Н. Розенберг, Л. Е. Бирдцелл, мл

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Альфред Розенберг Миф XX века, 7416.4kb.
• Построение нечетких графовых моделей на основе гис дулин С. К., д т. н., профессор, 132.43kb.
• Альфред Розенберг, 7266.86kb.
• М. Г. Розенберг доктор юридических наук, заслуженный юрист России, профессор кафедры, 11533.6kb.
• В. Н. Чачава (Россия), художе­ственный руководитель Академии молодых певцов Мариинского, 84.57kb.

входящие в индекс "Fortune" 500 крупнейших промышленных фирм -- в отличие от

торговых, финансовых, транспортных и фирм из сферы услуг -- примерно удвоили

число своих рабочих мест. В 1970-х годах эти фирмы перестали расти, и по

оценкам Бирча сейчас в них работает на 1,2 млн. человек меньше, чем десять лет

назад [там же, с. 27]. Сокращение может быть объяснено обычным ростом

производительности в сочетании с недостаточным увеличением спроса на их

продукцию, причиной чего мог быть рост потребления непромышленных продуктов,

главным образом медицинских услуг и образования. [Yale Brozen, "Industrial

Policy", University of Chicago, в неопубликованной рукописи утверждает: "В

1966 году мы потратили на медицинские услуги 5% национального дохода. К 1982

году расходы на медицинские услуги возросли до .12% национального дохода. В

1966 году мы тратили 5% национального дохода на образование. К 1982 году наши

расходы на образование выросли до 8% национального дохода. Если мы направляем

большую часть дохода на непромышленные нужды, у нас остается меньше средств

для приобретения промышленных продуктов". Брозен связывает рост расходов на

образование и медицинское обслуживание с политикой предоставления их по цене

ниже издержек.]

Бирч анализировал ситуацию периода с 1979-го по 1980-й год и обнаружил, что

чистый прирост числа рабочих мест был достигнут только за счет новых фирм.

Создание новых рабочих мест в уже существовавших фирмах не перекрывало

сокращения занятости в других уже существовавших компаниях. Создание новых

фирм было главным. [Birch, "Contribution of Small nterprise", fig. 2, 25 and

table 3, 12. Данные Бирча свидетельствуют, что в 1979--1980 годах уже

существовавшие фирмы утратили больше рабочих мест, чем было ими же создано.

Количество рабочих мест возросло благодаря деятельности фирм, созданных в этот

период. Если учесть рабочие места в новых фирмах, получим, что численность

рабочих мест выросла в фирмах всех размерных категорий. Любопытно, что доля

потери рабочих мест была выше всего на предприятиях с числом занятых от 0 до

19.] Приблизительно три четверти новых рабочих мест было создано молодыми

предприятиями (независимыми или отделениями других компаний), возраст которых

не превышал четырех лет.

Бирч обнаружил, что малые фирмы отвечают за непропорционально большую долю

новых рабочих мест. Толковать ли этот факт так, что малые предприятия сами по

себе благоприятствуют росту занятости, или видеть здесь статистическое

отражение того факта, что в быстро растущих отраслях новые фирмы начинают с

малого, но это сильный аргумент против стратегии развития, игнорирующей или

даже подавляющей формирование малых предприятий. Это аргумент против попыток

истолковывать капитализм только как систему крупнейших предприятий.

Разнообразие размеров внутри отрасли

Поразительным примером разнообразия предпринимательских организаций является

сосуществование внутри отрасли фирм, сильно различающихся по размерам и

функциям. Важно отметить, что разнообразие размеров отражает другие, не столь

легко измеримые различия структуры и функций. Например, крупнейшие -- по своим

материальным активам и объему продаж -- корпорации действуют в

нефтепереработке и автомобилестроении. При этом в 1972 году "Бюро цензов"

