Проект сайтов " "
| Вид материала | Документы |
- Продвижение сайта только белыми методами!!!, 13.69kb.
- Понятия продвижения и оптимизации сайтов, 86.61kb.
- Ориентиры развития официальных городских сайтов Республики Татарстан, 121.03kb.
- Удк система интеллектуального обхода web-сайтов, 57.1kb.
- Указатель Интернет-сайтов по английскому языку, 127.05kb.
- Т. В. Ежова, Н. Е. Ставская. Методические подходы к анализу Интернет-сайтов на примере, 217.58kb.
- Проект сайтов " ", 728.45kb.
- Учебно-методический комплекс дисциплины технологии создания корпоративных сайтов Специальность, 207.68kb.
- Лекция учителя «дизайн web-сайтов», 310.58kb.
- Проект сайтов " ", 611.68kb.
«Сопоставляя состояние международной и внутренней экономической обстановки с выпуском монет, он вывел, что состояние отношений между государствами, войны или изменения в экономических отношениях тут же вызывали изменения в выпуске монеты. Процесс этот – объективный… Вины бумажных денег в снижении выпуска монеты Ньютон не видел. Он, в противовес большинству экономистов своего времени, не был противником бумажных денег и считал, что в будущем они займут достойное место в деловой жизни» [7].
Именно благодаря своим сильным функциям "Бальзаки" легко находят причины, благодаря которым образуются «лазейки» для охотников обойти какое-либо правило. При желании ИЛИ могут сами воспользоваться этими лазейками (или даже создать ситуацию для их образования), но в данном случае Ньютон был заинтересован в обратном:
«В течение девяти месяцев Ньютон собирал и анализировал все ходящие в Англии монеты, включая российские, американские и турецкие… Вывод Ньютона был определённым – оценка зарубежных денег велась гораздо более небрежно, чем оценка отечественных… Ньютон установил жесткие пределы колебаний массы монет; эти пределы ужесточались при переходе к монетам большего достоинства» [7].
Вообще, Ньютон подошёл к проблеме увеличения золотого запаса Англии «по-государственному», ему принадлежит целый ряд конкретных деловых советов по этой проблеме, например, такой: «…следовало бы продавать больше товаров в Китай, поскольку там дешёвое золото и готовы покупать те английские товары, которые не берёт Индия» [7].
2.2. ИД (
)Функции блока ИД в данном случае – «игнорируемая» («контролирующая») интуиция возможностей (
) и «демонстрационная» структурная логика (). Как правило, обе функции блока ИД у индивидуума сильны, однако менее значимы для него, чем функции блока ЭГО. Их использование связано с бóльшими затратами энергии. Можно сказать, что по игнорирующей функции человек чаще критикует других, чем пользуется ею сам. Что же касается демонстрационной функции, то название говорит за себя: человек по ней способен выдать результат, но при этом нельзя сказать, что для него привычно и естественно думать в категориях этой функции. Эпиграфом к этому разделу вполне могло послужить кредо Ньютона: «Hypotheses non fingo» (Гипотез не измышляю). Что же стоит за этой знаменитой фразой? То, что Ньютон умел строить гипотезы – не вызывает сомнения. Вот что пишет физик и исследователь творчества Ньютона С.И.Вавилов:
«Ньютон, конечно, намеренно много раз демонстрировал учёному миру своё умение строить гипотезы, но эти гипотетические экскурсы никогда не доводились до количественного конца, до всех практических и логических следствий. Ньютон почти с насмешкой приводил и развивал иногда противоположные и взаимно исключающие гипотезы» [4].
Всё это укладывается в представления о блоке ИД: человек хорошо владеет инструментами этого блока, но не очень-то ценит эти умения как в себе, так и в других. Ценности находятся в совсем другом блоке, в ЭГО, потому-то Ньютон и «контролировал», сдерживал чужую интуицию возможностей и не давал слишком далеко зайти своей, он был «против необоснованных, фантастических гипотез, не следующих из экспериментов и не поддающихся проверке» [7].
