Оглашению подлежит: СССР германия. 1939-1941: Документы и материалы / Сост. Ю. Фельштинский. М.: Моск рабочий, 1991. 367 с- (Фонд правды)

Вид материала

Документы

Содержание 72. Риббентроп — послу шуленбургу 73. Меморандум статс-секретаря мид германии 74. Риббентроп — послу шуленбургу Из речи гитлера в рейхстаге Из беседы риббентропа 75. Молотов — послу Мид германии Прием в. м. молотовым 77. Посол шуленбург — в мид - германии 78. Меморандум статс-секретаря вейцзекера 79. Статс-секретарь вейцзекер — германскому посланнику в хельсинки

Подобный материал:

• Материалы для подготовки «ссср в 1939-1945 гг.» Внешняя политика и ход военных действий, 316.12kb.
• Мельтюхов Михаил Иванович Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу:, 43419.55kb.
• 22 июня 1941 г фашистская Германия напала на Советский Союз. Кэтому времени пламя второй, 304.45kb.
• Завдання, які оцінюються в 3 бали пакт Ріббентропа-Молотова між Німеччиною та СРСР, 189.68kb.
• Пять дней до оккупации Жеймялиса: 22   26 июня 1941 года, 2441.64kb.
• 1. СССР в 1939-1941 годы, 289.54kb.
• Беларусь в великой отечественной войне, 54.09kb.
• Вторжение На рассвете 22 июня 1941 года фашистская Германия, вероломно напав на ссср,, 267.22kb.
• План урока: СССР на международной арене в начале 1939 г. Советско-германские отношения, 58.57kb.
• Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991) Материалы и документы, 8744.7kb.

72. РИББЕНТРОП — ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ

Телеграмма

Берлин, 5 октября 1939 — 3.43 Москва, 5 октября 1939 — 11.55

Срочно! Совершенно секретно!

№ 497 от 4 октября

На сегодняшнее телефонное сообщение посла

Дипломатическая миссия в Ковно [Каунас] получила следующие инструкции:

1. Только для Вашей личной информации я извещаю
   вас о следующем: во время подписания 23 августа гер­
   мано-русского пакта о ненападении было также произ­
   ведено строго секретное разграничение сфер интересов
   в Восточной Европе. В соответствии с этим Литва была
   включена в германскую сферу интересов, в то время как
   на территории бывшего Польского государства граница
   была проведена по так называемой линии четырех рек
   (Писса — Нарев — Висла — Сан). Уже тогда я требо­
   вал, чтобы район Вильно [Вильнюс] отошел к Литве,
   с чем советское правительство согласилось. При обсужде­
   нии договора о дружбе и границе 28 сентября согла­
   шение было изменено в том смысле, что Литва и Вилен-
   ская область включались в русскую сферу интересов,
   в обмен на что из польских территорий в сферу интересов
   Германии отошли Люблинское воеводство и значи­
   тельная часть Варшавского воеводства, а также район
   г. Сувалки. Поскольку включение Сувалкского района в
   германскую сферу интересов привело к осложнениям в
   проведении пограничной линии, мы согласились, что в
   случае, если советские примут в отношении Литвы спе­
   циальные меры, небольшая полоса территории на юго-
   западе Литвы, точно отмеченная на карте, отойдет к
   Германии.
   
2. Сегодня граф фон Шуленбург сообщил, что Мо­
   лотов, вопреки нашим пожеланиям, прошлым вечером
   уведомил литовского министра иностранных дел об этой
   конфиденциальной договоренности. Пожалуйста, со
   своей стороны информируйте теперь литовское прави-
   

тельство по данному вопросу, устно и строго конфиден­циально, в следующем духе:

Сразу же после подписания советско-германского пакта о ненападении от 23 августа, во избежание ослож­нений, между нами и советским правительством прово­дились переговоры о разграничении германской и со­ветской сфер интересов в Восточной Европе. На этих пе­реговорах я рекомендовал возвратить Литве Виленскую область, на что советское правительство дало мне свое согласие. Согласно договору о дружбе и границе от 28 сентября, как видно из опубликованной советско-гер­манской демаркационной линии, территория Сувалк-ского района, образующего выступ в сторону Германии, отходила к Германии. Поскольку эта граница получалась запутанной и неестественной, я сохранил за Германией право на ее исправление в том смысле, что к нам отой­дет дополнительно небольшая полоса литовской терри­тории. Передача Литве Вильно [Вильнюса] также обсуж­далась на этих переговорах. Вы уполномочены теперь дать знать литовскому правительству, что имперское правительство не считает данный момент подходящим для решения вопроса об изменении границы. Мы ста­вим, однако, условием, чтобы литовское правительство рассматривало этот вопрос как строго конфиденциаль­ный. (Конец инструкций для Ковно.)