насчитывало в нефтепереработке 152 компании, в производстве стали -- 245, в

автомобилестроении -- 165, в производстве автомобильных частей и деталей --

1748, а штамповкой автомобильных деталей были заняты 788 компаний. То же самое

характерно для электропромышленности и для химической промышленности [данные в

этом параграфе заимствованы в Бюро цензов, Министерстве торговли США, --

Statistical Abstracts, 1979 (Government Printing Office: Washington, D. C.),

pp. 813--814, table 1429], хотя здесь цифры не столь впечатляющие, так как в

основе классификации лежит несколько товарных групп. [Можно без преувеличения

сказать, что все отрасли с крупнейшими фирмами включают также и ряд

сравнительно небольших фирм. Например, в авиастроительной промышленности

существовала 141 фирма; в производстве электронных компьютеров -- 518 фирм:

производством фотооборудования и материалов занимались 555 фирм. Единственным

спорным исключением было производство сигарет, где действовали только 13 фирм

(там же).]

Поскольку подавляющая часть фондов в этих отраслях сконцентрирована в

нескольких крупнейших фирмах, очевидно, что небольшие фирмы занимаются чем-то

совсем иным. Они явно требуют куда меньшего капитала, и их операции не обещают

экономии на масштабе при расширении производства. В американской

автопромышленности, например, четыре очень больших корпорации разрабатывают,

собирают и сбывают легковые автомобили. Но поразительная статистика их закупок

свидетельствует, что они приобретают на стороне большое количество частей и

материалов. Многие производители запасных частей и автомобильных

принадлежностей существуют независимо от главных фирм, занятых

конструированием, сборкой и сбытом. А есть еще множество производителей

специализированных транспортных средств -- вездеходов, лимузинов, катафалков и

т. п., -- которые просто закупают шасси, производимые большой четверкой.

Короче говоря, в каждой отрасли с большими компаниями в силу разделения

отраслевых функций между контрактными фирмами, полноценными и

специализированными производителями возникают ниши для небольших фирм. Можно

предположить, что своим существованием малые фирмы обязаны некоторым

недостаткам гигантов -- лени, недальновидности, робости или некомпетентности,

-- но гораздо вероятней, что они просто нашли для себя особые функции, которые

могут выполнять прибыльней и дешевле, чем гиганты.

Некоторые экономисты создали теории промышленных организаций, предлагающие

общее объяснение того, как возможно такое сосуществование. Например, Оливер

Вильямсон подошел к вопросу об организации с позиций выбора между рыночной и

иерархической формой организации [особенно в: Oliver Williamson "Markets and

Hierarchies" (New York: Free Press, 1975)]. Представим себе столь примитивную

систему разделения труда, что происходящий там прямой обмен между

специализированными работниками не может быть усовершенствован при условиях

совершенной конкуренции. Тогда нужно объяснить, почему иерархическая

административная организация иногда вытесняет обмен. Вильямсон видит

объяснение в трансакционных издержках и в неполноте доступной участникам

обмена информации. Следует учесть также и издержки делегирования полномочий,

возникающие при переходе от рынка к иерархической организации. Вильямсон

предполагает, что пока рынок поставщиков конкурентен, большой фирме нет смысла

отказываться от закупок на стороне и брать на себя административные издержки

любого производства. В результате компании, осуществляющие сбыт конечных

продуктов, обильно используют услуги независимых поставщиков, производителей и

сборщиков.

Издержки сбора информации и осуществления множества трансакций объясняют,

почему потребители покупают готовые сложные продукты, вроде телевизоров и

автомобилей, вместо того, чтобы делать отдельные заказы разработчикам,

производителям частей и сборщикам. Иерархически управляемое предприятие

выполняет примерно те же функции, что и генеральный подрядчик при

строительстве дома; владелец дома может принять на себя функции генерального

подрядчика, но обычно это ему станет дороже. С учетом почти бесконечного

разнообразия препятствий при сборе информации и изменчивости издержек на

заключение договоров и на координирование множества трансакций неудивительны

межотраслевые и внутриотраслевые различия в иерархичности структур управления

разными функциями производства: разработкой, производством, изготовлением

частей, сборкой, рекламой, оптовым и розничным сбытом. Именно благодаря этим

различиям существует жизненное пространство для широкого многообразия

специализированных фирм различного размера, почти всегда малых сравнительно с

теми фирмами, которые упаковывают результаты отраслевого производства для

сбыта на массовом рынке.