Ньютон сам неоднократно высказывал свои представления о допустимом методе ведения научных исследований, и всегда в них можно найти следы контролирующей
: «Этот (научный) анализ заключается в том, что из экспериментов и наблюдений посредством индукции выводят общие закономерности и не допускают против них никаких возражений, которые не исходили бы из опытов или других надёжных истин. Ибо гипотезы не рассматриваются в экспериментальной философии. Хотя полученные посредством индукции из экспериментов и наблюдений результаты не могут ещё служить доказательством всеобщих заключений, всё же это – наилучший путь делать заключения, который допускает природа вещей» [7].
Или другой отрывок из письма Ньютона:
«Лучшим и наиболее безопасным методом философствования, как мне кажется, должно быть сначала прилежное исследование свойств вещей и установление этих свойств с помощью экспериментов, а затем постепенное продвижение к гипотезам, объясняющим эти свойства. Гипотезы могут быть полезны лишь при объяснении свойств вещей, но нет необходимости взваливать на них обязанности определять эти свойства вне пределов, выявленных экспериментом. Ибо, если бы можно было с помощью гипотез судить об истине и реальности вещей, то мне непонятно, как могла бы быть достигнута какая-либо определённость в любой науке; ведь можно изобрести множество гипотез, объясняющих любые новые трудности» [7].
И совсем по другому устроено мышление индивидуума, у которого функции
и расположены в блоке ЭГО. Сравним, например, приведённые выше высказывания Ньютона с характеристикой, данной Декарту (тоже интроверту, но скорее ЛИИ – [3]) учителем Ньютона Исааком Барроу: «Декарт изобрёл, как он считает, самый лучший способ рассуждения, а именно такой: не учиться у вещей, а налагать на вещи его собственные законы. Сначала он намечает в своей голове некоторые физические правила, которые кажутся ему подходящими из некоторых самых общих соображений, затем он позволяет себе снизойти до общих принципов природы и уж затем постепенно переходит к частностям, которые можно извлечь из принципов, которые он формирует, не консультируясь с природой» [7].
Мы, конечно, не предлагаем обобщать подобное заключение на всех ЛИИ…
Тем более интересно, что зачастую человека оценивают не по функциям блока ЭГО, а по результатам, полученным благодаря задействованию блока ИД. Например, труд, который предпринял Ньютон в своих «Началах» это систематизация накопившихся к тому времени знаний:
«Для того, чтобы всё это как следует оформить и изложить в доступном виде, ему потребовалось сформулировать основные принципы, относящиеся к общим понятиям, таким как масса, сила, ускорение. Так появились знаменитые «три закона Ньютона», на которые сам Ньютон правда не претендовал (первый закон – это всем давно и хорошо известный закон инерции Галилея, а остальные два никак не могли быть открыты позже чем, скажем, закон упругости Гука или формула Гюйгенса для центробежной силы)» [1].
Вот так! Ньютону принадлежит не открытие «законов Ньютона», а лишь их наиболее удобное изложение.
Математик В.И.Арнольд высоко оценил творчество Ньютона, говоря языком соционики, именно по блоку ИД: «… топологические рассуждения Ньютона обогнали уровень науки его времени на пару сотен лет» [1]. Или другое высказывание: «Сравнивая сегодня тексты Ньютона с комментария-ми его последователей, поражаешься, насколько оригинальное изложение Ньютона современнее, понятнее и идейно богаче, чем принадлежащий комментаторам перевод его геометрических идей на формальный язык исчисления Лейбница» [1].
Ньютон и Гук
Рассмотрим дополнительно в этом подразделе различия между современниками Исааком Ньютоном и Робертом Гуком и попробуем разглядеть интертипную составляющую их отношений. Но для начала, кто такой Роберт Гук.
Роберт Гук был куратором Королевского общества в течение 40 лет. Обязанности куратора были весьма трудоёмкие:
«он должен был на каждом заседании Общества (а они происходили еженедельно) демонстрировать три или четыре опыта, доказывающих новые законы природы» [1].
