Замахнулся на стереотип: "советских людей") чтение "толстых" журналов всегда было где-то элитарным, в чем-то корпоративным, даже престижным (попробуй подпишись
| Вид материала | Документы |
| Из рассказа исмагиловой (гатауллиной) гульшары насибулловны Рассказывает гульшара исмагилова Галиуллина гульсайра Сумину петру ивановичу С уважением к Вам – жители села Татарская Караболка. |
- В. И. Толстых все что было не было 8 > В. В. Давыдов ильенков это направление и школа, 12.6kb.
- Януш Леон Вишневский, 594.63kb.
- Униженные и оскорбленные, 4268.2kb.
- Контрольная работа 4, 146.36kb.
- Черные следы хорошо выделялись на первом снегу. Они уходили круто в небольшую сопку,, 776.38kb.
- Здесь каждый читает и каждый мечтает! Список книг для летнего чтения Никогда не теряй, 222.51kb.
- Решение отправиться в Тунис было спонтанным. Ксвоему стыду, об этой стране я ничего, 40.91kb.
- «Папа, мама, я – спортивная семья», 56.02kb.
- Макс Вебер протестантские секты и дух капитализмаi, 523.63kb.
- Исследовательская работа по теме: «Репрессии в судьбах моих односельчан», 380.23kb.
«В то время я училась в пятом классе. Осенью 1957 года, начиная с сентября месяца я, вместе с другими учащимися, была на уборке овощей. Однако 29 сентября весь собранный нами урожай картофеля, капусты и свеклы заставили закопать в ямы и траншеи, подготовленные там же, на зараженном радиацией поле. Таким образом, я с 29 сентября до ноября 1957 года участвовала в ликвидации зараженной радиацией сельскохозяйственной продукции, работая на зараженной территории. Работали без перчаток, ободранные руки кровоточили, из носа шла кровь и мы беспрерывно кашляли. На поле было очень пыльно, поэтому мы старались дышать через платки. Работали целыми классами, под руководством своих учителей. В поле нас запускали милиционеры.
Об этом уже давал показания милиционер-ликвидатор Шакиржан Халиков на суде, состоявшемся 27 октября 2002 года. Все работавшие с нами учителя и многие из учеников уже умерли от заболеваний рака. Среди них–Марьям Давлетшина, Нурулла Нигматуллин, Агъдам Гайсин, Халиль Мухамметшин, Халиль Нигматуллин и многие другие… Их уже нет среди нас…
С 1958-го по 1963 годы в весенне-летние месяцы я участвовала в посадке саженцев деревьев и их обработке в местах с радиоактивным заражением. Весной 1958 года мы сажали деревья по обе стороны дороги, ведущей к уничтоженной деревне Русская Караболка, видимо, для того, чтобы не лезла в глаза разворошенная пустошь брошенной деревни… В июле 1958 года я начала очень сильно болеть, в течение целого месяца температура не опускалась ниже сорока градусов, с носа и горла шла кровь, беспрестанно болел живот, раскалывалась голова, да и тело стало каким-то бесчувственным. Врачей в деревне не было, обратиться за помощью было не к кому и некуда, поэтому я до самой осени валялась в постели между жизнью и смертью. В том году мама родила какого-то черномазого мертвого ребёнка, а до этого она тоже работала в поле, заражённом радиацией…
Сейчас у меня злокачественная опухоль четвёртой степени. Одна почка функционирует только на сорок процентов, бесконечные головные боли, ломота в суставах, перебои сердца не дают спокойно жить. Всё это – осложнения от радиации. Отец скончался от рака, мать страдает от опухоли, у всех оставшихся в живых родственников болезни почек… Вредное влияние радиации ныне сказывается и на детях, и на внуках, вызывая в них генетические аномалии… Вот таким образом Российское правительство приговаривает нас, татар к мучительной смерти заживо. Мир должен знать о том, что нас бросают на вымирание на зараженных радиацией местах лишь за то, что мы являемся татарами и НАД НАМИ ПРОВОДЯТ АТОМНЫЕ ОПЫТЫ, ИСПЫТАНИЯ»
Вот я держу в руках фотографию. Она сделана в 1955 году. Тогда Гульшара Исмагилова училась в третьем классе. На снимке двадцать девять третьеклашек и учительница. В 1957 году над их судьбами пронёсся атомный смерч и разбил их светлое будущее, их мечты и надежды. Из тех двадцати девяти детей восемнадцать умерли медленной смертью от рака, болезней сердца и кровеносных сосудов, а у остальных–злокачественная опухоль. Нет в живых и их классного руководителя скончавшегося от рака. Почти все учителя тех лет преждевременно умерли от рака. Гульшара показывает пальцем на каждую из них, из одноклассниц на фотографии и рассказывает душераздирающие истории их короткой жизни и смерти… А ведь им не было и шестидесяти лет… Кто же ответит за их муки, за их болезни, за их погубленные судьбы?!