Я прошу Вас информировать господина Молотова о нашем сообщении литовскому правительству. Далее, по­жалуйста, попросите его, как уже говорилось в преды­дущей телеграмме, чтобы указанная пограничная поло­са литовской территории в случае возможной посылки советских войск в Литву ими не занималась и чтобы за Германией было оставлено право определения даты для выполнения соглашения о передаче Германии ука­занной территории. Оба пункта этого вопроса должны найти свое дальнейшее отражение в секретном обмене письмами между Вами и Молотовым.

Риббентроп

73. МЕМОРАНДУМ СТАТС-СЕКРЕТАРЯ МИД ГЕРМАНИИ

Берлин, 5 октября 1939 г.

Секретно! Статс-секретарь, № 786

Литовский посланник посетил меня этим вечером для того, чтобы, как и ожидалось, сделать запрос о герман­ских притязаниях на полосу территории на юго-за­паде Литвы. Господин Скирпа, однако, когда он вошел, выглядел дружелюбнее, чем можно было ожидать. Меж­ду тем согласно инструкциям посланнику Зехлину ¹ в Ковно уже была доставлена информация, и, таким об­разом, мне не нужно было более углубляться в вопросы, которые ставил господин Скирпа. Я ограничился беглым упоминанием сегодняшних телеграфных инструкций господину Зехлину. Поскольку господин Скирпа выра­зил мне удовлетворение своего правительства тем, что мы сняли свои претензии, я подчеркнул, что заявле­ние о наших претензиях было «в данный момент не­актуально». (Примечательно, что господин Скирпа знал и точно набросал на карте Польши, которая как раз была разложена перед нами, линию, намеченную нами в нашем секретном протоколе с русскими.)

Посланник затем информировал меня о том, что рус­ские ожидают заключения с Литвой пакта о ненапа­дении, а также разрешения на размещение русских гар­низонов, соглашаясь в то же время в принципе на при­соединение к Литве Вильно и его окрестностей. Госпо­дин Скирпа спросил меня, есть ли у меня на этот счет какие-либо мысли или предложения. Я заявил, что не информирован, и добавил, что в соответствии с нашими переговорами в Москве германские интересы не шли далее известной господину Скирпа русско-германской линии.

В заключение посланник просил дать ему какие-ни­
будь возможные советы. Господин Урбшис² сегодня и
завтра все еще будет оставаться в Ковно; сам он —
Скирпа — в любое время в распоряжении имперского
министра иностранных дел.
Вейцзекер

¹ Д-р Эрих Зехлин, германский посланник в Литве. (Примеч. ред. нем. изд.)

² Литовский министр иностранных дел. (Примеч. ред. нем. изд.)

74. РИББЕНТРОП — ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ

Телеграмма

Берлин, 7 октября 1939 г. Срочно! № 518

Я получил из Стамбула достоверные сообщения о том, что русско-турецкие переговоры все еще могут привести к подписанию пакта о взаимопомощи. Поэтому я прошу Вас немедленно обратиться к господину Мо­лотову и еще раз настоятельно подчеркнуть, как силь­но будем мы сожалеть, если советское правительство не сможет отговорить Турцию от заключения договора с Англией и Францией или склонить ее к принятию твердого нейтралитета. В случае, если само советское правительство не сможет уклониться от заключения пакта о взаимопомощи с Турцией, мы заранее придержи­вались бы того мнения, что оно должно сделать в пак­те оговорку, согласно которой пакт не будет обязывать советское правительство к каким-либо действиям, на­правленным прямо или косвенно против Германии. На самом деле это обещал сам Сталин. Как уже ранее подчеркивалось, без такого условия советское прави­тельство открыто пробьет брешь в заключенном с Гер­манией пакте о ненападении. В дополнение было бы недостаточно сделать подобную оговорку только под­разумеваемой или конфиденциальной. Наоборот, мы должны настаивать на том, чтобы она была формаль­но обусловлена в такой форме, чтобы общественность заметила это. В противном случае у общественности соз­дастся очень неблагожелательное впечатление и подоб­ный акт способен будет пошатнуть уверенность герман­ской общественности в эффективности новых германо-советских соглашений.

Пожалуйста, используйте эту возможность для по­лучения уточняющей информации о состоянии русско-турецких переговоров и выясните, о чем должны дого­вориться два правительства в отношении Проливов.

Сообщите телеграфом.

Имперский министр иностранных дел

Памятная записка

Я сообщил содержание этой инструкции графу Шуленбургу сегодня днем по телефону. Связь была очень хорошей. Граф Шуленбург сообщил, что он толь­ко что пришел от Молотова, который сказал ему, что он не беседовал с турецкой делегацией с воскресенья, так что наше предупреждение сделано явно своевремен­но. Я ответил, что граф Шуленбург тем не менее не должен терять времени, поскольку это вопрос чрезвы­чайной важности, а сообщения, полученные здесь, ука­зывают на довольно далеко зашедшую стадию перегово­ров ¹. Граф Шуленбург поэтому намерен посетить Мо­лотова завтра утром.

