Текст взят с психологического сайта

Вид материалаУчебник

Содержание


Воспринимаемые сходства и различия
Различительные стимулы
Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 469
Особые случаи
Осознание себя представителем меньшинства
Яркие события
Иллюзорная взаимосвязь
Атрибуция: справедлив ли этот мир?
Пристрастия в пользу группы
За кулисами
МАЙКЛ ХЬЮСТОУН (Michael Hewstone), Уэльский университет
Феномен справедливого мира
Феномен справедливого мира
Феномен справедливого .чира.
Когнитивные последствия стереотипов
За кулисами
Когда люди разрушают паши стереотипы, мы спасаем свое предвзятое мнение, выделяя новую подгруппу стереотипов, например, «Олимпий
Влияют ли стереотипы на суждения индивидуумов?
Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 479
За кулисами
...
Полное содержание
Подобный материал:
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   ...   52
Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 465

Орлеане. Думаю, что в сложившемся у вас представлении о Томе образ «чернокожего мужчины» возобладает над такими категориями, как «средний возраст», «бизнесмен» или «южанин». Присущая нам спонтанная категоризация людей по признаку расы выявляется в экспериментах. Когда испытуемые рассматривают различных людей, делающих какие-то заявления, они часто забывают, кто именно высказал то или иное суждение, но помнят, к какой расе он принадлежал (Hewstone & others, 1991; Stroessner & others, 1990; Taylor & others, 1978). Сама по себе подобная категоризация не является предрассудком, но она обеспечивает фундамент для него.

ВОСПРИНИМАЕМЫЕ СХОДСТВА И РАЗЛИЧИЯ

Представьте себе следующие объекты: яблоки, стулья, карандаши.

Существует сильная тенденция видеть объекты в группе более единообразными, чем в действительности. Были ли ваши яблоки красными?

Были ли ваши стулья с прямыми спинками? Все ли ваши карандаши оказались желтыми? Если сопоставить два дня одного и того же месяца, они покажутся более похожими по температуре воздуха, чем если бы были взяты дни с тем же интервалом времени, но в разные месяцы. Люди предполагают, что разница среднесуточных температур за восемь дней будет меньшей, если это период с 15-го по 23 ноября, чем в период с 30 ноября по 8 декабря.

То же самое относится и к людям. Когда мы оцениваем людей, принадлежащих к определенным группам — атлетов, режиссеров-постановщиков, профессоров математики, мы склонны преувеличивать сходство внутри групп и различия между группами (S. E. Taylor, 1981; Wilder, 1978). Само деление на группы может вызывать эффект виутригрупповой гомогенности — чувство, что они «все на одно лицо» и отличаются от «нас» и «нашей группы» (Ostrom & Sedikides, 1992). Поскольку нам обычно нравятся люди, которых мы считаем на нас похожими, и не нравятся те, кого мы воспринимаем как непохожих, то естественным результатом будет внутригрупповая пристрастность (Byrne & Wong, 1962; Rokeach & Mesei, 1966; Stein & others, 1965).

Плохое или хорошее настроение может усиливать стереотипы относительно «других». При плохом самочувствии мы воспринимаем людей и события в более негативном свете. Но даже позитивные эмоции могут вмешиваться в процесс мышления, приводя к тому, что мы воспринимаем людей из других групп более похожими друг на друга, чем это есть на самом деле. Похоже, что счастливые люди, ощущая себя удовлетворенными, прилагают меньше усилий в борьбе с различиями. Более того, как полагают Гелен Боденхаузен с коллегами (Galen Bodenhausen & others, 1994), ощущение, что все на самом деле хорошо, может наполнять чувством некоторого превосходства.

Простой факт решения, принятого группой, также может привести к тому, что не входящие в эту группу люди переоценят групповое единодушие. Если консервативное крыло победит в национальных выборах с небольшим отрывом, наблюдатели сочтут, что «люди стали консервативными». Если либеральное крыло победит с таким же небольшим перевесом, позиции избирателей будут едва отличаться друг от друга, но теперь наблюдатели припишут всей

Эффект гомогенности «чужой» группы:

восприятие членов «их» группы более похожими друг на друга, чем членов «нашей» группы. Таким образом, «они похожи; мы разные».

466 ■ Часть III. Социальные отношения

«Женщины больше похожи друг на дру га, чем мужчины». Лорд (не леди) Честер-филд

стране «либеральные настроения». (Спустя семь месяцев после победы Билла Клинтона, получившего 43% голосов на выборах в 1992 году, студенты университета в Ричмонде вспомнили, что за него было отдано 56% голосов.) Принимается ли решение путем голосования или выносится руководителем группы, люди обычно считают, что оно отражает установки всей группы (Allison & others, 1985; 1987; 1990; 1995). Так было на выборах в США в 1994 году, когда республиканская партия завладела конгрессом, имея 53% голосов (в этих выборах не принимало участия большинство взрослого населения), — это событие комментаторы охарактеризовали как «революционное» и как полную трансформацию в американской политике.

Когда данная группа «наша», мы улавливаем большее количество различий (включая и нашу собственную уникальную идентичность).

■ Многие неевропейцы рассматривают швейцарцев как совершенно однородную нацию. Но для самих граждан Швейцарии швейцарцы разные — говорящие на французском, немецком и итальянском языках.

■ Многие англоамериканцы смешивают в одну кучу всех «латинос». А американцы мексиканского, кубинского и пуэрто-риканского происхождения усматривают существенные различия, особенно между их собственной подгруппой и другими подгруппами (Huddy & Virtanen, 1995).

■ Белые американцы легко выделяют «чернокожих лидеров», которые, как они предполагают, могут находить общий язык с неграми; белокожие репортеры иногда находят заслуживающим опубликования тот факт, что «сообщество темнокожих разделилось» в своем отношении к такому вопросу, как иммиграционная политика.

Белокожие явно допускают, что их собственная расовая группа более разнообразна: они не считают, что есть «белые лидеры», которые могут говорить от имени Белой Америки; для них также не является заслуживающим обнародования в печати тот факт, что не все белые согласны с этим утверждением. (Ни одна газета не может выйти с заголовком: «Белые лидеры разделились в своем отношении к иммиграционной политике».)

Точно так же сестры женской общины воспринимают членов любой другой сестринской общины как менее разнообразных по сравнению с членами своей общины (Park & Rothnart, 1982). Также и люди, возглавляющие бизнес или инженерное дело, переоценивают единообразие черт членов других групп и их установок (Judd & others, 1991). В целом чем теснее мы связаны с социальной группой, тем отчетливее видим ее неоднородность (Brown & Wootton-Millward, 1993; Zinoille & others, 1989). Чем менее близкие наши отношения, тем больше мы употребляем стереотипов. К тому же чем меньше группа и чем менее она влиятельна, тем больше этих стереотипов (Fiske, 1993; Mullen & Ни, 1989). Мы обращаем внимание на тех, кто влиятелен.