РАССКАЗЫВАЕТ ГУЛЬШАРА ИСМАГИЛОВА:
Вот они, мои одноклассники:
САЛИХОВА МАЙСАРА – первая слева в верхнем ряду была худенькой девочкой, пятнадцать лет назад она очень сильно пополнела и вскоре умерла от сахарного диабета и болезни сердца, оставив сиротами деточек.
ФАХРЕТДИНОВА НУРСАЙЛЯ – здравствует, но очень больная, высокое давление, выпали волосы.
САЖИДА – умерла два года назад от рака лёгких.
АБДРАХМАНОВА ФАРЗАНА – жива, но вся насквозь больна, не способна рожать, выпали волосы.
МАРЗИЯ–скончалась от рака желудка. ГУЛЬШАРА–это я сама, пока жива, борюсь со злокачественной опухолью и, как медсестра, заранее знаю о том, чем это закончится.
САЙФУЛЛИНА САНИЯ – жива, бездетна. У неё очень высокое артериальное давление.
ГАЙСИН АГЬЗАМ–умер от рака.
ДАВЛЕТШИНА МАРЬЯМ – скончалась от рака лёгких.
КАРИМСКИЙЖАН–умер от рака лёгких.
НИГМАТУЛЛИН НУРГАЛИ – умер от рака.
НИГМАТУЛЛИН ХАЛИЛЬ – умер по болезни сердца.
МУХАМЕТШИН ХАЛИЛЬ – умер от рака печени.
АБДРАХМАНОВА ТАЙРА – скончалась, не могла рожать.
ГУЛЬФИРА – скончалась.
НИГМАТУЛЛИНА ГУЛЬФИРА – умерла на операционном столе, отказали почки, болела сахарным диабетом, не держали суставы.
НАЖИЯ – жива, но очень сильно болеет.
КИНЖАБАЕВА ГУЛЬФИРА – умерла от рака.
ФАЙЗУЛЛИНА ДИЛЯ – жива, но очень больна.
ЗАРИПОВА АСИЯ – умерла от рака.
ХАБИБУЛЛИНА ГУЛЬСАЙРА – жива, но её мучают сильные головные боли.
БАРИС – умер от рака.
САФИН РИФКАТ – судьба не известна.
РИФКАТ – умер по болезни сердца.
КИНЖАБАЕВ МИННЕГАЛИ – жив, но очень болен.
ГАББАСОВА МАРЬЯМ – умерла, в седьмом классе выпали все волосы.
ФАРАУЗА – сама жива, но муж умер от рака.
ЖАМАЛЕТДИНОВА ГУЛЬСАЙРА – жива, у неё малокровие и сильная анемия.
МУХАМЕТШИН РИФКАТ – умер в детстве от рака. КИНЖАБАЕВ САГИТ–умер от рака, просто высох от болезней.
ЖАЛЯЛЕТДИНОВ – слышала, что он умер.
ШИРВАН – умер.
НАЖМЕТДИНОВ РАВИЛЬ – жив, инвалид второй группы, болен раком…
Эти татары – атомные жертвы России… Жертвы необъявленной войны Российской империи против татарского народа…
Сейчас опять предоставим слово оставшимся в живых атомным жертвам.
