной из статей утверждалось: «Славянские и германские языки произошли из общего арийского пня... Где находилась первобытная родина арийцев? Древние считали ею Иранскую возвышенность; теперь исследователи разыскивают арийскую прародину на пространстве, замкнувшем украинскую степную полосу и немецкие пролеса».

Прогерманские симпатии галицийской элиты стремился использовать в интересах Третьего рейха губернатор дистрикта «Галиция» бригаденфюрер СС Отто Вехтер. По утверждению бывшего военнослужащего дивизии СС «Галичина» Романа Колисника, Вехтер считал Галицию своей территорией, как бывшую провинцию Австрии, на которой живет население, имеющее «свое специфическое сознание». Он стремился перевоспитать галицийскую молодежь, сформировать у нее «галицийское региональное сознание» с тем, чтобы в дальнейшем преобразовать это сознание в «общее немецкое». Именуя галичан термином «мои тирольцы», бригаденфюрер СС утверждал, что их «особое региональное галицийско-украинское сознание образовалось в период 150-летнего австрийского господства».

В определенном смысле с Отто Вехтером соглашаются современные исследователи теории украинского национализма польский профессор Э. Прус и канадский ученый украинского происхождения Виктор Полищук.

Э. Прус в работе «Бандеровцы — дефект истории», вышедшей в 1993 году во Вроцлаве, отмечает: «Украинский национализм (фашизм, бандеровщина) — не что иное, как продукт галицицйского провинциального (хуторянского) сознания».

Виктор Полищук в свою очередь утверждает: «Наблюдая за галичанами на Западе (поскольку в Польше не приходилось), могу сделать вывод, что Отто Вехтер не был далек от правды: у галичан какая-то отдельная психика, иной способ мышления. То ли полностью прав Отто Вехтер, то ли галичане не выросли еще из племенного способа мышления и стремятся навязать его остальной Украине, пытаются «присоединить» Украину к Галичине» (В. Поліщук. Гірка правда. Злочинність ОУН-УПА. — Торонто — Варшава — Киев, 1995. — С. 349).

Некоторая детализация обстановки, которая сложилась в Галиции в период, предшествовавший формированию дивизии СС «Галичина», на наш взгляд, необходима для того, чтобы дать читателю более полное представление о положении, в котором оказались юноши-галичане призывного возраста. С одной стороны, им грозила отправка на каторжные работы в Германию. С другой же, ОУН-б начала формировать банды будущих головорезов УПА и насильно тащила молодых галичан в лес.

Первый набор в дивизию СС удалось с горем пополам завершить. Вместе с мобилизованными полицейскими и разного рода отбросами общества из Прибалтики добровольцев еле хватило для создания одной недоукомплектованной дивизии СС. Чуть позже перешли к более эффективному методу — мобилизации.

9 мая 1943 года в газете «Голос Підкарпаття» уже известный читателю по предыдущим публикациям В. Кубиевич писал: «Украинские граждане! Пришла долгожданная минута... Вождь Великонемецкого государства дал согласие на создание отдельной добровольческой военной формации под названием СС стрелковая дивизия «Галичина»... Рядом с геройской армией Великогермании приступаем и мы к святой борьбе...

Я верю, что эти наши усилия и жертвы — это твердый, но должный путь к нашему общему будущему.

Д-р В. Кубиевич, предводитель УЦК».

Это заявление В. Кубиевича полностью опровергает утверждение некоторых современных оуновцев о том, что дивизия создавалась втайне от Адольфа Гитлера, явилась чуть ли не результатом сговора «патриотов Украины» с симпатизировавшим галичанам губернатором так называемого дистрикта Галиция бригаденфюрером СС Вехтером.

Опровергает это утверждение и текст присяги, которую обязаны были торжественно давать зачисленные в дивизию галичане:

«Я, украинский доброволец, этой присягой добровольно отдаю себя в распоряжение Немецкой Армии.

Я клянусь Немецкому Вождю и Верховнокомандующему Немецкой Армии Адольфу Гитлеру в неизменной верности и послушании.

Я торжественно обязуюсь все приказы и распоряжения моих начальников выполнять, а также все военные, государственные и служебные дела строго держать в тайне и этим самым верно и преданно служить Немецкой Армии и одновременно своей Родине.

Мне понятно, что я после своей присяги подлежу всем немецким военным дисциплинарным наказаниям. Окончание моей службы, как украинского добровольца, определяет Немецкая Армия».

О том, что немцы не только не собирались создавать какую-либо украинскую национальную армию, но не считали эсэсовцев из «Галичины» даже своими союзниками, свидетельствует инструкция губернатора Вехтера вербовщикам «добровольцев» в дивизию.

В инструкции подчеркивалось: «Обращаю ваше внимание: ...вы не должны давать какого-либо повода для того, чтобы украинцы могли думать, будто немцы собираются вести себя с ними панибратски. Не следует давать никакого повода и к тому, чтобы создалось впечатление, будто немцы собираются помогать украинцам. Союзниками украинцев называть не следует (выделено мною. — В. В.)».

О пренебрежительном отношении немецких хозяев к украинским эсэсовцам свидетельствует также засилье немцев на командных должностях (от командира роты и выше), запрет на использование на службе украинского языка. В дивизии СС «Галичина» запрещена была также украинская национальная символика, в отличие от эсэсовских частей, сформированных из хорватов, латышей, эстонцев, албанцев, голландцев, венгров, бельгийцев и других народностей (см. Г.Уильямсон. СС — инструмент террора, с. 219—228; Кость Паньківський. Роки німецької окупації, с. 31).

И хотя это обижало дивизионников, тем не менее, они продолжали ревностно служить оккупанту. «Командирское обеспечение дивизии, — вспоминал известный националистический деятель, генерал Капустянский после войны, — было немецким. Также командование полками пехоты, полком артиллерии и почти всеми дивизионами пребывало в немецких руках. Кроме того, все главные рефераты (командные должности. — В. В.) при куренях (батальонах. — В. В.) пехотных полков, дивизионах артиллерии и дивизионах иного оружия и службы были обеспечены немецкими командирами... Настолько далеко зашло преобладание немцев, что даже пищевики рот или батарей и считанные младшие командиры были немцы. В каждой, даже мелкой части, был немец — ухо и глаза командования дивизии».

О методах, применявшихся лидерами УЦК и униатской церкви при формировании дивизии, рассказал член митрополичьей капитулы греко-католической церкви Гавриил Костельник, впоследствии, как и писатель Ярослав Галан, предательски убитый оуновцами: «Организацию дивизии СС «Галичина» официально возложил на себя УЦК Кубиевича, но принять участие в этом позорище приказано было всем без исключения — и учреждениям, и отдельным общественно-политическим и церковным деятелям дистрикта. Желающих взять оружие, чтобы пойти на теперь страшный восточный фронт, не было. Несмотря на то, что немцы и применяли суровые меры для того, чтобы никто ничего не знал, ...но в воздухе уже носилось неизвестно кем запущенное «Гитлер — капут»...

Несмотря на это, началась кампания вербовки «добровольцев» в «украинское войско». Говорю «в украинское войско» потому, что мы по понятным причинам старательно избегали употреблять название «дивизия эсэс», а нередко на вопрос, что означает «СС», вербовщики отвечали, что это традиционное название — «сечевые стрельцы»...

Мы так погрязли в своих преступных связях с оккупантами — ведь мы звали их, мы ждали их, мы приветствовали их и молились за них, за их фюрера, что вполне закономерным было и это очередное, возможно самое страшное за всю фашистскую инвазию (польское вторжение. — В. В.) наше преступление перед своим народом — требовать от него самое дорогое: отдать свою молодежь в жертву кровожадному фашизму, бросив ее в бой против кого? Против своих кровных братьев — украинцев, русских, белорусов. Митрополит (А. Шептицкий. – В. В.) благословил и приказал церкви принять активное участие в наборе «добровольцев»...

И должен сказать, что если бы не помощь наших священников, епископов, всей церкви, УЦК не смог бы набрать ни одного взвода этих «добровольцев». Молодежь пряталась от набора или бежала в лес... Тех, кто бежал, принудительно направляли на работу в Германию... Директора средних школ, отчасти по своей собственной инициативе, отчасти по приказу свыше, записали в «добровольцы» всех учеников старших классов. Но и это не помогало. Пришлось каждому из нас, одному за другим, а всем вместе перед народом показывать «жертвенный пример» — отдавать своих собственных детей на бойню... Тяжело об этом говорить, но и я сам вынужден был отдать двоих сыновей...»