Возможно, вы замечали: они — члены группы, отличной от вашей по расовому признаку, — даже внешне похожи друг на друга. Многие из нас могут вспомнить собственное замешательство, когда мы путали людей другой расы обознавшись, побуждая человека, которого мы ошибочно назвали другим именем, сказать: «Вы полагаете, что мы все на одно лицо». Эксперименты Джона Бригхэма, Джун Чане, Элвина Голдштейна и Роя Мелпасса (John Brigham, Gune Chance, Alvin Goldstein & Roy Malpass) в Соединенных Штатах, а также

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 467

Хейден Эллис (Hayden Ellis) в Шотландии показывают: люди, принадлежащие другой расе, действительно кажутся более похожими друг на друга, чем представители своей собственной расы (Brigham & Williamson, 1979; Chance & Holdstein, 1981; Ellis, 1981). Когда белокожим студентам показывали несколько фотографий с изображенными на них лицами белых и несколько — с лицами чернокожих, а затем просили узнать их всех на групповых фотографиях, они более точно узнавали лица белых.

Я — белый. Когда я впервые прочитал об этом исследовании, я, конечно, подумал: «Белые действительно больше физически несхожи, чем чернокожие». Однако моя реакция, очевидно, была иллюстрацией этого феномена. Поскольку если бы моя реакция была верной, то и чернокожие тоже лучше распознавали бы лица белокожих среди их группы, чем лица чернокожих среди группы чернокожих. Но в действительности, как показано на рис. 11-6, чернокожие легче узнают других чернокожих, чем белокожих (Bothwell & others, 1989). И «испэникс» с большей легкостью узнают других «испэникс», которых они видели за пару часов до этого; в аналогичных экспериментальных условиях они хуже различали «англо»1 (Platz & Hosch, 1988).

Эта интригующая «пристрастность в отношении собственной расы», видимо, является непроизвольным когнитивным феноменом, поскольку данная пристрастность обычно связана с расовыми установками воспринимающего (Brigham & Malpass, 1985). Но определенную роль здесь может играть опыт. Джун Чане (June Chance, 1985) сообщает, что белокожие студенты испытывали трудности в узнавании лиц отдельных японцев (хотя черты лица у японцев так же разнятся, как и у белых). Но белые студенты показали заметно лучшие результаты в распознавании лиц японцев в том случае, если на протяжении нескольких тренировочных занятий они рассмат-

в Рис. 11-6. Белокожие испытуемые более точно распознают лица белых, чем чернокожих. Чернокожие испытуемые более точно распознают лица чернокожих, чем белых. (Но данным Dcvinc & Malpass, 198.))

1 От англ. «antflo» — евроалиаты, люди со смешанной европейской п азиатской кровью. (Прим. перев.)

Выражение «пристрастность в отношении собственной расы» не следует употреблять в случае идентификации англо и испэникс. Большинство испэникс классифицируются как кавказцы.



468 ■ Часть III. Социальные отношения

ривали пары японских лиц, с тем чтобы научиться их различать. Чане предположила, что опыт дает возможность настраиваться на типы часто встречающихся лиц. Ее предположение изучено в исследовании, продемонстрировавшем, что студенты — азиаты и кавказцы — испытывают затруднения в расовой идентификации независимо от опыта (Ng & Lindsay, 1994). Но это помогает объяснить, почему чернокожие в белых культурах несколько успешнее белых в опознании лиц людей другой расы (Anthony & others, 1992). И это также объясняет, почему для меня все куклы с набором одежды выглядят на одно лицо, хотя они далеко не одинаковы для моей девятилетней дочери и ее подруг.

РАЗЛИЧИТЕЛЬНЫЕ СТИМУЛЫ

НЕПОХОЖИЕ НА ДРУГИХ ЛЮДИ

Другие способы восприятия мира, отличающиеся от общепринятых, также порождают стереотипы. Непохожие на других люди, яркие и необычные случаи часто привлекают внимание и искажают суждения.

Приходилось ли вам когда-нибудь оказаться в ситуации, где вы были единственным из присутствующих человеком вашего пола, расы или национальности? Если да, то ваше несходство с другими, вероятно, делало вас более заметным и привлекало большее внимание.

Чернокожий в группе белых, или мужчина в группе женщин, или женщина в мужской группе больше выделяются и кажутся более значимыми, а их качества — хорошие и плохие — выглядят преувеличенными (Crocker & McGraw, 1984; S. E. Taylor & others, 1979). Это происходит потому, что когда кто-то в группе становится более заметным, бросающимся в глаза, мы склонны видеть в нем причину всего, что бы ни случилось (Taylor & Fiske, 1978). Если мы настроены ориентироваться на Джо, среднего члена группы, нам будет казаться, что его влияние на группу выше среднего. Люди, привлекающие наше внимание, воспринимаются как более ответственные за происходящее.

Эллен Ланджер и Луис Имбер (Ellen Langer & Lois Imber, 1980) предлагали студентам Гарварда посмотреть видеозапись читающего человека. Они смотрели с большим вниманием, когда об этом человеке сообщалось нечто необычное: что он — пациент онкологической клиники, гомосексуалист или миллионер. В этих случаях испытуемые обнаруживали у него такие особенности, которым другие наблюдатели, не получавшие дополнительной информации, не придавали значения; в результате оценки испытуемых выглядели преувеличенными. Те, кто думали, что этот человек болен раком, подметили нечто необычное в его лице и движениях тела и потому восприняли его более «непохожим на большинство людей», чем он выглядел в глазах других наблюдателей. Чрезвычайное внимание к непохожим на нас людям создает иллюзию, что они сильнее отличаются от других, чем это есть на самом деле. Если люди думают, что ваш коэффициент интеллектуальности находится на уровне гениальности, они найдут в вас нечто такое, что в других случаях осталось бы незамеченным.

Однако иногда мы считаем, что другие видят что-то необычное в нас самих, хотя на самом деле это не соответствует действительности. Исследователи Роберт Клек и Анджело Стрента (Robert Kleck & Angelo Strenta) обнаружили это явление, когда в ходе эксперимента его участницам приходилось ощущать себя уродливыми. Этим женщинам объясняли, что целью эксперимента явля-

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 469

ется оценка того, как окружающие будут реагировать на шрамы на их лицах (что достигалось при помощи театрального грима). Шрам располагался на правой щеке, от уха до рта. На самом деле цель эксперимента состояла в том, чтобы понаблюдать, как сами испытуемые, ощущая собственную девиантность, будут воспринимать поведение других в отношении себя. После наложения грима экспериментатор давал каждой участнице маленькое ручное зеркальце, чтобы она могла убедиться, что шрам как настоящий. Когда женщина опускала зеркальце, экспериментатор прикладывал к шраму «увлажнитель», чтобы «не сошел грим». На самом деле этот «увлажнитель» смывал шрам.