Из рассказа ХАБИБУЛЛИНА РИЗВАНА ВАЛИУЛЛОВИЧА:
«29 сентября 1957 года, мы, учащиеся Карабольской средней школы, убирали корнеплоды на полях колхоза им. Жданова у села Русская Караболка. Около 16 часов все услышали грохот откуда-то с запада и почувствовали порыв ветра. Под вечер на поле опустился странный туман. Мы, конечно, ничего не подозревали и продолжали работать. Работа продолжалась и в последующие дни. Через несколько дней нас почему-то заставили уничтожать не вывезенные еще к тому времени корнеплоды, которые мы обычно складывали кучками на поле и закрывали на ночь травою. Для этого трактористы вырыли ямы, а мы голыми руками наполняли ведра зараженными корнеплодами и сбрасывали их в ямы. О соблюдении каких-то мер предосторожности нам никто не говорил, поскольку руководители уборки сами ничего до конца не понимали.
К зиме у меня начались страшные головные боли. Помню, как я катался в изнеможении по полу, как обручем стягивало виски, было кровотечение из носа, я практически потерял зрение. Мою мать, Зухру Галимардановну Хабибуллину, увезли в Челябинск для лечения от белокровия. Когда я учился в техникуме, у меня обнаружили плохую кровь. Мой старший брат умер в 46 лет, сестренка от последствий радиационной аварии не могла иметь детей, трагически переживала это, умерла тоже в 46 лет. Многие мои одноклассники уже ушли из жизни. Моя внучка и внучка моего брата имеют диагноз «олигофрения». Уже несколько лет власти Челябинской области таскают меня по судам, пытаясь лишить статуса ликвидатора, который я получил по суду…».
АБДУЛЛИНА ЗЕМФИРА, 1940 года рождения:
«Во время атомного взрыва я работала в колхозе. На зараженном радиацией поле собирала картофель и другие овощи, участвовал в сжигании верхнего слоя снимаемой со стогов соломы и захоронении их пепла в ямы… В 1958 году в деревне Русская Караболка я участвовала в очистке зараженных радиацией кирпичей и захоронении кирпичного щебня. Целые кирпичи, по распоряжению свыше, загружали в грузовики и отвозили в свою деревню… Оказалось, что я уже в те дни получила большую дозу облучения. Сейчас у меня злокачественная опухоль, все женские органы оперированы и изъяты. Страдаю высоким давлением и прогрессирующей глухотой. Я получила специальную справку о том, что все мои болезни связаны с радиацией. Однако суд лишил меня статуса ликвидатора, а власти и атомщики довели до последней предсмертной грани, но своей вины никак не хотят признавать.»
ГАЛИУЛЛИНА ГУЛЬСАЙРА:
«Когда прогремел взрыв, мне было 23 года и я была беременна вторым ребёнком. Несмотря на это, меня тоже выгнали на зараженное поле и вынудили копаться там. Я чудом выжила, но теперь и я, и мои дети тяжело больны. Имею справки, подтверждающие это, однако, несмотря на судебные разбирательства в течение пяти лет, администрация города Челябинска лишила меня статуса ликвидатора. Оказывается, пять лет подряд я по данным их компьютеров числилась получавшей (а я ведь не получала) ликвидаторские деньги и за это сейчас меня обложили большими налогами, которые удерживают из нищенской пенсии.
Я еле-еле свожу концы с концами, а правительство сделало меня инвалидом, обворовало, да еще издевается… Наверное, подумали, что, мол, эта татарка ничего против них сделать не сможет… Сперва они оставили нас догнивать в родимой, зараженной радиацией деревне, а затем и законных денег за причиненный ущерб лишили. Таким образом издеваются над нами, видимо, за то, что мы являемся татарами…»
Тысячи раз права Гульшара Исмагилова, ныне проживающая в городе Озёрске, взявшаяся активно помогать больным радиацией односельчанам в борьбе за свои права Татарскую Караболку не стали переводить на новое, чистое место, а оставили с целью изучения на них влияния радиации. Татары нужны были для атомных опытов. Сейчас об этом уже не скрывая говорят и челябинские экологи, и московские журналисты. Вот, например, специальный выпуск газеты «Московский комсомолец», посвященный Уралу (Екатеринбург и Свердловская область). Там открыто высказывается мысль о проведении живых атомных опытов над татарами. Однако этот материал не вошёл в приложение газеты, посвященной Челябинской области, хотя статья-то затрагивает ПРЕСТУПЛЕНИЕ ВЕКА, содеянное именно в этой области. Посвященный татарам отрывок этой статьи предлагаем вниманию читателей:
«Русскую Караболку, где проживали в основном, русские, за несколько дней снесли с лица земли, переселив с опасной территории все население. А ее тезку, деревню, где проживали татары, даже не тронули, оставив прозябать на радиоактивной земле.