Следует отметить справедливость слов Г. Костельника относительно особых заслуг иерархов греко-католической (униатской) церкви в формировании дивизии. На протяжении 1942-го и в начале 1943 года глава УГКЦ митрополит А. Шептицкий неоднократно обращался к Гитлеру, Гансу Франку, Отто Вехтеру с предложениями создать в составе немецких войск «украинские войсковые формации». По указанию митрополита, в состав дивизии были включены 22 униатских священника, которые именем Бога призывали украинских вояк бороться за интересы рейха.

Как сообщала националистическая газета «Львівські вісті» от 29 апреля 1943 года, по случаю решения о создании дивизии СС в соборе Святого Юра состоялся торжественный молебен, который совершал епископ И. Слепой в присутствии губернатора дистрикта Галичина бригаденфюрера СС Отто Вехтера. От униатской церкви благодарение фюреру и Богу воздал главный капеллан дивизии, униатский священник В. Лаба. Он вошел в состав военной управы, возглавляемой полковником СС и полиции, гитлеровским разведчиком А. Бизанцем. Управа занималась формированием дивизии СС «Галичина».

Главную, во многом определяющую роль униатской церкви и лично митрополита Шептицкого не только в создании эсэсовских частей, но и в освящении оккупационного режима в Украине, талантливо отразил в своих стихах известный украинский поэт Дмитро Павлычко, перевоплотившийся после 1991 года, как и его коллега по перу И. Драч, в почитателя идеологов-основателей интегрального национализма. Вслед за поэтом процитируем искренне написанные им в прежние времена пронзительные строки:

Кров’ю Галицька земля полита,

Вся — неначе згарище одно;

А у львівського митрополита

Гості п‘ють за фюрера вино.

А що перший з них — то із гестапо,

У кашкеті з черепом сатрап,

А що другий — то слуга від папи,

А що третій — то з тризубом раб.

Глухо стукнули важкі бокали,

Піднялися в гору повні вщерть.

За народне горе випивали разом

Єзуїт, бандит і смерть.

В подобном стиле изъяснялся в советский период львовский поэт Ростислав Братунь, после 1991 года ставший, как его коллеги по перу — И. Драч и Д. Павличко — поклонником некоторых идеологов украинского интегрального национализма. В стихотворении «Ярославу Галану» он писал:

...Ні шептицькі, ні УНДО без роду,

Ні ОУНу хижі горлорізи

Не могли зламати дух народу,

Міць його, сильнішу од заліза...

Координирующая роль абверовца А. Бизанца, который с немецкой стороны контролировал и направлял весь процесс формирования подразделений дивизии СС «Галичина», косвенно подтверждает участие в этом процессе ОУН-б. Согласно протоколам послевоенных допросов Бизанца, весь период оккупации Львова этот немецкий разведчик поддерживал связь с Романом Шухевичем (Тарасом Чупринкой) и другими высокопоставленными бандеровцами, оказывал помощь и всяческую поддержку им и их семьям.

Со слов Бизанца, Р. Шухевич также поддерживал «дружеские» отношения с некоторыми гестаповцами, в частности с Ярославом Морозом, который, как известно, с 1941-го по 1942 год служил во Львовском гестапо. В 1943 году Мороз одним из первых добровольно вступает в 14-ю дивизию СС «Галичина». Значительная часть уцелевших после разгрома под Бродами вояк дивизии СС «Галичина» впоследствии оказалась в УПА, созданной ОУН-б.

Немало бывших эсэсовцев из «Галичины» окажутся в бандеровской СБ, которая возьмет на вооружение наиболее эффективные методы истязания политических противников, позаимствовав их у немецкого гестапо. Однако некоторыми методами издевательств над своими жертвами бандероввские эсбисты намного превзойдут своих немецких наставников. Они отрезали жертвам половые органы, носы, уши, разрезали животы, обильно посыпая раны солью. Многих людей эсбисты живыми зарывали в землю, бросали в колодцы, жгли на кострах, душили удавками, предварительно отрубив им руки и ноги. Детей убивали ударами головой о стены домов или стволы деревьев.

В состав дивизии одним из первых добровольно записался бывший командир карательного шуцманшафтбатальона № 201, бандеровец, штурмбанфюрер СС Е. Побигущий (Рен). Одним из негласных организаторов дивизии с бандеровской стороны стал гауптштурмфюрер СС И. Гриньох (Герасимовский) — бывший капеллан карательного батальона «Нахтигаль». Боевую «практику» в частях дивизии на различных должностях прошли многие сотни других бандеровцев.

Уже после войны А. Бизанц рассказал некоторые детали относительно личности В. Кубиевича и формально возглавлявшегося им УЦК. В частности, он утверждал: «УЦК Кубиевича был создан абвером еще в 1940 году в Кракове. С первого дня своего существования он находился под непосредственным руководством и присмотром разведывательного органа «Абверштелле-Краков». Практически этой работой занимался 2-й отдел «Абверштелле» во главе с майором фон Демелем. Как помощнику начальника отдела, мне было поручено руководить деятельностью УЦК. Без разрешения «Абверштелле» и моего лично Кубиевич не имел права принять в состав комитета ни одного человека, провести какое-либо мероприятие... Финансирование УЦК также проводилось через меня. Ежемесячно на протяжении 1940 года я лично передал Кубиевичу и генеральному секретарю УЦК Глибовецкому 50—60 тысяч злотых».

И далее: «Формирование дивизии СС в Берлине опекал обергруппенфюрер СС Готлиб Бергер. По рекомендации Вехтера Бергер утвердил меня руководителем «войсковой управы» по созданию дивизии СС «Галициен». Во главе «управы» ... необходимо было иметь своего человека, немца, который бы хорошо знал положение в Галиции. На эту должность претендовал и Кубиевич. Вообще напыщенности, амбициям, стремлению играть роль «вождя» не было границ. Но вместе с тем Кубиевич всегда был предан фашизму, много делал в интересах абвера, и его личные негативные качества не имели особого значения в отношениях с немецкими оккупационными органами» (см. К. Дмитрук. Жовто-блакитні банкрути. — Киев, 1982. — С. 51).

Со слов А. Бизанца, УЦК и его структурные отделения на местах фактически являлись филиалами немецкой военной разведки и гестапо, основной задачей которых был сбор информации о ситуации в населенных пунктах Галиции.

Вот как об этом свидетельствовал сам Бизанц: «Украинский центральный комитет был основным источником развединформации. Руководили этим комитетом агенты абвера — украинские националисты — доктор Владимир Кубиевич и его заместитель Панкивский. Кроме того, в сорока местных украинских комитетах генерал-губернаторства (имеется в виду Варшавское генерал-губернаторство, в состав которого входил т. н. дистрикт «Галичина». — В. В.), которые подчинялись Кубиевичу, также руководили люди, поддерживающие непосредственные агентурные контакты с местными отделами гестапо и абвера, информировали эти отделы о ситуации на их территории...» (см. «Военно-исторический журнал». — 1991. — № 4).

Для контроля за деятельностью руководителей УЦК в период Великой Отечественной войны немцы приставили бывшего «немецкого» командира батальона «Нахтигаль» Теодора Оберлендера, который стал в комитете «советником от абвера». Фактически же Оберелендер руководил УЦК.

Несмотря на огромные усилия униатского духовенства и активистов обеих ветвей ОУН, добровольческий принцип набора в войска СС вскоре исчерпал себя. Была объявлена мобилизация.

Факт изменения принципа формирования дивизии СС с добровольческой основы на мобилизационную признают И. Муковский и О. Лысенко, авторы солидного издания «Звитяга и жертовність. Українці на фронтах Другої світової війни», вышедшего в Киеве в 1997 году. Несмотря на то, что в основу последнего, девятого раздела этого исследования «Українці в збройних формуваннях воюючих сторін» положены, в основном, «труды» все тех же оуновцев, авторы подчеркивают: «немецкие оккупационные власти не ограничились добровольным набором украинцев в войско, а с марта 1943 года специальным приказом Бизанца принудительно мобилизовали всех молодых людей 1921—1925 годов рождения. Кроме того, командование немецких частей, которые дислоцировались либо передвигались по территории Галиции, насильно рекрутировали молодежь» (с. 447).