Слияния и конкуренция больших предприятий

Есть несколько традиционных подходов к объяснению сил, определивших размер

возникших между 1880 и 1914 годами американских корпораций. Одна крайняя школа

подчеркивает роль учредителей и финансистов, создававших крупные предприятия с

помощью трестов, холдинговых компаний, слияний и консолидации. Согласно их

логике, существующая структура американской промышленности является

преимущественно делом рук этих "баронов-грабителей" начала века.

Противоположная школа утверждает, что технологии производства и сбыта, так же

как развитие управления и организации, благоприятствовали возникновению

крупных предприятий в некоторых отраслях, и что единственной ролью трестов и

слияний было экспериментальное выявление этих отраслей. Эта вторая школа

признает, что такие эксперименты сопровождались краткосрочным ущербом для

общества в форме потерь благосостояния из-за монополизма, но утверждает, что

краткосрочный ущерб был перекрыт ростом благосостояния, ставшим возможным

благодаря выявлению отраслей, в которых было выгодно осуществлять массовое

производство. Промежуточных позиций почти столь же, сколько изучающих эти

вопросы.

Общая позиция, что размер предприятия зависит от природы процессов

производства и сбыта, находит подтверждение в результатах обширных и

подробнейших исследований Джона Д. Гловера, который подверг изучению факторы,

влияющие на размер предприятий. [John D. Glover, The Revolutionary

Corporations (Homewood, Ill.: Dow Jones-Irwin, 1980). Один из авторов этой

книги составил краткое изложение и комментарий к книге профессора Гловера.

Данное изложение заимствовано оттуда, особенно со с. 10--12.] Он разделил

американскую промышленность на 54 отрасли, схожие со стандартной промышленной

классификацией министерства торговли. Затем он разнес по этим отраслям

"большие" корпорации, то есть корпорации с активами в 250 млн. дол. и более (в

ценах 1971 года). Он проделал это сначала с большими корпорациями 1929 года, а

затем с большими корпорациями 1971 года. Группа 1929 года почти совпала с

перечнем 200 крупнейших корпораций, который используют Берль и Мине в "The

Industrial Corporation and Private Property" [Berle and Means, Modern

Corporation and Private Property],тогда как в группе 1971 года оказалось 559

компаний. Для каждой отрасли им были подсчитаны:

1. Число больших корпораций в данной отрасли -- "распространенность".

2. Сумма активов, принадлежащих большим корпорациям в данной отрасли, --

"присутствие".

3. Средний размер больших корпораций в каждой отрасли.

4. Процент активов, принадлежащих в каждой отрасли большим корпорациям, или

"относительное присутствие".

После этого стало возможным проранжировать 54 отрасли по распространенности,

присутствию, среднему размеру и относительному присутствию в них больших

корпораций.

Если бы экономическая мощь больших корпораций была просто следствием их

размера, тогда следовало бы ожидать, что они более или менее равномерно

распределены между отраслями. Но Гловер обнаружил, что 86,6% всех активов

больших корпораций в 1971 году пришлись на двадцать из пятидесяти четырех

отраслей. Оставшиеся 13,4% распределились между тридцатью отраслями. В четырех

отраслях просто не было больших корпораций.

Одиннадцать отраслей по всем четырем параметрам своих больших фирм вошли в

верхнюю двадцатку:

+ Электричество, газ и санитарные услуги.

+ Нефть.

+ Телефон и телеграф.

+ Автотранспорт.

+ Железнодорожный транспорт.

+ Химикаты.

+ Торговля.

+ Сталь и чугун.

+ Компьютеры и офисное оборудование.