Объяснение такому странному избирательному подходу местных властей и советских секретных органов в Татарской Караболке до сих пор получить не могут. Впрочем, не особо и спрашивают, потому как большинство стариков, переживших аварию на «Маяк»е, по-русски говорит плохо и понимает с трудом. Этой то национальной беспомощностью и воспользовались власти, практически превратив деревню в виварий – объект наблюдения за комплексным и длительным воздействием радиации на человеческий организм…
Исследовать регулярно облученный народ как раз и начали в пятидесятых годах на Урале. В качестве подопытного материала использовали людей, попавших под радиоактивное облако с «Маяк»а или пивших радиоактивную воду из реки Теча. Причем интересно для ученых было не столько переселенное в безопасное зоны население, сколько оставшиеся жить на зараженных землях люди. Потому и оставили умирать белой невидимой смертью Татарскую Караболку, потому и не переселили от радиоактивной речки большое село Муслюмово, население, кстати, тоже в основном татары. Иначе как сознательным геноцидом назвать случившееся нельзя.
Научными работами занимался целый московский исследовательский институт. Практически каждое лето в Челябинский область приезжали столичные доценты с кандидатами и исследовали живых и мертвых подопытных. Вскрывали свежие могилы и измеряли, сколько цезия и стронция накопилось в костях умерших. С помощью специального сканирования исследовали, сколько радиоактивной гадости вобрало тело пока еще живых и с какой скоростью идет внутреннее облучение».
(«Московский комсомолец», 2002, № 24.)
Мы можем представить новые сведения московским учёным – жители деревень Муслюмово и Татарская Караболка, над которыми они проводили свои опыты, почти все умерли и продолжают массово умирать от рака.
Сейчас в этих деревнях продолжает рождаться и умирать зараженные лучевой болезнью дети уже третьего и четвертого поколений… Вот новые сведения лишь из одной деревни Татарская Караболка. Возьмем, к примеру, судьбу Раисы Хасановой, участвовавшей в ликвидации радиационного загрязнения 19571958 годов:
– Первый ребенок умер через 6 месяцев после рождения.
– Второй ребенок умер сразу после рождения.
– Третий ребенок–самопроизвольный выкидыш.
– Четвертый ребенок умер через год после рождения.
– Пятый ребенок умер сразу после рождения.
– Позже удалена левая щитовидная железа. Прямую связь этого с радиацией никто из медиков не оспаривает.
– Правая щитовидная железа имеет опухоль.
– Единственный оставшийся в живых ребенок не может иметь детей.
Отрывок из кассационной жалобы Раисы Хасановой в судебную коллегию Челябинского областного суда: «…конечно, если бы я умерла, то хлопот никому не было бы, но я живу и мучаюсь сама, и моя дочь мучается, да еще мучаюсь оттого, что у меня никогда не будет здоровых потомков…». (газета «Снежинский Автограф», 2003, №18.)
В Челябинской области и сегодня заметно, что опыты над людьми, как и сорок пять лет назад, продолжают проводиться ныне. Здесь областная администрация делает всё, чтобы путём бесконечного продолжения судебных разборок не давать возможности получения должного, положенного статуса пострадавшим от радиации. Особенно, татарам, жителям деревни Татарская Караболка. Что же это–упорное нежелание признавать своё преступление сорокапятилетней давности или же политика продолжения преследования, уничтожения татар?
Для пущей исторической полноты картины, приведём еще один письменный документ, это – письмо жителей деревни Татарская Караболка в адрес губернатора Челябинской области:
Губернатору Челябинской области
СУМИНУ ПЕТРУ ИВАНОВИЧУ
от жителей села ТАТАРСКАЯ КАРАБОЛКА.
Уважаемый Петр Иванович!!!