Об этом же свидетельствует книга очевидца тех событий М. Чарторийского «Между серпом и молотом», которая вышла в Нью-Йорке в 1970 году. Автор пишет: «Мобилизация в СС-дивизию проходила вроде бы на основе «добровольности», а когда эта «добровольность» показалась недостаточной, началось насилие: захваты, заложничество, аресты, вывозы, так что уже не было безопасности ни дома, ни вне дома, ни в школе, да и из церквей начали немцы отлавливать молодежь в «прекрасную Германию».

За отказ вступить в дивизию даже убивали. И не только новобранца, но нередко и членов его семьи. Так, оуновцами были убиты все члены семей Лущика, Бочко — жителей украинского села Конюхи Люблинского воеводства.

Дивизию после формирования перебрасывают на обучение в рейх и некоторые государства оккупированной фашистами Западной Европы. Основная группа проходила муштру в Нойхаммере, где был расположен шпионско-диверсионный центр абвера. Здесь, в частности, до начала Великой Отечественной войны в составе диверсионно-карательного полка «Бранденбург-800» проходили подготовку бандеровские батальоны «Нахтигаль» и «Роланд».

Однако ни немецкая муштра, ни немецкое оружие и их командиры не помогли украинским коллаборационистам. Во второй половине июля 1944 года дивизию СС «Галичина» перебросили в район г. Броды для прикрытия отступления разбитого 13-го корпуса вермахта. Всего неделю она смогла просуществовать как соединение. Когда на львовском направлении войска 1-го Украинского фронта пробили брешь во вражеской обороне, дивизию 15 июля бросили в бой южнее Колтова на удержание второй полосы обороны.

Под ударами советских войск она понесла большие потери, беспорядочно отступила и оказалась в бродовском котле. Во встречных боях в районе Гончаровки и Почапова при попытке вырваться из окружения 22 июля 14-я дивизия СС «Галичина» была наголову разгромлена. Попытки командира дивизии немецкого генерала Фрайтага организовать сопротивление ни к чему не привели. Несколько сот уцелевших эсэсовцев, бросив артиллерию, беспорядочно бежали в район Карпат.

Оуновец Т. Гунчак в своей книге «У мундирах ворога» отмечает, что под Бродами дивизия была полностью укомплектована и вооружена. В составе ее 29-го, 30-го и 31-го полков, а также приданных дивизии различных специализированных подразделений числилось 346 офицеров, 1131 унтер-офицер и 13 822 гренадера. Итого 15 299 вояк.

Из бродовского котла удалось выйти всего тысяче вояков. Кроме того, 1200 солдат и офицеров уцелели в составе резервного батальона, располагавшегося с внешней стороны кольца окружения. Еще несколько сотен украинских эсэсовцев пробивались из окружения мелкими группами или влились в УПА.

Следует отметить, что после сокрушительного поражения под Бродами деморализованные украинские эсэсовцы практически не участвовали во фронтовых операциях, а использовались в качестве карателей и усмирителей, покоренных немецкими фашистами народов Европы.

Как вспоминал после войны начальник штаба дивизии немец Гайке, командир дивизии бригаденфюрер СС Фрайтаг «обвинял в очень неприятных и грубых выражениях дивизионщиков» в плохом и трусливом поведении. Даже в передовой статье еженедельника дивизии Zum sieg отмечалось, что «среди воинства дивизии... мы видим проявления упадка бойцовских инстинктов». Как свидетельствуют архивные документы, имели место случаи, когда бригаденфюрер Ф. Фрайтаг требовал прислать подкрепления, с помощью которых усмирял и даже расстреливал наиболее недисциплинированных подчиненных из числа украинских эсэсовцев.

Тем не менее идейные вдохновители создания эсэсовской дивизии из ОУН продолжали верно служить фюреру нацистской Германии. Служить, жертвуя кровавому молоху войны все новые и новые тысячи жизней галицийских парней. Сравним, для примера, выдержки из статей оуновского издания, опубликованные накануне и после разгрома украинских эсэсовцев под Бродами. В апреле 1943 года орган ОУН Мельника львовская газета «Рідна земля» (см. №17 от 25 апреля 1943 г.) писала: «Заслуги Гитлера преогромны (...). Для строительства Европы следует призвать только те народы и силы, которые своим отношением и делами отождествляют себя с молодостью и продуктивностью. Следовательно, мы, включая себя в качестве одного из создателей нового строя в новой Европе, во главе которой стоит и которой руководит вождь Адольф Гитлер, должны приложить много усилий, чтобы наши дела в действительности были результативны».

Примерно год спустя та же газета в №27 от 2 июля 1944 г., как ни в чем не бывало, продолжала идеологически обрабатывать галичан все в том же духе нацистской пропаганды: «Наши солдаты (...) займут достойное место в рядах формации, которая сражается за новую Европу».

Подобной пропагандой ОУН Мельника будет заниматься вплоть до краха гитлеровского Третьего рейха в победном мае 1945 года.

Один из ключевых тезисов современных украинских «историков», симпатизирующих эсэсовцам, гласит, что дивизия «Галичина», как фронтовая дивизия, якобы, не имеет отношения к этническим чисткам еврейского и польского населения, карательным операциям против партизан и населения, их поддерживавшего, на территории Украины, Белоруссии, Польши, Словакии, Словении (Югославия) и Франции.

Неучастие в преступлениях военного времени, — утверждают они, — позволило западным союзникам принять украинских эсэсовцев под свою опеку и не выдавать их СССР после войны.

Этот тезис, вольно или невольно, опровергают даже некоторые оуновские авторы. В частности, Кость Панькивский, в уже упоминавшейся работе «Роки німецької окупації», отмечает, что командир дивизии немецкий генерал СС Фрайтаг в прошлом был высшим офицером полиции. Лев Шанковкий в 1954 году в газете «Америка» (от 12—16 июля) признает, что «галицийские добровольцы» принимали участие в акциях против партизан — 5-й полк на «Тарногородщине и Белгорайщине», 1-й и 2-й курени (батальоны. — В. В.) 4-го полка на «Радеховщине и Бродщине», в том числе против поляков из села Гута Пеняцкая.

Интерес представляет в этом плане мнение американского ученого, известного специалиста по истории ОУН Джона Армстронга. В предисловии к воспоминаниям бывшего начальника штаба дивизии СС «Галичина» Вольфа-Дитриха Гайке он убедительно опровергает попытки некоторых оуновцев и ветеранов дивизии СС «Галичина» объяснить участие украинских эсэсовцев в боях с партизанами на территории Европы пресловутым тезисом «борьбы с коммунизмом», т. к. партизанское движение в европейских странах, по их утверждению, «возглавлялось коммунистами».

Д. Армстронг пишет, характеризуя участников словацкого антифашистского восстания в октябре 1944 года, что они «вынуждены были начать восстание преждевременно из боязни, что страна могла перейти под контроль советских партизан, которыми руководил из Киева лидер Чехословацкой коммунистической партии Рудольф Сланский. Следовательно, словацкое восстание (а именно это восстание топили в крови украинские эсэсы из «Галичины». — В. В.) не было руководимо Москвой» (см. «Українська дивізія «Галичина». — Киев — Торонто, 1994. с. 88).

Наконец, факт участия дивизии СС «Галичина» в боях против партизан признают ветераны этой дивизии. Роман Данилюк: «Нас послали в Словакию для борьбы с партизанами, позже отослали в Югославию» (см. «Вісті з України». — 1992. — № 37). Михаил Яцура: «Если речь идет о полицейских полках № 4, 5, а со временем № 6, 7, 8, то в состав дивизии они вошли лишь весной 1944 года... не секрет, что при подходе подразделений 4-го полка в район Г. Пеняцкой их встретили шквальным огнем из пулеметов... Однако полк не остановился, а дальше прошел маршем на Тернополь, поскольку там был фронт» (см. львовскую газету «За вільну Україну» от 23.01.2001 г.).