¹ Имеются в виду переговоры между Англией и Францией, с одной стороны, и Турцией — с другой. (Примеч. сост.)

установлению тесного сотрудничества между нашими госу­дарствами. Различие в режимах не может мешать совместной активной борьбе за мир. Пакт с СССР является поворотным пунктом в развитии германской внешней политики, ос­новой для длительного и счастливого сотрудничества Герма­нии и России в деле ликвидации очагов войны и обеспечения безопасности народов. Заключенное соглашение достаточно ясно показывает, что утверждения о германских планах экспансии на Украину, Урал, Румынию и т. д. являются выдумкой. На востоке Европы усилиями Германии и России устанавливается спокойствие и мир. Интересы Германии и России здесь полностью совпадают. Каждый на своем участке будет обеспечивать свои интересы и строить мирную жизнь...

Если заглянуть в печать, особенно после опубликования германо-советского мирного заявления, можно увидеть, как работают эти поджигатели. Эти международные поджи­гатели не побоятся натравить сегодня английский и фран­цузский народы на Германию, а завтра они не побоятся натравить, например, друг на друга американский и японский народы...

75. МОЛОТОВ — ПОСЛУ
ШУЛЕНБУРГУ

Письмо

Москва, 8 октября 1939 г. Секретно!

Господин посол!

Имею честь подтвердить, что во исполнение секрет­ного дополнительного протокола о Литве, подписан­ного СССР и Германией 28 сентября 1939 г., между нами достигнуто понимание по следующим вопросам:

1. Литовская территория, упомянутая в протоколе
   и отмеченная на карте, приложенной к протоколу, в слу­
   чае размещения сил Красной Армии [в Литве] не бу­
   дет оккупирована.
   
2. За Германией будет оставлено право определения
   сроков реализации соглашения о передаче Германии
   упомянутой литовской территории.
   

Пожалуйста, примите, господин посол, заверения в моем глубочайшем к Вам почтении.

В. Молотов

76. МЕМОРАНДУМ д-ра ШНУРРЕ,
МИД ГЕРМАНИИ

Тезисы для моих переговоров в Москве

Октябрь 1939 г.

1. Мы не можем самовольно вносить изменения в кредитно-торговое соглашение от 19 августа этого года. Однако нам было бы выгодно добиться более скорых поставок сырья (180 миллионов марок).

2. Моей главной задачей на переговорах будет выяс­
нить, может ли и будет ли Россия, сверх договора от
19 августа, возмещать [нам] потерю морского импорта
и в какой степени это может быть сделано. Военные и
гражданские организации вручили мне списки срочно
необходимых дополнительных поставок, в общей слож­
ности на 70 миллионов марок. Требования, которые я
представлю в Москве, идут много дальше этих списков,
так как германские военные нужды в несколько раз боль­
ше того, что предложено для переговоров отделами. От­
носительно скромные требования отделов показывают,
как недооценены возможности России по поставкам
сырья. Причины этого — не соответствующие стандар­
там транспортная система, организация, методика про­
изводства и т. п. [в СССР].

3. Предлагаемый русским план содержит следующее:
Независимо от договора от 19 августа 1939 г. Со­
ветский Союз должен поставить нам сырье (как произ­
водимое в России, так и закупаемое для нас Россией
в нейтральных странах) стоимостью в 10 миллионов ма­
рок. Германские компенсации за это сырье не после­
дуют немедленно, но должны будут принять форму
программ по поставкам и капиталовложениям, растяну­
тым на период около пяти лет. В течение этого вре­
мени мы были бы готовы к тому, чтобы выполнить свои
обязательства, вытекающие из русских поставок сырья,
по строительству в России заводов в соответствии с ши­
рокой программой, которая будет согласована.

4. В рамках чисто экономических переговоров реаль­
   ные трудности, существующие в отношении России, не
   могут быть преодолены, в частности, потому, что мы про­
   сим русских действовать с опережением. Фактически по­
   ложительный результат может быть достигнут, только
   если высшим русским руководством будет издана соот­
   ветствующая директива, основанная на политической
   позиции, занимаемой по отношению к нам. В этом
   смысле эти переговоры будут проверкой того, готов ли
   Сталин делать далеко идущие практические выводы из
   нового политического курса. Поставки сырья, требуемо­
   го нами, ввиду неудовлетворительной ситуации со снаб­
   жением внутри России, могут быть выполнены лишь за
   счет собственного потребления русских.
   
5. В зависимости от результатов моих переговоров
   может оказаться необходимым новое рассмотрение
   

компетентными лицами программ, касающихся сырья, с чисто политической точки зрения.