С огромным удовлетворением мы узнали о том, что Вы собираетесь сменить Гартман на должности руководителя социальной службы области. Это говорит о том, что видимо не Вы были причиной тех огромных несчастий, которые свалились на плечи сотен ликвидаторов – жителей и выходцев села Татарская Караболка, поскольку многие ликвидаторы (которые имеют ликвидаторские удостоверения или собираются их получить, а их тоже сотни) связывают беспрецедентную кампанию по ликвидации ликвидаторов с Вашим именем.
Бесчеловечная кампания, которая была развязана в последние годы против ликвидаторов, останется черной страницей в современной истории Челябинской области. История разберется и расставит все точки какие чиновники были виноваты в этом и воздаст им по заслугам, эти фамилии черным дегтем будут намалеваны и будут напоминать будущим поколениям Уральцев о том, каким не должен быть чиновник, который кормится от ладони этого трудового человека. Хорошо, что Вы наконец осознали это.
Мало того, что эти люди ничего не знали об опасности, приняли на себя эту радиоактивную грязь, производили ликвидаторские работы, прикрыв своим телом остальных жителей, в том числе и ваших бездушных чиновников, но в конце жизни им пришлось испытать настоящее унижение, когда в массовом порядке у них начали отбирать ликвидаторские удостоверения. Те из них, которые дожили до наших дней, будучи бедными и больными вынуждены участвовать в бесконечных судебных тяжбах, где Вяткиным был провозглашен принцип недоверия судов показаниям свидетелей как основа принятия судебного решения в отношении ликвидаторов. Расчет тех, кто это затеял, прост. Не может нормальный бедный, больной и в основном старый человек выдержать эти многолетние судебные марафоны он или умрет, или махнет рукой. Так оно и случилось. Даже бывшие малолетние ликвидаторы предпенсионного возраста с недоумением опустили свои руки, полностью уверовав, что у руководства Челябинской области можно добиться хоть какой-либо правды.
На совести Гартман здоровье десятков больных людей, которых она заставляла годами обивать пороги судов. Многие из них уже ушли из жизни раньше времени по ее вине, многие тяжело больны. Не раз в судах повторялись сцены, когда безусый посланник мальчишеского возраста от Гартмана с очередным протестом приходит в суд и пытается лишить онкологически больного ликвидатора его удостоверения. Мало того, она стала засылать в суды других областей своих подчиненных, в попытке лишить людей, живущих в других областях, ликвидаторских удостоверений. Из многих кулуарных разговоров с судьями нам известны многие случаи прямого давления на судей, угрозы в их адрес вплоть до увольнения. Не все судьи безоговорочно поддались на это давление. Некоторые хитростью отвоевали законные права ликвидаторов, некоторые честно и прямо не пошли на сделку со своей совестью. Но, к сожалению, этих случаев единицы.
У нас на Востоке есть пословица: «Посыпешь другого песком – получишь в ответ камнем». Неужели госпожа Гартман не понимает, что это унижение больных людей, сравнимое с геноцидом, может бумерангом отразиться на ее здоровье и на здоровье ее близких. Ведь Аллах все видит и всем воздаст по заслугам!!!
В последние годы в Кыштымском, Каслинском и Кунашакском районах органы социального обеспечения Челябинской области начали звать органами социального унижения Сумина. Надеемся, Петр Иванович, что с приходом нового человека доброе имя обратно вернется в эту структуру, где забота о слабом основная ее функция.
С уважением к Вам – жители села Татарская Караболка.
Копия письма направляется Подтесову, Гартман и Починку
ПОДПИСИ
И мы решили встретиться с этими самыми татарами, оставшимися в живых до сего дня. Вот они сидят перед нами жиденькими рядами в помещении неуютного деревенского клуба… Одни безногие, другие–безрукие, третьи– безглазые и безязыкие… Многие же лежат в постелях дома, ожидая своей смерти… Увидев своих сородичей в таком плачевном СОСТОЯНИИ, МЫ были поражены. Оказывается, и в этой деревне имеются случаи полного вымирания семей и целых родов.
Пока ещё оставшиеся в живых люди обращаются к нам, прося помощи…
В клубе собралась деревенская интеллигенция – учителя, работники культуры, священнослужители.
