Текст взят с психологического сайта
| Вид материала | Учебник |
- Текст взят с психологического сайта, 6189.05kb.
- Текст взят с психологического сайта, 4254.71kb.
- Текст взят с психологического сайта, 1854.21kb.
- Текст взят с психологического сайта, 11863.68kb.
- Текст взят с психологического сайта, 8514.9kb.
- Текст взят с психологического сайта, 3673.56kb.
- Текст взят с психологического сайта, 8427.66kb.
- Текст взят с психологического сайта, 8182.42kb.
- Текст взят с психологического сайта, 5461.28kb.
- Текст взят с психологического сайта, 5587.31kb.
У коллективиста могут быть установлены взаимоотношения с меньшим количеством людей, но эти взаимоотношения глубже и длятся они дольше. По сравнению со студентами из Северной Америки студенты Гонконгского университета за день разговаривают с меньшим числом людей, но эти беседы длятся Дольше (Wheeler & others, 1989). В Соединенных Штатах хопошее слмоошу-
252 ■ Часть II. Социальные воздействия
щение связано с единоличными позитивными чувствами (например, с чувством гордости — эмоцией, которую часто испытывают на Западе) (Kitayama & others, в печати). В Японии хорошее самоощущение чаще связано с межличностными отношениями (например, с дружескими чувствами). В коллективистских культурах отношения «работник—работодатель» отмечены взаимной лояльностью. Ценя социальную солидарность, люди стараются поддерживать гармонию, демонстрируя взаимное уважение и позволяя другим «сохранить лицо». Они избегают конфронтации, сдерживают порывы откровенности и самовосхваления. Они стараются обходить острые темы, считаться с другими и проявлять скромность и смирение (Kitayama & Markus, 1995). Люди оказывают друг другу помощь и помнят, кто помогал им. Для коллективиста ни один человек не является «островом». Вместо независимости личность взаимозависима. «Я» менее значимо, чем «мы».
Однако, поскольку социальная идентификация так важна для них, коллективисты несколько более склонны судить о человеке по его групповой принадлежности. В их культуре, объясняют они, важно знать, к какой группе принадлежит человек, — «скажите мне его фамилию, какую школу он окончил и где работает, и я узнаю о нем почти все». В Японии при первом знакомстве люди обмениваются визитными карточками, которые идентифицируют их социально (фамилия, профессия, адрес). Индивидуалисты осторожней относятся к стереотипам и предпочитают не судить о людях по их положению и занятиям: «Каждый человек — личность, поэтому вы не можете делать выводы, зная только пол, расу или занятия человека». Носители индивидуализма тоже, конечно, склонны к предвзятости, но основана эта предвзятость, как правило, на очевидных персональных атрибутах, таких как физическая привлекательность (Dion & others, 1990). И наконец, индивидуалисты склонны объяснять поведение людей их индивидуальными особенностями, например относя агрессивные выходки на счет «дурного характера», а не на счет межличностных конфликтов или соперничества (Morris & Peng, 1994).
При общении представителей разных культур учет различий между свойственными этим культурам системами социальных взаимоотношений помогает свести до минимума моменты непонимания и неловкости. Триандис, Брислин и Гуи (1988) советуют индивидуалистам, оказавшимся в коллективистской культуре:
■ избегать конфронтации;
■ культивировать долговременные взаимоотношения, не ожидая быстрого сближения;
■ скромнее подавать себя;
■ интересоваться положением людей в групповой иерархии;
■ обозначать собственное социальное положение.
Коллективистам, попавшим в страну с индивидуалистской культурой, следует свободней, чем обычно:
■ критиковать;
■ переходить прямо к делу;
■ демонстрировать свои умения и достижения;
«Масло достается 1 скрипучему колесу». I Американская
пословица
« Торчащий гвоздь забивают». Японская пословица
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 253
«Меня, уроженца Гонконга, обучавшегося в Северной Америке, иногда спрашивают, кто
я __ индивидуалист или коллективист. Мои североамериканские и британские друзья
считают меня коллективистом. С их точки зрения, я редко спорю с людьми и редко проявляю настойчивость. В своих решениях я, по-видимому, учитываю интересы членов моей семьи и вообще моих родственников. Но моя многочисленная китайская семья считает меня индивидуалистом. На каникулах, проведенных с десятью родственниками, я настаивал на том, чтобы каждый поступал по-своему: ходил по магазинам, питался, осматривал достопримечательности тогда и так, когда и как ему захочется. Мне не хотелось бы, чтобы мое желание отдохнуть заставило кого-то сократить поход по магазинам. Но для моих родственников удовольствие состояло не в том, чтобы просто делать что-либо, а в том, чтобы делать это сообща. Кто же я? И коллективист, и индивидуалист одновременно? Или ни то ни другое?»
ГАРРИ ГУ И (С. Harry Hut), университет Гонконга
■ придавать больше значения личным качествам собеседника, нежели его-социальному положению и принадлежности к той или иной группе.
Каждая культурная традиция предполагает определенные преимущества, за которые надо платить. В конкурентном индивидуалистическом обществе люди имеют больше личной свободы, больше гордятся своими личными достижениями и менее связаны ожиданиями окружающих. У них также больше личной жизни, поведение их более спонтанно, они более свободно переезжают и выбирают себе стиль жизни. Поощряются изобретательность и творчество.