Бывший заместитель В. Кубиевича по УЦК К. Панькивский отмечает, что после разгрома под Бродами дивизию «Галичина» фактически воссоздают заново, но уже как чисто полицейскую.

К. Панькивский пишет: «Недостаток фронтовых частей вынудил немецкое командование перебросить дивизию в состоянии незаконченной реорганизации, без одежды и без оружия, уже в сентябре в Словакию, на фронт против повстанцев. И здесь в чрезвычайно сложных обстоятельствах пришлось дивизии одновременно доводить организацию до конца, продолжать обучение и нести фронтовую службу против партизан...».

Несколько ниже этот же автор отмечает: «Во второй половине января 1945 года пришел приказ главного немецкого командования о переезде нашей дивизии с фронта против партизан в Словении в южную Штирию на границу Словении. Здесь был двойной фронт, против Советской Армии и против югославских партизан Тито. Сюда прибывало немало беглецов, не немцев и немцев. Еще прибыли новые вояки в черных мундирах, сторожа концентрационных лагерей на территории восточной Германии...»

Об этом же пишут в уже упоминавшейся работе И. Муковский и О. Лысенко: «...во время комплектования дивизии из добровольцев Галиции часть их попала во вновь созданные 4-й (1264 чел.), 5-й (1374 чел.), 6-й (1293 чел.), 7-й (1671 чел.), 8-й (1573 чел.) полки (имеются ввиду полицейские полки СС. — В. В.) и галичского резервного батальона «Гайденгайм» (425 чел.). Известно, что 4-й и 5-й полки принимали участие в антипартизанских акциях невдалеке от района действий «группы Баерсдорфа». Оба полка подчинялись шефу полиции Кракова. В июне 1944 г. они влились в состав Галичской дивизии СС» (с. 453).

«Боевая группа Баерсдорфа», как известно, была сформирована в соответствии с приказом высшего руководства СС с целью борьбы с советскими партизанами, которые в этот период прибыли сюда и активно действовали в районах польских рек Висла и Сана. Эта группа включала в себя два батальона пехоты, подразделения разведки (120 солдат), дивизион полевой артиллерии. Кроме того, каждому батальону был придан взвод саперов.

В течение полутора месяцев группа Баерсдорфа вела ожесточенные бои с советскими и польскими партизанами, а также поддерживающим их польским населением.

Оуновец Т. Гунчак также пишет о полицейских полках дивизии СС «Галичина» и их участии в борьбе с партизанами. По его утверждению, четыре полка формировались и проходили подготовку «под присмотром полиции». Четвертый полк проходил подготовку вблизи Трира в Германии: «15 января 1944 года подразделения полка, насчитывавшего 1264 человека, направились в Голландию на три недели, а затем, в середине февраля 1944 года, отбыли в Збараж, в Галиции. В период пребывания в районе Збаража 4-й полк получил свое первое крещение огнем в операции против партизан (выделено нами. — В. В.)».

Спецкоманды вояк из 14-й дивизии СС «Галичина», согласно архивным данным, в июне 1944 года во Львове уничтожили более 1500 мирных горожан, расстреливали советских военнопленных в Золочеве, уничтожили около трехсот жителей городка Олеско и стерли его с лица земли, отправили на каторгу в Германию тысячи украинцев.

О преступных действиях вояк-эсэсовцев из «Галичины» против мирного польского населения свидетельствуют польские архивные документы. Так, в донесении от 1.03.1944 г. одного из руководителей подпольной сети Армии Крайовой (АК) генерала Комаровского в центр, в котором перечислялись факты массового уничтожения жителей польских сел украинскими националистами, подчеркивалось: «Имели также место результативные выступления отрядов украинской дивизии СС «Галичина», в отношении которых акция наших небольших отрядов самообороны бессильна. Появление дивизии СС вызвало панику среди поляков...» (см. Armia Krajowa w dokumentach, 1939—1945. — T. III. — S. 346—347).

Шестой полицейский полк (1800 человек) формировался в районе предместий Перемышля, Ярослава и Львова. Его личный состав проходил боевую подготовку во Франции, в том числе участвовал в карательных операциях против местных партизан. Там же проходил муштру и личный состав 7-го полка (1671 человек). В конце декабря 1943 года 6-й полк передал в дивизию СС «Галичина» 1200 своих вояк, 7-й полк — 745. Остальные продолжали бороться с французскими партизанами. Из их состава впоследствии сформируют полицейский батальон (900 вояк), который вольется в состав 14-й дивизии СС в июне 1944 года.

Таким образом, пять полков и один батальон полиции в течение года выполняли карательные акции против партизан и мирного населения многих европейских стран. Эту работу они будут охотно выполнять и в дальнейшем, вплоть до полного поражения Германии и ее союзников в 1945 году.

Факты причастности вояк дивизии СС «Галичина» к уничтожению мирного словацкого населения подтверждают многочисленные документы из архивов Словакии и Германии. Как следует из этих документов, после начала словацкого антифашистского восстания (август 1944 г.) из вояк дивизии СС «Галичина» были сформированы боевые группы (Kampfgruppen), целью которых был розыск и уничтожение партизан.

В Словакии дивизия подчинялась обергруппенфюреру СС Г. Гефле. В группировку карателей, сосредоточенную под его командованием для усмирения восставших словаков, входили также вояки из дивизии СС «Хорст Вессель», боевой группы «Шиль», мусульманского «власовского» полка, эсэсовской бригады Дирливангера, сформированной из уголовников (бригада была придана дивизии СС «Галичина») и других подразделений.

В Федеральном архиве Германии в Кобленце хранятся доклады полиции и разведслужбы СС (СД), в которых говорится, что словацкое население отрицательно характеризовало украинских эсэсовцев, считая их грабителями и насильниками. В одном из рапортов отмечалось: «Словаки жалуются на украинцев, называют их бандой проходимцев, виновных в многочисленных злодеяниях... Словацкое население, в особенности фермеры, с огромным удовлетворением восприняли известие, что украинские военные будут отозваны из Словакии и заменены венграми».

Сотрудник Словацкого института военной истории в Братиславе Ян Корчек, который специализируется на исследовании деятельности фашистских войск в период словацкого национального восстания, установил девять случаев преступных деяний солдат 14-й дивизии СС «Галичина» в отношении мирных граждан этой страны.

А вот как характеризует действия эсэсовцев из «Галичины» немецкий документ из пражского архива: «Боевая группа Wittenmayer находится в процессе оккупации села Нижня Боса (10 км на юг от Леготы). Дорога между Розенбергом и Попрадом теперь свободна от врага. Украинские добровольцы Четырнадцатой гренадерской дивизии «Ваффен-СС», которые использовались в операции, воевали отлично».

Мнение перечисленных выше авторов и документальные свидетельства входят в явное противоречие с утверждениями современных «глашатаев истины». Многочисленные факты убедительно доказывают, что преступления бывших эсэсовцев из «Галичины» — это не только преступления вояк, которые дали клятву Гитлеру, вступая в ряды дивизии весной 1943 года. Это преступления влившихся в разное время в дивизию бывших полицейских, служащих бандеровских диверсионно-карательных батальонов «Нахтигаль» и «Роланд», «Буковинского куреня», членов так называемых походных групп ОУН, карателей из 201-го батальона шуцманшафт, палачей из мельниковского «Легиона самообороны» (шуцманшафтбатальон № 31), топивших в крови восставших в 1944-м варшавян.

Как известно, в годы войны оуновцы при помощи гитлеровцев сформировали на Украине 45-й, 103-й, 105-й, 109-й, 114-й, 115-й, 116-й, 117-й, 118-й и др. батальоны шуцманшафт. Кровавыми репрессиями в отношении мирного населения белорусского и украинского Полесья отличился 15-й полк полиции. Значительная часть карателей из этих и других подразделений украинских шуцманов вольется впоследствии в состав 14-й дивизии СС «Галичина».

Обратим внимание читателя на одну характерную деталь, которую всегда обходили молчанием защитники кровавых преступлений нацизма. Задолго до официального вступления в 14-ю дивизию СС украинские полицаи успели приобрести немалый опыт службы в этих преступных формированиях, так как практически вся их деятельность по уничтожению представителей антифашистского движения сопротивления проводилась в ходе совместных с немецкими эсэсовцами акций. Чаще всего при проведении операций по уничтожению еврейского населения, жителей сел, поддерживающих антифашистские партизанские отряды, украинские полицаи включались в состав немецких эсэсовских формирований.

