Ночной ветерок трепал волосы Стива, и это было чудесное ощущение
| Вид материала | Документы |
- Интересные задания 1 класс Базанова Полина, 338.67kb.
- Саторин Игорь Сознание как причина реальности Предисловие, 1304.48kb.
- Удивительно теплый морской ветерок, нежный и ароматный. Ощущение, испытываемое мною,, 63.28kb.
- Эффективность и безопасность применение кеторолака для купирования болевого синдрома, 86.86kb.
- Развивающее мероприятие на тему «7 чудес света», 92.28kb.
- Тема: Бессмертные звуки "Лунной сонаты", 33.27kb.
- Движение модернизма в русской живописи Серебряного Века, 199.26kb.
- Тишина настала такая, что было слышно, как потрескивают свечи перед образами. Аможет,, 5311.75kb.
- 2 класс 2010 /2011 учебный год, 12.05kb.
- Конец декабря это время для подведения итогов и составления некоторых планов на будущий, 1371.32kb.
наличность.
- А зачем нам гостиница? Может, засядем где-нибудь на всю ночь, попьем
пива? - предложил Стив. Дух уже был готов с ним согласиться, но тут он
заметил маленький магазинчик в конце узкой улочки с крошечной деревянной
вывеской:
ВСЕ ДЛЯ МАГИИ И ВОРОЖБЫ. А ниже, совсем уже мелкими буквами: Аркадий
Равентон.
Что его привело сюда? Совпадение это или нет? Может быть, для магической
части его сознания подобные места - как магнит? Дух слишком устал, и сейчас
ему не хотелось заморачиваться никакими вопросами. Но в любом случае надо
сюда зайти. Среди людей, практикующих оккультные науки, он себя чувствовал
вполне комфортно - он среди них вырос. Может быть, Аркадий Равентон
подскажет им, где можно остановиться задешево.
Магазинчик располагался в самом конце узкой и сумрачной улочки, его дверь
была скрыта в густой тени.
- Жутковатое место, - заметил Стив.
- Как говорится, никогда не знаешь, где тебе повезет, - ответил Дух. -
Может быть, нам здесь помогут. А у тебя есть другие идеи?
Внутри было совсем темно. Стив с Духом замерли на пороге, дожидаясь, пока
их глаза не привыкнут к неожиданному отсутствию света. Через пару секунд в
темноте появился проблеск света - крошечные огоньки. Свечи - сообразил Дух.
Ароматизированные свечи. Единственный источник света в маленьком
магазинчике. Он различал запахи корицы, цветов апельсина, мускатного ореха.
А за ароматом свечей - запах трав. Точно такой же, как в задней комнате в
магазине у мисс Катлин. Травы, специи, древняя пыль. Ржавчина, дерево,
кость. Дух сделал глубокий вдох. В носу защипало. Он чихнул. Один раз,
второй, третий.
- Будьте здоровы, - раздался голос из темноты. - Если ваша душа убежит из
тела, я обещаю ее не ловить.
А потом темнота начала смягчаться и как бы перетекать в серые сумерки.
Дух различил фигуру за длинной стеклянной стойкой. Низенький худощавый
мужчина в белых одеждах. Должно быть, Аркадий Равентон. Дух уже различал
высокие, резко очерченные скулы, глубоко посаженные глаза, жидкие темные
волосы, тонкие хрупкие руки, нервные узловатые пальцы.
- Мы только сегодня приехали в город, - сказал Дух. - Ищем место, где нам
остановиться на пару дней. - Он шагнул вперед. У него было странное
ощущение: как будто его тело вдруг сделалось очень большим, неуклюжим и
неудобным. Казалось, что в магазинчике слишком много всего и поэтому не
хватает свободного места. Даже стены как будто кренились к центру, грозя
обвалиться. Все стены были завешаны полками, сплошь заставленными крошечными
пузыречками и коробочками. Были тут и книги. "И Цзин", работы Алистера
Кроули и Роберта Антона Уилсона, дешевенькие брошюрки по "бытовой магии":
приворотные чары, заговоры на удачу, гарантированное отмщение врагам.
Металлические кинжалы, банки с травами, свечи, ароматические палочки. В
самом дальнем углу была занавеска из разноцветных пластмассовых бус, а за
ней - опять темнота.