Далее следовала мучительная сцена. Молодая женщина, ужасно переживающая из-за своего предполагаемого уродства, разговаривала с другой женщиной, не видевшей ничего, что напоминало бы уродство, и не знавшей, что до этого происходило. Если вы когда-нибудь испытывали похожие чувства, возможно из-за физического недостатка, прыщей, даже из-за неудачной прически, тогда вы посочувствуете этой женщине. По сравнению с теми участницами эксперимента, которых уверили, что их собеседницы смогут подумать лишь об аллергии на их лице, «обезображенные» шрамом женщины стали чрезвычайно чувствительными к тому, как смотрят на них партнерши по общению. Они оценили последних как более напряженных, дистантных и снисходительных. Однако наблюдатели, позже анализировавшие видеозаписи этих эпизодов с позиции того, как партнерши по общению относились к «обезображенным» на самом деле, не обнаружили ничего особенного. Осознавая свою инакость, «обезображенные» женщины неверно истолковывали те манеры и объяснения своих собеседниц, которые при других условиях общения остались бы незамеченными.

Взаимодействия при наличии подобных мыслей и чувств между представителем большинства и представителем меньшинства может по этой причине быть напряженным, даже если у обоих лучшие намерения (Devine & others, в печати). Том, о котором известно, что он — гей, встречает Билла, «правильного» мужчину. Терпимый Билл хочет общаться без предрассудков. Но, испытывая чувство какой-то неопределенности, Билл ведет себя слегка сдержанно. Том ожидает от большинства людей негативных установок, и поэтому он ошибочно принимает нерешительность Билла за враждебность и держится вызывающе.

ОСОБЫЕ СЛУЧАИ

Для вынесения быстрого суждения о группе наш мозг использует также характерные случаи. Являются ли чернокожие хорошими атлетами? «Ну, есть Бэрри Сандерз (Barry Sanders), и Венус Уильяме (Venus Williams), и Шакил О'Нил (Shaquille O'Neal). Да, я бы сказал, что это именно так». Обратите внимание на то, как здесь протекает мыслительный процесс. Мы вспоминаем выдающиеся примеры и, основываясь на них, обобщаем. Проблема состоит в том, что примеры эти, хотя они и легче вспоминаются, редко бывают репрезентативными для более многочисленных групп. Выдающиеся атлеты, притом

Осознание себя представителем меньшинства скажем, в случае мужчины в группе женщин или женщины в группе мужчин также может искажать обычный ход мыслей и процессы памяти у этого человека; это приводит к тому, что его поведение выглядит неуместным. Лорд и Саенс, 1985

470 ■ Часть III. Социальные отношения

что они яркие и запоминающиеся, представляют не лучшую основу для вынесения суждения о распределении атлетических талантов во всей группе.

Те, кто в количественном отношении составляют меньшинство и более заметны, могут также быть количественно переоцененными большинством. Как вы думаете, в каком количественном соотношении с общей популяцией страны находятся мусульмане? Жители немусульманских стран часто переоценивают это соотношение. Вместе с тем, по неоднократным опросам Гэллапа (Gallup, 1994) в США и другим данным опросов, их количество составляет менее 1%. Или возьмем данные Гэллапа за 1990 год: по оценке среднего американца, 32% населения США составляют чернокожие и 21% — испанцы. Истинное же их количество составляло соответственно 12% и 9% (Gates, 1993).

Майрон Ротбарт с коллегами (Myron Rothbart & others, 1978) показали, каким образом особые случаи усиливают стереотипы. Они демонстрировали студентам университета в Орегоне 50 слайдов, на каждом из которых была отметка роста мужчины. В наборе слайдов, показанном первой группе студентов, у 10 мужчин рост составил чуть больше 6 футов (до 6 футов 4 дюймов). В наборе слайдов для второй группы эти 10 мужчин были значительно выше 6 футов (до 6 футов 11 дюймов). Когда позднее спрашивали, у какого количества мужчин на слайдах рост составил выше 6 футов, те студенты, которым предъявлялись умеренно высокие отметки, вспомнили самое большее 5% подобных предъявлений. В следующем эксперименте студенты зачитывали описания действий, совершенных 50 мужчинами, 10 из которых, как следовало из описаний, совершили или преступление, не содержащее насилия, — такое как подлог, или с применением насилия — такое как изнасилование. Большинство из тех испытуемых, кому достался список преступлений с применением насилия, указали на большее количество преступных действий по сравнению с приведенными в списке.

Крайние случаи лучше всего запоминаются по той причине, что они не похожи на все остальные. И потому, что только они достойны упоминания, они оказывают решающее влияние на формирование наших представлений о различных группах. Притягательная сила особых, крайних случаев помогает объяснить, почему представители среднего класса так сильно преувеличивают несходство между собой и более низким классом. В противоположность стереотипным представлениям об «этих педиках на социальном пособии», сидящих за рулем «кадиллака», живущие в бедности люди обычно разделяют стремления среднего класса и будут скорее сами себя обеспечивать, чем примут социальную помощь (Cook & Curtin, 1987). Более того, чем меньше мы знаем о группе, тем большее влияние оказывают на нас немногочисленные особые случаи (Quattrone & Jones, 1980). Пока не увижу — не поверю.

ЯРКИЕ СОБЫТИЯ

Стереотипы предполагают взаимосвязь между членством в группе и индивидуальными характеристиками («итальянцы эмоциональные», «евреи хитрые», «бухгалтеры склонны к педантизму»). Даже в самых лучших условиях наша восприимчивость к необычным происшествиям может создавать иллюзорные взаимосвязи. Так как мы чувствительны к особым событиям, одновременное появление двух таких событий особенно примечательно — более заметно, чем если бы каждое из них произошло в отдельности. Так, Руперт Браун и Аманда

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим 471

Иллюзорная взаимосвязь:

ложное восприятие взаимосвязи двух переменных. (См. главу 2.)

Смит (Rupert Brown & Amanda Smith, 1989) обнаружили, что сотрудники британского факультета переоценили количество (относительно редко встречающихся, но заметных) женщин, входивших в руководящий персонал факультетов их университетов.

Дэвид Хамилтон и Роберт Гиффорд (David Hamilton & Robert Hifford, 1976) продемонстрировали иллюзорную взаимосвязь в искусном эксперименте. Они показали студентам слайды с изображениями разных людей — членов группы А и В, о которых сообщалось, что они совершили нечто желательное или нежелательное. Например, «Джои, член группы А, навещал своего больного друга в больнице». Для описания членов группы А предназначалось в два раза больше утверждений, но в обеих группах на каждые четыре нежелательных действия приходилось девять желательных. Поскольку группа В и нежелательные действия встречались реже, их совместное появление (например, «Аллеи, член группы В, помял крыло припаркованной машины и скрыл, что виновником является он») представляло собой необычную комбинацию, что привлекало внимание испытуемых. Ввиду этого студенты переоценивали частоту случаев, когда составляющая «меньшинство» (группа «В») действовала нежелательным образом, и поэтому судили группу В более строго.