Показательный пример тому — служба бандеровцев из 201-го батальона шуцманшафт в составе корпуса СС, которым командовал известный нацистский преступник, обвинявшийся Нюрнбергским международным трибуналом, группенфюрер СС фон Дем Бах-Залевский.

Все эти головорезы, в отличие от российских власовских дивизий СС, перешедших в мае 1945-го на сторону восставшей Праги, встретили Победу на стороне своего любимого фюрера — А. Гитлера.

Этого даже не пытаются отрицать в своей работе современные украинские историки И. Муковский и О. Лысенко, которые подчеркивают: «...части украинской вспомогательной полиции часто привлекались к арестам, облавам, расстрелам и другим карательным акциям против гражданского населения не только Украины, но и Беларуси, Польши, Словакии. Они были составным элементом чудовищного аппарата геноцида, созданного человеконенавистническим нацистским режимом и направленного им на раскол и самоуничтожение украинского народа» (с. 458).

Рассмотрим же некоторые «геройские подвиги» украинских вояк, завершивших войну под штандартами СС.

По подсчетам Г. Уильямсона, уже в самом начале формирования дивизии СС «Галичина», в целях подготовки для нее командного состава, «около 350 украинских офицеров-добровольцев и две тысячи офицеров-нестроевиков были отправлены на учебу в Германию» (см. СС — инструмент террора, с. 220).

Ранее нами уже отмечалось, что в состав дивизии вошла значительная часть бывших шуцманов, прежде всего командный состав, из бывших бандеровских батальонов «Нахтигаль» и «Роланд», сформированных в составе немецкого диверсионно-разведывательного полка «Бранденбург-800». Проложив кровавые дороги от Львова и Одессы до Киева и Винницы, с ноября 1941-го по декабрь 1942 года личный состав этих батальонов по контракту с оккупантами активно участвовал в карательных операциях, проводившихся войсками СС на территории Белоруссии, как 201-й батальон шуцманшафт. За инициативу и старательность, проявленные в уничтожении мирных сел соседней республики, командующим корпусом СС в Белоруссии генералом фон дем Бахом-Залевским 201-й батальон был назван «лучшим подразделением» среди других частей корпуса.

«Отличились» шуцманы из 201-го батальона шуцманшафт еще в первые дни оккупации фашистами Львова, куда они вошли 30.06.1941 г. в составе батальона «Нахтигаль» с передовыми частями вермахта.

В соответствии с заранее составленными списками нахтигалевцы вылавливали во Львове свои жертвы и тащили их расстреливать. Их жертвами стали от пяти до семи тысяч львовян, в основном лица еврейской национальности: юристы, врачи, инженеры, деятели культуры и более 70 известных польских ученых. Были убиты ректор Львовского университета Роман Ремский, писательница Галина Гурская вместе с тремя сыновьями, ученый-юрист Роман Лонгшалноде-Берье, писатель, профессор Бой-Желенский, бывший премьер-министр Польши, профессор, почетный член многих Академий наук Казимир Бартель, профессор Ломницкий, врачи Т. Островский, Гилярович и многие другие известные люди.

Но еще до прихода оккупантов на территорию Западной Украины боевики ОУН провели ряд диверсионных акций в тылу советских войск, стреляли в спины солдат и офицеров Красной Армии.

Вот как писала об их «подвигах» в первые дни войны Дрогобычская националистическая газета «Вільне слово» от 12.09.1941 года: «Возьмем для примера Львов. Дня 25 июня 1941 года, то есть в период, когда большевики оказывают немцам на фронте яростное сопротивление, чтобы задержать их наступление на Львов, в самом городе пять украинских подпольщиков обстреливают большевистские косарни (казармы. — В. В.) на Клепарове. Также из огорода при улице Задворянской, 21, стреляют в большевиков в этот же день украинские националисты. На следующий день националисты обстреливают из дома по улице Перацкого, 8, во Львове танковые колонны красных. Большевики лишь с помощью орудия и тяжелого танка разрушают этот дом, а отчаянные националисты, видимо, гибнут.

Одновременно на околицах Львова оперируют вооруженные отряды украинских партизан (имеются в виду оуновские боевики и диверсионные группы. — В. В.). Дня 29.06. сотня из 54 человек под командованием Василия Лялюка разоружает в Коломые при помощи местного населения 24 красноармейцев. Пополнив дня 30.06. в селе Чижикове свой состав 41 человеком из околольвовских сел: Гаев, Дмитрович, Чижикова, Подсоснова и других — сотня, вооруженная двумя пулеметами, винтовками, гранатами и револьверами, наступает на местечко Винники близ Львова. Разоружив по пути красноармейцев, сотня продирается через фронтовую линию, встречается в Белке Шляхетской с немецкой разведкой, которая с огромной радостью приветствует украинских партизан. Партизаны дают немцам информацию о двух заминированных большевиками мостах, наводят порядок в Винниках, а затем во Львове, где сотню расквартировывают».

В ужасном положении на оккупированной нацистами территории оказались евреи, на которых фашистская идеология Д. Донцова механически переносила немецкую практику полной физической ликвидации. Свидетелем массового убийства евреев во Львове в первые дни войны является известный во всем мире борец с нацизмом Симон Визенталь, тещу которого в этом городе убили только за то, что она отстала от колонны других соплеменников, умерших от рук бандитов немного позднее.

О том, как происходили массовые убийства евреев во Львове, правдиво описал Юлиан Шульмейстер в своей книге «Гитлеризм в истории евреев», которая была издана в Киеве в 1990 году.

Приведем некоторые выдержки из воспоминаний очевидцев массовых преступлений фашизма, опубликованных в книге Шульмейстера.

Свидетельство Ф. Фридмана: «В первые дни немецкой оккупации, с 30 июня до 3 июля, были организованы кровавые и жестокие погромы. Украинские нацио­налисты и организованная украинская полиция (вспомогательная полиция) начали охотиться на улицах на еврейских жителей. Вламывались в квартиры, хватали мужчин, иногда всю семью, не исключая детей».

Свидетельство Янины Хешелес: «Развеваются желто-голубые знамена. На улицах полно украинцев с палками и железяками, слышны крики... Невдалеке от почты стоят люди с лопатами, украинцы их бьют, кричат: «Жиды, жиды!..» На улице Коллонтай парни бьют евреев метлами, камнями. Ведут в тюрьму «Бригидки», на Казимировку. На бульваре снова бьют...»

Свидетельство Рубинштейн: «На следующий день немцы вместе с украинцами устраивают погром. Убили тогда около трех тысяч евреев...»

Свидетельство украинки Казимиры Порай (из дневника): «То, что увидела сегодня на рынке, могло произойти в древние времена. Возможно, так поступали дикие люди... Вблизи Ратуши дорога засыпана битым стеклом... Солдаты с эсэсовскими эмблемами, которые говорят на украинском, мучают и издеваются над евреями (выделено нами. — В. В.). Принуждают подметать площадь своей одеждой — блузками, платьями, даже шапками. Поставили две ручные тележки, одну на углу улицы Краковской, другую на улице Галицкой, заставляют евреев собирать стекло и нести голыми руками к тележкам... бьют палками и кусками провода. Дорога от Галицкой до Краковской залита кровью, которая стекает с человеческих рук...»

Вспоминает полька Станислава Гоголовская: «На Русской увидела полицаев-украинцев, которые вели каких-то людей, избивая их кольями и железными ломами... На улице Коперника попала в страшный круговорот, стоял ужасный шум, крик и плач. Люди шли с выражением отчаяния и страха. Украинские полицаи стояли рядами вдоль тротуара, кричали: «Жиды, жиды!» Били, если кто-нибудь пытался защищаться или кричал, что не еврей, над ним устраивали ужасное. Передо мной затоптали молодого человека...».