- Меня зовут Аркадий Равентон, - представился мужчина за стойкой. Теперь
Дух ясно видел его лицо, но все равно не мог определить его возраст. Кожа
гладкая, без единой морщинки. Глаза - как бездонные омуты черноты. Когда Дух
пожимал его руку, он постарался не сжимать слишком сильно. Косточки у
Аркадия Равентона были тонкими и хрупкими, как у ящерки. Рука была сухой и
прохладной, а рукопожатие оказалось неожиданно сильным и крепким. Дух открыл
было рот, чтобы представиться и представить Стива, который завис на пороге
со скептическим видом.
Но Аркадий Равентон заговорил первым:
- Вы, наверное, сын мисс Деливеранс. Или все-таки внук? Да, точно внук.
Вы - внук мисс Деливеранс.
Дух услышал, как Стив резко втянул носом воздух. Он заглянул в темные и
прозрачные глаза Аркадия:
- Откуда вы знаете?
Аркадий улыбнулся. Какой была эта улыбка? Юной, открытой и легкой? Или
мудрой, печальной улыбкой очень старого человека, повидавшего все на своем
веку?
- Все знают мисс Деливеранс. Все, кто так или иначе занимается магией. -
Он говорил с каким-то странным акцентом, очень четко выговаривая все звуки.
- Может быть, вы не знаете, молодой человек, но ваша бабушка - это легенда.
- Я знал, - выдохнул Стив. - Она была ведьмой.
- Белой ведьмой, - поправил Аркадий. - Доброй волшебницей. И настоящей
красавицей в молодости. Я помню, как мама рассказывала о ее потрясающих
волосах... как желтое скрученное стекло... о губах, как у младенца Иисуса, о
сияющих голубых глазах. Однажды я видел старую черно-белую фотографию мисс
Деливеранс, когда она была примерно в вашем возрасте. Да, она была настоящей
красавицей. Редкой красавицей. А вы так на нее похожи, Дух. Просто одно
лицо.
- Я вам не говорил, как меня зовут, - сказал Дух.
Аркадий опять улыбнулся:
- Бедный ребенок! Неужели бабушка тебе не сказала, что ты не единственный
человек на свете, у кого есть дар к сверхъестественному? Я был на той
стороне, Дух. Я тоже кое-что знаю. И я знаю тебя.
Стив прошел вперед и встал рядом с Духом, но чуть впереди, как бы
прикрывая его собой.
- Подождите минутку. Я не понимаю, что вообще за хрень. Вы о чем
говорите? Что это значит: я был на той стороне?
- Я вернулся из мертвых, - сказал Аркадий Равентон.
***
Они прошли через торговый зал и дальше - сквозь темноту, запах пыли,
паутины и трав, - в заднюю комнату, где был маленький алтарь, накрытый
бархатным покрывалом, уставленный цветами и пластмассовыми фигурками святых
и выложенный костями (Дух решил, что это куриные кости, хотя Стив
разглядывал их с опаской). По обеим сторонам от алтаря горели розовые и
черные свечи.
Подняв тучи пыли, Аркадий отодвинул тяжелую бархатную занавеску и провел
Стива с Духом на узкую темную лестницу. Они поднялись на один пролет вверх и
свернули за угол. Здесь было еще темнее. Дух не видел, куда он идет, и
осторожно нащупывал ногой ступеньки. Он поднес руку к лицу и пошевелил
пальцами. Перед глазами запрыгали пять бледных палочек; это вполне мог быть
обман зрения, воспоминание о свете, спроецированное в темноту. Однако
Аркадий уверенно вел их наверх.
Они снова свернули за угол, и Дух теперь увидел прямоугольник тусклого
света далеко-далеко вверху. Они добрались до еще одной бархатной занавески,
за которой был свет. Аркадий отодвинул занавеску. Они вышли в светлый
коридор, куда выходили чистые комнаты с белыми стенами и огромными окнами,
сквозь которые лился почти ослепительный солнечный свет. Деревянные половицы
отсвечивали золотистым.
Аркадий показал им комнаты.
- Вот это - моя. Та, что поменьше... сейчас здесь живут двое друзей моего
брата. А здесь... - он сделал широкий жест рукой, как бы обнимая
пространство, - здесь вы можете остановиться. Если хотите. Не могу же я
выгнать на улицу внука мисс Деливеранс.
Обстановка была очень простой. Две кровати, застеленные чистым бельем.
Окно, расположенное чуть выше обычного. Квадратная комната. Четыре стены
абсолютно одинаковой длины - четыре стены, чтобы вместить мысли Духа. Четыре
стены, сквозь которые не проникнут зеленоглазые призраки и бесплотные
голоса, которые иной раз донимают его по ночам. Место, где им со Стивом
можно шептаться всю ночь напролет. Место, где можно забыться сном, а потом
снова проснуться и пойти делать то, за чем они, собственно, и приехали в
Новый Орлеан.