Вспомним, что члены группы В совершали нежелательные действия в той же самой пропорции, что и члены группы А. Более того, у студентов не было каких-либо сформированных до эксперимента предубеждений в отношении группы В или против нее, и они получали информацию о ней более систематически, чем это случается в повседневной жизни. Хотя установление причины этого вызвало споры среди ученых, они были единодушны в том, что иллюзорная взаимосвязь существует и она представляет собой еще один источник формирования расовых стереотипов (Hamolton & Sherman, 1994).

Средства массовой информации отражают и подпитывают этот феномен. Когда человек, являющийся, по его признанию, гомосексуалистом, совершает убийство, его гомосексуальность часто принимается во внимание. Когда гетеро-сексуал совершает убийство, его сексуальная ориентация упоминается редко. Аналогично, когда бывшие пациенты психиатрических клиник, такие как Марк Чапман (Mark Chapman) и Джон Хинкли-младший (John Hinckley Jr.), стрелявшие в Джона Леннона и президента Рейгана соответственно, оценка их душевного здоровья привлекает внимание. Такие два события, как террористический акт и помещение в психиатрическую больницу, — относительно нечастые, и комбинация обоих особо заслуживает упоминания в печати. Подобное сообщение усиливает иллюзию наличия тесной взаимосвязи между (1) преступными тенденциями и (2) гомосексуальностью или лечением в психиатрической клинике.

В отличие от тех, кто давал оценку поведению членов групп А и В, у нас часто имеются ранее сложившиеся предубеждения. Дальнейшее исследование Хамилтона (Hamilton), проведенное совместно с Терренс Роуз (Terrence Rose) (1980), показало: наши ранее сформированные стереотипы могут приводить к нахождению взаимосвязей там, где их нет. Исследователи предлагали студентам Калифорнийского университета в Санта-Барбаре прочитать предложения, описывающие с помощью различных прилагательных представителей различных профессиональных групп («Дуг, бухгалтер, застенчивый и задумчивый»)-

472 ■ Часть III. Социальные отношения

В действительности в описании каждого профессионала прилагательные использовались с одинаковой частотой: бухгалтеры, врачи и продавцы в этих описаниях были одинаково часто застенчивыми, состоятельными и разговорчивыми. Однако студенты думали, что им чаще попадались описания застенчивых бухгалтеров, состоятельных врачей и разговорчивых продавцов. Имевшиеся у них стереотипы привели к обнаружению взаимосвязей, не существовавших п стимульном материале, и это помогло упрочить стереотип. Во что верю, то и вижу.

АТРИБУЦИЯ: СПРАВЕДЛИВ ЛИ ЭТОТ МИР?

Объясняя действия других, мы часто допускаем фундаментальную ошибку атрибуции. Мы до такой степени приписываем данное поведение личностным диспозициям, что не принимаем в расчет важные ситуативные факторы. Ошибка появляется отчасти из-за того, что наше внимание сфокусировано на людях, а не на ситуациях. Раса или пол человека — яркие признаки, привлекающие внимание. Для наблюдателя ситуационные влияния на данного человека обычно менее заметны. На рабство часто смотрели сквозь пальцы, объясняя его поведением самих рабов; действия рабов часто приписывались их собственной природе. До недавнего времени это считалось справедливым и по отношению к тому, как объяснялись различия между мужчинами н женщинами. Поскольку гендерно-ролевые рамки трудно заметить, мы объясняли поведение мужчин и женщин исключительно их природной предрасположенностью.

ПРИСТРАСТИЯ В ПОЛЬЗУ ГРУППЫ

Томас Петтигру (Thomas Pettigrew, 1979; 1980) утверждает, что ошибки атрибуции приводят к предубеждениям при объяснении поведения членов группы. Эти ошибки позволяют оправдывать членов своей собственной группы: «Она принесла себя в жертву, потому что у нее доброе сердце. Он ответил отказом, потому что его вынудили обстоятельства». При объяснении действий членов других групп люди чаще предполагают самое худшее: «Она принесла себя в жертву, чтобы получить покровительство; она ответила отказом, потому что она — эгоистка». Следовательно, как мы отмечали ранее в этой главе, когда толкается белокожий, другой белокожий воспринимает это как «немного попетушиться», а когда то же самое делает чернокожий, это воспринимается белым как «насильственный жест».

От позитивного поведения членов «их» группы чаще всего отмахиваются. Оно может рассматриваться как «редкий случай» («У него определенно светлая голова, и он усиленно работает — совсем не так, как другие испанцы»); как обязанное удачному стечению обстоятельств и ожидаемой выгоде («Ее, наверное, приняли потому, что этой медицинской школе надо заполнить квоту для претенденток-женщин»); как требуемое ситуацией («Что еще мог сделать в этой ситуации мелочный шотландец, как не оплатить чек целиком?») или как результат приложения сверхусилий («Студенты-евреи получают лучшие оценки, потому что без учебы они жить не могут»). Группы, находящиеся в невыгод-

Фундаментальная ошибка атрибуции:

см. главу 2.

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 473

ЗА КУЛИСАМИ

«Я все еще помню тот день в 1979 году. Один из моих консультантов, вернувшийся из США, сказал мне, тогдашнему выпускнику Оксфорда, что "теория атрибуции устарела". Я был обескуражен, поскольку надеялся объединить принятую в Северной Америке теорию атрибуции с европейской теорией, посвященной межгрупповым отношениям и предрассудкам. К счастью, мой второй консультант поддержал мое намерение исследовать, как члены одной группы приписывают мотивы членам других групп. Данное исследование иллюстрирует, как международная социальная психология извлекает пользу из североамериканских и европейских теоретических направлений. Это также напоминает мне о том, что, отказавшись от одной концепции, студенты должны искать другую. Если за вашими мимолетными наблюдениями кроется возможность открытия важного феномена, который просто необходимо изучить, не бойтесь фантазий, связанных с научным поиском».

МАЙКЛ ХЬЮСТОУН (Michael Hewstone), Уэльский университет

ном положении, и группы, в которых подчеркивается умеренность (такие как китайцы), демонстрируют в меньшей степени подобные пристрастия в пользу группы (Fletcher & Ward, 1989; Hewstone & Ward, 1985; Jackson & others, 1993).

Предубеждения в пользу группы могут незаметно искажать наш язык. Группа итальянских ученых под руководством Энн Маасе (Anne Maass, 1995) обнаружила, что позитивное поведение члена группы часто описывается как общая диспозиция (например, «Люси всегда поможет»). То же самое поведение, демонстрируемое членом «их» группы, часто описывается как отдельный случай («Люси открыла кому-то дверь»).

Как отмечалось ранее, порицание жертвы может служить оправданием превосходства обвинителя. Как отмечает Майкл Хьюстоун (Michael Hewstone, 1990), характер обвинения жертвы зависит от того, до какой степени люди связывают неудачи или беды «их» группы с испорченными нравами ее членов: «Они провалились, потому что они — недоумки»; «мы провалились, потому что не старались». Если оскорбляют женщин, чернокожих или евреев, значит, они сами до этого довели. Когда в конце второй мировой войны англичане вели группу немецких гражданских лиц мимо концентрационного лагеря Берген-Бельзен, один немец отозвался: «Эти узники — ужасные преступники; они получили по заслугам».