Польский исследователь Александр Корман в своей работе Z krwawych dni Lwowa 1941 roku (London, 1991) также приводит факты преступных действий украинских националистов во Львове в первые дни оккупации. В соответствии с его утверждениями, «нахтигалевцы вытаскивали из домов коммунистов и поляков, которых тут же вешали на балконах...»; «Украинских вояк батальона «Нахтигаль» жители Львова называли «птичниками»...»; «Птичники» были в немецких мундирах и с немецкими воинскими отличиями. Изъяснялись на украинском языке...»; «На улицах Русской и Боимов застрелили несколько польских студентов, которых доставила боевка украинских националистов...»; «500 евреев. Их всех замучили украинцы...»

Аналогичным образом действовали нахтигалевцы, прокладывая кровавый путь от Львова до Винницы. Их преступления зафиксированы в десятках различных документов и воспоминаний очевидцев. Приведем только один пример из множества.

Cвидетельствует акт государственной комиссии по расследованию преступлений, совершенных фашистскими палачами в г. Золочеве Львовской области от 4.09.1944 г. В состав комиссии входили юристы, врачи, общественные деятели, ксендз Казимеж Грушецкий, униатский священник Владимир Плащовецкий.

В материалах, подготовленных комиссией, говорится, что вояки батальона «Нахтигаль» принимали активное участие в массовых расстрелах мирного населения города. 3 июля 1941 года группа карателей, в том числе «птичники», согнали свыше 3200 золочевских евреев всех возрастов в парк, заставили свои жертвы копать яму и в этой же яме расстреляли их.

Одной из жертв, Абраму Розену, получившему ранение, удалось ночью выбраться из ямы и спастись. По его словам, оуновские полицаи, среди которых Розен узнал Сагатого, Воронкевича и Алешкевича, принудили евреев лечь рядами на дно ямы, после чего хладнокровно убивали их из автоматов и пулеметов.

4 и 5 июля 1941 года каратели согнали во двор местной тюрьмы 1200 советских военнопленных, большинство из которых имели огнестрельные ранения. К этой массе присоединили местных советских активистов — сотрудников бывших советских районных и городских учреждений, рядовых коммунистов и комсомольцев, простых горожан, сочувствующих советской власти, а затем расстреляли. Обе кровавые акции благословил капеллан батальона «Нахтигаль» Иван Гриньох, который также расстреливал задержанных из автомата. После войны Гриньох станет известным на Западе деятелем католической церкви и приложит немало усилий, чтобы всячески оправдать и обелить себя и своих кровавых сообщников.

4 апреля 1943 года было окончательно ликвидировано золочевское гетто. Невинные жертвы были согнаны к лесу вблизи села Елиховичи (4 километра от города) и расстреляны. Члены государственной комиссии обнаружили в девяти огромных ямах около пяти тысяч трупов. Всего же в период оккупации в Золочеве и районе было убито и сожжено свыше 12 тысяч человек. Среди убийц своим усердием отличились комендант украинской полиции Цегельский, комендант лагерной полиции Ясинский, помощник коменданта лагеря смерти Галимак, председатель вспомогательного комитета Антоняк, шарфюрер СС Колянко и другие палачи.

На Нюрнбергском процессе главный обвинитель от Великобритании сэр Хартли Шоукросс зачитал свидетельские показания о том, как проходила массовая экзекуция на Украине. Данные под присягой показания директора и инженера немецкой дочерней строительной фирмы на Украине Германа Грабе повергли в ужас участников судебного заседания. В украинском городе Дубно он стал свидетелем того, как солдаты команды спецакций при содействии украинских полицаев (выделено нами. — В. В.) устроили массовую казнь пяти тысяч евреев около карьера, сбрасывая туда тела расстрелянных.

Грабе свидетельствовал: «...Я и мой мастер, услышав автоматные очереди, доносившиеся из-за насыпи, пошли прямо к угольному карьеру. Доставленные на грузовиках люди — мужчины, женщины и дети всех возрастов — сходили с машин и по приказу эсэсовца, державшего в руках плеть, раздевались в указанном месте. Они складывали отдельно обувь, верхнюю одежду и нижнее белье. Я видел груду обуви, состоявшую примерно из 800—1000 пар, огромные кипы одежды и нательного белья.

Без криков и плача люди раздевались, собирались семьями, целовали друг друга, прощаясь, и ждали сигнала другого эсэсовца, который также с плетью в руках стоял у края карьера. В течение 15 минут, пока я стоял у огромной ямы, я не слышал ни жалоб, ни мольбы о пощаде.

Какая-то старая женщина с белыми, как снег, волосами держала на руках годовалого ребенка, развлекая и веселя его. Ребенок что-то лепетал от удовольствия. Родители со слезами на глазах смотрели на своих детей. Отец мальчика лет десяти держал его за руку и что-то тихо говорил. Мальчик изо всех сил старался не заплакать. Отец показывал на небо, гладил его по головке и, казалось, что-то ему объяснял.

В этот момент эсэсовец, стоявший у края котлована, что-то крикнул своему напарнику. Тот отсчитал около двадцати человек и велел им идти за насыпь... Я хорошо помню одну девушку, тоненькую, черноволосую. Проходя мимо меня, она сказала: «Мне двадцать три года».

Я обошел вокруг насыпи и увидел перед собой огромную могилу. Люди плотно лежали друг на друге рядами. Видны были только головы. Почти у всех кровь стекала из головы на плечи. Некоторые еще шевелились. Другие поднимали руки и поворачивали головы, чтобы показать, что они живы. Котлован был заполнен примерно на две трети. По моим подсчетам, в нем находилось около тысячи человек. Я поискал глазами человека, расстреливавшего несчастных. Это был эсэсовец. Он сидел на краю карьера, свесив ноги. Держа на коленях автомат, он покуривал сигарету.

Обнаженные люди делали несколько шагов вниз и пробирались по телам мертвых в место, куда им указывал эсэсовец. Они ложились на мертвых или раненых. Некоторые с тоской тихими голосами утешали тех, кто еще был жив. Затем я услышал автоматную очередь. Заглянув в котлован, я увидел бившиеся в судорогах тела или уже неподвижные головы, лежавшие на телах нижнего ряда. По шее у них стекала кровь.

Тут же подошла следующая партия. Люди спустились в котлован, легли рядами на предыдущих... Раздалась новая очередь» (см. Уильям Ширер. Взлет и падение третьего рейха. — М., 1991. — С. 351—352).

Этот же свидетель 10.11.1945 года дал показания о преступлениях эсэсовцев и украинских полицаев в Ровно: «...Затем были включены мощные электрические фонари, установленные по всей территории гетто. Члены СС и полиции (выделено нами. — В. В.) группами от четырех до шести человек входили или по крайней мере пытались войти в дома. Там, где двери и окна были закрыты и жители не открывали их после стука, члены СС и полиции врывались в окна и взламывали двери с помощью балок и ломов и входили в жилища. Жильцов выволакивали на улицу в том виде, в каком они были, независимо от того, были они одеты или находились в постели... Крики женщин и детей, щелканье плетей и оружейные выстрелы наполняли гетто» 35 тысяч еврейских семей — 128 тысяч человек — было уничтожено украинскими и немецкими фашистами в Станиславе (Ивано-Франковск). Активную роль в убийствах невинных людей принимала украинская полиция во главе с оуновцем Банахом. Только за один день — 12 октября 1941 года — в станиславском гетто фашисты убили 12 тысяч человек. Впоследствии полицаи-убийцы окажутся в подразделениях СС или бандах УПА.

Пожалуй, нельзя не согласиться с выводом известного исследователя истории и теории украинского интегрального национализма, канадского ученого украинского происхождения Виктора Полищука, который пишет: «В июле 1941 года украинская полиция, руководимая подофицерами из айнзацкоманды, организовала по всей Галиции еврейские погромы, так называемые «дни Петлюры», что делалось в соответствии с постановлением 2 ВЗУН (Великих сборов украинских националистов, то есть, бандеровского съезда. — В. В.) Бандеры от апреля 1941 года, в котором в пункте 17... сказано: «Организация украинских националистов сражается против евреев, как опоры московско-большевистского режима...» (см. W. Poliszczuk. Ocena polityczna i prawna OUN i UPA. — Toronto, 1997. — S. 84).