Но в качестве расплаты за это — больше случаев одиночества, больше разводов, убийств и стрессовых расстройств (Рорепое, 1993; Triandis & others, 1988). Индивидуалисты в большей мере ждут от брака страстей и личного удовлетворения, а это сильнее давит на отношения (Dion & Dion, 1993). «Сохранение романтики» оценили как важное для хорошего брака обстоятельство 78% опрошенных американских женщин и 29% японок (American Enterprise, 1992). «Безудержный индивидуализм», полагает исследователь-клиницист Мартин Селигман (Martin Seligman, 1988), является причиной резкого роста депрессии в западных странах, частично вызванного распространенностью чувства «бессмысленности» существования, возникающего тогда, когда у вас нет «привязанности к чему-то большему, чем вы сами».
КОММУНИТАРИАНИЗМ
Кросс-культуральные исследования коллективистских ценностей имеют нечто общее с тендерными исследованиями ценностей, свойственных тем или иным системам социальных взаимосвязей. Оба эти научные направления указывают на существование альтернативы индивидуализму, ориентированному на силу и самостоятельность. С учетом данных, полученных в результате применения этих подходов, социальные психологи Хейзел Маркус и Синобу Китаяма (Hazel Markus & Shinobu Kitayama, 1991) предлагают новое понимание зависимости: «Быть зависимым не обязательно означает быть беспомощным, бессильным или не имеющим возможности контролировать ситуацию. Часто под этим понимается взаимозависимость». А это подразумевает умение ценить близ-
254 и Часть II. Социальные воздействия
Коммунитарианизм:
попытка синтезировать индивидуализм (уважение основных прав человека) и коллективизм (заботу о благополучии семьи и общества).
«Ныне — эпоха личностей». Речь президента США Рональда Рейгана на Уолл-стрит, 1982
кие отношения, быть чутким и ответственным по отношению к другим, оказывать и получать поддержку. Это подразумевает способность определять самих себя не только как уникальную самость, но и как лояльного союзника значимых «других».
Надеясь объединить лучшее из коллективистских и индивидуалистских ценностей, некоторые социологи стараются обосновать концепцию коммуиитарианизма, которая должна сбалансировать права индивидуальности и коллективное право на благополучие общества. Приверженцы коммунитарианизма поощряют частную инициативу и не обходят вниманием причины краха марксистской экономики. «Если бы я жил сейчас, скажем, в Албании, —говорит социолог-коммунитариаиист Амитай Этциони (Amitai Etzioni, 1991), — я, возможно, доказывал бы, что у нас слишком много коллективизма и слишком мало личных нрав». Но коммунитарианисты также стремятся отмежеваться и от другого полюса — крайнего индивидуализма и самодовольства 1960-х годов. («Делай все по-своему»), 1970-х годов («Я-десятилетие») и 1980-х годов («жадность — это хорошо»). Неограниченная свобода личности, говорят они, разрушает социальную ткань культуры; неограниченная свобода бизнеса портит нашу общую окружающую среду. В качестве девиза коммунитарианисты вполне могли бы избрать слова, звучащие как эхо французской революции: «Свобода, равенство и братство».
За последние полстолетия индивидуализм Запада стал еще более сильным. Родители все чаще поощряют в детях независимость и самостоятельность и все менее озабочены их послушанием (Alwin, 1990; Remley, 1988). Стиль одежды и манера держаться стали более разнообразными, личностная свобода возросла, а общие ценности исчезли (Schlesinger, 1991). Усиление индивидуализма сопровождается не только учащением случаев депрессии, но и нарастанием других признаков социального разобщения. В Соединенных Штатах с 1960-х годов:
■ число разводов удвоилось;
■ число самоубийств подростков утроилось;
■ число заявлений об изнасиловании увеличилось в четыре раза;
■ число сообщений о дурном обращении с детьми возросло в пять раз;
■ количество детей, рожденных в неполной семье, выросло в шесть раз, равно как и число преступлений, связанных с насилием, среди молодежи.
Необходимо, однако, сразу сделать оговорку: перечисленные тенденции вызваны множеством различных причин. Сам по себе факт корреляции между ростом индивидуализма и снижением социального благополучия еще не доказывает наличия причинной связи между этими двумя тенденциями и непосредственного воздействия одной на другую. Так, коммунитарианисты вовсе не пропагандируют ностальгических путешествий во времени — например, возврата к более ограниченным и неравным тендерным ролям 1950-х годов. Они скорее
«Общества как такового не существует. В действительности есть только личности и их семьи».
Премьер-министр Маргарет Тэтчер, после третьего избрания
Глава 6. Пол, гены и культура ш 255
предлагают нечто среднее между индивидуализмом Запада и коллективизмом Востока, между эгоистической независимостью, традиционно понимаемой как мужская роль, и заботливостью, традиционно соотносимой с ролью женщины; между защитой индивидуальных прав и общественным благополучием; между свободой и братством; между я-мышлением и мы-мышлением.
Коммунитарианистскую смесь индивидуализма и коллективизма уже сегодня можно обнаружить в некоторых западных культурах: скажем, в попытках Великобритании усилить стимулирование отдельных членов общества в условиях экономики свободного рынка при одновременном ущемлении индивидуальных прав владельцев оружия; в канадской открытости для многообразия культур при одновременном запрете на жесткое порно; в американских усилиях поощрять «новый завет» взаимной ответственности граждан и правительства, устанавливающий баланс между тем, что общество дает индивиду (финансирование народного образования), и тем, что индивид возвращает обществу, работая на общественных началах. В каждом случае имеет место попытка поощрять некоторые личные свободы и в то же время ограничивать другие, которые без должного контроля могли бы причинить ущерб благополучию общества.