Пристрастие

в пользу группы:

объяснение позитивного поведения членов «их» группы с известными оправданиями; объяснение негативного поведения их диспозициями (в то же время оправдание такого же поведения своей группы).

ФЕНОМЕН СПРАВЕДЛИВОГО МИРА

В сериях экспериментов, проведенных в университетах Уотерлу и Кентукки, Мелвин Лернер и его коллеги (Lerner & Miller, 1978; Lerner, 1980) обнаружили, что простого наблюдения за тем, как кого-то безвинно оскорбляют, достаточно, чтобы жертва показалась менее достойным человеком. Представьте себе, что вы и еще кто-то участвуете в одном из их исследований — предположим, по изучению эмоциональности (Lerner & Simmous, 1966). Один из участников, женщина, помощник экспериментатора, выбирается по жребию для участия в задании на запоминание. Она получает удары электрического тока каждый раз,

474 ■ Часть III. Социальные отношения

Феномен справедливого мира:

склонность верить в то, что мир справедлив и поэтому люди имеют то, чего они заслужива ют, а также заслуживают того, что имеют.

когда дает неправильный ответ. Вы и другие участники эксперимента отмечаете ее эмоциональные реакции.

После наблюдения за тем, как жертва получала эти относительно болезненные разряды, экспериментатор просит вас дать ей оценку. Что бы вы сказали? Что испытывали к ней сострадание и симпатию? Такое предположение возможно. Как писал Ральф-Вальд Эмерсон, «мученика нельзя опозорить». Эксперименты показали обратное: мученики могут быть опозорены. Наблюдатели, будучи бессильны изменить судьбу жертвы, часто отмежевывались от нее и принижали ее. Римский сатирик Ювенал предвидел подобное: «Римская толпа полагается на Фортуну... и ненавидит осужденных».

Линда Карли и ее коллеги (Linda Carli & others, 1989, 1990) сообщают, что феномен справедливого мира искажает наши впечатления о жертвах насилия. Карли предлагала испытуемым читать подробные описания взаимодействия между мужчиной и женщиной. Некоторым давали сценарий со счастливым концом: «Затем он увлек меня к кушетке. Он взял мою руку в свою и попросил выйти за него замуж». Ретроспективно люди находят подобный финал неудивительным и восхищаются чертами характера мужчины и женщины. Другие испытуемые прочитывали тот же самый сценарий, но с иным окончанием: «Но потом он вдруг очень грубо швырнул меня на кушетку. Он набросился на меня и изнасиловал». Этот финал был оценен как наиболее неизбежный, а женщину порицали за предшествовавшее этому финалу поведение. В первом же случае поведение женщины оценивалось как безупречное.

Лернер (Lerner, 1980) считает, что подобное унизительное отношение к несчастным жертвам проистекает из нашей потребности верить: «Я живу в справедливом мире — в мире, где люди получают то, что заслуживают». С раннего детства, объясняет он далее, нас учат, что добро вознаграждается, а зло наказуемо. Усердный труд и добродетель дают дивиденды, а лень и аморальность — нет. Отсюда совсем недалеко до предположения, что тот, кто преуспевает, заслужил свой удел. Классической иллюстрацией этого положения является история из Ветхого Завета об Иове — добром человеке, переносившем ужасные несчастья. Друзья Иова, считавшие мир справедливым, подозревали, что он, вероятно, совершил безнравственный поступок, что и повлекло за собой страшные страдания.

Это означает, что люди индифферентны к социальной несправедливости не потому, что их не заботит вопрос справедливости вообще, а потому, что они ее не видят. Они убеждены, что жертвы насилия, вероятно, вели себя провоцирующе (Borhida & Вгекке, 1985); что если кто-то из супругов избил другого, то последний, видимо, дал повод к драке (Summers & Brekke, 1985), что бедняки не заслуживают лучшего (Furnham & Gunter, 1984) и что больные несут ответственность за свои болезни (Gruman & Sloan, 1983).

Подобные мнения помогают преуспевающим людям убеждать себя в том, что и они заслужили то, что имеют. Богатый и здоровый может рассматривать свою собственную удачу и неудачи других как воздаяние по заслугам. Увязывание счастья с добродетелью, а несчастий с недостатком моральности позволяет удачливому испытывать гордость и уходить от ответственности за того, кого постигла неудача.

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 475

Феномен справедливого .чира.



Неудачников не любят, даже если несчастья совершенно очевидно явились результатом неблагоприятного стечения обстоятельств. Люди знают, что азартная игра заканчивается или выигрышем, или проигрышем, и не стоит в таких случаях оценивать самого игрока. Однако они не могут отказать себе в удовольствии посудачить воскресным утром — оценить людей по их результатам. Игнорируя тот факт, что самые благоразумные решения могут давать плохие результаты, они судят о проигравших как о менее компетентных (Baron & Hershey, 1988). Подобным же образом — по результату — могут оценивать себя юристы и спекулянты, играющие на сырьевой бирже, испытывая чувство удовлетворенности после выигранного дела или успешной сделки, а в результате неудачи чувствуя себя пристыженными. Нельзя сказать, что талант и инициатива не имеют отношения к успеху. Но идея «Этот мир справедлив» не принимает в расчет неконтролируемые факторы, которые могут свести на нет самые энергичные усилия.

Более обнадеживает то, что наше стремление видеть вокруг себя справедливый мир и жить в нем требует немедленной реализации. Наше пренебрежение к проигравшему, когда мы мало чем можем ему помочь, и наше стремление действовать, когда мы наконец понимаем, что свершилась несправедливость, обусловлены одним и тем же мотивом (D. Т. Miller, 1977). Как только мы распознаем несправедливость, мы уже не можем оставаться беспристрастными.

КОГНИТИВНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ СТЕРЕОТИПОВ

ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ СТЕРЕОТИПЫ САМОСОХРАНЯЮЩИМИСЯ?

Предрассудок — это вынесение суждения до всякого выяснения. Предрассудки неизбежны: ни один из нас не является беспристрастным наблюдателем социальных событий, ведущим счет доводам за и против наших пристрастий. Скорее наши пристрастия направляют в определенное русло наше внимание, наши интерпретации и память.

Когда член группы ведет себя соответственно нашим ожиданиям, мы должным образом оцениваем этот факт; тем самым подтверждается имевшееся у нас ранее мнение. Когда поведение члена группы не согласуется с нашими ожиданиями. МЫ МПЖР\Т ППИПРГТ1Т Т! ПППЯППЯинр пг\Ат.тв пЛстппташ-лтп (CrmrArar R*

476 ■ Часть III. Социальные отношения

others, 1983). Или мы можем неверно истолковать это поведение, а прежние убеждения останутся незатронутыми. Таким образом, стереотипы влияют на то, как мы истолковываем чье-либо поведение (Kunda & Sherman Williams, 1993), как мы его оправдываем (Sanbonmatsy & others, 1994) и каким оно нам запомнится (Stangor & McMolan, 1992).