И далеше ученый продолжает:«Участие в доставке евреев из гетто к месту убийства, охрана этих мест с целью недопущения их возможных побегов, поимка евреев с целью их передачи гитлеровцам на умерщвление, убийства евреев при попытке к бегству — является соучастием в геноциде евреев и, следовательно, преступлением, предусмотренным ст. 3 Конвенции ООН от 9.12.1948 г. в деле недопущения и наказания геноцида, за что ОУН несет ответственность перед народом украинским и еврейским» (Там же).

Оказавшись в Белоруссии, нахтигалевцы принимали участие в невиданных, по своей жестокости карательных операциях «Болотная лихорадка» в Витебской области, «Треугольник» — в Брестской, «Коттбус» — в Минской, Витебской, Вильнюсской областях. Под предлогом борьбы с партизанами они убили тысячи мирных людей, сожгли и разрушили сотни сел.

Этого, собственно, не скрывает командир 201-го батальона шуцманшафт Е. Побигущий: «Легион выполнил свою задачу. Да и то на 100 процентов... Безусловно, что были частые бои против партизан, прочесывание лесов, нападения на их места стоянок... Курень выполнил хорошо свою задачу, как об этом говорил фон Бах, утверждая, что из всех девяти куреней, которые охраняли средний тыл Восточного фронта, наш курень выполнил задачу лучше всех...» (см. Побигущий Евген – Рен. Мозаїка моїх споминів. — Мюнхен — Лондон, 1985. — Т. 2. — С. 234).

В сентябре 1942 года оуновцы из состава 15-го полицейского полка стерли с лица земли такие белорусские и украинские села, как Борки, Заболотье, Борисовка, Кортелисы.

Подобный кровавый путь от западной границы Украины до Киева проделали палачи из «Буковинского куреня», возглавляемые агентом абвера П. Войновским (псевдоним в абвере Гартман. — В. В.). Каменец-Подольский, Новая Ушица, Дунаевцы, Жмеринка, Проскуров, Винница, Житомир — повсюду «курень» оставил по себе страшную, кровавую память. В Киеве — массовые расстрелы в Бабьем Яру.

Очевидец «работы» буковинских оуновцев командир 528-го немецкого пехотного полка майор Реслер, увидев в Житомире яму, заполненную трупами людей, убитых выстрелами в затылок, лужи крови вокруг ямы и перепачканных кровью своих жертв украинских полицейских из «Буковинского куреня», возмущенно докладывал своему командиру: «Я участвовал в Первой мировой войне, во французской и русской кампаниях этой войны, и отнюдь не страдаю преувеличенной чувствительностью... но никогда я не видел сцен, подобных описанной» (А.Шлаен. Бабий Яр, с. 409).

Затем «буковинцы» окажутся в 45-м, 109-м, 115-м, 118-м батальонах шуцманшафт и продолжат кровавые эксперименты в Украине и Белоруссии (вспомним хотя бы Хатынь. — В. В.). После чего, в составе немецкой 30-й дивизии СС, полицейских подразделений дивизии СС «Галичина» зальют потоками крови восставшую Варшаву, партизанскую Словакию и юг Франции.

Зверствовали оуновские полицаи из Западной Украины, впоследствии пополнившие эсэсовские части, во многих городах и поселках Восточной Украины. В Пирятине Полтавской области ими было расстреляно 2700 горожан. В Васильковском и Ржищевском районах Киевской области уничтожено около пяти тысяч человек. И так было почти везде, куда ступала нога коллаборациониста из ОУН.

В 1943 году участниками мельниковской ОУН в Западной Украине был создан «Украинский легион», который входил в состав немецких полицейских формирований как батальон шуцманшафт № 31. Каратели из этого батальона в январе 1944 года в районе волынского села Подгайцы расстреляли и зарыли в яму более 50 местных жителей. В этом же районе ими было задержано 70 евреев, скрывавшихся от фашистов, которых постигла участь прежних жертв. Когда после войны одна из ям была вскрыта, находившиеся в ней трупы оказались обезображенными — с выколотыми глазами, отрезанными ушами, перебитыми руками и ногами.

В феврале 1944 года сотня Коркоца из 31-го батальона шуцманшафт провела карательную операцию в польских населенных пунктах Грубешовского уезда Люблинского воеводства, в ходе которой были зверски убиты около 200 поляков. В июле 1944 года в районе села Хланов Люблинского воеводства польскими партизанами был убит немецкий офицер Асмус. В ответной акции украинские каратели из 31-го батальона уничтожили свыше 500 мирных граждан и сожгли множество домов поляков.

Осенью 1944 года палачи-легионеры во главе с командиром батальона полковником Дьяченко зверствовали в восставшей Варшаве. Весной 1945 года они влились в состав дивизии СС «Галичина», под штандартами которой на территории Австрии успели провести несколько стычек с регулярными частями Советской Армии.

Летом 1950 года на территорию СССР с целью сбора разведданных был заброшен мельниковский эмиссар, который добровольно сдался властям. По его словам, после жестокого подавления Варшавского восстания и вступления основных сил карателей в дивизию СС «Галичина» бывшие руководители 31-го батальона братья Герасименко, Каркоц и Кротюк на территории Австрии установили контакт со спецслужбами США. По их заданию склоняли украинцев из лагерей перемещенных лиц к участию в подрывной работе против СССР.

Это еще один из ответов на вопрос: почему бывшие каратели и эсэсовцы после войны ушли от справедливого возмездия за свои злодеяния?

Косвенным свидетельством причастности отребья, собравшегося под штандартами 14-й дивизии СС «Галичина», к этническим чисткам в Украине свидетельствует речь их шефа Г. Гиммлера перед офицерским составом дивизии, произнесенная в 1944 году. Текст речи находится в Вашингтонском национальном военном архиве США (National Military Archives, File T-175-94). Приведем выдержку из нее: «Ваше отечество стало значительно прекраснее со времени, когда Вы избавились — по нашей инициативе, должен отметить, — от тех жителей, которые нередко были грязным пятном на хорошей репутации Галиции, а именно евреев (...). Знаю, что если бы приказал вам ликвидировать поляков (...), позволил бы вам совершить то, чего и так желаете (выделено нами. — В. В.)». Однако, продолжал Гиммлер, право принятия такого приказа принадлежит исключительно «спасителю Европы Адольфу Гитлеру и не может быть присвоено кем-либо другим» (см. W. Siemashko, E. Siemashko. Ludobojstwo dokonane przez nacjonalistow ukrainskich na ludnosci polskiej Wolynia 1939—1945. — Т. 1. — С. 23).

Важным свидетелем преступлений украинских эсэсовцев против мира и человечества является бывший начальник штаба дивизии СС «Галичина», немец В.-Д. Гайке, издавший в 1970 году книгу своих воспоминаний под названием «Украинская дивизия «Галичина». История формирования и боевых действий в 1943—1945 годах».

Приведу цитату из книги Гайке. «В начале февраля 1944 года 4-й полк (полицейский полк дивизии СС «Галичина». — В. В.) был переброшен в Галицию для борьбы с большевистскими партизанами, где он со временем принимал участие в боях с Красной Армией под Тернополем. Во Франции вояки закончили обучение и весной 1944 года их в большинстве направлено в дивизию в Нойгаммер. В период обучения их использовали также для борьбы с французскими партизанами» (с. 45—46).

Упоминавшийся ранее Тарас Гунчак, написавший книгу «У мундирах ворога» (Киев, 1993), пишет в ней о том, что «во Франции против местных партизан — маки и франтинеров» воевали эсэсовцы из 6-го и 7-го полков полиции. Из этих карателей был создан батальон (900 вояков), который в июне 1944 года был передан в состав дивизии СС «Галичина».

Гунчак также признает, что на протяжении полутора месяцев против партизанского населения Польши проводила карательные акции боевая группа Баерсдорфа, сформированная из двух батальонов пехоты и подразделения разведки 14-й дивизии СС «Галичина». Вынужден был признать Т. Гунчак и участие 4-го полка полиции из состава дивизии СС «Галичина» в уничтожении населения польского села Гута Пеняцкая.