6. На московских переговорах следует, кроме того, выяснить, в каких масштабах может идти транзитом наш старый импорт из Ирана, Афганистана, Маньчжу­рии и Японии.

Шнурре <sup>1

1</sup> Заведующий восточноевропейской секцией экономического отде­ла МИД Германии. (Примеч, сост.)

Этим вечером в 21 час Молотов заявил, что с 1 октяб­ря он не встречался с турецким министром иностран­ных дел и что исход переговоров еще не может быть предугадан. Молотов высказал предположение, что, по всей вероятности, пакт о взаимопомощи с Турцией за­ключен не будет. Но при всех обстоятельствах интере­сы Германии и особый характер германо-советских от­ношений будут защищены. Молотов пояснил, что совет­ское правительство ставит своей целью склонение Тур­ции к занятию полного нейтралитета и закрытию Дар­данелл, а также к сотрудничеству в деле сохранения мира на Балканах.

Шуленбург

78. МЕМОРАНДУМ СТАТС-СЕКРЕТАРЯ ВЕЙЦЗЕКЕРА

Берлин, 9 октября 1939 г. Статс-секретарь № 793

Финский посланник попросил о визите к имперскому министру иностранных дел. По указанию последнего я принял господина Вуоримаа сегодня днем. Он сооб­щил следующее:

В результате развития событий в прибалтийских го­сударствах Россия продвинулась теперь на Балтике так далеко, что баланс сил там был нарушен, и преоблада­ние грозит перейти к России. Отсутствие заинтересо­ванности в этом вопросе со стороны Германии при­влекло внимание Финляндии, поскольку есть основания предполагать, что Россия намерена предъявить Финлян­дии требования, аналогичные предъявленным прибал­тийским государствам.

Финское правительство предписало Вуоримаа выяс­нить, остается ли Германия безразличной к русскому продвижению в этом районе, и, если найдутся подтверж­дения тому, что это не так, узнать, какую позицию намерена занять Германия.

Посланник добавил, что Финляндия, со своей сто­роны, пыталась в течение последних нескольких недель

сделать все возможное для урегулирования своих тор­говых отношений с Германией, для поддержания их на нормальной основе и для проведения политики нейтра­литета, чего также хочет и Германия.

Я ответил посланнику в духе приложенных инструк­ций, посланных в Хельсинки. Вуоримаа просил меня вызвать его позже, если нам будет что добавить.

Из слов посланника можно заключить, что финское правительство, скорее всего, воспротивится русским требованиям и не поддастся давлению, как поддались Эстония и Латвия. Я сказал лишь, что хочу надеяться, что Финляндия сможет урегулировать отношения с Россией мирным путем.

Вейцзекер

79. СТАТС-СЕКРЕТАРЬ ВЕЙЦЗЕКЕР — ГЕРМАНСКОМУ ПОСЛАННИКУ В ХЕЛЬСИНКИ

Телеграмма

Берлин, 9 октября 1939 г. Хельсинки № 326

В связи с телеграфной инструкцией № 322 '

Финский посланник, который собирается посетить сегодня министерство иностранных дел, получил сле­дующую информацию:

Наши отношения с тремя прибалтийскими государст­вами покоятся на хорошо известных пактах о нена­падении; наши отношения с Данией также. Норвегия и Швеция отклонили наши предложения о пактах о ненападении, поскольку они считают, что мы им не угро­жаем и поскольку до настоящего времени они вообще ни с кем не заключали пактов о ненападении. Финлян­дия конечно же имеет такой пакт с Россией, но тем не менее отклонила наше предложение. Мы сожалеем об этом, но были и остаемся при том мнении, что наши традиционно хорошие и дружеские отношения с Финлян­дией не требуют каких-либо политических соглашений.

Учитывая это отсутствие проблем в германо-фин­ских отношениях, легко понять, почему в своем вы­ступлении 6 октября, касавшемся большей частью наших соседей, фюрер вообще не упомянул Финляндии, точно так же, как он не упомянул многие другие большие и малые государства. Из этого лишь следует, что между нами нет точек преткновения. В Москве, где в перего­ворах имперского министра иностранных дел обсужда­лась широкая политическая основа германо-советских отношений и где было положено начало договору о дружбе, была определена хорошо известная демар­кационная линия. Германские интересы лежат западнее этой линии; мы сообщили об отсутствии интересов к востоку от нее. Мы поэтому не информированы о том, какие требования Россия намерена предъявить к Фин­ляндии. Мы полагаем, однако, что эти требования не зайдут слишком далеко. Только по этой причине гер­манское вмешательство в этот вопрос становится из­лишним. И после развития указанных выше событий мы во всех случаях вряд ли будем в состоянии вме­шиваться в русско-финский диалог.

Вейцзекер

¹ Не публикуется. (Примеч. сост.)