Такие проявления заботы о коллективных интересах, как досмотр багажа в аэропортах, запрет на курение в самолетах, организация на дорогах пунктов проверки трезвости водителей и ограничение скорости на автострадах, свидетельствуют о том, что общество приемлет некоторое ущемление личных прав ради общего блага. Экологические ограничения на индивидуальные свободы (стремящиеся предотвратить загрязнение окружающей среды, отлов китов, вырубку лесов) подобным же образом обменивают определенные краткосрочные вольности на долгосрочные приобретения для общества. Некоторые индивидуалисты предупреждают, что подобные ограничения индивидуальных свобод могут толкнуть нас на скользкую дорожку, ведущую к утрате более важных прав человека. Если сегодня мы позволим им рыться в нашем багаже, завтра они вышибут дверь нашего дома. Если сегодня мы допускаем цензуру табачной рекламы на телевидении, завтра начнутся изъятия книг из наших библиотек. Если сегодня мы запрещаем револьверы, завтра у нас отнимут охотничьи ружья. Защищая интересы большинства, не рискуем ли мы нарушить основные права меньшинства? На это коммунитарианисты отвечают, что, если мы не найдем баланс между заботой о правах индивида и заботой о нашем коллективном благополучии, мы рискуем получить еще более тяжелую болезнь нашего общества, которая, в свою очередь, обязательно вызовет вопли о необходимости сильной руки. Политические дебаты об индивидуальных и коллективных правах разгораются все сильнее, поэтому немаловажно то обстоятельство, что новые кросс-культуральная и тендерная теории позволяют выявить альтернативные культурные ценности и разобраться в том, каковы наши собственные.
Итак, влияние культуры ясно прослеживается в различии социальных норм и ценностей. Воздействие культуры также сказывается па том, какие роли играют люди. В главе 4 был проиллюстрирован примечательный феномен: приучаясь играть ту или иную роль, люди часто усваивают соответствующее поведение как свойственное лично им (интериоризируют его). Действие становится убеждением. Посмотрим теперь, как различаются роли внутри каждой культуры и в разных культурах и каким образом усвоение индивидами тендерных
РОЛеЙ СПОСобсТВУеТ ПОЗНИКНППРНИЮ грнтрпмыу nci-jmriiiii'i
256 ■ Часть И. Социальные воздействия
СОЦИАЛЬНЫЕ РОЛИ
Весь мир - театр,
В нем женщины, мужчины - все актеры.
У них свои есть выходы, уходы;
И каждый не одну играет роль.
Вильям Шекспир, о Как вам это понравится!*
Как и Шекспир, ученые, занимающиеся исследованием ролевого поведения, полагают, что социальная жизнь подобна театральному действу, со всеми его атрибутами типа сценариев, масок и декораций. Подобно тому как роль Джек-виза, который произносит эти строки в комедии «Как вам это понравится», остается неизменной вне зависимости от того, кто ее исполняет, социальные роли, такие как «родитель», «студент», «друг», переживают тех, кто их играет. И, как утверждает герой Шекспира, в этих ролях исполнителям позволена некоторая свобода интерпретации; все представление определяется тем, как именно будут играться эти роли. При этом некоторые аспекты ролей являются обязательными. Студент, например, должен хотя бы появляться на экзаменах, писать курсовики и получить хотя бы минимальное количество оценок.
Если для данной социальной категории предписаны лишь немногие нормы (например, пешеходы должны держаться правой стороны тротуара и не перебегать через дорогу), мы не расцениваем этот набор как социальную роль. Для возникновения роли необходима целая система норм. Я мог бы с легкостью составить длинный перечень норм, регулирующих мои действия в качестве профессора и отца семейства. Хотя я могу сформировать свой индивидуальный образ, нарушая менее важные нормы (ценя время, я редко заблаговременно появляюсь где бы то ни было), пренебрежение основными нормами моих ролей (неявка на лекцию, дурное обращение с детьми) может привести к моему увольнению или к разводу.
Влияние ролей велико. В главе 4 отмечалось, что у нас есть тенденция вживаться в свои роли. При первой встрече с людьми или на новой работе мы можем весьма неловко играть свою роль. По мере привыкания к роли это чувство исчезает. То, что вызывало затруднения, теперь выглядит как нечто совершенно естественное.
«Нигде социальная психология так сильно не отрывается от обывательских мнений, — заметил Филип Брикман (Philip Brickman, 1978), — как в своем понимании того, каким образом внешние обстоятельства становятся для людей их собственной реальностью». Рассмотрим пример с нашумевшим случаем похищения богатой наследницы Патриции Херст. В 1974 году, похищенная группой молодых революционеров, которая именовала себя Симбиозной армией освобождения (САО), она отреклась от своей прошлой жизни, своих состоятельных родителей и жениха. Заявив, что присоединяется к своим похитителям, она просила всех «попытаться понять произошедшие со мной изменения». Через двенадцать дней банковская телекамера зафиксировала ее участие в налете САО.
В конце концов Патриция была задержана и после «перепрограммирования» вернулась к своей роли наследницы. Затем она стала домохозяйкой в престижном пригороде в Коннектикуте и матроной, отдающей много сил делу
ая»4» Гели Лы Пятпипия Хеост так и осталась
Роль:
набор норм, определяющих, как должны вести себя люди в данной социальной позиции.
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 257
настоящей непримиримой революционеркой или бы притворялась сотрудничающей со своими похитителями, люди смогли бы понять ее. Но они, как утверждает Брикман, оказались не способны осознать того (и это сделало всю историю одной из главных газетных сенсаций 1970-х годов), что «она действительно могла быть сначала наследницей, затем по-настоящему революционеркой, а позже, по-видимому, снова наследницей». Это ошеломляет. В самом деле, такое не могло бы произойти с вами или со мной — или могло бы?