- Мне здесь нравится, - сказал Дух. Он думал, что Стив начнет возражать.
Вряд ли Стив захочет остановиться в одном помещении с магазином
"вуду-принадлежностей", в комнате, которую им предложил забесплатно -
непонятно вообще, с какого перепугу, - странный то ли колдун, то ли просто
псих, который утверждает, что он знал бабушку Духа или, во всяком случае,
много о ней наслышан. Наверняка Стив настроен подозрительно и недоверчиво.
Может быть, даже ему чуть-чуть страшно, хотя он в жизни в этом не
признается. Или наоборот. Может быть, он ужасно устал с дороги и ему так
хочется выпить, что он сейчас согласится на что угодно, лишь бы скорей пойти
в бар. А может, ему уже все равно. Но скорее всего он начнет возражать...
Но Стив только вздохнул и привалился к дверному косяку:
- Как скажешь. Стало быть, остаемся тут.
***
- Вы сказали, что вернулись из мертвых, - напомнил Дух Аркадию, когда они
спустились вниз. Стив что-то буркнул себе под - нос, но Дух не стал обращать
внимания.
Аркадий выпрямился в полный рост, хотя росту в нем было всего ничего.
- Наверное, я слишком рано об этом заговорил. - Подол его белого плаща
прошелестел по полу, подняв облачко пыли.
- Нет, мистер Равентон. Мне это действительно интересно.
- Аркадий, - рассеянно поправил Аркадий. Его взгляд устремился куда-то
вдаль. Он провел Духа со Стивом в заднюю комнату и остановился у алтаря.
Дух внимательно оглядел всю конструкцию, накрытую темно-синим бархатом.
Теперь он заметил всякие штучки, которые проглядел в первый раз:
замысловатые амулеты, отделанные яркой эмалью, крошечные свитки пергамента,
перевернутый деревянный крест, утыканный гвоздями. Интересно...
Сухой, с едва уловимым иностранным акцентом голос Аркадия вывел его из
задумчивости.
- В ту зиму в Париже было по-настоящему холодно. Это был холод Луны.
Холод одиночества. Холод того поцелуя, который меня убил.
Аркадий быстро взглянул на Духа, потом перевел взгляд на Стива. В глазах
у Духа читался легкий испуг; он улавливал чувства Аркадия - печаль, страх и
боль. Но их затмевало блаженное удовольствие одаренного актера, который
играет свою лучшую роль. Дух не знал, что это значит и как к этому
относиться. У Стива глаза были жесткими и настороженными - он ждал подвоха и
был заранее настроен на ложь.
- Да, мои юные друзья. Ваши лица чисты и красивы, а ваши сердца и мечты -
так невинны. Вы считаете, что любовь - это прекрасно, что она никогда не
причинит вам боли. Но меня убил не парижский холод, не ветер у меня в
костях, не лед, что сковал мое сердце. Меня убил поцелуй любимой.
- Поцелуй? - недоверчиво переспросил Стив.
- Ну, может быть, не один только поцелуй. Но вы уж простите меня, старого
романтика. - В его голосе слышался едкий сарказм, и Дух выразительно глянул
на Стива: мол, не выступай. Стив демонстративно уставился на алтарь. - Итак,
- продолжал Аркадий, - этот... э-э... поцелуй... как и все тело моей
любимой... был пропитан смертью. Сладкой и сочной, как перезрелый плод,
который уже подгнивает. Вы когда-нибудь ели подгнивший персик? Или сливу?
Или, может быть, дыню. Сначала ты чувствуешь тонкую, непревзойденную
сладость и только потом - вкус гниения. Точно так же и с моей любовью. Когда
ее не стало, а я уже подхватил эту болезнь... я был один. В Париже, зимой. Я
был один. - В уголках его рта притаилась бледная улыбка. - Я вам рассказывал
про своего брата Эшли? Нет? У меня был младший брат. Первый красавец в семье
Равентонов. - Аркадий рассмеялся. Его смех был похож на звон ветра в
осколках хрусталя. - Когда я поехал в Париж, он остался дома, и я дал ему
слово, что я вернусь. Понимаете, мне надо было его учить. Передать ему все,
что я сам знал о магии, о смерти, любви и боли. Эшли должен был стать моим
учеником. Я поехал в Париж и подхватил эту болезнь. Но я дал Эшли слово, что
я вернусь. Я ему пообещал. И я собирался сдержать обещание.