+ Радио и электронное оборудование.

+ Авиатранспорт.

В 1971 году на эти одиннадцать отраслей приходилось 71,4% всех активов больших

корпораций. Еще 10,7% приходилось на другие шесть отраслей, которые попадали в

верхние двадцать по трем из четырех параметров: цветные металлы,

деревопереработка и бумага, авиатехника, фармацевтика, резина и шины, табак. В

большинстве этих отраслей действуют фирмы с активами более 250 млн. дол. в

каждой, и по использованным Гловером критериям они явно относятся к "большим"

корпорациям.

Сравнение данных Гловера за 1929 и 1971 годы проливает свет на вопрос о том, в

какой степени роль большой корпорации зависит от менеджеров, а в какой она

отражает действие более могущественных сил. Можно предположить, что если в

выражении "экономическая мощь" вообще есть какой-нибудь смысл, то оно должно

означать способность к выживанию и неуязвимость со стороны чужаков. Если

использовать эти критерии, то получаем, что в 1929 году в списке двухсот

крупнейших корпораций были сорок три железные дороги, а к 1971 году только

тринадцать из них сохранились как большие корпорации. В 1971 году из двадцати

одной большой железнодорожной корпорации восемь являлись новичками, которые в

1929 году еще не входили в список крупнейших. Среди двухсот крупнейших в 1929

году было восемь компаний городского транспорта; к 1971 году все они

превратились в муниципальные предприятия через механизм банкротства.

Помимо железных дорог, компаний городских перевозок и компаний коммунального

обслуживания в 1929 году существовало еще сто две больших американских

корпораций; из них двадцать две не дожили до 1971 года. Как бы мы ни

определяли экономическую мощь крупнейших двухсот, она не помогла им сохранить

свое дело -- после 1929 года наплыв новичков вытеснил многие старые большие

корпорации и довел их общее число к 1971 году до-559. Это был период большого

сдвига в экономике США -- от железных дорог и коммунальных компаний к

автомобилям, грузовикам и нефти; железные дороги пытались помешать этому

изменению, но безуспешно.

Сравнение 1929 и 1971 годов проясняет связь между слияниями и структурой

промышленности. Со временем структура хозяйства изменяется, так что обобщения,

выведенные из наблюдений за воздействием слияний на структуру промышленности в

1900 году, нельзя просто переносить на промышленность 1929, 1971 или 1985

годов. В 1929 году еще не производили компьютеров, и "ИБМ", ведущая фирма

отрасли, до 1980-х годов еще не обращалась к политике слияний.

Авиастроительная и фармацевтическая промышленность в своей нынешней форме

возникли после 1914 года.

Время серьезно изменило созданную слияниями и поглощениями структуру даже тех

отраслей, которые уже существовали в начале столетия. "Дженерал Моторс",

ведущая фирма автопромышленности, возникла в результате слияния компаний,

которым в то время принадлежало 11% рынка, на котором господствовал "Форд". Из

истории компаний "Форд" и "Дженерал Моторс", описанной Чандлером, ясно, что

слияния никак серьезно не отразились на результатах их непрерывного

соперничества [Alfred D. Chandler, Giant nterprise: Ford, General Motors, and

the Automobile Industry (New York: Harcourt, Brace & World, 1964), особенно

части 1 и 2: "Ford -- xpansion through Mass Production"; "General Motors

Innovations in Management", "General Motors Innovations in Marketing"].

Современная нефтеперерабатывающая промышленность напоминает компанию

Рокфеллера, которая снабжала потребителей керосином, разве что названием.

"Дюпон" в начале века производила порох; в результате множества разных

присоединений сейчас это диверсифицированная химическая компания. "Дженерал

Электрик" и "Вестингауз" были среди первых производителей электрооборудования,

и до сих пор они поставляют на рынок значительную часть электрогенераторов и

распределительного оборудования; но большая часть их прибылей идет совсем из

других производств, которыми они прежде не занимались просто потому, что в

1900 году еще не существовало самих этих производств.