Польский исследователь Александр Корман раскрывает некоторые детали уничтожения украинскими эсэсовцами, отрядом УПА и группой немецких карателей населения этого села. Атака украинских эсэсманов началась 23 февраля 1944 года. Бои шли пять дней. 28 февраля 1944 года вояки из дивизии СС «Галичина», объединившись с отрядом УПА, пошли на штурм села. Многие его защитники погибли. Оставшихся в живых жителей села эсэсовцы загнали в местный костел. В это время бандиты УПА грабили имущество крестьян и жгли их дома. Некоторое время спустя произошло массовое убийство людей, запертых в костеле. Всего от рук украинских карателей в храме погибли 868 мирных крестьян.

Украинский ученый из Канады Виктор Полищук в фундаментальной работе «Гірка правда. Злочинність ОУН-УПА» (Торонто — Варшава — Киев, 1995) приводит данные польских исследователей относительно других преступлений вояк из дивизии СС «Галичина».

Так, по данным Александра Кормана, 16 апреля 1944 года уничтожено 862 жителя села Ходачкова Великого на Тернопольщине, в Семяновце близ Львова убито 30 человек, несколько человек убито в Вицыни Золочевского уезда (с. 358).

Юзеф Файковский и Ян Релига установили, что 1—2 февраля 1944 года солдаты «Галичины» уничтожили 280 домов польского села Борув из гмины Аннополь. При этом убито около 300 сельчан, 58 трупов не идентифицировано (с. 359).

Эти же исследователи представили достоверные материалы о карательных акциях галичан-эсэсовцев в Тарнобжегском воеводстве (1—2 февраля 1944 года), воеводстве Ряшевском (8 июня 1944 года), воеводстве Замостьском (2 июля 1944 года), воеводстве Келецком (28—29 июля 1944 года), воеводстве Тарновском (23—24 сентября 1944 года) (с. 362).

Польские авторы Е. Серванский и И. Травинска в книге Zbrodnia niemiecka w Warszawie 1944 r. («Немецкое преступление в Варшаве 1944 г.») утверждают, что подразделения дивизии СС «Галичина» принимали участие в подавлении Варшавского антифашистского восстания. Книга издана по свежим следам военных событий 1944—1945 годов.

22 июня 1970 года польские исследователи, принимавшие участие в специальной радиопередаче, организованной радиостанцией «Полония», сообщили, что подразделение дивизии СС «Галичина» охраняло концлагерь, расположенный вблизи польского местечка Дембица Жешовского воеводства. При отступлении украинские эсэсовцы вместе с немцами уничтожили 750 тысяч узников этого лагеря.

О том, что 14-я дивизия СС «Галичина» с самого начала задумывалась ее создателями не как фронтовая единица, а как подразделение полиции, в принципе, не отрицает заместитель главы УЦК В. Кубиевича К. Панькивский: «Мы еще перед созданием дивизии говорили о необходимости формирования полицейских подразделений краевой охраны, которые могли бы быть обучены противопартизанской борьбе».

В соответствии с немецкими законами, каждому, кто в годы войны находился в Ваффен СС и подчинялся немецкому командованию, выплачивается немецкая пенсия по старости. Получают эту пенсию и ветераны украинской 14-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Галичина». У каждого из этих ветеранов имеется немецкое тавро под левой мышкой, которым, подобно лошадям или быкам, клеймились все эсэсовцы. В связи с этим позволительно спросить у нынешних адвокатов СС: за что же ветеранам-эсэсовцам платится немецкая пенсия, если, как вы утверждаете, не было дивизии СС «Галичина», а была «1-я дивизия Украинской национальной армии» (УД УНА)?

Не могу не обратить внимание читателя еще на один излюбленный прием защитников «героического пути подразделений СС», а именно — на их стремление усиленно эксплуатировать тему пропагандистской «антиукраинской кампании», якобы развязанной «врагами независимой Украины».

Адвокаты нацизма явно фальшивят. Никто и никогда не умалял огромной роли Украины и украинцев в разгроме гитлеровского и «своего», местечкового, фашизма. Да это и невозможно сделать при всем желании. На фронтах Второй мировой против гитлеровской агрессии вместе с западными союзниками воевали миллионы сынов и дочерей Украины. Кстати, летом 1944-го под Бродами дивизию СС «Галичина» буквально в пух и прах разнесли украинцы — бойцы Первого Украинского фронта Советской Армии.

В то же время мы должны с пониманием относиться к тревожным замечанием наших бывших союзников по антигитлеровской коалиции, обеспокоенных возможным рецидивом нацизма во многих странах мира, в том числе и в государствах СНГ. Не замечать настойчивых попыток возрождения идеологии коричневого окраса, реанимации военизированных формирований профашистского толка может только тот, кто не желает ничего видеть или сознательно закрывает глаза на происходящее.

На экранах киевских кинотеатров в 2000 году появился художественный фильм «Непокоренный», героизирующий бывшего командира карательного батальона «Нахтигаль», заместителя 201-го батальона шуцманшафт, а позже «командующего» УПА Романа Шухевича (Тараса Чупринку).

Пышную презентацию премьеры фильма почтил личным вниманием в то время премьер украинского правительства В. Ющенко. На создание фильма о Шухевиче правительство страны, экономика которой находилась в жесточайшем кризисе, выделило огромную по украинским меркам сумму.

Героизация Р. Шухевича, палача еврейского, польского, белорусского и украинского народов, осуществляется не только в форме создания фильма о нем. В его честь сооружаются памятники, переименованы центральные улицы многих городов Украины, создаются музейные экспозиции. Такое же увековечение памяти коснулось других коллаборационистов — С. Бандеры, Я. Стецько, Д. Клячкивского и других.

В независимой «неньке» в окрестностях города Броды еще в начале 90-х воздвигнут монумент в честь «подвига» вояков 14-й дивизии Ваффен СС «Галичина». В 2001 году в Галиции на государственные средства был создан музей Тараса Чупринки (гитлеровского карателя, гауптштурмфюрера СС Романа Шухевича), а на могиле бывшего начальника немецкой вспомогательной полиции города Ровно В. Работницкого (могила находится во Львове. — В. В.) сооружен помпезный памятник. А теперь давайте мысленно представим, что в современной Германии вдруг начали воздвигать монументы в честь Гитлера, Гиммлера, Розенберга, Геббельса и других палачей, а в современной России стали сооружать памятники коллаборационисту Власову или печально известному командиру эсэсовской дивизии Каминскому, зверствовавшему со своими головорезами в восставшей Варшаве. Согласимся, что подобное в принципе невозможно.

Почему же украинские нацики и некоторые симпатизирующие им политики без зазрения совести совершают подобное, да еще и ожидают понимания со стороны мировой общественности?

В Украине почему-то обыденным явлением стало давление националистической диаспоры и их представителей из числа местных влиятельных политиков на президента с целью принудить его проводить политику страны под их диктовку. Главный сторонник идеи реабилитации ОУН-УПА в правительстве В. Ющенко, бывший вице-премьер Микола Жулинский уже давно в открытую ораторствует: «УПА вписала себя золотыми буквами в историю Украины» (см. Виктор Полищук. Загинули від українських рук? — Торонто, 1997. — С. 28).

Об откровенном пресмыкательстве перед ОУН свидетельствует реакция украинских властей на «резолюцию» 7-го конгресса СКУ (Світовий Конгрес Українців, ранее — Світовий конгрес вільних українців (СКВУ). До определенного времени этот международный оуновский центр возглавлял ветеран дивизии СС «Галичина» Василий Верига. — В. В.). Конгресс состоялся 2—6 декабря 1998 года в Торонто (Канада).

Как показали поледующие события, решения оуновского СКУ были восприняты правительством Ющенко с полным пониманием и исполнялись с большим прилежанием, чем в советское время решения съездов КПУ. Вот только нам почему-то кажется, что подобная «патриотическая» деятельность диаспорников и местных «национал-патриотов» вряд ли будет способствовать сплочению украинского общества, укреплению независимости Украины. Как нельзя лучше поведение лжепатриотов характеризуют поэтические строки, принадлежащие перу известного украинского поэта Ростислава Братуня:

«Ще не вмерла...» — горлянку дерете

І ждете, щоб умерла скоріше.

Не случайно многие демократически мыслящие зарубежные политики именно в активизации разрушительной деятельности всех трех ветвей ОУН усматривают главную угрозу для современных властей Украины, поскольку совершенно резонно продолжают считать эти организации фашистскими.


“Столичные новости”, № 14–24