При этом Гук сам открыл массу законов (которые, однако, сейчас носят чужие имена), а, кроме того, завязал обширную переписку с учёными разных стран и университетов и провёл огромную работу по подтверждению их открытий. Но Гук был беден, материально целиком зависел от своей должности, поэтому остановиться и довести до совершенства хоть часть своих открытий просто не мог.
«Поэтому при всём многообразии достижений Гука его открытия выглядели несколько незавершёнными, и иногда он в спешке делал утверждения, которые не мог аккуратно и строго математически обосновать» [1].
Его открытия развивались или переоткрывались другими исследователями, чьё имя они и получали. В результате от Гука осталось лишь скромное «Какая сила, такое и удлинение» [7].
Целый ряд исследователей творчества Ньютона посвятил отношению этих людей немало строк:
«Трудно представить себе двух более различных по научному стилю исследователей, чем Ньютон и Гук. Романтически настроенному, лёгкому на открытия и изменения направления мысли Гуку противостоял несколько медлительный, но пронзительно-зоркий и основательный Ньютон… Любая критика выводила Ньютона из себя, повергала в тревогу и беспокойство, которые он мог погасить лишь яростной атакой на покушающихся» [7].
Высокую характеристику творчества Гука дал С.И.Вавилов:
«Если связать в одно все предположения и мысли Гука о движении планет и тяготении, высказанные им в течение почти 20 лет, то мы встретим почти все главные выводы «Начал» Ньютона, только высказанные в неуверенной и малодоказательной форме. Не решая задачи, Гук нашёл её ответ. Вместе с тем перед нами не случайно брошенная мысль, но, несомненно, плод долголетней работы. У Гука была гениальная догадка физика-экспериментатора, прозревающего в лабиринте фактов истинные соотношения и законы природы. С подобной редкостной интуицией экспериментатора мы встречаемся в истории науки ещё у Фарадея, но Гук и Фарадей не были математиками» [4].
И далее:
«Ясно, что по складу своего ума, жизни и характеру Гук был прямым антиподом настойчивому, замкнутому, терпеливому Ньютону с его исключительной выдержкой, способностью проводить работу до конца и выжидать публикации работ целыми десятилетиями, математически точным умом и щепетильной аккуратностью в эксперименте. Судьба свела две эти противоположные натуры в Королевском обществе, и столкновение было неизбежным» [4].
Рискну высказать предположение, что тип Гука – ИЛЭ (
). Стремление завязывать множество научных контактов, широчайшая область интересов, огромное количество результатов, да и вообще компанейский характер (исследователи выяснили, что Гук был постоянным посетителем примерно 200 кабаков), в сумме говорят, конечно же, за экстраверсию. В приведённых выше отрывках также легко углядеть множество фактов в пользу интуиции, а любопытство и структурная логика Гука позволяли ему находить слабые места даже в рассуждениях Ньютона и побуждали задавать те самые ненавистные Ньютону вопросы. Иррациональность типа Гука хорошо проглядывается, как минимум, в трёх примерах: 1) способ мышления: «Не решая задачи, Гук нашёл её ответ» - см. выше; 2) Гука вполне устраивала ситуация «цейтнота», когда всего за неделю нужно было ознакомиться/придумать/осознать 3-4 новых научных открытия; 3) Гук не стремился к завершённости, во всяком случае, легко смирялся, с незавершённостью тех или иных своих исследований. В соционике отношения между типами
и попадают в разряд отношений «погашения» («полной противоположности»). В этом случает функции ЭГО одного типа оказываются функциями ИД другого, и наоборот. Такие отношения чреваты стремлением управлять вниманием друг друга: один, не дослушав другого, высказывает… то же самое, но другими словами, переместив акценты на более важные, с его точки зрения, положения. Общение при посторонних «слушателях» (не обязательно всегда присутствующих явно, но интересующихся результатами спора) может стать довольно мучительным, особенно если уважение к достоинствам друг друга уступит место взаимному раздражению (ведь каждый видит в другом препятствие своей работе).Когда спор между «полными противоположностями» заходит слишком далеко – на кон поставлено самолюбие – он может вестись и не вполне «честно». Например, Гук, который обнаружил в работе Ньютона по оптике ряд слабых мест, обратился к тому за разъяснениями. На самом деле ответ на этот вопрос был найден только в ХХ веке, но Ньютон не захотел признавать свою неспособность ответить на сложный вопрос, не захотел пригласить Гука к размышлению над интересной проблемой. Вместо этого он «ответил Гуку только через полгода. Ответ был написан с большим полемическим мастерством… Он сумел использовать все малообоснованные положения Гука и искусно обойти существенное» [4].