АБДРАХИМОВА МАНСУРА, педагог:
«Все мои родственники больны раком, многие уже умерли… Большинство умирает даже не узнав своего диагноза… Мы ведь никому не нужны… Старшая сестра Салихова Сажида скончалась от рака, её муж Сабиржан тоже умер от рака, вторая старшая сестра – Сафина Маужида осталась без ног, её муж Хакимжан ослеп и тоже стал безногим.
Мой племянник Исмагилов Марс скончался в тридцать один год, брат Гиматов Мюкарам умер недвижимым, в постели… В конце концов, мы все здесь вымрем…»
ЮСУПОВ АСГАТ, пенсионер:
«Я сижу перед вами с чугунной ногой, одну ногу уже отрезали, собираются отрезать и вторую… В те годы я работал лесником в радиационной зоне… Все лесники умерли от гниения ног… Мне до последнего дня ставили неверный диагноз, а когда верный диагноз установили, то сказали, что уже поздно и отказались от операции… Продав всё, что можно было, я, с помощью своих двоих детей, сделал-таки операцию, заплатив 25 миллионов (после денежной реформы– 25 тысяч) рублей кровных денег, ампутировал ногу…
Моя супруга вот уже тридцать лет лежит безногой на постели…
Несмотря на все это, мы не считаемся пострадавшими от радиации, не имеем льгот, не получаем бесплатных лекарств…»
ЮСУПОВ СУНГАТУЛЛА, пенсионер:
«Я с 1980-ых годов веду список имён умерших людей, сегодня их число дошло до полутора тысяч… Нашу деревню, как известно, должны были переселить, в иностранных источниках она числится «переселённой»… Куда только не обращался я по этому вопросу! Даже делегация из пятнадцати человек ездила в Челябинск, но нас отовсюду гонят, не хотят и выслушать… Я об этом говорил и на Курултае Башкортостана, звал их сюда – не приехали, не поддержали…
Сейчас все наши надежды на Татарстан. Не сможет ли нам помочь президент Шаймиев?..»
Да, руководители и Башкортостана, и района, и области не хотят портить своих отношений с Москвой из-за этих больных татар-мусульман. Поэтому они стараются не касаться этих проблем, стараются не замечать гибнущих от рака жителей деревни Татарская Караболка. Даже при таких условиях, когда деревенский люд безудержно вымирает, Российское правительство отказывается признавать их пострадавшими от радиации. В связи с этим мы тоже, вместе с жителями деревни Татарская Караболка, хотим задать несколько важных вопросов Российскому правительству и объединению «Маяк»:
1. Если в 1957 году деревня Татарская Караболка не пострадала от радиации, то почему же в 1959 году было принято решение о ее перенесении на другое место?
2. Почему в 1958 году деревня Русская Караболка с уровнем радиации 45 кюри была переселена, а Татарская Караболка с уровнем радиации 68 кюри осталась не перенесённой?
3. Если считать, что жители деревни Татарская Караболка не пострадали от радиации, то почему же тогда в их организмах радиация доходит до 46 сантизиверт, а у жителей соседней деревни Мусакай – даже до 110 сантизивертов? Это ведь самый большой показатель радиации в мире!
4. Почему девяносто процентов совершенно здоровых мусульман – татар ныне являются инвалидами и больными, дожидающимися своей смерти?.
5. Почему навоз из Татарской Караболки запрещено ввозить в городские сады? Из-за радиоактивного облучения? Тогда как же должны проживать здесь люди?
6. Почему жителям деревни Татарская Караболка пожалели даже положенные им удостоверения ликвидаторов, прекрасно зная, что они все являются жертвами радиационного облучения?! Теперь уже всем видно, известно, что над татарскими деревнями, над татарами проводились чудовищные опыты. Кто же ответит за это преступление, за этот геноцид?!
Политическая активность в Татарской Караболке, по сравнению с деревней Муслюмово, не так высока. Однако и здесь имеются те, кто борется за права односельчан, кто защищает в комиссиях себя и других, настойчиво добивающихся правды в судах. Большинство из них теперь проживает в закрытых городах атомщиков в Озёрском и Снежинске, где объединяются в свою общественную организацию «За Караболку без радиации». Предлагаем вашему вниманию специально подготовленный доклад, который был прочитан на экологической конференции активных борцов за свои права, проведённой в городе Челябинске.