И да, и нет. Как будет показано в последнем разделе этой главы, наши поступки определяются не только данной социальной ситуацией, но и нашими диспозициями. Не все одинаково реагируют на давление извне. В тех обстоятельствах, в которых оказалась Патриция Херст, мы с вами могли бы реагировать по-разному. Тем не менее некоторые социальные ситуации способны заставить большинство «нормальных» людей вести себя «ненормально». Это становится ясно из экспериментов, когда людей с позитивными намерениями ставили в «неприятные» ситуации, чтобы выяснить, что будет превалировать — добро или зло. Результаты обескураживали: часто зло побеждает. Славные парни зачастую заканчивают отнюдь не славно.
РОЛИ С ВЫСОКИМ И НИЗКИМ СТАТУСОМ
В «Ферме животных» Джорджа Оруэлла домашний скот свергает своих хозяев-людей и основывает эгалитарное общество, в котором «все животные равны». Далее сюжет развивается следующим образом: свиньи, которые приняли на себя роль управляющих, вскоре начинают уклоняться от работы и обеспечивают для себя высокий уровень комфорта, который они считают подобающим для своего статуса. «Все животные равны, — утверждают они, — но некоторые равнее других».
Лоренс Мессе, Норберт Керр, Дэвид Саттлер (Lawrence Messe, Norbert Kerr & David Sattler, 1992) отмечают, что влияние статуса на восприятие самого себя не заканчивается на выдуманных свиньях. Во многих бытовых и лабораторных ситуациях люди, получившие более высокий статус, начинают рассматривать себя как лиц, заслуживающих более хорошего отношения к себе, или как более способных к руководящей работе. Рональд Хамфри (Ronald Humphrey, 1985) продемонстрировал это, моделируя работу бизнес-офиса. По жребию все испытуемые были разделены на две части: одни стали менеджерами, другие — клерками. Как и в настоящем офисе, менеджеры отдавали распоряжения клеркам и осуществляли руководство на высшем уровне. В конце эксперимента и менеджеры, и клерки стали считать, что фактически равные клеркам по способностям (поскольку отбор осуществлялся случайным образом) менеджеры являются более интеллигентными, настойчивыми и ответственными — как если бы они действительно были более пригодны для руководящей работы.
Сходным образом исполнение роли подчиненного может вызывать эффект подавления. Эллен Лангер и Энн Беневенто (Ellen Langler & Ann Benevento, 1978) обнаружили этот факт, когда составляли из нью-йоркских женщин пары
«Главное достижение общества (и его беда) состоит в том, что оно способно убедить людей, которым предоставляет низкий статус, будто бы его приговор соответствует реальному положению вещей». Джеймс Болдуин, «Записки родного сына», 1955
258 ■ Часть II. Социальные воздействия
для решения арифметических задач. Вначале женщины решали задачи индивидуально, а затем в паре, причем одна из женщин назначалась «боссом», а другая — «ассистентом». Когда они снова стали работать индивидуально, выяснилось, что «боссам» теперь удается решать больше задач, чем в первом раунде, тогда как «ассистентам» — меньше. Сходное влияние статуса на работоспособность было выявлено и в экспериментах с учениками начальных классов (Jemmott & Gonzalez, 1989; Musser & Graziano, 1991): исполнение роли подчиненного подрывает самостоятельность.
ИНВЕРСИЯ РОЛЕЙ
Исполнение тех или иных ролей может оказывать также и положительное воздействие. В том случае, когда кто-либо сознательно избирает для себя новую роль, он может измениться сам или научиться проявлять эмпатию по отношению к другим людям, чьи роли отличаются от его собственной. В психодраме, форме психотерапии, распределение ролей осуществляется именно с такой целью. В «Пигмалионе» Бернарда Шоу продавщица цветов из лондонских кокни, Элиза Дулитл, обнаруживает, что, когда она играет роль леди (при том условии, что окружающие воспринимают ее в качестве таковой), она фактически и становится леди. То, что не было реальностью, становится ею.
Роли часто предполагают наличие пары с определенными отношениями — родитель и ребенок, муж и жена, преподаватель и студент, доктор и пациент, работодатель и работник, полицейский и гражданин. Для улучшения взаимопонимания может оказаться полезной инверсия ролей. Проблема большинства человеческих разговоров и споров состоит в том, отмечает Ларошфуко, что люди уделяют больше внимания собственным излияниям, а не тому, чтобы точно ответить на вопросы собеседника. «Даже самые приятные и умные люди не способны на что-либо более серьезное, чем показное внимание, в то время как в их взоре сквозит раздражение, настолько им хочется вернуться к своим собственным идеям» (1665, пункт 139). Специалист по переговорам или лидер группы может улучшить взаимопонимание, предложив двум спорящим поменяться ролями, — каждый из собеседников при этом должен отстаивать позицию оппонента. Есть и другой способ: можно попросить каждую из сторон пересказать точку зрения другой (до тех пор, пока оппонент не согласится, что пересказ адекватен), прежде чем заявлять свою собственную позицию. Когда в следующий раз вы окажетесь вовлеченным в трудный спор с приятелями или родителями, постарайтесь остановиться и пусть каждый из вас попытается дать описание того, что должны воспринимать и чувствовать другие, прежде чем продолжит отстаивать свою точку зрения. Вероятно, ваше взаимопонимание улучшится.