Возможно, и вы вспомните ситуацию, когда, как вы ни старались, не могли изменить чье-либо мнение о себе и, что бы вы ни делали, это истолковывалось неправильно. Неверное толкование вероятно тогда, когда кто-то ожидает неприятного столкновения с вами (Wilder & Shapiro, 1989). Уильям Икес и коллеги (William Ickes, 1982) демонстрируют это в эксперименте с парами студентов. До предстоявшей встречи между ними экспериментаторы давали каждому члену пары ложное предостережение о том, что другой субъект — «один из самых недружелюбных людей, с которыми мне в последнее время приходилось разговаривать». Затем обоих испытуемых оставляли с глазу на глаз в отдельном помещении. В других парах одному испытуемому сообщали, что второй исключительно дружелюбен. Обе группы с одобрением отнеслись к идее нового знакомства. На деле же те, кто ожидали увидеть недружелюбного собеседника, изо всех сил старались быть дружественными, и их улыбки, а также другие проявления доброжелательности вызывали ответное теплое отношение. Но, в отличие от студентов, настроенных на позитивный контакт, те, кто были настроены на недружественное взаимодействие, отнесли эту взаимную дружественность за счет своего собственного «деланного» отношения к партнеру. Позже они выразили большое недоверие и неприязнь к нему и оценили его поведение как менее дружелюбное. Несмотря на то что партнер в действительности вел себя доброжелательно, негативное предубеждение побуждало этих студентов «видеть» враждебность, скрывавшуюся за его «неестественной улыбкой». Как

ЗА КУЛИСАМИ

СПРАВЕДЛИВ ЛИ ЭТОТ МИР? ОБВИНЯЕТ ЖЕРТВА НАСИЛИЯ

21-летняя разведенная мать выпивала и развлекалась в баре Большого Дэна в Нью-Бед-форде, Массачусетс. Могла ли она знать, что ее ждет? Подстрекая друг друга, несколько постоянных посетителей-мужчин схватили ее, сорвали почти всю одежду и по очереди изнасиловали на полу, а потом на бильярдном стопе. Остальные посетители бара в это время аплодировали и издавали одобрительные восклицания. По поводу этого и нескольких других случаев, нашедших отражение в фильме 1988 года «Обвиняемые», многие люди высказывали свое осуждение в адрес жертвы. Свое отношение они объясняли тем, что жертва «заслужила» этого. «Нечего было ей делать в баре, — сказал пожилой мужчина. — Она должна была сидеть дома со

своими детьми, вместо того чтобы губить жизни мужчин».

Данный случай, как и его художественная версия, иллюстрирует нашу готовность не только уважать людей за успехи, но и обвинять за случившиеся с ними беды. В одном национальном опросе 33% англичан согласились с тем, что женщины, ставшие жертвами насилия, обычно сами в этом виноваты (Wagstaff, 1982). В проводившихся экспериментах те участники, которым давалось описание поведения женщины в отношении мужчин как дружелюбное, оценивали ее поведение как подходящее для насилия. Другие участники, которым, кроме того, сообщали, что мужчина потом ее изнасилует, оценивали то же самое поведение как неподходящее — как приглашение к насилию (Janoff-Bulman & others, 1985). Если этот мир справедлив, жертвы можно порицать за их удел. Но всегда ли справедлив этот мир?

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 477

Когда люди разрушают паши стереотипы, мы спасаем свое предвзятое мнение, выделяя новую подгруппу стереотипов, например, «Олимпийские игры для пожилых».

«Ярлыки действуют как поющие сирены, заставляющие нас забывать обо всех более тонких различиях, которые мы в другом случае должны были бы заметить». Гордон Оллпорт, «Природа предрассудка», 1954

насмешливо заметил исследователь Дэвид Хамилтон (David Hamilton, 1981), «я не увидел бы этого, если бы не поверил».

Не будет преувеличением сказать, что мы абсолютно слепы к неподтвержденным фактам. Когда Хамилтон и Джордж Бишоп (George Bishop, 1976) интервьюировали домовладельцев из Коннектикута, присутствовавших несколько раз в году при вселении нового чернокожего жильца, они обнаружили, что проявившееся в самом начале противостояние постепенно смягчалось. Опасения, что новые чернокожие жильцы не будут должным образом заботиться об их собственности или что стоимость жилья в их домах понизится, оказались совершенно беспочвенными.

Тем не менее негативные представления о человеке или группе часто трудно разрушить (Rothbart & John, 1985). С одной стороны, позитивный образ — что некто мягкий, искренний или зависимый — легко меняется к худшему буквально после нескольких случаев наблюдения противоположного поведения. А неблагоприятный образ — что некто лживый, Враждебный или неэтичный — меняется не так легко (Rothnart & Park, 1986). Если человек кажется нам подозрительным, мы можем с легкостью неверно истолковать его природное дружелюбие как наигранную льстивость.

Сопротивление Негативных стереотипов разоблачающим их фактам иногда тревожит. В своей речи, произнесенной в конгрессе, губернатор штата Калифорния Эрл Уоррен (Earl Warren) предупреждал о возможности подрывной деятельности со стороны американцев японского происхождения во время вто-

478 ■ Часть III. Социальные отношения


рой мировой войны: «Я полагаю, что само отсутствие активных действий с их стороны является наиболее зловещим знаком. Это, быть может, более, чем лю-_________________( бой другой фактор, убеждает меня, что саботаж, с которым

хорошей женщины-альпинистки. Женщины-альпинистки или не хороши как альпинистки, или они не настоящие женщины». Анонимный альпинист (цит. по: Rothbart & Lewis, 1988)

ет мы столкнулись, точно рассчитанный ход, такой же как

'' Пирл-Харбор» (Daniels, 1975).

Мы обязательно обратим внимание на информацию, которая явно противоречит стереотипу. Тем не менее, когда «исключения» сконцентрированы на небольшом количестве нетипичных людей, мы можем спасти стереотип путем выделения новой категории (Brewer, 1988; Hewstone, 1994). Домовладельцы, согласившиеся сдавать жилье чернокожим, могут создать новый стереотип чернокожего — «профессионала из среднего класса». Этот стереотип субгруппы помогает сохранить более широкий стереотип: большинство чернокожих — это постояльцы, которые причиняют беспокойство. Имеющийся у британских школьников позитивный образ полицейских, дружественно относящихся к их школе, — их они воспринимают как особую категорию — не улучшает их представлений о полицейских в целом (Hewstone & others, 1992).

Тот, кто считает, что женщины в своей основе пассивны и зависимы, может выделить новую категорию «агрессивной феминистки», чтобы строить отношения с женщинами, не соответствующими основному стереотипу (S. E. Taylor, 1981). Сходным образом люди расщепляют стереотипы пожилых людей на тип «бабушки», «пожилого мелкого землевладельца» и инертного «пожилого горожанина» (Brewer & Liii, 1984).