Из-за чего же разгорелся главный конфликт между Ньютоном и Гуком? Гук отправил Ньютону письмо, где изложил свою точку зрения на проблему тяготения. Тут же последовал незамедлительный ответ Ньютона:
«Я ничего не слышал о ваших гипотезах о движении планет… Моя страсть к философии утихла, и я думаю о ней не больше, чем торговец о чужой торговле или крестьянин об ученьи» [1].
После этого письма Гука Ньютон надолго замолчал и практически больше никогда ничего существенного Гуку не писал.
«Впоследствии, в 1694 году, Ньютон вспоминал, что он открыл закон всемирного тяготения уже в 1665 или в 1666 году. Ещё позже, в 1714 году, Ньютон датирует свой вывод эллиптичности орбит из закона обратных квадратов «1676 или 1677 годом». Однако ни в пере-писке 1679 года с Гуком, ни раньше, Ньютон о своих открытиях в этой области не упоминал: он их не публиковал и никому о них не рассказывал. Ньютон объясняет это тем, что из-за неверного значения радиуса Земли, принятого им, вычисленные ускорения камня и Луны недостаточно точно укладывались в закон обратных квадратов. Первая публикация Гука о силе тяготения как возможной причине эллиптичности орбит относится к 1666 году» [1].
Итак, Гук, уважая Ньютона, предложил тому выразить своё отношение к его, Гука идее. Ньютон пишет, что ему это не интересно, что он «отошёл от дел», а впоследствии представляет свою теорию Всемирного тяготения с той же зависимостью обратных квадратов, но… нигде не ссылаясь на Гука. В рукописи «Математические начала натуральной философии» Гук не был упомянут ни разу. Позднее Ньютон поддался на уговоры Галлея и вставил-таки фамилию Гука в виде простого перечисления без указания вклада и наряду с именами самого Галлея и Рена [1].
Чем же обусловлено такое неуважение к Гуку? Ответ можно найти в письме Ньютона Галлею (О различии между «математиками», к которым Ньютон причислял себя и «физиками», а именно Гуком):
«Математики, которые всё открывают, всё устанавливают и всё доказывают, должны довольствоваться ролью сухих вычислителей и чернорабочих. Другой же, который ничего не может доказать, а только на всё претендует и всё хватает на лету, уносит всю славу как своих предшественников, так и своих последователей. …И вот я должен признать теперь, что всё получил от него, а что я сам всего только подсчитал, доказал и выполнил всю работу вьючного животного по изобретениям этого великого человека» [1].
Действительно, за что Ньютону уважать Гука? За его интуицию возможностей, которая подсказала правильный ответ? Но её ИЛИ (Критик) склонен игнорировать. За структурную логику, представившую доказательства «на пальцах»? Но для Ньютона это не доказательства. Для «настоящих» доказательств он разработал сложные математические методы (
) , которые и не снились Гуку… «В письме Галлею Ньютон уточнил, что главная, на его взгляд, заслуга Гука в том, что он раздразнил его, Ньютона, воображение и заставил заниматься предметами, которые его ранее не увлекали» [7].
Итак, Гук сыграл роль «яблока», которое упало на голову Ньютону – не станешь же ссылаться на такой несерьёзный фрукт в научном трактате…
Ньютон вообще не очень-то любил на кого бы то ни было ссылаться, например «он ни разу не упомянул имени Кеплера в первой книге «Начал», а в третьей лишь вскользь говорит о нём в связи с третьим, «гармоническим» законом, не связывая его имени с первыми двумя…» [7]. Что уж говорить о Гуке? Курьёз: Ньютону часто приписывают фразу, в которой он якобы благодарит своих предшественников, называя себя «карликом, видящим далеко, так как он стоит на плечах гигантов». Дело в том, что это высказывание первоначально принадлежало вовсе не Ньютону.