Выше в этой главе речь шла о нашем биологическом родстве, связывающем нас как членов единой общечеловеческой семьи; затем мы познакомились с разнообразием наших культур и отметили тот факт, что нормы и роли меняются в зависимости от культуры и эпохи. Вспомним теперь, что главная задача социальной психологии состоит не в том, чтобы составить перечень различий, а в том, чтобы выявить универсальные принципы человеческого поведения. Нашей целью является то, что психолог кросс-культурального направления Уол-
«Великий дух, сделай так, чтобы я не мог критиковать ближнего своего, пока не дойду до Луны в его мокасинах».
Молитва американских индейцев
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 259
тер Лоннер (Walter Lonner, 1989) назвал «универсалистской'психологией — психологией, которая значима и осмысленна в Омахе и Осаке, так же как в Риме и в Ботсване». Установки и поведение всегда будут определяться культурой, но сам процесс преобразования установки в поведение намного менее зависим от места, где это происходит. Жители Нигерии и Японии понимают тендерные роли не так, как это принято в Европе и в Северной Америке, однако во всех культурах ролевые ожидания определяют социальные отношения. Об этом почти столетие назад говорил Г. К. Честертон: если кто-нибудь вдруг выяснит, почему люди на Бонд-стрит носят черные шляпы, он в тот же самый момент сможет понять, почему обитатели Тимбукту носят красные перья.
ТЕНДЕРНЫЕ РОЛИ
формирующая сила культурных ожиданий проявляется в наших представлениях о том, как должны себя вести мужчины и женщины. Даже в современном североамериканском браке, где оба супруга работают, мужчины выполняют большую часть ремонтных работ по дому, а женщины преимущественно заботятся о детях (Biernat & Wortman, 1991). В Соединенных Штатах в высшем руководстве тысячи крупнейших компаний женщин всего 3%, в Морском корпусе — 4%, но 97% сиделок и 99% секретарей — женщины (Castro 1990; Saltzman, 1991; Williams, 1989). Во всех странах девочки проводят сравнительно много времени за такими занятиями, как помощь родителям по дому и присмотр за маленькими детьми, а мальчикам чаще позволяют играть без надзора взрослых (Edwards, 1991).
Можно сказать, что тендерная социализация дает девочкам «корни», а мальчикам — «крылья». За последние полстолетия в детских книгах, удостоенных премии Калдекотта (Caldecott Award books), девочки в четыре раза чаще мальчиков изображались как использующие предметы домашней утвари (швабры, швейные иголки, кастрюли и сковородки), а мальчики в пять раз чаще девочек пользовались инструментами (такими как вилы, плуг, оружие) (Crabb & Bielawski, 1994). В результате, когда дети вырастают и становятся взрослыми, имеет место следующее: «повсеместно», как сообщает ООН (1991), женщины выполняют большую часть домашней работы. И «повсеместно такие домашние обязанности, как приготовление еды или мытье посуды, являются менее всего разделяемыми». Из подобных поведенческих ожиданий формируются «геидерпые роли» для мужчин и женщин.
В эксперименте со студентками Принстонского университета Марк Занна и Сюзан Пак (Mark Zanna & Susan Pack, 1975) продемонстрировали воздействие ожиданий, связанных с тендерными ролями. Студентки заполняли опросник, в котором описывали самих себя для высокого неженатого мужчины, старше их, с которым они предположительно собирались познакомиться. Те, кто решил, что идеал для такого мужчины — женщина, ориентированная на семью и почтительное отношение к мужу, приписывали себе более традиционные женские качества, нежели те, кто предполагал встретиться с мужчиной, предпочитающим сильных честолюбивых женщин. Более того, в тесте на решение задач студентки, ожидавшие встретить тендерного либеоала. в большей
Тендерная роль:
набор ожидаемых образцов поведения (норм) для мужчин и женщин.
Случалось ли вам демонстрировать одну сторону своего Я для представителей вашего пола и другую — для противоположного?
260 ■ Часть II. Социальные воздействия
В западных культурах жидвриые роли не фиксированы так жестко, как на Востоке. Например, работа по дому больше lie считается исключительно женской привилегией, так же как работа с механизмами — исключительно мужской.
степени раскрыли возможности своего интеллекта. Они решили задач на 18% больше, чем студентки, ориентированные на мужчину с традиционными взглядами. Эта приспособляемость к идеалу мужчины оказывалась выражена в значительно меньшей степени, если мужчина описывался как менее привлекательный — невысокий и уже имеющий подругу первокурсник. В аналогичном эксперименте Дина Морьера и Кары Серой (Dean Morier & Сага Seroy, 1994) мужчины также подстраивали описание самих себя под предполагаемые ген-дерно-ролевые ожидания привлекательной женщины.
Но культура ли порождает тендерные роли? Или же эти роли просто отражают поведение, естественно присущее мужчинам и женщинам? Многообразие тендерных ролей в различных культурах и в разные эпохи свидетельствует в пользу того, что наши тендерные роли действительно формируются культурой.
ТЕНДЕРНЫЕ РОЛИ ЗАВИСЯТ ОТ КУЛЬТУРЫ
Должны ли женщины выполнять работу по дому? Должны ли они быть больше озабочены карьерой мужа, нежели своей собственной? Джон Уильяме, Дебра Бест и их коллеги (John Williams, Debra Best, 1990b) задали эти вопросы студентам университета — представителям 14 разных культур. За редким исключением, у студенток оказались несколько более эгалитарные взгляды, чем у их сокурсников. Но различия между странами оказались существенно глубже. Студенты из Нигерии и Пакистана, например, имели намного более традиционные взгляды относительно различных ролей для мужчин и для женщин, чем студенты-датчане и немцы. Ифтикар Хассан (Iftikhar Hassan, 1980) из Пакистанского национального института психологии так разъясняет традиционный статус пакистанской женщины:
Она знает, что родителей не радует рождение девочки, и она не должна жаловаться, что родители не посылали ее в школу, поскольки предполагается, что
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 261
ЗА КУЛИСАМИ
«Когда я начал работать в Принстоне в 1970 году, первая группа абитуриенток как раз прорвалась в этот оплот мужского пола. Наши пионерки были чрезвычайно способны и весьма честолюбивы. Ведь большинство из них собирались стать врачами, юристами и профессорами! Интуитивная догадка Сюзан Пак состояла в том, что, несмотря на выдающиеся способности и высокую мотивацию ее сокурсниц, они все равно будут «прикидываться дурочками», сталкиваясь с симпатичными, хотя и шовинистически настроенными мужчинами Принстона.