Аркадий провел рукой по бархатному покрывалу на алтаре.
- Так что, прежде чем умереть, я сделал все необходимые приготовления.
Мне как раз хватило времени, чтобы собрать все, что нужно. Я заказал
определенные порошки из Гаити и снадобья из Гватемалы. Я добыл кровь старика
на одной из парижских улиц и кости ребенка в катакомбах Монмартра. Но потом
мое время вышло. Болезнь подступила вплотную и улыбнулась мне темной
улыбкой... последней улыбкой... и кровь высохла у меня в жилах, а глаза
ссохлись в глазницах. Однажды утром, перед самым рассветом, я выпил зелье,
которое приготовил заранее, и перестал сопротивляться болезни. Я чувствовал,
как она впивается губами мне в губы, как ее ненасытный язык выпивает
последнюю каплю слюны у меня изо рта. Я чувствовал, как меня покидает жизнь.
Чувствовал, как все, что есть я, отмирает во мне... и в какой-то момент я
подумал: Господи Боже, теперь я мертвый. А потом я действительно умер. И
очнулся уже в морге одной из парижских больниц. И когда я потянулся и
улыбнулся, у одного из работников морга случился сердечный приступ. К
счастью, все обошлось.
На этот раз смех Аркадия был похож на лязг тяжелой металлической двери,
которую еще очень долго никто не откроет.
- Потом я вернулся домой, в Новый Орлеан, чтобы сдержать обещание, данное
Эшли. Но в печальной истории не бывает счастливого конца. Эшли тоже умер...
только он не вернулся из мертвых. Он так и не стал моим учеником. Он не
узнал моих тайн.
Дух нервно облизал губы. Его язык был таким же сухим, каким, наверное,
был язык у Аркадия в ту долгую зиму в Париже.
- А что случилось с Эшли? - спросил он.
Аркадий опустился на колени, приподнял бархатное покрывало и запустил обе
руки в сумрак под алтарем. На его запястья легли густые тени. А потом он
достал...
Стив матюгнулся и отступил на шаг. Дух широко распахнул глаза. Аркадий
держал в руках человеческий череп, гладкий и узкий, выбеленный до
золотисто-белого цвета старой слоновой кости.
- Дух и Стив, - сказал он. - Познакомьтесь с моим братом Эшли.
Позднее Стив решил, что, если бы он не знал Духа так хорошо, в тот момент
он бы точно заподозрил, что Дух нарочно пытается завоевать расположение
Аркадия Равентона. Но Дух - это Дух. Самый непредсказуемый человек на свете.
И то, что он сделал, было вполне в его духе - в духе безумной алхимии,
сплавляющей воедино его сознание, сердце и душу. И это вовсе не важно, что
Аркадий Равентон буквально растаял, когда Дух протянул обе руки вперед и
спросил:
- А можно его подержать?
Аркадий вложил череп в руки Духа. Дух бережно принял его в сложенные
чашечкой ладони. На ощупь он был никаким - ни холодным, ни теплым. Дух
заглянул в темные провалы глазниц. Все черепа, которые он видел раньше, -
они как будто улыбались. Но этот череп не улыбался. Изгиб его обнаженных
зубов был совершенно бесстрастным, может быть, только слегка печальным. Дух
очень надеялся, что Стив не отпустит какой-нибудь идиотской шуточки (Почему
Эшли Равентон больше не ходит на вечеринки? Потому что у него нет ног, чтобы
ходить).
Дух очень остро осознавал, что когда-то внутри этой мертвой кости был
мозг... сознание, личность. Быть может, душа? Когда-то там была жизнь. У
него было странное ощущение, что он держит в руках что-то живое и хрупкое и
он должен это сберечь - не уронить, не разбить. Если Дух случайно уронит
его, он наверняка треснет. Может быть, разобьется. Так что Дух держал череп
бережно и осторожно, а потом на него нахлынули ощущения. Он знал, что так
будет. Он погрузился в самое существо Эшли Равентона, потерялся в глубинах
пустых глазниц и отдался на волю нахлынувших впечатлений.
Громадное, неизбывное одиночество. Это - самое первое. Одиночество и
тоска по Аркадию - желание, чтобы он был рядом, со своей вечной надменной
самоуверенностью. Опасения и дурные предчувствия вопреки желанию доверять и
уверенность, что Аркадий уже никогда не вернется из своего Парижа. Пустота.
Масса ненужных вещей, чтобы заполнить эту пустоту: опиум и алкоголь,
мимолетные любовницы и любовники и новые кожаные ботинки... но вот опять
наступает ночь, и Аркадия нет, он никогда не вернется, не сможет вернуться,
никогда-никогда...