«Когда-то средневековый учёный монах Бернард Шартрский сравнивал своих современников с карликами, вскарабкавшимися на плечи гигантов… Если вникнуть в контекст переписки Ньютона и Гука тех времён, фраза никак не может означать того, что за ней обычно видят. В лучшем случае это – двусмысленность. В худшем случае, который многим исследователям представляется наиболее вероятным, эта фраза – издевательская, учитывая малый рост горбуна Гука» [7].
Именно фраза звучала так:
«То, что сделал Декарт, было хорошим шагом. Вы многое добавили к нему в некоторых отношениях… Если я видел дальше, то лишь потому, что стоял на плечах гигантов» [4].
Иначе говоря, пусть мы оба стоим на плечах гигантов, но ты – карлик, поэтому видишь меньше, чем я. Ньютон был мастер составлять подобные фразы.
Но заметим, ненависть к Гуку не была вызвана простой завистью. Гук часто докучал Ньютону своим искренним желанием «поглубже копнуть» тонкие места ньютоновских работ, при этом, не проявляя «должного» пиетета. Хорошо понимая, что ответов на все вопросы Гука он просто не может предъявить, Ньютон, например, 30 лет откладывал издание своей «Оптики». Он опубликовал её только на следующий год после смерти Гука, написав в предисловии: «Не желая быть втянутым в диспуты по всяким вопросам, я оттягивал это издание и задержал бы его и далее, если бы не настойчивость моих друзей» [7].
«Только после смерти Гука, в 1703 году Ньютон согласился занять пост президента Королевского общества. И одним из первых актов Ньютона на этом посту было уничтожение всех инструментов умершего Гука, а также его бумаг и портретов. Так что теперь королевское общество располагает портретами всех своих членов, кроме Гука. Ни одного изображения Гука, который был членом, куратором и секретарём Королевского общества (40 лет!) не сохранилось» [1].
Вот как «интересно» порой могут складываться отношения полной противоположности… Забегая «на один блок» вперёд, выскажу предположение, что в этом случае поведение Ньютона было связано с длительным ограничением себя по
. Очевидно, что Гук вызывал у Ньютона самые негативные чувства, которым, однако, не находилось должного выхода. Свой гнев Ньютон смог излить в такой «своеобразной» форме только после смерти Гука, «приговорив» его к страшной в его понимании каре: забвению (). 2.3. СУПЕРЭГО (
)У Бальзака блок СУПЕРЭГО составляют нормативная («ролевая») сенсорика ощущений (
) и болевая этика эмоций (). Как правило, человек с интересом собирает информацию по нормативной функции и даже может эпизодически добиваться с её помощью неплохих результатов. Однако, энергия, «выделяемая» на работу нормативной функции, не особенно велика, поэтому держать длительную «круговую оборону» по ней трудно. Например, нельзя сказать, чтобы Ньютон был гурманом или особенным ценителем каких-то сенсорных удовольствий, однако «он прекрасно знал анатомию и физиологию, различные методы лечения… был выраженным ипохондриком и в то же время – искусным лекарем, мгновенно гасящим свои действительные или мнимые болезни» [7]. Из приведённого отрывка видно, что плохое ощущение потребностей собственного тела (следствие слабой
), страхи о состоянии своего здоровья у интуита Ньютона компенсировались накоплением большого объёма практических знаний по данному вопросу. В студенческие годы Ньютон был довольно стеснён в деньгах, он был вынужден рассчитывать свои траты, при этом, как часто бывает у интуитивных типов, приоритет отдавался покупке книг, покупка лакомств в число его приоритетов определённо не входила (сенсорика ощущений занимает подчинённое положение): «Если он и позволял себе иногда купить немного вишен, мармелада, кекса, шербета, сладкого крема и даже вина, он обязательно заносил подобные расходы в рубрику «пустых трат», а не в рубрику «трат праведных», куда собирались сведения о купленной одежде, книгах и всяких академических расходах. Туда же, впрочем, попало и пиво» [7].