Курсовая работа Сюзан, посвященная этой теме, показала следующее: женщины из Принстона изображают «дурочку» или «умницу» в зависимости, в частности, от того, расценивают ли они установку привлекательных принстонских мужчин как шовинистическую или как либеральную по отношению к женщинам. Интересно, воспроизводимы ли эти результаты в сегодняшнем Принстоне? В других колледжах? Будут ли и мужчины тоже стараться соответствовать тендерным стереотипам симпатичных женщин?»
МАРК ЗАННА (Mark Zanna), университет Ватерлоо
работать она не пойдет. Ее учат быть терпеливой, самоотверженной, послушной... Если ее брак будет не самым счастливым, вина будет возложена на нее. Если кто-то из ее детей не преуспеет в жизни, она окажется главной причиной неудачи. А в тех редких случаях, когда она пытается развестись или получает развод, ее шансы на второй брак весьма призрачны, поскольку пакистанская культура очень сурова по отношению к разведенным женщинам.
В номадических культурах (культурах кочевников и собирателей) образование мальчиков и девочек практически одинаково, поскольку мужчины и женщины выполняют почти одну и ту же работу. В земледельческих обществах гендерные роли более дифференцированы: женщины работают в поле и сидят с детьми, в то время как мужчины могут пойти, куда сочтут нужным (Segall & others, 1990; Van Leeuwen, 1978). В индустриальных обществах роли чрезвычайно разнообразны (рис. 6-3). Среди руководителей в Южной Корее женщины составляют только 2%, в Соединенных Штатах — 17%, в Австрии — 28%, в Швейцарии — 48% (Triandis, 1994). В Северной Америке большинство врачей и дантистов — мужчины; в России большинство врачей — женщины, как и большинство дантистов в Дании.
■ Рис. 6-3. Тендер и образование. В Северной Америке молодые мужчины и женщины с равной вероятностью оканчивают колледж. Для японских Мужчин эта вероятность о три раза выше. (По данным Американского совета по образованию, 1994)
■ Часть II. Социальные воздействия
и Рис. 6-4. Изменение тендерных ролей на рабочих местах. Количество дипломов по медицине, юриспруденции и стоматологии, выданных женщинам, неуклонно растет. (Поданным Бианки, п печати)
ТЕНДЕРНЫЕ РОЛИ ЗАВИСЯТ ОТ ЭПОХИ
За последние полстолетия — тонкий слой в нашей долгой истории — тендерные роли резко изменились. В 1938 году лишь один из пяти американцев одобрял «замужнюю женщину, работающую в бизнесе или промышленности, при условии если муж способен содержать ее». В 1993 году такой тип женщины одобряли уже 86% опрошенных (Newport, 1993), хотя почти две трети по-прежнему полагали, что для детей «идеальная семейная ситуация» — когда «отец работает, а мать сидит дома и заботится о детях» (Организация Гэллапа, 1990). В 1967 году 57% американских первокурсников согласились с тем, что «занятия замужней женщины лучше ограничить домом и семьей». В 1994 году с этим согласились лишь 25% (Astin & others, 1987, 1994).
Такое изменение установки сопровождается изменениями поведения. С 1960-го по 1995 год доля американских женщин в составе рабочей силы страны возросла с одной трети до почти трех пятых. Начиная с 1970 года все больше женщин учатся на юристов, врачей, дантистов (рис. 6-4).
В период между 1965 и 1985 годами американские женщины последовательно проводили все меньше времени за домашней работой, а мужчины — все больше, так что доля домашней работы, выполняемой мужчинами, выросла с 15% до 33% (Robinson, 1988). Но влияние культуры все равно остается существенным. В Японии муж в среднем уделяет домашним делам около 4 часов в неделю, а в Швеции занимается ими до 18 часов в неделю (Juster & Stafford, 1991).
Американские мужья выполняют 72% работ на участке вокруг дома, 91% работ по ремонту автомобиля, но всего
19% работ по приготовлению пищи,
16% уборки и 12% стирки.
РЕЗЮМЕ
Весьма примечательное разнообразие установок и поведения в разных культурах показывает, до какой степени все мы являемся продуктом культурных норм. Культуры, в частности, различаются по нормам, регулирующим прием пищи и личностное пространство. Другое существенное различие возникает из про-
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 263
тивопоставления таких ценностей, как самостоятельность (превалирующая в западных культурах) и коллективная солидарность в сочетании с групповой самоидентификацией (высоко ценимая во многих культурах стран Азии и третьего мира). То обстоятельство, приписывает ли данная культура более высокий приоритет индивидуализму или коллективизму, влияет на Я-концепцию, социальные отношения и воспитание детей.
■ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Биология и культура не изолированы друг от друга, поскольку культура развивается на основе того, что дано биологически. Как же взаимодействуют биология и культура? И как наши индивидуальные качества взаимодействуют с ситуациями, в которых мы оказываемся?