ВЛИЯЮТ ЛИ СТЕРЕОТИПЫ НА СУЖДЕНИЯ ИНДИВИДУУМОВ?

Мы можем закончить эту главу на оптимистической ноте: люди часто оценивают индивидуумов более позитивно, чем группы, в которые они входят (Miller & Felicio, 1990). Энн Локсли, Юджин Борджида и Нэнси Брекке (Anne Lockley, Eugene Borgida & Nancy Brekke) пришли к выводу: в том случае, если кто-то знает данного человека, «стереотипы могут иметь минимальное влияние на суждения о нем, если не будут оказывать вовсе никакого влияния» (Borgida & others, 1981; Locksley & others, 1980; 1982). Они обнаружили это, предлагая студентам Мпнпесотского университета анекдотическую информацию о недавних происшествиях в жизни «Нэнси». В предполагаемой расшифровке телефонного разговора Нэнси рассказывала своему приятелю, как она вела себя в трех ситуациях (например, когда ее доводил явно нездоровый тип в магазине). Некоторые студенты читали записи, в которых Нэнси выглядела уверенной в себе (отсылала этого чудака подальше); другие читали запись, в которой ее поведение было пассивным (она просто игнорировала этого типа, пока он не исчез). Еще одна группа студентов получила ту же самую информацию, за исключением того, что имя героя стало Пол вместо Нэнси. На следующий день студенты прогнозировали, как Нэнси (или Пол) повели бы себя в других ситуациях.

Оказывало ли какое-нибудь влияние на эти прогнозы знание о том, какого пола действующее лицо? Совсем никакого. На ожидания относительно уверенности этого человека влияло единственно то, что они узнали о нем днем рань-

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 479

ше. Даже на их суждения о маскулинности и фемининности не повлияло знание о половой принадлежности. Тендерные стереотипы не пригодились: студенты оценивали Нэнси и Пола как индивидуумов.

Объяснение этого факта подразумевает важный принцип, который мы обсуждали в главе 3. При наличии (1) общей (описывающей большинство людей) информации о группе и (2) простой, но яркой информации об отдельном члене группы последняя обычно перекрывает влияние общей информации. Это особенно важно в тех случаях, когда человек не вписывается в образ типичного представителя группы (Fein & Hilton, 1992; Lors & others, 1991). Представьте, например, что вам рассказали, как вели себя большинство людей в процессе эксперимента, а затем вы наблюдаете, как проходит короткое интервью с одним из участвовавших в этом эксперименте. Будете ли вы реагировать как типичный наблюдатель: строить предположения о его поведении, основываясь на содержании интервью, игнорируя базовую информацию о том, как в действительности поступали в данных обстоятельствах большинство людей?

Стереотипы — это общие мнения о распределении тех или иных черт в группах людей. Например, «уверенность в себе чаще наблюдается у мужчин, а пассивность — у женщин». Люди часто верят этим стереотипам, но все-таки игнорируют их, когда получают необычную, анекдотического характера информацию. Так, многие убеждены в том, что «политики — лгуны», но «наш сенатор Джонс — человек честный». (Поэтому неудивительно, что люди, будучи невысокого мнения о политиках, тем не менее избирают на второй срок своих представителей.) Точно так же слепой приверженец крайне выраженных стереотипов может заявлять: «Но один из моих лучших друзей не...» Борджида, Локсли и Брекке дают следующее объяснение этому: «Люди могут придерживаться общих стереотипов и в то же время относиться к тем, с кем они часто взаимодействуют, без предубеждений».

Такие выводы объясняют ряд озадачивающих данных, приведенных ранее в этой главе. Мы знаем, что тендерные стереотипы (1) сильны, но (2) незначительно влияют на суждения людей, в которых та или иная деятельность рассматривается как мужская или женская. Теперь мы видим почему. Люди придерживаются сильных тендерных стереотипов, но все же игнорируют их, когда высказывают свое мнение о конкретном индивидууме.

Однако сильные стереотипы искажают наши суждения об индивидуумах. Когда Томас Нельсон, Моника Бирнат и Мелвин Мание (Thomas Nelson, Melvin Manis & Monica Biernat, 1990) предлагали студентам оценить рост изображенных поодиночке мужчин и женщин, они заключали, что мужчина выше, даже если их рост был одинаковым; даже если им говорили, что на их картинках пол не детерминирует рост; и даже тогда, когда они получали денежное вознаграждение за точные ответы.

В исследовании, также посвященном данному вопросу, Нельсон, Микеле Акер (Michele Acker) и Мание (1994) предъявляли студентам Мичиганского университета фотографии других студентов из университетской инженерной школы и школы медицинских сестер, одновременно рассказывая о сфере интересов каждого из изображенных на фото. Даже когда испытуемым сообщалось, что в предъявляемом наборе содержится равное количество фотографий мужчин и женщин из каждой школы, при появлении изображения женщины одно и то же описание сферы интересов они чаще относили к студентке-медичке. Таким образом, даже когда известно, что данный сильный тендерный сте-

Протип нр имррт птнпшрния к прпм пи ппялярт нйигирппярмпн гнппй

480 ■ Часть III. Социальные отношения

К тому же иногда мы выносим суждения или начинаем с кем-то взаимодействовать, постепенно продвигаясь в понимании его, но не теряя из виду нашего стереотипа. В таких случаях стереотипы могут сильно влиять на наши интерпретации и воспоминания о людях. Например, Чарльз Бонд с коллегами (Charles Bond & others, 1988) обнаружили, что после ознакомления со своими пациентами белокожие психиатрические медсестры с одинаковой частотой прибегают к мерам физического ограничения как в отношении чернокожих, так и в отношении белокожих пациентов. Но они чаще ограничивали поступление в отделение чернокожих пациентов по сравнению с белокожими больными. И здесь при некотором продвижении вперед стереотипы все же имели значение.

Подобное предубеждение может влиять и более тонко. В эксперименте, проведенном Джоном Дарли и Пейджетом Гроссом (John Darley & Paget Gross, 1983), студенты Принстонского университета смотрели видеозапись с четвероклассницей Ханной. Она представала перед зрителями или в образе ребенка родителей из низов общества в бедной городской местности, или в образе дочери родителей-интеллигентов в респектабельном пригороде. Когда испытуемых зрителей просили оценить уровень способностей Ханны в обоих сюжетах, обе группы отказались использовать ее классовое положение при высказывании своего мнения о ее способностях. Каждая группа студентов оценивала способности девочки, ориентируясь на показатели ее академической успеваемости. Еще одна группа студентов смотрела вторую видеозапись, где Ханна отвечала на вопросы теста вербальных способностей. На некоторые вопросы она отвечала правильно, а на некоторые — нет.