А потом из взвихренной пустоты выплыли два знакомых лица. Две пары
серебряных глаз. Грива алых и желтых волос. Они улыбались Духу - как и
тогда, когда он их видел в последний раз. На ветвях старого дуба, там, на
холме. В первую ночь, когда начались странности. Только на этот раз их
сочные губы были испачканы в свежей крови, и к ним прилипли кусочки чужой
белой кожи.
Духу стало дурно. Горло сжалось от страха. Но он вернул череп Аркадию и
сказал только:
- Ваш брат был очень красивым, да?
- Не просто очень красивым. Он был безумно красивым. Я уже, кажется,
говорил, что он был первым красавцем в семье Равентонов. - Аркадий
приложился губами к макушке черепа. - У него были винно-красные волосы,
цвета лучших бургундских вин. Длинные, чуть ли не до середины спины. А под
дождем они просто искрились. У него были высокие скулы... резкие и
выразительные. - Аркадий ласково провел пальцем по гладкой поверхности
черепа. - И эти глаза... Я часто ему говорил: "О, Эшли, твои глаза, твои
глаза... такие темные и как будто потерянные... словно провалы сквозь
время". - Он провел пальцем по краю пустой глазницы. - Эти глаза... они меня
убивали. Но Эшли умер. Да. Я вернулся домой, а он умер. Мой Эшли. Мой брат.
И теперь я один.
- Подождите минуточку. - В голосе Духа не было никаких сомнений, только
искреннее недоумение. - Вы вернулись домой. Вы вернулись из мертвых. Но
почему вы тогда не вернули из мертвых и Эшли?
Аркадий опустился на колени перед алтарем и положил череп на место. Потом
подправил покрывало, смахнул пыль, подобрал с пола несколько черных перьев,
которые упали с алтаря. Когда он поднимался, суставы у него на коленях
хрустнули чуть ли не оглушительно в полной тишине.
Он посмотрел Духу прямо в глаза и ответил спокойно и безо всякого
выражения:
- Эшли не хотел возвращаться из мертвых.
***
- То есть вашего брата убили вампиры? - спросил Дух у Аркадия чуть позже.
Он подумал, что будет нелишне узнать, кто такие эти близнецы. Если
существует один вид вампиров, то почему бы не существовать и другому виду,
который питается не кровью, а чем-то другим. Например, жизненной силой.
Когда Дух узнал, что вампиры действительно существуют, он испугался, но
вовсе не удивился. Он привык воспринимать нормально такие вещи, в которые
большинство людей даже не верят.
Они сидели прямо в торговом зале и беседовали за графинчиком хереса,
который Аркадий принес откуда-то из кладовки. Во всяком случае. Дух
надеялся, что это был именно херес. Вкус у напитка был странным - слегка
кисловатым и отдающим плесенью, - но Стив поглощал его безо всяких проблем.
Он допивал уже третий бокал, в то время как Дух "домучивал" только первый.
- Вампиры? - Рука у Аркадия дрогнула, и он чуть не выронил свой бокал. Он
дважды перекрестился. Сначала снизу вверх, а потом как положено. - Господи,
мальчик. Зачем тебе знать о вампирах?
- Господи, Дух, - пробормотал Стив. Дух взглянул на него, но Стив сделал
вид, что его вдруг очень заинтересовали штучки в стеклянной витрине. Круглые
банки с какими-то бледными шариками, похожими на прозрачные каучуковые
мячики. На крышках было написано от руки: КОШАЧИЙ ГЛАЗ и ЖАБЬЕ СЕРДЦЕ.
Украшения в виде серебряных пентаграмм, египетских крестов и бритвенных
лезвий. Миска с крошечными глиняными черепами, покрытыми глазурью, с
табличкой: 1 ШТ. - 50 ЦЕНТОВ.
- Просто спросил, - неуклюже ответил Дух.
Аркадий внимательно посмотрел на него.
- Дух, мой мальчик. Если ты спрашиваешь о чем-то, то вряд ли ты "просто
спрашиваешь". - Он взял руку Духа обеими руками и крепко ее сжал. Дух с
трудом поборол желание убрать руку. Прикосновение этих холодных сухих
ладоней почему-то было ему неприятно. И особенно неприятно было ощущать
тонкие хрупкие кости, которые, кажется, вот-вот сломаются у тебя под рукой.
- Твой дар гораздо сильней моего. Ты чувствуешь вещи, которые мне не дано