БИОЛОГИЯ ПЛЮС КУЛЬТУРА
Мы вовсе не обязаны рассматривать биологию и культуру в качестве соперников. Культурные нормы подспудно, но весьма существенно влияют на наши установки и поведение. Но это влияние не осуществляется «в обход» биологии. Все социальное и психологическое есть в конечном счете биологическое. Если ожидания окружающих так или иначе воздействуют на нас, то это также часть нашей биологической программы. Более того, поведение, инициируемое нашей биологической наследственностью, может акцентироваться культурой. Если гены и гормоны предписывают мужчине быть физически более агрессивным, чем женщина, культура может усилить это различие посредством норм, предписывающих мужчинам быть грубоватыми, а женщинам — более слабыми и мягкими.
Биология и культура могут также взаимодействовать. Биологические черты человека оказывают влияние на восприятие этого человека окружающими. Люди иначе реагируют на Сильвестра Сталлоне, чем на Вуди Аллена. С другой стороны, мужчины, будучи в среднем на 8% выше и обладая почти вдвое большей мышечной массой, могут также иначе воспринимать действительность, чем женщины. Или рассмотрим следующий факт: очень строгая культурная норма предписывает, что мужчина должен быть выше, чем его партнерша. Согласно одному из исследований, лишь одна супружеская пара из 720 нарушает эту норму (Gillis & Avis, 1980). Задним числом мы можем предложить психологическое объяснение: возможно, преимущество в росте (ив возрасте) помогает мужчине закрепить его социально обусловленную власть над женщиной. Но мы можем также усмотреть эволюционную целесообразность, которая могла вызвать к жизни эту культурную норму: если бы люди предпочитали подбирать партнеров равного с ними роста, высокие мужчины и низкие женщины часто оказывались бы без пары. А раз так, эволюционное наследие побуждает к тому, чтобы мужчины старались быть выше партнерши, и культура предписывает для суп-
Взаимодействие:
эффект влияния одного фактора (например, биологического) на другой (например, на окружающую среду).
264 ■ Часть II. Социальные воздействия
ругов то же самое. Таким образом, норма, регулирующая соотношение роста в паре, может быть результатом биологии, равно как и культуры (Eagly, 1987; Eagly & Wood, 1991).
В книге «Половые различия в социальном поведении» («Sex Differences in Social Behaviour») Элис Игли (Alice Eagly, 1987) предлагает теорию,описывающую механизм взаимодействия между культурой и биологией (рис. 6-5). Он полагает, что разнообразные факторы, в том числе влияние биологии и социализация в детском возрасте, предписывают половое разделение труда. Во взрослой жизни непосредственной причиной тендерных различий в социальном поведении выступают роли, которые отражают это половое разделение труда. Мужчины имеют большую склонность к ролям, требующим социальной и физической мощи, а женщины — к ролям, связанным с опекой. Каждый из полов, демонстрируя поведение, которое окружающие ожидают от тех, кто должен исполнять данные роли, соответствующим образом формирует свои умения и навыки. Воздействие биологии и социализации может быть существенным в том смысле, что они совместно определяют исполняемые нами социальные роли, поскольку именно эти роли определяют, кем мы становимся. Если мужчины более напористы, а женщины более мягкосердечны, это может оказаться результатом исполнения ими властных или опекунских ролей. (Независимо от пола, люди, исполняющие подчиненные роли, склонны быть более чувствительными, чем люди, наделенные властью (Snodgrass, 1992).)
главный урок социальной психологии
«Истины бывают тривиальными и глубокими, — заявил физик Нильс Бор. — Утверждение, противоположное тривиальной истине, попросту ложно, а утверждение, противоположное глубокой истине, также является истинным». Каждая глава в этой части, посвященной социальным воздействиям, содержит глубокую истину о силе социальной ситуации. Эта глубокая истина о силе внешнего давления могла бы успешно объяснить наше поведение, будь мы пассивны, как перекати-поле. Но, не являясь таковым, мы не перекатываемся туда-сюда под воздействием обстоятельств. Мы действуем и взаимодействуем; мы реагируем,
■ Рис. 6-5. Социально-ролевая теория возникновения тендерных различий в социальном поведении. Различные влияния, в том числе детский опыт и биологические факторы, заставляют мужчин и женщин выбирать разные роли. Именно ожидания, навыки и убеждения, связанные с этими различными ролями, влияют на поведение мужчин и женщин.
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 265
Пища для размышления: если истина, высказанная Бором, глубокая, какое утверждение ей противоположно?
и на нас реагируют. Мы можем сопротивляться социальной ситуации, а иногда даже изменить ее. Таким образом, каждая из глав этой части, посвященной «социальным воздействиям», должна завершаться указанием на противоположность данной глубокой истины — на утверждение о силе личности.
Быть может, вы чувствуете себя несколько неуютно, когда подчеркивается воздействие культуры на наше поведение. Большинство из нас отвергает даже само предположение, будто какие-то внешние факторы могут определять наши действия; мы рассматриваем самих себя в качестве свободных существ, творцов своих собственных поступков (по крайней мере, хороших). Мы чувствуем, что социальный детерминизм может привести к тому, что философ Жан-Поль Сартр назвал «дурной верой» — верой, которая позволяет избегать ответственности, перекладывая вину за свою судьбу на что-либо или кого-либо.