Те испытуемые, кто до этого смотрели запись с Ханной из более высокого социально-экономического класса, пришли к выводу о том, что у нее высокий уровень вербальных способностей; позднее они вспомнили, что на большинство вопросов Ханна ответила правильно. Те, кто видели раньше запись с Ханной из низшего класса, оценили уровень ее способностей ниже среднего и позднее вспомнили, что она не ответила почти на половину вопросов. Однако напомним: вторая запись была идентичной для обеих групп испытуемых зрителей. Таким образом, мы видим: когда стереотипы сильны и сведения о ком-то неопределенны (не как в случае с Нэнси и Полом), стереотипы могут незаметно влиять на наши суждения об индивидуумах.

Наконец, иногда стереотипы влияют на суждения об индивидуумах с противоположным эффектом. Женщина, упрекающая того, кто сидит впереди нее в кинотеатре и мешает ей видеть экран («Не могли бы вы отсесть в сторону?»), может показаться более напористой, чем ведущий себя аналогичным образом мужчина (Manis & others, 1988). Приняв во внимание рекомендации социального психолога Сюзан Фиске и ее коллег (Susab Fiske& others, 1991), Верховный суд США усмотрел действие подобного стереотипа, когда Прайс Уотерха-ус (Price Waterhouse),

одна из самых солидных национальных фирм, отказала Энн Хопкинс (Ann Gopkins) в повышении по службе. Из 88 кандидатов на повышение Хопкинс, единственная женщина, внесла наибольший вклад в деятельность компании и, по общим отзывам, работала много и напряженно. По другим отзывам, она нуждалась в «прохождении курса в школе красоты», где бы ее научили «более женственно ходить, более женственно разговаривать, более женственно одеваться...» После пересмотра дела Верховный суд в 1989 году постановил, что поощрять агрессивность у мужчин, по не у женщин означает действовать «на основании пола».

Глава 11. Предрассудки: неприязнь к другим ■ 481

ЗА КУЛИСАМИ

«Мы сильно рисковали, без колебаний приняв сторону Энн Хопкинс. Насколько нам было известно, никто до этого случая не применял социальную психологию стереотипа к тендерному случаю. В случаях расовой дискриминации используются доводы социальной науки с тех пор, как в 1954 году по делу Браун против Министерства образования было принято решение об отмене раздельного обучения в школах, что явилось поворотным пунктом в истории. Но в тендерных случаях в качестве доказательства дискриминации привлекались только общие статистические данные, а не социальная психология. Я, только что назначенная ассистенткой профессора, сидела одна в своем офисе, когда мне позвонила адвокат Сэлли Берне (Sally Bums) (теперь она работает в юридической школе Нью-Йоркского университета) и предложила свидетельствовать на суде. Мне говорили, что я напрасно потеряю время, но я не могла не использовать такой захватывающий шанс. Если мы одержим победу, мы сможем вытащить результаты самых последних исследований в области психологии стереотипа из пыльных журналов в забрызганные грязью траншеи судебных дебатов, где эти данные должны принести пользу. Если мы проиграем, мы можем причинить ущерб клиенту, опорочим социальную психологию и подорвем мою репутацию ученого. В то время я не предполагала, что Верховный суд сочтет мои доводы удачными».

СЮЗАН ФИСКЕ (Susan T. Fiske), Массачусетский университет, Амхерст

Мы находимся здесь не для того, чтобы определить, мила ли миссис Хопкинс, а для того, чтобы решить, реагировали ли на нее партнеры по работе негативно по той причине, что она женщина... Работодатель, возражающий против агрессивности у женщин, чья должность требует наличия этой черты, устраивает им нестерпимую «Ловушку 22»: они остаются без работы, если ведут себя агрессивно, и остаются без работы, если не ведут себя агрессивно.

Стереотипы чаще вносят предубежденность в наши мнения о группах. Иногда мы составляем мнение о группах как о целом. В подобных случаях не имеет значения, знакомы ли мы лично с некоторыми из членов группы. Что действительно имеет значение — что формирует социальное поведение, — так это наше впечатление о группе в целом. Познакомившись с конкретным человеком, мы часто способны в общении с ним отбросить стереотипы и предрассудки. Тем не менее стереотипы все еще продолжают обладать большой социальной силой.

МОЖЕМ ЛИ МЫ ОСЛАБИТЬ ПРЕДРАССУДКИ?

Социальные психологи добились большого успеха в объяснении предрассудков, но не в их смягчении. Против предрассудков не существует простого средства, поскольку они являются результатом многих взаимосвязанных факторов. Тем не менее сейчас мы можем предугадывать методику их ослабления (мы обсудим это дальше): если неравный статус является питательной средой для предрассудка, тогда мы можем попытаться создавать отношения сотрудничества, равного статуса. Если предрассудок часто рационализирует дискриминирующее поведение, тогда мы должны принудительно отменить дискриминацию. Если социальные институты поддерживают предрассудки, тогда мы должны отказаться от этой поддержки (например, иметь культурную модель межрасовой гармонии). Если «они» кажутся более непохожими на нашу собственную группу, чем это есть на самом деле, мы можем постараться персонализировать членов другой группы. Вот некоторые из противоядий от предрассудков.

482 ■ Часть III. Социальные отношения

С конца второй мировой войны в 1945 году многие из этих противоядий были использованы, и это действительно привело к ослаблению расовых и тендерных предрассудков. И теперь остается только наблюдать, будет ли и дальше идти прогресс к концу нашего столетия или, как это может легко случиться в период роста популяции и уменьшения ресурсов, антагонизмы снова перерастут в открытую враждебность.

РЕЗЮМЕ

Недавние исследования показывают, что стереотипы, лежащие в основе предрассудков, являются побочным продуктом нашего мышления — способом упрощения окружающего мира. Во-первых, разделение людей на категории увеличивает единообразие внутри группы и различия между группами. Во-вторых, непохожий на других индивидуум, такой как единичный представитель меньшинства, обладает одним неотразимым качеством. Этот человек заставляет нас увидеть такие различия, которые в другом случае остались бы незамеченными. Появление двух редких событий — скажем, представитель меньшинства совершает необычное преступление — помогает сформировать иллюзорную взаимосвязь между людьми и поведением.

'В-третьих, объяснение поведения других людей их диспозициями может вести к предубеждению в пользу группы — объяснению негативного поведения членов «их» группы их природным характером — и в то же время к восприятию их позитивного поведения с известными обоснованиями. Осуждение жертвы также является результатом общего предположения о том, что, поскольку этот мир справедлив, люди получают то, чего они заслуживают.

Стереотипы имеют когнитивные последствия и когнитивные источники. Придавая определенное направление интерпретациям и памяти, они заставляют нас «обнаруживать» доказательства в их поддержку, даже если таковых не существует. Поэтому стереотипы устойчивы к изменениям. Стереотипы оказывают большее влияние, когда они сильны, когда судят о неизвестных индивидуумах и когда формируют политику в отношении целых групп. Стереотипы также могут тонко искажать наши оценки поведения индивидуума, хотя мы обычно отбрасываем за ненадобностью групповые стереотипы при объяснении поведения знакомых нам людей.