Крупнейшей нефинансовой корпорацией 1929 года была "Юнайтед Стойтс Стил",

активы которой составляли 7012,6 млн. дол. (Все величины даны в долларах 1971

года.) К 1971 году ее активы сократились до 6408,6 млн. дол. С другой стороны,

крупнейшей нефтяной компанией 1929 года была "Стандард Ойл" из Нью-Джерси, с

активами в 5421,2 млн. дол. К 1971 году ее активы выросли более чем втрое, до

20315,2 млн. дол. Сходным образом выросли активы крупнейших автомобильных

компаний. Активы "Дженерал Моторс" увеличились с 4294,5 млн. дол. в 1929 году

до 18241,9 млн. дол. в 1971 году; "Форда" -- с 2334,4 млн. дол. до 10509,8

млн. дол.; "Крайслер" -- от 643,3 млн. дол. до 4999,7 млн. дол. Другим

примером воздействия изменений на структуру экономики США служит отрасль

"Вычислительные машины и конторское оборудование". В 1929 году в этой отрасли

не было "больших" корпораций, а к 1971 году их стало семь, с общими активами

почти в 20 млрд. дол. [Glover, The Revolutionary Corporations, pp. 1, 73--92].

Гловер смотрит на экономику как на своего рода экосистему, в которой

предприятия ради выживания адаптируются к изменениям в технологиях, вкусах

потребителей и стиле жизни, к изменению всей структуры общества. После

гражданской войны Соединенные Штаты превратились преимущественно в городское

общество. Чтобы поддерживать городское хозяйство пришлось создать:

+ Систему производства сырья для городской промышленности.

+ Систему транспортировки продуктов питания и сырья в городские центры.

+ Систему транспортировки произведенных продуктов из городских центров и

между городами.

+ Сеть коммуникаций для обеспечения коммерческого взаимодействия городов.

+ Системы энергоснабжения, освещения, удаления отходов и перевозок

населения.

Еще более сложной задачей было развитие в каждом городе комплекса отраслей и

рынков для поддержки населения и поддержания сбалансированного товарообмена с

остальным миром. Урбанизация Соединенных Штатов между 1880 и 1930 годами

потребовала массивной, бесконечно сложной перестройки всей системы хозяйства.

Перестройка хозяйства сделала урбанизацию возможной, но одновременно

подталкивалась ею. Обоим процессам способствовало совершенствование

технологий; и здесь опять прогресс технологий шел под давлением потребностей

процессов урбанизации и перестройки хозяйства.

Гловер похоронил крайние формы утверждения, что существующая структура

американской промышленности есть исторический продукт слияний, организованных

в период с 1880 по 1914 год финансистами и учредителями компаний. Верхний и

нижний пределы размера фирм явно неодинаковы в разных отраслях и зависят от

природы процессов производства и сбыта. Хотя эти границы существуют достаточно

реально, так что неосторожные предприниматели могут понести серьезные потери,

нет надежного способа установить их без экспериментирования. Эта

неопределенность частично обязана недостаткам современной науки об

организации. Но отчасти причины неопределенности в том, что любая сегодняшняя

оценка правильного размера предприятия, способного создать в будущем

наибольший поток прибылей, целиком зависит от будущего, то есть от будущих

форм потребления и распределения, от будущих ходов соперничающих фирм, от

будущих технологий и от будущей политики. В любой данный момент в

промышленности будут самая большая и самая маленькая фирмы, и можно будет

заключить, что размеры этих двух и всех промежуточных фирм допускали выживание

предприятий. Но только экспериментально можно определить, есть ли шансы на

выживание у фирм большего или меньшего размера. Некоторые эксперименты

осуществляются в качестве побочного продукта стремления предприятий к росту

как к своей основной цели; другие предпринимаются сознательно, чтобы путем

слияний или поглощений увеличить размеры предприятия; а третьи -- результат