Фактически социальный контроль (сила ситуации) и личностный контроль (сила личности) не в большей мере противостоят друг другу, чем биологические и культурные воздействия. Имеют смысл как социальные, так и личностные объяснения нашего социального поведения, поскольку в каждый момент мы являемся одновременно и творцами, и творениями нашего социального мира. Мы вполне можем быть одновременно продуктом как наших генов, так и нашей среды. Но верно также и то, что впереди будущее и от нас зависит, каким ему быть. Наш сегодняшний выбор определяет, с какими внешними условиями мы столкнемся завтра.
«Слова истины всегда парадоксальны». Лао-Цзы,
«Книга о Пути и его проявлениях»
Лишь в редких случаях поры нарушают норму «мижиипа выше».
266 ■ Часть II. Социальные воздействия
Социальные ситуации оказывают на личность глубокое воздействие. Но и личность воздействует на социальные ситуации. Здесь имеет место взаимодействие. Вопрос о том, что именно определяет поведение — внешняя ситуация или внутренняя предрасположенность (культура или эволюция), подобен вопросу, определяется ли площадь поля его длиной или шириной.
Взаимодействие осуществляется по меньшей мере тремя способами (Snyder & Ickes, 1985). Во-первых, данная социальная ситуация зачастую несколько по-разному воздействует на разных людей. Поскольку люди воспринимают реальность не совсем одинаково, каждый реагирует на ситуацию в соответствии со своим собственным пониманием таковой. Некоторые люди более чувствительны и более восприимчивы к социальной ситуации, чем другие (Snyder, 1983). Японцы, например, более восприимчивы к социальным ожиданиям окружающих, чем британцы (Argyle & others, 1978).
Во-вторых, взаимодействие между индивидами и ситуациями имеет место еще и потому, что люди сами решают, оказаться ли им в конкретной ситуации или нет (Ickes & others, 1990). Осуществляя свой выбор, социальный индивид попадает в ситуацию, которая вызывает те или иные социальные взаимодействия. Выбирая себе колледж, вы также выбираете специфический набор социальных влияний, которым подвергнетесь. Рьяные политические либералы не станут селиться в Апельсиновом округе Калифорнии и вступать в Торговую палату. Уж скорее они поселятся в Торонто и вступят в Гринпис — другими словами, они выберут ту социальную среду, которая будет усиливать их наклонности.
В-третьих, люди часто сами создают свои собственные ситуации. Вспомним, что наши предубеждения могут сбываться как бы сами собой: если мы ожидаем, что кто-то будет экстравертом, враждебным, женственным или сексуальным, то наши действия по отношению к этому человеку могут вызвать у него то самое поведение, которого мы ожидаем. Что, в конце концов, создает социальную ситуацию, как не действия ее участников? Либеральная среда создается либералами. То, что произойдет в женском клубе, определяется тем, как будут вести себя его члены. Социальная среда отличается от погоды, которая улучшается или портится сама по себе. Она больше похожа на дом — на нечто такое, что мы строим для самих себя.
Взаимная причинно-следственная связь между ситуацией и личностью позволяет нам рассматривать людей либо как «реагирующих», либо как «воздействующих» на ситуацию. Обе точки зрения имеют право на существование, поскольку каждый из нас одновременно является и продуктом, и архитектором нашей социальной среды. Тем не менее не является ли одна из этих двух точек зрения более плодотворной? В определенном смысле целесообразно рассматривать самих себя как продукт среды (не станем слишком гордиться своими достижениями и слишком винить себя за собственные трудности), а окружающих — как обладающих свободой воли (это позволит нам избежать патернализма и манипулирования другими людьми).
Не исключено, однако, что лучше было бы почаще делать наоборот, а именно рассматривать себя в качестве свободной личности, а других — как оппелеляе-
1 «Если мы объясняем
Щ бедность, или эмо-
Ц циональные рас-
Щ стройства, или
Щ преступления
щ и правонарушения,
и или алкоголизм, или
щ даже безработицу
Щ как результат лич-
щ ных, внутренних,
Щ индивидуальных
Я недостатков... то
Л мы просто не
щ в состоянии ничего
Щ сделать, чтобы
Щ предотвратить эти
Щ явления».
Я Джордж Олби, 1979
шяяяшвшшшшшш
Глава 6. Пол, гены и культура ■ 267
мых средой. Тогда мы смогли бы обрести самостоятельность при восприятии самих себя и стремились бы к пониманию и социальному реформаторству в отношениях с окружающими. (Если мы рассматриваем других как подверженных влиянию ситуации, мы в большей степени способны к пониманию и эмпа-тии, нежели тогда, когда мы высокомерно осуждаем неприятное для нас поведение как свободно выбранное «аморальным», «маниакальным» или «ленивым» человеком.) Большинство религий призывают нас отвечать за самих себя, но воздерживаться от осуждения других. И не потому ли они учат этому, что естественная наша склонность состоит в том, чтобы прощать вину себе, но не ближнему своему?
РЕЗЮМЕ
Биологические и культурные объяснения не обязательно противоречат друг другу. Фактически здесь имеет место взаимосвязь. Биологические факторы действуют в контексте культуры, а культура построена на биологическом фундаменте.
Глубокая истина о силе социальных воздействий не более чем половина правды, если эта истина берется в отрыве от дополняющего ее утверждения о силе личности. Взаимосвязь личности и ситуации можно рассматривать по меньшей мере в трех аспектах. Во-первых, разные личности отличаются в том отношении, что они по-разному воспринимают данную ситуацию и по-разному реагируют на нее. Во-вторых, люди способны сами избирать для себя влияющие на них ситуации. В-третьих, люди сами участвуют в создании своей социальной ситуации. Таким образом, определенные возможности есть как у личности, так и у ситуации. Мы одновременно и творения, и творцы нашей социальной среды.